Русский испанец. Книга первая. Исповедь компаньонки

– Ты ела сегодня что-нибудь? – пронзил он меня насквозь своим взглядом, пытаясь прочесть в моих глазах правду.

– Я поела немного риса и овощей. Мне стало лучше. Ты знаешь – доктор какая-то волшебница! Мне кажется, она дала мне какую-то установку, и мой аппетит разыгрался. После клиники захотелось покушать. Вот так!

– Вот и замечательно! Сейчас я поем и пойду тебя опять кусать, а ты пока выпей лекарство и витаминку! – я послушно всё исполнила.

Саша ушёл в лоджию курить сигару и допивать вино, а я начала суетиться и бегать по квартире, не зная, как начать разговор.

– Иди сюда! – позвал он меня. – Расскажи, что ты суетишься опять, я заметил твоё волнение. Как ты себя чувствуешь? Почему загрустила? – шквал вопросов посыпался на меня.

«Ещё один ясновидящий! – хмыкнула меня. – Он читает меня как книгу! Как он догадался? О, ужас!»

– Саш, мне нужно тебе сказать…

– Что опять? – насторожился он.

Минут десять я ему рассказывала о проблемах в Барселоне, потом про письмо управляющего. Он всё прочитал и, молча, думал, нахмурив брови.

Что касается бизнеса (я ещё не писала об этом) – было не всё так просто. Наши с Сашей интересы в каких-то проектах пересекались, но он никогда «не наступал мне на пятки и не конкурировал со мной», наоборот, помогал и подсказывал. Я ему тоже помогала и не раз его выручала. Он всё знал о моих «делах». Я была у него как на ладони. Он знал о моей недвижимости, о счетах, о сделках и проектах. Я же знала о его «делах» только наполовину, потому что он никому не доверял полностью и предпочитал сам справляться в одиночку, изредка и по необходимости подключая связи.

– Ну, так и что? – наконец произнёс он серьезным тоном, а у меня покатилась слеза. – Решим завтра, как быть. Я позвоню, у меня в Испании есть люди. Да, я порешаю этот вопрос. А ты, если будешь постоянно реветь, я тебя сдам в психушку!

– Ещё я разбила твой голубой бокал, – уже всхлипывая, произнесла я.

Мне показалось, он разозлился, и у меня полились слезы с новой силой. Я убежала в комнату прилечь. Последние два месяца я действительно стала ужасно плаксивой, даже его мама это отметила, но не понимала, почему и что со мной. Меня расстраивало и вызывало слезу всё – от мыльного сериала до опавшего листа на дереве. Я сама себя не узнавала и не могла совладать с собой.

Вскоре ко мне присоединился Саша. Мы легли, обнявшись. Долго молчали и смотрели в потолок. День был тяжёлый и сложный. Сейчас, после клиники, он, видимо, стал понимать это, и относился ко мне с терпением.

Я лежала на его груди и тут же уснула. Только так я могла теперь спать. Без него сна у меня не было.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

РАЗГОВОР

Утром я очнулась почти в десять утра и была укрыта тёплым одеялом с головой. Я лежала под одеялом, высунув нос, и не понимала, где я.

Я выспалась за эти бессонные ночи и спала настолько крепко, что все мои цветные сны были, как явь, поэтому сразу не могла сообразить и вернуться в реальность. Мне снилась какая-то красивая восточная сказка с фруктовыми садами, алыми цветами и разноцветными птицами с большими крыльями.

Я лежала на боку и смотрела одним глазом на обстановку вокруг. Было тихо. Меня начало слегка подташнивать, но совсем чуть-чуть, не так, как раньше, поэтому я решила уже наконец встать и выпить апельсиновый сок или чай с лимоном. Хотелось чего-нибудь кисленького.

«Саши, наверное, нет дома», – подумала я.

Под одеялом я обнаружила, что сплю в одной футболке и трусах.

«Почему без домашних брюк? Где они?»

На подлокотнике кресла увидела аккуратно сложенные штаны.

«Он что, снял их с меня? О, господи! Я ничего не помню!»

Я чётко помнила, что лежала с ним в одежде и без одеяла, потому что он меня согревал своим телом, и мне было жарко.

Так я продолжала лежать и вспоминать события накануне. Перевернувшись на спину, я вдруг ощутила какие-то непонятные толчки изнутри. Они не похожи были на кишечные колики. Толчки были очень слабые и хаотичные, как будто кто-то бегал внутри моего живота. Я сразу догадалась.

– Боже, они уже толкаются! Я слышу моих деток! Надо рассказать Саше! – радуясь, соскочила с кровати.

В квартире никого не было, а в столовой меня ждал графин со свежевыжатым апельсиновым соком:

«Милый мой, любимый, обожаю!» – подумала я.

Через час позвонил Саша.

Он взволнованно рассказывал о решении проблем с Испанией. Говорил он чётко, ясно и по делу почти 5 минут. Я слушала его, не перебивая. Он задал несколько вопросов, уточнив адреса, телефоны и явки, нужные ему. Я ему всё сообщила. Потом он рассказал, как «расправился» с моим управляющим, пообещав оторвать ему голову, если он через неделю не приведёт дела к общему знаменателю. Я уже представила лицо этого управляющего-испанца, пятидесяти лет, которому звонит некто из Штатов, угрожая расправой. Тут я узнавала Сашу – в делах он был строг и иногда беспощадно вежлив. Вежлив, потому что спокойным тоном, сверля тебя на сквозь глазами, объясняя доходчиво и без матов, он мог просто морально тебя уничтожить. Я сама с этим сталкивалась и не раз. У него были довольно жёсткие методы воздействия, отчего подчинённые его побаивались.

Я так не могла и предпочитала решать вопросы «по-доброму», поэтому всегда ревела по ночам, потому что мне было жалко тех, кого я отругала или уволила. Ну, не дура ли?

В конце диалога он сказал, что любит меня и целовал всю ночь, пока я спала и не реагировала.

«Врёт, конечно!» – подвела я итог.

Ещё добавил, что к 19:00 у нас будет гость. Рассказал, что это давний приятель, с которым он познакомился на форуме по восточной культуре на Гоа. Это был врач-хирург, ещё и остеопат. Я помню поездку Саши в Индию, поэтому не удивилась, что у него там появились друзья.

– Ничего не готовь и не стой у плиты. Я всё куплю или возьмём в холодильнике. Приведи себя в порядок. Он интересный специалист. Мы его послушаем, и он посмотрит на тебя. Целую! – Саша закончил разговор так же внезапно и быстро, как его начал.

Я сидела пять минут в кресле, смотря в одну точку, и переваривала его слова. Едва собрав все его слова воедино, стала размышлять:

«Зачем на меня смотреть? Что он задумал? Ещё и хирург-остеопат! Понятно, что сегодня вечером я буду для них „подопытным кроликом“. Ну что ж, лучше я буду помалкивать, как обычно я это делаю, когда общаюсь с Сашиными друзьями-товарищами!»

И у меня было предостаточно времени привести себя в порядок.

Ближе к вечеру я решила запечь курицу в духовке с молодым картофелем и зеленью в фольге и сделать зелёный салат с авокадо. Это будет и просто, и сытно, и полезно для всех.

Над собой я решила провести особый эксперимент: уложить волосы в крупную волну, сделать макияж, красиво одеться, одеть каблуки, которые я не помню, когда одевала последний раз.

Честно сказать, я себя давно забросила. Постоянные пляжи, беготня, разъезды, морская вода и жара выматывали меня и сделали страшилкой: не делала макияж, потому что не было смысла – всё потечёт от жары; одевалась лишь бы как в то, что мне было удобно; не следила за собой, а только бегала и ревновала. Саша меня, собственно говоря, никогда не видел с макияжем и укладкой.

У меня было хорошее настроение!

НОВОЕ ЗНАКОМСТВО

К вечеру я уже была полностью при параде, приготовила ужин и стала рассматривать себя в зеркало. Мне понравился мой образ: волосы я уложила в крупные волны с помощью плойки, зафиксировав пенкой для волос, сделала макияж, воспользовавшись советами из интернета, и надела платье в пол. Сперва я хотела надеть что-нибудь короткое до колен и тем самым оголить свои стройные ноги, но, зная Сашу, я не рискнула на это пойти – он будет ревновать и злиться. Поэтому я надела длинное платье из натурального шёлка сиреневого цвета с широким рукавом в три четверти и кулиской на талии. Оно мне подчёркивало фигуру, не выделяло животик. Шёлк приятно ощущался на коже: он был мягок и при ходьбе облегал ноги. По спине был глубокий вырез. Я купила это платье для пляжа, но оно вполне подходило для вечера.

На ноги я надела летние босоножки на высоком каблуке-шпильке. Они очень гармонично смотрелись с платьем. Босоножки практически не были видны на ноге, потому что хлястики были прозрачными, и казалось, что я хожу на цыпочках, а не на каблуках.

«По квартире можно передвигаться!» – решила я.

Эти босоножки предназначались исключительно для вечера: встала, села, постояла. Ходить долго и на улице в них было бы сложно. В них, мне казалось, я выглядела значительно выше и стройнее.

Я ещё раз посмотрела на себя в зеркало и нанесла духи на запястье. Глаза были выразительно подведены, тени нанесла не яркие – в тон платью, а ресницы увеличила и подкрутила кисточкой. На губы нанесла розовый блеск.

«Всё! Я готова! Жду Сашу с гостем!» – выдохнула я, любуясь на себя в зеркало.

Саша открыл дверь и зашёл с двумя большими пакетами. Я стояла как памятник и ждала его реакции. Он увидел меня и замер с широко раскрытыми глазами:

– Кто это?

– Я, – засмущалась я. – Тебе не нравится?

Теперь он рассматривал меня как фарфоровую куклу из магазина, боясь дотронуться до меня – вдруг я рассыплюсь или сломаюсь. Сперва прикоснулся кончиками пальцев к волосам и лицу, потом стал изучать платье. Взял меня за кончики пальцев и стал крутить вокруг, потом обошёл вокруг меня – всё это выглядело смешно, но я терпела и хихикала.

– А где гость?

– Сейчас будет – стоит в пробке! Иди ко мне, моя красивая девочка! Ты – великолепна! Ты решила меня сегодня окончательно добить?

– Я просто накрасилась, надела каблуки, и всё!

– Каблуки и всё?! – с иронией удивился он, не увидев их под длинным платьем.

Потом встал на колени и начал задирать мне платье, изучая всё под ним. Я ужасно засмущалась. Он обнял мои ноги так, что я чуть не упала, и начал их целовать. На самом деле Саша растерялся немного от такого неожиданного сюрприза в виде моего перевоплощения, а я практически горела от стыда и желания к нему прижаться и поцеловать. Он тоже хотел этого, но боялся испортить мой макияж, поэтому лишь слегка дотрагивался до меня.

Мы ждали гостя!

– Зачем ты так оделась? Теперь я хочу тебя! – обнял он меня настолько нежно, насколько возможно, чтобы не испортить картинку.

В дверь позвонили. Пришёл гость.

Это был высокий мужчина средних лет. Он был одного роста с Сашей. Одет он был просто: чёрные брюки и джемпер серого цвета. От него приятно пахло хвоей. Был очень вежлив и тактичен, и он был старше Саши лет на десять.

Нас познакомили. Его звали Алекс (Алексей). Также как и Сашу, которого тоже многие звали Алексом, хотя он – Александр, но в Штатах не видят разницы между этими именами. Он имел белорусские корни и давно жил в Штатах. Имел свой частный кабинет и свой круг пациентов. Занимался хирургией и практиковал массаж.

Алекс поцеловал мне руку, и мы отправились в гостиную. Стол был накрыт и получился почти праздничным, за что Саша поцеловал меня в лоб и похвалил.

Я немного составила им компанию и ушла в лоджию подышать воздухом. Мужчины давно не виделись и много говорили о своём: об Индии, о культуре Востока, о работе и о машинах. Мне не очень было интересно, поэтому я то уходила, то приходила, обслуживая их, постукивая каблучками. Саша периодически провожал меня своим взглядом, видимо, оценивая.

Он пил виски, а Алекс немного сухого вина, так как он был за рулём и не рисковал. Обо мне никто не говорил, и тема о беременности не поднималась, хотя Алекс иногда пристально на меня смотрел.

Единственное, что он отметил – это отсутствие ароматических свечей в квартире и бассейна во внутреннем дворе. Намекнул, что именно эти вещи необходимы мне непременно.

– Точно! – всполошился Саша. – Как я мог забыть о свечах?

Потом они, перебивая друг друга, начали обсуждать волшебные свойства этих свечей, которые исцеляют от всего. Говорили много о пользе плавания в бассейне. Разговоров было много, как и мужских эмоций. Мужчины в компаниях всегда какие-то особенные!

Вечер закончился на позитивной ноте почти в десять часов вечера, и Алекс уехал. День мне показался длинным, и я немного устала. Ещё эти каблуки без привычки!

ВОСПОМИНАНИЯ О ПРОШЛОМ

Саша, не успев за гостем закрыть дверь, сразу поймал меня в свои объятия. Он был весь горяч и возбуждён.

– Мне надо снять шпильки и переодеться, я устала, – обмякла я в его сильных руках.

Он взял меня на руки и отнёс в кресло, усадив меня на свои колени, как обычно он любил это делать.

– Не переодевайся, побудь со мной. Я потом сам тебя раздену, – он сказал это так тихо и таинственно мне на ухо, что я опять поплыла.

Я сидела у него на коленях так близко, что стала рассматривать каждую мелочь его лица, шеи и плеч. Нюхать его и запоминать. Ведь я этого хотела всё время. Мне захотелось засунуть руку ему под рубашку, верхние пуговицы которой уже были расстегнуты, что я и сделала, провела пальцами по его груди, по мягким волосам, почувствовала его возбуждённые твёрдые соски и уткнулась носом в его мощную шею, которая источала аромат его парфюма, от которого меня всегда бросало в дрожь. Мне хотелось его изучать дальше, но он переключился на мои губы, и мы начали целоваться.

Потом мы начали обсуждать проведённый вечер.

– Шикарный ужин! Настоящий домашний! Кто тебя учил готовить?

– Никто. Чтобы готовить, не нужно учиться, а нужно захотеть. Немного импровизации, фантазии, интуиции, души, и ужин готов, – выдала я единственную здравомыслящую теорию за все эти дни.

– Я никогда в тебе не сомневался! – похвалил он.

Он мне ещё долго рассказывал о своём приятеле, об их беседе и его советах, а потом переключился на обсуждение наших планов, потягивая виски.

– Ты не забыла, что послезавтра мы расписываемся?

– Нет, конечно!

– Потом я приглашу к нам домой родителей, и мы им всё расскажем. Они завтра прилетают. Мама звонит мне каждый день и спрашивает о тебе, не понимает, куда ты пропала и что с тобой. Я её успокаиваю и говорю, что у тебя всё хорошо. Ты им не звони пока, пусть для них будет сюрприз, хотя, я думаю, они обо всём уже догадались, – продолжал рассуждать Саша.

– О боже, я совсем забыла ей позвонить! Я же ей обещала, мне так стыдно!

– Ничего, она поймёт! Потом, когда я закончу все свои дела тут, возьму мини-отпуск, и мы поедем в наш загородный дом. Доктор прописал тебе свежий воздух, покой, свечи, и бассейн, слышала? Я тебе всё покажу в доме, хотя ты и так его обследовала вдоль и поперёк, когда следила за мной.

Мне сразу стало немного стыдно, а он продолжал:

– Через некоторое время тебе придётся там быть одной – мне надо будет уехать по делам!

– Как? Я там одна? Куда ты поедешь? Нет! – я сразу испугалась.

– Там есть управляющий с женой. Они тебе всё подскажут. Он следит за территорией вокруг дома и внутри, а его жена готовит и убирается. Они давно у меня работают и ни разу не подводили. Есть связь, есть машина, думаю, ты справишься.

В комнате играла тихая спокойная музыка, которая меня немного успокаивала, но я старалась напряжённо слушать его и пыталась наконец включить свой мозг, продолжая сидеть на его коленях, обняв его и целуя в шею. Музыка так гармонично вписывалась в наш разговор, что создавала ауру таинственности.

Пребывая в раздумьях, он перешёл на деловой тон:

– Милая, ну а как ты хотела? Мне надо работать. Мы не можем всё время сидеть в кресле и обниматься. У меня есть свои дела, потом я взял ещё на себя твои. Я с ними разбираюсь, и мне надо навести порядок. У нас с тобой мало времени – тебе рожать через четыре месяца. Надо всё успеть и подготовиться. Если меня не будет, то не больше трёх дней, – спокойно и почти тихо закончил он.

«Господи, действительно, так быстро. Я совсем перестала думать об этом. Я как во сне живу все эти дни. Я даже не позвонила его матери. Что со мной? Как мне стыдно! Он прав! Мне надо наконец взять себя в руки!» – промелькнули мысли у меня в голове.

Тут я вспомнила нашу с ним встречу на Рождество спустя семь лет в доме его родителей. Даже не понимаю, как эти воспоминания пришли мне в голову именно сейчас:

– Саш, а ты помнишь тот день на Рождество, когда мы впервые встретились с тобой спустя семь лет, и столкнулись в коридоре? Ты посмотрел на меня так, что я поняла, что ты будешь моим…

– Нет, не помню.

– Но как? Совсем не помнишь? Я этот случай постоянно вспоминаю, – расстроилась я. Как ты мог не помнить и забыть это?

– Не помню! Я помню другой случай с тобой.

– Расскажи!

– Хорошо, – улыбнулся он, – ты приехала в тот день на такси. Все ждали тебя. Да, мы не виделись с тобой почти семь лет. Мне было интересно на тебя посмотреть. Я со второго этажа в окно наблюдал за тобой. Открылась дверь такси, ты продолжала сидеть в салоне. Шофёр пошёл доставать твой чемодан. Сперва я увидел твои тёмные волосы, увидел шубу, которая была распахнута, под ней – ярко-синее платье с отливом. Твоего лица я ещё не видел. Сперва ты выставила на дорожку одну ногу. Ветер подхватил платье и оголил твою ногу настолько, что я увидел резинку твоего чулка. Ты быстро одёрнула платье и стала выбираться из машины. На твоём платье был глубокий вырез. Ты слегка нагнулась, и я сверху увидел всю твою грудь. Наконец ты вышла из машины, поправила платье и шубу. Чемодан тебе поставили у входа. Ты ещё стояла и чего-то ждала, не входя в дом. Через минуту тебя уже все приветствовали и обнимали, – он замолчал, а я пребывала в шоке от нарисованной им картинки, где он запомнил каждую деталь, а я даже не помнила этакого.

– Я потом ещё долго прокручивал этот эпизод в голове, мысленно останавливая каждый кадр, и вспоминал тебя! – он приобнял меня покрепче, а я обомлела от его рассказа и потеряла дар речи! Я даже представить не могла, что поселюсь в его воспоминаниях вот такой.

– А потом? Как же потом? Мы же встретились?

– Да. Я стоял среди гостей, и ты не обращала на меня внимания. Только когда ты села за праздничный стол напротив меня, наши глаза встретились. Ты смотрела на меня двадцать минут не отрываясь, а я чуть не подавился, – заулыбался он с иронией, – потом пошёл в туалет покурить. А ты тут как тут – вот и столкнулись, – закончил он.

Мне всегда нравилась его манера рассказывать. Он говорил коротко и чётко, вкладывая в каждое слово правильный смысл, но без иронии и шуток он не мог. Так было и сегодня. Я начала оправдываться:

– Конечно, я же хотела на тебя посмотреть, каким ты стал. Я видела тебя совсем юношей, а тут увидела красавчика-мужчину. Ты очень изменился, стал серьёзным и молчаливым. И потом, ты возмужал. Я сразу в тебя влюбилась, как в детстве, – затараторила я, немного засмущавшись, – почему же тогда ты меня прогонял? Запрещал с тобой видеться, не брал никуда, не общался и не разговаривал со мной?

– Потому что я знал, что этим всем закончится, а я хотел погулять и побыть ещё немного холостяком, а ты мне не давала этого делать, и бегала за мной повсюду, подглядывала и подслушивала, – опять с иронией закончил он.

– Ничего я не бегала! Я любила тебя и хотела, ещё ревновала сильно. Я страдала, а ты меня избегал! – краснея, подвела я итог.

– А сейчас не страдаешь? – он начал надо мной смеяться.

– Нет! Сейчас ты мой!

– А после выставки у друга, помнишь? Как ты со мной обращался? Ты пихал меня на заднее сиденье машины и смеялся надо мной, а я упала между сиденьями, потому что не могла в этом узком платье перелезть. Упала носом в коврик и не могла подняться. Я там застряла, и мне трудно было вылезти, а ты даже не помог мне. Потом ты прогнал меня чуть ли не матом! – вспоминала я с горечью об этой ужасной, постыдной для меня ситуации, от которой я долго не могла прийти в себя.

– Ещё бы, конечно, помню. Ты напилась на вечеринке, шаталась и бухнулась на переднее сиденье. Потом наговорила мне всего, что ненавидишь меня, что я идиот и мерзавец, и ещё всякого в этом роде. Поэтому, чтобы ты угомонилась, я отправил тебя на заднее сиденье, но ты еле передвигала ногами и медленно ползла. Я просто подтолкнул тебя, а заодно наконец-то пощупал твою задницу! – он стал громко хохотать.

Я опять горела от стыда, как и раньше, представляя его картину видения всей этой нелепой ситуации. У меня подкатил ком к горлу от досады и смеха над собой. Он так просто и с юмором описал этот случай, что я поняла, насколько всё было глупо и нелепо.

– Всё равно у тебя было много женщин, я ревновала тебя постоянно! Вот хотя бы взять эту Еву. Почему ты подпускал её к себе? – опять вспомнила я другой эпизод. В моей голове прокрутились все эти случаи, от которых мне было ужасно плохо. Я вспоминала себя раздавленной, униженной и оскорблённой, а он даже не придавал этому никакого значения. Мне стало обидно.

– Да, ты ревновала меня к каждому фонарному столбу на отдыхе, я знаю, – смеялся он, смакуя виски. – Еву я не подпускал, она сама ко мне подходила и предлагала себя за деньги. Я ей говорил, что это дорого для меня и зарплату мне не выплатили в этом месяце. Но мне понравилось, как ты ей надрала задницу в туалете, а до этого обозвала её помойкой, заорав на весь зал так, что все вокруг опешили. Я пошёл в туалет разнимать вас. Не думал, что ты умеешь драться! – опять ехидничал Саша, целуя мою ладонь.

Тут мне нечего было ему ответить. Я видела ситуацию по-своему, а он – иначе, и не поспоришь: он прав!

– Расскажи мне про эту красивую женщину с ребёнком на пляже! Она тебе звонила без конца и вертелась с нами. А потом ты её целовал, помнишь? Четыре месяца назад. Я вас видела, вы целовались! Кто она? – я хотела прояснить и эту досадливую для меня сцену.

– Тебе не надо знать. Я увидел тебя, когда ты пряталась за деревом, подглядывая за нами. Твои волосы тебя предали. Ты стояла за деревом, а ветер их раздувал, а ты этого не замечала. Я её поцеловал, чтобы ты увидела и стала больше меня любить, – он схитрил с ответом, но я не унималась.

– Тогда, как ты оказался в моём номере, если потом ты уехал?

– Я не уезжал. Я сделал круг вокруг отеля и поставил машину на стоянку. Видел, как ты пьяная ползла к отелю. На ресепшене я сказал девчонкам, что я твой муж и мне нужен ключ. Они мне его сразу дали, так как я часто приходил сюда к родителям, и они меня запомнили. Я открыл твой номер и наблюдал в окно, как ты, шатаясь, шла босиком по песку. Потом уселась в песок и стала выть на луну. Наконец встала и поплелась в отель, едва переставляя ноги. Я сидел в тёмном номере на кресле и ждал тебя. Ты громко топала ногами по коридору, потом зашла в номер и почему-то не включала свет. Ты не видела меня в темноте, а я сидел всё это время и наблюдал за тобой. Потом ты повернулась ко мне спиной и начала расстёгивать платье. У тебя не получалось. Ты дёргала и дёргала эту несчастную молнию. Я уже хотел протянуть в темноте руку и помочь тебе, но ты стянула с себя платье и порвала его на куски. Оно упало. Ты повернулась ко мне, а я смотрел на тебя. Ты стояла передо мной голая, с обнажённой грудью и в одних трусиках. И ты опять не увидела меня, потому что твои волосы закрывали лицо и глаза. Ты чего-то засуетилась, пофыркала и что-то искала в комнате, потом решила пойти в душ. Я схватил тебя, и ты стала моей, – закончил он свой рассказ, выпив глоток виски.

Я тяжело вздохнула, вспоминая тот счастливый для меня вечер, и мне стало смешно от его пересказа всей этой истории его глазами.

– Ничего я не выла на луну! Я страдала, а ты меня напугал в номере до ужаса. Я никак не могла предположить, что это мог быть ты, ведь я видела, что ты уехал. Я испугалась, что это вор или кто-то из моих поклонников…

– Да, поклонников у тебя была там целая куча! Они по очереди подходили ко мне и спрашивали о тебе. Очень активно интересовались твоей персоной. Я им говорил, что впервые тебя вижу и никогда здесь не видел ранее. В их глазах читалось недоумение, ведь они тебя видели в моей беседке, – опять громко засмеялся Саша.

– Ничего не куча! Они мне не нужны были, я их игнорировала!

– Да, да, я видел, как ты игнорировала испанца, который обнимал тебя на скамейке, – ревновал он.

Он не любил ревновать. И старался всячески избегать все ситуации с ревностью, предпочитая либо разорвать отношения, либо исчезнуть. Его допускалось ревновать – он относился к этому более или менее сносно, но сам не показывал свою ревность и приходил в ярость от этого. Я знала это, поэтому перестала его донимать вопросами, а то ещё что-нибудь эдакое вспомнит.

Я вспоминала все эти сцены, мы оба их вспоминали, и сейчас они выглядели нелепыми и банальными. Одна я придавала всем этим ситуациям особый смысл. Ну откуда мне было знать, что у Саши была другая «игра в отношения»?! Он избегал меня, стебал, ехидничал. Конечно, я думала, что совсем не нравлюсь ему.

Повисла пауза. Он думал. Я молчала. Мы оба устали от всех этих суматошных событий, и было уже поздно.