Стражи Света. Книга XVII. Любовь и смерть

Стражи Света

Книга XVII. Любовь и смерть

Валентина-Виктория Коскина

Мы в пути всегда. Смерть идёт за нами следом.

Но спасает Бог нас каждый раз…

Вика Цыганова

© Валентина-Виктория Коскина, 2025

ISBN 978-5-0068-5577-9 (т. 17)

ISBN 978-5-0050-1492-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава I. Ложь и ссоры

Глубокая, непроглядная ночь накрыла мегаполис, словно тяжёлая бархатная завеса, поглотившая последние отблески дня.

В квартире стояла мёртвая тишина, нарушаемая лишь монотонным тиканьем настенных часов на кухне.

Каждый удар маятника впивался в сознание Андрея, превращаясь в молот, отбивающий ритм его нарастающей тревоги.

Телефон Константина молчал уже четвёртый час подряд.

Взвинченный до предела Андрей не находил себе места и звонил во все больницы и морги столицы Прииртышья. В очередной раз услышав равнодушный ответ оператора, он срывающимся голосом проговорил:

– Здравствуйте… К вам не поступал молодой высокий человек с тёмными волосами и голубыми глазами?.. Особые приметы?.. Есть шрамы на теле и тату на левом предплечье… Почему сразу алкаш? Он вообще не пьёт! – Шатен резко отключил сотовый, швырнул его на диван так, что аппарат подпрыгнул, и процедил сквозь зубы: – Сами вы… алкаши!

Стоявший у окна Олег медленно обернулся, внимательно изучая Андрея, не как друга, а как человека, балансирующего на краю пропасти.

– Успокойся, – произнёс он тихо, но твёрдо, словно ставил невидимый барьер между Андреем и его паникой.

Тот втянул воздух, пытаясь унять бурю внутри.

Пальцы непроизвольно сжимались и разжимались, будто пытались ухватиться за что-то реальное.

– Господи, где он может быть? А если попал в беду? – голос дрогнул, выдавая всю глубину его страха.

– Константин сильный и сумеет в случае необходимости за себя постоять, – Олег старался говорить ровно, однако во взгляде читалась не только уверенность, ещё и тень беспокойства.

– Надеюсь… – прошептал Андрей.

– Ладно, мы с Денисом решили поискать его, – сообщил Олег, беря лежащую на кресле куртку.

– Я с вами! – омич рванулся вперёд и тут же замер под тяжёлым взглядом Олега.

– Нет, – возразил Батавин. – Оставайся дома. Константин может вернуться.

Андрей сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

Внутри бушевал ураган противоречий: желание действовать, страх остаться в неведении, гнев на собственную беспомощность.

И всё-таки юный хантер молча кивнул, стиснув зубы.

Когда дверь за Олегом закрылась, в квартире стало ещё тише, как если бы стены сжались, усиливая ощущение одиночества.

Андрей медленно подошёл к окну.

Стекло было холодным на ощупь, и он прижался к нему лбом, словно пытаясь остудить раскалённые мысли. Обхватив себя руками, он прерывисто вздохнул.

Звук вышел хриплым.

Страх за Константина сдавил сердце ледяной хваткой, превращая каждый вдох в испытание.

Часы продолжали тикать, нагло, бесстрастно, будто издеваясь над подростком.

Их мерный стук сливался с биением пульса в ушах, создавая безумный ритм отчаяния.

Под утро, измученный тревогой, Андрей уснул на неразложенном диван.

Тело было тяжёлым, словно налитым свинцом.

Сон пришёл не как избавление, а как новый круг ада: тёмные переулки, погони, чьи-то крики, ускользающая тень Константина…

Он просыпался и снова проваливался в этот кошмар, пока первые лучи рассвета не пробились сквозь шторы, окрасив квартиру в бледные тона.

Ира проснулась первой.

Рассвет лишь робко касался стекла, рисуя на полу призрачные узоры.

Девушка лежала неподвижно, прислушиваясь к мерному дыханию Константина, и только спустя несколько мгновений осмелилась приподняться на локте.

Он спал и в утреннем свете выглядел почти нереальным, словно сошедшим с полотна художника, воспевающего неземную красоту.

Ира залюбовалась им: тень от длинных ресниц дрожала на скулах, чуть приоткрытые губы, а лицо – без привычной настороженности, без груза, который он носил в себе днём.

В этот миг он был просто человеком, её человеком.

Внутри разливалось счастье, хрупкое, почти невесомое, будто пёрышко, готовое улететь от малейшего дуновения.

Омичка осторожно провела взглядом по чертам Константина, запоминая каждую линию, каждый изгиб, тихо, словно призрак, поднялась с дивана и накинула на плечи рубашку Константина.

Ткань хранила его запах: смесь нот бриза и чего-то неуловимо тёплого и родного.

«Это правда… – Ира прижала рукав к лицу, закрыв глаза. – Не сон…»

На кухне она включила кофеварку, наблюдая, как первые капли тёмной жидкости наполняют чашку.

Обыденный ритуал вдруг обрёл новый смысл.

Он стал символом начала: не просто нового дня, а новой жизни, где Константин был рядом.

В этот момент дверь скрипнула.

Ира обернулась.

Брюнет стоял в проёме, взъерошенный, с ещё сонными глазами, но уже с той особой внимательностью во взгляде, которая принадлежала только ей.

– Доброе утро, милый, – прошептала Ира, чувствуя, как сердце бьётся чаще.

– Доброе, – отозвался хантер, и в голосе звучала искренность, от которой внутри всё сжалось.

Девушка шагнула к нему, потянувшись за поцелуем.

Он ответил не сразу, будто колеблясь, но затем с такой страстью, что у неё подкосились колени.

Его руки обхватили её талию, притянули ближе, и на мгновение мир перестал существовать.

Остался только он: его дыхание, его тепло, его губы, которые говорили больше, чем слова.

Ира закрыла глаза, погружаясь в это ощущение. Она гнала прочь мысли о последствиях, о том, что его чувства могут быть лишь наваждением, порождённым приворотом.

«Пусть так. Пусть это иллюзия. Но она моя. Хотя бы сейчас», – студентка не желала замечать ничего, кроме Константина.

Искренние чувства Вовы казались далёкими и неважными, словно воспоминания из чужой жизни.

– Наверное, мне нужно будет сейчас уйти, – Константин отстранился. Голос звучал ровно, однако в глазах мелькнуло что-то неуловимое, то ли сожаление, то ли тревога. – Скоро придёт с работы твоя мама.

«Мама…» – Ира закусила губу, возвращаясь к реальности, как от холодного душа, и вдруг осознала, насколько всё хрупко.

– Но мы же ещё увидимся? – в голосе прозвучала надежда, почти мольба.

– Несомненно, – улыбнулся Константин. – Мы обязательно скоро встретимся снова.

Казалось, он совсем забыл о друзьях, о мечущемся в тревоге Андрее, о Денисе и Олеге, которые переворачивали мир в поисках правды. И он не чувствовал угрызений совести за молчание.

Рядом с Ирой ему было легко и хорошо впервые в жизни, ведь раньше он никогда не любил девушку.

Ира протянула ему кружку с кофе.

Охотник взял её и сделал глоток.

Горечь напитка смешалась с горечью мыслей Иры.

– Как жаль, что тебе пора уходить, – сердце Иры болезненно сжалось.

«И если бы не мой абсолютно бессмысленный брат… – пронеслось в голове. – Всё было бы так просто…»

– Мы обязательно скоро встретимся снова, – повторил Константин, глядя девушке в глаза. – Завтра.

Это прозвучало как обещание, как клятва, как нечто, что могло бы удержать её от падения в пропасть сомнений.

– Когда? – Ира заглянула ему в глаза.

– Завтра, – ответил брюнет твёрдо.

– Всё дело в моём брате, верно? – Ира почувствовала укол ревности, острый, как игла.

– Не будем об этом, – молодой человек допил кофе, поставил кружку на стол и снова коснулся её губ. – По крайней мере, не сейчас. Ты ведь знаешь, мы оба связаны. Я охотой, ты – замужеством.

Слова ударили её, как пощёчина.

«Связаны… – она опустила голову, пытаясь справиться с комом в горле. – Но не друг с другом».

– Я буду ждать тебя, – прошептала она, поднимая взгляд. – День ничто по сравнению с той вечностью длиною почти в четыре года, что осталась позади.

Она улыбнулась.

Улыбка вышла дрожащей, пусть и искренней.

Потому что даже если это была иллюзия, даже если завтра всё рухнет, сегодня она была счастлива.

Сегодня он был с ней.

Андрей вздрогнул от хлопка входной двери.

Звук ударил по нервам, вырвав из полусна.

Омич рывком сел на диване, чувствуя, как колотится сердце, будто пытается пробить рёбра.

В висках пульсировала боль, а перед глазами ещё плавали обрывки сновидений – не то кошмаров, не то воспоминаний, слившихся в хаотичную мозаику.

Андрей с трудом сфокусировал взгляд на экране сотового рядом с собой: 6:17.

– Константин… – выдохнул он, словно имя было заклинанием, и пулей вылетел в прихожую.

Там действительно неторопливо, как ни в чём не бывало, разувался напарник.

Движения были размеренными, почти ритуальными, будто он выполнял заученный танец, где каждый жест имел значение, но смысл ускользал от Андрея.

Вся недавняя, кипящая злость мальчика испарилась, оставив после себя лишь пустоту.

Андрей шумно выдохнул – вздох был полон облегчения, почти благодарности.

В груди что-то дрогнуло.

– Где ты был? – прошептал шатен, будто боялся спугнуть видение.

В голосе дрожала невысказанная тревога:

«А если б ты не вернулся? Что тогда?»

Андрей вцепился взглядом в лицо Константина, пытаясь прочесть ответ между строк, между жестов.

Красавец бросил на него мимолётный взгляд – быстрый, как лезвие, – и повесил куртку.

– Не думаю, что это так уж важно, – ответил он, избегая прямого контакта.

– Почему? – голос Андрея дрогнул. – Я тебя чем-то обидел?

– Нет, – Константин покачал головой.

Взор скользнул в сторону – едва заметный, но ранящий жест, будто он отгородился невидимой стеной.

– Тогда в чём дело? – хантер сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Физическая боль помогала удержаться на краю эмоционального срыва. – Я не понимаю…

– Я не хочу с тобой ссориться, Андрей, так что закроем тему, о’кей? – Константин чуть склонил голову набок, пытаясь подобрать слова и не находя их.

В тоне сквозила усталость, не от дороги, от чего-то более глубокого.

– О’кей… – тихо согласился мальчик.

Не так он представлял себе этот разговор.

Внутри разрасталась пустота, горькое непонимание, словно он потерял нить, связывавшую их раньше.

Внезапно Константин притянул его к себе и крепко обнял:

– И всё-таки я соскучился.

«Неужели?» – собирался уже съязвить Андрей, почувствовав знакомый запах духов, однако стиснул зубы и закрыл глаза.

Не хотелось признавать, что Олег прав: он действительно ревнует.

В голове крутилось название аромата.

«Что-то цитрусовое… или нет? – Андрей закусил губу. – Почему я не могу вспомнить?»

Это раздражало.

«Ладно… Прорвёмся! – натянув на лицо что-то отдалённо напоминающее улыбку, он отстранился. – Может, всё не так уж и плохо…»

– Ты завтракал? – поинтересовался Константин.

Андрей мотнул головой.

Желудок сводило от нервного напряжения.

– Составишь мне компанию? – улыбнулся красавец.

– Конечно, – по-прежнему тихо отозвался Андрей, первым разворачиваясь и направляясь на кухню.

«Чайник, спаси меня!» – мысленно взмолился он, наливая воду и включая прибор в розетку.

Омич и представить себе не мог, что во всём хаосе замешана его собственная сестра. Он отчаянно пытался отвлечься, не дать негативу поглотить себя, и включил старенький магнитофон на холодильнике.

Из динамиков вырвался гитарный рифф какой-то забугорной рок банды, резкий, бодрый звук, так контрастирующий с их внутренним состоянием.

Андрей поймал себя на мысли:

«Почему именно эта песня? Она звучит так… чуждо».

Тем временем Константин вошёл в ванную комнату, повернул кран с холодной водой и умылся. Выпрямившись, он посмотрел на собственное отражение.

В памяти всплыли картины прошедшей ночи.

Брюнет будто и впрямь был счастлив с Ирой и не понимал, почему раньше видел в ней не девушку, а сестру Андрея.

Неожиданно из-за чёрной магии у него закружилась голова.

Хантер вцепился обеими руками в прохладные края раковины и глубоко вздохнул.

«Что за?..» – в глазах молодого человека потемнело.

Он провёл ладонью по лицу, пытаясь собраться, только ощущение дезориентации не проходило.

– Константин, ты идёшь? – донёсся из кухни голос Андрея. – Всё готово.

– Сейчас! – красавец закрыл кран, провёл по чуть побледневшему лицу руками, стирая капли.

Он задержал взгляд на своём отражении, пытаясь найти в нём ответы, только увидел лишь тень человека, которым был ещё вчера.

На кухне он сел за стол, где его ждали две запотевшие кружки с кофе и тарелка бутербродов, небрежно разложенных на тарелке.

Андрей опустился на стул напротив.

– Прости, я не шеф-повар, – как-то виновато улыбнулся он, указав на скудный завтрак.

– Поверь, большего и не надо, – кивнул Константин.

Во взоре читалась отстранённость, будто мысли витали где-то далеко.

Андрей с горечью закусил губу, собираясь ответить, как раздался звонок в дверь.

Шатен встал из-за стола, взглянул на Константина, прошёл в прихожую и открыл дверь.

На пороге стояли Олег и Денис.

– Ну? – хмуро спросил последний.

В голосе слышалась строгость.

Озеров сразу заметил куртку подопечного.

– Извините, я не сообщил… – Андрей отступил на шаг в сторону, давая друзьям возможность пройти. – Константин вернулся примерно полчаса назад.

– Слава богу… – облегчённо вздохнул Олег.

– Где он? – голос Дениса звучал жёстко, без тени улыбки.

– На кухне… – пробормотал Андрей.

– Сиди в зале пока, – попросил Озеров. – Мне надо с ним поговорить.

– Но… – пытался возразить тинейджер, и голос дрогнул.

Он чувствовал себя ребёнком, которого отстраняют от взрослых дел.

– Сделай, как я говорю, – сказал Денис тоном, не терпящим возражений.

В этом приказе не было злости, лишь твёрдая уверенность в необходимости разговора.

«Он прав… – Андрей опустился на подлокотник дивана. – Тогда почему так больно?..»

Ему ничего не оставалось, как подчиниться.

Он слышал, как Денис, словно мальчишку, отчитывает Константина, и понимал, коллега всё верно делает.

Однако ему стало жаль напарника, и он вышел к друзьям:

– Денис, я уже не обижаюсь на Константина.

Озеров обернулся.

Олег усмехнулся.

– Даже сейчас вы друг за друга горой, – сероглазый хантер покачал головой. – Это достойно уважения.

– Наверное, так и должны поступать истинные напарники, – слегка улыбнулся Константин.

– Наш разговор не окончен, – мрачно сказал ему Денис.

– Может, позавтракаем вместе? – решил хоть как-то разрядить обстановку Андрей.

Его предложение прозвучало наивно, но искренне.

Он желал вернуть хотя бы видимость нормальности.

Олег глянул на Дениса и улыбнулся, смягчая атмосферу:

– Спасибо, не откажемся.

Андрей достал из буфета ещё две кружки и заварил в них свежий чай.

На какое-то время наступила тяжёлая тишина.

Денис перед началом серьёзного разговора убавил громкость магнитофона, и теперь музыка едва доносилась из динамиков, словно шёпот далёкого мира, где всё было просто.

Олег заговорил первым:

– Так вы поедете в Новосибирск?

Он внимательно следил за реакцией обоих, отмечая всё, что каждый пытался скрыть.

Андрей невольно задержал дыхание.

Вроде обычный вопрос ударил не по слуху – по нервам.

Шатен медленно повернул голову к Константину, и в этом движении было больше, чем просто ожидание ответа.

«Скажи „да“… – мысленно взмолился Андрей. – Уедем – и не будет ничего этого…»

Напарник медленно отпил из кружки, смотря куда-то в сторону.

Пауза затянулась.

Когда хантер, наконец, заговорил, голос звучал ровно, но Андрей уловил в нём едва заметную дрожь:

– Пока нет. Думаю, нам нужен отдых. Особенно Андрею. Он столько дней провёл в коме. Я не хочу так рисковать.

То была лишь часть правды.

Вторая половина пряталась в тени, в том, о чём Константин не мог сказать вслух – Ира.

Приворот продолжал тянуть его, как невидимая нить, и он не мог разорвать эту связь.

Олег кивнул:

– Хорошо. Кстати, мы с Денисом планировали сегодня съездить в нашу церковь и прибраться там. Вы с нами?

Андрей почувствовал, как внутри что-то дрогнуло.

Идея зацепила его не сама по себе, а тем, что она предлагала: передышку, возможность хотя бы на несколько часов перестать думать, кто они теперь, перестать анализировать каждый взгляд Константина, каждую паузу в разговоре.

Он поднял глаза на брюнета.

В памяти всплыли слова Олега:

«Вы слишком привязаны друг к другу».

«Как иначе? – подумал Андрей, и мысль прозвучала почти отчаянно. – И разве это плохо? Мы давно уже больше, чем просто напарники… но всё ещё лучшие друзья…»

Хантеры взяли с собой Максима.

Парню явно нравилось бывать в штаб-квартире «Стражей Света», где всё дышало тайной, а атмосфера будто переносила в иное время.

Пока Андрей деловито подметал пол, Максим бережно протирал мокрой тряпкой лики святых на старинных иконах.

Движения его были осторожными, почти благоговейными.

Запах ладана, казалось, навеки пропитал стены и воздух, действуя на обоих умиротворяюще.

– Сильно предки орали из-за произошедшего на химии? – спросил Андрей, не прерывая работы.

Максим фыркнул, на мгновение оторвавшись от иконы:

– Ты даже представить себе не можешь, насколько! Отец уже ремень достал, а училка грозилась в аттестат «тройку» влепить. Да плевать! Школа уже в печёнках сидит. – Он обернулся к другу, и в зелёных глазах вспыхнул тёплый огонёк воспоминаний. – Как вспомню, что мы вместе вытворяли…

Андрей улыбнулся, на секунду задержав взгляд на метле:

– Да, были времена…

В голосе прозвучала тёплая грусть, та самая, что всегда возникает при мысли о безвозвратно ушедшем.

– Жаль, что ты ушёл, – тихо произнёс Максим. – Вместе бы школу закончили, в колледж поступили… как когда-то мечтали.

Андрей замер, метла повисла в воздухе.

Шатен медленно опустил её и выпрямился:

– Не всегда мечты совпадают с реальностью, Макс.

– Так бы и было, если б не… – блондин запнулся, подбирая слова.

– …Константин? – Андрей поднял на него глаза, и в них читалась смесь боли и ожидания.

– Я имел в виду Михеева, но и его тоже, – нахмурился Максим. – Печально, что не существует машины времени. Вернуться бы в прошлое и всё изменить.

«Тогда папа был бы жив…» – мысль пронзила охотника, и он машинально закусил губу, пытаясь удержать рвущиеся наружу эмоции.

В этот момент на лестнице послышались шаги.

Константин поднимался из подземелья, невольно став свидетелем разговора, и теперь замер на верхней ступени, прислушиваясь.

Он понимал, Максим, несмотря на внешнюю дружелюбность, испытывает к нему смешанные чувства.

В глазах старшеклассника порой проскальзывала тень ревности, ведь Андрей когда-то принадлежал только ему, их дружбе, их общим мечтам.

Константин же с первого дня проникся к Максиму искренней симпатией – ему нравился этот открытый, живой парень, напоминавший о беззаботной юности.

– Ладно, не будем о грустном, – Максим первым почувствовал сгустившееся напряжение, шагнул к Андрею и приобнял за плечи. – Давай лучше завтра в кино сходим, развеемся.

Андрей выдавил улыбку:

– Я только «за».

Константин сделал шаг вперёд, стараясь скрыть внутреннее смятение за непринуждённой улыбкой:

– Не помешал?

Оба обернулись.

Андрей мгновенно натянул маску беззаботности:

– Нет, конечно.

Но в глубине его глаз красавец успел заметить отблеск тревоги.

– Классное место вы нашли, ребята, – Максим с восхищением огляделся по сторонам. – Каждый раз, когда сюда приезжаю, словно переношусь в Средневековье. Так и жду, что вот-вот появятся тамплиеры во главе с самим Жаком де Молэ.

– Точно! – Андрей засмеялся, щёлкнув пальцами, однако, поймав взгляд Константина, резко замолчал.

Улыбка сползла с его лица, а в груди снова сжалось тоскливое чувство.

Мальчик снова ощутил ту самую пропасть, что возникла между ними в последние дни, словно Константин находился где-то далеко, в другом измерении.

В памяти вспыхнули кошмары, созданные Аламэдасом, где напарник был холодным, чужим, смотрел на него без узнавания.

«Не хочу повтора…» – мысль обожгла, и Андрей тут же отогнал её.

С самого утра их общение не клеилось – фразы звучали натянуто, взгляды ускользали, паузы становились всё длиннее.

Это удручало, терзало изнутри, пусть Андрей отчаянно цеплялся за надежду, что скоро всё вернётся на круги своя, и их дружба вновь станет такой же крепкой и нерушимой.

– Вы не проголодались? – нарушил молчание глава ордена, старательно контролируя голос.

Максим перевёл взгляд с задумчивого Андрея на него:

– Есть немного.

– Тогда идём, – сказал Константин.

Они спустились в подземелье.

Десяток маленьких круглых свечей робко освещал пространство, их огоньки дрожали в полумраке, создавая причудливую игру теней.

На столе ждал термос с горячим чаем и ароматным малиновым вареньем, контейнер с варениками и пакет бутербродов.

Олег и Денис сидели напротив друг друга на длинных деревянных скамьях.

Когда вошли ребята, оба мужчины мгновенно оценили обстановку.

Батавин едва заметно приподнял бровь, Денис же осуждающе качнул головой.

Андрей опустился рядом с Озеровым, машинально поджав под себя правую ногу. Он чувствовал, его состояние не осталось незамеченным, только не находил сил притворяться.

Да и не особо умел это делать.

Денис тихо вздохнул.

Поступок Константина ему по-прежнему не нравился, хотя он больше не поднимал эту тему.

Олег тоже не знал, куда и зачем уезжал вчера глава ордена, однако в его взгляде читалось понимание: что-то важное происходит за пределами их общего круга.

Виктория Витальевна вернулась с работы и сразу прошла на кухню.

Взгляд невольно упал на две кружки у раковины – обе чистые, но явно недавно использованные.

– К нам кто-то приходил? – спросила она, наблюдая, как дочь моет тарелку.

Ира вздрогнула.

Щёки мгновенно залила краска, и девушка благодарно подумала, что стоит к матери спиной.

– Да… с Вовой вчера кофе пили, – выпалила она. – Перед его мальчишником. Забыла помыть.

Внутри всё ещё трепетало от воспоминаний о Константине.

Его голос, прикосновение, взгляд – эти образы кружились в голове, словно разноцветные блики на поверхности мыльного пузыря.

Ира ловила себя, что улыбается без причины, а мысли то и дело ускользают куда-то вдаль.

– Он вечером вернётся? – поинтересовалась Виктория Витальевна.

– Кто? – Ира на секунду потеряла нить разговора.

– Вова, – мягко улыбнулась медсестра. – Или ты кого-то другого ждёшь?

– Нет,.. конечно, нет, – девушка почувствовала, как жар поднимается от шеи к вискам.

Виктория Витальевна внимательно посмотрела на неё:

– С тобой точно всё в порядке? Выглядишь… рассеянной.

– Просто не выспалась, – Ира поспешно вытерла руки, выключила воду и поставила тарелку в буфет. – Допоздна фильм смотрела.

Она вышла в зал, быстро собрала диван, устроилась на нём и включила телевизор.

Экран мерцал перед глазами, но смысл происходящего на нём не доходил до сознания.

В мыслях снова и снова возникал Константин, его улыбка, интонации, то, как он смотрел на неё.

Резкий звонок в дверь разорвал этот сладостный туман.

Дверь открыла Виктория Витальевна.

Из прихожей донёсся голос Вовы:

– Доброе утро.

Иру передёрнуло.

Внешне муж выглядел привлекательно: спортивное телосложение, ухоженная причёска, – но сейчас при одной мысли о нём внутри поднималась волна неприязни.

– Здравствуй, Вова, – приветливо улыбнулась Виктория Витальевна. – Как погуляли?

– Отлично, – молодой человек прошёл в зал. – Привет.

Он потянулся, чтобы обнять Иру, но она инстинктивно отстранилась:

– Я, кажется, простыла. Не хочу тебя заразить.

– Заболела? – в проёме появилась Виктория Витальевна.

– Пустяки, – Ира натянула на лицо улыбку. – Лёгкий насморк. Через пару дней всё пройдёт.

Вова слегка нахмурился, однако промолчал, развернулся и направился в спальню Антона и Андрея переодеваться.

– Куда ты? – удивилась Ира.

– На работу, – бросил омич через плечо.

– У тебя же сегодня выходной, – Ира нахмурилась.

– Появилось срочное дело, – коротко ответил Вова.

Через несколько минуту за молодым человеком хлопнула входная дверь.

– Ну, зачем ты так с ним? – голос матери звучал мягко, и всё-таки в нём слышалось осуждение. – Он же расстроился.