Плачущая церковь

Арли Кроу

Плачущая церковь

Список действующих персонажей

Элрик Блэквуд – доктор, главный герой. Атеист и человек науки.

Аманда Морган – приёмная дочь скандально известной виконтессы Анны Морган. Любит читать и собирать артефакты кельской культуры.

Элизабет Нортон – оперная певица, жизнерадостный и смелая, дважды вдова.

Оуэн Уильямс – военный, не стесняется в выражениях. Не любит врачей.

Маргарет Уильямс – жена Оуэна, тихая и покорная.

Алан Эван – нотариус, вежливый и дружелюбный, перфекционист.

Брайан Стоун – загадочный дворецкий с тихой проходкой, молодым лицом и седыми волосами.

Эния – громоздкая женщина, кухарка.

Клементина – горничная, гречанка.

Пролог

Однажды маленькая Дейдре увидела, как огромный чёрный ворон клевал глаз мёртвого телёнка. Уставшую за осень землю толстым слоем покрывал снег, лёгкие снежинки ложились на чёрные перья. Ворон обернулся и посмотрел на Дейдре, чуть наклонил голову, но не почувствовав угрозы, вновь погрузил окровавленный клюв в глазницу телёнка.

Дейдре выдохнула пар, повернулась к отцу и сказала:

– Хочу, чтобы мой будущий муж был похож на ворона.

А спустя ещё десять лет она увидела инициацию нового главного друида. Тогда тоже была зима. Несколько мгновений назад друид ровным движением перерезал жертвенному быку горло, обмакнул пальцы в его крови и начертал несколько рун на церемониальном камне.

Дейдре с замиранием сердца следила, как молодой друид поднял окровавленные руки к небу, вознося молитву богам. На длинные чёрные волосы падали лёгкие снежинки. Сердце Дейдре пропустило удар, этот друид был также красив, как тот ворон из детства.

Она окинула взглядом узкий круг приближённых её отца – вождя, а также остальных друидов. Ветер чуть трепал их накидки, сгонял снежинки с чёрных ветвей дуба. Дейдре выискивала других, кто бы смотрел на друида также, как она. Пожалуй, увидь она сейчас бога, стоящего в стороне, встретила бы взгляд не дрогнув. Пусть друиды принадлежали богам больше, чем кому-либо ещё, но Дейдре не собиралась ни с кем делить своего ворона.

Пускай Дейдре всю жизнь была заперта из-за глупого предсказания одного из друидов, пусть дочери вождя не позволено вступать в брак с друидом. Пусть. Сейчас Дейдре готова была бросить всё, сбежать и едва ли не исполнить пророчество, лишь бы он только посмотрел на неё.

Закончив говорить, он опустил голову, скользнул взглядом по её отцу, а затем задержал на Дейдре. Его глаза не были чёрными, как ей показалось вначале, скорее тёмно-зелёные, как болото, в котором хотелось утонуть. Дейдре задержала дыхание, она буквально ощутила, как между ними протянулась незримая нить. А потом он отвернулся, словно ничего и не произошло.

Она тогда ещё не знала, что именно он сделал то пророчество, что сулило её народу беду от рук самой Дейдре. Так проявились его силы, в раннем детстве юный друид посмотрел на мать Дейдре и произнёс те жуткие слова. Не знала она и то, что именно он станет тем, из-за кого Дейдре исполнит пророчество.

Но перед этим они действительно были счастливы.

Увы, не долго.

Часть 1. Элрик Блэквуд

Глава 1

Элрик шагнул прямо в грязь, но не обратил внимание на испорченную обувь. Весь его мир в миг заняла церковь. Казалось, все цвета давно утратили яркость, краска потрескалась, а недавний дождь всюду оставил следы разводов. Высокая крыша осыпалась, стёкла смотрели пустыми чёрными провалами, а дверь была приглашающе приоткрыта. Элрик попытался отвести взгляд в сторону, где среди лёгкого тумана виднелись кресты. Ближе всего ко входу в церковь и Элрику стоял серый каменный ангел, верхняя часть его головы исчезла на уровне глаз. То ли от дождя, то ли от грязи разводы словно слёзы или кровь спускались вниз по лицу ангела. Казалось, плакала и сама церковь, и земля вокруг.

Элрик глубоко вдохнул, прогоняя лишние мысли. И почему у него так разыгралась фантазия?

Он ещё раз бросил взгляд на ангела и его сложенные в молитвенном жесте руки, и непроизвольно поёжился. Место правда жуткое, но Элрик не верил в приметы и суеверия, люди его профессии таким не страдали, как и верой в Бога.

– У меня мурашки по коже от этого места, – сказала миссис Нортон. – Хотя вроде бы особняк новый.

Элрик оторвал взгляд от церкви и перевёл туда, куда смотрела Элизабет Нортон. Особняк был действительно в куда лучшем состоянии, чем церковь, намного. В два этажа с острыми архитектурными элементами на крыше, аккуратным крыльцом и несколькими зелёными туями возле.

Элизабет Нортон тяжело вздохнула и шагнула вперёд.

– Ну же, идёмте, доктор, на улице очень холодно, а я, признаться, совсем не люблю мёрзнуть.

Элрик кивнул и пошёл следом, неся одновременно и свои вещи, и саквояж Элизабет.

Они познакомились внезапно. Элрик ехал в поезде, читал газету, на обложке которой в углу скромно обозначалось: «октябрь, 1887», а витиеватый заголовок кричал о смерти богатейшей вдовы Анны Морган.

В статье припоминались все неординарные поступки леди Морган, а также автор статьи беспокоился из-за слухов, якобы вдова завещала свои огромные богатства совершенно посторонним людям, но в газете не называлось их имён. Элрик знал одно, и то была причина, по которой он покинул Лондон.

– А хотите расскажу секрет? – вдруг спросил у него чей-то мелодичный женский голос.

В первое мгновение Элрик даже не понял, что обращаются именно к нему. Он прикрыл газету и встретил озорной взгляд ярких зелёных глаз.

Он сразу её узнал, Элрик часто читал газеты и видел самые разные новости про Элизабет Нортон, как и её гравюры. Она была знаменитой оперной певицей, прослыла невероятной красавицей с медовыми волосами и пухлыми алыми губами. А ещё Элизабет была уже дважды вдовой, и её окружали далеко не лестные слухи. Элрика, конечно, не интересовали свежие сплетни, но иногда и их полезно почитать, чтобы держаться подальше от сомнительных людей.

– Простите?

Элизабет поправила складки зелёного платья, глаза горели озорным огоньком, казалось, она с трудом сдерживала бьющую ключом энергию.

– Вы читали газету. И на первой странице главная новость про леди Морган. Так вот… – Элизабет понизила голос. – Я одна из тех, кого она выбрала.

В её глазах зажглось торжество и предвкушение. Элрик несколько раз моргнул, вот так совпадение.

– Это поистине невероятно, – согласился он.

– Элизабет Нортон, – представилась она, очаровательно улыбнувшись.

– Рад с вами познакомиться. Элрик Блэквуд, – представился он в ответ.

– И мне приятно познакомиться, мистер Блэквуд.

– Доктор. Впрочем, я только стал доктором и за моими плечами нет того, что причитается этому званию.

Пожалуй, это была одна из причин, почему Элрик собирался принять столь странное наследство от незнакомой женщины. Он не был богат, даже обучение на доктора ему давалось труднее, чем некоторым другим. Но было ещё кое-что, что Элрик обожал делать – исследовать. Именно по этой причине он читал газеты, ему было интересно следить за новыми открытиями, любыми и в любых науках, разбираться, как и что устроено. Элрик мечтал и сам проводить исследования и делать также же невероятные открытия в своей сфере. Только вот на это нужны были деньги.

Так под шум поезда, Элрик и Элизабет разговорились. Он спросил, почему певица без сопровождения, на что она отмахнулась. Она спросила, откуда он. А когда поезд прибыл до нужной станции и Элизабет поднялась, Элрик встал следом.

– На самом деле я утаил кое-что от вас. Я тоже один из наследников виконтессы.

Вот так они и оказались оба перед мрачной церковью и особняком.

Дворецкий лет тридцати или сорока проводил их в гостиную. Элизабет тут же отвлеклась на внутреннее убранство, а Элрик сосредоточил взгляд на дворецком. Было нечто неправильное в его чертах, слишком длинные и седые волосы, собранные в свободный хвост. Этот цвет сбивал с толка, волосы седые как у старика, но при этом на лице ни одной морщины, скулы острые, а тело подтянутое.

– Располагайтесь, сейчас позову госпожу Морган.

Кроме незнакомцев в наследство должна была вступить и приёмная дочь леди Морган – мисс Аманда Морган. Признаться, Элрик считал ситуацию странной, почему бы не отдать всё приёмной дочери? Зачем понадобилось делить богатство, да ещё и между незнакомцами?

– Ух-ты, как экстравагантно! – восторженно и громко прошептала Элизабет.

Элрик обернулся, певица стояла возле камина, её рука несмело коснулась белого черепа. Не удивительно, что Элизабет была столь яркой фигурой, её энергия и простое отношение к жизни подкупало. Но Элрик не забывал, что в свои двадцать семь певица уже похоронила двух мужей и стала участницей сотни скандалов.

– Как думаете, он настоящий? – спросила она.

Элрика и самого интересовал этот вопрос, поэтому он подошёл и взял череп из рук Элизабет. Снял перчатку и коснулся прохладной кости голой рукой, перевернул, заметил отсутствие одного верхнего зуба. В остальном же череп находился в идеальном состоянии.

– Да, это череп взрослого мужчины, – подтвердил Элрик.

– Ох, – удивлённо воскликнула Элизабет, приложив ладонь в белой перчатке к алым губам.

Но Элрик видел по лицу, что девушка не испугалась, скорее её глаза загорелись ещё большим азартом. Элизабет рассматривала всё это, как лёгкое и увлекательное путешествие, она напоминала пух одуванчика, кочующий вместе с ветром. Элрик в противовес чувствовал себя тяжёлым камнем.

– Вижу, вам пришёлся по вкусу мой необычный экспонат.

Они обернулись на дверь, ведущую в глубь особняка, где уже стояла хозяйка дома, а позади – дворецкий. Мисс Аманда Морган была облачена в траур – чёрное платье в пол с высоким воротом и длинными рукавами. Серые глаза Аманды лучились теплом и любовью, как у вдовы Анны Морган на всех её изображениях.

Вначале Элрику показалось, что у Аманды светлые волосы, но неясный желтоватый свет играл со зрением. На деле же убранные назад волосы Аманды были совершенно белые, словно первый снег.

Чем дольше Элрик смотрел на неё, тем больше у него разгоралось ощущение, что где-то они уже пересекались. Впрочем, может быть, на гравюрах рядом с Анной?

– Прошу прощения за наше излишнее любопытство, – наконец ответил он, положив череп обратно на камин.

– Ничего страшного, вы же доктор, – хозяйка дома тепло улыбнулась. – Аманда Морган, как вы уже догадались. Ах, а вот и мистер Алан Эванс.

Аманда указала на вышедшего следом мужчину, его рубашка была идеально выглаженной, каштановые волосы уложены назад, а в голубых глазах застыло спокойствие и рассудительность.

– Мистер Эванс – нотариус, именно ему поручено завтра огласить завещание, – пояснила Аманда, затем продолжила. – А это – доктор Элрик Блэквуд и миссис Элизабет Нортон.

Мистер Эванс протянул руку Элрику, после чего шагнул к Элизабет, а Элрик вновь сосредоточил внимание на Аманде. Как и её дворецкий, она обладала тем же неуловимым свойством сбивать с толку своей внешностью, ей могло быть как двадцать, так и тридцать.

– О, я тоже рада знакомству, – раздалось от Элизабет, и тогда Элрик вернулся из своих мыслей.

– Нам не хватает только мистера и миссис Уильямсов, но они прибудут завтра. А пока пройдёмте на ужин, вы наверняка устали с дороги.

***

Мисс Морган села во главе стола, Элизабет и мистер Эванс оказались напротив друг друга, а Элрика расположили напротив Аманды. Возможно, таким образом она отдавала почтение его профессии. Довольно благородно с её стороны, чаще всего юных врачей мало во что ставили. При слове «доктор» у них сразу представлялся мужчина лет тридцати пяти или сорока с очками и сотней операций за спиной. Да только редко кто думал, что старый доктор использовал устаревшие техники и лечил людей примерно в такой же пропорции, как и калечил.

К столу подали мясо с овощами, Элрик едва сдерживал себя, чтобы не запихивать в себя еду, как голодный нищий. Как никак в пути поесть нормально не удавалось.

Утолив голод, Элрик обратил внимание на интерьер. Гостиная, как и столовая, где они теперь ужинали, были дорого отделаны, но не пестрили вычурностью и не кричали о несметных богатствах, наоборот, всё от мебели до приборов было дорогим, но без излишеств. Глаз Элрика зацепился за полки, верхний ряд занимали книги, но на нижней лежал ещё один череп, а рядом – старый расколотый глиняный сосуд, потемневшее золотое ожерелье в виде полукруга, а также половина глиняной вазы с вырезанным символом трикветра – трёх переплетённых лепестков.

– Как вы могли заметить, я увлекаюсь археологией, как и покойная Анна. Впрочем, здесь довольно мало экспонатов. Если вам будет интересно, завтра покажу комнату-музей.

Элрик кивнул, встретив тёплый взгляд мисс Морган. Может быть, ему казалось из-за расположения за столом, но Аманда слишком часто смотрела в его сторону.

– О, я бы взглянула, – сказала Элизабет. – А какому народу принадлежали эти вещи?

– Раньше у них не было общего названия, но сейчас их принято называть кельтами, – ответила Аманда, и её взгляд вновь скользнул к Элрику.

– Мисс Морган, не сочтите за грубость, но… – вновь начала Элизабет и Аманда словно бы с какой-то кошачьей ленцой повернулась к ней. – Подскажите, отчего же у вас столь необычные волосы? Вы совсем не стары и это точно не седина. Ой, простите, я иногда слишком много говорю.

– Ничего, – отмахнулась Аманда. – Я и сама не знаю. Когда-то они были совсем обычные, почти также прекрасны как ваши. А после от чего-то начали терять цвет, пока не стали белыми, как снег. Доктор, быть может, вы знаете ответ, от чего так может произойти?

Элрик только слышал об врождённом альбинизме или ранней седине, но оба варианта совсем не подходили к ситуации.

– Увы, в нашем мире ещё много неизвестного и нам предстоит ещё многое изучить. Если однажды я узнаю ответ, то обязательно сообщу его вам.

Аманда кивнула, отпив немного чая, но её глаза по-прежнему то и дело смотрели на Элрика.

– Доктор Блэквуд, подскажите…

К Аманде бесшумно подошёл дворецкий.

– Здесь Уильямсы, – тихо произнёс он.

Брови Аманды сошлись к переносице, а губы сложились в тонкую линию.

– Они должны были прибыть завтра.

Ей потребовалась ещё пару секунд, затем она выдохнула и отмахнулась.

– Пригласите их к столу.

Дворецкий удалился. Аманда, должно быть, чтила законы гостеприимства, начинать ужин без части гостей было не вежливо, но Уильямсы сами приехали раньше срока.

Через пять минут в столовую вошёл мужчина с рыжими волосами и усами, а за ним девушка явно младше с грустным взглядом и тёмными волосами. Аманда представила всех участников застолья друг другу, усадила, после чего заняла место сама.

Оуэн Уильямс оказался рядом с Элриком, вначале могло показаться, что ему больше тридцати из-за усов и крепкой фигуры. Впрочем, мужчина явно специально выставлял себя старше и солиднее, на самом деле он был также молод, как и Элрик.

– Отчего же вы не предупредили, что приезжаете раньше, мистер Уильямс? – поинтересовалась Аманда.

– Сами не ожидали, что так выйдет. Чудесный чай, мисс Морган. Итак, мы что-то пропустили?

– Нет, что вы.

– А расскажите о себе, мистер Уильямс, – предложила жизнерадостная Элизабет.

– Иду по карьере военного, и у меня есть чудесная жена, – ответил Оуэн положив руку на плечо Маргарет, та никак не отреагировала. Он сжал ладонь сильнее, и только тогда Маргарет подняла голову и вымученно улыбнулась.

Жена Уильямса была полной противоположностью Элизабет – губы напряжённо сжаты, взгляд постоянно опущен, она напоминала побеждённую и сломленную воительницу, словно когда-то внутри неё пылал огонь, а теперь остались лишь угли. Элрик незаметно мотнул головой, обычно он не был свойственен на поэтические сравнения и образы. Да и вообще какое ему дело до чужих жён и их проблем?

– Вот как… – сказала Элизабет явно заметив тоже самое, что и Элрик. Но задумчивое выражение быстро сменилось на заинтересованное, у певицы появилась новая цель – молчаливый нотариус.

– Мистер Эванс, а вы почему стали нотариусом?

– Так сложились обстоятельства.

Ответил он и отвёл взгляд, чуть смутившись.

– Вам бы больше подошло быть полисменом или военным, как сэр Уильямс.

Алан Эванс заинтересованно приподнял бровь.

– Вы правы. Я действительно хотел пойти в полицию, но, увы, у меня был строгий отец. Однако же даже сейчас я охраняю закон и порядок. Вы так не считаете?

– О, вы правы, разумеется. Надеюсь, мой вопрос вас не обидел. Иногда я бываю весьма не сдержана, прошу меня простить.

– Что вы.

– А, может быть, обсудим более волнующие нас вопросы? – спросил мистер Уильямс. – Все мы здесь незнакомцы, что собрались получить наследство от той, кого даже не знали. При этом с нами за столом сидит прямая наследница леди Морган. Подскажите, не кажется ли это вам странным?

Его голос был твёрдым, немного грубым, но мистер Уильямс зрил прямо в корень. И поскольку его взгляд скользил от Аманды к Эвансу, отвечать взялась приёмная дочь Анны.

– Вы правы, – спокойно ответила мисс Морган. – Это необычно, но Анна сама по себе была необычной.

– И вы не расстроены, что все её богатства достанутся незнакомцам вроде нас?

– Что вы, я ничуть не огорчена. Мне не нужно столько всего. Подскажите, что бы вы делали, достанься вам, например, пять особняков по всей Англии? Я, разумеется, утрирую, но считаю это отличным примером.

– Я бы мог их продать.

– А если бы у вас уже были средства, которые обеспечат вас до конца жизни?

Мистер Уильямс явно хотел поспорить и по его лицу было видно, что он бы нашёл применение всему наследству. Аманда продолжила, прежде чем он подобрал слова.

– Пусть я преувеличиваю с особняками, но суть прежняя. Мне столько не нужно, и она это знала. Более того, Анна знала также и то, передай она мне всё наследство, тут же слетятся коршуны со всей Англии. Как вы могли заметить, у меня нет мужа и я единственная её приёмная дочь. На самом деле… – Аманда выдержала паузу. – Я сама попросила её отдать богатство тем, кому оно нужнее. Например, слугам. Или же совершенно незнакомым людям.

– Но почему именно нам? – продолжал спрашивать мистер Уильямс.

– Как вы наверняка слышали, Анна часто путешествовала, скрывая свою личность. Как знать, быть может вы помогли, не зная кто она. Анна ценила любую доброту, и считала лучшим решением поощрять таких людей, – в голосе Аманды послышалась грустная улыбка и теплота к ушедшей. – Что же касается миссис Нортон, Анну мог покорить ваш голос. Она любила талантливых людей. Последние годы Анна болела и вместо того, чтобы поощрять кого-то здесь и сразу, она наводила справки о тех, кто её заинтересовал и вписывала в завещание. Правда, до недавнего времени даже я не знала, кого она вписала.

– Значит, именно благодаря вам мы оказались здесь, – заключил Элрик.

– Виновата, моя идея, – мисс Морган тепло улыбнулась, а в её серых глазах на миг проскочили нотки озорства.

– У вас необычные способы развлечения, – заметил Элрик, поддерживая возникшую лёгкость.

– А какие они у вас, доктор Блэквуд? – спросила Аманда.

– Воровать мертвецов с кладбищ, – заявил мистер Уильямс, тут же разрушая всю лёгкость.

– Простите? – спросил Элрик. Звучало как бестактное оскорбление на пустом месте. Все взгляды за столом тут скрестились на них двоих, подняла голову даже миссис Уильямс.

– Я слышал, вы воруете с кладбищ мертвецов для своих исследований.

– Дорогой, не за столом… – тихо попыталась осадить его жена.

– Молчи, – тут же грубо отозвался Уильямс.

– Мистер Уильмс, это бестактно с вашей стороны, – строго сказала Аманда.

– Признаюсь, но я бы хотел услышать, что скажет доктор Блэквуд. Вы ведь крадёте трупы из могил?

Это было правдой, а потому Элрик невозмутимо ответил:

– Вздор.

Пусть Уильямс был настроен агрессивно, а его бестактность могла привести к конфликту, Элрик собирался оставаться спокойным. Он человек науки, он не будет поддаваться эмоциям.

– Подобная практика прекратилась ещё в тридцатых годах, – продолжил Элрик. – Давно уже существует закон, по которому все неопознанные тела передаются для исследовательских целей.

Элрик ничуть не соврал, после печально известной истории о двух преступниках, которые не только выкапывали тела из могил, но и специально убивали людей, чтобы продавать на исследования, появился новый закон. Правда, полностью расхищения могил не прекратились, особенно в местах отдалённых от Лондона. Увы, несколько лет назад, когда Элрик ещё был в учениках у хирурга случился небольшой всплеск. Сам Элрик не одобрял подобного, как и полагается джентльмену, хотя в душе ему было всё равно. Какая разница мёртвому человеку, что с ним делают? Ну, выкопали могилу, разрезали тело, и что с того? Дело есть только родственникам мертвеца.

– Как же, – продолжал мистер Уильямс. – У меня был знакомый, который сторожил тело своей жены, чтобы её не украли. Угадаете, что случилось?

«Украли», – мысленно ответил Элрик. На самом деле он однажды и сам таким занимался, дело сложное. Выкопать тело нужно время, а сделать это быстро и незаметно, да ещё под носом у охранника – это миссия высшей сложности.

– То был кратковременный всплеск этих жутких традиций, который тут же пресекли, – уверенно сказал Элрик. – Уверен, подобный эпизод даже не останется в истории.

– Ой-ли?

А взгляд у Уильямса такой, словно это Элрик без конца расхищает чужие могилы. Да что с ним? Элрик набрал в грудь воздуха, ответная злость начинала собираться где-то в груди.

– Мистер Уильямс, – угрожающе сказала Аманда.

Это отрезвило Элрика, он выдохнул и продолжил спокойнее.

– То, что случилось с вашим другом – это ужасно, – согласился Элрик. – Я не спорю, медицина имеет не очень хорошую репутацию, до сих пор не искоренены ужасные и жестокие привычки прошлого, как и методы, которые совершенно не работают. Признаю, доктора и сейчас допускают множество ошибок. Медицина далеко не полностью изученная наука, несмотря на множество значимых открытий последних лет. И вот причина, почему я погрузился в это дело. Чтобы быть тем, благодаря кому больной чахоткой стоя перед больницей не скажет: «Я не пойду в этот ад, останусь дома и буду заражать родных».

Элрику удалось не повысить голоса и при этом выставить себя благородным рыцарем, вполне неплохо. Впрочем, не то чтобы Элрик говорил не искренне, его отец как раз был из числа людей, умерших от холеры. Он не был образованным человеком, а потому ему пришлось работать на заводе. Чтобы оплатить достойную жизнь своему сыну, он трудился на пределе возможностей. Элрик помнил, как ухаживал за ним в последние дни жизни, помнил жуткий кашель с кровью и лихорадку. Отец предпочёл умереть дома, даже не попытавшись вылечиться, впрочем, всё равно болезнь едва ли поддавалась лечению.

– Весьма благородно, – сквозь зубы ответил Уильямс. – Надеюсь, вы станете таким врачом, каким хотите.

В словах Оуэна Уильямса сквозила натянутая вежливость, но в этом раунде победа осталась за Элриком.

Взгляд Аманды метал молнии, но поскольку разговор затих, цели эти молнии не находили.

– Впредь я не потерплю оскорблений за этим столом. Всем ясно?

Гости пусть и согласились, но Аманда успела бросить уничижительный взгляд на мистера Уильямса. Остальная часть вечера прошла или в напряжённой тишине, или в пустых разговорах о хмурой осенней погоде. А позже гостей разместили по комнатам.

Зайдя в свою, Элрик не обратил внимание на интерьер или другие удобства, в три шага он добрался до окна и уставился на церковь. Она стояла прямо по центру, и по-прежнему вызывала те же чувства беспочвенной тревоги.

– Что-то не так? – спросил дворецкий.

– Нет-нет, – поспешно ответил Элрик, отказываясь принимать глупую тревогу. – Всё хорошо.

Элрик вновь сосредоточил внимание на странном дворецком, совершенно седые волосы и молодое лицо никак не давали ему покоя. Впрочем, нет, не седые, серые. Разве волосы вообще бывают такого цвета?

– Простите, напомните, как вас зовут?

За всеми впечатлениями имя дворецкого, даже если он представлялся, осталось где-то за границами памяти.

– Брайан Стоун, доктор, – преставился дворецкий и вежливо склонил голову.

– Подскажите, мистер Стоун, у вас та же генетическая аномалия, что и у Аманды?

Лицо дворецкого не выражало никаких эмоций, как и до этого. Может, именно это смущало Элрика?

– Нет, доктор, я таким был с рождения.

Элрик кивнул, и Брайан покинул комнату.

Глава 2

Церковь горела, жар и дым душили так, что Элрик готов был выкашлять собственные лёгкие. Огонь пожирал дерево, церковь возвышалась перед Элриком, каменные стены сочились водой, кровью, потом огнём. Истошно закричала девушка.