Сказки Белой Горы. Часть IV

Нетерпеливый Кучак заёрзал задницей:

– Нам суть интересна, а не твои подробные пояснения. Не будь как профессор-зануда.

Его старческая суетливость действует на меня самым противоположным образом, и я, с ещё большей обстоятельностью, продолжил:

– Без объяснения некоторой специфики работы и самой личности Виталика будет сложно понять полную картину неординарного происшествия, в которое он попал. Не надейся, Александр Васильевич, что я безропотно покорюсь и поддамся на твою провокацию. Хочешь слушать дальше – пожалуйста, не хочешь – ступай, разомни суставы. Ага, молчишь! Тогда не перебивай, пожалуйста… Так вот, Виталик представлял собой личность противоречивую: человек простой, но далеко не ординарный, весь состоящий из противоречий. Он, например, легко подпал под чужое влияние, однако являлся в некоторых вопросах твердолобым ортодоксом. Всё это в нём чудесным образом уживалось. Математика давалась ему с лёгкостью необыкновенной, но с русским языком и литературой проблемы возникали регулярно. Ошибки ляпал штук по 10-12 на странице, а читая, постоянно перевирал слова. Помню, в девяностые годы он пристал ко мне с просьбой растолковать ему значение слова намедни. Я ему доступно объяснил, что как: надысь, давеча, днесь и т.д.

Костя состроил унылую гримасу и с показательно скучным видом направился в свой проходняк, демонстрируя полное нежелание слушать занудный рассказец. Туз мгновенно приземлился на освободившееся место, лишь печально скрипнула кроватная сетка под тяжелым грузом. Я сделал вид, будто ничего не произошло:

– А он мне, понимаешь, возражает: «Там корень – медь». Я посмеялся: какая, мол, медь, ты ещё скажи на латуни, а ещё лучше – на дубе. Он глазами хлопает: «На каком дубе?» За словом в карман мне залезать не требуется: «Забыл, что ли: златая цепь на дубе том»

А у нас в Егорьевске был тогда известный бандюган, бывший борец вольного стиля, ученик тренера Чернова, по кличке Дуб. Виталик мне менторским тоном, не поняв моей насмешки и не помня Пушкина, ляпнул: «Да уж, Дуб никогда медной дряни на себе не носил, только золото, в крайнем случае – серебро…

Но это я так, извините – отвлёкся, но лишь с целью показать его внутреннее содержание и характер.

… Поездка проходила в штатном режиме. Напарник, отставной вертолётчик Валера, тридцатисемилетний пенсионер-здоровяк, ростом более метра девяносто, налетавший стаж в полярной авиации, ужасающий бабник и интеллигент одновременно. При формировании состава скорого поезда «Жигулёвское море – Москва» с которым вагон следует до Сызрани, этот бойкий летун убедил своего начальника, а им был Виталий, проветриться в пассажирском составе. Из почтового вагона нет перехода в вагоны купейные и плацкартные, поэтому они закрыли его на ключ и трёхгранку, а сами попёрлись в соседний, покалякать с проводницами. Инструкции такое самовольство запрещено, но кто же её соблюдает…

Подруги проводницы оказались коротенькими нескладными хохотушками, по словам Валеры, типично колхозно-кооперативного вида, и он поскучнел, явно намереваясь под любым предлогом уйти в другой вагон. Тут появляется в открытом дверном проёме служебного купе эффектная, волнующей лёгкой полноватости дама и просит пару пустых стаканов. Минуту спустя, количество стаканов увеличивается до четырёх, а Виталик с Валерой тащат четыре посудины с подстаканниками в её уютное транспортное гнездышко, конвоируемые свежей знакомой. Дверь купе захлопывается с мягким щелчком, фиксатор поворачивается на девяносто градусов, исключая постороннее вторжение, а блондинистая мадам, с лёгким каштановым оттенком, симпатяга лет двадцати восьми, по имени Алла докладывает более старшей подруге: «Вот Нина Ивановна, привела, как ты просила».

Приятели переглянулись с недоумением. У Виталика даже ноги слегка задрожали в предчувствии волнения, смешанного со страхом – он был робкого десятка и побаивался всего непонятного. На откидном столике расположилась разномастная и разнокалиберная батарея бутылок. Отечественный пятизвёздочный коньяк соседствовал с кубинским ромом, а из-за виски выглядывала родная «Столичная». Под столиком стояла раскрытая сумка с нехилой закуской, количество и разнообразие которой определить на первый взгляд не представлялось возможным. Нина Ивановна, женщина миловидная и явно принявшая изрядную дозу алкоголя, сидела вольготно развалясь, одетая в смелый эротичный пеньюар. Виталик, кстати, даже слова такого не знал, по своей деревенской простоте. Он подумал: «Какая-то ловушка». Валера же сообразил мгновенно: «Так, выпивкой и бабами обеспечен».

Кучак, осознав наступление интересного момента, перестал ковыряться ватной палочкой в ушах и с любопытством их навострил. Сергей озабоченно полез в карман, как бы что-то в нём выискивая. Я, улыбнувшись, продолжил:

– Нина Ивановна, дама с претензией на богемность, в какой-то степени, оказалась старше Аллы на пятнадцать лет. Широким и плавным жестом она пригласила мужчин присесть на полку напротив. Они сели. Пристальным полупьяным взором изучала гостей противоположного пола более минуты, после чего уверенно заявила: «Волнующе-многообещающий типаж, я чувствую в вас бурлят эротичные флюиды высокого полёта». Слова её относились к Валере и тот засветился от греющего душу тщеславия и самомнения. Пару Виталику автоматически составила Алла. Выпили, потом ещё выпили, уже на брудершафт. В разговоре выяснилось, что Нина Ивановна направляется в столицу, выкупила купе, для собственного комфорта, а молодая подруга провожает её до Сызрани. Валера выразил удивление: «Я извиняюсь, к чему такое разнообразии крепких напитков?» Путешествующая дама ответила с пьяной томностью во взоре: «обожаю эклектику, не люблю окостеневшей традиционности, как в искусстве, так и во всём другом. Не могу без новизны впечатлений».

Осторожный Виталик пил в принципе мало, а тут, после второго брудершафтного стакана, решил на всякий случай воздержаться от дальнейших возлияний. Валера с Ниной Ивановной пили и целовались напропалую. Кавалер шарил ручищами в складках пеньюара собутыльницы, неуклюже пытаясь пробраться под одежду. Алла почти не отставала в выпивке от подруги, теснясь к Виталику, а он стеснительно обнимал её за далеко не осиную талию. Старшая подруга, перебрав полезла под одеяло. Валера хотел было наплевать на пристойность и нырнуть к ней под бочок, но могучий храп дал понять, что мадам явно выпала из коллектива. Он было попытался исправить положение, но получил неожиданный отпор словами и действием: ему дали по рукам и обозвали весьма нецензурно.

Ту4т и Сызрань подоспела. Проводницы с хитринкой переглянулись, наблюдая как пьянющая Алла с объёмной дамской сумкой на плече покидает вагон в сопровождении двух потенциальных ухажеров.

На своей территории события развивались гораздо резвее. Пока Валера приканчивал умыкнутую бутылку, Виталик закрылся в купе с жаждущей любви дамой. Возможности оказались явно не равны, и если вначале он возомнил, что силы его беспредельны, то реальность скоро вернула его на землю. Перегретый спиртным Валера поспешил на выручку начальнику. Когда он неуклюже ввалился в купе, раздался голос Аллы: «Ой, ну и жеребец!» В ответ послышалось вежливое, контрастирующее с медвежьей внешностью: «Как можно? Я же джентльмен!» Последнее, что услышал Виталик перед стонами и ахами: «Ну иди скорее сюда, джентльмен без штанов».

Спустя полчаса в проёме показалась голая задница Валеры, который с извинениями, явно неуместными в данном случае, пятился медленно, но настойчиво, в сторону канцелярии. Пришлось Виталику, как бывшему спортсмену, собраться с силами, сконцентрироваться и спасать положение. Вторую серию он продержался дольше, тем не менее пал от переутомления и потери сил. Напарник, несмотря на любвеобильность, в этот раз оказался не в форме, и после фиаско хотел было от стыда ретироваться в своё купе, но опомнился и горячо зашептал в начальственное ухо: «Виталий Михайлович, надо срочно от неё избавляться! Мало ли чего! Вдруг она нас заразит! Он в панике даже не сообразил, что в худшем случае, он уже заразился, чего, к счастью, не произошло. Это я говорю, опережая события.

Виталик тоскливо подумал: «Зачем мы попёрлись в чужой вагон?», и отправился в купе, как на каторгу. В мучительной третьей попытке он (увы!) потерпел, выражаясь спортивным языком, разгромное поражение и уселся на соседнюю полку напротив с удрученно-извиняющимся видом. Алла его подбодрила: «Успокойся, ты всё равно молодец, не то, что этот кабан здоровенный. Ну иди, я приведу себя в порядок. У вас душ имеется?» Виталик кивнул.

Как им показалось, ждали они долго, на самом деле минут пятнадцать, пока дама занималась собственным туалетом. Валера барабанил пальцами по полировке пластикового стола от нетерпения. Наконец раздался голос из купе: «Я готова, давайте прощаться». Валера подтолкнул Виталика: «Иди ты, мне с ней целоваться не в масть». Тот обреченно двинулся на зов. Алла окинула его пьяным и умным взглядом: «Может мне с вами до Москвы прокатиться?» Бледный Виталик неуверенно пробормотал: «Что ты! У нас строго с этим. Никак нельзя». Она скептически ухмыльнулась: «Я заметила. Ох, наивные вы ребята. Ладно, будем друг другу верны». Дальше произошло неожиданное: Алла стащила с себя золотую побрякушку на массивной цепочке с изображением католической мадонны и повесила на его шею страстно поцеловав. Виталик дальновидно спрятал подарок под рубашку и застегнул верхнюю пуговицу. Алла легкомысленно устремилась на улицу, по рассеянности забыв сумку, но кавалер её был порядочным человеком и догнал, вручив недостающий атрибут. Как ни странно, но у Валеры пробудилась совесть, и они втроём тронулись на привокзальную площадь. Виталик озаботился: «Надо посмотреть расписание электричек». Алла ответила с долей презрения: «Не парься!» Твёрдым шагом, уверенным и властным, она направилась к скоплению таксистов и проституток…

Юра Туз скривился в усмешке:

– Лишнего не набоматывай. Какие ещё проститутки в то, советское время?

Не успел я открыть рот, как опередивший меня Кучак выпалил:

– Тузик, он прав, проститутки всегда лепились к гнезду таксистов, по крайней мере, в тех городах Центральной и курортной России, где мне доводилось побывать.

– Не обзывайся, – Юра недовольно шмыгнул носом, – я серьёзный козырь, а не какой-нибудь…

– Ну ладно, ладно Тузище, извини. Ты, небось, членом партии был?

– Был.

– А теперь скажи мне как коммунист коммунисту, ты что, жене ни разу не изменял?

Некоторое замешательство появилось на лице Туза, но он взял себя в руки и твёрдо ответил:

– Очень редко, всегда по делу и никогда не платил.

Находчивый Кучак не сробел:

– А тебе?

Тот растерялся:

– Нельзя же коньяк, или там, джинсы считать платой. Деньгами я никогда не брал, если только в конвертах, да и то по другому поводу, причём, никогда не пересчитывал, а отдавал жене. У нас всё честно и строго…

Ирония с долей ехидства нередко перевешивают другие чувства Александра Васильевича:

– Ты, конечно, человек глубоко порядочный в душе, то есть такой, каким тебя вылепила супруга. Помнишь ты рассказывал, как она, студентка стройотряда заприметила тебя – выпускника школы, возле стен колхозного коровника, женила на себе и перетащила из сельской глубинки в Тулу, заботясь о карьере мужа. Вот ты и проморгал проституцию в родном отечестве.

Юра возмутился:

– Что ты мне говоришь? Никто раньше не стоял вдоль обочин в непотребной одеже и притонов бабских я не помню.

Пришлось прийти Кучаку на помощь:

– Юра, раньше они носили вполне пристойную одежду и были настоящими дамами полусвета. Тот сызранский пятачок я лично наблюдал трижды. Собирались такие женщины, что нормальному мужику подойти к ним страшно было. Во-первых – образованные, остроумные, одетые изысканно, но без пошлости и далеко не в ширпотреб, с манерами преподавательско-артистичными… Да речь-то не о них. Чуть ты с толка меня не сбил. Я же о Виталике. Он подходил то к одному таксисту, то к другому упрашивая подбросить женщину до Тольятти. Никто не соглашался – кто жил в те времена, помнит ненавязчивый советский сервис. Валера изнывал, с раздражением поддерживая не очень уверенно стоящую на ногах Аллу. В отчаянии, начальник почтового вагона предложил последнему таксисту аж 12 рублей – солидную сумму по тем временам, но даже она не удовлетворила жадного перевозчика пассажиров. С физиономией кислее некуда, он подошел к известной паре и доложил о провале миссии:

– Алла, никто не соглашается. Давай мы тебя пристроим в другой почтовый, там выспишься и утром будешь дома.

Едва пьяная женщина поняла о чём речь, то рывком отняла сумку у Валеры, с презрительной злостью оскорбив провожатых:

– Придурки! Неумехи! Сопляки!

Бывший лётчик невольно оторопел – он был на десять лет старше, но следующие секунды заставили его согласиться с неприятной констатацией фактов. Ближайший автомобиль такси стоял в четырёх метрах. Мордастый конопатый парень вертел связку ключей на пальце, скептически глядя на приближающуюся Аллу, в сопровождении двух мужчин. Она резким движением расстегнула сумку. В ней лежали десятки упаковок денег, обернутых специальным банковским способом. Алла не глядя схватила горсть; в ней оказались две пачки сторублевок и одна с пятидесятирублёвыми купюрами. Круглая физиономия таксиста удивлённо вытянулась, а глаза приобрели идиотски-растерянный вид.

– До Тольятти хватит? – издевательски-утвердительным тоном спросила она.

Конопатый с поклоном и лакейской угодливостью распахнул заднюю дверцу «Волги», со страхом косясь на Виталика, а особенно на огромного Валеру. Смекнув, что провожающие с ним не поедут, он с великим проворством шмыгнул за руль. Заработал двигатель…

Виталик схватился за голову, соображая, сон это или явь, а рядом раздавался треск материи и отрываемых пуговиц – то Валера рвал ворот рубахи, мысленно костеря себя последними словами за несообразительность. Они вернулись в вагон. Валера долго сидел за столом канцелярии, удрученно подперев кулаками щёки, потом, с горечью, подобно проигравшему битву полководцу или политику, с треском продувшему выборный марафон, принялся сетовать:

– Ты представляешь сколько «бабок» там было?

Виталик умел определять многое в доли секунды, ему, с математическими задатками и острым зрением, не составило труда подсчитать приблизительную сумму:

– Тысяч двести, если навскидку.

Бывший лётчик чуть не плакал:

– Да хрен с ней – с сумкой, даже то, что она сунула в руки того раздолбая, средний работяга сможет заработать лет за пятнадцать, если не есть, не пить, не одеваться. Он даже убивать её не станет, а выкинет где-нибудь в кустах – она же в хлам пьянющая. За что такая несправедливость?

Виталик потрогал цепочку, невидимую под рубашкой:

– Ты знаешь, возможно справедливость и есть.

Он благоразумно не стал уточнять, к чему относятся его слова… Валера всю оставшуюся дорогу до Москвы ныл, утверждая, что будь он в курсе содержимого сумки, то сумел бы показать себя в лучшем виде. Что значили эти слова – большой вопрос. Кто были эти дамы осталось для них загадкой. Домысливать можно всё, что угодно, но домыслы фактами не являются.

Ювелирное украшение Виталик преподнёс своей пустоватой жене, с лёгкостью порхающей по жизни. Вскоре они развелись и дальнейшая судьба золотой вещицы ему не известна.

01 июля 2022 г.

Неожиданное окончание пандемии

Отчаянный недуг врачуют лишь отчаянные средства

Шекспир

Крещение оказалось тем редким днём, когда мне не удалось прилечь в кровать до самого вечера. Часам к двенадцати дня я закончил рассказывать слушателям о сызранском приключении моего старинного приятеля Виталика. Новелла об утерянной возможности обогатиться имела успех. Самый старый из слушателей – Юра Туз пристально на меня посмотрел и выразил сомнения, поддержанные вредноватым в иных случаях Кучаком:

– Откуда тебе известны такие мелкие подробности? Не сам ли ты принимал участие в авантюре?

Пришлось их разочаровать:

– С Виталиком мы выросли, занимались лёгкой атлетикой, играли в футбол и делились разными историями. У него есть привычка, вернее была, воспроизводить собственные приключения в деталях, порой малосущественных и нудно многочисленных. Воображение моё отличается определённой живостью и каждый его рассказ сложился в моей голове в картину действия. Рассказов его скопилось великое множество, но большинство не представляет, по моему мнению, интереса для широкой публики. Скажу больше: многие случаи из его жизни я записал на бумаге и, тешу себя надеждой, читателям будет интересно о них узнать. В некоторых его приключениях принимал участие ваш покорный слуга…

– Тогда расскажи, – Туз поманил пальцем Артёма из проходняка напротив и отобрал только что вытащенную из пачки сигарету.

– Да что рассказывать? – Меня чуть покоробила и насмешила стариковская беспардонность.

– У меня тоже похожий случай произошёл во времена широко известного хлопкового или, как его называли по-другому – узбекского дела времён Андропова.

– И много баб было?

– Нет, их вообще не было. Деньги были и ещё был чемодан, но чем он набит – осталось неизвестным. Скажем, если предположить – деньгами, то содержимое следует оценить миллионов на пятнадцать-двадцать.

Молодёжь среагировала на цифры вяло, они, пришибленные инфляцией за последние тридцать лет, абсолютно не могли поверить, что это стоимость полутора-двух тысяч трёхкомнатных квартир в Москве. Другое дело Кучак и Туз. Они, ошеломленные суммой, закачали головами, с долей недоверия. Я им пояснил:

– Это не более чем догадки. Может лежала в чемодане ювелирка, камушки там, золото… Был ещё газетный свёрток, в нём 128 тысяч рублей теми деньгами. Когда милиция, а тогда полиции ещё не было, брала вагон штурмом, то один из среднеазиатских деятелей забросил свёрток к проводницам в купе. Эта дурочка наивная подбежала к стоящему поблизости майору и прокричала, отдавая свёрток в руки: «Дяденька милиционер! Вот нам подбросил этот и указала на одного из бывших хлопковых баронов, как я понимаю. Был пересчёт купюр. Меня пригласили в качестве понятого, а вторым понятым оказался наш вооруженный сотрудник спецсвязи. Вот тут и нарисовался чемодан, который милицейские чины прохлопали ушами. Девчушка проводница волосы на себе драла от отчаяния и осознания собственной глупости до самой Москвы. Впрочем, я устал и как-нибудь в другой раз об этом поучительном случае расскажу…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.