Дивогорск: в поисках пропавших детей

Виктория Юдаева

Дивогорск: в поисках пропавших детей

Глава 1

Глава 1. В поисках пропавших детей.

Нет ничего более постоянного, чем временное.

– …Это временно, – говорила мама, – к августу я закончу с исследованием, и мы вернемся домой. Но до конца августа оставалось меньше недели, а мамина работа встала из-за каких-то бюрократических трудностей, и вот вчера, вернувшись в их временную квартиру, она сказала Вере, что она пойдет в школу здесь – в Дивогорске.

– Ну супер! Просто супер! – злилась Вера, – А как же мои друзья?! Мои одноклассники? Мои кружки и занятия танцами? Мама молчала и даже не улыбалась спокойно, как обычно, когда Вера возмущалась. На этот раз ее реакция была даже какой-то странной и пугающей: она как будто нервничала, нервно сжимала и разжимала пальцы на руках. Вере даже на секунду показалось, что мама сама не хочет, чтобы Вера шла в эту странную школу или боится.

– Эта школа… да она даже на школу не похожа! – рассказывала она подружке по видеозвонку вечером, – я специально сходила днём посмотреть. Там здание всё перекошенное, вместо сада какие-то заросли, и как-то жутко, как ночью на кладбище!

– Ох, Верка, не преувеличивай, – смеялась Вика, – ты просто злишься и не хочешь замечать хорошее! Ты подумай, не развалина, а историческое здание! Представляешь, как там внутри должно быть красиво: деревянные винтовые лестницы, лепнина на потолке, ты как в замке будешь!

– Ага, прям Хогвартс! – захохотала Вера, – А заросли, не заросли, а джунгли, и я в них как Тарзан буду по лианам скакать и кричать: «Уауауауа»!

– Если будешь кричать: «Уауауауа»!, то ты не Тарзан, а обезьяна!

Девочки начали хохотать и кривляться, прыгать с кровати на пол, изображая, как прыгают обезьяны. Потом Вику позвала мама и они распрощались, а Вера, уставшая, запыхавшаяся, лежала, смотрела в потолок и думала о своей новой школе.

– Ну может правда не так всё и плохо, – размышляла она вслух, – Ну подумаешь страшная и пугающая, просто надо привыкнуть. Учатся же там как-то дети.

И тут Вера поймала себя на очень странной и очень страшной мысли: за все 3 летних месяца в Дивогорске она не встретила ни одного ребенка! От неожиданности она даже села на кровати.

Судорожно начала вспоминать прошедшее лето: в июне она почти все время была с мамой на раскопках и в лаборатории, там было много взрослых и ученых, которые приехали вместе с мамой, и, некоторые из них, тоже приехали со своими детьми. Но это были приезжие дети. Хорошо, допустим в июне ей негде было их встретить…

В июле приезжал папа. Он привез Вере велосипед, и они много катались по городу и окрестностям. Были ли дети? Вера не могла вспомнить, она крутила и крутила в голове, как она каталась, но вспоминалось только то, как она крутит педали, папа подшучивает над ней, а мимо проносятся дома, леса и цветные пятна. Эти цветные пятна – прохожие, но Вера не могла вспомнить, были ли среди них дети…

Август. Папа уехал. Мама приходила очень поздно уставшая и злая. Вера тоже злилась. Мама злилась из-за работы и каких-то там трудностей. Вера из-за того, что к августу они уже должны были вернуться домой, а Верка днем и ночью, вместе с Викой, гулять, хохотать и обсуждать всё на свете. От обиды и злости Вера редко выходила гулять, на раскопки с мамой не ездила совсем, иногда выбиралась во двор покачаться на качелях. В их дворе детей не было. Совсем. Это точно на 100 процентов.

Вере стало не по себе, она встала с кровати и пошла в кухню, вышла на балкон и свесившись начала осматривать каждый угол двора. Во дворе было пусто. Совсем. Ни взрослых, ни детей. «Нет, этого совершенно не может быть! Чепуха какая-то,» – думала она, – Выйду пройдусь и непременно кого-нибудь встречу.

Вера обулась, закинула в свой красный рюкзачок воду и ключи, на ходу написала маме сообщение: «Ушла на поиски пропавших детей!». Ответ от мамы прилетел меньше, чем через 5 секунд: «Каких еще пропавших детей? Что случилось?!» «Всё в порядке, пойду знакомиться с местными, может удастся познакомиться с кем-то из одноклассников =)» «Я очень рада, что ты остыла. Все будет хорошо! Люблю тебя» «И я тебя!»

Вера убрала телефон в рюкзак и, наконец, подняла глаза. Во дворе по-прежнему никого не было видно. Вера стояла и смотрела по сторонам. Двор был большой: пять трехэтажных домов, образовывали почти ровный пятиугольник, в центре двора была площадка. Стоп! Площадка. Площадка есть: качели, горки, песочница, а раз есть детская площадка, значит должны быть и дети! Для кого-то же ее здесь построили. Вера оглянулась на свой дом, во всех типовых квартирах окна балконов выходили во двор, на балконах многие сушили свои вещи. Вера начала присматриваться, где-то точно должны висеть детские. Но как назло ни на одном балконе в поле ее зрения вещей не было. Вера медленно пошла по окружности двора, заглядывая в окна. Ну хоть что-нибудь должно было выдать присутствие в этих домах детей, хоть каких-то!

Но вместо этого Вера увидела кое-что другое и тоже очень странное: почти во всех квартирах окна комнат были плотно занавешены. Почему? В другой ситуации Вера бы не обратила на это никакого внимания, но сейчас ей все казалось каким-то жутким и странным. Хорошо, допустим, люди закрыли окна от солнца, но в последнюю неделю солнечной погоду было назвать нельзя, да и двор практически круглый, если кому-то солнце слепит в окна, то у кого-то в окнах тень.

Тут дверь одного из подъездов открылась и оттуда вышла пожилая женщина. Вера набралась смелости и, подбежав к ней, начала разговор:

– Здравствуйте! – женщина не отреагировала и продолжала идти, погрузившись в свои мысли, – тетенька, здравствуйте! – женщина оглянулась и очень странно посмотрела на Веру, не ответила, а медленно, как сканер, осмотрела ее сначала от макушки до пят, затем от пят до макушки. Здороваться в третий раз Вера не стала. Спустя почти минуту, женщина ответила:

– Здравствуй, чем могу помочь?

И тут Вера ляпнула первое, что пришло ей в голову:

– Вы случайно не знаете, куда исчезли все дети? – поняв, что сказала какую-то глупость, попыталась исправить ситуацию, – Ну не исчезли, но тут совсем никого нет, мне не с кем поиграть. Женщина ответила вопросом на вопрос:

– Ты ведь приехала с учеными? Когда вы уезжаете? – Вера опешила, ответ женщины был невежливым, очень невежливым: во-первых, она ответила вопросом на вопрос, а во-вторых, спросив про отъезд, показала крайнюю невоспитанность и грубость. Но Вера промолчала, кто знает, может у них тут в этом странном городе все так общаются.

– Да, моя мама работает на раскопках, пока не знаю, мы задерживаемся, я здесь даже в школу пойду, вот хотела познакомиться с кем-нибудь из ребят. Так вы не знаете, где все дети?

Женщина как-то нервно начала оглядываться по сторонам, Вере показалось, что она увидела что-то за углом одного из домов и как будто испугалась, а потом, повернувшись к Вере ответила:

– Не знаю, возможно, гуляют у школы.

– Так каникулы же?

– Не знаю… – и женщина снова очень невежливо отвернулась и ушла, прибавляя шаг, как будто боялась, что Вера пойдет за ней или будет кричать что-то вслед. Но Вера не стала, ей вообще было как-то не по себе после общения с этой недружелюбной женщиной. Что она увидела там за углом и почему занервничала? Вера дождалась, пока женщина скроется из виду, и рванула туда, где, по ее мнению, было что-то, что она не должна была обнаружить, потому что она «приезжая».

Вера зашла за угол, там никого не было. Она остановилась. Прямо за этим домом, метрах в десяти, начинался сильно заросший овраг, за которым возвышался «дремучий, непролазный лес», как говорил папа. Овраг, как стена, отгораживал жилую городскую часть от жуткого леса. Желания гулять там у Веры не возникало никогда, даже с папой. Вдруг, ей показалось (или не показалось?), что она слышит смех. И голоса, но как будто в искажении.

Она быстро пошла на звук. Голоса доносились со дна оврага, это было точно. Оглянувшись, Вера увидела, что в овраг спускается тропинка, издалека ее не видно, но если подойти поближе, то она, как ступеньки, устеленные зеленым ковром, вела куда-то вниз. Сама, не понимая, что делает, Вера быстро пошла по тропинке вниз. Вера смотрела под ноги, чтоб не упасть, а когда оказалась на некотором подобии поляны, замерла от увиденного: на круглой поляне справа валялись 3 детских велосипеда, рядом лежал рюкзак, из которого вываливались книга, контейнер для бутербродов и… зеркало. Не зеркальце, а большое такое, сантиметров 40 в диаметре зеркало. Снова кто-то засмеялся, Вера подошла ближе к зарослям, надеясь обнаружить там хозяев велосипедов, но, отодвинув ветку, в ужасе отскочила, за кустарником лещины лаяли (а не смеялись) лисята. Они возились, грызли друг друга, и тявкали. Один из них обернулся на шум и пошёл в сторону Веры. Два неестественно больших глаза смотрели, не мигая, прямо Вере в глаза. Вера оцепенела от ужаса. Мягко и плавно лисенок вышел из-за куста и наклонил голову, Вере показалось, что он сейчас прыгнет на неё и вцепится ей в руку или даже в шею! Она закричала и, сама, не помня, как, понеслась по тропинке наверх. Остановилась только когда закрыла за собой дверь подъезда. Дышать было тяжело, руки и ноги тряслись от ужаса. Она села на ступеньку, достала из рюкзака телефон и воду, сделала пару глотков и набрала сообщение Вике:

«На меня только что напала бешеная лиса!»

«Что?! Ты в порядке?»

«Да, она не прям напала, я успела убежать в подъезд»

«Кошмар!»

«Хотя если подумать, то это я на нее напала первая»

«Что?! Ахаха лиса в порядке?»

Вера не успела ответить, из-за подъездной двери послышались голоса, во дворе кто-то был. Она быстро вскочила, судорожно убирая в рюкзак воду и телефон, и побежала к двери. Распахнув ее, Вера остановилась и замерла: по двору шли трое мальчишек, везя рядом с собой те самые велосипеды, которые она видела на дне оврага, на одном из них был рюкзак. Все трое были рыжими и веснушчатыми, точно братья. Вера крикнула: «Эй!», и замахала рукой, привлекая к себе внимание. Мальчишки, весело болтавшие до этого, остановились и обернулись на звук. Вера пошла в их сторону и, не дойдя буквально пару метров в ужасе замерла. На нее смотрели те самые глаза…

Глава 2

Глава 2.

Мальчишка смотрел на Веру и ждал, а она не могла понять, что ей делать. «Развернуться и убежать!» – требовал инстинкт самосохранения. «Просто скажи: «Привет!» – говорил мозг.

– Привет… – сказала Вера тихо. Убегать было поздно, поэтому, немного прокашлявшись, она повторила еще раз чуть громче, – Привет!

– Привет. – Мальчишка слегка улыбнулся и, кажется, первый раз за всё время моргнул.

– Я – Вера. – Вера не знала, что говорить, она выбежала из подъезда на адреналине от всего случившегося, ей как будто управляли инстинкты, а сейчас включился мозг, который не придумал ничего лучше, чем представиться.

– Ты с учёными приехала, да? Вы же вроде должны были уже законсервировать раскопки и уехать?

«Да что же это такое! В этом городе вообще имеют представление о том, что такое «вежливый» разговор?» – Вера сделала глубокий вдох и сказала наигранно дружелюбно:

– Да, я приехала с мамой, но мы решили остаться здесь. Я пойду в школу, мама будет рабо… – она не успела договорить, её перебил другой мальчишка:

– Чегоооо?? Вы серьезно решили тут жить?

Это было уже слишком, мало того, что все игнорировали её вопросы, постоянно спрашивали об отъезде, так теперь еще и перебивают, не дав договорить! Вера перевела взгляд на мальчишек, что стояли позади того, который с «лисьими» глазами. Да, они однозначно были братьями. Все трое были очень похожи: растрепанные рыжие волосы, веснушки, и у всех троих зелёные глаза. Невероятно зелёные.

Тот, что стоял ближе всех, скорее всего был самым старшим: на вид ему было лет 12, он был выше остальных, его волосы были не такими рыжими, как у младших, и было видно, что совсем недавно он начал быстро расти: он был худее братьев и весь какой-то угловатый и неправильный. Возраст двоих других Вера определить не смогла, скорее всего погодки – лет 7-8. Тот, что перебил её, вероятно был самым младшим. Он постоянно дёргался, переминался с ноги на ногу, крутил руль от велосипеда, смотрел на братьев и все эмоции на его лице выдавали то, что ему очень много нужно сказать и спросить, но он сдерживается изо всех сил. Его волосы были не просто лохматыми, а кудрявыми, колени и локти в ссадинах, а веснушки, настолько яркими, что, казалось, они вот-вот загорятся, как искры. Третий был не сильно старше, но абсолютная противоположность младшему, за всё время, пока Вера на них смотрела, он не пошевелился, и, кажется, не моргнул ни разу. Волосы были ярко рыжими, как у младшего брата и взъерошенными, как у старшего. Зелёные глаза были спрятаны за круглыми очками. А еще он весь был какой-то аккуратный и правильный.

– Я не знаю, но пока остаёмся, – ответила Вера, и сразу же спросила, пока младший набрал в грудь воздуха и не успел завалить вопросами её, – А вас как зовут? Вы местные, да?

Братья переглянулись, старший, ухмыльнувшись, ответил:

– Мы – да.

– Ну мало ли, по вам же не видно.

– По нам как раз видно, – сказал младший, и все братья засмеялись, как будто он сказал какую-то очень смешную шутку.

Вера не поняла её, но подумала, что в конце концов, они братья и у них могут быть свои шутки, понятные только им, у них с Викой тоже такие есть, и, наверное, со стороны, когда смеются над ними, в глазах других людей они выглядят так же странно. Ей стало немного неуютно, как будто она навязывается ребятам, а смеются они над ней, она сунула руки в карманы толстовки, вся как-то сжалась, и, глядя в землю, сказала

– Ну ладно, если не хотите знакомиться, я пойду.

– Да нет, извини, – сказал тот, что в очках, – Я – Тихон, это…– он указал на младшего, – Тимофей, а это – Матвей. Мы в 3 доме живем.

– Три брата из третьего дома, – попыталась пошутить Вера, но сама поняла, что шутка вышла не очень и быстро добавила, – А у меня, кстати, тоже велик есть, может покатаемся завтра?

Братья переглянулись удивлённо. «Интересно, что их удивило: моя навязчивость или то, что я после того, как они посмеялись надо мной, продолжаю навязываться им в друузья», – думала Вера, – «Не хочу я с вами дружить, мне просто не хочется быть совсем одной в школе в первый день. Потом-то я познакомлюсь с кем-нибудь из одноклассниц и…». Поток её мыслей прервал Матвей

– Вообще у нас завтра дела есть, но вечером можно прокатиться по городу. А ты правда в нашу школу пойдёшь?

– Ну да, она же здесь одна.

– Да… – Матвей задумался и пробормотал куда-то в сторону, – Интересно, что будет делать Аглая…

– Кто?

– Да так, это наша учительница, она… – он явно придумывал, что соврать, и не мог.

– Она – местная Баба Яга, – пошутил Тимофей, – мы к ней уже привыкли и не боимся, а на новеньких она любит нагнать жути. – Он сказал это так, как будто хотел пошутить, но Матвей и Тихон так испугались, когда он это сказал, что Вере показалось, что он не шутит.

– Ладно, Вера, мы пойдем, – прокашлявшись, сказал Тихон, – если что, выходи завтра с великом часов в пять, покажем тебе дорогу до школы.

Мальчики пошли в сторону дома. Вера тоже пошла к себе. Поднимаясь по лестнице, она подумала о том, какая она смешная: напридумывала себе какой-то жути и тайн. Дети пропали, окна закрыты, лисы на велосипедах… Но лисы ведь и вправду были. Вера потрясла головой и шумно выдохнула: «Хватит!»

Мама пришла, как обычно, поздно. Вера сидела на кухне и собирала алмазную мозаику, это помогало ей отключить голову. Мама зашла, поцеловала дочь в макушку и пошла мыть руки.

– Ну что, отыскала пропавших детей?

– Ага, целых троих, завтра поедем с ними кататься на великах, расскажут мне про школу.

– О, как кстати. Я как раз сегодня забрала твои документы с почты, завтра пойду отдавать в школу, хотела предложить тебе пойти со мной, чтоб всё посмотреть, но…, – мама не договорила.

– Мои документы? Так быстро? Ты же только вчера говорила, что только-только узнала, что мы не сможем уехать? – Вера чувствовала ужасную обиду: мама всё знала намного раньше. Намного раньше. Забрать документы из прежней школы мог только папа, а он уехал от них три недели назад, а две недели назад уехал в свою экспедицию. Значит родители знали обо всем уже почти месяц и молчали.

Вера почувствовала, как в носу защипало, в последнее время её настроение менялось слишком резко: то хотелось смеяться, то плакать. Но с тех пор, как они переехали в Дивогорск, плакать хотелось намного чаще. Мама говорила, что это гормоны, что она взрослеет, но Вере знала, что дело в том, что они её бросили. И мама, и папа. Она и раньше жила с ними, но как будто совсем одна: они оба всегда были на работе и в работе, интересовались её делами, слушали её истории, но чем старше становилась Вера, тем чаще замечала, что, когда они её слушают и улыбаются, всё равно думают о чём-то своем. Но раньше у неё была Вика. С ней можно было обсудить всё-всё на свете, посмеяться, погулять, благодаря ей Вере не было так одиноко, как здесь. Здесь у неё никого нет.

– Я правда узнала окончательно только вчера, просто попросила папу заранее их забрать, потому что, после того, как он уедет, сделать это будет некому. – Мама помолчала. – Так ты пойдешь со мной завтра в школу?

– Нет. – Вера ответила так холодно, как только могла, потом встала и пошла к себе в комнату, если бы они были у себя дома, она бы еще и дверью хлопнула, но в этой квартире двери были только в ванной комнате и на балконе. Чья-то злая шутка или боязнь замкнутого пространства?

Всю ночь Вере снились кошмары: то она убегала от бешенных лис, но чем дальше пыталась убежать, тем сильнее вырастали лисы, то костлявая Баба-Яга пыталась затащить её в школу, то зеленые заросли опутывали ей ноги, и она не могла вырваться. Вера просыпалась, крутилась на кровати, переворачивала подушку, открывала окно, потому что было душно, закрывала, потому что было холодно, проваливалась в сон минут на пятнадцать и снова просыпалась. Идти к маме не хотелось из-за обиды, но она точно знала, что рядом с мамой никаких кошмаров не будет. Вера встала и пошла на кухню попить.

Плитка на кухне была прохладной и приятной, Вера даже закрыла глаза от удовольствия, вставала на носочки и снова опускалась на всю стопу, как будто ощупывая прохладу. Затем налила воды и вышла на балкон, чтобы подышать, ей опять показалось, что дома слишком душно. Она даже не успела сделать глоток, тут же поперхнулась: почти во всех окнах в соседних домах горел свет. Окна были занавешены, поэтому это не бросалось в глаза, но свет был почти во всех квартирах. Веру снова накрыло ощущение ужаса, как днём. Она вспомнила пустоту двора, огромные хищные лисьи глаза и свой страх. Ночью страх усиливается в тысячу раз. Вера быстро зашла внутрь, зачем-то задернула штору и… включила свет. Зачем? Она не знала, но ей вдруг показалось, что если в темноте прячется что-то ужасное, то оно точно боится света.

Вера стояла смотрела на балконную дверь, ожидая, не выскочит ли кто оттуда, потом очень быстро перебежала в свою комнату и зажгла свет там: «Лишь бы мама не проснулась!». Снова перебежала и выключила свет на кухне. Вернулась в комнату. Закрыла форточку, задернула шторы, легла и укрылась с головой.

Разбудил Веру не шум, а аромат кофе и сладкий запах блинов. Мама всегда добавляла в них немного ванили и от этого запаха у Веры начинали течь слюнки задолго до того, как она их увидит или попробует. Вера вышла на кухню, бессонной ночи как будто и не было. И ссоры с мамой, если задуматься, не было. Но Вера не могла не дуться, поэтому, войдя в кухню, она как можно безэмоциональнее сказала:

– Доброе утро. Во сколько ты пойдешь в школу? Я пойду с тобой.

– Доброе утро, передумала? – мама хитро улыбнулась.

– Я пойду собираться.

Ну и ну! Вера всего один день общалась с местными, а уже грубит, не отвечая на заданные вопросы, прям так же, как они.

На входе в школу маму и Веру встретила… охранница. Это было так необычно. Не потому, что женщины не могут работать в охране, а потому, что это была не какая-нибудь там бабушка или женщина, скорее… девушка. Очень красивая девушка. Её внешность нельзя было назвать яркой, её красота была какая-то невидимая, но ощутимая. Средний рост, длинные светлые волосы собраны в нетугую косу, глубокие зеленые глаза и… какая-то правильная пропорциональность во всем. Она вся была слишком правильная. Спокойный голос, спокойные движения, спокойная мимика. Она проводила гостей на второй этаж, улыбнулась и ушла.

На табличке над дверью было написано: «Кабинет директора школы». Эта надпись была странной. Мама зашла в кабинет, а Вера осталась сидеть снаружи, она несколько раз вставала и перечитывала эту надпись, как будто, если она встанет и прочитает еще раз, надпись станет нормальной. «Зачем они добавили это «школы»? Почему нельзя было просто написать: «Кабинет директора»? Как будто без этого не понятно, что это школа»… Мысли Веры прервал разговор мамы и, судя по всему, директора.

– Вы уверены, что хотите обучаться здесь? Вы же сами сказали, что вы здесь временно, и вас в любой момент могут откомандировать обратно? Зачем девочке этот стресс, смена коллектива, у нее сейчас итак не самый простой возраст.

– Да, возраст непростой, именно поэтому я хочу, чтобы она нашла новых друзей, отвлеклась на учёбу. Вы знаете, она очень любит учиться.

– Я не говорю, что ей не нужно учиться, но может вам стоит рассмотреть вариант домашнего обучения, пока вы здесь?

Сердце Веры радостно забилось: «Да, стоит! Стоит!» Ей совсем не хотелось быть новенькой, знакомиться и привыкать к новым правилам и порядкам.

– Я думала над этим, но я очень много времени провожу на раскопках и в лаборатории, боюсь, что если предоставить её образование самой себе, она все будет откладывать на потом и сильно отстанет.

«Ох, мамочка, не отстану, я тебе обещаю, я буду всё-всё делать сама и учить!» – Вера даже скрестила пальцы на руках, чтобы мама согласилась на уговоры директора. А он продолжал её уговаривать, предлагал присылать педагога домой или вариант онлайн-обучения, мама приводила свои аргументы, и, к слову, её аргументы были убедительнее. В какой-то момент Вера почувствовала, что директор хватается за каждое мамино слово, он прямо не хочет её брать, умницу, спортсменку, активистку и отличницу между прочим, но почему? Она стала прислушиваться сильнее и, читать между строк и поняла: директор не хочет брать Веру, не потому, что она возможно скоро уедет, а потому, что она приезжая. Он как будто не хочет, чтоб в школу приходил кто-то «чужой».

– Хорошо, давайте я сейчас с ней переговорю и, как она сама решит, так и поступим, если не захочет ходить в школу, остановимся на онлайн уроках.

«Я не хочу. Не хочу переходить в новую школу… Вот минуту назад точно не хотела. Совершенно точно. Нет», – Вера как будто уговаривала сама себя. Но когда мама вышла и спросила, ответила:

– Я хочу здесь учиться.

– Правда?

– Правда. – это была ложь, учиться здесь Вера совсем не хотела, она хотела разобраться с тем, что это за странное место, почему здесь так не любят приезжих и зачем по ночам не выключают свет.

Глава 3

Глава 3.

«Ох, ну какая же я дура!» – думала Вера, когда они с мамой возвращались домой. Вся её уверенность в желании разобраться в странностях этого места испарилась, как только они вышли за ворота школы. «Ну почему, почему я не сказала, что хочу хорошенько подумать… Ну или не хорошенько, а просто подумать. Ох…».

– Вера? – позвала мама, – Ты меня слушаешь?

– Ой, мам, извини, я отвлеклась и прослушала, что ты спросила?

– Ты говорила, что с кем-то познакомилась.

– А… да, это мальчишки, живут с нами по соседству. Три брата из третьего дома. – Вера вспомнила, что договорилась сегодня покататься с ними и ей стало неуютно. Вообще на нее это не похоже, она никогда не знакомилась ни с кем первая, всегда была очень стеснительной и уж тем более не навязывалась в друзья. Вчера ей руководил страх, ей просто нужно было убедиться, что она не одна, а сегодня, от мысли, что ей придется гулять с ними, было неприятно тревожно. О чём с ними говорить? Что если они опять начнут подкалывать её из-за того, что она не местная? Как реагировать, если они снова будут говорить о чём-то, что понятно только им троим? Они в добавок не просто друзья, а ещё и братья.

У мамы зазвонил телефон, она остановилась, чтобы ответить, а Вера начала разглядывать улицу, дома, магазины. Кажется, они были с папой в этой части города, но Вера абсолютно ничего не помнила. Она и не старалась запомнить: маршрут всегда выбирал папа, да и зачем ей запоминать, если они всё равно скоро уедут? Только вот они не уехали…