Сущее бедствие

Мне бы и первого ответа вполне хватило. За язык никого не тянула, поэтому высказала только соболезнования ― извиняться мне не за что. Но Росинка права была ― судьба с этим человеком обошлась очень жестоко. Такого и врагу не пожелаешь.

– Ну ты заплачь ещё, ― недовольно проворчал он, заметив моё смятение. ― Занимайся уже книгами, раз начала. Я зря что ли себя дырявил?

Я высморкалась в бумажный платочек, привела свои мысли в порядок и принялась за дело. Маленькая капелька крови, нанесённая на каждую страницу, поистине творила чудеса. Но в процессе обнаружился один большой недостаток ― как только активировалась следующая страница, предыдущая снова становилась нечитаемой. Совать фолианты в копировальный аппарат мы не рискнули, поэтому просто фотографировали странички на телефон. После того, как были отсняты все исписанные кусочки ткани до последнего, Володя отнёс фамильное сокровище обратно в тайник и вернулся со своим ноутбуком, поскольку включать мой было теоретически небезопасно.

– Может, всё-таки спать пойдёшь? ― предложила я заботливо.

– А ты думаешь, что я смогу теперь уснуть? ― усмехнулся он в ответ. ― Эти книги почти целый век из рук в руки переходили, но для каждого из владельцев так и остались неразгаданной загадкой. Предлагаю перебраться в гостиную, там хотя бы мебель удобная. На этих стульях ты к утру себе мозоль на мягком месте натрёшь.

– Вообще-то уже утро, ― напомнила ему я, но от предложения не отказалась, поскольку предполагала, что времени на изучение древних тайн будет потрачено много, а мозоль на пятой точке мне однозначно ни к чему.

Глава 23

Я залипла. Распечатала на принтере все фотографии книжных страничек, обосновалась в гостиной, вооружилась чистой бумагой и карандашом и изо дня в день с утра до ночи ползала по полу, перебирая распечатки, сопоставляя данные, делая заметки, списки и схемы. Володя уходил и приходил ― у него же работа. Заставлял меня есть и напоминал, что культурные люди иногда принимают душ. Купил мне халат и персональные домашние тапочки. Через какого-то знакомого хакера или просто умного человека решил проблему с моим ноутбуком ― все данные с него просто скинули на внешний накопитель с клятвенным обещанием, что никто меня не выследит. Свой ноут гадкий Вовка забрал, потому что он ему для работы нужен, но в тот же день притащил мне новенький ― хорошо быть бизнесменом, у которого денег куры не клюют. Про дипломную работу я, конечно же, напрочь забыла. Да и кому она вообще нужна, когда вокруг так много интересного и неизведанного?

Когда-то в процессе моих научных изысканий даже туман случился и Росинка приходила, но я вежливо послала её обратно в призрачные дали и попросила не мешать. Позже за чашечкой чая Володя рассказал, что утопленница на меня нисколько не обиделась, потому как о книжках этих сама давно забыла. Они не из Брусничного ― из какого-то другого тайника. Ульяна перед смертью дала местным вольным духам наказ передать их ребёнку, который будет рождён от её потомка и какой-нибудь ведьмы из ковена. Только так и никому другому, иначе всё обратится в прах. «Всё» ― это собственно книги. И духам их лапать можно, потому как нечисть бескровна и бесплотна. Как эти самые духи наследников от ненаследников отличали ― вопрос десятый, но по итогу библиотека попала в нужные руки. О чём там написано, Росинка не в курсе, потому что при жизни читать не умела, а обучаться грамоте после смерти не сочла нужным. Ну и правильно, свой человек. Я тоже учиться не люблю.

Так прошла целая неделя. Вовкин робот-пылесос тоскливо поскуливал то в одной закрытой комнате, то в другой, поскольку в гостиную его выполнять обязанности не впускали. Я исписала два карандаша, в задумчивости откусила ластик от третьего, несколько раз проливала чай и кофе на плоды своих стараний, переписывала и распечатывала всё заново… Не заметила даже, когда насморк прошёл. А погода за окном наконец-то установилась по-настоящему летняя ― тепло, солнечно, птички чирикают. Погулять бы, но я, во-первых, волосы так и не перекрасила, а во-вторых, никак не могла бросить начатое.

– Не надоело ещё? ― спросил прошлым вечером Владимир. ― Хоть что-нибудь полезное нашла?

– Так и скажи, что это я тебе уже надоела, ― ответила ему, не отвлекаясь от важного дела.

– Не то чтобы надоела, но путь из моей комнаты в прихожую и назад через гостиную лежит, а ты орёшь всякий раз, что я по твоим бумагам топчусь, ― пожаловался он.

Совести у меня немножко всё-таки есть. Я в гостях же, а веду себя не лучше, чем дома. И даже не каждый раз спасибо хозяину говорила за завтраки, ужины, терпение и всё остальное. Извинилась искренне, внимание уделила… Всё, хватит, отвали и не мешай. Найти-то я интересного много чего нашла, но без доведения до финальной точки от разрозненной информации толку мало. А сегодня наконец-то сложила все распечатки и свои записи в аккуратную стопочку на журнальном столике, выпустила из заточения робота-швабру и даже ужин скромный в честь завершения своих трудов приготовила.

– Обломятся они с исполнением своих желаний, ― заявила Володе раньше, чем он успел разуться.

– Почему? ― уточнил он.

– По причине ошибки при передаче информации из поколения в поколение. Чья кровь и магия для ритуала этого нужна?

– Твоя, бабушки твоей или другого нашего одарённого родственника, ― уверенно ответил Владимир.

– А вот фиг там! ― злорадно осклабилась я. ― Наследник мастера нужен, а не того, кто зеркальце расколотил.

– Да ладно, ― не поверил он.

– Серьёзно. Могу даже показать, где именно это написано. Там, правда, пафосно, почти стихами и через «да будет проклят тот…», но в целом всё чёрным по тряпочке подробно изложено.

Реально пришлось показывать это место в тексте, потому что Владимир Петрович, оказывается, очень недоверчивый. С другой стороны, я бы на его месте тоже не поверила. На протяжении многих десятков лет толпа людей одно знает, а тут вдруг выясняется, что нужно было знать другое. Берегли потомков Ульяны, вычисляли, отслеживали, чтобы в заветный момент хоть один наследник под рукой имелся, а надо было за детишками, внуками и правнуками Людмилы тщательно следить.

– У неё же преемственный дар был. Он по крови не передаётся, ― всё ещё сомневался мой недоверчивый друг.

– Так и нужна-то только кровь, ― пояснила я. ― Магическая сила у всех одарённых людей одинаковая, но её объём и способности к использованию разные. Наследник нужной крови может принять от кого угодно любой дар и получить при этом достаточную для ритуала комбинацию выполненных условий. Ты сам говорил, что сейчас уже и не разберёшь, кто кому родня в этой чёртовой секте, но следили-то только за передающимся наследием. И об Ульяне я только от тебя услышала. Они уверены, что потомков Людмилы на коротком поводке держат. Доступно объясняю?

– То есть даже если они тебя поймают…

– Ничего у них не выйдет. И на поиски нужного человека ещё сотня лет уйдёт, ― подтвердила я. ― А у тебя на лбу сейчас прямым текстом написано: «Ну тогда собирай свои шмотки и вали отсюда на все четыре стороны».

– Ну не прямо сейчас. На ужин хотя бы останься. Сама ведь готовила.

Вот что за человек? Только начинает казаться мне не таким уж и гадким, как сам же приятное впечатление о себе портит.

Я и в самом деле слегка загостилась в его доме, но идти-то мне вроде как некуда. И напрашиваться на длительный постой тоже уже неприлично. Деньги есть ― могла бы номер в гостинице снять, но меня полиция по всей области ищет. Да и не выгонит меня Володя, просто он сам об этом пока ещё не знает. За ужином задумалась о том, насколько перспективны мои дальнейшие планы, а хозяин дома снизошёл до объяснений.

– Ариш, я не хочу тебя прогонять, но этот дом не только мне принадлежит. У меня брат есть младший. Он в Сызрани живёт, а здесь наездами бывает, и ключи у него свои. В любой момент приехать может. Не то чтобы он плохой человек, но проблемы создать вполне способен.

– Ещё раз назовёшь меня Аришей, и я тебе вилкой в глаз ткну, ― предупредила я. ― Меня так один гад бессовестный называл. Теперь он в травматологии отдыхает, так что мотай на ус. Я в гости не напрашивалась, ты сам меня сюда привёз. И обременять тебя своим присутствием тоже не собиралась. Уйду, не сомневайся, но сначала нужно решить, куда именно. Странно, кстати, что ты не спрашиваешь, что ещё я в этих древних записях обнаружила.

– Сама расскажешь, если сочтёшь нужным. Для меня они всё равно бесполезны, ― ответил он, жуя котлету.

– А не хочешь знать, почему книги нужно было передать именно ребёнку, который рождён от носителей наследного и преемственного дара?

– Хочу, но выживу как-нибудь и без этого знания, ― прозвучало в ответ.

Всё-таки он тоже тот ещё гад. Не поймёшь его ― то внимательный и заботливый, то холодный и безразличный. Правильным было первое впечатление ― от таких людей лучше держаться подальше, потому что они себе на уме.

– Преемственная магия либо усиливает наследную, либо уничтожает дар полностью без возможности получить новый, ― сообщила я, ковыряя вилкой свой ужин, но поедая при этом только огурцы. ― Ты либо могущественный маг, Володя, но сам об этом не знаешь, либо абсолютный бездарь, не способный стать даже преемственным колдуном. Все твои предки, начиная с деда, такими же были. И потомки будут такими.

– А есть способ узнать, маг я или бездарь? ― уточнил он.

– Ты же и без этого знания выживешь, ― напомнила я язвительно.

– Выживу, ― подтвердил он. ― И за язык тебя не тяну. Вкусные котлеты получились, спасибо. Я чеснок не люблю, но здесь он прямо вот кстати.

– Угу, ― согласилась я. ― Только там нет чеснока, потому что ты его не любишь. У тебя в доме даже приправы чесночной нет. Это не означает, что ты вампир, но лишний раз подтверждает, что не бездарь.

Он положил обратно на тарелку вилку с кусочком котлеты, который собирался отправить в рот, и уставился на меня, как на ядовитую змею.

– В смысле?

– В прямом. Бездари не видят духов и не чувствительны к магии. Во-первых, ты не только видишь Росинку, но и общаешься с ней. А во-вторых, эти котлеты приправлены чарами, выдающими истинное за таковым не являющееся. Рецепт я тоже в записях нашла. Он позволяет изменить вкус еды, но на полных бездарей это не действует никак. Проще говоря, бездарь сейчас плевался бы и литрами пил воду, потому что я высыпала в фарш целую пачку перца. Этим способом община раньше выявляла потенциальных преемников для ковена и отслеживала наших с тобой одарённых родственников. Советую выпить что-нибудь полезное для желудка, потому что чары перестанут действовать через час.

Он не поверил, чего и следовало ожидать. Через час снова начал материться, что тоже было предсказуемо. Высказал в мой адрес много недобрых слов, но прогонять меня передумал, как и предполагалось. Володя много знает о магии и верит в неё, поэтому для него неожиданные новости не стали таким шоком, каким были для меня ― в этом я ему откровенно и беззастенчиво завидовала. Но всё же он пребывал во вполне объяснимом смятении и наотрез отказывался признавать очевидное, пока я не предъявила ему фотокопию того самого письма, которое изначально прилагалось к книгам и тоже оставалось зашифрованным для всех до этого дня. Там содержалось пророчество о младенце с особенным родимым пятном на локте ― прямом наследнике, получившем от рождения больше силы, чем было дано ему предками. Горькая судьба, невосполнимые утраты, преждевременная кончина… И всё потому, что такой особенный ребёнок должен исполнить своё предназначение, иначе счастья и долгой жизни ему не видать, как своих ушей. А заключается это предназначение в восстановлении законов природы ― то есть в полном уничтожении проклятущего зеркала.

– У тебя есть родимое пятно, я видела. И ты точно не бездарь, просто дар твой очень хорошо спрятан, ― заявила я уверенно, когда надоело смотреть на вытянувшуюся физиономию собеседника.

– У матери тоже было, ― сообщил мне Владимир, растерянно взмахивая своими пушистыми ресницами. ― Про деда сказать не могу, я его не помню совсем.

– Ты дальше читай, ― посоветовала я. ― Там ещё сказано, что невыполненное предназначение не позволяет душе обрести покой. Подозреваю, что Росинка неспроста к тебе прицепилась. Сама, наверное, такой же была и умерла молодой, потому что ничего о великой миссии не знала. Мама твоя, земля ей пухом, Росинку видела?

– Ну да. Она и научила меня не бояться этого всего.

– Поздравляю, Вовчик, ты великий колдун с предназначением! ― торжественно произнесла я, хлопнув его по плечу.

– Ещё раз назовёшь меня Вовчиком, и я тебе вилкой в глаз ткну, ― предупредил он меня моими же словами.

Ну да. В его жизни тоже имелась гадина, не постеснявшаяся наградить любящего мужа рогами.

– Ладно, не буду, ― пообещала я искренне. ― А у брата твоего родимое пятно есть?

– Нет.

– Плохо.

– Почему?

– Потому что ты меня бесишь.

– И какое отношение этот факт имеет к последним новостям? ― уточнил он, окончательно утратив способность мыслить.

– Никакого, если ты согласен умереть молодым, ― пояснила я. ― А если не согласен, то твой дар для начала нужно раскрыть, а потом отполировать до идеального блеска. Без моей помощи ты даже книжки эти прочитать не смог, хотя они именно тебе предназначены. Получается, что и со всем остальным без меня тоже не разберёшься.

Он посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом, а потом заявил:

– Я понял. Ты сейчас радуешься тому, что свою головную боль на меня переложила.

– Ага, ― согласилась я. ― Облегчение невероятное. Правда-правда. Как только отпустит, я тебе обязательно посочувствую. А ты пока пошурши извилинами и реши, надо тебе это всё или ну его нафиг. Я спать пошла. Разбуди, когда что-нибудь надумаешь.

И реально пошла спать, потому что душа моя наконец-то успокоилась. Не одной мне волшебное зеркало проблемы в жизни создаёт ― приятно же. Но обо мне ковену уже всё известно, а о том, что существует тайное оружие против их замыслов, они даже не подозревают. Если Вовка просто упрямый болван, а не круглый дурак, которому жизнь не дорога, то мы с ним вдвоём знатно покуражимся, используя инструкции, в книгах изложенные. Там интересного и полезного ― выше крыши. Можно даже заблудившуюся душу Вовкиной мамы найти, если ему захочется с ней пообщаться. Много чего можно, но для начала нужно хорошенько выспаться. Утро, как говорится, вечера позже и светлее. И котлеты не забыть бы выбросить, иначе ведь этот дурень упёртый перепроверить результаты первого опыта решит и точно язву желудка себе обеспечит.

Глава 24

Причины для того, чтобы по уши влезть в магию, у каждого свои. Я, например, об этом вообще не задумывалась, потому что не верила в реальность нереального. А когда убедилась в существовании чудес, захотелось стать круче. Это если честно. Можно, конечно, соврать, что мой интерес основан на жажде справедливости, но зачем же лгать самой себе? Даже если бы никто не пытался затащить меня в ковен или принести в жертву своим амбициям, я всё равно сунула бы свой нос в магические тайны сразу после того, как узнала о наличии у меня особенного дара. А у Володи другие характер, склад ума и жизненные принципы. Преждевременной кончиной его не напугаешь, потому что он склонен верить в неотвратимость судьбы, и заниматься тем, к чему душа не лежит, принудительно этого человека не заставишь. И всё-таки его тоже можно зацепить, потому что есть то, что дорого сердцу.

– Только поэтому? ― удивилась я, когда наутро после бессонной для него ночи Владимир Петрович объявил мне своё решение.

– А что не так? ― уточнил он.

– Ну-у-у… Злодеев наказать, например. Это практически подвиг. Если тебя с детства к медицине тянет, то, возможно, есть предрасположенность к целительству. Можно развить дар в этом направлении и спасать безнадёжных больных. Ну или просто обрасти могуществом и плевать свысока на мирскую суету. Не? Вообще не интересно?

– Нет, ― отрезал мой гадкий брат по несчастью. ― Я просто хочу, чтобы душа моей матери обрела покой.

Скромное желание, достойное похвалы. Любящие дети ― поистине благословенный дар небес для их родителей. И не только для них. Для исполнения этой простой мечты нужно всего-то исполнить своё предназначение, уничтожив неразрушимое. Придётся слегка поднапрячься, потому что задача эта не из простых, зато и Вовкино желание потом исполнится, и судьба его исправится, и от меня алчные родственники отцепятся. Ну а для начала он, как я и предполагала, захотел встретиться с духом покойной матери.

Призраки ― это и правда души тех, у кого при жизни остались какие-то важные незавершённые дела. Например, невыполненная миссия, как у некоторых предков Владимира Петровича. В данном случае речь шла больше о наказании, хотя и странно наказывать людей за то, о чём они и подумать-то не могли. Но это не вина Ульяны ― её постигла такая же участь, только рассказать своим потомкам она ничего не может, потому что её дух после смерти был разделён на девять частей для создания охранных оберегов вокруг осколков волшебного зеркала.

Две книги, доставшиеся Володе в наследство, написала сама Ульяна, но истории её личной жизни там не было ― только результаты изучения артефакта, созданного ученицей, много информации о законах природы и магии, а также подробная инструкция на случай появления наследника, способного уничтожить зеркало. Не самоучитель с заговорами для новичков, а подробное изложение техник, обрядов и действий, имеющих отношение лишь к конкретной миссии. Как рецепт какого-нибудь блюда ― ничего лишнего и без лирических отступлений. С объяснениями в нужных местах и детальным изложением там, где это уместно. Несколько эмоциональных высказываний, отражающих отношение автора к теме, не в счёт ― я бы на месте Ульяны тоже негодовала, если бы моя ученица начала использовать полученные знания в нарушение существующих правил.

– Вов, я не знаю, где искать душу, которая при жизни не раскрыла свой дар, ― сочувствующе произнесла я, когда Владимир Петрович озвучил своё желание. ― В книгах об этом ничего не сказано. Есть только описание обряда общего призыва в тот момент, когда наследник будет готов выполнить своё предназначение. Можем подождать Росинку и допросить её с пристрастием. Это ведь она сказала тебе, что есть разные по возрасту духи, в том числе и очень древние. Может, она чем-то поможет. Это другая сторона реальности, понимаешь? Как другой мир. Ульяна, похоже, и сама знала далеко не всё.

– А если не ждать? ― хмуро уточнил он. ― Прогноз на ближайшие пару недель туман не обещает.

– Прогнозу даже на текущий день верить нельзя, потому что ветер меняет своё направление вне зависимости от того, что предсказали синоптики, ― возразила я. ― Но если тебе совсем скучно, то можем попробовать проверить самую распространённую теорию.

– Это какую?

– Это про то, что призраки тусят где-нибудь рядом с местом своей кончины. Но я, если честно, склонна предполагать, что души, связанные какой-то миссией, будут толпиться там, где должны были её выполнить.

– Это где?

– Понятия не имею. В книгах сказано, что нужно уничтожить не всё зеркало, а хотя бы один из осколков, чтобы уже нельзя было собрать разбитое в новое целое. Осколок под защитой один остался, и его местонахождение нам теоретически известно. Проверить несложно, но Ждан говорил, что там ведьмы охранными заклинаниями весь периметр утыкали.

– Значит, поедем к месту ДТП, ― решил Володя, хотя эта мысль ему и самому-то не слишком нравилась.

Мне бы на его месте тоже не хотелось возвращаться в такое место, которое хранит ужасные воспоминания. Но это на трассе. Мой друг-бизнесмен проезжает там каждый раз, когда ему в райцентр надо. Начали собираться, а он мне:

– Ты с волосами своими собираешься что-нибудь делать?

Вот чего он к моим волосам привязался? Я столько усилий приложила, чтобы желаемого ядовито-салатового цвета добиться, а теперь всё это закрашивать? Не-не-не. Я на такое не согласна!

Но логика подсказывала, что Вовка прав. Я ведь даже не могу так убрать свои космы, чтобы их из-под капюшона не видно было, а меня ищут. И вывод о том, что старания моих родственничков бесполезны, не избавляет меня от опасности гибели в случае поимки ― для того, чтобы убедиться в тщетности усилий, ритуал и жертва всё равно нужны ведь.

– Да хоть сейчас могу покраситься, но тогда поездку придётся отложить на пару часов, ― ответила с унылым видом.

– Да я и не спешу как бы, ― ответил он. ― Вздремну пока.

Вот же… Ни капли сострадания!

Он завалился спать прямо на диване в гостиной, а я внимательно изучила инструкцию к краске и принялась за дело, мысленно пообещав дедушке, папе и дяде, что поквитаюсь с ними и за это тоже. Подержала краску подольше, чтобы она на ранее осветлённых прядях лучше схватилась. Смыла ― вроде всё каштановое, как и требовалось, но кончики всё равно немного светлее. Фен не нашла, поэтому подсушила волосы сначала полотенцем, а потом позволила им сохнуть естественным путём ― Вовка ведь спит и никуда не торопится. Разбудила его, когда процесс был полностью завершён, и виновато развела руками.

– Я ни при чём. Оно само. Всё было коричневое, пусть и не совсем равномерно, а теперь опять зелёное.

Серьёзно. Полностью высохнув после окраски, мои волосы вернули свой прежний вид и только стали немного шелковистее. Возможно, это из-за моих способностей к ядам и привычки совать в рот всё зелёное, что под руку попадается. Или из-за того, что дар раньше был закрытым, а после прочистки каких-то там каналов Софьей всё изменилось. Ну или просто потому, что я не хотела менять себя в угоду обстоятельствам. Не знаю, почему так получилось. Я честно старалась.

– Может, это зелёное просто обрезать, ― предложил Владимир.

– Себе чего-нибудь обрежь, ― предложила я в ответ.

Но ножницы попросила. Для проверки эффекта обрезала ма-а-аленькую прядь в неприметном месте. Когда её остатки на глазах у Володи позеленели до самых корней, он наконец-то признал поражение и выдал мне бандану, под которую можно спрятать хотя бы чёлку. Остальное решалось капюшоном, но на улице значительно потеплело, и надевать куртку было как-то странно. В итоге в комплект к бандане мне была выдана толстовка с мужского плеча, в которой я буквально утонула.

– Надо купить тебе спортивный костюм, ― недовольно морщась, оглядел меня Владимир Петрович.

– У меня вообще-то свои деньги есть, ― вспомнила я. ― Могу и за ноутбук вернуть.

Он оставил это замечание без внимания ― взял со столика ключи от машины, барсетку и кивком указал мне на дверь.

Я не выходила на улицу целую неделю, но наслаждаться свежим воздухом и летним теплом не было настроения. Мы призрака ловить едем ― кто в таких случаях обращает внимания на всё остальное? Вовка как маг пока бесполезен, так что вся надежда на меня, а практики-то нет. Есть только голая теория, из древних рукописей почерпнутая. Всю дорогу до места вспоминала детали того, что предстоит сделать, и волновалась, хотя не могла бы объяснить причину этого волнения. Наверное, не хотела разочаровать своего спасителя. Он тот ещё зануда, конечно, но жалко ведь человека. Видно, что любил своих родителей. И он ещё по пути заехал в бюро ритуальных услуг и купил там новенькую корзинку с искусственными цветами ― я после этого вообще пала духом. На похоронах и поминках всего один раз в жизни была, когда у Эдика какой-то родственник умер, и предпочла бы, чтобы вообще все люди жили вечно, потому что моих близких это тоже когда-нибудь коснётся.

– Это здесь, ― сообщил Володя, остановив машину на обочине в пяти километрах за городом.

О несчастье, случившемся на этом месте несколько лет назад, теперь напоминала только корзинка и маленькая икона, закреплённые на стволе сосны в нескольких метрах от дороги. Меняя цветы, Володя объяснил, что его отец уходил от столкновения с машиной, которая неосторожно выполняла обгон и выехала на встречку. Шёл дождь, обочина была скользкой, поэтому автомобиль вылетел с дороги, несколько раз перевернулся и крышей врезался в дерево, а лобовое стекло со стороны водителя ещё и пробило корягой. Мне стало дурно, когда я представила последствия, а ведь мой спутник видел всё собственными глазами. В общем, я расчувствовалась и прослезилась, потому что впервые за эти дни увидела в глазах Владимира искреннее горе.

– Хорош слезами траву поливать, ― проворчал он сердито. ― Не за этим сюда приехали.

– Прости, ― ответила я виновато, взяла себя в руки и приступила к делу.

У меня имелась инструкция только к общему призыву, но я заранее выделила из неё то, что может сработать и на одной только неупокоенной душе. Закрыла глаза, сосредоточилась на внутренних ощущениях, определила направление, вызывающее у меня чувство тревоги и дискомфорта, и медленно пошла туда, внимательно прислушиваясь к реакции моей живой души на присутствие другой ― мёртвой. Спотыкалась на каждом шагу. Пару раз чуть не упала, но Володя придерживал меня под локоть. В какой-то момент поняла, что вышла на дорогу, а внутреннее чутьё тянуло меня всё дальше и дальше. Спутник в процесс не вмешивался, но спустя несколько минут всё же меня остановил.