Имперский вор. Том 5

– А-а-а… – откликаюсь. – Так это я доставку заказывал, ты не понял, что ли? С иллюзиями быстрее, пугаются же все…

И ты бы испугался, если б такое перед мордой возникло!

Тут Токсин наконец понимает, что правды я не скажу. А поскольку еда появилась самым что ни на есть чудесным образом – просто из ниоткуда, он переходит на этот вопрос.

– Камень, а Камень? А доставка от кого? У тебя тут, может, нечисть знакомая?

Отличная мысль, кстати!

Киваю:

– Ну да. С ней и разговаривал. Они тут стеснительные, вам не показались.

– Камень, а Камень, тогда чего они ко мне не прилипли? Я ж маг света, ко мне вся нечисть липнет.

– Так на тебе амулет от них, – резонно указываю я.

– Ну… мир-то другой, – предполагает Токсин. – Вряд ли он тут работает.

– Мир другой, а нечисть везде одинаковая.

Это, кстати, почти правда. Нет, различий-то полно, но суть везде одна. Собственно, и люди везде одинаковые…

– Так что с порталом? – спрашивает Лекс.

– Я понял, как сделать. Но торопиться нам некуда. Еды вон валом. Предлагаю поработать над тем, зачем мы сюда пришли. Серж, ты говорил, что можешь помочь с оборотом. Давайте, займитесь этим.

Палей кивает и откладывает ложку.

– Я, конечно, наелся… Но ты, Каменский, в следующий раз закажи что-нибудь кроме икры.

«Вкусно! – комментирует Крайт, не отрываясь от выделенной ему тары. – Но селёдка лучше».

– Я ещё никогда не ел икру из кастрюли! – задумчиво говорит Егор Ильин… тьфу ты, его высочество Георгий Александрович. А потом встаёт и расправляет крылья. – Кайф какой! – говорит он восхищённо. И пытается…

…взлететь.

– Егор! – рявкает Лекс.

– Ну что? Почти же получилось!

А то. Получилось у его высочества оторваться от земли примерно сантиметров на двадцать и тут же тяжело приземлиться. Скорее всего, просто подпрыгнул. При этом без крыльев явно подпрыгнул бы выше.

Да, оборотни от эфира никак не зависят. А потому надо сделать хотя бы то, ради чего мы все сюда заявились.

– Так, летать даже не пробуй! – приказывает Палей. – У тебя, то есть у вас, тело не приспособлено. Вот когда полностью обернётесь, тогда да. Смотри теперь. Тьфу, то есть смотрите, ваше высочество.

Он вытягивает руку вперёд, и мы наблюдаем, как его кисть ме-е-едленно превращается в волчью лапу. И обратно. И опять.

– И что? – недовольно спрашивает Егор.

– Просто пробуйте, – отвечает Палей. – Смотрите на своё крыло и представляйте, как оно уменьшается. Ну, втягивается, что ли…

– Угу. Слушайте, парни, давайте ко мне на «ты», – просит его высочество. – Ну чё за бред, а? Я отвык уже, блин, и оно мне на хрен не надо…

– Отвернитесь все! – требует Палей. – Давай, Егор, потихоньку, по пёрышку, аккуратно убираем… Ну смотри, вот коготь у меня есть – а вот нет. Давай с одного пера начнём.

Уже глубокой ночью (по нашим наручным часам) его высочеству удаётся убрать одно крыло. Причём он явно освоил принцип, потому что немедленно выпускает его опять и тут же убирает снова.

– Да! – восторженно орёт Токсин. – Видишь, Палей, что значит императорский род? Это ты свой хвост неделю убирал, а Георгий Александрыч за несколько часов справился.

– Чё б ты понимал в хвостах, жалкий человечишка! – парирует Палей. И останавливает Егора: – Достаточно! Не делай уже ничего, второе позже. Тебе надо поспать!

– Да ну! – мотает головой Егор. – Давайте уже я второе уберу и пойдём отсюда. Спать тут точно не на чем.

– Зато икра ещё осталась, – с энтузиазмом говорит Токсин. – Правда, не лезет уже… Камень, что скажешь? Уходим?

– Решайте сами, – отмахиваюсь я. – Уйти в любой момент можем.

– Сами? – переспрашивает Лекс.

– Ага.

– Ну тогда так. – Лекс растягивается на каменной плите, закладывает руки за голову и очень спокойно объявляет: – Я никуда отсюда не пойду, пока князь Каменский не соизволит рассказать нам, с кем он разговаривал, передав нам приказ не вмешиваться. И откуда взялась еда. Дело мы уже, считай, сделали. Можно и поговорить.

– Поддерживаю, – кивает Палей.

– Да, правильно, – говорит его высочество. – Согласен. Остаёмся.

– И икра ещё не кончилась, – ухмыляется Токсин.

Все эти часы они молчали о произошедшем, даже Токсин отстал. И, честно сказать, я уже надеялся, что будут молчать и дальше. Из уважения к командирским тайнам. Но парни действительно имеют право знать хотя бы половину правды. Ведь если мои странные действия кое-как объяснимы созданием портала (ну, мало ли каких техник я начитался по этому поводу! Недоказуемо), то вот еду я объяснить никак не могу.

– Ладно, – говорю неохотно. – В общем, у этого места есть бог. Это он сделал ров. И еда от него. Мне удалось с ним договориться. Он закрыл свой мир полностью, но нас выпустит, когда будет нужно.

– Ничё себе! – ахает Палей. – Я, может, тоже хочу поговорить с богом. Чего он тебе-то явился? Ну вот где справедливость?!

Пожимаю плечами.

– Ну, вы сами меня командиром выбрали.

– А разве боги существуют? – интересуется Егор. – Я думал, что это так… сказки. Ну то есть когда-то давно они, конечно, были…

– Ну как сказки, – отзывается Лекс. – Боги – это что-то вроде высшей нечисти. Просто они не интересуются людьми. Как-то так. Может, потому, что у нас в них уже давно никто не нуждается.

Да уж! Повезло миру Российской империи, что там говорить. В моём боги очень даже людьми интересуются. К сожалению. Но определение Лекса мне нравится: уж низших божков точно можно назвать именно что нечистью!

– Но, насколько мне известно, боги, как и нечисть, никогда и ничего не делают просто так, – продолжает Лекс. – С ними, как и с нечистью, можно заключить договор. А потому, Никита, если ты говоришь правду… то ты остался должен этому богу.

– Уж за доставку еды точно! – ржёт Токсин, но смотрит на меня очень пристально.

– Я говорю правду. Клянусь именем своего отца, – веско отвечаю я.

– И? – требует Палей. – Чем ты расплатился за эту, блин, еду?

– Это нечестно, Никита, – вступает Егор. – Заплатить должны мы все, не ты один.

– Я не платил. Я…

В конце концов, мир, в который я пообещал впустить Дориана, – это их мир. Они должны знать, кого я туда впускаю.

– Я разрешил этому богу прийти в наш мир.

Моя команда смотрит на меня во все глаза, явно потеряв дар речи. Но вовсе не потому, что они боятся пришествия бога.

– Никита… – осторожно говорит наконец Лекс. – А почему этот бог спрашивал у тебя разрешения? Я понимаю, что он обратился к тебе как к командиру явившихся к нему чужаков. Но кто ты такой, чтобы разрешать или не разрешать ему подобные вещи? Извини…

– Всё в порядке, Лекс, – киваю я. – Проблема в том, что я и сам не знаю, почему он это попросил. Но мы действительно заключили договор.

– Круто… – говорит Палей.

И я действительно не думаю, что Дориан что-то натворит в нашем мире. Богом больше, богом меньше. Ну, наберёт он себе верующих… если сможет. Что тут плохого?

– А он какой бог? – спрашивает Токсин. – Ну, какой сферой заведует?

– Бог торговли. Здесь у него что-то случилось, видите же – каменная пустыня… Остался один. Сдохнет тут, и всё. Торговать-то нечем.

– Гуманизм – наше всё, – хмыкает Палей. – Но зря это он. Хоть бы выяснил, куда прётся. Ведь ему нужны почитатели, верно? Потому у нас богов и нет давно. А уж бога торговли наши бизнесмены сожрут и не посмотрят, что бог. На фига он кому у нас нужен?

– Не скажи… – задумчиво говорит Токсин. – Вот я ему жертву принесу – и у меня бизнес ка-ак в гору попрёт!

– Тебе, Дим, уже и некуда дальше переть-то, – улыбается его высочество. – У аукционного дома «Лотос» практически нет конкурентов.

У «Лотоса» нет. А у мелких бизнесменов? Да, может, и не пропадёт Дориан в Российской империи… Ну и флаг ему в руки.

Отхожу подальше от своих и рявкаю:

– Дориан!

Бог не появляется, но я мгновенно ощущаю его присутствие.

– Готовы уходить? – интересуется его голос у меня над ухом.

– Нет. Переночуем. Можешь дать какие-нибудь спальные мешки?

– Это не входило в условия, – отвечает божок. – Сочтём за услугу, Никрас?

Мысленно вздыхаю. Ну не подумал я о возможной ночёвке…

– Нет. Не сочтём. Так дашь. За это я буду думать о том, мстить тебе или не мстить, более интенсивно.

– Какая же ты сволочь всё-таки, ваша бывшая светлость, – печально говорит Дориан.

– Да и ты ничего, – возвращаю ему комплимент.

Глава 3

Выспавшись, мы неохотно завтракаем (лично я мечтаю о жареном мясе) и, по требованию Палея, отворачиваемся от его высочества.

– Я готов! – весело говорит Егор минут через пятнадцать.

Ну да. Крыльев нет, только футболка на спине разодрана в клочья. Но и личины нашего сокурсника Ильина нет тоже. На нас смотрит почти точная, только очень юная копия императора Александра Третьего. И это серьёзная проблема.

Впрочем, я знаю, к кому можно обратиться с этим вопросом. Да и портал построить в давно знакомое место будет несложно. Если уж я попал в лес лешего из мира Теи, даже не пытаясь попасть именно туда… сознательно сделать это труда не составит.

Но сначала, раз уж мы порешали все насущные вопросы, стоит поговорить ещё кое о чём.

– Теперь я не готов, – сообщаю его высочеству. – Расскажите-ка мне, Георгий Александрович, какой чёрт вас вообще занёс в Императорское училище?

– Да! – соглашается Палей. – И кстати, приношу извинения за своё поведение в лагере.

– Отлично! – язвит Егор. – То есть если б ты знал, что я царевич, так лебезил бы передо мной, а доводил только Димку, да?

– Ну насчёт лебезил – это ты загнул, – спокойно отвечает Палей. – Но вёл бы себя иначе. Потому как это была бы моя обязанность.

– Все аристократы равны! – набычившись, говорит его высочество. – И как раз в лагере я это понял. Смотри: вот Димка – бастард. Хуже тебя он от этого?

– За каким тебе вообще это понадобилось? В военный лагерь? – вмешивается Токсин. – Вот убей не могу я это понять.

– Вот за тем и понадобилось, – кивает Егор. – Чтобы понять, чем высшая аристократия отличается от обычных одарённых.

– И как, понял? – интересуюсь я.

– Представьте, да! Ничем, кроме снобизма.

– Ты не совсем прав, Егор, – говорит Лекс. – Как правило, у высших аристократов всё же более сильный дар. Это можно понять уже по результатам испытаний в военном лагере училища. Ведь их прошли только высшие. Ну, и Михаил Оленев, единственный из остальных. Конечно, существует школа князя Назарова, который собирает таланты по всей стране. Но их всё равно очень и очень мало. Это гены, ты же понимаешь.

– Дар даром. А вот личные качества… Но, если честно, это всё я понял только в лагере, – вздыхает Егор. – На самом деле я пошёл на этот шаг, потому что не мог обернуться. Ты, Сергей, наверняка знаешь, что если оборотень не сумел принять вторую ипостась в детстве, то потом первый оборот возможен только в экстремальных условиях. Вот я и подумал, что испытания в Императорском училище – вполне себе экстремальны.

– Пожалуй, – хмыкаю я.

– Ага… И отец со скрипом согласился со мной. А к тому же я завёл друзей, которые дружат со мной не потому, что я сын императора. Это… дорогого стоит. Ведь вы взяли меня в команду из-за моих личных качеств.

– Ну, одно из них можно смело вычеркнуть, – ухмыляется Токсин. – Ну, то, что ты способен накопать такую инфу, что просто диву даёшься – откуда. Теперь-то понятно откуда.

– Не совсем так. Его высочество непревзойдённый айтишник и хакер, – примирительно говорю я. – Ладно, Егор. Я тебя понял. Но теперь нам будет сложнее общаться. Если ты не вернёшь личину.

– Отец сказал, что если моё инкогнито раскроется, то я вернусь в Британию и буду учиться в Шеффилдской военной академии, – грустно сообщает его высочество. – Не хочу…

– Может, сумеем что-нибудь придумать, – утешаю я. – А тебе, Лекс, большой респект. Ведь ни словом ни делом не дал понять, что ты в курсе.

– Ну, я же не просто так в курсе, – пожимает плечами Лекс. – Я, так сказать, личный телохранитель.

– А я-то, дурак, думал, что ты, Лекс, припёрся в военный лагерь, чтобы меня поддержать! – театрально печалится Палей. – А ты, оказывается, опекал его высочество!

– Тебя-то чего опекать? – улыбается Лекс. – Ты уже вроде поумнел.

– Ой! Правда, что ли?! – ахает Палей, но я останавливаю его жестом.

– Хорош стебаться. Нам пора. Всё выяснили, крылья убрали, с личиной нам тут не разобраться. Домой!

И зову:

– Дориан!

– Здесь, – откликается мне в ухо божок.

– Открывай.

Я плету портал уверенно и быстро. Хотя следует всё же всерьёз почитать доступные техники по этому поводу.

Радужная арка, появившаяся перед нами, очень мала – проходить её придётся нагнувшись.

– Вперёд! – командую Лексу.

Он заходит в портал, сжимая руку его высочества. Следом лезет Палей, за ним Токсин. А потом я ощущаю движение воздуха и понимаю, что бог торговли прошёл тоже. И иду последним, прижимая к себе тяжеленного кота.

На знакомой лесной поляне окликаю:

– Дориан?

Ответа нет. Ну и хрен с ним. Мне и без спасённого божка есть о ком беспокоиться. И о чём.

Несколько часов в мире Теи – это неделя в Российской империи. А в мире Дориана?..

* * *

– Снег… – удивлённо говорит Егор.

И не просто снег. Сугробы. Мороз градусов под двадцать! Зима, однозначная зима.

– Курвец! – кивает Палей. – Мороз и солнце, день чудесный! Это, блин, как вообще?..

Твою ж мать. Это же минимум месяц прошёл…

Понятно, что пропавших курсантов Императорского училища искали куда интенсивнее, чем отправившихся погулять назаровцев. А учитывая, что вместе с ними пропал младший царевич, нетрудно предположить размах поисков. Несомненно, сейчас включились наконец-то увидевшие нас поисковые артефакты, и максимум через час над лесом будут рыскать вертолёты.

Я оглядываюсь в поисках знакомой навки или самого лешего, никого не вижу и командую:

– Костёр! Замёрзнем тут к чертям!

А сам режу ладонь и мажу кровью дерево.

Впрочем, парни оценили ситуацию едва ли не быстрее меня. Львов и Токсин мечутся, собирая дрова, а умный Палей быстро раздевается.

– Обернусь, всё теплее. А ты можешь у меня в шерсти руки погреть, так и быть, – говорит он Егору.

– Да пошёл ты! – огрызается его высочество и подходит к горке дров. – Здесь же есть эфир! – с чувством говорит он. – Без него я себя чувствовал голым…

Дрова загораются от его плетения, и пару минут спустя мы стоим вокруг костра, пытаясь отогреться.

А вот моего кошака и след простыл: умчался мышковать. Ему-то пофиг и мороз, и снег, и потерявшие личину царевичи.

Где же навка? Чёрт, я даже имени её не знаю. Ладно…

– Семён Феоктистович! – ору в голос, уже прикидывая, что делать, если леший не появится. Мало ли? Вдруг местная лесная нечисть на зиму впадает в спячку, как медведи? – Явитесь, пожалуйста!

Тишина.

И что делать? Видимо, придётся красиво бить его высочеству морду, так, чтобы оба глаза заплыли и челюсть распухла. До неузнаваемости.

И тут до меня доходит прекрасное. То, о чём не было времени подумать в мире Дориана.

На хрена, спрашивается, нам прятать его внешность? Он не беглый преступник, он сын императора!

Вряд ли нас арестуют за похищение. А вот то, что Георгий Александрович потерял личину и, соответственно, больше не сможет учиться в Императорском, так это ж очень даже хорошо! Совершенно точно снимет с меня ответственность за его безопасность. Понятно, что во дворце ему личину вернут, но хоть какое-то время пожить без этого груза. Очень жаль, что в нашей команде больше не будет Егора Ильина, он прекрасный и полезный товарищ, но гоблиниха из кареты – лошадям легче!

Не буду его высочеству морду бить. Пусть забирают так! И лешего просить не буду.

* * *

Леший появляется через добрых полчаса. Оглядывает картину: пятеро парней, даже без курток, трясутся от холода, сгрудившись вокруг костра. И довольно мрачно комментирует, проявляя неплохое знание кинематографа:

– Второй сезон, что ль? Сериала «Князь Каменский спешит на помощь»?

Ну уж прямо второй! Брехня. Первый раз я вывалился на эту поляну из разлома, на пару с химерингом. Второй – пришёл сюда, чтобы опять уйти в разлом. В третий раз я вернулся на эту поляну опять из разлома с голой княжной Назаровой на руках. В четвёртый притащил сюда из мира Теи российского императора. А в пятый и был-то не здесь, а в поместье барона Васильева, и туда леший сам пришёл со мной повидаться. Так что…

Развожу руками и тут же опять обхватываю себя за плечи:

– П-первый сезон, Семён Ф-феоктистыч! Всего-то шестая серия, чё…

Зуб на зуб уже не попадает. Мороз нехилый. Парни вон синие уже, особенно царевич, у которого ещё и спина, считай, голая. Надеть мою футболку он, понятно, отказался наотрез.

– Да сегодня на все двадцать серий зайдёт, – сплёвывает леший. – А гости-то какие, у-у-у-у… – вздыхает он, глядя на Егора.

– И у вас ко мне дело было какое-то, – напоминаю.

– Было, – сквозь зубы отвечает леший. – Только ты не торопился о нём узнать. Ну? Представь меня его высочеству, чего ждёшь-то?

– Парни, это Семён Феоктистович, местный леший, прошу любить и жаловать! – по-прежнему стуча зубами, выполняю я его просьбу.

Моя команда вразнобой здоровается.

– А это…

– Вижу я, – обрывает меня леший.

Чего ж он злой-то такой? Неужели я так его достал? Хотя и сам был бы не в восторге, если б кто повадился водить ко мне в дом толпу народу.

– Доброго денёчка вам, ваше высочество, – здоровается леший. – И вам, сынки больших людей России нашей. Сынок главы Тайной канцелярии и сынок военного министра, угумс. И тебе, маг света. Рад приветствовать, что уж теперь…

Из кустов вылезает Крайт, издаёт громкий мявк и неожиданно трётся об ногу лешего. Недолго, как бы мимоходом, но очень показательно. Помнит, кто его котом сделал…

– Где были-то? – спрашивает леший.

– Не здесь, – отвечаю. – Далеко были.

– Понятно. Ну, костром вам не согреться, – говорит леший и очень тяжко вздыхает. – Прошу, стало быть, к моему шалашу.

И смотрит на меня так, как будто вынужден пригласить в дом кучку вонючих гоблинов.

* * *

Никаких порталов и переносов. Идём по лесу вслед за лешим. Правда, недолго – минут пятнадцать. Зато чуть не по уши в снегу. Наконец леший ломится в высокие кусты и исчезает. Мы переглядываемся, я киваю, и в «шалаш» хозяина леса заходим в другом порядке: я первым, за мной Палей, по-прежнему волком, следом Токсин с его одеждой, а потом Лекс в обнимку с Егором. Последним идёт Крайт и тут же начинает вылизываться.

А волчара шумно отряхивается. Потом оборачивается человеком и растерянно говорит:

– Ой! Извините, пожалуйста, я машинально…

– Одевайся уже, – хмыкает леший и щелчком пальцев убирает снег. – Прошу к столу, ваше высочество и сыны больших государственных чинов! И ты присаживайся, маг света. И ты, князь Каменский, кота твоего за хвост. Поставщик свеженьких сериалов…

Круглая комната, жарко растопленная печь, круглый стол. Накрытый: самовар и блюда с какой-то выпечкой. Садимся и ничего не трогаем. Еду от нечисти принимать нельзя.

– Тьфу ты, гости дорогие! – ухмыляется леший. – Ну слово даю, что еда моя и питьё моё вреда вам никакого не причинит. Лесами своими в этом клянусь! Довольны?

Его высочество первым тянется с кружкой к самовару.

– По весне за это каждый по двадцать деревьев посадите на опушке, – добавляет леший. – А не то всех упырями оберну, не посмотрю на чины.

– Семён Феоктистович! – немедленно реагирует Егор. – А вы не могли бы мне личину вернуть? А то я вот… потерял её. От стресса. А я вам целый гектар сосен насажаю, где скажете! Я без личины учиться дальше не смогу, а я ведь вместе вот с ними в Императорском училище, на первом курсе… Сможете помочь?

Я смотрю на лешего и едва заметно мотаю головой.

– Тут дело государственное… – тянет леший. – Это сначала с папенькой твоим обговорить пришлось бы, согласен ли он. Уж прости, твоё высочество, без санкции императора я твою просьбу исполнить ну никак не могу. Запрет у меня на такое.

Нагло врёт, и спасибо ему за это.

Его высочество мрачно утыкается в кружку с чаем и бормочет:

– Папенька и сам мне личину вернёт…

Что-то мне сомнительно. После таких-то приключений.

– Не вернёт, – тяжело говорит леший. – Так, то долгий разговор. Пока о другом. Скажи-ка мне, князь, ты готов мои проблемы порешать? Не бесплатно, не боись. Хотя ты мне и должен уже…

– Смотря какие проблемы, – отвечаю.

И понимаю: раз леший сразу об оплате заговорил, тут что-то серьёзное. Иначе бы да, попытался заставить работать бесплатно, потому что он мне помогал, чего там, и взамен пока ничего не требовал. И тем не менее на долг только намекнул.

– Что случилось-то, Семён Феоктистович?

– Согрелся? Выйдем поговорим.

Он заводит меня в соседнюю комнату, хотя только что дверей никаких не было. Думаю, и сейчас нет. Крайт увязывается за мной, и леший не возражает. Я бы даже сказал, что увязывается кошак не за мной, а именно за лешим…

– Дело у меня к тебе, князь, вот какое. Нечисть пропадать стала. И в моём лесу, и не только тут.

Не понял…

– Как – пропадать?

– А вот так. Была – и нету. И следов нету. Никаких.

Первое, что приходит мне в голову: Колдун. Но зачем ему нечисть? Против нечисти и в моём бывшем мире маги слабоваты, что уж говорить о местных. Нет. Не Колдун. Но эту мысль надо придержать…

– На кого думаете?

Леший чешет затылок и с силой машет рукой:

– А вот не на кого! Уже связался я, с кем мог. Оно не только у нас, в России. Британские народы жалуются. Германцы тоже… В Китае лисы-девятихвостки все до единой пропали.

Морщу лоб. Лисы?..

– Так это ж оборотни? Китайские лисы?

– Нечисть они, а не оборотни. Наполовину нечисть, наполовину лиса. А оборотни, вроде волчонка вашего, наполовину люди, наполовину звери. Чуешь разницу? – Он опять машет рукой и с досадой говорит: – Да не об этом я! Пропадают, в общем, без следов. И природные, и городские. Чертей вон, считай, ополовинили… А кому они нужны-то, черти? Ничего понять мы не можем. Говорю ж – и следов никаких.

– Разломы? – предполагаю я, тоже в недоумении. Во-первых, это какую смелость надо иметь, чтоб нечисть трогать. А во-вторых, действительно, зачем?!

– В разломы наш народ ни в жизнь не полезет, – отрицает леший. – Другое тут. Нехорошее что-то, князь, нутром чую.

– Пока не представляю, чем могу помочь… – задумчиво говорю я. Надо обдумать. Возможно, поговорить с другими представителями высшей нечисти. Кстати, о ней! – Семён Феоктистович, а высшие? Тоже пропадают?

– Пока случаев не было. Да кто ж с высшими свяжется? А там… если вдруг, то скажу тебе. Только ты не тяни с этим, князь. А об оплате поговорим, когда надумаешь чего дельного. Думай, да думай быстро. Я тебе любую помощь в этом окажу.

– В смысле поможете подумать? – усмехаюсь я.

– Поржи мне тут ещё! – повышает голос леший. – Я к тебе как… к человеку! Гуманному. Да и долг на тебе, опять же. Знаешь же, раз спас – то век отвечаешь за спасённого.

– Ну пока не спас, – пожимаю плечами. И тут до меня доходит. – Стоп. Так эта ваша навка, которую я от барона вытащил…

– Пропала моя Алёнка, – кивает леший. – Как не было её… Платьица лежат, девчонки нет. Раньше-то я её чуял. Тогда-то знал, где она, только поделать ничего не мог: пока б защиту уроду сломал, померла бы она. А теперь не чую.

Вот оно что… Вот почему навка даже на кровь не откликнулась. Алёнка, значит…

– Семён Феоктистович, а почему вы ко мне обратились? Я, конечно, парень не промах, но… Я из всей нечисти только вот вас с Алёнкой знаю да домового одного. Ничего толком не знаю о вашем народе.

– Знаешь, не знаешь… Зато связь у тебя с моей девкой есть. Она же кровь твою пила. Связаны вы через это, такое даром не проходит. А ты ещё и платье ей подарил, помнишь? Я как чуял, не стал вашу связь обрывать.

– Понял. Только я уже дерево мазал кровью, вот час назад. Не пришла она.

– Думай, князь. Хорошо думай. Сейчас, понимаю, дел у тебя много появится, но и моё в голове держи. А то в натуре в упыря обращу.

– Угрожать только не надо, дедуль? – морщусь я. – Буду думать, куда ж я денусь.

– Вот так-то, – удовлетворённо говорит леший, на удивление пропуская «дедулю» мимо ушей. А ведь терпеть не может, когда к нему так обращаются. – И ещё вот что мне наедине скажи. Ты что за тварь с собой через портал провёл?

Хмыкаю.

– Ну чего сразу тварь-то? Нормальный бог…

– А то я не понял, кто он есть. Ещё богов мне тут не хватало.

– Да он бог торговли. В вашу сферу не полезет.

– Ну-ну… В общем, из леса своего я тут же его и выкинул.

То есть леший отследил мой портал мгновенно. И на фига заставил мёрзнуть чуть не час?