Ведьма заброшенных виноградников

А потом я посмотрела дальше и увидела, что таких плавников впереди не один, не два, а десятка полтора. И все они патрулировали переправу на другой берег. А самый ближайший, сделав полукруг, направился ко мне.

– Ну на фиг! – выдохнула я и со всей дури припустила обратно.

Дракон один, а этих тварей много! И одна из них точно вознамерилась мной перекусить!

Проскользила так близко, что сквозь темную воду я мельком увидела бурую махину и черные глаза.

Мамочки мои, что ж я так далеко-то от берега уплыла!

Позади всплеск. Бросив взгляд через плечо, я снова увидела плавник, и в этот раз он быстро и целенаправленно двигался в мою сторону.

Ну все. Вот теперь точно хана…

Меня спасло длинное бестолковое платье. Подводное чудище ухватило за подол, не зацепив меня саму, дернуло так, что я с головой ушла под воду, и отплыло в сторону.

Я дальше.

Быстрее, быстрее.

Позади снова всплеск, но под ногами уже тина и песок. Помогая себе руками, я полубежала, полуплыла и вывалилась на мелководье до того, как зубастый монстр снова меня настиг.

Страх гнал вперед, и только когда воды оказалось меньше, чем до середины икр, я обессиленно повалилась на колени. И то не остановилась, а поползла дальше.

Выбралась на берег и рухнула, разметав руки по сторонам и уставившись осоловевшим взглядом в небо.

Поплавала, называется…

– Я же говорила, что не надо этого делать, – раздалось слева от меня.

С трудом повернув голову, я увидела дракона, сидевшего на расстоянии вытянутой руки и по-кошачьи обвившего хвост вокруг лап.

Кстати, размером оно тоже было с крупную кошку, хотя при первой встрече в доме показалось просто огромным. Точно у страха глаза велики.

– Ты кто? – просипела я, с трудом приподнимаясь на локте.

На зубах уже привычно скрипел песок, сырые волосы прилипли к лицу, но это все такие мелочи по сравнению с драконом, расположившимся в опасной близости от меня. Пусть росточком не вышел, но, если вдруг полыхнет огнем, от меня что-то останется?

– А ты? – спросил он, наклонив голову набок и рассматривая меня так, словно это я была чудищем, а не он.

– Ведьма… так что смотри у меня…

– Какая же ты ведьма? – оно хмыкнуло и подошло ближе, вызывая желание убежать. И я бы непременно побежала, если бы после заплыва осталось хоть немного сил. – Асселина вот была ведьмой, а ты так, финтифлюшка залетная.

Это было неприятно, но кто я такая, чтобы спорить с драконом. Финтифлюшка – значит, финтифлюшка.

– А ты дракон?

– Дракон? – искреннее удивление, а затем скрипучий смех. – Я, конечно, польщена, но, к сожалению, нет.

Девочка, значит…

– Да как нет-то? Чешуя есть, крылья есть.

– Ты просто не видела настоящих драконов. Поверь, их ни с кем не спутаешь. А я всего лишь дракса. Маленькая и безобидная… если не злить. И если бы ты была ведьмой, то прекрасно это знала бы… Как и то, что я твой фамильяр.

– Мой что?

– Фамильяр. Бусерта Камариз Пьентерра из клана Серхван Брайт Юмени.

Я бы не повторила это даже под страхом смерти, поэтому сказала:

– Могу я звать тебя просто Бусей?

– Ты можешь звать меня как угодно… Чем, в принципе, и занималась с самого первого дня.

Мне показалось или в ее голосе проскочила плохо скрываемая обида?

– Я никак тебя не называла. Я тебя вообще первый раз в жизни сегодня увидела, – прокряхтела я, принимая сидячее положение, – я не местная.

Какой смысл врать, если она видела меня насквозь.

– Попаданка, что ли? – спросила моя новая знакомая таким тоном, как будто в этом не было ничего странного.

– Она самая, – печально шмыгнув носом, я смахнула с лица сырые волосы, – пошла в баню с подружками, а оказалась среди толпы фанатиков, порывающихся меня сжечь. А я ведь ничего плохого им не делала!

Пожаловалась – и даже как-то легче на душе стало. Потому что как бы я ни храбрилась, как бы ни делала вид, что все хорошо и со всем справлюсь, но попасть в другой мир – это не шутки.

– Зато Асселина очень даже делала, – сказала дракса, меланхолично рассматривая свою когтистую лапку.

– И чего она натворила?

– Тебе и правда интересно? – как будто удивилась она.

– Ты даже не представляешь насколько.

Мне было жуть как любопытно, чем же так отличилась моя предшественница, если я вместо нее оказалась на костре.

Убедившись, что я и правда внимательно слушаю, Буся подвинулась ближе и с видом заправской сплетницы принялась рассказывать:

– Все началось с Марриса – сына кузнеца. Красавенный, здоровенный, косая сажень в плечах… Все деревенские девки по нему сохли, а он вдруг взял и к ведьме прикипел. Захаживал то с цветами, то с гостинцами. Перед глазами все крутился. Асселине он понравился, поэтому пустила его в свой дом и свою постель. А потом выяснилось, что он одновременно и с ней шашни крутил, и сватался к дочери старосты, а хозяйка была нужна ему только для того, чтобы перед друзьями хвастаться. Мол, смотрите, какой я отважный, с ведьмой не побоялся спутаться.

– Вот козел! – я сокрушенно покачала головой.

Мир другой, а парнокопытные все те же.

– Ох и осерчала она тогда… Весь дом разнесла в пух и прах, всех птиц в округе разогнала, целую просеку огнем выжгла. А потом взяла и наложила проклятие, чтобы этот гад больше никогда и ни с кем не смог… ну сама знаешь что… – Она выразительно пошевелила гребенчатыми бровями и, дождавшись моего понимающего кивка, продолжила: – Только в ярости переусердствовала немного и всю деревню зацепила. Они как поняли в чем дело, Марриса чуть на первой попавшейся жерди не вздернули. Где это видано, чтобы из-за одного дурака столько людей страдало?

– Согласна. – Позабыв о том, что передо мной вроде как чудище, я подвинулась ближе и поторопила: – И что дальше?

– Дальше они пытались мирным путем договориться с Асселиной. Отправились с подарками, чтобы задобрить, но злая ведьма – это глухая ведьма. Она их не услышала и убирать ничего не собиралась. Вот жители и осерчали. Подкараулили ее в базарный день, оглушили, ну и на костер потащили. А там уже ты ей на смену пришла. Магии в тебе не чувствую, но язык у тебя точно подвешен лучше, чем у Асселины, раз смогла уболтать местных, чтобы не жгли, а сюда тебя отправили. Как хоть зовут-то тебя?

– Ася.

– Созвучно, – Буся кивнула, будто это было в порядке вещей, я же ничего не понимала, поэтому спросила:

– Это имеет какое-то значение?

– Конечно. На имени много завязано. Чем ближе звучание, тем сильнее связь. Поэтому настоящие имена лучше кому попало не сообщать.

– Ты ведь не кто попало? – подозрительно уточнила я. – Не сдашь меня?

– Да как же я тебя сдам, если я твой фамильяр.

– Ты фамильяр Асселины, не мой.

– Какая мне разница, кто внутри. У меня связь по крови. Так что хоть прежняя хозяйка в этом теле будет сидеть, хоть ты, я связана клятвой и никуда не денусь.

– Интересно, где сама Асселина, если я тут?

– Кто ж ее знает? Может, твое место заняла, может куда-то перенеслась, а может, от страха померла, освободив место для тебя. Мы этого никогда не узнаем, – она философски развела лапками.

– Тебе, наверное, неприятно, что ее место занял кто-то другой?

– Ну как сказать… – хмыкнуло маленькое чудовище. – Если честно, я была бы не против, если бы ее сожгли. Стерва редкостная была. Ко мне относилась как к рабыне, без уважения. Дай, подай, заткнись, не мешай. Я-то, когда шла к ней на службу, думала, что все иначе будет, но ведьмой она оказалась скверной, и человеком тоже. Так что не было между нами духовной связи, не любили мы друг друга.

– Грустная история.

– Обычная. С ведьмами редко кто может общий язык найти. Злопамятные они и на характер дурные. Из-за дара на других свысока смотрят. Ведьмы, одним словом.

– А я бы не отказалась от щепотки дара. – Я вдруг вспомнила, с чего началась моя история в этом мире, и приуныла. – Если я не придумаю, как снять заклятие, наложенное Асселиной, то за мной приедут деревенские. Не сожгут, так утопят точно, скормят милым речным рыбкам, и дело с концом. Если я, конечно, раньше не помру от голода и холода в этих руинах.

Буся посмотрела снисходительно и как будто насмешливо:

– Сразу видно, что неместная. Очевидных вещей не замечаешь.

– Каких таких вещей? – не поняла я.

Дракса очень по-девочкиному закатила глаза и сказала:

– Дом тут отзывчивый, ему просто помощь нужна.

Что за помощь нужна дому, я понятия не имела. Штукатурить, шпаклевать? Перебирать пол? Менять несущие балки и перекрывать крышу? Боюсь, что для этого у меня силешек не хватит.

– Максимум, что я могу сделать, – это хорошенько убраться, чтобы следующую ночь провести не в пыли.

– Мудрое решение, – согласилась Буся, – предлагаю именно этим и заняться. Тем более скоро начнется дождь.

И, как будто в подтверждение ее слов, небо неожиданно заволокло тяжелыми серыми облаками, и по водной глади реки принялись барабанить первые крупные капли.

Я хоть и промокла во время купания, но мочиться еще больше желания не было.

– Идем.

Буся первая поковыляла к зарослям, смешно накручивая попой на коротких ножках, а я следом, удивленно думая о том, что мне нравится моя новая подруга.

В доме я нашла какую-то рванину, едва прикрывающую колени, и переоделась в нее, а сырое платье, испорченное речными обитателями, было безжалостно разорвано на салфетки для уборки.

Перво-наперво я собрала щепки и крупный мусор в гостиной. Потом, намотав на палку одну из тряпок, сняла паутину по углам, затем хорошенько промела пол драным веником, при этом чихала так, что чуть глаза не отвалились. Протерла изнутри те окна, которые уцелели, а снаружи их мыл проливной дождь.

Буся помогала по мере сил, но у нее тоже были лапки, так что мыть она ничего не могла. Зато запросто залезала под потолок, когда нужно было снять осиное гудящее гнездо, и в маленьком, почти детском ведерочке проворно таскала воду из бочки, избавив меня от необходимости каждый раз выходить на улицу, где бушевала гроза.

Мы на удивление здорово сработались, а заодно болтали так, как будто были сто лет знакомы. Она мне рассказывала и про Асселину с ее ведьмовскими выходками, и про правила этого мира, и про то, откуда она сама. Я же поведала о себе и о том, как меня сюда занесло.

Даже не заметили, как на остров опустилась глубокая ночь.

И хоть мы все это время работали не покладая рук и лап, успели лишь привести гостиную-кухню в более-менее приемлемый вид.

– На переночевать – хватит, – резонно сказала я, откладывая в сторону тряпку.

С облегченным вздохом Буся тут же растянулась прямо на полу:

– Наконец-таки!

Устала бедолажка. Лапки-то маленькие.

Правда, ей все равно пришлось еще раз выходить в непогоду за виноградом, потому что я проголодалась, но в темноте не рискнула сама ползать по кустам.

Я умяла целую кисть фиолетовых ягод, потом умылась – благо после такого ливня недостатка в чистой воде не было – и легла спать.

…А утром меня ждал приятный и крайне необычный сюрприз.

Я проснулась оттого, что лучик солнца игриво плясал по моему лицу. Поморщилась, пытаясь натянуть тряпку, которой была вынуждена укрыться ночью, ибо половины окон в доме не было, и с улицы тянуло прохладой. Лучик все так же настойчиво пробивался сквозь смеженные веки, тогда я поправила мягкую подушку и перевернулась на другой бок…

Так… Стоп.

Мягкую? Подушку?!

Когда я ложилась, никаких подушек не было. Тем более мягких.

Открыв глаза, я приподнялась на руке, чтобы убедиться в том, что мне не показалось.

И правда подушка. С белой, поразительно чистой наволочкой.

– Бусь, твоих рук… лап дело?

Конечно, ее, чье же еще.

Моя новая помощница не откликнулась. Только где-то в другой комнате раздавались возня и знакомое ворчание.

Я зевнула, сладко потянулась, встала с диванчика… и чуть не повалилась обратно.

От неожиданности.

Обстановка в гостиной разительно поменялась.

Откуда-то взялись недостающие окна, а с тех, что были, исчезли трещины и сколы. Пол блестел так, словно его кто-то заново налачил, а на потолке растворился темный слой копоти. Но больше всего меня поразила мебель. Куда только подевались перекошенные дверцы и рассохшиеся ящики?! Все новенькое, дощечка к дощечке, будто только что вышло из-под рук умелого мастера!

А посуда?! Не было ни побитых блюдечек, не закопчённых чугунных сковород, ни погнутых ложек. Только идеально ровная, сверкающая чистотой кухонная утварь.

Не понимая, как такое вообще возможно, я отправилась на поиски Буси и обнаружила ее в одной из спален, где она выгребала из углов мусор. Да так старательно, что только хвост наружу и торчал.

– Бусь, – прошептала я.

Хвост и то место, из которого он рос, исчезли, и на их месте появилась физиономия, увешанная тонкими ниточками паутины.

– Ты чего шепотом?

– Там… – я кивком указала себе за спину, – все новое! К нам приходил кто-то?

– Нет, – она фыркнула и снова принялась за уборку.

– Откуда тогда все это?

– Я же говорила. Дом отзывчивый. Ему просто надо помочь…

Она продолжила копаться в куче барахла, а я стояла, растерянно чесала макушку и думала, как это вообще возможно.

– То есть я его мою, чищу, холю, лелею, а он…

– Он тебя благодарит, – пропыхтела она, выталкивая носом из кучи какое-то тряпье, – и становится краше каждый день.

– Магия какая-то.

– Взаимовыгодное сотрудничество… и да, простецкая бытовая магия

– Простецкая? Да половина женщин нашего мира поубивала бы за такую простецкую магию. Потому что крутятся как белки в колесе: работа-плита-половая тряпка. Работа-плита-половая…

– Я поняла, не повторяй.

– А предел есть? Я могу его мыть-мыть-мыть и в итоге он станет дворцом?

– Ага, размечталась, – фыркнула дракса, – только попала к нам – и уже дворец ей подавай.

– Я просто пытаюсь понять, как это работает.

Она снова вынырнула из кучи, громко чихнула и, смахнув лапкой пыль с носа, сказала:

– Он не вырастет, как гриб после дождя, если ты об этом. Не покроется хрусталем и позолотой и не примет форму, о которой ты мечтала. Он станет крепким, сильным и надежным. Он будет помогать. В ухоженном доме не останешься голодной, не будешь спать на грязных простынях и не придется бегать с молотком, чтобы что-то починить. Он все сделает сам, но для этого надо ему помочь. Дать понять, что он нужен, что его ценят, что готовы его поддержать.

– Я готова, – со всем рвением заявила я.

– Тогда метлу в зубы и вперед. Что делать – знаешь.

Я знала, но не удержалась и задала еще один вопрос:

– В этом мире все дома такие?

– Еще чего, – Буся снова чихнула, – только ведьминские, потому что они силой своей их напитывают, частичку души вкладывают. Без нее были бы обычные стены, пол и потолок.

– Этот дом принадлежал Асселине?

Она пренебрежительно фыркнула:

– Нет, конечно. Откуда ей столько сил набраться? Она с избушкой лесной с трудом справлялась.

– Чей же тогда этот дом?

– Ведьма тут жила старая. Да такая сильная, что моя бывшая хозяйка и в подметки ей не годилась. Она и дом силой напитала, и виноградники, а даже рыбок в речке завела.

При воспоминании о «рыбках» меня передернуло. До сих пор стоило прикрыть глаза – и вокруг мерещилась темная вода, а в ней что-то большое и зубастое.

– Где же она?

– Да кто ее знает? – Буся беспечно развела лапами. – Пропала лет пять назад. Просто взяла и исчезла, никому ничего не сказав. Может, уехала в другие края, а может сгинула, когда питомцев своих кормила. Никто не знает. Просто исчезла, и все. А дом остался. Деревенские пытались это место к рукам прибрать, но не вышло у них ничего: земля не откликалась, ничего не росло, одни змеи кишели, стоило сунуться на крыльцо – случались неприятности. В итоге народ отступил и больше сюда не совался, а остров стали называть Проклятым.

– Вдруг он и правда проклят?

– Не смеши. Остров как остров, дом как дом. Просто с любовью и пониманием относиться нужно, тогда и отклик будет. А не врываться словно варвары, пытаясь растащить чужое. – Дракса была совершенно спокойна и уверенна, а вот мне было немного не по себе.

– А что, если старая ведьма вернется и рассердится оттого, что мы тут без спроса хозяйничаем?

– Не вернется. Давно ее уже в наших краях не видели и вряд ли когда увидят. А если вдруг и объявится – извинимся, расскажем, кто такие, и попросим приютить в обмен на помощь. Никто еще убогих отсюда не выгонял.

Кажется, под «убогими» она подразумевала меня. Я не стала уточнять, вместо этого еще раз потянулась, зевнула и пошла умываться. А через десять минут уже приступила к уборке, вознамерившись за сегодня привести в порядок весь первый этаж.

Глава 5

А дальше начался очередной виток марафона по уборке.

Проникнувшись рассказом Буси о том, что дом отзывчивый и ему надо просто помочь прийти в форму, я со всей дурацкой мочи принялась помогать. Ведь день, не разгибая спины, мела, терла, выносила мусор, воевала с паутиной, мышами и прочей живностью.

Прерывалась только на поесть и к вечеру уже состояла на девяносто процентов из усталости и на десять процентов из винограда.

Вроде и надоело, и отдохнуть бы, но я как заведённая продолжала трудиться.

Потому что, во-первых, хотелось жить в нормальном чистом доме. Во-вторых, на этом крошечном острове больше нечем было заниматься.

Можно, конечно, поваляться на травке, позагорать. Только какой смысл? Загар меня не накормит, крышу над головой не даст, от разгневанных деревенских не спасет. Да и от мыслей всяких тоже не оградит.

А тут уработался, упал вечером на койку – и все. Никаких мыслей, только желание хорошенько отоспаться.

Магия работала.

На следующий день спальни, в которых проводилась уборка, тоже заметно преобразились.

Обои вдруг оказались на своих местах – приклеенными к стенам, гладкими и даже слегка блестящими. Исчезли трещины в рассохшихся оконных рамах, а там, где не было стекол, они волшебным образом появились.

На больше всего на меня произвела впечатление «сросшаяся» мебель.

Мой мозг, рожденный в эпоху технического прогресса, не мог понять, как такое вообще возможно, чтобы вечером посреди комнаты осталась груда щепок, ощерившаяся ржавыми пружинами, а с утра – полноценная кровать. Пусть еще поскрипывающая, но уже вполне себе крепкая.

– Ничего, вот домоем – и бельишко чистое появится.

Чистого бельишка очень хотелось, поэтому и следующий день я провела с тряпкой в руках. Еще раз прошлась по отмытому, наводя лоск и убирая то, что просмотрела при первом проходе, затем занялась коридорами и крыльцом.

Башенки оставила на потом, ибо винтовые лестницы с потрескавшимися ступенями и обшарпанными стенами наводили на меня не только уныние, но и страх. Стоит сделать неверное движение – и покатишься вниз, попутно переломав все косточки.

Буся помогала изо всех сил. Таскала мне воду, добиралась до труднодоступных мест и очень ловко научилась управляться с веником, несмотря на свои лапки.

– А у тебя есть какие-то магические силы? – поинтересовалась я, когда мы сидели на крыльце, греясь в лучах закатного солнца.

– Полно, – сказала она и осеклась, – было полно. Теперь не очень.

– Куда же они делись?

– Силы фамильяра зависят от сил ведьмы. А поскольку ведьма у меня теперь такая себе, то и сил нет.

– Прости, – виновато улыбнулась я, а дракса искренне удивилась:

– За что извиняешься?

– За то, что из-за меня ты теперь без магии.

– Пф-ф, – она небрежно махнула лапкой, – тоже мне потеря. Я тебе так скажу: лучше без магии, но спокойно и с улыбкой, чем с магией, но через надрыв и принуждение. Мне сейчас здесь с тобой гораздо лучше, чем с Асселиной. Я за все время, проведенное с ней, столько не разговаривала и не смеялась.

Вроде простая похвала, а стало приятно и тепло на душе, потому что иметь друга в другом мире дорогого стоит. Даже если этот друг не человек, а маленькое чудовище с крыльями.

Заслуженный вечерний отдых продолжался. И все у нас было хорошо да радостно, пока Буся не замерла, как охотничья собака перед броском, и не сообщила зловещим шипящим шепотом:

– Гости на остров пожаловали!

Вот только гостей нам тут и не хватало…

Их было пятеро.

Пятеро уже знакомых по той памятной ночи возле костров деревенских мужиков, вооруженных вилами и лопатами. А один так и вовсе с косой пришел.

– Чем обязана? – спросила я, когда они дружной, но не очень смелой толпой вышли к виноградникам.

– Пришли результаты проверять, – пробасил самый высокий из них, тот, что с косой, – и еды тебе принесли.

Только сейчас я заметила, что в руках у них не только оружие было, но и небольшой мешок.

В животе тут же восторженно заурчало: «Еда, еда, еда!» – но я подозревала, что радоваться пока рано и что просто так гостинцы мне никто не отдаст.

– Так ведь всего пять дней прошло. Какие могут быть результаты?

– Какие-нибудь! – встрял плюгавенький мужичонка. – Может, ты тут прохлаждаешься и не делаешь ничего, а мы там страдаем, ждем. Жены наши недолюбленные тоже ждут.

Бедолажки. Если бы не вилы, очень грозно нацеленные на меня, то я бы, наверное, их даже пожалела.

– Ну как же не делаю? – Я махнула в сторону дома, и от этого безобидного жеста мужики еще больше ощетинились. – Спокойнее, товарищи, спокойнее. Я порядок в доме навожу.

– Порядок? Мы там не знаем, как справляться, страдаем, а ты уборкой занимаешься?

Кто-то не в меру деятельный тут же предложил:

– Давайте ее все-таки сожжем!

– А потом тебя жена сама сожжет, потому что на фиг ты ей такой убогий сдался. Мужики вон из соседней деревни уже в округе похаживать начали. Так и уведут баб наших! – строго осадил его тот, который с косой.

– Она все равно ничего не делает, – не сдавался несостоявшийся пироман, – сидит тут, прохлаждается. Вот помяните мое слово: толку от нее не будет! Год тут проторчит, а потом скажет, что не получилось.

– Тогда и сожжем.

– Да она за это время придумает, как мимо рыб проскочить, и улизнет.

Я бы с радостью улизнула, но увы.

– Никуда я не собираюсь проскакивать. И прежде, чем колдовство колдовать, надо дом в порядок привести, виноградники…

– Да плевать нам на твои виноградники! – нашелся еще один нервный. – Ты нам силу мужицкую верни!

Я приложила руку к груди и со всей возможной искренностью заверила:

– Верну, непременно. Сейчас просто коплю силушку богатырскую…

Мужики дружно зарычали оттого, что на больную мозоль наступила, а под ближайшим кустом винограда выразительно хмыкнуло.

Оттого, что дракса была рядом, стало чуточку легче. Я, конечно, не из трусливых, но стоять одной супротив пятерых вооруженных злых деревенских – то еще удовольствие. Того гляди на вилы насадят или все-таки сожгут.

– Мы договорились на год, я обещала вам результат…

– Верить ведьме на слово – последнее дело, – веско сказал самый здоровенный из них, – может, ты и правда ничего не делаешь.

– Делаю…

Мне снова не дали договорить:

– Раз делаешь, то покажи доказательства!

– Да-да, – его тут же поддержали остальные, – покажи!

Я бы с радостью, да только где ж их взять? У меня ни идей, ни заготовок – ничего.

Я просто надеялась, что в какой-то момент произойдет чудо или на меня снизойдёт какое-то ведьминское озарение.

Пока с озарением было плохо, и все, что я могла, – это тянуть время:

– Слишком уж вы прыткие!

– Ты тоже не мешкала, когда проклятие свое накладывала, так что шевелись, если хочешь и дальше получать хоть какую-то еду.

Еды я очень хотела, потому что на одном винограде долго не протянешь, но в какую сторону шевелиться – не имела ни малейшего понятия.

– Мы приедем через неделю. И если ты не предъявишь нам хотя бы что-то – пеняй на себя. Поняла?

– Да, – тихо сказала я, чувствуя, как внутри сжимается невидимая пружина.

У меня ведь ни черта не получится. Я не ведьма. Просто попаданка, очутившаяся не в то время и не в том месте.

Я понятия не имела, что делать и как выкручиваться из этой ситуации.

Мужики мою растерянность почувствовали и тут же перешли в наступление:

– А еще через неделю снова придем, и если опять не увидим результата, то утащим тебя в реку, сбросим в воду и будем смотреть, кто быстрее доплывет: ты до берега или рыбы до тебя. И с каждым разом будем отвозить все дальше и дальше…

– Тогда точно результата не дождетесь, потому что пловец из меня не очень.

– Ну хоть развлечемся.

Такие противные, а мне и сказать нечего в ответ.

Однако не успела я совсем пригорюниться, как в дело вмешалась Буся.

Зашипела и голову из кустов высунула.

Голова у нее была внушительная: шипастая, зубастая, на длинной шее. Глаза янтарем горели, и зубы такие, что акулы в реке позавидовали бы.