Ревиаль. Месть и предназначение

– Это вообще возможно? Она просто сидела с ним рядом и хихикала как дура, – возмущенно повествовала Софи. – Неужели он снова с ней? Я разочарована и разбита не хуже того стакана, который кто-то уронил.

– Прекрати. Это к лучшему. Ты же понимала, что он бабник и что ему наплевать с кем спать.

Я усердно натирала, в момент изливания чувств подруги, стаканы из-под лимонада, пытаясь всяческими усилиями ее утешить, хотя понимала, что достаточно было бы просто кивать в ответ, потому что в диалоге Софи не нуждалась. Она просто тараторила о своем без умолку, пытаясь донести какой Макс негодяй.

От бессонницы начинаю перебирать документы, относящиеся к фирме и к бару, думая о том, что можно предпринять, чтобы наконец закрыть повисший надо мной долг. С того момента, как приходили те люди, я не перестаю перекладывать бумаги с места на место в надежде на то, что решение придет само по себе.

В моей голове зарождается только одна мысль и я отгоняю ее, как муху прочь.

С закрытыми глазами пытаюсь найти рукой телефон. Они предательски не хотят открываться, а звенит он где-то на другом краю кровати. Я уснула ближе к утру и у меня сейчас только одно желание – выбросить мобильный в окно.

Время вставать, но мозг отказывается понимать зачем. Он только недавно уснул, а теперь снова необходимо было приниматься за работу. Сейчас всего восемь утра, а солнце уже жарит всех, как бекон на сковородке. День ожидается длинным.

После пробежки варю себе кофе. Теперь тренируюсь дольше, чем раньше. Мне нужны силы, и я заставляю себя любить спорт в два раза больше. Не знаю, поможет ли мне это, но упражнения делать не прекращаю.

За последнее время сегодня у меня хорошее настроение, я этому рада, поэтому делаю музыку погромче и танцую, размешивая ложкой сливки в кофе.

– Утро, все же бывает добрым.

Вздрагиваю от неожиданной реплики и чуть не роняю кофе на пол. Макс подкрадывается, как волк на охоте и облокотившись о стену нагло улыбается.

– Какого черта! – выкрикиваю я от испуга и делаю музыку тише. – Ты что тут забыл?

– Не знаю почему раньше этого не делал. Тут с утра я пропускаю, оказывается, слишком много. Не ругайся. Не хотел напугать, но я честно стучал. Целый один раз.

Он усаживается за стол, вальяжно развалившись на стуле.

– Чего тебе? – продолжаю злиться, вытирая пролитый кофе.

– Кофе угостишь?

– Еще чего, – говорю из-под стола.

– Я по делу. Присядь. – он кивает на стул и мне приходится сесть.

Мысленно продолжаю на него ругаться за то, что приходит без предупреждения и даже не удосуживается постучать. Хорошо, что я вообще сейчас одета.

Он хмурый. Смотрю на него настороженно ожидая всего чего угодно. Чтобы я не думала о нем, пока его нет рядом, но то, когда он в метре от меня, наводит на меня ужас.

– Мне необходимо, чтобы ты еще раз попробовала найти Дэвида.

– Ты же знаешь, что у меня ничего не выйдет. Я несколько раз пыталась.

– Нужно еще раз, – настаивает Макс. – Ты должна попробовать снова. Давай, возьми его вещь какую-нибудь или еще, что там надо и пробуй.

Он машет рукой в сторону гостиной давая понять, что отказ не примет. Больше всего, именно сейчас мне не хочется найти Дэвида. Только недавно я пообещала ему дать время, чтоб он скрылся и не хочу нарушать наш уговор. Но отказать не могу, потому что это может вызвать лишнее подозрение.

– Хорошо, давай попробуем.

Я нашла в шкафу какую-то безделушку, которую пришлось выдать за личную вещь Дэвида и принимаюсь за поиск. Сердце сжимается от страха. Чувствую, как Макс пристально наблюдает за всем, что я делаю. Закрываю глаза и сжимаю вспотевшими ладонями фарфорового дельфина.

Ничего не происходит. Макс начинает злиться и еще сильнее стучать длинными пальцами по столу, а я с облегчением выдыхаю.

– Какого черта ты его не видишь? Ты должна его видеть. Ты только можешь проникнуть в его сознание, – ворчит он, шагая со стороны в сторону.

– Почему я только могу? А как ты тогда проникал в мое?

Он смотрит на меня вопросительно. Я отхожу подальше, и мы стоим по разные края стола напротив друг друга. Мои волосы упали на лицо, рукой откидываю их назад, чтобы лучше видеть Макса, который внимательно скользит по мне взглядом.

– Ты это про что?

– В смысле про что? Вот про это. – я поднимаю свою руку со шрамами, он вскидывает бровь. – Ты все время говоришь о том, что только я могу его найти, что только я могу проникнуть в его голову, но как тогда все время делал это ты со мной?

– Какое время? Тебя интересуют твои шрамы? В этом нет, практически, ничего мистического. Я был в твоем общежитии, ночью пришел к тебе и сделал что сделал. Мне помогла в этом одна ведьма. Твоя ненормальная семейка меня разозлила, пришлось искать их через тебя. Чтоб они приехали к тебе в больницу или куда там еще и вывели меня на Дэвида. Но, приехали все, кроме него и так же поспешно уехали, наложив заклятие, которое сбило меня с пути.

– Это было последний раз. А предыдущие? – недоумевая продолжаю спрашивать я.

– Какие предыдущие? О чем ты? Мне тогда была нужна не ты. Для чего мне лезть в твое сознание? Оно не поддается внушению. Как бы я в него забрался?

– Я не понимаю ничего. Ты был в моем сне и порезал мне руку. Так было?

– Было почти так. Но, был это не сон. Я же говорю, что мне помогла ведьма и с помощью магии ты потеряла сознание. Должно было быть все красиво. Вот и все, – спокойно продолжает Макс, а по моему телу скачут галопом мурашки. – Я был в твоей комнате и порез сделал своими руками.

– Красиво? Это, по-твоему, красиво? – я в гневе снова тычу пальцем на шрамы и Макс кривит губы. – Ты больной придурок. Это же ты приходил ко мне во сне на протяжении стольких лет. Ты это был. А сейчас говоришь, что не можешь проникать в сознание? Чушь. Заставляешь искать Дэвида. Пусть твоя ведьма тебе и помогает в поиске.

Он облокачивается на стол, его темные волосы падают на лоб. Я все еще поражаюсь, как он сдерживается, когда я пытаюсь на него кричать и лишь слегка щурит глаза.

– Я половину не понял из того, что ты мне сейчас сказала, но могу сказать тебе одно, что проникнуть в твою голову мог только кто-то из твоей семьи. Демоны могут лишь внушать, менять сознание, но не фильмы в нем показывать. Ты что-то путаешь, девочка. А со шрамами, тут уж извини. Слегка перестарался. Но, больше я ни к чему не причастен, – он поднимает ладони к верху, и я почему-то ему верю.

– Я не понимаю тогда ничего, – сажусь обратно на стул схватив кружку, словно это спасательный круг, а я сейчас утону.

– Думаю, что тебе есть о чем подумать. Мне нет смысла тебя обманывать. Не люблю ложь. Если бы я что-то сделал, то не скрывал бы этого, но в том, что говоришь мне ты, я точно не участвовал, – спокойно говорит Макс, прежде чем уйти. – Подумай сама, кто бы мог это сделать.

Меня словно прошибает током и весь мой пазл складывается воедино. Все время я считала, что в моих кошмарах стоит винить Макса, что если он сделал эти шрамы, то и проникал в мои сны и только теперь я понимаю, что это был совершенно не он.

Я так легко проникла в сознание Дэвида и так легко управляла его сном совершенно не догадываясь, как именно это работает. Я могла делать в его сознании все что угодно, словно владею магией и могу перемещать любые предметы, создавать любые преграды и делать все, что только пожелает мой мозг вместе с моим воображением.

Оказаться в комнате или в лесу, обвить ноги ветвями или скинуть с обрыва. Я могла делать все и так же раньше делали со мной. Теперь понимаю для чего была создана эта связь. О ней знали все в моей семье, кроме меня и могли входить в мое сознание, словно это общественное место и творить с ним то, что хотели. Я знаю, кто это со мной делал и этого человека я ненавидела не зря.

Эстер.

Я смеюсь и это смех похож на приступ удушья. Швыряю чашку на пол, она разлетается на мелкие осколки оставляя коричневое пятно на полу от кофе.

И почему я не догадалась об этом раньше? Она так хотела от меня избавиться и у нее была прекрасная возможность свести меня с ума с помощью кошмаров. Она так хотела меня упрятать как можно дальше, что применяла все возможные способы. И вот один из них. Она управляла моими кошмарами, а точнее их создавала, выдавая это за то, что я нездорова. И самое главное, что об этом знал отец и ничего не сделал, чтобы это прекратить. Эстер убеждала его в том, что я просто ненормальная и это совершенно не то, о чем он думает. И он верил ей и не мог объяснить всего мне.

Каждый из них для меня предатель, только методы у них у всех были разные.

На улице нечем дышать. Меня спасает только кондиционер в баре, от которого отходить далеко становится опасно для жизни. Привычными движениями делаю то, что и каждый день. Все отточено и распределено по времени. Никогда не думала, что моя жизнь снова станет такой.

За мной наблюдает Тина. Она стала чаще заходить в бар и интересоваться моими делами. Думаю, что это дело рук Макса, это он ее подсылает за мной смотреть. Я все-равно никуда не сбегу.

Стучу в двери миссис Грейс. Время уже ближе к двенадцати, но раньше я прийти не могла, и радуюсь, что она не отказывает мне даже в столь поздних встречах.

Она открывает двери, сдержано улыбаясь. Раньше ее улыбка была шире, но раньше и я улыбалась, а теперь чаще хмурюсь или вообще погружаюсь в свои мысли.

В доме пахнет кофе, чем-то сладким и слегка приторным. Сажусь за стол в кухне, мне сразу протягивают чашку с ароматным кофе.

– Ты хотела поговорить. Все в порядке? Ты взволнована, – миссис Грейс садится напротив, и я чувствую, как и вправду переживаю.

– Все хорошо, – коротко отвечаю, сразу переходя к делу. – Можно ли понять, что было внушение?

– Ты о Максе, верно?

В ответ я киваю, снова отпивая кофе.

– Ты считаешь, что он тебе мог что-то внушить?

– Нет. Но, по правде говоря, не уверена в том, что он этого не делал. Я не знаю, как это работает, поэтому не могу точно сказать.

– Ты не узнаешь, как это работает, даже если он это сделает.

– Он пробовал. Я просила его, но у него ничего не получилось. Так сказал мне Макс.

Миссис Грейс напрягается, когда слышит, что со мной не сработало внушение Макса. Не понимаю пока, хорошо это или плохо, в моем случае.

– Как это происходит? Как он может заставлять людей что-то делать?

– Это работает, как гипноз. Он может не только заставить что-то сделать, но также забыть и изменить часть или множество воспоминаний, оставляя в голове только то, что нужно ему. Это шепот и проникает он в сознание навсегда и лишь демон применивший шепот может его снять. Иногда люди сами ищут элигеронов, чтобы им изменили сознание и заставили забыть что-то болезненное или неприятное.

Я морщусь от этих слов. Мне их слышать неприятно и жутко. Он может не только заставить забыть, но и изменить полностью все сознание, подчинить себе, как делает это с Тиной и делал эти вещи со многими другими. У меня пробегают мурашки от одной только мысли, что он может сотворить с любым из людей.