Матч по любви

– Похоже, эта болельщица понимает, что происходит, – продолжал репортер. – Я не слышу, что именно она кричит Кеплеру, но могу прочитать по губам. Наверное, она говорит что-то вроде: «Эй, бей по мячу, приятель!» А он отвечает: «Да, да, я стараюсь». Возможно, она даже вспоминает: «Ты помнишь, как однажды сделал хоумран?»

Вероятно, именно из-за комментариев репортера этот момент показался всем гораздо более значительным, чем он был на самом деле. Ведь она всего лишь сказала Крису какую-то нелепую фразу про Винни-Пуха – но из-за этого стала причиной насмешек над ними.

На видео, как и в жизни, Крис не произнес ни слова, и все закончилось через тридцать секунд, но почему-то этот момент показался Дафни очень важным. Когда она вспомнила выражение лица Криса, ее сердце сжалось от волнения. Казалось, его что-то беспокоило.

Наблюдая за ней с пола, Майло нервно подергивал хвостом, будто даже он чувствовал, что происходит что-то странное. На трибуне все это казалось обычным делом. Болельщики всегда что-то кричат – это часть игры. В прошлом Дафни и сама не раз выкрикивала различные лозунги и шутки на спортивных матчах. Однако, как оказалось, ее недавний комментарий негативно повлиял на игру Криса Кеплера. Теперь Дафни могла видеть, что происходило после ее выкрика. Пока они с Ким пробирались сквозь толпу, Крис стоял в позе бьющего, сжимая биту и готовясь нанести удар. Но внезапно его лицо исказилось, Крис отвернулся, поднял руку, словно призывая всех к передышке, и вытер глаза рукавом своей футболки.

Неужели он плачет? Парень, который получает миллионы долларов, плачет? В бейсболе не место нытикам, это могут делать только болельщики. Ведь Кэролин начала сезон с двенадцати и шестнадцати очков.

Дафни поставила видео на паузу, только сейчас осознав, что с такой силой прикусила костяшки пальцев, что на коже осталась вмятина от зубов. Оставалось еще пятьдесят восемь секунд видео, и она не была уверена, что сможет досмотреть его до конца. Тем не менее она все же нажала на кнопку воспроизведения и уменьшила громкость, не желая слушать дурацкие комментарии этого репортера. Крис закончил отбивать мяч с невозмутимым видом. Из-за тени от шлема на его скулах казалось, что он никак не реагирует на происходящее. Но когда он повернул голову, Дафни заметила блеск в его глазах. Выражение его лица было очень похоже на то, с каким он поворачивался к ней, чтобы встретиться с Дафни взглядом.

Она довела его до слез, иначе это не объяснить.

Дафни все еще смотрела на экран своего телефона, на котором застыл размытый кадр из видео, и внезапно вздрогнула, когда он завибрировал. Это снова звонил Донован. Теперь, когда она знала, зачем он ей звонил, она действительно не хотела с ним разговаривать. Тем не менее она взяла трубку, прежде чем телефон зазвонил снова.

– Ну и что? – настойчиво спросил Донован. – Я знаю, что ты уже посмотрела видео, потому что только что сам его пересмотрел. Ты понимаешь, как твой поступок меня характеризует? Что ты ему сказала?

– Я… я просто сказала, что он неуклюжий, как Винни-Пух.

Молчание.

– Или Кристофер Робин. Кажется, я сказала, что его должны звать Кристофер Робин, потому что он играет как Винни-Пух.

После того крафтового пива она ощущала себя Родни Дейнджерфильдом[7], а теперь, когда ее мысли прояснились, Дафни стало неловко.

Донован вздохнул, и Дафни не могла понять, улучшило это ситуацию или ухудшило. Сама бессмысленность ее слов звучала как оскорбление.

– Джастин сказал, что ты заставила его отказаться от билета.

Похоже, осуждая Дафни, ее брат решил перейти на личности. Она не хотела посвящать его в детали оформления документов о разводе, но, похоже, Джастин все равно обо всем ему рассказал. Конечно же, он поделился с окружающими этой «шокирующей» информацией, однако остальные подробности предпочел сохранить в тайне.

Прежде чем они получили разрешение на развод, им пришлось жить раздельно. Дафни жила в квартире, которая напоминала обувную коробку, потому что не могла позволить себе ничего другого. Законы Южной Каролины не предполагают большого количества поводов для развода, и их с Джастином ситуация не подпадала ни под один из них. Он не изменял ей, не бил, не бросал и не злоупотреблял алкоголем. У них не было серьезных причин, чтобы расстаться, поэтому государство потребовало, чтобы они прожили порознь целый год, прежде чем им разрешат расторгнуть брак. И порой это казалось невыносимым. Дафни не могла выделить какое-то одно значительное событие, которое кардинально изменило их жизнь. Ведь к осознанию, что их брак не сложился, они прошли постепенно. А со временем неприятных эпизодов в их браке стало больше, чем радостных.

Донован снова вздохнул, явно посчитав ее затянувшееся молчание отказом от ответа. Но на самом деле она просто задумалась, не услышав его вопроса. В последнее время это случалось с ней довольно часто.

– Послушай, – вздохнул он, – уже поздно. Давай поговорим об этом завтра. Возможно, они пригласят тебя на встречу, потому что знают, что мы с Лейлой достали для тебя эти билеты. И я надеюсь, что тебе понравилась игра, потому что она, вероятно, была последней, на которую мы смогли тебя пригласить.

Ее брат, возможно, был слишком эмоционален, но она все же напряглась, услышав его слова.

– Моя выходка же не будет стоить работы тебе или Лейле?

Дафни бы, наверное, умерла со стыда, если бы это как-то повлияло на ее невестку. Лейла была первой американкой турецкого происхождения, получившей работу в Главной бейсбольной лиге, и она была великолепным сотрудником. Дафни по-прежнему думала, что ее брата взяли на работу именно из-за их родственной связи, но она бы не хотела, чтобы он чувствовал себя подавленным из-за ее недостойного поведения.

– Лейле нет, – ответил он, – у нее контракт. А вот я…

Он произнес последние слова настолько медленно, что Дафни пожалела, что не может понять, был ли он искренен или просто пытался заставить ее почувствовать себя виноватой.

– Мне так жаль, – произнесла она. – Я все исправлю.

Донован издал недовольное фырканье и что-то пробурчал себе под нос.

– Спокойной ночи, Даф.

Положив трубку, Дафни заставила себя еще раз пересмотреть видео без звука, а прежде чем сдаться окончательно, вновь прочитала комментарии. Да, Дафни вела себя недисциплинированно и не уважала правила игры, но, с другой стороны, Крис тоже не соответствовал ожиданиям и был слишком плаксивым. Однако, несмотря на разные точки зрения, комментаторы пришли к единому выводу: к игре было проявлено неуважение.

Дафни стало интересно, что Крис думает об этом инциденте и успел ли дать какие-нибудь комментарии прессе. Не зная, с чего начать, она просто ввела его имя в поисковую строку и выбрала самые свежие результаты.

Первым, что она увидела, был отрывок из интервью, которое, по всей видимости, Крис дал Лейле после игры. Это стало еще одним неприятным последствием того, что Дафни уехала слишком рано. Она даже не успела увидеться со своей невесткой, а только помахала ей перед началом матча. Дафни не была особенно близка с Лейлой, но не потому, что не хотела этого, а потому, что ее невестка иногда производила на нее довольно пугающее впечатление.

На видео Крис выглядел смущенным, и по его движениям было невозможно понять, что он думает. Дафни услышала знакомый голос Лейлы, которая дружелюбно спросила, почему Крис так взволнован и что происходило у него в голове во время последнего иннинга.

– Эта игра была очень сложной, – сказал он. – Я все еще работаю над улучшением своих ударов и понимаю, что показал не лучший результат. Мы уже обсудили произошедшее с Марвом и некоторыми другими членами команды и теперь знаем, над чем нужно поработать перед следующей выездной игрой.

Это был самый сбивчивый ответ, который Дафни когда-либо слышала. Однако больше всего ее удивил его голос – ровный и глубокий, словно созданный для того, чтобы читать захватывающую сагу о нескольких поколениях в 18-часовой аудиокниге. Что-то в Крисе действительно напоминало ей солдата сороковых годов, готового отправиться на фронт в Германию. Возможно, его короткая стрижка или же его волевой подбородок.

– Крис, – произнесла Лейла мягким голосом. Дафни была поражена, ведь раньше она никогда не слышала, чтобы невестка говорила таким тоном. Если они встречались в ресторане, обычно люди оборачивались и недовольно смотрели на их столик, потому что Лейла говорила очень громко. – Я хочу спросить вас, что произошло перед последним ударом. Может быть, какая-то фанатка сказала что-то, что расстроило вас или…

Если раньше он казался ей смущенным, то теперь это ощущение усилилось в три раза. Крис отвел взгляд в сторону, словно обращаясь к кому-то за кадром, возможно надеясь, что кто-то другой завершит интервью за него. Если, конечно, это возможно. Дафни не совсем понимала, как все это устроено.

– Это бейсбол, – наконец ответил он. – Мы все мечтаем о победе, и это может вызывать сильные эмоции. Я благодарен нашим болельщикам за то, что они пришли и поддержали нас. Надеюсь, что смогу оправдать их ожидания на протяжении всего сезона. Большое спасибо.

С этими словами он направился к скамейке запасных, где оставалось всего несколько игроков. Странно, что он так мало времени уделил этому разговору. Уход Криса смотрелся таким естественным, будто в его голове был установлен таймер, отсчитывающий секунды. То есть ровно через двадцать секунд Крис просто развернулся и завершил интервью. И Дафни почему-то была уверена, что это неспроста.

Устроившись на кровати поудобнее, она плотнее запахнула халат, намереваясь заглянуть в социальные сети Криса Кеплера. Однако, просматривая его ленту в «Инстаграм»[8], Дафни чувствовала себя крайне неловко. Она без труда нашла его аккаунт. Просто ввела в поисковик его имя и убедилась, что это действительно его страница, отмеченная галочкой.

Лента была очень красивой и профессионально оформленной. Дафни предположила, что кто-то из команды ведет этот аккаунт. Фотографии были разными: вот Крис сидит на корточках у третьей базы, вот он бежит с бейсбольной битой или стоит, прислонившись к скамейке запасных, вместе с товарищем по команде. Большинство фотографий были без подписей, исключение составляло короткое видео, опубликованное в прошлом году, на котором он совершал хоумран, что, по всей видимости, принесло команде победу. «Это чувство», – гласила подпись под этим видео.

Внезапно ее внимание привлекла фотография Криса, сделанная в раздевалке. Как и большинство других снимков, эта фотография была опубликована в прошлом сезоне. Но на ней Крис улыбался, и вокруг его глаз были заметны морщинки. В отличие от угрюмого парня, которого Дафни видела накануне и на интервью, на этом снимке он выглядел жизнерадостным. Казалось, что Крис Кеплер всегда улыбается.

Дафни прекрасно понимала, каким неудачным в жизни человека может быть день, месяц или даже год. Однако она не могла не признать, что комментаторы на «Ютубе» были правы: быть лицом команды – это его работа и за нее ему хорошо платят. При этом ей стало неприятно от мысли, что она могла добавить еще один камень в ту гору проблем, которая, очевидно, на него свалилась. Ей бы стало легче, если бы она могла извиниться перед ним или объяснить свое поведение.

Возможно, эти попытки бесполезны. Даже если это действительно его аккаунт в «Инстаграм», маловероятно, что знаменитость читает личные сообщения от незнакомцев. Однако что-то побудило Дафни нажать на кнопку «Отправить сообщение» и начать писать.

Аноним: Вы меня не знаете, но я хотела бы с вами поговорить…

«Поговорить».

Боже, это звучало так, будто она отправляет деловое письмо.

Дафни удалила текст и начала печатать заново.

Аноним: Привет, это я, и проблема действительно во мне…

Возможно, использование строк из песен в качестве цитат не всегда уместно.

Аноним: Мы уже встречались на игре, и вообще, я…

Внезапно Дафни охватила паника. Она испугалась, что может случайно отправить сообщение до того, как оно будет полностью готово, и открыла приложение «Заметки». Она решила сначала напечатать текст там, а потом вырезать и вставить его в «Инстаграм».

Возможно, ей стоило начать свое сообщение с обращения к нему по имени. Однако именно этот каламбур и стал причиной всех последующих неприятностей.

«Крис», – добавила она в начале своего сообщения, а затем откинулась на подушки и, положив пальцы на телефон, задумалась о том, что же написать.

Крис откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Бо снова включил свой блютус-динамик, и теперь в салоне самолета играла электронная музыка, словно они находились в клубе, парящем на высоте тридцати тысяч футов. Незадолго до этого один из новичков катался по проходу на смятой картонной коробке, как на санках.

Команда опустошила запасы алкоголя, заготовленные новичками, и теперь находилась в приподнятом настроении. Возможно, так все пытались отвлечься от того факта, что по результатам сегодняшней игры они заняли последнее место в своем дивизионе.

Из-за него.

Никто не говорил этого Крису прямо в лицо. Ведь команда должна поддерживать друг друга и в моменты триумфа, и в минуты отчаяния. Но кажется, все разделяли эту точку зрения, или, по крайней мере, так ему казалось.

Рэнди Каминеро, молодой игрок команды «Бэттери», подсел к Крису и легонько толкнул его локтем.

– Они там с ума сходят, приятель! – воскликнул он.

– Ага.

Глава 3

– Ты все еще расстроен из-за игры? Не переживай, приятель, такое иногда случается.

Крис чувствовал себя неловко из-за того, что не мог придумать, о чем поговорить, и решил промолчать. Однако, в отличие от него, Рэнди всегда находил что сказать.

– Что тебе сказала та девушка? – спросил он, нахмурившись, словно у него внезапно разболелась голова. Возможно, так оно и было, трудно сказать с уверенностью, или же Рэнди просто чувствовал себя неловко.

Этот эпизод был показан на спортивном канале, о нем активно говорили в социальных сетях. А завтра наверняка выйдет множество аналитических материалов о спорте, в которых будут затронуты такие вопросы, как страсть к игре, внутренняя борьба спортсменов, обсуждение высоких гонораров, токсичная маскулинность и черт знает что еще.

Телефон Криса был переполнен сообщениями и звонками от людей, которые хотели помочь, но не обладали необходимой инсайдерской информацией. Лишь два звонка представляли для него хоть какой-то интерес, но он проигнорировал и их тоже.

Отец Криса написал лаконичное «Позвони мне», а агент оставил голосовое сообщение: «Крис, учитывая сложившуюся ситуацию, возможно, стоит обсудить стратегию. Пожалуйста, свяжись со мной. Будет лучше, если мы вместе что-нибудь придумаем».

Агент Криса не была плохим человеком, но она даже не подозревала о происходящем. В свою очередь, Крис не был наивен и понимал, что агенты преследуют свои цели и не ограничиваются поддержкой спортсменов.

Рэнди, похоже, осознал, что не дождется ответа на свой вопрос, и решил изменить подход.

– Эй, у меня есть знакомый в Лос-Анджелесе, который знает несколько интересных мест в городе. Не хочешь составить мне компанию?

В свои тридцать два года Крис чувствовал себя довольно возрастным, особенно когда речь заходила о бейсболе. Он попытался вспомнить, когда в последний раз ему удалось наслаждаться жизнью и строить планы на поздний вечер во время выездной игры в середине недели. Его распорядок дня после игры, дома или в гостях, обычно включал в себя посещение тренажерного зала, занятия с тренером, душ, легкий перекус и возвращение в квартиру или отель. Дни тянулись медленно, наполняясь однообразной рутиной. Разнообразие в нее вносили цвет его формы, пинчеры, с которыми он встречался, и тот факт, хотели ли журналисты пообщаться с ним после игры.

Возможно, вечер с друзьями пойдет ему на пользу.

– Конечно, – ответил он, – спасибо.

– О, черт возьми! – воскликнул Рэнди так громко, что Крис невольно вздрогнул. – Извини, я не ожидал, что ты согласишься.

Отлично, то есть это было приглашение из жалости.

– Знаешь, я могу и не…

– Нет-нет-нет, – прервал его Рэнди, покачав головой. – Не выдумывай! Какую музыку ты любишь? Техно, хаус, хип-хоп, трип-хоп… А знаешь, не беспокойся, я все продумал. Мы возьмем эту серию, а потом повеселимся, верно?

Крис надеялся, что Рэнди прав, но у него было нехорошее предчувствие, а поскольку ему наверняка не стоило говорить об этом вслух, он ограничился легким смешком, который не имел никакого значения. Затем Крис снова взял в руки телефон и начал листать ленту, как будто искал что-то определенное. В конце концов один из парней, сидевших сзади, позвал Рэнди, и он снова ушел к ним, оставив Криса одного.

Скроллинг социальных сетей – не самый разумный шаг, все равно что прикосновение к раскаленной плите, но Крис не мог удержаться.

В прошлый раз, открыв «Инстаграм», он обнаружил более трехсот уведомлений. Быстрый просмотр показал, что большинство пользователей упомянули Криса в комментариях, касающихся событий, произошедших на игре.

«На его месте я бы тоже расплакался», «Посмотрите, как подрывается его психическое здоровье», «Обиженка».

Крис нахмурился. Ему было неприятно читать негативные комментарии, которые писали в его адрес, но больше всего он не хотел, чтобы эти комментарии касались той фанатки. Насколько Крис мог судить, ее имя никому не было известно, и он надеялся, что так будет и впредь. Если рассуждать логически, ему не в чем было упрекать эту девушку, ведь раньше его оскорбляли намного сильнее. И возможно, так будет продолжаться, если он не изменит своего поведения, которое в последнее время вызывает у окружающих недовольство. Однако с эмоциональной точки зрения Крис чувствовал себя уязвленным…

Кристофер Робин – так его называл брат, когда они были детьми. В те времена Крис еще не начал сокращать свое имя, так как матери это не нравилось.

– Я не просто так назвала тебя Кристофером, – говорила она в те далекие времена, когда все еще была частью его жизни. Когда он только пошел в начальную школу, его мать ушла из семьи, и с тех пор они не общались. А ведь Винни-Пух был одним из его любимых персонажей в детстве, так что это имя казалось ему очень подходящим. Прошло много лет с тех пор, как его так называли, и, когда та девушка произнесла это имя с трибуны, оно вернуло Криса в прошлое. В то время, когда он был молод и полон надежд, а его брат был еще жив.

Он зашел в «Инстаграм». Обычно Крис не испытывал особого удовольствия от просмотра ленты и множества случайных фотографий других людей, но сейчас был рад отвлечься. Его близкий друг опубликовал несколько фотографий со своей девушкой – они ходили в поход по национальному парку Зайон[9]. Крису понравились эти фотографии, и он поставил лайк. Обычно Крис предпочитал оставаться в тени социальных сетей. Все его пароли хранились у агента, и время от времени она публиковала в его ленте фотографии, предоставленные отделом по связям с общественностью команды, или репостила новости из местных СМИ. Она всегда спрашивала его, какой заголовок он хотел бы добавить к публикации, но Крис отвечал нечасто. Его личные сообщения, как и остальные уведомления, не имели для него особого значения. Конечно, он все равно их читал, но делал это крайне редко, потому что никто из его знакомых не писал ему в социальных сетях.

Сейчас в его директе было не так много запросов на переписку, как он предполагал. По-видимому, большинство людей, желавших выразить свое недовольство, изливало его на других сайтах. Он пошел с самого начала и принялся удалять непрочитанные сообщения, но внезапно его внимание привлекло одно из них. Его большой палец замер над кнопкой предварительного просмотра, и он чуть было не удалил его, но все же заставил себя кликнуть на кнопку «Открыть сообщение».

«Мне очень жаль, что ты испытал боль, – так начиналось сообщение. – Я не могу сказать, что понимаю, через что тебе, возможно, приходится проходить. Ведь за твоим настроением может скрываться нечто большее, чем просто бейсбол. Например, проблемы на работе или в личной жизни. Мне знакомо это чувство безысходности и тоски, а в последнее время кажется, что я не могу позволить себе слишком много размышлять о прошлом и будущем. Чтобы просто прожить день, я стараюсь сосредоточиться на настоящем. Вероятно, именно это нам постоянно пытаются донести аккаунты известных личностей, практикующих йогу».

Крис сам удивился тому, что рассмеялся, но быстро вернул лицу нейтральное выражение. Хотя никто не обращал на него внимания, умение скрывать свои эмоции стало для него привычкой.

Аноним: К счастью, я работаю из дома, и мои слезы никто не видит, кроме моего кота Майло. В такие моменты он смотрит на меня с укором, словно не может поверить, что я способна на такое. Хотя, честно говоря, возможно, это просто выражение его морды. Я не пытаюсь стыдить своего кота за то, что он смотрит на меня, как ему вздумается, но не потерплю, чтобы какие-то идиоты приходили ко мне на работу и несли чушь. Если ты хочешь сделать мне замечание, то можешь упрекнуть в том, что я не включила как минимум три партнерские ссылки в последнее рабочее письмо и забыла указать количество слов в счете. Конечно, это не совсем уважительная причина, но уже тридцать дней мне не могут оплатить проделанную работу, и иногда это заставляет меня плакать. Лол. В заключение я хотела бы попросить прощения. «Извини» – это слово является единственной важной частью данного послания, которую, я уверена, ты никогда не увидишь. Мне очень, очень жаль.

Это было необычное сообщение. Во-первых, оно было написано с легкой фамильярностью, словно автор письма был уже знаком с адресатом. Крис обратил внимание на ник пользователя – «Duckiesbooks» – и забавный аватар в виде резинового утенка, сидящего на книгах. Он решил проверить, подписан ли на этот аккаунт кто-то из его знакомых. Однако, к удивлению Криса, никакой связи с автором в реальной жизни у него не обнаружилось.

У этого аккаунта было несколько сотен подписчиков, и, быстро просмотрев ленту, Крис обнаружил, что автор публикует только фотографии книжных обложек или стопок книг. Ничто не указывало на то, что этот человек был поклонником бейсбола и почему он решил поддержать Криса. Однако почему-то Криса не покидало ощущение, будто он уже был с ним знаком. Когда он прочитал, как автор пытается сосредоточиться на настоящем, чтобы просто пережить очередной день, Крис почувствовал, как это помогло ему понять свои собственные переживания.

Читая сообщение, он удобно расположился в кресле, прислонившись спиной к иллюминатору и вытянув ноги в проход. Его рост составлял всего 6 футов и 3 дюйма, что не делало его самым высоким игроком в команде, но именно в этой части полета он обычно начинал испытывать беспокойство. Чаще всего в такие моменты Крис вставал и подходил к парням, игравшим в карты, или просто отправлялся в туалет, чтобы немного размяться. Однако сегодня он предпочитал оставаться в стороне и не высовываться.

Вероятно, его нога частично перегораживала проход, так как Роберто Гутьеррес, опытный отбивающий, которого команда приобрела у «Тайгерс» перед весенней тренировкой, наступил на нее, когда проходил мимо. Крис слегка вздрогнул, убрал ногу и принялся извиняться.

– Я надеюсь, ты не собираешься из-за этого плакать? – съязвил Гутьеррес, продолжив свой путь по проходу.

Возможно, это была шутка, ведь Крис уже сталкивался с насмешками своих товарищей по команде, хотя он чувствовал и искреннюю заботу со стороны близких друзей, таких как Рэнди. Однако сейчас все это забылось. Они провели несколько дерьмовых игр и совершали шестичасовой перелет через всю страну, чтобы встретиться с командой, которая, несмотря на оптимизм Рэнди, почти всегда выигрывает как минимум два матча из трех. Крис был уверен, что все это раздражало Гутьерреса. Автор сообщения был неправ: для него бейсбол – это не просто игра, а работа и целая жизнь.

Крис задумался над сообщением, которое все еще было открыто на экране его телефона. Он не был уверен в своей правоте, поэтому решил не делать поспешных выводов и в ответ написал только одно слово: «Спасибо».

Его сообщение задержалось на экране на несколько секунд, а затем под ним появилось небольшое системное сообщение «прочитано».

Черт!

Крис и подумать не мог, что это приложение настолько востребовано, что пользователи сидят в нем часами, и решил, что оно выдало его с потрохами. Однако потом до него дошло, как много времени прошло с тех пор, как он впервые открыл это сообщение. Какой же странной должна была показаться автору письма задержка между началом их общения и ответом Криса. Ему вообще не стоило отвечать, и тогда информация о том, что сообщение прочитано, стала бы эквивалентом ответа. Именно поэтому он не пользовался социальными сетями.