Как приручить боевого мага?

После же, буквально выскочил из изолятора, потом и из приюта. Даже столкновение с Лорен не остановило меня. Девушка что-то произнесла, пытаясь остановить, но я, махнув рукой и выдав:

– Всё завтра! – наконец-то сбежал.

Да уж… Удружил Лестер с заданием, ничего не скажешь…

Глава 3

Софи Вейсс

Утром я, наконец-то, сдала пост отдохнувшему, но всё ещё нервничающему доктору Грассу и пошла… Нет, не домой. Прежде стоило заглянуть к одной моей знакомой и договориться о том, чтобы Реми осмотрел целитель из детской лечебницы. И не абы какой, а лучший из существующих – доктор Уильям, известный не только в столице, но и далеко за её пределами. Попасть к нему вот так просто не представлялось возможным, поэтому я решила задействовать единственный ценный ресурс, оставшийся после того, как я порвала все связи с прошлой жизнью.

Анна встретила меня прохладно:

– Входите, что у вас? – но подняв взгляд, девушка подпрыгнула на своём месте и бросилась меня обнимать.

– Софи, ты же не просто так заглянула ко мне? – прекратив тискать меня в своих отнюдь не девичьих объятьях, она спросила прямо.

Анна была из тех девушек, чей внешний вид никак не вязался с тем, какой она была на самом деле. Леди Анна, рождённая в богатой семье, но какой именно – она никогда не признавалась, совсем не имела утончённости и мягкости характера. Она всегда говорила то, что думала, даже если собеседнику не нравились её мысли, чаще вообще не заботясь о том, что её слова могут кого-то ранить. А ещё она, несмотря на миниатюрность, была сильна настолько, что о её крепких объятьях мы в академии слагали легенды.

– Не просто, – улыбнулась её проницательности. Когда она заняла своё место, а я, устроившись напротив, прямо попросила: – Я очень хочу, чтобы ты помогла мне попасть на приём к Уильяму.

Брови девушки взлетели вверх, следом по губам скользнула улыбка:

– Зачем тебе? Насколько я знаю, Уил принимает только детей, а ты, кх-м, уже давно вышла из этого нежного возраста.

Улыбнувшись в ответ, скорчила недовольную мину:

– Очень смешно, – скривилась, – но это не для меня. Хочу, чтобы он осмотрел двух мальчиков.

– Мальчиков? – Анна поиграла бровями, на что я подняла глаза к потолку.

– Я серьёзно, – несмотря на то, что я улыбалась, тон моего голоса был далёк от весёлого.

– Насколько? – девушка тут же подобралась.

Вздохнув, призналась:

– Братья-близнецы, семь лет. У одного при хм… не очень приятных обстоятельствах повысился магический уровень. Я смогла раскрыть потоки, но не уверена, что сделала всё правильно…

Ещё в то время как я говорила, Анна вытащила из ящика стола кристалл связи.

– Уил, конечно, ещё тот засранец, но мне не откажет. Выбью ближайшую дату.

Я успела лишь благодарно кивнуть, как кристалл замигал и по ту сторону послышался недовольный мужской голос:

– Ани, если ты беспокоишь меня по какому-нибудь пустяку, то… – голос его был низок и крайне недоволен.

Анна саркастически хмыкнула и, накручивая русый локон на палец, пропела нежным голосом:

– Что? Отвлекла тебя от очередной пассии?

На том конце что-то упало, судя по грохоту, а потом мужчина выругался так, что у меня, слышавшей от отца самые разнообразные ругательства, покраснели уши.

– Ани, я двое суток на ногах, какие мне пассии? Говори быстрее, что тебе нужно, и я вновь отправлюсь спать.

Никто с курса не знал, какие их связывают отношения – а Анна никогда не признавалась. На все расспросы лишь загадочно улыбалась и взмахивала ресницами.

– Мальчики семи лет, братья, у одного повысился уровень магии с…

Она посмотрела на меня, и я быстро прошептала:

– С единицы до тройки…

– С единицы до тройки, – повторила она. – Нужен осмотр в ближайшие дни. Желательно завтра.

– Очень смешно, – буркнул мужчина. – У меня ближайшее окно только через два месяца.

– Завтра! – тоном, не терпящим возражений, припечатала Анна.

И, что удивительно, на том конце и не подумали возражать. Лишь вздохнули тяжело, явно сдаваясь.

– Через три дня и после восьми вечера, раньше никак.

– Отлично! – обрадовалась Анна и принялась прощаться. Не сказала бы, что Уил очень уж хотел слышать о том, как она ему благодарна и прочие сладкие речи, но вот на том, что теперь она его должница, он оживился, с предвкушением бросив:

– Учту.

После сразу прервал связь.

– Зар-раза, – выдала Анна со смехом.

– Я подставила тебя? – вздохнула тяжело.

Почему-то стало тошно от того, что я не могла, как подруга легко общаться с противоположным полом. Чтобы они побаивались меня, а не смотрели как на недоразумение, о которое можно и ноги вытереть.

– Брось, – легко отмахнулась она. – Уж с ним-то мы сочтёмся без излишних потерь с моей стороны. Род… – начала она и осеклась. Продолжила уже совсем о другом: – Не надумала вернуться? Ведь он не стоит того, чтобы губить свою карьеру.

Мой разрыв с мужем стал достоянием общественности с такими грязными подробностями, что я… Ещё не могла спокойно говорить об этом. Но и обижать Анну не имела права.

– Не стоит, – согласилась с ней, – но возвращаться я пока не хочу.

Как и говорить хоть кому-то, что устроилась туда, где моя помощь, действительно, нужна. Даже Анне.

После посещения лечебницы, где трудилась подруга, я отправилась домой. Хотелось по-человечески отдохнуть, но опять же, лишь после того, как я приняла душ, тщательно высушив свои непослушные волосы. После же замерла у зеркала, придирчиво рассматривая фигуру. Лишнего веса может и не было, но и спортивной меня было сложно назвать. Вряд ли бы я смогла пробежать хотя бы пару кругов на полигоне…

Последняя мысль заставила в страхе распахнуть глаза.

Почему мне вдруг стало важно, как я выгляжу? С каких пор я думаю о том, что спортивная выносливость может пригодиться мне? Неужели…

Нет… Нет. НЕТ! Никаких глупостей, Софи!

Вспомнила отца и его дружков, которые через одного колотили своих жён и не стеснялись хвастаться этим. Да и мама… Она умерла, когда мне исполнилось пять и ей тоже перепадало от отца. Меня он, почему-то не трогал, но порой словами «бил» куда больнее кулаков.

Спешно запахнув халат, и всё ещё ругая себя за глупости, что лезли в голову, я заглянула на кухню. Скудный набор продуктов не позволял приготовить что-то стоящее, да и не любила я это дело. Умела, конечно, опять же благодаря отцу, но так и не прониклась к готовке симпатией. Чай с бутербродами были идеальным набором, совершенно не полезным, если смотреть со стороны целительства, но… Я исправлюсь. Как-нибудь потом.

Подошла к кровати, но, опять же, не заползла под одеяло, как о том мечтала. Сначала приготовила одежду, на всякий случай. Погладила и юбку, и блузу, чтобы, если придётся быстро одеваться, я не выглядела, как неряха, только после этого улеглась на подушку и с наслаждением прикрыла глаза. Кажется, так и уснула, без лишних мыслей, а проснулась от звонка будильника.

Удивительно, но я выспалась. Впрочем, наоборот – ничего удивительного. Я проспала остаток дня и всю ночь, а этого было вполне достаточно, чтобы восполнить силы.

Доктор Грасс обещал позвонить, если вдруг что-то случится, но, значит, за это время ничего не произошло. Собиралась я особенно тщательно. Зачем-то достала из шкатулки единственные бусы, которые имелись в моём арсенале. И серьги, но от них я тут же отказалась, как и от бус. Последние я раздражённо швырнула на стол и прикрыла глаза. Это просто… гормоны. Да, идеальное объяснение.

В итоге на работу я прибежала, опоздав на пять минут, и, надо же, тут же столкнулась с… Илиасом. Карма у меня такая что ли – встречаться с неприятными мне людьми?

– Светлого утра, – решила проявить вежливость и блеснуть воспитанием, чтобы он не думал, будто оно у меня вовсе отсутствует.

– Светлого, – бросил мужчина насмешливым тоном, и, посмотрев на стену, на которой висели старые часы, выразительно приподнял одну бровь: – Опаздываете?

И когда он только успел изучить моё рабочее расписание?

Врать я не любила, но сейчас, почему-то, не смогла спокойно признаться в своей оплошности:

– Ходила договариваться на счёт Реми, его примут через два дня в лечебнице святого Вильгельма.

Но как бы я ни старалась выглядеть собрано и по-деловому, всё равно почувствовала, как запылали уши. Да уж, умение лгать – не моя сильная сторона. Точнее одна из многих слабых сторон.

– Вот как? – Илиас почему-то склонил голову к плечу, будто мог видеть мои мысли и точно знал, что ни в какую лечебницу я сегодня не ходила.

– Да, – вновь солгала я и сделала шаг в сторону, – простите, я могу идти?

И почему мне теперь каждый раз приходится выпрашивать у него разрешение на то, чтобы сбежать? Прежняя директриса встречалась на моём пути всего-то раз пять, и ей вообще не было дело – опоздала я или пришла во время. Как и до всего остального.

– Ну, идите, – хмыкнув, бросил мужчина и снова, как и прошлой ночью, я чувствовала его внимательный взгляд до тех пор, пока не скрылась за дверью изолятора.

Меня встретил улыбчивый доктор:

– Вы задегжались, – добродушно пожурил он, – выспались?

Не смогла не улыбнуться в ответ:

– Всё замечательно, а у вас тут, как дела?

Доктор Грасс рассказал, что и день, и ночь прошли отлично. Реми, как и Риан ни на что не жаловались, единственное, о чём попросили – пока что не выписывать их. Ничего удивительного, здесь, под постоянным присмотром, они чувствовали себя в безопасности.

– Поняла, – заглянула за стеклянную дверь. Они сидели над книгой, что я принесла, и рассматривали картинки, то и дело что-то бормоча себе под нос. Меня близнецы не заметили. – Вы идите, а я тут справлюсь.

Доктор Грасс ушёл, я же осталась одна.

– Светлого утра, – отрапортовали мальчишки, стоило войти в палату.

– Светлого, – подошла и потрепала их по головам. – Как себя чувствуете?

– Всё хорошо, – за всех ответил Реми.

Больше ни о чём спросить их не успела, в изолятор ворвалась запыхавшаяся Эмер и сообщила:

– Там этот, директор, старшиков бьёт!

Все мои рассуждения о том, что я совершенно не спортивный человек, оказались ложью. Потому что бежала я так, что непременно поставила бы рекорд. Буквально не чувствуя пол под ногами. А воображение тем временем подкидывало картины одна страшнее другой. И злость! О, злость бурлила так, что я была готова сама наброситься на этого горе-директора с кулаками.

В спортивный зал я влетела так, что двери с грохотом ударились о стены и… замерла. Потому что в центре дети образовали круг, а за их головами виднелся Илиас, собственной персоной, рядом же с ним мелькали две светлые макушки кого-то из старших воспитанников. Что удивительно, никто даже внимания не обратил на то, что я вошла, хотя моё появление сложно было назвать тихим.

Подбежав к детям, принялась их расталкивать, чтобы остановить это безумие.

По рядам прошёл шёпоток:

– Софи…

– Софи пришла…

– Ща чот будет…

Когда же я оказалась впереди всех, то… Снова замерла. На сей раз будто на стену налетела.

В центре круга стоял Илиас. И ладно бы просто стоял, так нет же! Он был голый! Абсолютно! То есть, штаны на нём, конечно, имелись, а вот рубашка отсутствовала. Это… Это… Это неприлично, в конце концов!

Только после этого я увидела Рафа и Крона, мальчишек из старшей группы. Они тоже были без рубашек, но на фоне мускулистого Илиаса смотрелись… Да мальчишками они и смотрелись, обычными детьми, которые с азартом кружились вокруг мужчины, бывшего боевого мага и пытались его ударить. В глазах ребят горел азарт вперемешку со злостью, и последнего с каждым неудачным выпадом становилось всё больше и больше.

Илиас же…

Ничего не делал. Вообще. Он просто стоял, сцепив руки за спиной и уворачиваясь от их ударов. И ни один мальчишеский кулак не достигал цели. Напротив, их потуги вызывали у мужчины лишь снисходительную улыбку. Мне вдруг показалось, что ещё немного и Илиас вовсе примется зевать, но… Этого не случилось.

Раф с рычанием кинулся вперёд, Илиас ловко отскочил в сторону, а мальчишка, не рассчитав собственной скорости, запнулся и полетел на пол. С грохотом и отборной руганью. Да так и замер, уткнувшись лицом в мраморную плитку.

Я тут же бросилась к нему, по пути бросив:

– Что вы здесь устроили?

Не надеясь на ответ, присела возле Рафа и заставила того посмотреть на меня. У мальчишки был разбит нос, из которого фонтаном хлестала кровь. Хорошо, пусть на фонтаном, но лилась же!

– Воспитательный процесс, – хмыкнул над моим ухом Илиас, я же посмотрела на него снизу вверх, пытаясь донести без слов, что именно думаю об этом его процессе. Но мой предательский взгляд, вместо того, чтобы метать молнии, так и норовил сползти с мужского лица на внушительные плечи и не менее внушительную грудь с идеально прорисованными мышцами. Пришлось отвернуться к Рафу, помогая тому сесть и произнести:

– Очень странный процесс.

Директор хмыкнул, понимающе так, отчего я разозлилась. Вот только больше на себя, а не на него. Сдалось мне это тело! Мне, собственно, ни одно мужское тело не нужно! Мне и одной живётся очень комфортно.

Мальчишка вытер нос тыльной стороной ладони и попытался сбежать, но я грозно крикнула:

– А ну стоять! – и он замер, явно испуганный тоном моего голоса.

Илиас же повторно хмыкнул, а после я услышала, как он обращается к Крону:

– Если чешутся кулаки, то чесать их нужно только об тех, кто тебе ровня, а не об тех, кто и ответить не может. Уяснил?

Мальчишка пробубнил в ответ что-то неразборчивое, на что Илиас громко отчеканил:

– Отвечай по форме, а не мямли.

И я, хоть и не должна была, а вздрогнула от этих слов. После же на секунду прикрыла глаза, пытаясь подавить желание вскочить на ноги и ответить на вопрос, который меня даже не касался. С тех пор, когда я должна была отчитываться за каждую мелочь, да ещё и по форме, давно минули, но воспоминания оказались слишком живучими.

Пока я боролась с демонами прошлого, Крон буркнул:

– Уяснил.

Магия отозвалась против воли, слишком поспешно, слишком резко, так что Раф зашипел от боли и этот звук отчасти привёл меня в чувство. Я усмирила силу и залечила его покалеченный нос. После же вскочила на ноги и поспешила к двери. Меня колотило и сердце ухало так, что кроме его стука я больше ничего и не слышала. Глупая реакция, совершенно ничем не обоснованная, но… Я ничего не могла с собой поделать.

Я успела выйти из спортивного зала и пройти всего-то шагов пять, как меня схватили за руку. Медленно обернувшись, увидела рядом со мной Илиаса, уже в рубашке, слава всем богам. Он улыбался вполне искренне:

– Так чем вас не устраивают мои методы воспитания?

Ничем, конечно же, и в его поступках была логика, рациональное зерно, но рассуждать я сейчас была не способна:

– Они не собаки, чтобы дрессировать их, – произнесла тихо, с едва сдерживаемой злостью.

Илиас тут же отпустил меня, и прищурился, будто пытался понять, почему я сказала именно так. Хочет разобраться в моих мыслях? Зря… Даже я не в силах побороть все свои предрассудки.

– Но ведут себя, как шакальё, – так же тихо отозвался мужчина. – Они должны хоть кого-то уважать, иначе ими будет невозможно управлять.

На слове «управлять» у меня внутри всё перевернулось и я уже открыла рот, чтобы высказать всё, что думаю о его методах, и методах всех боевых магов разом, но… Вспомнила испуганные лица Реми и Риана, и то, как они не желали уходить из изолятора, лишь бы не стать вновь мишенью для избиения.

Я в буквальном смысле слова надавила себе на горло и ответила совсем не то, что собиралась изначально:

– Вы правы.

После же развернулась и, чеканя шаг, пошла прочь, молясь всем богам разом, чтобы Илиас не вздумал пойти за мной. Сейчас я была не готова вести сколь-нибудь конструктивный диалог. На этот раз он, будто услышав мои мысли, не стал догонять меня, и я смогла спокойно дойти до палаты, где и села на кушетку, глядя в одну точку.

Близнецы поначалу оживились, но посмотрев на меня, притихли. Да так и сидели, пока я не посмотрела на них и не улыбнулась:

– Ну, кого осмотреть первым?

Мальчишки переглянулись, и Реми произнёс с небольшой заминкой:

– А-а-а… Чо там было?

– Не «чо», а что, – поправила машинально, после же шумно выдохнула и, чуть понизив голос, призналась:

– Новый директор воспитывал наших главных задир.

Нет, если отбросить мои воспоминания, то он всё сделал правильно. И даже слова подобрал верные. Что Раф, что Крон были самыми неуправляемыми воспитанниками приюта. Сколько раз нам приходилось вытаскивать их из управления стражи, я уже и не припомню. Как и вправлять разбитые носы, которые они совали куда не следует, задирая городских. А уж скольких ребят из приюта я лечила после их «шуток»… Да и кого им тут было считать авторитетом? Бывшую директрису леди Биэльс, что появлялась в приюте раз пять за месяц? Или Патрика, который и видел-то с трудом, да и передвигался, опираясь на гнутую палку? Или, может быть, Лорен? Нет, она рычала на них довольно внушительно, тут не поспоришь, но все её крики отскакивали от них, словно горох от стены. Или леди Гретхэм? Её вот боялись и старались творить гадости так, чтобы она не застала их на месте «преступления». В остальном же… Да никто из нас не претендовал на роль авторитета!

Так что Илиас прав, что не отменяло моей злости и… страха. Я боялась совсем не его, а тех воспоминаний, что так легко вернулись, стоило ему скомандовать «отвечай по форме». Неужели прошлое так и будет отравлять мне жизнь? Ведь я взрослая женщина, совершенно независящая от отца, пора бы забыть всё и идти дальше…

– Что? – пока я копалась в своих мыслях, мальчишки подошли ближе, и встали рядом со мной. Их глаза горели от предвкушения. – Побил их?

Им, как и любому другому ребёнку, очень хотелось, чтобы их обидчику досталось по полной.

Улыбка сама собой коснулась губ, и тревоги вдруг отошли на второй план. Зато вспомнилось кое-что другое… Как Илиас филигранно владел своим телом… Телом, которое совершенно не боялся демонстрировать… А посмотреть там было на что! И ведь я смотрела, что было совсем уж верхом неприличия!

Почувствовала, как на щеках расцветает румянец и поспешила ответить, лишь бы отвлечься теперь уже от других мыслей:

– Скорее они сами себя побили, – и больше морально, но этого вслух я говорить уже не стала, они всё равно пока не смогут понять. А по сути, Илиас преподнёс им самый болезненный урок – они не смогли подтвердить свой «статус» на глазах всего приюта.

– У-у-у, – протянул Реми и, тяжело вздохнув, пошёл к своей кушетке: – Меня осматривайте.

Я не смогла сдержать смеха, а после приступила к своим непосредственным обязанностям. Сначала осмотрела ребят, потом побежала в столовую, где проверила, всё ли приготовлено по меню, после, утащив в палату поднос с едой для близнецов, подождала, пока дети разбредутся по классам. Обошла всех, осмотрела головы, убеждаясь, что там не завелось никакой живности. Нет, в приюте всё было чисто, за этим следили строго, но ребята сбегали. Постоянно. И там уже то на рынке, то ещё боги знают где, могли подцепить всё, что угодно. Вот и приходилось постоянно проверять их.

День прошёл, что удивительно, спокойно. Как и ночь. Реми и Риан выспросили, чтобы я вновь оставила их в изоляторе, клятвенно заверив, что уж завтра-то они обязательно пойдут в свою комнату. И я не смогла отказать. Была бы моя воля, я бы их вовсе забрала отсюда, но, увы, для того, чтобы усыновить или взять под опеку ребёнка, а тем более двоих, требовались приличные доходы или не менее приличные связи. У меня же не имелось ни того, ни другого.

Поэтому я помогала воспитанникам тем, чем могла – лечила их и старалась показать, что мир взрослых не всегда жесток. Что есть среди нас те, кто любит детей искренне и без причины.

Утром, сдав пост доктору Грассу, я поспешила к своим подопечным из бедных кварталов.

Глава 4

Илиас Хантер

«Они не собаки, чтобы дрессировать их», – брошенная Софи фраза всё не желала оставлять меня. Точнее, даже не фраза насторожила, а то, как она её сказала – с затаённым страхом, который тщетно пыталась замаскировать злостью.

Страх… От него её светлые глаза стали темнее, зрачки почти затопили всю радужку, и руки… Я видел, что она пыталась скрыть дрожь. А ещё сбившееся дыхание, и сбилось оно у неё отнюдь не от моей неземной красоты, хотя и интерес я её тоже заметил. Только удовлетворение от этого испарилось под натиском треклятого страха.

Сначала мне показалось, что она из тех, кто позволяет садиться детям на шею и готова прощать все их проступки, даже серьёзные, но после этой сцены, понял, что не всё так просто. Точнее, всё совсем непросто уже из-за того, что меня так и не отпустил образ испуганной девицы. Он буквально преследовал меня, то и дело, всплывая в памяти. И я, вместо раздражения, испытывал… жалость? Желание стереть этот страх из её глаз?

«М-да, Илиас, видимо, ты окончательно тронулся умом. Ведь это женщина, такая же, как и все – хитрая, беспринципная, готовая идти по головам, лишь бы получить свою выгоду…»

«Не все», – тут же возразил сам себе. – «Одри* стала исключением, так может и Софи…»

Мысль я не закончил, поднялся из-за стола, за которым сидел уже битый час, и спешно вышел из кабинета. Закрыл дверь на ключ, а потом сбежал и из приюта, несмотря на то, что мой «рабочий» день ещё не закончился.

Домой идти не хотелось. Там было тихо и невыносимо пахло лекарствами. Кажется, у меня даже вся одежда провоняла мазями, которые мне исправно поставляли. Последнее опять же заслуга Одри – она уверяла, что мазь, разработанная специально для меня её наставницей, поможет и мучительная боль пройдёт. Главное, использовать её точно по указанному графику.

График я, конечно же, не соблюдал. И на осмотры в лечебницу не ходил. И не потому, что мне было лень, а потому что… Не помогало. Поначалу я верил, что дело, действительно, в упорстве, но потом понял – будь мои магические потоки в нормальном состоянии, всё было бы отлично. А так, все эти мази и примочки – настоящая глупость.

Словом, домой я не пошёл. Доехал до центральной площади, а там, обведя взглядом толпу горожан, вечно куда-то спешащих, опустился на первую попавшуюся скамью.

По небу плыли низкие серые тучи. Привычная картина для столицы, но вот мне, прослужившему больше пяти лет на южной границе, было тошно от вечно сопливой погоды.

– Скучаешь? – рядом со мной опустился Лестер, выросший будто из-под земли.

– Следишь? – ответил вопросом на вопрос.

Хайд усмехнулся.

– Скажем так, – ушёл от прямого ответа, – мы тебя страхуем.

– Очень смешно, – посмотрев на него, криво усмехнулся. – От кого? От детей?

– Ты недооцениваешь этих паршивцев, – в глазах Лестера клубился холод, хотя при этом он тоже улыбался. Неприятный тип, несмотря на свой опыт, рядом с ним я казался самому себе сопливым мальчишкой.

Отвечать ничего не стал, лишь пожал плечами и отвернулся. Ногу прострелила боль, а мне не хотелось, чтобы он видел, как я кривлюсь от этого.

– Думаю, стоит пожаловаться Мышке на то, что ты не выполняешь все её предписания.

– Она не любит, когда её так называют, – отозвался флегматично, при этом доставая из кармана очередной пузырёк с обезболивающим зельем. Пятым за сегодня.

– Но Одри здесь нет, – усмехнулся Хайд, – как и её рычащего муженька. Да и Мышка ей идёт куда больше.

Спорить не стал, просто потому, что это бесполезно.

Помолчали с минуту.

– Что скажешь? Документы чистые?

На это раз улыбка вышла у меня уже циничной:

– Конечно. Придраться не к чему. Всё проведено так, что не прикопаешься. Но я найду зацепку, просто нужно чуть больше времени.

– Угу, – немногословно и совершенно неинформативно промычал Лестер.

Вновь замолчали.

– Можно просьбу? – произнёс поспешно, пока не передумал.

– Вполне, – отозвался Хайд, а потом добавил, – только жалованье повысить не проси.

Я усмехнулся:

– Жалованья мне хватает, просто… – запнулся, а после бросил с показным равнодушием: – Сможешь достать личное дело целительницы, которая работает в приюте?

– Подозрительная? – тут же оживился Лестер.

Я же продолжил изображать полнейшее безразличие:

– Есть немного.

Не признаваться же ему, что подозрительного в ней столько же, сколько в беспомощном котёнке? Не хочу, чтобы он придумал себе чего-то лишнего.

– Тогда достану. Вечером кто-нибудь из моих ребят доставит тебе.

– Спасибо, – кивнул.

После этого Хайд поднялся и, не говоря ни слова, растворился в толпе. Будто его здесь и не было.

Софи Вейсс

Выходной прошёл спокойно. Оббежав несколько семей и осмотрев моих подопечных, я заглянула на рынок и… Зачем-то накупила целую гору продуктов. Но и это не всё. Проспав до позднего вечера, я проснулась и отправилась к плите, готовить.