The Abnegation. The hero whofinds histaue path

Генерал откладывает перо и смотрит на него с прищуром. "Арно, у меня есть для тебя еще одно поручение, касающееся Визарда…"

Он откинулся на спинку кресла, скрестив пальцы в замок на груди. Арно стоял перед ним, вытянувшись в струнку, словно на параде. Но генерал видел сквозь эту показную собранность – видел жажду власти, тщеславие и, самое главное, зависть, снедающую этого юнца. Именно эти качества и делали Арно идеальным инструментом для достижения его целей.

Визард, – произнес генерал, смакуя каждое слово, словно дорогое вино.

Он мертв. По крайней мере, так должно быть. Но ты же знаешь этих мальчишек, полных идеалов и глупой отваги. Удивительно живучие создания.

Арно молчал, внимательно вслушиваясь в каждое слово генерала. Он знал, что сейчас решается его судьба, его будущее.

Если Визард вдруг… каким-то чудом… вернется, – продолжил генерал, глядя Арно прямо в глаза,

он станет проблемой. Он видел то, что не должен был видеть. Он знает правду, которую нельзя разглашать.

Генерал сделал паузу, давая Арно возможность осознать всю серьезность ситуации.

Если он вернется, его слова не должны иметь значения. Он должен быть дискредитирован. Его репутация должна быть растоптана. Он должен стать изгоем, безумцем, лжецом. Никто не должен ему верить.

Я понял, генерал, – тихо ответил Арно, в его голосе слышалось предвкушение.

Но как это сделать?

Генерал усмехнулся.

Это твоя задача, Арно. Прояви смекалку. Используй свои связи. Найди его слабые места. А если все остальное не сработает… – генерал достал из ящика стола короткий, но смертоносный кинжал и положил его на стол.

…тогда позаботься о том, чтобы он больше не смог говорить.

Арно посмотрел на кинжал, его глаза загорелись. Он понимал, что генерал предлагает ему шанс. Шанс избавиться от этой назойливой мухи Визарда, шанс доказать свою преданность, шанс подняться выше.

Я вас не подведу, генерал, – твердо произнес Арно, поднимая кинжал.

Визард не станет для вас проблемой. Обещаю.

Генерал кивнул, довольный ответом.

Отлично. Можешь идти. И помни, Арно, – добавил он, когда тот уже собирался уходить,

в этой игре нет места жалости. Есть только победители и проигравшие. И я намерен победить.

Арно вышел из палатки, неся в себе смертоносное обещание. Генерал откинулся на спинку кресла, наблюдая, как полог палатки опускается за его спиной. Молодой, амбициозный, легко управляемый. Именно такие и нужны для грязной работы.

Визард… Этот юнец доставит нам немало хлопот. Удивительно, как много может увидеть один человек, оказавшийся не в том месте и не в то время. Но теперь это уже не имеет значения. Арно позаботится о том, чтобы его слова не достигли нужных ушей.

Взгляд генерала снова упал на карту, разложенную на столе. Граница Рубона манила, как запретный плод. За ней лежали земли, богатые ресурсами и стратегически важные для укрепления позиций Марфы. Но просто так войти туда не получится. Рубонцы – народ

подозрительный и воинственный. Любая провокация может привести к полномасштабной катастрофе, к которой Марфа пока не готова.

Нужен хитрый план, в которой Марфа будет выглядеть жертвой, а Рубон – агрессором. Необходимо спровоцировать конфликт на границе, обвинить рубонцев в нападении и получить законный повод для вторжения. Но как это сделать? Просто послать солдат на верную смерть? Нет, нужно что-то более изощренное.

Генерал задумался, перебирая в уме возможные варианты. Может быть, использовать местных жителей, живущих на границе, в качестве пешек? Подкупить их, спровоцировать на бунт, а потом обвинить во всем Рубон? Или же организовать диверсию, под видом рубонских диверсантов, и атаковать собственные склады с оружием?

Вариантов много, но какой из них окажется наиболее эффективным? Какой из них позволит Марфе достичь своих целей, не запятнав репутацию? Генерал нахмурился, чувствуя, как голова начинает болеть от напряжения. Нужно время, чтобы все обдумать, взвесить все «за» и «против».

Тяжело вздохнув, Генерал вышел из палатки. Ночь окутала лагерь плотным одеялом, лишь редкие огоньки костров слабо освещали пространство. Запах костра смешивался с прохладным ветром, дувшим с гор. Генерал направился к краю обрыва, откуда открывался вид на бескрайние просторы, уходящие в темноту. Тишина. Только ветер шептал что-то неразборчивое, словно предвещая бурю.

Он стоял, погруженный в свои мысли, когда почувствовал чье-то присутствие. Сердце на мгновение пропустило удар. Инстинкт, отточенный годами службы, заставил его резко обернуться.

В тени, у самой границы света от костра, стоял он. Визард.

Генерал выдал удивленное лицо.

Ночь сгущалась, когда Визард заговорил. Его голос, хриплый и полный горечи, разносился в ночной тишине, словно эхо давно ушедших дней.

Он начал рассказывать о той проклятой деревне, куда я отправил его со второй группой. О том, что он там увидел. О бойне, устроенной моими же солдатами. Он говорил о невинных жертвах, о пламени, пожиравшем дома и души.

Я слушал внимательно, стараясь не выдать ни единой эмоции. Внутри меня боролись противоречивые чувства. С одной стороны, я испытывал раздражение от того, что этот рыцарь все еще жив и осмелился предстать передо мной. С другой – любопытство. Мне было интересно, сколько еще он знает.

Когда наступил подходящий момент, Арно, словно тень, выскользнул из темноты. Он двигался бесшумно, подобно змее, подкрадывающейся к своей жертве. В его руке блеснул клинок – тот самый, который я ему вручил.

Арно нанес удар в спину Визарду. Рыцарь вздрогнул и попытался обернуться, но было уже поздно. Клинок вошел глубоко, лишая его сил.

Арно толкнул его к обрыву. Визард не успел даже вскрикнуть, как сорвался вниз, в черную бездну. Я смотрел, как его силуэт исчезает в темноте, и чувствовал, как груз ответственности ложится на мои плечи.

Арно обернулся ко мне, его глаза горели триумфом. Я одобрительно кивнул.

– Хорошая работа, – произнес я, стараясь придать своему голосу равнодушный тон. – Ты доказал свою преданность.

Пророчество

Прошло несколько дней с тех пор, как Лейла и Радан спасли меня. Мое состояние понемногу начало улучшаться. Раны затягивались, боль утихала, и я чувствовал, как ко мне возвращаются силы. Лейла постоянно ухаживала за мной, приносила еду и питье, меняла повязки. Ее тихая забота была для меня неожиданной, особенно учитывая, что я находился в самом сердце вражеской территории. Радан появлялся изредка, всегда молчаливый и сдержанный. Он лишь кивал в знак приветствия и исчезал так же внезапно, как и появлялся.

Каждый день я просыпаюсь с мыслями о предательстве, о той бойне в деревне, о генерале, отдавшем приказ. Картины прошлого преследуют меня во сне и наяву, не давая покоя. Я лежу в этой комнате, и пытаюсь понять, что мне делать дальше. Бежать? Куда? Я слаб, безоружен и окружен врагами. Остаться? Зачем? Чтобы стать марионеткой в их руках?

Я смотрю в окно, на серые рубонские улицы. Здесь все чужое, незнакомое. Люди одеты в темные одежды, их лица кажутся суровыми и неприветливыми. Я чувствую себя чужаком, незваным гостем в этом мире.

Я задаюсь вопросом, почему Лейла и Радан спасли меня. Что они во мне увидели? Какую роль они мне уготовили? Лейла говорила о каком-то "потенциале", о возможности "изменить мир". Но как я, преданный рыцарь, могу что-то изменить? Я потерял все: честь, родину, веру.

Вчера я попытался встать с постели, но головокружение заставило меня вернуться обратно. Я все еще слаб, слишком слаб, чтобы действовать. Мне нужно время, чтобы восстановить силы, чтобы обдумать свои дальнейшие шаги.

Сегодня утром Лейла принесла мне отвар из трав. Она молча подала мне чашку, ее глаза, скрытые за повязкой, казались полными сочувствия. Я выпил отвар, горький, но согревающий. После этого я почувствовал небольшое облегчение, словно туман в голове немного рассеялся.

Я хочу знать правду. Правду о генерале, о войне, о Рубоне. Но главное – правду о себе. Кто я теперь? Преданный рыцарь или просто выживший, случайно оказавшийся в чужой стране?

Я продолжаю лежать в постели, размышляя над этими вопросами.

Время тянется медленно. Я жду. Жду, когда появится Радан, когда Лейла раскроет мне хоть какую-то часть правды. Жду, когда я смогу встать на ноги и начать действовать.

Следующий день начинается так же, как и предыдущие. Лейла приносит мне свежий отвар и чистые повязки. Ее движения тихи и размеренны, в них чувствуется привычка и забота. Я молча наблюдаю за ней, пока она меняет повязку на моей руке. Рана еще ноет, но уже не так сильно, как в первые дни.

Комната наполняется запахом трав и свежего хлеба. Я чувствую, как ко мне постепенно возвращаются силы. Но тело – лишь часть исцеления. Мой разум все еще полон сомнений и горечи.

Когда Лейла заканчивает с повязкой, она отступает на шаг и смотрит на меня. Ее глаза, скрытые за повязкой, кажутся проницательными.

"Ты хочешь отмстить?" – внезапно спрашивает она.

Вопрос застает меня врасплох. Я не ожидал услышать это от нее.

Месть… Эта мысль, словно тлеющий уголек, давно живет в моей груди. Я пытался подавить ее, убедить себя, что это бессмысленно. Но слова Лейлы разбудили ее вновь.

Я смотрю в ее непроницаемые глаза и отвечаю после короткой паузы: "Да."

В комнате повисает тишина. Лейла не выказывает никаких эмоций, но я чувствую, что мой ответ важен для нее.

"Месть – это путь, полный опасностей," – говорит она, нарушая тишину. "Чтобы добиться своего, тебе нужно стать сильнее. Значительно сильнее, чем ты есть сейчас."

Я киваю, осознавая правдивость ее слов. В нынешнем состоянии я не представляю угрозы ни для генерала, ни для Арно. Я слаб и уязвим.

"Мы поможем тебе в этом," – продолжает Лейла, и в ее голосе я слышу твердость и уверенность.

"Мы дадим тебе знания и умения, которые тебе понадобятся. Но помни, Визард, сила не только в физической мощи. Это еще и умение владеть своим разумом, контролировать свои эмоции."

Я смотрю на Лейлу, и в моем сердце зарождается слабая надежда. Может быть, здесь, в самом сердце вражеской территории, я найду способ не только выжить, но и вернуть утраченное.

После долгих дней, проведенных в постели, я чувствую себя достаточно сильным, чтобы встать на ноги. Лейла, как всегда молчаливая и внимательная, предлагает мне небольшую прогулку.

"Тебе нужно развеяться," – говорит она, и я не могу с ней не согласиться.

Мы выходим из дома, и я впервые вижу Рубон своими глазами. Но то, что предстает передо мной, совсем не похоже на мои представления. Улицы чистые и ухоженные, дома построены из темного камня, но выглядят добротно и надежно. Здесь нет той нищеты и упадка, которые я видел в приграничных деревнях Марфы.

Мимо нас проходят патрульные – черные рыцари в блестящих доспехах. Я невольно напрягаюсь, но Лейла спокойно кивает им в знак приветствия. Рыцари отвечают ей тем же, и один из них даже улыбается. В их глазах я не вижу ни враждебности, ни ненависти.

"Они знают тебя?" – спрашиваю я, удивленный их дружелюбием.

"Мы живем здесь, Визард," – отвечает Лейла. "Не все в Рубоне – твои враги."

Проходя по улице, я замечаю, что люди вокруг заняты своими делами. Кто-то торгует на рынке, кто-то спешит по своим делам, дети играют на улице. В воздухе витает запах свежего хлеба и каких-то пряностей. Рубон кажется мне вполне обычным городом, со своими заботами и радостями.

"Хочешь зайти в церковь?" – внезапно предлагает Лейла.

Я поднимаю бровь, удивленный ее предложением. "В церковь? Здесь?"

Лейла кивает. "Здесь тоже есть церкви. И боги."

Я колеблюсь. Мои религиозные убеждения пошатнулись после всего, что я пережил. Но любопытство берет верх. "Хорошо," – соглашаюсь я. "Посмотрим."

Мы с Лейлой подходим к церкви. Она не похожа на те храмы, что я видел в Марфе. Здесь нет золотых куполов и ярких фресок. Здание сложено из темного камня и выглядит скорее как крепость, чем как место для молитв.

Лейла открывает тяжелую деревянную дверь, и мы входим внутрь. Внутри оказывается просторнее, чем я ожидал. Высокие потолки уходят в полумрак, и только слабый свет проникает сквозь узкие окна. Стены покрыты узорами и рисунками. Я присматриваюсь и понимаю, что на них изображены сцены сражений. Воины в доспехах сражаются с магами и какими-то странными существами, похожими на демонов.

Но самое удивительное – это рисунок в центре, в конце зала. На нем изображен рыцарь в черных доспехах, стоящий плечом к плечу с ледяной девой, противостоящие огромному черному дракону. Дева облачена в сияющие белые одежды, ее волосы подобны замерзшим сосулькам, а в руках она держит посох, от которого исходит холодное свечение. Рыцарь же, напротив, полностью скрыт под черными доспехами, и только его меч, отливающий темным металлом, выдает его силу. Дракон, раскинувший свои огромные крылья, кажется воплощением тьмы и хаоса. Его глаза горят адским пламенем, а зубы остры, как кинжалы.

Я застываю, пораженный этой картиной. В ней чувствуется какая-то древняя сила, какая-то трагическая история. Кто эти герои? И что это за дракон, которого они пытаются одолеть?

Я чувствую, как Лейла становится рядом со мной.

Она тихо спрашивает, нарушая тишину церкви: "Правда, красиво?"

Я не отрываю взгляда от рисунка, настолько он меня заворожил. Дракон, рыцарь, дева… Все это кажется каким-то отголоском древних легенд, ожившим прямо передо мной.

Лейла продолжает, понизив голос:

"Этот рисунок здесь не просто так. Он – часть пророчества."

Она замолкает на мгновение, словно собираясь с мыслями, а затем начинает рассказывать.

"Рыцарь, изображенный здесь, – избранный. Он был предан теми, кому служил верой и правдой. Ему предстоит пройти множество испытаний, найти Ледяное Сердце Стужи, и только с его помощью он сможет противостоять Черному Дракону Катастрофы."

Я слушаю, затаив дыхание. История, которую рассказывает Лейла, кажется мне до боли знакомой, словно я уже когда-то слышал ее. Предательство… Испытания… Разве это не отражение моей собственной жизни?

"Ледяное Сердце Стужи…", шепчу я.

Лейла качает головой.

"Это не просто предмет. Это символ. Символ надежды, символ стойкости, символ способности противостоять тьме, даже когда она поглотила все вокруг. Найти Ледяное Сердце – значит, обрести себя, свою истинную силу."

Мне становится не по себе. Пророчество, избранный рыцарь, дракон… Это все кажется слишком далеким от моей жалкой участи – участи преданного и брошенного всеми рыцаря. Но что-то внутри меня, какая-то крошечная искра, начинает теплиться. Возможно, во всем этом есть какой-то смысл.

После рассказа Лейлы, мы вышли на центральную площадь города. Здесь, окруженный аккуратными домами из темного камня, бил небольшой фонтан. Его прохладная вода сверкала на солнце, создавая ощущение свежести в теплом воздухе. Мы присели рядом, на каменный бортик, наблюдая за горожанами, спешащими по своим делам.

Я начал рассказывать Лейле о Марфе, о тренировках на плацу, о товарищах, о своей службе. О том, как наивно я верил в

справедливость и честь, пока не столкнулся с предательством. Говорил о Лизе, о Тибо, вспоминая их лица и голоса. Я делился своими воспоминаниями, словно пытаясь заново пережить те дни, когда мир казался простым и понятным.

Рассказ давался мне нелегко. Каждое слово, каждая деталь вызывала болезненные воспоминания о том, что я потерял. Но Лейла слушала внимательно, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Казалось, она понимает меня без слов, чувствует мою боль и разочарование. Ее присутствие рядом успокаивало, давало ощущение поддержки, в которой я так нуждался.

Внезапно мой рассказ прервал громкий звук, донесшийся из живота. Он был настолько неожиданным и настойчивым, что я невольно покраснел. В животе у меня заурчало. Я замолчал, чувствуя себя неловко.

Лейла улыбается.

«Похоже, кому-то пора подкрепиться, – говорит она с мягкой усмешкой.

– В Рубоне голодным не останешься. Здесь умеют ценить хорошую еду».

Я чувствую себя немного глупо, но облегчение от ее реакции пересиливает смущение.

«Я бы не отказался», – признаюсь я. После стольких дней, проведенных в постели, мой желудок громко заявляет о своих правах.

Мы поднимаемся с каменного бортика и направляемся к одной из ближайших улочек. Лейла ведет меня мимо лавок с диковинными товарами и оживленных таверн, откуда доносятся звуки музыки и смеха. Вскоре мы останавливаемся перед небольшой, уютной пекарней. В воздухе витает восхитительный аромат свежего хлеба и сладкой выпечки.

«Здесь готовят лучший хлеб во всем Рубоне», – заявляет Лейла, открывая дверь.

Внутри пекарни тепло и светло. За прилавком стоит добродушная женщина с румяными щеками. Завидев Лейлу, она расплывается в улыбке.

«Лейла! Давно не видела тебя. Что привело тебя в мою скромную обитель?»

«Добрый день, Эмма, – отвечает Лейла. – Я привела друга. Он проголодался после долгой дороги».

Эмма бросает на меня любопытный взгляд, но ее улыбка не меняется.

«Тогда ему обязательно нужно попробовать мой фирменный пирог с мясом. Он как раз только из печи».

Мой живот издает еще один громкий звук, словно соглашаясь с предложением Эммы. Лейла смеется, а Эмма начинает собирать нам угощение. Она кладет на тарелку два больших куска пирога, щедро поливая их ароматным соусом.

«Присаживайтесь за столик, – говорит Эмма.

– Я принесу вам травяной чай. Он отлично утоляет жажду».

Мы садимся за небольшой столик у окна. Аромат пирога сводит меня с ума. Я делаю первый укус и чувствую, как тепло распространяется по всему телу. Это невероятно вкусно!

«Ну как?» – спрашивает Лейла с улыбкой.

«Это… восхитительно», – отвечаю я, не отрываясь от еды.

Я ем с жадностью, словно наверстывая все те дни, когда мне приходилось голодать. Лейла молча наблюдает за мной, ее взгляд полон сочувствия и понимания. Когда я заканчиваю есть, Эмма приносит нам чай.

«Надеюсь, вам понравилось», – говорит она, ставя чашки на стол.

«Очень понравилось, – отвечаю я. – Спасибо вам огромное».

Эмма улыбается и возвращается за прилавок. Мы остаемся вдвоем, наслаждаясь тишиной и теплом пекарни. Чай оказывается таким же вкусным, как и пирог. Он наполняет меня энергией и бодростью. Я чувствую, как постепенно возвращаюсь к жизни.

«Спасибо, Лейла», – говорю я. – За все. За то, что спасла меня, за то, что привела сюда».

В корпус чёрных рыцарей

Я откидываюсь на спинку стула, чувствуя, как сытость и тепло растекаются по телу. Пар от травяного чая поднимается вверх, окутывая лицо легкой дымкой. В пекарне тепло и уютно, пахнет свежим хлебом и корицей. Эмма, хозяйка, возится за прилавком, напевая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию. Лейла сидит напротив, ее лицо спокойно и безмятежно. Только сейчас я замечаю, как сильно устал. Не только физически, но и морально. Кажется, что вся та боль и ярость, что клокотали во мне последние дни, немного отступили, оставив место лишь тихой пустоте.

«О чем задумался?» – тихо спрашивает Лейла, прерывая мои размышления.

Я вздыхаю и смотрю в ее незрячие глаза.

«Обо всем, – отвечаю я. – О… будущем».

Она кивает, словно понимает меня без слов.

«Будущее всегда неопределенно, – говорит она. – Но это не значит, что его не стоит строить».

«Строить? – переспрашиваю я с иронией.

После всего, что случилось? Я потерял всё. Дом, друзей, честь… Даже веру в справедливость».

«Это правда, – соглашается она.

Но ты не потерял себя. И пока ты жив, у тебя есть шанс начать все сначала».

Я усмехаюсь.

«Легко сказать. Но как начать, когда не знаешь, куда идти?»

«Это тебе и предстоит решить, – отвечает Лейла, слегка улыбаясь. – Я лишь могу помочь тебе найти свой путь. Но идти по нему ты должен сам».

Она замолкает, и я снова погружаюсь в свои мысли. Что мне делать дальше?

Сытость и тепло постепенно сменяются нарастающим беспокойством. Я обдумывал слова Лейлы, но я все еще не понимаю, что именно мне делать. Тихая пустота внутри заполняется смутным предчувствием.

Внезапно Лейла берет меня за руку. Ее прикосновение неожиданно сильное, уверенное.

«Я знаю, что нужно делать», – говорит она, и в ее голосе слышится решимость, которой я не замечал прежде.

Она тянет меня за собой, и мы покидаем уютную пекарню. Улицы Рубона кажутся мне сейчас другими, более узкими и запутанными. Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, куда мы направляемся, но Лейла не объясняет. Лишь крепче сжимает мою руку и ведет вперед.

Мы бежим мимо лавок с диковинными товарами, мимо таверн, из которых доносятся приглушенные голоса и смех. Черные рыцари, патрулирующие улицы, бросают на нас мимолетные взгляды, но не останавливают. Я чувствую себя потерянным в этом незнакомом городе, словно плывущим по течению, не зная, куда оно меня вынесет.

Наконец, мы останавливаемся. Передо мной возвышаются огромные черные металлические ворота. Их массивность и мрачный цвет внушают трепет и одновременно вызывают какое-то странное притяжение. По обеим сторонам ворот стоят два черных рыцаря, облаченных в сверкающие доспехи. Они неподвижны, словно изваяния, и их лица скрыты под забралами шлемов.

«Куда мы пришли?» – спрашиваю я, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

Лейла невозмутимо улыбается, глядя на ворота. «В корпус черных рыцарей», – отвечает она.

Она поворачивается ко мне, ее лицо выражает смесь волнения и решимости.

"Именно здесь ты сможешь обрести силу, необходимую для мести," говорит она тихо, словно боясь, что нас кто-то услышит.

Я смотрю на нее, пытаясь понять, что она задумала. Вступление в корпус черных рыцарей? Это кажется безумием. Это армия Рубона, государства, которое я считал своим врагом.

"Ты уверена?" – спрашиваю я, чувствуя, как сомнения вновь одолевают меня.

"Уверена, как никогда," – отвечает Лейла.

"Я знаю, что это может показаться странным, но поверь мне, это единственный способ. Здесь ты научишься контролировать свою силу, станешь сильнее, чем когда-либо прежде. И тогда ты сможешь отомстить тем, кто предал тебя."

Она подходит к одному из рыцарей, стоящих у ворот, и что-то говорит ему тихим голосом. Рыцарь кивает и отступает в сторону, пропуская нас внутрь.

Я нерешительно следую за Лейлой, чувствуя на себе пристальные взгляды черных рыцарей. Мы проходим через ворота и оказываемся во внутреннем дворе. Здесь царит атмосфера строгой дисциплины и военной мощи. Рыцари в черных доспехах тренируются, оттачивая свои навыки владения мечом. Звуки ударов металла о металл эхом разносятся по двору. Я чувствую себя здесь чужим, неуместным.

Но в то же время, во мне просыпается какое-то странное чувство предвкушения. Может быть, Лейла права, и именно здесь я смогу обрести то, что мне нужно. Может быть, это мой шанс начать все сначала, стать тем, кем я должен быть.

Я осматриваюсь вокруг, стараясь впитать в себя каждую деталь этого сурового места. Двор Черных Рыцарей был не похож на двор Рыцарей Солнца. В их тренировочной площадке царило воплощение силы и дисциплины. Каждый рыцарь в черных доспехах движется с отточенной точностью, их мечи рассекают воздух, словно хищные птицы. Нет ни единого лишнего движения, только сконцентрированная мощь.

Со всех сторон доносятся звуки тренировок: лязг клинков, глухие удары по щитам, хриплые выкрики инструкторов. В воздухе витает запах пота, железа и чего-то неуловимо темного, что сложно описать словами. Я чувствую, как это место проникает в меня, словно холодный ветер, пронизывающий до костей.

Лейла стоит рядом, ее спокойствие контрастирует с моим внутренним смятением. Она, кажется, чувствует себя здесь вполне уверенно, словно она – часть этого мира. Я задаюсь вопросом, что она знает о Черных Рыцарях, что скрыто от меня.

"Что ты думаешь?" – тихо спрашивает Лейла, наблюдая за моим лицом. "Чувствуешь ли ты силу, что витает в этом месте?"

Я киваю, не зная, что ответить. Да, я чувствую силу, но это сила, которая вызывает во мне скорее страх, чем надежду. Здесь нет места для сомнений, для слабости. Здесь правят сталь и воля.

"Это то место, где ты сможешь стать тем, кем должен быть," – продолжает Лейла, она смотрит на меня с нескрываемой верой. "Здесь ты научишься контролировать свою силу, обуздаешь свою ярость. Здесь ты станешь Черным Рыцарем."

Стать Черным Рыцарем? Эта мысль пугает и одновременно завораживает. Отказаться от прошлого, забыть о чести и долге, и принять путь силы и тьмы.

Я смотрю на тренирующихся рыцарей, чувствуя их энергию и дисциплину. В каждом движении, в каждом взмахе меча ощущается сила, которой мне так не хватает. Вдруг, среди инструкторов, я замечаю знакомое лицо. Это был Радан. Мое сердце пропускает удар. Что он здесь делает?

Лейла, словно прочитав мои мысли, тихо произносит: "Радан является лейтенантом, и одним из лучших инструкторов Черных Рыцарей".