Принцесса Пустоши

Вокруг Рэйвен были разложены детали, созданные Алексом, пока он был в плену: энергетические кристаллы, резонирующие пластины, проводники маны.

Принцесса изменилась за последние дни. Ее некогда прекрасное лицо исказилось жестокостью, в глазах горело безумие. Черные доспехи облегали ее фигуру, делая похожей на воплощение смерти.

– Скоро, мой металлический бог, – шептала она, проводя рукой по ноге титана. – Скоро ты проснешься и превратишь этот мир в то, чем он должен быть – совершенным царством машин.

Кристаллы один за другим занимали свои места в ритуальном круге. Каждый излучал собственное свечение, энергетические потоки соединялись в сложную паутину. Воздух гудел от накапливающейся мощи.

Тяжелые врата зала со скрежетом отворились. В проеме появилась фигура в темном плаще – Черный Лорд, отец Рэйвен, правитель Цитадели.

– Рэйвен, – его голос звучал устало. – Хватит. Прекрати это безумие.

Принцесса обернулась, на ее губах играла холодная улыбка.

– Папа! Как мило, что ты пришел проводить старый мир в могилу.

За лордом в зал вошли его личные гвардейцы – дюжина лучших воинов Цитадели в тяжелых доспехах. Их мечи были обнажены, но руки дрожали. Они знали, на что способна принцесса.

– Я не позволю тебе уничтожить Пустоши, – твердо сказал Черный Лорд. – Ты моя дочь, но прежде всего я – правитель этих земель. Сложи оружие.

Рэйвен рассмеялась – звук эхом разнесся по каменным сводам.

– Правитель? Старый дурак, твое время прошло. Наступает эра машин, и у руля должен стоять тот, кто понимает их истинную мощь.

– Гвардейцы, – приказал герцог. – Арестуйте принцессу.

Воины двинулись вперед, но их шаги становились все медленнее. Рэйвен вытянула руки, и из ее пальцев потекли искры черной энергии.

– Вы действительно думаете, что можете остановить меня? – процедила она сквозь зубы. – Я изучала древние искусства, пока вы играли в солдатиков.

Первого гвардейца она убила единственным прикосновением. Черная молния пронзила его броню, и мужчина рухнул, превратившись в иссушенный труп. Второй попытался ударить ее мечом, но клинок застыл в воздухе, окруженный темным сиянием.

– Жалкие попытки, – прошипела Рэйвен и сжала кулак.

Меч рассыпался в прах, а гвардеец завопил, хватаясь за горло. Его доспехи начали плавиться, металл стекал каплями на каменный пол. Через минуту от него остался лишь дымящийся скелет.

Остальные воины попытались атаковать все разом, но Рэйвен была быстрее. Ее руки двигались в смертельном танце, черная магия вырывалась из ее пальцев как живые змеи. Один за другим гвардейцы падали – кто обращенный в камень, кто испепеленный огнем, кто разорванный невидимыми когтями.

Через пять минут в зале остались только Рэйвен и ее отец. Черный Лорд стоял посреди груды трупов, его лицо было бледным, но решительным.

– Ты превратилась в монстра, – прошептал он. – Вернее, это я сделал тебя такой. Это было ошибкой. Я хотел сделать тебя сильнее, но сила свела тебя с ума.

– Я стала совершенством, – ответила Рэйвен. – А ты остался слабым человеком, цепляющимся за прошлое. Но ты прав, ты сам меня такой сделал.

Лорд достал меч – древний клинок, передававшийся в их роду сотни лет. Рунические символы на лезвии вспыхнули синим светом.

– Тогда я должен остановить тебя сам.

Он бросился на дочь с криком отчаяния. Клинок рассек воздух, целясь в ее сердце. Но Рэйвен была готова к атаке.

Она перехватила лезвие голыми руками. Металл шипел, касаясь ее кожи, но не причинял вреда. Черная магия защищала ее лучше любой брони.

– Глупый старик, – процедила она, глядя в глаза отца. – Ты действительно думал, что этот жалкий клинок может навредить мне?

Лорд изо всех сил пытался высвободить меч, но его руки окаменели. Рэйвен медленно поворачивала лезвие, направляя его острие на грудь отца.

– Ты предал меня, – шептала она, ее голос дрожал от ярости. – Вместо того, чтобы поддержать свою дочь, ты встал на сторону этого мира, обреченного на гибель. За это ты заплатишь.

– Рэйвен… – Лорд хрипел, чувствуя, как острие входит в его грудь. – Ты… все еще… моя дочь…

– Больше нет, – холодно ответила она и толкнула клинок до конца.

Черный Лорд вздрогнул, из его губ потекла кровь. Но даже умирая, он продолжал смотреть на дочь с любовью и болью.

– Прости… меня… – прошептал он и рухнул на колени.

Рэйвен выдернула меч из его груди и отбросила в сторону. Лорд медленно опускался на пол, его жизнь утекала вместе с кровью.

– Нет, – сказала принцесса, глядя на умирающего отца. – Прощения не будет.

Она подняла руку, и черное пламя окутало тело Лорда. Он не успел даже закричать – огонь пожрал его за секунды, не оставив ничего, кроме кучки серого пепла на каменном полу.

В этот момент в зал ворвались воины Цитадели, привлеченные звуками битвы. Они остановились как вкопанные, увидев груды трупов гвардейцев и пепел возле Принцессы.

– Лорд мертв, – объявила Рэйвен, поднимаясь во весь рост. – Убит собственной дочерью за предательство великого дела.

Она наклонилась и подняла корону с кучки пепла – черный металлический обруч, украшенный рубинами. Камни в короне теперь светились красным огнем.

– Я провозглашаю себя новой правительницей Черной Цитадели, – торжественно произнесла Рэйвен, водружая корону на голову. – Принцесса мертва. Теперь я – Императрица железа, владычица машин и смерти!

Воины переглянулись, но никто не осмелился возразить. Ее магическая сила была очевидна, а участь тех, кто попытался бы ей противостоять, лежала у их ног.

– Да здравствует Императрица! – выкрикнул один из них, и остальные подхватили.

Рэйвен улыбнулась, наслаждаясь моментом триумфа. Затем повернулась к сердцу титана, ожидающему пробуждения.

– А теперь, – прошептала она, – пришло время показать этому миру истинную мощь.

Она шагнула в центр ритуального круга, и кристаллы вспыхнули ослепительным светом. Энергия потекла по проводящим линиям, собираясь в единый поток. Железный титан начал светиться изнутри.

Глаза титана открылись, пылая красным огнем. Металлические пальцы сжались в кулаки. Гигант медленно поднял голову и испустил рев, от которого задрожали окружавшие Цитадель скалы.

Древняя машина войны проснулась. И первое, что она услышала, был голос Рэйвен – Императрицы Рэйвен, готовой вести ее к завоеванию мира.

***

Коридоры Черной Цитадели превратились в лабиринт смерти. Алекс и Лира пробивались сквозь толпы гвардейцев. Молот Созидания крушил броню как дряхлую древесину, а посох Лиры танцевал смертельный танец.

– Левый коридор! – крикнула Лира, отражая удар копья.

Алекс обернулся, его золотая магия вспыхнула волной, отбросив четверых нападающих к стене. Их доспехи треснули от удара, но они продолжали идти вперед, как одержимые.

– Здесь что-то не так, – сказал он, сокрушая череп ближайшего врага. – Они сражаются как машины, а не как люди.

– Темная магия Рэйвен, – ответила Лира, пронзая очередного гвардейца. – Наверняка она контролирует их волю.

Они прорвались к винтовой лестнице, ведущей в верхние ярусы цитадели. За их спинами слышались крики погони, звон оружия, топот сапог. Время уходило как песок сквозь пальцы.

Поднимаясь по ступенькам, Алекс активировал свой магический взор, позволяя золотой энергии распространиться по всей Цитадели. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться.

Битва была почти проиграна.

На внешних подступах к замку пылали остатки танков барона Железная челюсть. Эти некогда грозные машины войны теперь были лишь дымящимися факелами из искореженного металла. Сам барон лежал рядом со своим командирским танком, его массивное тело не шевелилось.

В небе над цитаделью кружили последние обломки дронов Крылатого Джека. Воздушный флот, который казался неуязвимым, был полностью уничтожен. Где-то в развалинах лежал и сам пилот – один из немногих, кто действительно верил в победу над тьмой.

Культисты Горящего поршня погибли все до одного в самоубийственной атаке на стены цитадели. Их тела усыпали склон холма, балахоны развевались на ветру как траурные знамена. Верховный жрец Пайрос держал в руках обломок священной реликвии, его выжженные глаза смотрели в небо.

Только Королева хищниц еще сражалась. Она стояла спиной к спине с горсткой своих воительниц в центре кольца вражеских солдат. Ее меч был покрыт кровью, доспехи изрешечены, но в зеленых глазах все еще горел огонь битвы. Однако даже ее легендарное мастерство не могло противостоять сотням врагов.

– Боги, – прошептал Алекс, лицезрев масштаб катастрофы.

– Что там? – спросила Лира, замечая выражение его лица.

– Все кончено. Наши армии разбиты. Осталась лишь горстка выживших.

– Тогда нам лучше поторопиться.

Они взбежали по последним ступеням и оказались перед массивными воротами тронного зала. Створки были украшены изображениями железных демонов и механических ангелов смерти. От них веяло древним злом.

Алекс поднял Молот Созидания, энергия концентрировалась в кристаллах оружия.

– Вместе, – сказал он.

– Вместе, – согласилась Лира.

Молот обрушился на ворота с силой урагана. Металл взорвался искрами, древние механизмы заскрежетали и сломались. Створки распахнулись, открывая вид на огромную залу.

Тронный зал Черной Цитадели поражал мрачным величием. Высокие своды терялись в тенях, колонны из черного мрамора поднимались к потолку как окаменевшие деревья. Пол был выложен плитами, между которыми текли ручейки светящейся лавы.

В центре зала, на троне из костей и металла, восседала Рэйвен.

Она изменилась до неузнаваемости. Корона Черного Лорда венчала ее голову, рубины в ней пылали как капли крови. Черные доспехи облегали фигуру, делая похожей на саму смерть. Но больше всего поражали глаза – в них не осталось ничего человеческого, только холодный огонь безумия.

Рядом с троном возвышалось сердце титана – двадцатиярдовый шар из черного металла.

– Алекс, – произнесла Рэйвен, ее голос эхом отразился от стен. – Мой дорогой, наивный Алекс. Ты пришел умирать в мой час триумфа.

– Рэйвен, – ответил он, делая шаг вперед. – Это еще не конец. Ты можешь остановиться. Мы можем все исправить.

Она рассмеялась, и Алекс с Лирой поморщились от ее смеха.

– Исправить? Дорогой, все уже исправлено. – Она встала с трона, ее движения были плавными и хищными. – Твои жалкие армии разбиты. Твои союзники мертвы или умирают. Пустоши лежат у моих ног.

Лира сжала посох, готовясь к бою.

– Она права, Алекс. Мы опоздали.

– Нет, – твердо сказал он. – Пока мы живы, надежда есть.

Каблуки Рэйвен цокали по камню ступеней.

– Надежда? – она растянула слово, смакуя каждый слог. – Посмотри вокруг, Алекс. Королева Хищниц сражается из последних сил. Ее воительницы падают одна за другой. Через несколько минут от твоих союзников останутся одни трупы.

Она остановилась в нескольких шагах от них, ее глаза сверкали торжеством.

– А мой железный титан только начинает пробуждаться. Скоро он восстановит свою былую мощь и начнет настоящую работу – превращение Пустошей в царство совершенных машин. Те, кто не согласен с моей волей, будут уничтожены!

– Зачем? – крикнул Алекс. – К чему такая жестокость?

– Потому что человечество несовершенно! – взорвалась Рэйвен, ее магия вспыхнула черными молниями. – Люди слабы, алчны, глупы! Они создают только боль и страдания! Без твердой руки, без сильного правителя человечество превращается в неуправляемое стадо! Нет! Хуже! В хищную стаю, убивающую все на своем пути, а затем грызущуюся между собой до тех пор, пока не погибнут все! Я не зло! И не добро! Я справедливость! Многие должны погибнуть, чтобы жили остальные! Страх – лучший мотиватор не нарушать законы! Жить мирно! Я принесу в Пустоши абсолютный страх!

– Ты неправа, – тихо сказала Лира, – в людях есть добро! Есть любовь!

– Хватит! Хватит этой наивной чуши! Любовь, ненависть, добро, зло – это все неважно! Главное это сила! – холодно ответила Рэйвен. – Любовь – это слабость. Она делает нас уязвимыми, заставляет принимать глупые решения.

Она посмотрела прямо на Алекса.

– Как твое решение прийти сюда. Ты мог бы убежать, спрятаться где-нибудь в дальних пустынях. Но любовь к этим жалким людишкам привела тебя ко мне. И теперь ты умрешь за них.

Императрица подняла руки, и воздух вокруг них наполнился треском черной энергии.

– Прощайте, – прошептала Рэйвен. – Добро пожаловать в новую эпоху – мою эпоху.

Глава 17. Рождение Императрицы

В год Красной кометы, когда небеса Пустошей озарились багровым светом падающей звезды, в Золотом дворце Черной Цитадели родилась принцесса Рэйвен. Ее первый крик эхом прокатился по коридорам дворца, заставляя слуг содрогнуться от его пронзительности – словно новорожденная уже знала, какая судьба ждет ее в этом жестоком мире.

Лорд Черной Цитадели, держал на руках крошечное существо, чьи глаза уже тогда сверкали необычным серебристым светом. В отличие от других младенцев Пустошей, кожа Рэйвен была безупречно бледной, словно высеченной из лунного камня, а тонкие волосы отливали иссиня-черным цветом.

– Она прекрасна, – прошептала леди Селена, протягивая слабые руки к дочери. Роды едва не стоили ей жизни, и теперь она лежала на шелковых простынях, бледная, как призрак.

Лорд в те дни еще не был Черным Лордом. Тридцатилетний правитель Цитадели слыл справедливым и мудрым владыкой, который защищал свои земли от набегов мародеров и заботился о процветании подданных. Его темные волосы еще не тронула седина, а в карих глазах горел огонь жизни, не угасший под грузом власти и ответственности.

– Рэйвен, – произнес он торжественно, глядя на дочь. – Ворон. Пусть она будет мудрой, как эти птицы, и пусть принесет нам удачу.

Никто тогда не мог предположить, что это имя станет символом ужаса для всех Пустошей.

Первые годы жизни принцессы прошли в роскоши и неге. Черная Цитадель, внушавшая трепет врагам Лорда, была для нее уютным домом, наполненным приключениями и родительской любовью.

Рэйвен росла в любови и заботе. Леди Селена, женщина удивительной красоты и доброты, проводила с дочерью каждую свободную минуту. Она учила ее читать по древним книгам, рассказывала сказки о героях прошлого и пела колыбельные на давно забытом языке Золотых кузнецов.

– Помни, милая, – говорила Селена, расчесывая длинные волосы дочери, – истинная сила не в том, чтобы внушать страх, а в том, чтобы дарить надежду. Великие правители правят сердцами людей, а не их страхами.

Лорд обожал свою дочь. Он лично обучал ее верховой езде на механических скакунах, показывал, как работают древние механизмы цитадели, рассказывал историю их рода. Рэйвен была смышленой ученицей – в пять лет она уже читала сложные тексты, в семь освоила основы дипломатии, а в девять могла починить простые магитехнические устройства.

– Ты будешь великой правительницей, – говорил отец, наблюдая, как дочь разбирает хронометр. – Мудрой, как твоя мать, и сильной, как весь наш род.

Но даже в те счастливые дни в характере Рэйвен проявлялись тревожные черты. Она была удивительно холодна к чужим страданиям – когда один из придворных упал с лошади и сломал ногу, девочка наблюдала за его мучениями с научным любопытством, не проронив ни слезинки сочувствия.

– Почему он кричит? – спросила она у матери. – Ведь кость срастется.

Селена тревожилась по этому поводу, но списывала странности дочери на юный возраст и избалованность.

Когда Рэйвен исполнилось десять лет, мирная жизнь цитадели начала меняться. Пустоши сотрясали войны между баронами, и даже могущественная Черная Цитадель не могла оставаться в стороне от конфликтов. Лорд все чаще уезжал в военные походы, оставляя жену и дочь под защитой надежной гвардии.

Именно в это время Рэйвен начала проявлять необычные способности. Она могла чувствовать эмоции других людей, словно тонкие нити связывали ее с их сознанием. Поначалу это пугало девочку – чужая боль и радость обрушивались на нее как водопад, но постепенно она научилась контролировать свой дар.

– Мама, я слышу, о чем думает повар Бертольд, – призналась она матери однажды вечером. – Он волнуется о своем сыне, который воюет в отрядах папы.

Леди Селена была потрясена. Эмпатические способности встречались крайне редко, и обычно проявлялись гораздо позже, да и то после многих лет упорных тренировок.

– Это дар и проклятие одновременно, – сказала она дочери. – Ты можешь понимать людей лучше, чем они себя, но никогда не должна использовать это знание во зло.

Но Рэйвен уже поняла, какую власть дает ей эта способность. Она могла читать мысли придворных, знать их секреты, предугадывать их поступки. И это знание опьяняло ее сильнее любого вина.

Роковой день наступил в середине лета, когда Рэйвен исполнилось двенадцать. Лорд находился в походе против Красного барона, когда шпионы донесли врагу о том, что цитадель осталась без главного защитника.

Банда Пламенных черепов под предводительством жестокого Скарра Пепелицы решила нанести дерзкий удар по самому сердцу владений Теневого клинка. Сорок отборных убийц на модифицированных мотоциклах прорвались через внешнюю оборону Цитадели, используя предательство одного из офицеров гвардии.

Рэйвен находилась в розарии вместе с матерью, когда началась атака. Леди Селена читала дочери старинную легенду о Золотых кузнецах, когда воздух разорвали взрывы и крики.

– Рэйвен, быстро! – Селена схватила дочь за руку и потащила к потайному ходу, который вел в подземелья их дома.

Но было поздно. В розарий ворвались трое бандитов в обгоревших кожаных куртках, с лицами, изуродованными шрамами и ожогами. Их предводитель, коренастый мужчина с металлическим протезом вместо левой руки, злобно усмехнулся, увидев леди и принцессу.

– Ну что ж, – прохрипел он, – похоже, удача улыбнулась нам. Вы-то нам и нужны.

– Отпустите мою дочь, – твердо сказала Селена, прикрывая собой Рэйвен. – Она вам ничем не угрожает.

– Ха! – рассмеялся бандит. – Именно поэтому мы ее и заберем. Представляешь, как завоет Теневой Клинок, когда узнает, что его наследница стала нашей рабыней?

Рэйвен чувствовала волны ярости и похоти, исходившие от разбойников. Их мысли были мерзкой смесью жестокости и животных инстинктов. Девочка содрогнулась от отвращения, но не могла отвести взгляд.

– Прежде чем забрать девчонку, – сказал другой бандит, облизывая губы, – может, развлечемся с мамашей?

– Нет! – закричала Рэйвен, но леди только крепче прижала ее к себе.

– Не смотри, милая, – прошептала Селена дочери на ухо. – Что бы ни случилось, не смотри и не забывай – ты принцесса. Ты должна быть сильной.

То, что произошло дальше, навсегда врезалось в память Рэйвен. Бандиты набросились на ее мать, и девочка была вынуждена наблюдать, как убивают самого дорогого ей человека. Она чувствовала боль матери, ее страх, отчаяние и одновременно – дикую решимость защитить дочь любой ценой.

Селена сражалась как львица. Она царапала, кусала, била, но силы были неравны. Когда лезвие вонзилось ей в грудь, леди успела лишь прошептать:

– Беги, Рэйвен… беги…

Но Рэйвен не могла двигаться. Она стояла, окаменев от ужаса, и смотрела, как жизнь медленно покидает глаза матери. В тот момент что-то сломалось внутри двенадцатилетней девочки. Боль была такой острой, что казалось, она разорвет ее пополам.

И тогда произошло нечто невероятное.

Эмпатические способности Рэйвен вышли из-под контроля. Волна чистой, концентрированной агонии ударила по сознанию всех присутствующих. Бандиты завопили, схватившись за головы. Их разум не мог выдержать такой боли, и один за другим они начали падать в конвульсиях.

Рэйвен не понимала, что происходит. Она только чувствовала, как ненависть заполняет каждую клетку ее тела. Ненависть к убийцам, к жестокости, к несправедливости этого мира. И эта ненависть требовала выхода.

Когда прибыла подмога и обнаружила розарий, там лежали четыре трупа. Леди Селена с ножевым ранением в сердце и трое бандитов с мозговыми кровоизлияниями. А посреди этой бойни стояла маленькая принцесса с пустыми, остекленевшими глазами.

Лорд примчался домой, как только получил известие о нападении. Он нашел дочь в ее комнате – она сидела у окна и смотрела в пустоту, не реагируя ни на что. Врачи говорили, что физически девочка здорова, но ее разум получил тяжелую травму.

– Рэйвен, – позвал отец, опускаясь рядом с ней на колени. – Милая, это папа. Поговори со мной.

Девочка медленно повернула голову. В ее серебристых глазах не было ничего – ни боли, ни радости, ни жизни. Словно ее душа умерла вместе с матерью.

– Они убили маму, – сказала она ровным, безэмоциональным голосом. – Они хотели забрать меня. Но я убила их всех.

Лорд содрогнулся. Он видел многое на войне, но никогда не слышал таких слов из уст ребенка.

– Рэйвен, это не твоя вина. Ты ничего не могла сделать.

– Могла, – ответила она, все так же бесстрастно. – Я чувствовала их эмоции. Знала, что они сделают. Но не смогла остановить их.

В эту ночь лорд, стоя над телом жены, поклялся, что больше никогда не допустит такого. Он сделает все, чтобы защитить свою дочь, сделает ее достаточно сильной, чтобы никто больше не смог причинить ей вреда.

Это была первая клятва на пути к тьме.

После похорон леди Селены жизнь в Черной Цитадели кардинально изменилась. Лорд тоже – он стал холодным, расчетливым, жестоким. Он приказал снести розарий, где погибла жена, и на его месте построил тренировочные площадки.

– С завтрашнего дня ты начинаешь обучение, – объявил он дочери на следующий день после похорон. – Будешь изучать фехтование, стрельбу, верховую езду, тактику, политику. Больше никто не сможет причинить тебе вреда.

Рэйвен кивнула. В глубине души она тоже понимала: слабость убила ее мать. Будь она сильнее, смогла бы защитить самого родного себе человека.

Первым наставником девочки стал сержант Эдвин Гуди – опытный воин, потерявший левую руку в боях с мародерами. Он должен был обучить принцессу основам боевого искусства.

– Принцесса, – сказал он в первый день тренировок, – я соболезную вашей утрате. Но горе не поможет вам стать сильнее. Только дисциплина и упорство.

Рэйвен подняла на него пустые глаза.

– Научите меня убивать, – сказала она.

Сержант Гуди растерялся. Такие слова от маленькой девочки звучали противоестественно.

– Принцесса, мы начнем с основ…

– Научите меня убивать, – повторила Рэйвен более твердо. – Иначе они вернутся за мной.

Сержант Гуди взглянул на лорда, который наблюдал за тренировкой. Тот мрачно кивнул.

Так начались уроки, которые превратили принцессу в убийцу.

С каждым месяцем лорд становился все более жестоким, а его мысли все более параноидальными. Смерть жены сломала в нем что-то важное, и теперь он видел врагов повсюду. Он начал применять пытки для получения информации, казнил подозреваемых в измене без суда, облагал население непомерными налогами для содержания армии.

– Отец, – спросила однажды Рэйвен, наблюдая, как во дворе Цитадели пытают захваченного шпиона, – зачем это все?

– Чтобы защитить тебя, – ответил лорд, не отводя взгляда от происходящего. – В этом мире выживают только сильные. А сила приходит через страх.

Рэйвен слушала крики пытаемого и чувствовала его агонию через свои эмпатические способности. Но теперь чужая боль не причиняла ей страданий – наоборот, она находила в ней странное утешение. Словно чужие мучения хоть немного смягчали ее собственную боль.

– Можно мне попробовать? – спросила она отца.

Лорд повернулся к дочери с удивлением.

– Что именно?

– Допрос. Я чувствую его реакции. Знаю, когда он лжет.

В этот момент лорд осознал, что его дочь обладает способностями, которые могут сделать ее самым опасным правителем в истории Пустошей. И вместо того чтобы ужаснуться, он ощутил гордость.

– Конечно, милая. Покажи мне, чему ты научилась.

Спустя час шпион рассказал все, что знал. Рэйвен не применяла физических пыток – она просто входила в его разум и усиливала страхи мужчины, пока тот не сломался полностью.

– Великолепно, – прошептал лорд, глядя на дочь с восхищением. – Ты будешь величайшей из правительниц.

Но и не заметил, как его собственная дочь становится чудовищем.

Годы шли, и тренировки Рэйвен становились все более изощренными и жестокими. Лорд, который теперь носил прозвище Черный Лорд, лично разработал для дочери программу обучения, которая должна была сделать из нее идеального правителя-тирана.

В четырнадцать лет Рэйвен изучала не только боевые искусства, но и искусство пыток, психологического воздействия, управления толпой. Ее учили, как сломать волю противника, как внушить страх одним взглядом, как превратить союзника во врага и наоборот.

– Урок первый, – говорил отец, расхаживая по кабинету, где на стене висели портреты всех врагов их рода. – Никому нельзя доверять полностью. Даже самый преданный слуга может предать тебя, если цена окажется достаточно высока.