Проклятие Святой Софии

Алла Щербакова

Проклятие Святой Софии

Часть I Жажда

Тому, кто не хочет изменить свою жизнь, помочь невозможно.

Гиппократ

Глава 1

Сьерра – Леоне, Западная Африка. Декабрь.

Возле скучного серого здания аэропорта Лунги примостился старик, тяжело опираясь на палку. Правая нога ниже колена у него отсутствовала, также как и кисть левой руки. Солнце палило так, что асфальт возле входа в аэропорт почти дымился, но старику жара была нипочем, он почти два часа провел на самом солнцепеке, не позволяя себе отойти далеко от дверей.

Гул приземлившегося самолета давно стих, и пассажиры покинули негостеприимное помещение аэропорта, но нужных людей старик не увидел. А они должны прибыть обязательно, поэтому он терпеливо ждал, не выказывая никаких признаков нервозности и лишь изредка поправляя рукава длинной рубашки, болтавшейся на его худощавом теле, как балахон. Прислонив палку к стене, старик снял шляпу и протер черную, словно уголь, лысину мятым платком, одновременно заметив движение за стеклянными дверями аэропорта.

Двое мужчин в белых рубашках, бейсболках и почти одинаковых шортах вышли, смеясь и о чем-то споря. Один из них, высокий и стройный блондин, на ходу укладывал вещи в большой сумке, а его сопровождающий, низкорослый лысый толстяк, махал руками и оглядывался. Кроме старика на площади перед зданием не было ни души, лишь в отдалении на стоянке виднелись автомобили.

Видимо, сочтя старика не стоящим внимания, блондин швырнул сумку на землю и принялся доставать оттуда пачки денег, а второй укладывал их обратно так, чтобы сумку можно было застегнуть.

Значит, эти белые меняли деньги в банке, потому и отстали от остальных пассажиров прибывшего самолета. Большая ошибка, курс в аэропорту очень невыгодный, да и куча наличных в руках таких ротозеев до добра не доведет. Один доллар – почти двадцать тысяч леоне, судя по всему, эти мзунгу поменяли долларов двадцать, чтобы заплатить за такси или паром. Дураки, сразу видно, что мозгами не соображают. Долларами прекрасно можно платить везде в Сьерра – Леоне, а не таскать с собой гору леоне, привлекая внимание. Обуют их, ну, так они затем и приехали. Как и многие до них.

Из складок потрепанных брюк старик достал мобильный телефон и отправил короткое сообщение. В ту же минуту со стоянки отчалил сверкающий белый внедорожник и медленно пополз в сторону гостей. Группа сопровождения ждала вместе со стариком и, видно, давно измаялась от бессмысленного сидения в машине.

Первым автомобиль заметил толстяк, он выпрямился и замахал руками, привлекая внимание водителя. Блондин застегнул наконец сумку и стоял, обмахиваясь посадочным талоном. Талон помогал слабо, и мужчина то и дело вытирал катившийся по лицу пот. Судя по всему, это были гости из России, старик не раз слышал похожую речь. Хотя гораздо чаще в страну прибывали туристы из других стран, в основном, из США. По-английски старик худо-бедно мог объясниться, но русского языка не знал, и поэтому не мог понять, о чем сейчас беседуют двое незнакомцев в ожидании машины. Однозначно лишь, что оба страшно мучаются от жары, которую не могла прогнать даже близость океана.

– Слушай, я сейчас сгорю на этом проклятом солнце, – задыхаясь выговаривал товарищу толстый мужчина, – Вот как они тут выживают?

– Негры, – флегматично ответил тот, – Что с них взять.

– А вы, батюшка, расист, – укоризненно заметил толстяк, – Но нам с ними детей не крестить, так что будь повежливей, если хочешь стать богатым, успешным и счастливым.

– Я, Глебушка, предпочитаю для начала быть живым. Почитал я тут кое-чего на досуге про твою Африку. В опасную затею мы ввязались, и благодаря тебе!

– Знаешь, Эдик…

– Ладно, не бухти, знаю я все. Сто раз уж ты рассказывал.

В десятый раз обтерев лицо платком, Глеб напомнил товарищу:

– Про деньги первыми не заговариваем, пусть они цену сначала предложат. Может, и дешевле сторгуемся! Этот Умару вроде адекватный мужик, с понятием. Все объяснил на пальцах, как майнинг купить, когда прибыль будет, как бабло вывести. Он из ливанской группы, они контролируют весь алмазный рынок в стране.

С опаской вглядываясь в приближающийся внедорожник, Эдуард парировал:

– Он только забыл уточнить крошечную деталь: как мы поймем, что нас не кинут?

– Ну Петьку не кинули! И Вальку Вайнштейна не кинули! И вообще, сколько ты знаешь способов, как законно, я повторю – законно, заработать сто миллионов в России? Мы составим договор, я перешлю своему юристу…

– Какому еще юристу? – подозрительно переспросил блондин, – Ты, что, растрепал кому-то о наших планах?

– Никому я не трепал! Но, согласись, юрист обязательно должен поглядеть договор, ведь мы с тобой кто? Врачи! А международное право изучить – это тебе не укол в задницу сделать!

Блондин встрепенулся:

– Насчет уколов! Ты все прививки сделал? От малярии, холеры, желтой лихорадки?

Белый автомобиль затормозил в нескольких метрах от мужчин, и толстяк не успел ответить. На водительском месте, как изваяние, сидел здоровенный негр и смотрел мимо них, даже не моргая. Пассажир рядом с ним, тоже темнокожий, но не таких внушительных габаритов, приветственно махнул рукой. Задняя дверь машины открылась, и оттуда вышла стройная молодая женщина, одетая вполне по-европейски. Ни Глеб, ни Эдуард ни разу еще не видели вблизи столь сногсшибательной темнокожей красотки. Широкие белые хлопковые брюки и легкий топ с длинными рукавами очень эффектно смотрелись на бархатистой коже цвета молочного шоколада. Длинные волосы тяжелой волной лежали на плечах, и незнакомка нетерпеливо отбросила их за спину, одновременно пригласительным жестом поманив мужчин.

Послушно приблизившись к ней, они сбивчиво поздоровались по-русски и по-английски, но женщина покачала головой и забралась обратно в салон автомобиля. Сочтя это за приглашение, мужчины по очереди сели в машину. Глеб оказался рядом с женщиной, ему было немного неуютно от того, что он такой толстый и потный может случайно дотронуться до этого небесного создания в белоснежной одежде. Скорее всего, эта красавица приходится кому-то из этих двоих подругой или женой. Кто знает, какие порядки царят у этих дикарей! Еще сочтут, что он пристает к чужой женщине, да и зажарят на костре!

Собственно, пока ничто не указывало на подобный исход, чернокожий пассажир с переднего сиденья вежливо поздоровался с мужчинами по-английски:

– Добро пожаловать в нашу прекрасную страну, я Джек, а это Джон, – он указал в сторону неподвижного водителя и добавил, – Люсинда не знает иностранных языков.

Глеб снова покосился на женщину, не в силах сосредоточиться на чем-то другом. Люсинда, надо же!

Имен мужчин он не запомнил, наверное, из-за проклятой жары. Вроде бы Джон и Дон. Или Джейк? Неважно, главное, что эти люди доставят их к цели.

Автомобиль мягко тронулся, и Глеб отвернулся к приятелю. Тот держал сумку, набитую деньгами, на коленях и глазел в окно.

– Мы направляемся во Фритаун? Умару говорил, что встретит нас в отеле Мамба, – обратился он к водителю, легонько потрогав его за плечо.

Тот молча жевал жвачку, за него ответил пассажир:

– Умару сейчас нет во Фритауне, он будет ждать вас в Бо, ехать не очень долго, отдыхайте.

Переглянувшись с другом, блондин ощутил легкое беспокойство. Ему не нравилось, когда ситуация складывалась не по заранее оговоренному сценарию, но деваться было некуда и оставалось лишь надеяться, что встреча все-таки состоится.

Дорога прошла в молчании, лишь однажды темнокожий пассажир пояснил, как себя вести, когда они прибудут в город:

– Никому не подавайте милостыню, как бы жалко и убого ни выглядели просители.

– Почему? – заинтересовался Глеб, отрываясь от созерцания проносившихся мимо пальм.

– Обворуют, – коротко ответил Джек.

– А что еще нельзя делать? – вступил в разговор Эдуард.

– Пить и есть на улице.

Парень явно не отличался многословностью, поэтому Эдуард уточнил:

– Может попасться испорченная еда? От жары?

– Паразиты, – также коротко отозвался собеседник.

Больше мужчины ни о чем не спрашивали, рассудив про себя, что прежде всего следует проявлять осторожность во всем, а там будет видно. Автомобиль летел по шоссе, удивительно ровному, без единой выбоины, что контрастировало с окружающим пейзажем. Городки, которые они проезжали, поражали своим убожеством. Впрочем, иногда встречались вполне приличные районы с современной застройкой, чистыми улицами и красиво одетыми людьми. Но в основной массе города представляли собой мешанину полуразвалившихся хибар, крытых ржавыми листами железа, а зачастую просто соломой.

– Я представлял Африку несколько иначе, – чуть разочарованно проговорил Эдуард, разглядывая пыльную дорогу и темнокожих женщин с корзинами на головах.

На веревках сушилось какое-то тряпье, под пальмами и деревьями, напоминающими каштаны, сидели и лежали прямо на земле люди. Повсюду валялись тазы, доски, пластиковые стулья, канистры и вообще, царил невообразимый бардак. Ветер носил в воздухе обрывки газет и другой мусор.

– Ты считал, что львы, жирафы и зебры гуляют здесь по улицам? А макаки продают бананы? – усмехнулся товарищ.

– Ну да, американцы считают ведь, что у нас медведи по Москве стаями ходят. Вот и я поддался предрассудкам! Смотри, смотри, какая она жирная!

Дама и впрямь поражала обильными формами, а цветастое платье-балахон с глубоким декольте делало ее похожей на ведьму Урсулу из мультфильма Русалочка.

– Не жирная, друг мой, а бодипозитивная. Учись говорить оскорбительные вещи тактично! – назидательно заметил Эдуард.

В очередном городишке с звучным названием Нгокома водитель притормозил около обветшалого здания, в котором располагался местный магазинчик и вышел. К машине тут же ринулась ватага ребятни в возрасте от трех до десяти лет. Они окружили автомобиль со всех сторон и, заглядывая в окна, начали что-то лопотать. Один мальчик, самый старший по виду, молча остановился напротив двери, за которой сидел Эдуард, и поднял правую руку. Под болтающимися длинными рукавами его грязной рубахи мужчина не сразу заметил, что рука мальчика какая-то слишком уж короткая. И только когда тот задрал рукав, Эдуард с ужасом обнаружил, что под одеждой скрыта культя. Какой-то изверг отрубил ребенку руку чуть ниже локтя. За спиной раздался вздох, Глеб тоже увидел парнишку и теперь с ужасом взирал на него. Второй, здоровой рукой мальчик провел по стеклу и выставил ее ладонью вверх, с мольбой вглядываясь в лица мужчин.

– Господи ты боже ж мой, кто с ним такое сотворил? Это явно не медицинская ампутация, ты видел края культи? Какой-то мясник орудовал! И чего он хочет от нас? – Глеб никак не мог прийти в себя, его бормотание сливалось в голове Эдуарда в неясный гул.

– Денег, – раздался неожиданный ответ в переднего сиденья.

Джек опустил стекло и выставил руку из окна. Ребятня отпрянула от машины раньше, чем раздался выстрел. Мужчины синхронно вздрогнули, а Джек убрал пистолет обратно за ремень брюк. Люсинда спокойно смотрела в окно, словно происходящее было в порядке вещей, за всю дорогу она не сказала ни слова. Вернулся водитель с тремя бутылками воды и подал одну Глебу. Тот с благодарностью кивнул и припал к живительной жидкости, затем передал бутыль Эдуарду. Лишь когда они отъехали от магазинчика, Глеб внезапно осознал, что ответил им Джек по-английски, хотя между собой они говорили по-русски. Это открытие ему очень не понравилось, но мужчина предпочел сделать вид, что не обратил внимания на этот факт.

Магазинчик исчез за поворотом, детей словно сдуло ветром, лишь вялая от жары собака лениво проводила глазами автомобиль.

– Сколько нам еще ехать? – поинтересовался Эдуард.

– Не очень долго, – расплывчато ответил Джек.

Те же слова он произнес перед отъездом из аэропорта, а прошел уже час. Дорога казалась бесконечной, хорошо еще, что кондиционер в автомобиле работал на полную, иначе русским мужчинам пришлось бы туго.

«Не долго» в представлении Джека растянулось почти на три часа, и, когда они наконец прибыли в Бо, солнце почти скрылось за горизонтом. Город оказался вполне современным, по крайней мере тот район, через который они проезжали, правда в нем задерживаться не стали, а дальше потянулись унылые невразумительные постройки, будто жители сколотили свои убогие домишки из того, что было под рукой. Мимо проезжали моторикши, и Джек коротко пояснил:

– Кеке.

Женщины катили тачки, нагруженные разной всячиной, тащили на головах корзины. Вообще мало кто таскал вещи в руках, и Глебу было совершенно непонятно, как неустойчивая конструкция из двух, а то и более коробок или корзин удерживается на макушках. На замусоренных улицах продавали нехитрые товары, разложенные на деревянных мостках или просто на земле.

Миновав очередную улочку, машина выехала из города, и русские мужчины забеспокоились.

– Вы же сказали, мы едем в Бо! – воскликнул Глеб.

– Умару уже уехал из Бо, у него много дел, мы едем к нему, не волнуйтесь, – отозвался Джек.

Еще полчаса они провели в молчании, как вдруг водитель свернул с трассы, и автомобиль затрясся на ухабах. Эдуард успел заметить указатель, но труднопроизносимое название населенного пункта ни о чем ему не говорило. Дорожное покрытие здесь представляло собой мешанину кусков асфальта, булыжников и песка, густая растительность вмиг обступила их со всех сторон, ветви царапали гладкие бока машины.

Спустя десять минут тряски дорога более-менее выровнялась и расширилась, начали встречаться одиночные хижины, обмазанные глиной и покрытые тростником. Вскоре среди зеленой массы впереди появился просвет, и они выехали на берег реки.

– Река Сева, – прокомментировал Джек, – а вот и Умару!

Впереди высился дом, рядом с хижинами смотревшийся дворцом. Арочные окна и башенка на крыше придавали ему видимость постройки в викторианском стиле, но покосившийся сарай из гнилых досок, примостившийся сбоку, портил все впечатление. В дверях стоял, улыбаясь, высокий мужчина в черной рубашке и брюках, его кожа по цвету практически сливалась с одеждой, только глаза и белоснежные зубы резко выделялись на лице. Он легко сбежал со ступеней и направился к автомобилю.

Пассажиры вышли, влажная жара обрушилась на них, не давая вздохнуть. Наступил вечер, но температура воздуха и не думала падать. Глеб неловко пытался размять затекшие ноги и вытирал мгновенно выступивший пот, рубашка противно липла к телу. Он с завистью взглянул на друга, Эдик выглядел куда лучше, хоть долгий перелет и дорога до этого места вымотали и его. Зато Люсинда словно вовсе не ощущала зноя, она бодро направилась к дому и скрылась в дверях, кивнув Умару. За ней потянулись сопровождающие, угрюмый водитель вошел, а Джек задержался, что-то коротко сказав хозяину.

– Добрый вечер, – на прекрасном английском приветствовал гостей тот, к кому они так долго добирались.

Пожав друг другу руки, мужчины втроем вошли в дом, и гости вздохнули с облегчением: внутри работал кондиционер. Рассевшись вокруг стола в ротанговых креслах, они с наслаждением потягивали какой-то коктейль прозрачно-молочного цвета и невнятного вкуса, но он был холодным!

– Итак, для начала поужинаем, затем поговорим о делах. Сегодня вы мои гости, чувствуйте себя, как дома. Люсинда и Мари покажут вам комнаты, располагайтесь. Жду вас через час.

С этими словами Умару поднялся, и в тот же момент в комнату вошла женщина, похожая на Люсинду, как близнец. Приглядевшись, Эдуард понял, что их лица не особенно похожи, но фигура, цвет кожи, прическа, одежда практически идентичны. Видимо, это и была Мари, потому что она поманила Эдуарда и отвела его в спальню. Помещение оказалось крошечным, но достаточно удобным, а главное – там имелся душ и туалет, что было весьма кстати, мочевой пузырь давно напоминал о себе.

После ухода женщины он осуществил заветное желание и залез под душ. Вода оказалась противно-теплой и отдавала тиной, но Эдуард был рад и этому. После водных процедур Эдуард почувствовал такую усталость, что упал на кровать, не одеваясь, и прикрыл веки. Хотелось спать, но еще больше – есть. Им обещали ужин, но час, наверное, еще не прошел…

Стук в дверь вырвал его из дремоты. На пороге стояла восхитительная Мари, одетая на этот раз в слепяще-алую тунику. Эдуард вскочил, неловко пытаясь нащупать чистое белье в сумке, женщина терпеливо ждала, и не думая отворачиваться, пока он одевался. У них здесь принято врываться к голым гостям?

Кое-как натянув шорты с рубашкой, Эдуард в сопровождении красавицы спустился вниз, за тем же столом сидел Умару, Глеба еще не было. Мари куда-то исчезла, а африканец пригласил Эдуарда:

– Присядьте, сейчас подадут ужин, а пока расскажите, откуда вы узнали обо мне и моей компании.

– От Глеба, моего друга, – растерянно ответил Эдуард.

– А он?

– У него есть какие-то знакомые, которые сотрудничают с вами. Или раньше сотрудничали. Да он вам, наверное, говорил? Вы же с ним договаривались и списывались, я просто хочу в долю.

Послышались легкие шаги, и вошла Люсинда. Она что-то сказала Умару, тот довольно улыбнулся и обратился к Эдуарду:

– Ваш друг скоро придет, а пока попробуйте арахисовый суп и стью.

С недоумением осмотрев пустой стол, Эдуард собрался поинтересоваться, где же эти неведомые блюда, как вошла Мари с подносом, источающим дивные ароматы. Она расставила тарелки и ушла, вскоре вернувшись с новой порцией еды. На этот раз это оказались фрукты, часть из которых Эдуард опознать не смог. Он взял банан, показавшийся ему наиболее безопасным. На вкус плод оказался куда насыщеннее, чем купленный в России.

Арахисовый суп Эдуарду не особенно понравился, сладковато-острый, без мяса, он скорее напоминал какой-то соус.

– А это что? – прежде, чем пробовать второе блюдо, он решил уточнить, съедобно ли оно.

– Стью. Рагу из овощей, маниоки и козлятины. Пробуйте, очень вкусно.

В дверях появился Глеб и направился к столу, Мари тут же внесла порцию еды для нового гостя. Рагу оказалось вполне съедобным, несмотря на непривычный состав, но голодные мужчины решили не капризничать, и подчистую уничтожили по две порции, запивая имбирным пивом.

– Есть виски, коньяк. Водка. – хозяин сделал знак Мари, и та скрылась за дверью.

– Что же ты раньше молчал, – пробормотал себе под нос по-русски Эдуард.

После первого бокала коньяка Умару пригласил мужчин в кабинет. Так гордо именовалась комната с крошечным окном, столом и двумя диванами. Глеб с Эдуардом подобрались, наконец-то Умару перешел к делу!

– А ты что так долго не спускался? – шепнул Эдуард товарищу, пока они шли за хозяином.

– Да так… Ничего особенного… Потом расскажу.

Из ящика стола африканец достал ноутбук и подшитые бумаги на английском языке, графики, карты, схемы и какой-то грязный мешочек.

– Итак, друзья. Как вы уже знаете, я занимаюсь добычей алмазов, – с этими словами Умару развязал тесемки на мешочке и небрежно высыпал на стол горсть мутных неровных камушков.

У мужчин загорелись глаза, Глеб протянул руку к алмазам, но друг остановил его:

– Вы не возражаете? – обратился он к хозяину.

– Конечно, нет. Для того я вам их и показываю. У меня этого добра полно.

В подтверждение своих слов хозяин приоткрыл выдвижной ящик стола, и мужчины застыли. До половины он был заполнен алмазами самых разных форм и размеров. Ящик алмазов! С ума сойти! И этот африканец так спокойно говорит об этом двоим совершенно незнакомым людям?

Пока друзья перебирали камни, Умару продолжил рассказывать об их добыче и, в особенности, на возможности заработка на этом поле деятельности.

Эдуард не слишком хорошо понимал английский, для бытового уровня его знаний хватало, но промышленные и финансовые термины вызывали затруднения, однако основные моменты он уяснил.

Предложение Умару заключалось в создании совместной алмазно-добывающей компании. С его стороны – группа, обеспечивающая все этапы. А их много: регистрация фирмы, поиск поставщиков алмазов, оформление сертификата происхождения и Кимберлийского сертификата, без этого алмаз считается контрабандой. Также юридическое и бухгалтерское сопровождение в Сьерра-Леоне, обеспечение безопасности сделки, а учитывая местную специфику, этот пункт чуть ли не самый главный. Ну и остальные мелочи: снять офис, привлечь геммологов, технологов. И, конечно, выгодно продать партию. От инвесторов, то есть, от Эдуарда с Глебом, нужны только деньги.

– О какой сумме пойдет речь? – хрипло спросил Глеб.

– Это зависит от нескольких факторов, о которых я скажу дальше. И главный из них вот какой: сколько месторождений за один раз мы берем в работу. Имейте в виду, что брать одно абсолютно нерентабельно, затраты высоки, а прибыль может оказаться нулевой, если участок окажется пустым. Также немного скажу о сбыте товара. Я не занимаюсь контрабандой, сбытом краденого или чем-то подобным. Также я не продаю алмазы частным лицам, это слишком мелко и хлопотно. Моя группа создает дополнительные фирмы в Израиле, США или Бельгии, мы получаем аккредитацию на алмазных биржах, лишь это дает возможность извлекать максимум прибыли.

– А какие наши гарантии?

– Абсолютно весь товар находится в вашей собственности до момента продажи, – елейно улыбнулся Умару.

– А ваш интерес?

– Семьдесят процентов прибыли.

– Семьдесят? Ничего себе!

Терпеливо и доходчиво африканец объяснил мужчинам, что и тридцать процентов оставшейся прибыли, даже с учетом деления на двоих, это огромная сумма. Он понимает, что сразу вникнуть во все нюансы этого рискованного бизнеса новичку не под силу, поэтому нужно работать только с доверенными людьми! Это главная заповедь!

Переглядываясь и не в силах выпустить из рук алмазы, мужчины слушали дальнейшие рассуждения Умару о бизнес-планах, коротком и длинном круге оборота, о разнице между продажей сырого алмаза и ограненного, и Эдуард совершенно потерялся в массе этой информации.

– Вы поймите, ваши риски куда меньше моих, – втолковывал африканец, обращаясь больше к Глебу, – инвестор видит свои деньги, держит их в руках, наблюдает все этапы движения. И рискует лишь ими, но не жизнью. А мои ребята наоборот. И семьдесят процентов прибыли в данной схеме совсем не так много, как вам представляется, учитывая специфику региона.

– Давайте все же вернемся к сумме нашего контракта, – выдавил, наконец, Глеб.

Он положил алмазы обратно на стол и постарался стряхнуть с себя наваждение.

– Первоначальная сумма взноса начинается от ста тысяч долларов, это минимальный объем затрат. При благоприятных условиях, а я как раз и берусь их обеспечить, – подчеркнул Умару, – чистая прибыль составит триста процентов.

– Триста… Триста тысяч долларов, то есть? – Эдуарду показалось это уж слишком нереальным, – я читал, процентов десять-двадцать.

– Это при прямой перепродаже сырья, этим мы не будем заниматься, – проникновенно ответил африканец, глядя прямо в глаза мужчине, – оставим данное неблагодарное занятие частным копателям. Они любят возиться в грязи.

Раздался тихий стук в дверь, и Люсинда внесла поднос с чашками и кофейником. Расставив посуду, сахар и сливки на столе, она удалилась, бросив мимолетный взгляд на Глеба. Тот смущенно отвернулся, сделав вид, что увлеченно выбирает кусочек сахара в вазочке.

– Вот проект договора, – добавил Умару, выкладывая перед мужчинами увесистую стопку бумаги.

Нечего было и думать, чтобы прямо сейчас прочитать этот талмуд, да еще и на иностранном языке. Мужчины переглянулись, и Глеб промямлил:

– Нам нужно подумать… Посоветоваться с юристом… Да, собрать нужную сумму, если мы примем положительное решение.

– Естественно, – лучезарно улыбнулся африканец, сверкнув идеальными зубами, – серьезное предложение требует вдумчивого подхода.

– А сколько времени займет сам процесс?

Еще около часа прошло в переговорах и уточнениях, Глеб в десятый раз пролистал договор, не понимая, впрочем, ни слова из того, что там было написано. У его друга вообще голова шла кругом, он думал только о том, что они влезли в непомерно запутанное дело, которое им явно не по плечу.

Умару, видимо, уловил его настроение, потому что успокаивающим жестом похлопал его по руке и произнес:

– Вам не нужно знать все тонкости нашей работы, вы ведь своим пациентам не объясняете, каким образом аспирин снимает головную боль, какие процессы в организме он активизирует, как метаболизируется, выводится? Вы просто назначаете лекарство. За это вы получаете оплату, а пациент – здоровье. Так и мы, получаем оплату и делаем дело, в котором вы не разбираетесь. А если бы разбирались, то и мы вам были бы не нужны, не так ли?

Звучало все логично, но Эдуард нутром чуял подвох, слишком гладко звучали речи африканца. Куда они сунулись, простофили? Он незаметно взглянул на друга, тот, потея и нервничая, бессмысленно листал бумаги и катал в пальцах особенно крупный алмаз.