Тень почтового отделения

Тень почтового отделения

Глава

Глава 1. Новый дом

Октябрь в этом году в Орегоне пах дождём, еловой смолой и солью океана, который находился где-то рядом, за высокими холмами.

Длинная дорога тянулась сквозь хвойные, казалось что непроходимые леса, где сосны стояли плотной стеной, а их остроконечные вершины терялись в тумане.

Эмили Картер вела машину осторожно, обгоняя редкие грузовики и с интересом наблюдая, как дождевые капли медленно скатываются по стеклу.

На пассажирском сиденье свернулся клубком рыжий кот – Мармелад, её единственный попутчик и кажется единственный, кто не сомневался в правильности этого путешествия.

Он тихо посапывал, время от времени приоткрывая один глаз, будто проверяя, далеко ли ещё им ехать.

Навигатор мигал знакомыми цифрами:

«Въезд в округ Флоренс – 8 миль.»

Эмили убавила громкость радио.

Кто-то пел старую песню о доме, к которому не хочется возвращаться.

Она тихонько усмехнулась, слишком уж в точку. Смешно, как иногда жизнь выстреливает прямо в сердце, а ты даже не успеваешь прикрыться. За последние две недели всё, что казалось устойчивым, рассыпалось, как карточный домик под порывом ветра.

Сначала едва уловимый запах чужих духов. Не её. Слишком сладкий, приторный, липнущий к воздуху. Потом, короткое сообщение, всплывшее на экране телефона, когда Майкл принимал душ. Одно предложение, пара глупых смайликов и вся прежняя реальность треснула.

Она долго смотрела на экран, словно пыталась убедить себя, что ошиблась. Что всё не так. Но внутри уже знала: это конец.

Ну а потом классика жанра. Ссора, в которой слова превращаются в ножи, слёзы, прощания. Чемодан у двери, собранный в полном отчаянии. Шаг за порог и назад дороги нет.

Эмили не помнила, как завела машину. Как выехала из города, где оставила всё – прошлое, надежды, себя прежнюю.

Мили летели… дорога шла серой лентой, дождь барабанил по лобовому стеклу, а мысли путались, превращаясь в однотонный гул. Она знала только одно: если останется там хоть на день дольше, просто сломается окончательно.

Дом во Флоренс она купила наспех. Не выбирала, не мечтала, не анализировала, просто ткнула в карту ближних городов от Портленда, где она жила раннее. Из тех денег, что когда-то откладывались «на свадьбу» или «на потом». Теперь просто на выживание.

Когда дождь наконец начал стихать, она поймала свой взгляд в зеркале заднего вида. Глаза усталые, немного красные от слёз, но не пустые. Где-то в глубине теплился слабый огонёк, что-то вроде: я ещё жива.

«Хуже уже не будет». – сказала она себе мысленно.

И усмехнулась. Потому что именно это она говорила и раньше и жизнь каждый раз находила способ доказать обратное.

Навигатор, будто специально выбрав момент, заговорил своим бездушным, но уверенным голосом:

–Добро пожаловать в Флоренс, штат Орегон.

Эмили тихо выдохнула.

Маленький городок выглядел так, словно время здесь не просто замедлилось, а оно лениво прикорнуло где-то на скамейке у пристани.

Старые фасады домов, облупленные ставни, вывески из выцветшего дерева, будто помнившие еще времена, когда телефоны были с проводами, а кофе варили в турке на плите.

Асфальт на улицах был чуть потрескавшимся, краска на разметке почти стерлась, но это не выглядело запущенно, скорее даже уютно и уместно для этого места.

Мимо проехал велосипедист – пожилой, с седой бородкой и корзиной свежего хлеба на багажнике.

От него пахло мукой и корицей, а из корзины выглядывали румяные батоны, завернутые в бумагу. Он кивнул Эмили просто так, без лишних слов, как здороваются в местах, где все друг друга знают, даже если видят впервые.

У кафе на углу стояла женщина в цветастом фартуке, с телефоном у уха. Она громко смеялась, откидывая голову и в её смехе было что-то заразительно тёплое.

Из распахнутой двери кафе доносился звон колокольчика лёгкий, серебристый и тянулся густой, горьковатый аромат свежесваренного кофе.

Эмили сделала глубокий вздох. Казалось, у города действительно был свой запах терпкий, как эспрессо, но и немного сладкий, как свежая булочка с маком на витрине.

Чуть дальше, у книжного магазина стоял пожилой мужчина в длинном и плаще развешивал открытки на витрине.

На одних волны, на других букеты полевых цветов, а на некоторых старые черно-белые фотографии людей, улыбающихся так, будто знали, что будут висеть здесь много лет спустя.

Он двигал губами будто напевал себе под нос какую-то мелодию простую, добрую, без названия.

Флоренс не был шумным. Но в нём что-то пульсировало не суета, а жизнь.

Неспешная, тихая, настоящая.

Эмили остановилась у перекрёстка, глядя, как дождевые капли скатываются с капота машины, и вдруг поняла, впервые за долгое время ей не хотелось торопиться.

Пусть мир подождёт. Пусть всё немного постоит на паузе.

Дом Эмили находился в самом конце Сидар-стрит – узкой, тихой улицы на окраине города, где асфальт постепенно переходил в гравий, а за низкими деревянными оградами уже начинался густой хвойный лес.

Воздух здесь пах влажной землёй, хвоей и чем-то неуловимо свежим, словно сама природа пыталась смыть с неё всё прошлое.

Двухэтажный дом стоял чуть в стороне от других, будто специально, чтобы не мешали ни соседские разговоры, ни чужие взгляды, ни мир вообще.

Фасад был выкрашен в бледно-синий, почти выцветший цвет, краска местами облупилась, и от этого дом выглядел не заброшенным, а наоборот, тёплым и живым, как старый свитер, который носишь не за красоту, а за уют и память.

Рядом торчал старый почтовый ящик, покосившийся, но упрямо держащийся на месте. Металл потемнел, ржавчина съела углы, а крышка держалась, кажется, на чистом энтузиазме.

На перилах веранды стояла глиняная кружка с засохшими остатками кофе.

Она почему-то задержала взгляд именно на ней, как будто кружка была чьим-то последним жестом, забытой деталью жизни, которая оборвалась посреди дня.

В этом было что-то трогательное и тревожное: чужое присутствие, которое уже стало прошлым, но ещё не исчезло до конца.

Дом не выглядел новым, скорее наоборот, он был как угрюмый старик среди новеньких фасадов, молчаливый, но гордый.

И всё же в его тишине было что-то правильное.

Словно он не осуждал, не спрашивал, не жалел. Просто стоял, принимая её такой, какая она есть усталой, потерянной, но всё ещё живой.

Эмили остановилась у ворот, глубоко вдохнула и вдруг почувствовала странное спокойствие.

Может, этот дом и правда станет её началом. Или хотя бы укрытием, где можно не думать, не притворяться и просто быть собой.

Главное – теперь это было её.

Эмили заглушила двигатель.

Мармелад потянулся, сонно мяукнул и посмотрел в окно с видом эксперта по недвижимости.

–Да, приятель, это теперь наш новый дом, – сказала она, выходя из машины. – Без прошлого. Без него.

Воздух был густой, влажный, пах хвоей и кострами.

Дым тянулся густой, но тонкой струйкой от соседнего двора, смешиваясь с ароматом мокрой земли и гниющих, осенних листьев.

Где-то вдалеке стрекотала старая пилорама тихо, мерно, будто дыхание этого небольшого города.

С деревьев срывались капли, падали на крышу машины и шептали о приближающемся вечере.

Эмили на немного задержала дыхание, в этом сыром, терпком воздухе было странное ощущение: будто сама природа знала, что она сбежала от предательства сюда, в этот город, желая начать новую жизнь.

Вдалеке проехал старый пикап, оставив за собой облако пыли и запах бензина.

Эмили открыла багажник и потянулась за коробкой с надписью «Книги». Коробка, как назло, была тяжёлой, и в тот момент, когда она уже наклонялась, за спиной послышались шаги.

Мягкие, уверенные, не спешные.

– Помощь нужна? – голос был низкий, спокойный, с лёгкой хрипотцой.

Она резко обернулась.

Перед ней стоял мужчина достаточно высокий, лет двадцати пяти, может, чуть больше.

Широкие плечи, тёмные волосы, ещё влажные от дождя, и доброжелательная, чуть ироничная улыбка, от которой у неё почему-то кольнуло под рёбрами.

В руках он держал бумажный пакет – судя по запаху, с чесночным хлебом и стопку писем, перевязанную резинкой.

– Нет, спасибо, я справлюсь, – коротко и спокойно ответила Эмили.

Внутри, правда, что-то странно ёкнуло то ли от неожиданности, то ли от того, как он смотрел: без наглости, но прямо, с лёгким интересом.

– Вы, должно быть, только приехали? – он кивнул в сторону багажника. – Судя по тому, что машина выглядит как филиал мебельного склада.

– Точно, – усмехнулась она.

Он хмыкнул и в уголках его глаз появились мелкие морщинки, не старческие, а те, что бывают от улыбок.

В этот момент чемодан в её руках предательски выскользнул, глухо ударился об мокрый асфальт, и несколько вещей рассыпались по дороге.

– Чудесно, – прошептала Эмили, раздражённо, больше к себе, чем к нему и опустилась на колени, торопливо собирая выпавшие свитера и папку с документами.

Парень без лишних слов поставил пакет на перила, присел рядом и стал помогать.

– Тогда, полагаю, вы теперь моя соседка, – сказал он, протягивая руку. – Бен Харпер.

– Эмили, – ответила она, чувствуя, как его ладонь – тёплая, сильная – сжимает её чуть дольше, чем нужно.

– Добро пожаловать в Флоренс, Эмили.

Если что-то понадобится инструмент, помощь с краном… или просто совет, где варят приличный кофе, – свистните, – он чуть усмехнулся, кивая в сторону старого почтового ящика.

– Наши почтовые ящики, знаете ли, живут своей жизнью. Иногда доставляют письма не туда.

– Хорошо, – сказала она, кивнув.

– Надеюсь, моё письмо всё-таки дойдёт до адресата.

– А я, – сказал он, поднимаясь, – почему-то уверен, что дойдёт.

Он подхватил свой пакет, кивнул и ушёл, оставив за собой лёгкий запах дождя и что-то вроде… легкого присутствия, тени.

Эмили смотрела ему вслед, пока тот не скрылся за углом.

И подумала, что, возможно все уж не так и страшно. Даже если ты приехала в маленький город только затем, чтобы спрятаться от мира, мир всё равно находит тебя. Иногда в виде соседа с хлебом и улыбкой.

Синие ставни, облупленная краска, скрип ступенек под ногами – всё это казалось не новым, но надёжным.

Дом ждал.

Она вставила ключ в замок.

Громкий щелчок – и дверь поддалась, словно впуская старую знакомую.

Внутри пахло деревом, пылью и чем-то сладким, будто яблочным пирогом, испечённым много лет назад.

Эмили прошла по коридору, смахивая рукой паутину.

Мармелад ступал следом, принюхиваясь к каждому углу.

– Ну что, как тебе? – спросила она. – Просторно, тихо, призраков вроде не видать.

Кот вдруг замер. Его рыжий хвост дёрнулся, зрачки расширились.

Он уставился на входную дверь, тихо зарычал и отступил назад.

– Эй, – Эмили нахмурилась. – Что такое?

За дверью ничего не было. Только влажный воздух и вечерний туман, тянущийся от леса.

Она вышла на крыльцо.

Старый почтовый ящик у дороги стоял перекошенный, ржавчина покрывала крышку, но она была чуть приоткрыта.

Эмили подошла ближе. На боковой панели были выцарапаны буквы:

Э.К. – 1995.

Она замерла.

Её собственные инициалы.

– Совпадение, – сказала она вслух, хотя голос прозвучал неуверенно.

Закрыла ящик. Металл издал короткий, глухой звук – будто ответ.

Мармелад тревожно наблюдал с порога, не спуская глаз с дороги.

Ветер с леса шевелил листву, и где-то вдали, в глубине улицы, громко хлопнула чья-то дверь.

Эмили глубоко вдохнула и произнесла тихо:

– Новый город. Новый дом. Новая жизнь.

Глава 2. Первое утро

Ночь выдалась долгой.

Эмили так и не смогла уснуть, казалось что каждый угол дома шепчет по-своему.

Половицы дома тихо скрипели, где-то за стеной гулко перекатывался ветер, а старая рама на кухне едва слышно дребезжала от сквозняка.

Иногда ей чудилось, будто бы шаги лёгкие, но неуверенные проходят по веранде и замирают у входной двери.

Мармелад, свернувшийся у её ног, вздрагивал во сне, время от времени поднимая голову и настороженно прислушиваясь.

Так, в полудрёме и шорохах, она встретила рассвет. Вставать совершенно не хотелось и она лежала обдумывая действия и планы на день.

Когда небо за окном посветлело, Эмили всё же выбралась из кровати.

Новый дом встретил её прохладой – запахом дерева и старой краски.

Она умылась холодной водой, застелила постель, пригладила рукой смятые простыни – как будто этим могла навести порядок не только в спальне, но и внутри себя.

На кухне было совсем пусто. Холодильник тихо гудел, но внутри – лишь бутылка воды и забытая кем-то банка маринованных персиков, в которой уже развивалась жизнь.

Мармелад, потянувшись, спрыгнул с подоконника и потерся о её ногу, как будто напоминая: завтрак никто не отменял, возможно он беспокоился в этом плане не только о себе, ну и о любимой хозяйке тоже.

– Поняла, поняла, – с улыбкой и теплотой в голосе к своему питомцу, сказала Эмили натягивая куртку.

Она достала ключи от машины, вышла на улицу и встала на крыльце, оглядываясь вокруг.

Утро было свежим, прозрачным. Ветер колыхал вершины сосен, на асфальте блестели мокрые следы ночного дождя.

Город уже просыпался – медленно и лениво.

Пахло кофе, дымом и влажной землёй, вокруг красивым желтым и оранжевым покрывалом лежали листья.

Эмили села в машину, завела двигатель и тот мягко заурчал, будто тоже облегчённо вздохнул.

Она ехала по узкой дороге, минуя аккуратные домики, огороды и редкие вывески с облупившейся краской.

На углу улицы сидел мальчишка с собакой и пил из бумажного стакана, а чуть дальше старушка вывешивала одеяла на крыльце.

Флоренс при дневном свете казался совсем другим – живым, тёплым, и всё же… каким – то немного чужим.

Эмили поймала себя на мысли, что ощущает странную смесь любопытства и настороженности, « как будто город тоже присматривается к мне» – подумала она, но быстро отмахнула эти мысли, списав это на новый город и новую жизнь.

Через 10 минут пути она заметила вывеску у дороги – выцветшие буквы гласили «Газ и Товары».

Эмили сбросила скорость и плавно затормозила у старой заправки.

Две колонки, облупившийся навес, рядом мини-маркет с большими окнами и блеклой рекламой кофе.

На обочине стоял потрёпанный, красный пикап, а у входа в магазин кто-то оставил картонную коробку с яблоками.

Колокольчик громко звякнул, когда она вошла вовнутрь.

Внутри пахло свежей выпечкой, бензином и чуть-чуть пылью – запах, который бывает только в магазинах, где всё до сих пор «по-старому» .

За стойкой стояла женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой и мягкой улыбкой. На бейджике значилось: Марла.

– Доброе утро, – сказала Эмили, кивая.

– И вам, милая. Новенькая? – Марла улыбнулась чуть шире, не отводя взгляда. В маленьких городах чужаков замечают сразу.

– Да, вчера приехала, – ответила Эмили.

– Ну что ж, добро пожаловать, – кивнула женщина, продолжая раскладывать газеты. – У нас тут довольно тихо, но по-своему уютно. Если что понадобится-обязательно спрашивайте.

Эмили улыбнулась в ответ, чувствуя, как странное напряжение, оставшееся от дороги, понемногу отпускает.

Она взяла корзинку и пошла вдоль магазинных полок. Полутёмное помещение пахло кофе, хлебом и деревом.

На полках стояли банки варенья с домашними наклейками, пачки различных круп, старомодные открытки с видами города. На одной виднелась старая почта Флоренс, кирпичное здание с кривой вывеской, чуть накренившейся к солнцу.

Она на секунду остановилась, глядя на открытку, и почувствовала лёгкий холодок вдоль спины, как будто это здание что – то могло значить для нее.

Она быстро перевела взгляд и пошла дальше, выбирая молоко, хлеб и корм для Мармелада.

Марла пробила покупки на старом кассовом аппарате, который издавал звуки, будто из другого века – тихое дзынь и скрип клавиш.

– Давно у нас в округе новеньких не было, – сказала она, упаковывая продукты в бумажный пакет. – Обычно народ отсюда уезжает, а не наоборот.

– Хотелось тишины и спокойствия, – ответила Эмили, чуть пожав плечами. – И кажется, я её нашла.

– Тишины тут достаточно, – кивнула Марла и в её голосе промелькнула тень улыбки. – Только разная она бывает… иногда добрая, уютная. А иногда – слишком уж пустая и подозрительная.

Эмили неуверенно улыбнулась, не зная, как реагировать.

Женщина между тем поставила ее пакет с продуктами на прилавок, опёрлась о стойку и задумчиво, глядя в пустоту добавила:

– Если дом старый, не пугайтесь. Они тут все с своей историей. -Некоторые дома помнят больше, чем сами люди.

На мгновение их взгляды встретились, и Эмили почувствовала лёгкое покалывание в животе – то ли от кофе на голодный желудок, то ли от странных слов Марлы.

– Спасибо, – тихо сказала она, забирая покупки.

Марла лишь кивнула, а когда Эмили выходила, добавила:

– Если что-то понадобится – или… просто поговорить, заезжай. Я тут каждый день.

Колокольчик звякнул снова и Эмили вышла в прохладный воздух.

Над дорогой тянулся лёгкий туман, и запах хвои стал чуть резче.

Мармелад, усевшийся на пассажирском сиденье, терпеливо ждал её возвращения, понимая что вот – вот его уже накормят.

Она поставила пакет с продуктами на заднее сиденье, села за руль и на мгновение замерла, глядя в сторону дороги.

До дома было не больше десяти минут пути, но возвращаться не особо хотелось.

После бессонной ночи и утренней тишины в доме Эмили почувствовала, что ей нужно немного свежего воздуха.

Просто ехать, смотреть, дышать и наслаждаться не знакомым пейзажем.

– Ну что, Мармелад, поедем покатаемся? – спросила она.

Кот, устроившийся на сиденье, лениво моргнул, словно соглашаясь.

Она вырулила на дорогу, миновала перекрёсток и свернула не туда, куда указывал указатель на её улицу, а в другую сторону – туда, где шоссе тонуло в лёгком тумане.

Дорога петляла вдоль невысоких холмов, потом спускалась к долине, где среди деревьев мерцала гладь озера. По берегу шёл мужчина с собакой, кидая ей специальный, тренировочный мячик, а та послушно приносила его хозяину.

Чуть дальше – старая церковь с облупленным шпилем, возле которой стояли несколько машин; казалось, время здесь текло отдельно от остального мира.

Эмили опустила окно. Воздух был холодным, пах мокрой корой и бензином.

Ветер играл с ее каштановыми волосами, и на какое-то мгновение она почувствовала почти забытое для себя чувство – лёгкость.

За очередным поворотом показалось небольшое кладбище – аккуратные белые кресты, огороженные железной решёткой, и табличка с надписью «Мемориал Флоренс 1789».

Она притормозила, не понимая зачем, просто стало любопытно.

Тишина там тоже была, особенная – но не зловещая, а скорее печальная.

Мирная, но плотная и не проходимая как густой туман.

Эмили перевела дыхание, тронула педаль газа и поехала дальше.

Она уже собиралась повернуть обратно, когда за поворотом, у обочины, заметила старое кирпичное здание.

Оно стояло чуть в стороне от дороги, частично скрытое деревьями.

Красный кирпич потемнел от времени, вывеска над дверью едва читалась – «Почтовое отделение Флоренс» .

Здание выглядело заброшенным: почти вся краска облупилась, стекло в одном из окон треснуло, но у двери всё ещё висела выцветшая почтовая табличка, а рядом – стенд с объявлениями.

Эмили остановила машину, заглушила двигатель и вышла, Мармелад недовольно мяукнул, напоминая хозяйке о потребностях его желудка.

– Сейчас милый, потерпи немного – сказала Эмили, потрепав кота за ухом и закрыв дверь направилась к зданию.

Тут стояла уже привычная тишина.

Лишь ветер гонял сухие листья по крыльцу.

Она подошла ближе, машинально проводя пальцами по шероховатому кирпичу.

Стенд почты был покрыт дождевыми пятнами и скобами от старых листовок, но среди них висел один – новый, чистый лист бумаги, аккуратно приколотый кнопкой, на нем было написано: «Требуется помощник в почтовое отделение Флоренс. Неполная занятость. Обращаться лично. Подробности внутри».

Эмили нахмурилась.

Она не собиралась искать работу сразу – но сбережений хватало ненадолго, а почта… ну попробовать можно было.

Она сорвала листовку, сложила и сунула в карман куртки.

Порыв ветра качнул вывеску над дверью, и металл издал тихий, протяжный скрип, будто старое здание вздохнуло.

Мармелад, сидевший на переднем сиденье машины, настороженно следил за ней через стекло, шевеля хвостом.

Эмили посмотрела на табличку ещё раз – на выцветшие буквы, на потёртую дверь – и тихо сказала самой себе:

– Просто посмотреть, займусь этим завтра.

Она вернулась к машине, завела двигатель и медленно тронулась в сторону дома.

В зеркале заднего вида здание почты быстро исчезло за высокими деревьями, но ощущение, будто кто-то смотрел ей вслед, не покидало всю дорогу.

Когда она вернулась домой, солнце уже поднялось над деревьями, и окна наполнились мягким, рассеянным светом.

Воздух внутри был прохладным и чуть влажным, пах краской и деревом.

Эмили вытащила покупки, высыпала корм Мармеладу, поставила чайник.

Кот ел с таким видом, будто у него за спиной был тяжёлый день, и это немного её рассмешило.

Она устроилась у окна с чашкой чая и сэндвичем глядя на то, как ветер колышет верхушки сосен и впервые за долгое время почувствовала покой.

Без звонков, без голосов, без чужих вопросов.

После завтрака усталость обрушилась на неё неожиданно – тяжёлая, вязкая, как после долгого плавания, или другого вида спорта.

Ее сил хватило лишь на то, что – бы убрать кружку в раковину, наспех застелить кровать и лечь поверх одеяла, не раздеваясь.

Мармелад запрыгнул рядом, свернулся клубком и мгновенно заснул.

Эмили прислушалась к дому, но было тихо, лишь где-то под потолком потрескивала доска, да изредка сквозняк шевелил занавеску.

Она закрыла глаза и подумала, что всего на полчаса…

Но уснула крепко, оно было и не удивительно, наконец – то за все дни стресса и переживаний, сборов и переезда она почувствовала покой и провалилась в глубокий сон.

Когда она проснулась, солнце уже клонилось к закату, а сквозь шторы проникал тёплый, золотистый свет, полосами ложась на пол.

Воздух был почти неподвижен, пыльные частицы медленно плавали в лучах, словно время застыло вместе с ними.

Она села на кровати, чувствуя, как тяжело отзывается в теле усталость.

Мармелад, всё так же свернувшийся клубком, приоткрыл один глаз, лениво потянулся и тут же снова задремал.

Эмили провела ладонью по лицу, словно убирая остатки сна и прислушалась.

Дом казался слишком старым, чтобы быть по-настоящему тихим.

Но сейчас – ни скрипа, ни ветра, ни звука с улицы. Только её тихое дыхание.

Она медленно встала, прошла на кухню. Живот бурчанием напомнил ей, что за весь день она толком ничего не ела.

На плите осталась сковорода, которую она приготовила что – бы сделать яичницу, но так и не успела, так как сон сморил ее, а на столе – хлеб и банка с арахисовым маслом.

Достав яйца и бекон из холодильника, Эмили включила плиту.

Тепло быстро начало наполнять комнату и дом переставал казаться таким холодным и чужим.

Мармелад, который тоже встал вслед за хозяйкой, потёрся о её ногу и требовательно мяукнул.

– Да-да, ты тоже заслужил, – улыбнулась Эмили, открывая пакет с кормом.

Пока кот с жадным наслаждением ел, она села к столу, устало уткнувшись локтями в поверхность.

Рука привычно скользнула в карман – и наткнулась на что-то шершавое.

Она вытащила смятую бумагу.

Листовка. Та самая, с доски у почтового отделения.

Чернила чуть расплылись, край был надорван, но текст читался отчётливо:

«Требуется помощник в почтовое отделение…»

Эмили задумчиво смотрела на бумажку, надо ли ей это так срочно, да и опыта в данной сфере у нее не было, решив что просто сходить завтра на собеседование не будет лишним, она пошла на кухню за ужином.

После ужина Эмили решила принять душ – смыть с себя дорогу, пыль и тревожные, негативные мысли.

Вода текла горячая, ровная, почти гипнотическая.

Она стояла под струями с закрытыми глазами, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает, как шум воды заглушает всё – даже собственные мысли.

Иногда именно тишина звучит громче всего.

Когда она вышла, в зеркале ещё держался пар, а в доме уже наступила вечерняя прохлада.

Она надела мягкую футболку, пригладила непослушные волосы, прошла по коридору, на ходу выключая свет.

Мармелад уже устроился на кровати, растянувшись так, будто место всегда было его.