Пандора

Мелко задрожав, я покачала головой.

– Пожалуйста, не трогай ее… Только не ее… Я сделаю всё, ч-что ты скажешь.

Он знал, на что давить. Если с Лени что-то случится, я никогда себе этого не прощу. Наша дружба давно переросла во что-то большее – в сестринство. Мы помогали друг другу бороться со внутренними демонами и всем остальным миром. Я отдавала ей последнее, что было в кармане, когда ей требовалась помощь, взамен на что она отдала мне свое сердце. Однажды и навечно.

Кто угодно, только не Леонор.

Мужчина снова погладил меня по голове, нежно перебирая между пальцами влажные от пота и слез пряди.

Меня затошнило от его прикосновения.

– Хорошая девочка.

Поднявшись, он выпрямился и двинулся к столу. Я постаралась взять эмоции под контроль, хотя паническая атака грозилась накрыть меня с минуты на минуту. Однако отец всегда говорил, что к непоправимым последствиям в таких ситуациях приводит именно страх. Мне нужно было мыслить трезво и не поддаваться катастрофизации происходящего, о чем психотерапевт так часто говорила на наших сеансах.

Если Лени всё еще в клубе, значит, прошло не больше тридцати минут. Скорее всего, похититель спустился в подвал или перенес меня в соседнее здание, потому что, заметь мое отсутствие, она сразу бы забила тревогу.

В любом случае, поддаваться панике равнялось самоубийству. Когда выберусь отсюда, тогда и брошусь на ее поиски.

– Слушай меня внимательно, любимая, – произнес мужчина, вновь двинувшись в мою сторону. – Мне нужна информация от твоего отца, а чтобы получить ее, мы разыграем перед ним маленький спектакль.

На столе теперь стояла камера.

Я задохнулась от осознания. Он установил ее, чтобы…

– Нет-нет-нет, умоляю! – Я постаралась отползти, но не смогла из-за связанных рук. Здравый смысл тут же испарился под давлением страха. – Пожалуйста, мы можем дать тебе д-денег. Я позвоню папе и попрошу рассказать всё, что он знает, только н-не трогай меня…

– К сожалению, мы через это уже проходили, – промурлыкал он, вновь опустившись рядом. Его взгляд прошелся по моему телу, и на глубине разноцветных глаз вспыхнул… голод. – Если бы я знал, что дочь Ричарда Ван Дер Майерса обладает такими изгибами, давно бы поймал тебя.

Он резко подхватил меня на руки. Почему-то именно в это мгновение страх отступил, сменившись горячим, безудержным гневом. Вывернувшись, я вцепилась зубами в его шею и крепко сжала челюсти. Из груди вырывалось животное рычание, когда по языку распространился вкус его крови.

Я начала кричать, брыкаться, пытаться дотянуться ногтями до его тела, но он был таким высоким и мускулистым, что мои старания больше напоминали попытку подстреленной птицы вылететь из позолоченной клетки.

– Вторая стадия – гнев, – усмехнулся он, не обращая на меня никакого внимания. – Скоро перейдем к торгу, а там недалеко и до принятия. Будь добра, прибереги свои зубки для более приятных вещей.

Оказывается, здесь была кровать. Он бросил меня на шелковые простыни, и я не смогла сдержать всхлип. Уже через мгновение он перерос в настоящее рыдание, сотрясающее грудь.

Это на самом деле происходит. Меня собирается изнасиловать преступник в грязном подвале какого-то клуба. Меня – единственную дочь лидера совета Таннери-Хиллс. Я искренне верила, что не причиняла никому зла, не ввязывалась в неприятности, не грешила. Тогда за что мир толкнул меня в руки такому чудовищу? За что он сейчас крался ко мне по кровати, словно я – кусок мяса?

От слез перед глазами помутнело, а с губ беспрерывно срывались влажные всхлипы. Сжав мои бедра так, что позже на коже обязательно проступят синяки, мужчина поменял нас местами и затянул меня к себе на колени.

Я опустила голову и зажмурилась, чувствуя, как слезы капают на его одежду.

– Тш-ш-ш… – Холодные пальцы нежно скользнули по моей щеке. – Так ты выглядишь еще прекраснее. Не искушай меня делать с тобой более грязные вещи, чем те, что уже крутятся в моей голове.

Но истинный страх охватил меня чуть позже.

Когда он принялся слизывать мои слезы.

Его язык неторопливо заскользил по моей скуле, а ладони обхватили затылок, обездвижив меня. Распахнув глаза, я неотрывно смотрела на обшарпанную стену напротив. Замерла так, будто на меня открыли охоту, где каждое движение приближало меня к смерти.

Ненависть растеклась по телу, но в глубине души, под слоями противоречивых чувств, вспыхнуло что-то иное. Что-то, напоминающее…

Возбуждение.

Я зажмурилась и резко отшатнулась от него.

– Прекрати прикасаться ко мне!

Боже, нет!

Я не могла возбудиться из-за того, что морально испорченный и больной человек слизывал мои слезы, как самое настоящее животное. Его кровожадная ухмылка говорила о том, что он любит попадать в неприятности, а я всегда держалась подальше от таких людей. Никаких психопатических и анархических наклонностей.

Это противоречило всему, что я знала о себе за свои двадцать лет. Это… Я не могла…

Я не такая. Я не такая. Я не такая.

Легкий смешок заставил меня поежиться. Я знала, что он понял всё по моей реакции.

– Выходит, ты интереснее, чем кажешься на первый взгляд.

– Мой отец с тебя три шкуры спустит, когда узнает, что ты со мной сделал! – Я вскинула подбородок и встретилась с ним взглядом. – Вся полиция Таннери-Хиллс уже ищет нас, а когда найдет, тебя посадят в тюрьму. Хотя, знаешь, я могу попросить кое-кого пристрелить тебя. Или…

Я замолчала, когда в подвале раздался щелчок.

К виску прижалось дуло пистолета.

Тик-так.

Тик-так.

Тик-так.

Я провела языком по пересохшим губам и тяжело выдохнула.

– Хорошо. Я сделаю всё, что ты захочешь.

– Вот и принятие.

Не прерывая зрительного контакта, он опустил руку. Его ладони легли на мои бедра, и я сжала челюсти, почувствовав холод металла. У меня осталась последняя попытка. Я покрутила запястьями, но чуть не вскрикнула, когда они вспыхнули острой болью. Черт возьми, похоже, веревки до крови стерли кожу.

Опустив плечи, я выдохнула и приготовилась к своей участи.

Изнасилованная.

Что обо мне подумает отец?

– А теперь, любимая, – прошептал он, поднимая нижний край маски, – откройся мне.

И он сделал то, что я никак не ожидала.

Врезался в мои губы жестоким поцелуем.

Я дернулась, но его пальцы тут же вплелись в мои волосы, крепко удерживая голову в одном положении. Изумление заставило меня приоткрыть рот, и он воспользовался этим, скользнув языком внутрь. Меня никогда так не целовали – будто заявляли права, наказывали, извращали.

Я собралась укусить его, но…

Его губы оказались на удивление мягкими.

По коже пробежали мурашки, когда он сжал мои ягодицы одной рукой и подтянул ближе к себе. Ткань джинсов грубо впилась мне между бедер. Каждый кусочек тела вспыхнул пламенем: что-то начало зарождаться, пульсировать, тянуть внизу живота.

– Удивительно сладкая… – прохрипел он, прикусив и слегка оттянув мою нижнюю губу. – Как я и думал.

Не надо.

Не надо. Не надо. Не надо.

Не осознавая, что делаю, я прижалась к нему и провела языком по его языку.

Губы мужчины растянулись в улыбке. Расслабившись в его руках, я услышала стон и только спустя мгновение поняла, что он вырвался из меня. Я по своей воле упала в бескрайнюю бездну и отдалась ему, отвечая на лихорадочные движения губ так, будто от этого зависит моя жизнь. Забыла, что меня целует похититель, который пару секунд назад направил на меня пистолет.

Свобода. Так она ощущалась на вкус?

– О, нет, любимая. Теперь у меня появилось желание навечно оставить тебя себе, – прошептал он, спускаясь поцелуями вниз по моей шее. Его бедра слегка толкнулись, и я, сама того не осознавая, со стоном выгнула спину. – Вот так… Покажи, кто скрывается за маской золотой девочки. Покажи, что тебе нравится, когда тебя трахают через одежду. Покажи мне свою тьму, Дарси Ван Дер Майерс.

С губ слетел крик, когда он укусил меня за горло, сжав ягодицу. Мне захотелось больше, ближе, сильнее. Каждое низменное желание обрело плоть и вырвалось наружу. Бедра непроизвольно сжались, после чего…

Я распахнула глаза.

Боже. Он возбудился.

Осознание происходящего накрыло меня, как волна во время шторма. Я отшатнулась и вырвалась из его объятий, полностью дезориентированная. Господи, что происходит? Как я… Как я докатилась до такого? Как я отдала ему во власть свое тело и, что еще хуже, свою душу?

– Прекрасно.

Медленно облизнув нижнюю губу, он поднял меня со своих колен и встал с кровати. Со слезами на глазах и ненавистью в сердце я наблюдала за тем, как мой похититель подходит к телефону – так, будто одержал победу в войне.

– Скажи, где мой брат, и я не перейду к следующему этапу. И поверь, Ричард Ван Дер Майерс: никому не захочется видеть, как твоя драгоценная дочка трется о мой член. Представляю, как это отразится на твоей репутации. Если и это на тебя не подействует, я начну отрезать от нее кусочек за кусочком, поэтому проверяй коробки перед входной дверью. В них часто могут поджидать сюрпризы.

Бросив на меня последний взгляд, он вышел из камеры.

А я уткнулась лицом в кровать и дала волю слезам.

***

Не знаю, сколько времени я провела в холодном подвале, натягивая на колени потертую черную футболку. Других вариантов не было, поэтому пришлось надеть единственную найденную вещь.

Она пахла им. Моим похитителем.

Я зарылась носом в воротник и почувствовала терпкий запах корицы. Раньше он ассоциировался у меня с матерью, но после сегодняшнего дня я не смогу думать о ее мягкой улыбке и запахе булочек, которые она пекла для нас с папой в детстве.

На ее месте появится он.

Темнота выпустила на волю внутренних демонов, которых я сдерживала ментальными цепями. Я сидела, устремив пустой взгляд в стену, пока перед глазами мелькали обрывки воспоминаний. Я знала, что никто не будет искать меня. Не потому что не заметят пропажу, а потому что просто некому.

Мне навсегда запомнился тот переломный момент, когда в один день мама собрала вещи и ушла. Жизнь с тираническим и токсичным мужем связала ее по рукам и ногам, медленно убивая, о чем я, семилетняя девочка, даже не догадывалась. Но однажды она разорвала путы и сбежала.

Только не взяла с собой меня.

Я никогда не могла понять, почему она так поступила. Я была слишком тихой или, наоборот, громкой? Она не хотела рожать меня? Было легче оставить меня в детском доме, чем наедине с деспотичным отцом, который сошел с ума, потеряв свою жену.

И вымещал свой гнев на мне.

Через минуты, часы, а может и дни металлические двери лязгнули.

Отец? Кейдж? Полиция?

В груди вспыхнула надежда, но она тут же угасла: в помещение вошли вооруженные люди в масках. По телосложению и росту второго человека я поняла, что это девушка. Ее глаза сверкали ледяной жестокостью, в то время как мужчина смотрел на меня со странным интересом, как на подопытную крысу.

– Кто вы? – выдохнула я, пытаясь скрыть испуг, но он просочился в дрогнувший голос.

Девушка присвистнула и закинула за спину биту.

– Нужно договориться, чтобы они поставляли нам такое же нижнее белье. Почему даже во время похищений эти малышки выглядят как дочери королевы Елизаветы?

Мужчина во всем черном привалился к стене, подбросив в воздух лезвие. Он ничего не ответил, но его гнетущее молчание испугало меня больше, чем открытая ненависть во взгляде девушки.

Я сглотнула вязкую слюну.

Они ведь не убьют меня, верно? В этом нет никакого смысла, если похититель что-то требует от отца.

– Думаю, нам стоит чаще наведываться на ту сторону, – произнес, наконец, мужчина таким меланхоличным голосом, будто находился на похоронах, а не перед девушкой, которую собираются избить битой.

Хотя это почти одно и то же.

– С какой части тела начнем? – воодушевленно спросила незнакомка, потянувшись, как кошка. – Я бы не отказалась увидеть кровь на ее груди. Честно, завидую такому размеру. Либо можем начать с пальцев. Мне нужно понять, как они делают такой стойкий маникюр, а если я заберу один ноготь на пробу…

– Не пугайте ее.

Я почувствовала странное облегчение, когда услышала его голос.

Похититель вошел в подвал, смотря в телефон. Как только его взгляд встретился с моим, он на мгновение остановился. Наклонив голову, изучающе осмотрел меня с ног до головы, и я сильнее натянула на бедра футболку.

– Что вы собираетесь со мной делать?

– Я задам тебе пару вопросов.

Он выставил стул и сел на него, положив локти на спинку. Черт, рукава куртки скрывали его татуировки, поэтому я не смогу описать полиции эту деталь. Единственное, что я отчетливо видела – его глаза и спортивное телосложение с ростом почти в шесть с половиной футов.

Очевидно, он был их главарем. Держался так, будто правил всем гребаным миром, хотя это делали такие, как я.

Внезапно послышался звук затвора, что заставил меня оторвать от него взгляд. Девушка начала снимать нас на камеру, а мужчина… достал пистолет и направил его мне в голову.

Помогите?

– Ты когда-нибудь видела этого парня?

Похититель достал из заднего кармана джинсов потрепанную фотографию и повернул ее ко мне. Прищурившись, я различила на ней темноволосого парня с голубыми глазами и колечком в нижней губе. Он широко улыбался, обнимая за плечи какую-то девушку, но ее лицо было вырезано ножом.

Видимо, это его брат, о котором шла речь в разговоре с отцом. Он пропал? Что за девушка рядом с ним, и почему ее убрали с фотографии?

– Нет, впервые его вижу. Отец часто берет в компанию новых работников, но… – Замявшись, я прикусила внутреннюю сторону щеки. – Но не с вашей стороны. Думаю, кто-то дал вам ложную информацию.

Он задумчиво провел ладонью по челюсти, скрытой балаклавой.

– Честно, я его не знаю, – повторила я, по глазам видя, что он не верит мне. – Если этот парень с вашей стороны, то у нас бы его давно заметили. Вы знаете, как полиция не любит студентов Темного Креста. Да и вообще всех, кто живет в Синнерсе. Даже если он в тюрьме, об этом бы уже кричали заголовки газет. Так что я уверена: вы ищете не там.

Девушка и парень незаметно переглянулись. Я не показала удивления, когда их плечи как-то странно опустились. В глазах похитителя проскользнуло чувство, напоминающее… тоску. Видимо, они очень ценили его. Но почему считали, что мы могли видеться?

Похититель побарабанил пальцами по стулу, а я так делала всегда, когда нервничала. Мышцы напряглись в ожидании его вердикта, будто я была заключенным перед смертной казнью.

– Хорошо.

Я чуть не упала от облегчения. Он знал, что держит мою жизнь в своих руках, поэтому в его взгляде промелькнуло садистское пламя. Думаю, он бы предпочел пытать меня, а не вести конструктивный диалог.

– Я верю тебе, Дарси Ван Дер Майерс. Но ты расскажешь нам, чем занимается твоя семья. – Его губы изогнула усмешка. – И не говори, что видишь их впервые в жизни.

– Отец владеет крупной нефтегазовой компанией, а мама ушла от нас вот уже тринадцать лет назад. – Я сглотнула горечь во рту. – Этот город основали мои предки, поэтому отец состоит в совете. Точнее, руководит им. Он владеет акциями практически всех компаний, что есть в Таннери-Хиллс: строительные, финансовые, торговые, транспортные…

Девушка с битой раздраженно фыркнула.

– Он задал другой вопрос. Не уходи от ответа.

– Я не…

– Молчи, – прорычал похититель, и я захлопнула рот.

Уголок его губ едва заметно приподнялся.

– Не ты, любимая. Но я повторю еще раз. Чем на самом деле занимается твой отец, прикрываясь нефтемагнатом?

Я моргнула.

– Это… Это всё, что я знаю. Не понимаю, о чем идет речь.

Мужчина справа лениво перезарядил пистолет.

Уткнувшись лицом в колени, я зажмурилась и не смогла подавить вырвавшийся наружу всхлип.

– Убери, блядь, оружие, иначе я оторву тебе руки и пропущу их через мясорубку. Ты знаешь, что это не просто угроза, – прошептал похититель тихим голосом, который был намного опаснее его ярости.

Девушка прищелкнула языком.

– С каких пор ты стал таким нежным?

– Если вы застрелите дочь Ричарда, мы никогда его не найдем, – ответил он, чем вызвал ее недовольное бормотание.

Последовала короткая пауза, во время которой я успела проклясть весь Таннери-Хиллс. И таксиста, который привез нас четверых в клуб, и бармена, который налил мне уйму стопок текилы, и даже чертового Святого Отца за то, что призывал нас заключить мир с Синнерсом, ведь вражда – это грех.

– Посмотри на меня.

Прерывисто выдохнув, я подняла голову. Разноцветные глаза сощурились, чем напомнили мне змеиные зрачки. Они все здесь были гадюками, желающими разорвать мне глотку. Потому что я другая. Потому что родилась на противоположной стороне.

– Ты не лжешь?

– Если бы я что-то знала, то сказала бы, – ответила, почувствовав слабость то ли от переживаний, то ли от безысходности. – Вы можете не тратить на меня свое время. Просто застрелите, и покончим с этим.

Он долго смотрел в мои глаза, словно принимая решение, верить мне или нет. Я уже не знала, что хуже: умереть от пули или быть изнасилованной, но живой. Если честно, с каждой минутой мне становилось всё сильнее плевать.

Я просто хотела, чтобы это закончилось.

– Интересно… – послышалось его бормотание.

Он еще мгновение рассматривал меня, после чего поднялся со стула и начал снимать кожаную куртку.

Значит, всё же второй вариант.

Я провела дрожащей рукой по лицу и сделала успокаивающий вдох. Затем опустила голову на колени, когда он подошел ко мне и…

Протянул свою куртку.

– Надень.

Это выглядело сюрреалистично. Я, дрожащая в сыром подвале в одной футболке, и похититель, который решил позаботиться обо мне, после того как угрожал разрезать на кусочки.

Не противясь, я быстро натянула вещь и зарылась носом в воротник. Взгляд поднялся от моих коленей к его массивной фигуре. Нет, на нем всё еще была толстовка с длинными рукавами, поэтому я различила только витки татуировок на запястьях.

– Встань перед кроватью, – последовал новый приказ.

Сначала я не поняла, к кому он обращается, как вдруг девушка с камерой подошла к постели. Страх разгорелся с новой силой, когда похититель поставил ногу на кровать и двинулся ко мне, словно охотник к добыче. Прохладные пальцы сжали мои лодыжки, и я отшатнулась от него, как от огня.

– Веди себя спокойно, – прошептал он, разводя мои бедра в стороны.

Нет!

Я заскулила и прижала ладонь ко рту, наблюдая за тем, как он опускает голову, как его мягкие губы скользят по внутренней стороне моего бедра, как он сжимает пальцами нежную кожу. С губ сорвался всхлип, и я, черт возьми, всем сердцем возненавидела себя за то, что он перерос в тихое постанывание.

Хватит!

Прекрати!

Остановись!

Я отвернулась и уставилась в стену, желая отключиться, чтобы не запоминать происходящее. Затем зажмурилась, когда его губы остановились напротив моего самого интимного места. Крепкая рука подняла край маски, как перед нашим поцелуем. Меня пронзила волна отвращения при мысли о том, что он будет первым человеком, попробовавшим меня там. Человеком, лишившим меня девственности.

Но… он не двигался.

– Я чувствую запах твоего возбуждения, любимая, – раздался легкий смешок.

Я вспыхнула от смущения.

– Меня не возбуждает насилие.

– Говори это себе чаще. Я даже не трогал тебя, а ты уже вся промокла… – Он коснулся носом кружевных трусиков, из-за чего кровь в моих венах вскипела. – Ты так отчаянно сдерживаешь стоны. В другой ситуации я бы заставил тебя кричать, но у нас много зрителей. Хочу оставить это только для себя.

Он медленно скользнул языком по моему центру сквозь ткань нижнего белья.

Я вскрикнула от неожиданности и дернулась к спинке кровати, но его руки мертвой хваткой сжали мои бедра. Холодные пальцы обхватили задницу и притянули меня ближе к его рту, горячее дыхание опалило киску, заставив внутренности сжаться.

От ужаса или предвкушения – я не понимала.

Вид его, распластавшегося между моих ног в черной балаклаве, будет сопровождать меня в самых темных кошмарах. Но куда хуже была горячая дрожь, которая пробежалась по телу и устремилась прямо в низ живота.

Господи...

– Я сорвусь и выгоню их к чертовой матери, – пробормотал он и чувственно облизнулся. – Что за ебаный ад?

– Пришел ответ.

Похититель резко поднял голову и повернулся к мужчине с пистолетом, держащему в другой руке телефон. Я не знала, рада ли вмешательству или наоборот. Как подобное вообще могло вызывать у меня хоть какие-либо эмоции, кроме омерзения и желания сбежать отсюда как можно дальше?

– Какой?

– Он готов обменять его. – Мужчина перевел взгляд на удивленную девушку. Даже, можно сказать, ошарашенную, словно увидевшую приведение. – Прямо сейчас. Это, блядь, не шутки. Он отправил его фотографию.

Однако вместо облегчения на лице похитителя проступил гнев. Я буквально чувствовала, как он сдерживается, чтобы не начать крушить всё вокруг. Его пальцы сильнее сжались на моих бедрах и заставили меня заскулить.

– Значит, всё это время он был у него, – прошептал мужчина, словно во сне.

– Получается так.

Мой отец похитил его брата? Что за чертовщина?

Такого просто не могло быть.

Они быстро засобирались. Девушка вылетела из камеры на дрожащих ногах, а второй мужчина что-то долго рассматривал в телефоне, постукивая пальцем по пистолету.

Меня отпустят? Этому кошмару придет конец?

Похититель поднялся с кровати и посмотрел на меня. Долгим, тяжелым взглядом, будто хотел либо убить меня, либо разорвать сделку и продолжить пытки. Его голубой глаз напоминал дрейфующий на волнах ледник, а карий горел необузданным огнем.

Протянув руку, словно джентльмен, он тихо произнес:

– Пора прощаться, любимая. Но будь уверена: это не последняя наша встреча.

Глава 3

Год спустя

Никогда раньше Академия Золотого Креста не казалась мне такой гнетущей и меланхоличной, как в день начала третьего курса.

Вроде бы всё было как обычно, однако лишь я знала, что сегодня что-то изменится. Возможно, только для меня, но всё же.

Я шла по привычным коридорам с хрустальными люстрами и массивными деревянными дверями, украшенными резьбой и медными ручками, грея ладони о стаканчик кофе. Туфли на квадратном каблуке стучали по плиточному полу, пока взгляд скользил от портрета Чарльза Диккенса к Уильяму Шекспиру.

То же самое я делала весь прошлый год, но сегодня всё было по-другому.

Я была другой.

Основатели академии, по всей видимости, питали слабость к готическому стилю. Фасад украшали барельефы из темного камня, витражные окна поблескивали в свете осеннего солнца, а в небо устремлялись шпили с флюгерами в виде воронов. Но больше меня удивляло то, что неотъемлемой частью самого дорогостоящего учреждения Таннери-Хиллс были золотые кресты, встроенные прямо в стены.

Да, как на кладбище. Очень романтично.

Хотя учитывая, что с одной стороны территорию окружал сумрачный лес, я уже ничему не удивлялась.

Визитной карточкой Таннери-Хиллс были проливные дожди и туманы, поэтому осенью здесь царила настоящая ведьмовская атмосфера. Признаться честно, даже мне порой хотелось зажечь костер и спалить на нем какую-нибудь Изабель де Кастро, потому что в очередной раз оскорбила мой той тач1[1], который я и так ненавидела всей душой.

Академия занимала поистине огромную территорию в южной части Таннери-Хиллс. Помимо административного и учебного корпусов она включала в себя теннисные корты, футбольное поле, крытый бассейн для плавания, общежитие и как минимум пять ресторанов уровня «Мишлен».

Теперь понимаете, какие деньги здесь крутятся? Даже я этому удивлялась.

Брат-близнец академии находился на севере города, но выглядел практически также – за исключением того, что Темный Крест был в десять раз меньше, беднее и опаснее. Только однажды мы с отцом проезжали это место, и я надеялась, что больше никогда – и я имела в виду действительно никогда – его не увижу.

Хотя знала, что придется.

Казалось бы, не может быть места более безопасного, чем Золотой Крест.

Однако сегодня я не чувствовала себя здесь под защитой.

– Как сказал директор, пожар начался в четыре утра, но к семи его уже потушили, – напевал Джереми с широкой, как у Чеширского Кота, улыбкой. – В южном крыле сгорело несколько кабинетов. Охранники проводили обход, поэтому заметили дым слишком поздно.