Облака на ощупь

В коридоре меня ждала моя семья. На фоне шаров и поздравлений с рождением ребёнка стояли мои близкие, одетые в черные одежды. Миша обнял меня и сказал, что отомстит за смерть нашего малыша. Он стал объяснять какие-то нюансы про наказание и суд, но я не понимала, что он говорил. Открыв сумку, я достала бумаги, переданные мне неизвестной женщиной, и отдала их мужу. Миша приободрился и поблагодарил за умный и хитрый ход. Я посмотрела на него и не стала ничего говорить. Моя мама обняла меня и тихонько заплакала: «Девочка моя, не страдай, ты ещё станешь мамой». «Родная, у меня больше не будет детей», – безучастно ответила я. В коридоре наступила гробовая тишина…

Напичканная успокоительными лекарствами, я плохо соображала и с трудом передвигалась. Отделение, куда меня перевели, находилось в соседнем здании, но заведующая роддомом решила отправить туда меня одну, без сопровождения медицинского персонала. Миша донес мои вещи до приемного покоя и объяснил, что очень торопится на работу. В коридоре с другими пациентками я просидела несколько часов, поскольку в гинекологическом отделении ничего не знали о моём появлении. Когда меня наконец-то приняли, температура моего тела достигла 39 градусов. Медицинская сестра стала на меня кричать и упрекать за инфекцию, которую я притащила в больницу. Я расплакалась, распахнула одежду и показала огромный пластырь, наклеенный на свежий шов. Больше со мной не разговаривали, определили в изолированную палату и начали лечение. Когда температура спала, меня перевели в обычную палату, где я познакомилась с женщинами разных судеб. Услышав мою историю, кто-то сочувствовал, кто-то просто молчал, встречались и те, кто настаивал бороться с медиками. В больнице я пролежала несколько недель…

К моменту моей выписки Миша убрал все детские вещи из дома, коляску продал соседям, кроватку подарил коллеге из Арбитражного суда. Муж рассказал, что за время моего отсутствия провёл необходимую экспертизу причин гибели нашего ребёнка и похоронил его на кладбище. Он предложил навестить его могилу, но я отказалась и попросила дать мне время свыкнуться с мыслью, что потеряла нашего сына навсегда. Миша показал мне заключение, согласно которому в крови ребёнка были обнаружены сильнодействующие транквилизаторы, которые привели к остановке его маленького неокрепшего сердечка. Документы уже находились в прокуратуре. Несколько месяцев мы требовали возбудить уголовное дело в отношении нерадивых медиков, чтобы наказать тех, кто разрушил наши судьбы, отобрав жизнь у ещё неродившегося малыша.

Независимые эксперты утверждали, что в ночь перед смертью ребёнка мой организм был готов к родам, однако для продолжения банкета заведующей отделением было принято решение вколоть сильные снотворные, чтобы отложить все манипуляции до утра. Я действительно заснула мертвецким сном и не почувствовала, как началось кровотечение. Пока мой ребёнок умирал, эти люди пили и отмечали наступление Дня защитника Отечества.

Однако по заключению экспертизы, выполненной самой больницей, ребёнок был инфицирован венерическим заболеванием, полученным от матери, и после порции простых витаминок скончался из-за врождённого порока сердца. Защитники врача выяснили моё происхождение и всё время указывали на то, что дочь выпускницы детского дома, зачатая в пьяном угаре, не в состоянии выносить и родить здорового ребёнка и вообще не может носить гордое имя «мама».

Вместо ожидания возмездия мне пришлось защищать свое достоинство, собирать характеристики с места работы, делать выписки из медицинских карт женской консультации и приводить к следователю новых и новых свидетелей моей безупречной жизни.

Осенью дело попало в суд, который продлился до следующей весны. За это время я несколько раз хотела бросить работу в школе. До личной трагедии мне не приходило в голову осуждать родителей моих учеников, но теперь, зная цену жизни каждого из них, я не могла смотреть на самодуров, начитавшихся странной литературы про воспитание следующего поколения, и равнодушных упырей. Мне пришлось принять свою бездетную судьбу, но наблюдать как те, кому дан этот дар стать родителем, «калечит» своё потомство обидами на партнеров, комплексами и душевной недоразвитостью, я не могла без страданий.

Мне пришлось пообещать директору закончить учебный год, но ходить на работу с каждым днём было всё сложнее. Силы отнимал судебный процесс, который каждый раз оборачивался для меня слезами и болью в сердце. На каждом заседании на меня вываливался таз грязи, но я не сдавалась и нашла других женщин, пострадавших от рук заведующей самого главного отделения больницы. По решению суда врача приговорили к двум годам условно с лишением права заниматься медицинской деятельностью сроком на три года. В пользу нашей семьи больница была обязана выплатить два миллиона рублей компенсации моральных и физических страданий. Даже после оглашения приговора перед нами заведующая не извинилась и не высказала слова соболезнования нашему горю…

Миша хотел обжаловать решение, по его мнению, оно было слишком мягким, но мне не хотелось вновь проходить через этот ад судебных допросов и объяснений. Он почти согласился с моими доводами, но звонок адвоката врача всё изменил. Нагловатый мужчина сообщил, что будет бороться за невиновность своей подопечной, однако готов пересмотреть своё решение, в случае если требование компенсации ущерба мы отложим на год. Я не могла поверить своим ушам и твердо заявила: «Встретимся в суде…»

Вторая судебная инстанция отправила дело на доследование, и всё началось сначала… Однако в этот раз нам назначили нового следователя – женщину, которая одна воспитывала ребёнка, страдающего детским церебральным параличом, приобретенным вследствие тяжёлых родов.

Энергичная брюнетка, изучив несколько томов нашего судебного «бестселлера», отправила документы для повторной экспертизы в учреждение, подведомственное Министерству внутренних дел. Она правильно определила круг вопросов для экспертов и получила на них внятные и чёткие ответы о связи между назначением врача и наступившими последствиями. Ознакомившись с новым обвинительным заключением, с лица адвоката врача слетели спесь и противная ухмылка. Он отшвырнул документ и попытался предложить мне пойти на мировую…

Никаких соглашений я подписывать не стала и мечтала увидеть за решеткой человека, отнявшего мечту стать мамой. На судебных заседаниях врач стала рыдать, принесла заключение о своей внезапной инвалидности, умоляла принять во внимание былые заслуги, медали и грамоты за безупречный труд и смогла смягчить сердце немолодой судьи. Свободы женщину не лишили, как и прежде, ей дали два года условно без права заниматься медицинской практикой сроком на три года, но компенсацию моего горя увеличили на миллион рублей. Это решение больше никто не обжаловал…

Получив приговор с отметкой о вступлении в законную силу, мы с Мишей обыденно отправились на работу. За время этой войны наши разговоры за ужином всегда сводились к новым следственным действиям и судебным тяжбам. Устав от постоянного напряжения и необходимости каждый раз снова и снова вспоминать самые страшные сутки в своей жизни, я обрадовалась лишь тому, что этот кошмар закончился. Однако спустя два года поисков возмездия я осознала, что нас с мужем больше ничего не объединяло и мы отдалились друг от друга. Миша готовился сдать квалификационный экзамен, для того чтобы самому стать служителем Фемиды. Моя жизнь сводилась к вечерней проверке тетрадей с домашним заданием учеников и подготовке материала уроков. Уныло и безрадостно мы встретили очередное лето. Шрам на животе давно затянулся, но я стала стесняться своего тела и больше не мечтала о бронзовом загаре и тёплом море, но моя мама, видя непроходящую хандру, предложила взять деньги, полученные за утрату здоровья, и отправиться на курорт.

Миша ехать отказался, предложил развеяться мне на берегу Средиземного моря вместе с мамой. Со счёта я сняла нужную сумму и купила путевку. Спустя несколько недель мы с мамой сидели в аэропорту и пили шампанское за удачный взлет и мягкую посадку…

Сначала я стеснялась своего безобразно заштопанного живота, думала, что все на пляже смотрят только на моё уродство, но, увидев, какие разные люди отдыхают вокруг, перестала комплексовать. Две недели прошли, словно в прекрасном сне. Мы с мамой много говорили о нашей жизни, попробовали омаров, которые нас не впечатлили, и стали мечтать о будущем. Я рассказала, что готова уйти из школы, мама предложила получить водительское удостоверение, купить себе машину и устроиться работать торговым представителем. Потом она помолчала и спросила, как сильно я люблю мужа. Раньше ответ на этот вопрос был простым и понятным, но после трагедии я сомневалась в своих чувствах. В качестве юриста он действительно был безупречным, но как супруг оказался бессердечным и холодным человеком. Всё чаще он стал засиживаться на работе, без меня встречался со своими родителями и стал ночевать в зале на диване.

Мама, почувствовав затянувшуюся паузу, задала другой вопрос: «Ты знаешь, что такое суррогатное материнство?» Она не дала возможности ответить и продолжила, что видела передачу по телевизору об этом способе появления детей на свет, и заявила, что готова выступить в этой роли. Сначала я посмеялась, хотела поменять тему для нашего разговора, но мама не унималась. Возрастные телеведущие и звезды эстрады давно пользовались этой возможностью стать родителями, поэтому решительная женщина настаивала всерьёз задуматься о её словах. Меня удивляли тонкости, о которых мама рассказывала, получив консультацию у генетика. «Господи, мама, где ты нашла такого доктора?» – удивленно спросила я. Однако она не обратила внимания на мой вопрос и продолжила. «Врачи возьмут ваш с Мишей биоматериал, сделают эмбрион, поселят его мне, я выношу и рожу твоего ребёнка. Мне вознаграждение не нужно, можно сэкономить деньги и сохранить твой брак, который трещит по швам», – заключила мама. Я пыталась объяснить все сложности этого процесса, напомнила о возрасте самой будущей суррогатной матери и попыталась убедить маму в своём счастливом браке. Она предложила всё обдумать, пройти обследование и только потом принять окончательное решение. Больше эту темы мы не обсуждали, но эта мысль засела в мою голову.

После возвращения домой мама нежно обняла меня и сказала, что ничего в жизни не сумела мне дать: отец оказался подлецом, вечная нужда не позволила получить желанную профессию, поэтому теперь она всем сердцем готова хоть как-то украсить мою жизнь. «Дети – самый главный стимул для жизни, ради них по утрам мы идем на работу, а по вечерам – возвращаемся домой. Тебе угробили здоровье, но мы сможем исправить твою судьбу», – утирая слёзы, сказала мама. Я поцеловала её в щёку и отправилась домой.

Вечером за ужином я предложила Мише обсудить возможность появления нашего ребёнка на свет и столкнулась с бурей негодования и сопротивления. Он моментально вышел из себя и стал обвинять меня в идиотизме. «Вы что, на отдыхе с мамашей не просыхали? Это же надо, какая ересь! Узнают, что у меня от тещи ребёнок, заклеймят. Извращенки!» – захлебываясь от гнева, проорал Миша. Я расплакалась, стала умолять успокоиться, говорила о своих страхах потерять любимого мужчину. Муж всё время моего диалога крутил пальцем у виска и утверждал, что давно принял судьбу без детей. Мне хотелось обнять супруга, но он грубо отшвырнул мою руку, ушёл в зал и закрылся на замок изнутри комнаты. Убрав со стола остатки ужина, я ушла в спальню, чтобы рассказать маме о нашем разговоре.

«Невежественный дурак твой Миша, давай найдем другого мужчину для эмбриона», – вдруг предложила мама. «Да ты что, нет, конечно, ничего не надо. Воспользуюсь другим твоим советом – сдам на водительские права», – ответила я…

Спустя месяц я поступила в автошколу, Миша с помощью финансовой помощи родителей и нужных связей стал судьёй Арбитражного суда. Его назначение и мои успехи в учёбе снова сблизили нас. Мы стали спать в одной постели и планировать совместный отпуск. Миша поддержал моё окончательное решение уволиться из школы и пообещал найти мне другую работу. Я выпустила свой последний четвёртый «А» и получила трудовую книжку на руки. Директриса не стала больше меня удерживать, она видела, что работа стала для меня в тягость, поэтому благословила на успех во всех начинаниях, но предложила вернуться в школу, если этого захочет душа. Мы обнялись, как родные люди, и расстались.

Вскоре я получила водительское удостоверение, Миша предложил мне купить машину из тех денег, которые достались нам из-за морального вреда и потерянного здоровья. Мы купили авто, но никак не могли определиться с датами отпуска. Миша всё время откладывал поездку и утверждал, что обязан завершить важное дело, которое всё время откладывалось по разным причинам. Осенью я поняла, что должна была найти себе работу. Подружки мамы смогли договориться с администратором сети продуктовых магазинов и устроили меня торговым представителем. Я не таскала продукты на себе, должна была только собирать заявки на товар. Сначала мне было непривычно разбираться в документах, но я научилась и стала успешно справляться со своими обязанностями.

Мне хотелось встретить Новый год за границей, но Миша снова оказался занят и предложил перенести на лето наш отпуск. Я понимала, какую важную должность занимает мой муж, ничего не требовала и не закатывала скандалы, но однажды в дверь нашей квартиры постучала молодая женщина…

Я подумала, Миша вернулся раньше с работы, и поспешила открыть дверь. На пороге стояла красивая, ухоженная блондинка. Она поздоровалась и, не спрашивая разрешения, переступила порог нашей квартиры. «Меня зовут Виолетта», – томным голосом сказала незнакомка. «Что вам угодно?» – запахивая халат, спросила я. «Ваш муж – мой любовник, мы ждём ребёнка, поэтому вам надо отступить», – нагло ответила дама. Она распахнула роскошную шубу и погладила свой выпирающий живот. Женщина объяснила, что встречается с Мишей давно и в конце марта ждёт появления на свет сына. Она вдруг стала меня жалеть, сочувствовать моей бесплодной судьбе, объяснять важность продолжения рода для мужчины. Я не могла поверить своим глазам и ушам. После нашего окончательного примирения с мужем мы так много говорили о дальнейшей жизни, планах и возможном счастье без детей. Боль пронзила моё сердце, но я сдержала слёзы и ответила, что никогда не держала мужа при себе. Супруг не намекал на развод, поэтому я была уверена, что он любит только меня. «Вашему ребёнку мы будем помогать, но в нашу семью я прошу не лезть», – ледяным тоном заключила я и вытолкнула женщину за дверь. В коридоре были слышны слова брани, но я поплелась в ванную и заплакала в голос…

Миша вернулся позже обычного времени и долго копошился в коридоре. «Совесть потерял!» – не своим голосом закричала я. «Любимая, что с тобой?» – нежно спросил супруг. Мне хотелось сохранить самообладание и спокойно поговорить о вульгарной Виолетте, посетившей наш дом, но лживые слова мужа привели меня в ярость. Выскочив в коридор, я залепила Мише звонкую пощечину и зашипела: «Подлый предатель, решил переписать свою жизнь? Сына Егором назовешь?» Муж опустил голову, стал мямлить что-то невнятное, что разозлило меня ещё больше. Я вспомнила все свои безрадостные дни и ночи, когда думала о нашем сыне и хотела умереть вместе с ним, требовала объяснений про любовницу и новую семью. Миша молчал и смотрел мимо меня, потом выпрямился во весь рост и заявил, что окончательно устал от меня и давно хотел предложить расстаться навсегда. От возмущения и неожиданности я замолчала на мгновение, а потом спросила, зачем он врал столько времени и кормил меня завтраками про совместный отпуск и счастливую жизнь, на что супруг махнул рукой и спокойно заявил, что кроме жалости давно ничего не испытывает ко мне. «Ты несчастный инвалид, но я в этом не виноват. Я хочу семью и детей, рождённых от любимой женщины, а не чокнутой суррогатной мамаши», – заявил муж и пошёл в зал. Обида стала меня душить, слёзы брызнули из глаз: «Но я же тоже не виновата в том, что случилось, так почему ты решил просто отказаться от нас и начать другую жизнь?» – спросила я. «Прекрати истерику! – грубо скомандовал муж. – Нам вообще не нужно было жениться, мама была права», – равнодушно подытожил он. Дальнейший разговор был бессмысленным, я ушла в спальню и проплакала всю ночь. Отёкшая и разбитая, я собрала свои вещи и, не дожидаясь пробуждения мужа, который сладко спал на диване, ушла жить к маме…

После развода Миша оставил мне машину и остаток денег на счёте, полученных от больницы. Он вскоре женился и обзавёлся здоровеньким сыночком, которого назвал в честь себя. Мне оставалось смириться и с этой потерей…

Спустя год у мамы случился сердечный приступ, она вдруг обмякла и захрипела. С момента мой выписки из больницы я не обращалась к людям в белых халатах, считала их сообществом подлых людей, но понимала, что без скорой помощи могу потерять маму. Пока бригада ехала на вызов, я держала голову мамы и умоляла высшие силы не разлучать меня с единственным родным человеком. Она вдруг открыла глаза, на выдохе сказала: «Прости» и потеряла сознание. От ужаса я закричала в голос, но в проёме двери показались врачи. Они смогли запустить сердце мамы. Когда она снова вдохнула, я разрыдалась. Молодой ассистент реаниматолога дал мне какую-то успокоительную таблетку и попросил собрать вещи и документы мамы для госпитализации. Я извинилась за слёзы и быстро выполнила просьбу врача. Маму вынесли на носилках из дома и увезли в больницу, где я узнала о людях, искренне любящих свою медицинскую профессию, обладающих чутким и добрым сердцем. Они вернули маму к жизни, поставив её на ноги. Причиной недуга стал тромб, закупоривший сосуд. Перед выпиской маме прописали препараты, поддерживающие работу сердца, и рекомендовали меньше волноваться. Нужные таблетки мы купили, но воспользоваться вторым советом не обещали.

С тех пор я старалась не огорчать маму плохим настроением и постаралась окончательно справиться с хандрой, которая долго сидела во мне. Мы вернулись к обычной жизни и запланировали поездку к тёплому морю, способному излечить душевные раны.

Три недели отдыха пролетели, словно одно мгновение. Мы вернулись домой и обнаружили новых соседей по лестничной клетке. Эта квартира долго пустовала, но теперь туда вселилась семья с двумя очаровательными дочками на вид четырёх и пяти лет. Пара среднего возраста не привлекала особого внимания, пока однажды я не услышала спор между ними. Он произошёл в супермаркете, где я делала заказ на поставку товаров. Супруги стояли возле прилавка с мясными продуктами и выясняли полезные свойства этой еды. Мужчина утверждал, что должен кормить детей животными белками для роста маленьких организмов, женщина упорно не соглашалась. На полном серьёзе она говорила о пользе сельдерея и единственном источнике силы – солнце. Мне нужно было спешить по делам, но этот странный разговор заставил остановиться возле соседней морозильной камеры и дослушать доводы каждого.

После десятиминутной перепалки супругов я узнала, что женщина ждала третьего ребёнка, но наотрез отказывалась питаться мясом и продуктами животного происхождения. Худая, измождённая мамаша нудным, монотонным голосом объясняла своему супругу принципы жизни сыроедов и аюрведической культуры, основанной древнейшей альтернативной медициной с индийскими историческими корнями. Фанатка здорового образа жизни отвергала всё, что соответствовало современным научным представлениям о лечении, вакцинации и других достижениях в области медицины. Она то и дело выходила из себя, переходя на крик, и требовала полного согласия в этих вопросах. «Наши скверные мысли омрачают разум и становятся причиной болезни тела. Володя, опомнись и перестань сбивать меня с пути», – закатывая глаза, подытожила женщина. Муж глубоко вздохнул и поплелся в овощной отдел.

После этого разговора я стала присматриваться к соседям и замечать странности в поведении всей семьи. Девочек никогда не отпускали гулять во дворе и запрещали общаться с другими детьми. Они не посещали детский сад и только в сопровождении мамы выходили на улицу. Женщина не работала и на балконе всё время жгла какие-то вонючие травы и свечи. Мужчина, возвращаясь с работы, перед тем как зайти в свой подъезд, около часа сидел на лавочке во дворе.

После развода с Мишей я много думала о личной жизни и поняла, что действительно являюсь инвалидом, не имеющим право портить жизнь мужчинам, поэтому решила не заводить романы и забыть тему любви навсегда. С тех пор моя жизнь стала однообразной и скучной, а будние дни приобрели серые оттенки. Но однажды мне надоело проводить вечера в компании телевизора, поэтому я заинтересовалась необычной семьёй и решила подойти к соседу, чтобы немного поговорить и разузнать маленькие тайны этого союза. Когда Владимир вернулся с работы и сел на лавочку, я увидела его с балкона, спустилась из подъезда, подошла и села рядом.

Мужчина махнул головой в знак приветствия и сказал: «Добрый вечер». Я поздоровалась и спросила, как дела. Сосед грустно улыбнулся и ответил: «Паршиво». Потом вдруг опомнился, извинился и сказал, что немного устал. Поняв, что разговор возле дома у нас не сложится, я предложила немного прогуляться. Владимир посмотрел на меня и почему-то согласился.

Сначала мы молчали, но тишину прервал Володя. Он заметил меня в магазине, когда ссорился с женой, и объяснил, что ещё до рождения их детей молодая влюблённая пара вела обычный образ жизни. Они обожали рестораны, путешествия и веселье, но после рождения Анечки, первой дочери супружеской пары, жена немного поправилась и стала пробовать разные диеты, которые не помогали. Вскоре молодая супруга снова забеременела, но решила кардинально бороться с лишним весом. Она записалась на йогу, там познакомилась с новыми друзьями и стала вегетарианкой. На первом этапе муж поддержал свою любимую женщину и тоже отказался от мяса, но вскоре вернулся к обычному рациону, чем очень злил супругу. После рождения второй дочери, Марины, женщина увлеклась новыми веяниями, перестав употреблять молочные продукты и яйца. После тяжёлого приступа гастрита у жены Владимир думал, женщина перестанет дурить, но она пошла дальше и отказалась прививать девочек от кори, оспы и других не менее страшных болезней, запретила обращаться к врачам, все недуги лечила с помощью имбиря, перца и мёда.

Молодой мужчина хотел развестись с женой и в судебном порядке оформить опекунство над детьми, чтобы одному воспитывать дочерей, но пожалел когда-то любимую женщину и не стал разрушать семью. Когда супруга забеременела третьим ребёнком, они получили квартиру. Он посчитал эти события судьбоносными знаками, решил отказаться от развода навсегда, но беременная женщина продолжала делать его жизнь невыносимой, заставляя голодать дочерей и неродившееся дитя.

«Зачем я рассказываю вам о своих печалях?» – вдруг сказал Владимир. «Не переживайте, я сама хотела о них узнать», – ответила я и рассказала о своей судьбе. Мужчина молча выслушал меня и сказал: «Так, может, моя жена права, когда отказывается от помощи врачей?» «Не знаю, но среди них есть достойные люди, благодаря которым человечество успешно борется со смертельными болезнями, продлевая нам жизнь. Это просто мне так не повезло», – ответила я. Владимир посмотрел на меня и поблагодарил за беседу. Прежде он никогда не делился своими проблемами с чужими людьми, но теперь был рад облегчить свою душу. Мы вернулись к подъезду и разошлись по своим квартирам.

Мне понравилось разговаривать с соседом. Этот уравновешенный человек внутри себя переживал сложности своей жизни и не хотел причинять боль родным людям. Я вспомнила бывшего мужа и поняла, какие разные решения принимают мужчины, столкнувшись с трудностями на своём пути. Несколько дней в голове я прокручивала нюансы нашего диалога, но больше не искала встреч с Владимиром. Иногда я слышала детский плач и ругань взрослых людей за стенкой, однако не вмешивалась в их жизнь…

За несколько лет работы торговым представителем мне надоело проводить рабочее время за рулём. Я перестала читать любимую художественную литературу и всё время думала о продуктах, заявки на которые собирала ежедневно. Мама вновь обратила внимание на моё унылое настроение и предложила вернуться работать в школу. Я посмеялась в ответ и вспомнила наш разговор на берегу Средиземного моря несколько лет назад. «Тогда ты должна была поменять свою жизнь, но теперь я вижу, как ты чахнешь без любимого дела и мужчины», – ответила мама. Она знала моё отношение к противоположному полу, поэтому не стала настаивать на новых знакомствах, предложив сосредоточиться на работе. Мне пришлось повторить мысли, которые подтолкнули к увольнению, но мама спросила: «А зачем ты всех судишь и даешь свои оценки их поступкам? Делай, что считаешь нужным, остальное не в твоей власти». Эти слова надолго запали мне в душу. Я рассматривала фотографии своих выпускников и понимала, что хочу хоть кому-нибудь подарить нерастраченное тепло души. Спустя пару дней я пошла в школу, чтобы проверить свой душевный порыв…