Первые Звезды. Книга первая: Единение

Мама была очень красивой, миловидные очертания лица, пухлые губы, большие глаза и густая длинная коса. Во мне ничего этого не было. Вся моя внешность досталась мне от отца. Бабушка, довольно часто смотря на меня, горестно вздыхала и качала головой.

Я знала, что любимой и долгожданной внучкой не была. При родах умерла мама, ее единственная дочь и мне частенько казалось, она меня просто ненавидит за то, что в тот день умерла она, а не я. В свои годы я уже вижу различие между любимыми и долгожданными детьми и теми, кто был никому не нужен. Если посмотреть со стороны, мы с Феофаном очень похожи, не любимые дети, в нас никто не вкладывает ни воспитания, ни ласки, ни добрых слов, может быть, и я должна была со временем стать такой как он? Но у меня есть мои друзья, которые дружат со мной просто, потому что я хороший друг. Значит Света во мне больше, чем Тьмы. От этих выводов становилось спокойнее на душе. Спасибо Первые Звезды, за таких друзей.

Вот кого родители обожают и пылинки сдувают, так это Тит.

–Тит, прекрати вести себя как девчонка! – Преслава, аж ногой притопнула от недовольства.

– Может, вы оставите меня в покое? – пошмыгал носом наш друг и мы, переглянувшись с девчонками, поняли, что он плачет.

– Тит, ты для нас все равно самый лучший. – Искра прижала его еще сильней к себе и потрепала по волосам, тот даже дергаться не пытался.

– И даже, если тебя не возьмут обучаться в Лицее, мы не перестанем с тобой из-за этого дружить. – Преслава присела на корточки рядом со мной.

– Меня и так не возьмут. Я неудачник. – слезы звучали в его голосе все четче, а он все глубже погружал свою голову в колени.

– Ты больше слушай этого Феофана,– возмутилась я. – Зато ты у нас самый умный в деревне, даже умнее школьного учителя и нашего старосты. Если бы войны искали лучшего травника в Клане, им бы был ты.

– Вы, правда, так думаете? – Тит, наконец поднял на нас свои темные, большие глаза полные слез и вытер кулаком нос.

– Конечно! – единогласно кивнули мы головами. Видеть, как твой друг страдает, от того, что потерпел неудачу было очень тяжело, особенно тот который больше всех нас взятых заслуживает этого Лицея.

Вот тоже странно, почему они отбирают только воинов, а что если у нас есть много других хороших людей, которые способны на многое в Столице?

– Знаете, что я решил? – Тит встал на ноги и оказался на голову выше нас. Худой и долговязый, с мокрыми глазами и красным носом он выглядел таким смешным и милым в этот момент. – Я посвящу свою жизнь тому, что большего всего люблю делать.

– Вот это правильно. –Преслава, хлопнула его по плечу. – а то совсем нюни распустил.

Искра укоряюще посмотрела на нее, но ничего не сказала, а Тит будто не услышал последнюю фразу. Его взгляд выражал, что-то новое, то чего мы в нем никогда не видели.

Глава вторая.

Оглашение результатов, про которые все уже забыли.

День выдался сегодня очень жарким, лето только началось, а солнце жарило неимоверно сильно. Преслава ходила в длинных одеждах и в огромной шляпе из соломы, которую ей сделала добрая соседка.

В детстве Преслава совершенно не отличалась от нас, мы могли часами проводить время на реке, резвясь в ее водах, могли наслаждаться солнечными лучами, не боясь последствий, но чем старше мы становились, тем сильнее влияло на нее солнце.

Когда Преслава первый раз пожаловалась на большие ожоги на плечах, мы подумали, что она просто очень много времени провела на улице и сгорела, посоветовали ей просто ходить в рубахах с длинными рукавами. Только со временем становилось хуже.

Я, до сих пор, помню ее первые сильные ожоги от солнца, как она плакала от боли, когда мама меняла ей повязки, помню ее обезображенное лицо, на котором кожа слазила ошметками, даже плакать ей было нельзя, соленые слезы делали еще больнее. Тогда мы потеряли подругу на шесть месяцев, она не выходила из дома, не разрешала заходить к ней, единственный кто мог ее навещать был Тит. Со временем ожоги прошли, даже шрамов не осталось, но теперь в солнечную летную погоду подруга очень редко выходила на улицу, а если все-таки приходилось, то скрывала свое тело под длинными платьями. Лекарь, который не пользовался сильным уважением среди местных, из-за своего дурного характера сказал, что у Преславы очень тонкая кожа, солнечные лучи ее моментально сжигают и посоветовал ей не вылазно сидеть дома, выписал мази из чернокорня и калгана, и на этом удалился. Мази, естественно делал Тит, не доверяя такой процесс никому, хотя я предполагаю, что мама Преславы сильно бы не утруждала себя по этому поводу и просто покупала такие мази у того самого лекаря. Из –за одежды подруги Феофан вообще озверел, завидев ее, он с другого конца улицы начинал кричать ей всякие гадости, от которых у Преславы просто сводило скулы. Но сейчас, когда нам исполнилось почти тринадцать, она старалась меньше обращать на него внимание.

–Дурак, он и в городе дурак,– успокаивала себя она и разворачивавшись уходила в другую сторону.

С девчонками в лето мы виделись редко, не только из-за скрытого образа жизни Преславы, бабушка, в эти дни запрягала меня по полной. Огород, который кормил нас зимой, был полностью на моем попечении. Вскапывание, посадка, прополка и ухаживание за растениями. Все это легло на мои плечи. Вскапывать огород мне помогали Тит с Искрой. Сколько бы я не отнекивалась, они все равно спешили мне на помощь. Мне было не удобно, смотреть как они уставшие, докапывают последние метры, выбившись из сил, ведь их родители сами управлялись с хозяйством и не просили их помощи. Но каждый раз, когда я пытаюсь скрыть от них начало вспашки, они на меня обижаются.

– Ясна, мы друзья. – Тит, крутя в руках лопату, начинал философствовать, и это выглядело очень смешно. – А друзей в беде не бросают.

– А бабка твоя из тебя подручную делает, и мы не можем спокойно на это смотреть. – Искра в таком вопросе была полностью солидарна с другом.

Я же просто была им благодарна за помощь. Если бы не они, меня давно похоронили на этом огороде. После вспашки, с посевом мне помогал Тит. Он отбирал самые лучшие семена, и мы пытались вырастить из них максимальный урожай.

Первый раз, три года назад, Искра с Преславой тоже загорелись желанием, помочь мне с посадкой. Но после того как Тит тридцать пять раз объяснил им последовательность закладки семян в землю, например, большинство семян, чтобы закопать в землю нужно, замочить на несколько дней в небольшом количестве чистой воды, что бы они проклюнулись, потом в лунку добавить несколько видов удобрений, каждому сорту свое.

Тит сам разрабатывал смесь удобрений для каждого растения, эта была его стихия, он горел этим занятиям, ну, а девчонки, они продолжали все делать по-своему, правда не назло, а просто не понимали весь этот процесс до конца, и в итоге урожай в этот год мы не собрали. После такой неудачи мы с Титом их к этому занятию больше не подпускаем.

В ту зиму я чуть не оказалась на улице. Не урожай был полностью моей виной и бабушка в криках и угрозах измора голода, продержала меня практически всю зиму. Друзьям об ее изморе я не рассказывала, зачем им знать о моих семейных проблемах, семейные ссоры – это только мои испытания. Я в принципе мало делюсь с ними тем, что твориться у меня дома, но зайдя как-то ко мне в праздник Первого снега и услышав из-за двери крики бабули, которая желала мне опухнуть от голода, они пришли в ужас. После этого ребята каждый день стали звать меня к себе на завтрак, обед и ужин.

Но мне не нужна была такая помощь.

Я понимала, что они хотели, как лучше, хотели помочь мне, но эта их помощь вызывала во мне чувство унижение. Мне было обидно до слез. Моя родная бабушка, готова уморить родную внучку голодом, а по сути, чужие люди готовы сделать для меня все. После постоянных отказов с моей стороны, ребята насели на родителей и у нас в доме появились мешки с мукой и яровой крупой. Куры давали в ту зиму мало яиц, которых хватало лишь для себя, но мы ее пережили.

После этого я поняла, что в жизни могут быть люди, которые сделают ради тебя все, что угодно, не смотря на свои возможности, пусть даже кровного родства между вами нет.

И я очень рада, что в моей жизни есть такие друзья.

– А давайте завтра на речку сходим?

Мы сидели на дровянике возле дома Тита, который считался местными хоромами. Отец Тита умелец на все руки, он мог из дерева сделать просто невообразимые обычному человеку вещи, начиная от маленьких деревянных лошадок и заканчивая красивыми массивными деревянными столами и стульями со спинками и мягкими сиденьями. Естественно сам дом был отделан резными узорами, на которые любила посмотреть вся деревня. Старики часто недоумевали, почему он не перевезет семью в город или в Столицу, ведь с его уменьями он бы не остался без работы, но семья живет здесь и уезжать не собирается, а о том, что было бы если собралась, думать не хотелось. Особенно мне.

Искра и я, облюбовали два больших бревна, которые в ближайшем будущем, станут, какой ни будь мебелью, подставляя все тело и лицо солнышку, Тит и Преслава, наоборот уселись под навесом. Преслава, наконец то сняла свою огромную шляпу и прутиком рисовала замысловатые узоры на земле, Тит же был занят своими записями.

– Я, конечно же, не пойду. – Преслава скорчила такую недовольную рожицу, что нам с Искрой стало смешно.

– Под деревом посидишь. – Решила поддержать подругу Искра.

– Мне надоело, каждый раз сидеть под деревом и наблюдать, как вы трое резвитесь в воде.

– Зависть плохое чувство. – заметил Тит, не отрываясь от своей тетради. За такие слова добрая подруга дала ему хорошего тумака.

– Я бы посмотрела на тебя, когда ты не имел возможности в солнце выползти наружу.

Было так хорошо сидеть на припеке и слушать их шуточную ссору, что я не сразу услышала, как меня зовет бабуля.

– Ясна. – толкнула меня в плечо Искра.

– А? – я удивленно посмотрела на подругу.

– Тебя ищут.

Прислушавшись и поняв, что я нужна бабуле для поливки огорода, попрощалась с друзьями и двинулась в сторону дома.

– Давай мы тебе поможем? – услышала я в спину голос Искры.

Я только махнула рукой, мол, не надо. И сама справлюсь. Пусть это займет весь оставшийся день, но мне не хочется втягивать их в эту работу. Они и так для меня много делают, а с поливкой я справлюсь сама.

Взяв ведро, я отправилась к колодцу, который находился через четыре дома от нас и начались мои вечерние будни. Натаскав огромную бочку, в которую вмещалось пятнадцать ведер и небольшой ушат, мне предстояло полить весь наш огромный огород. Сердце выпрыгивало из груди, а дыхание спирало от каждого нового захода. Осенью заготовка дров, зимой топка печи и ежедневная уборка в доме и в курятнике, весной подготовка к посадкам, а летом уход за огородом.

Ночью я ревела в подушку. Неужели вся моя жизнь пройдет в таком ритме?

Ведь я прекрасно понимала, что даже если не станет моего личного «надзирателя», мне придется заниматься этой же работой каждый день. Родственников, кроме нее, у меня нет. Помощи ждать не от кого. Друзья однажды заведут семьи, и им станет не до меня. Если честно в моих мыслях я всегда была одна, в этом самом доме, с этим ужасным огородом. В будущем. Без друзей, без своей собственной семьи. Печальные мысли для двенадцатилетней девочки, но ничего поделать я с собой не могла. Я не могла представить, что меня кто-то полюбит, ведь я такая несуразная. Не могла представить, что у меня есть дети, да я даже не могла себя представить просто счастливым человеком. Я очень боялась будущего, оно такое туманное и неизвестное, сегодня со мной мои друзья, а что, если через несколько лет, наша дружба закончится, и я буду пустым местом для них. От таких мыслей хотелось залезть на стенку, хотелось выть волком. Вся моя жизнь была бессмысленной и увидеть, что-то хорошее в будущем было очень тяжело.

Утром я проснулась сама, за стенкой еще слышался храп бабушки и, стараясь ее не разбудить, мне удалось, тихонько одевшись, в заплатанный сарафан, который жал мне в груди, улизнуть на улицу.

Солнца сегодня не стоит ждать и меня это радовало. В такие пасмурные дни полив мы не производим, земля еще влажная, после вчерашнего, а если ближе к вечеру пойдет дождь, я освобожусь на целых два дня.

Вот только с друзьями мы в дождь не видимся. Они сидят по домам, думая, что и я в этот момент дома, но в такие свободные минуты я принадлежу только себе. Сидя под раскидистой ракитой возле берега, наблюдаю за рекой. Быстрые капли падают на ее поверхность и мне кажется, что они образуют, какой-то неведомый язык, переплетаясь между собой большими и маленькими кругами. Мне хочется верить, что этот дождь дает мне надежду на новую жизнь, что он подбадривает, дает мне новые силы.

Или бегу прятаться в траву на Степях Истины, ложусь на спину и так приятно чувствовать, как спешащие освободить тучи капли падают на лицо, тело, руки, наполняя меня, просто улыбаться в пасмурное небо. Мягкая трава щекочет лицо, дождь смывает с меня все плохое от прошедших дней, потом я промокшая до нитки бегу домой, достаю из-под крыльца сухую одежду, быстро переодеваюсь на веранде, пока бабушка занята какими-то своими делами, тогда я чувствую себя другим человеком. После таких дней мой «надзиратель», по какой-то не понятной мне причине, не повышает на меня голос и вообще не кричит на меня по пустякам в течении недели.

Но пока дождя еще нет, я бегу в наше любимое место с друзьями. Наша деревня называется Предлесье не просто так. Естественно название дано потому что, с одной стороны мы полностью скрыты густым хвойным лесом. Не просто обычными, невзрачными соснами и елями, а могущественными деревьями с огромными шершавыми стволами, за которыми могут спрятаться три взрослых человека. Сосны отличались не только мощными стволами, но и величественными лапами с густыми иголками. Хвоинки на нижних лапах были с ладонь взрослого мужчины, они очень редко осыпались, словно костенели вместе с веткой и только когда все иголки отживут свой век, ветка полностью отпадала. Но это касалось лишь нескольких нижних рядов еловых лап, все остальные осыпались гораздо чаще, и они были намного меньше нижних, поэтому вся земля в лесу была усыпана хвоинками, которые похрустывали, когда на них наступали. Деревья так плотно росли, что, заходя в лес становится темно и сыро, редким лучам света удается пробиться через них, за это местные называют лес Темным. По поверьям наших старейшин в Темный лес не рекомендуется ходить одному, он может заманить тебя в свои сети и дорогу обратно найти уже невозможно, даже если вы еще не зашли в самую чащу.

В поселении была байка об одном человеке, который пренебрегал уважением к Темному лесу. Он любил пользоваться дарами леса, как будто все что в нем находилось, принадлежало ему. Он мог свободно рубить молодой ельник, который рос чуть в глубине, истребляя новое поколение Темного леса. Убивал животных с особой жестокостью, мог не погнушавшись истребить все семейство, включая детенышей. Выкорчевывал ягодные кустарники, вытаптывал грибницы.

Темный лес не просто обычный лес, который спустит все на волю Первых Звезд, он сам вершитель судеб. Однажды этот мужчина отправился в лес с сыном, которому на днях исполнилось десять. Хотел научить его своему «ремеслу», так он эту жестокость называл. Они не вернулись к ужину, его жена подняла на ноги всех мужчин селения, и они отправились на поиски, но лес все время выводил их к реке, будто не желал, чтобы ему мешали осуществить задуманное. Мужчины приняли решение отложить поиски до утра, бедная женщина провела всю ночь у кромки леса, с горящей лучиной в руках, выкрикивая имена мужа и сына.

На утро, не успели мужчины собраться, как сын вышел на зов матери. Отца с ним не было, а сам он был в таком состоянии словно его морили голодом и жаждой в течении нескольких дней. Осунувшееся лицо, мешки под глазами и безумный взгляд, мать начала расспрашивать об отце, но мальчик в ответ лишь качал головой и что-то мычал. Отца не удалось найти, он так и пропал в глубине леса, мальчишка больше не сказал ни слова, как будто неведомая сила отняла у него способность разговаривать. Мы не знали правда это или такими жуткими рассказами взрослые пытались привить нам уважение к Темному лесу, но байка живет до сих пор. И по правде говоря, она является очень поучительной, ведь как ты относишься к лесу, так и он ответит тебе тем же.

По началу, мы в лес ходили все вчетвером, не отходя друг от друга ни на шаг. Собирали грибы, просто изучали лес, а когда были совсем детьми, обнаружили, красивую полянку, на которой нашли много различных ягодных кустов. Было очень странно наличие такой красоты в этом мрачном хвойном лесу. Поляна была сокрыта деревьями, молодыми елями, так что со стороны можно было подумать, что здесь только молодняк, но как только проходишь несколько деревьев, открывается невообразимая красота. Кустарники росли в разнобой, образуя небольшое пустое пространство посередине, с пышной, сочной травой. Каждый удобный случай мы бежали туда. Это место было только нашим, и мы старались не выдавать его нашим односельчанам, даже родителям.

Зайдя в лес, мир будто поменялся. Зеленые величественные сосны и елки, с огромными вековыми стволами перемещали тебя в другой мир, в мир, где я сама себе была хозяйкой. Звуки леса вытесняли все ненужные мысли и я, улыбаясь пробиралась к поляне. Здесь птицы щебетали каждый на свой лад, а шелест деревьев превращал все это в полноценную мелодию. Нашу поляну защищали не только молодые деревья, но и валежник, который огромным массивом возвышался на земле. Он был настолько старый, что уже весь покрылся мхом. Когда первый раз мы вышли на поляну, то боялись, что жители деревни в скором времени разберут валежник на дрова, пройдут мимо молодых елей и наша поляна прекратит свое существование. Она станет всеобщей, а значит, ее значимость для нас потеряет всякий смысл, но односельчане заходили в лес со стороны реки и почему-то до валежника ни разу не добрались, а может завидя такую громаду накиданных сосновых стволов, под которыми точно не найти грибов, уходят в другую сторону. Но если посмотреть по-взрослому, как говорил Тит, то валежник находится на достаточно приличном расстоянии от деревни, так что ходить туда просто нет надобности. Со временем мы успокоились, и когда, хотели попасть на поляну, украдкой оглядывались, наблюдает кто за нами или нет. Если рядом кто-то оказывался, то мы меняли маршрут, нам не хотелось приводить в наше уединенное место других людей, да и ягод на всю деревню там явно не хватит.

Жалко только, что сейчас начало лета и ягоды еще не поспели, а любоваться красотой цветения уже поздно. Самой первой из ягод поспеет земляника, красные, сладкие ягоды самые вкусные, дальше черед малины, черники, толокнянки, которая скоро разрастется по всей поляне и моховки. Тит каждый год записывает, когда произошло цветение и появились ягоды, потом сравнивает, на сколько, раньше или позже это произошло, по сравнению с предыдущим годом. Мы часто его спрашиваем, зачем ему это знать, а он только улыбается и говорит, что, когда придет время, и мы будем готовы к пониманию природы, он обязательно нам все расскажет. Но что-то нам с девчонками, подсказывает, что это время никогда не наступит. Тит знаком с совершенно другим миром, который скрыт от взора тех, кто не хочет и не готов его познать.

Поляна уже покрыта мягкой и густой травой, я провожу по ней рукой и ее колыхание будто приветствие мне.

– А ты, что так рано тут делаешь? – из кустов вышел Тит, а я от испуга охнула.

– Зачем же так пугать?

– Извини, – он пожал плечами и продолжил рассматривать листья малины,– так ты мне не ответила.

– Дома дел нет, и я решила подышать свежим воздухом – отчиталась другу и подошла ближе к нему посмотреть, что он там делает. – А ты?

– Проснулся рано и вспомнил, что нужно посмотреть, сколько росы собирается на листьях плодоносных кустарников утром.

– Зачем?

Тит улегся спиной на землю, немного прополз под куст и потянул к себе нижний лист малины, очень осторожно, чтобы не уронить на землю небольшую каплю росы.

– Тебе не понять. – он внимательно рассмотрел ее и притянув лист ко рту опустил каплю себе на язык.

– Варвар. – шутливо обозвала друга, если честно я была рада, что он сейчас здесь.

– Ясна, подержи записи. – он отдал мне свое самое драгоценное имущество и с головой забрался под огромный куст.

– Я надеюсь, что в будущем ты объяснишь нам все свои странные действия в отношении растений. – глянув на его записи у меня закружилась голова.

« 6.

Солнце, последние несколько дней, нагревает землю до образования трещин в верхних слоях, растения нуждаются в обильном поливе, но те растения, что находятся под кроной хвойных деревьев в таком частом поливе не нуждаются. Листья зеленые с темными прожилками, хрустящие при смятии. Роса на верхних листьях не больше горошины, на нижних открытых чуть больше двух горошин, а в глубине, под кроной …»

Эту часть он еще не дописал. Хоть мы и не можем до конца понять всю его тягу к растениям, для нас с девчонками он самая настоящая опора и помощь.

Мы подружились еще в детстве, когда первый раз пришли обучаться к старому Федоту. Единственному Мастеру Грамоты в Предлесье, который занимался обучением подрастающего поколения. Тит к тому времени уже занимался травами и растениям, и много знал, постоянно перебивал старика или новым вопросом, или быстрым ответом. С мальчишками он не нашел общий язык, они дразнили его зазнайкой и не брали в свои игры, а нам с подругами было интересно слушать его.

Мы стали приходить к нему домой, что бы он нам почитал самые интересные книги в их библиотеке. Не считая старого Федота, родители Тита были единственными в Предлесье, кто был обучен грамоте и числу, естественно они научили этому Тита, а тот в свою очередь взялся за нас. Ох, как же он намучился с нами, особенно с Искрой, которой письмо и чтение давалось очень тяжело. Были и слезы, и истерики, не только со стороны обучаемой, но и учителя, который практически каждый день кричал на нее, что бросит это дело – занятия с ней, но потом, смотря в ее глаза полные слез сдавался и продолжал попытки, которые со временем принесли плоды и Искра худо – бедно освоила грамоту. И как-то само собой все это переросло в огромную дружбу, которой мы все очень дорожим. Мы друг за друга горой.

– Вот вы где. – Искра, тяжело дыша от бега, стояла на краю поляны – там приехали войны Клана, оглашать результаты.

– Какие результаты? – Тит, вылез из-под куста и забрав у меня листы, быстро сделал в нем запись.

– Ну, ты голова – решето, два уха. Два года назад были смотры.

– Тогда мне можно туда не ходить. – Тит снова уставился на куст.

– Даже, если ты и выбыл из борьбы в первые пять минут, им нужны все участники, они огласили список и ждут. – она уперла руки в бока.

– Я все равно не прошел, – ему не очень хотелось отвлекаться, но мы с Искрой за руки потащили его в деревню.

Он сопротивлялся, тормозил ногами, но ему мешали его драгоценные листы в руках, которые он боялся потерять или порвать.

На пути к площади мы не встретили ни одной живой души, даже кошки с собаками нам не попались. Жители уже собрались там, где все это началось. Естественно, всем хотелось узнать результат, раз представители Правителя вернулись для оглашения результата, значит кто-то из ребят попадет в Лицей. Не стали бы они возвращаться и тыкать носом в то, что у нас нет достойных парней. Как только мы оказались на площади, народ, увидев участника, расступался в сторону, а мы не отставали от него ни на шаг.

– Тит свою охрану не забыл привести. – громко крикнул Феофан, от чего по толпе прошелся легкий смех.

– Я надеюсь, все участники здесь? – пророкотал один из воинов, если честно я даже не помню эти ли приезжали в прошлый раз. Форма была той же, а вот лиц не запомнила.

–Ты думаешь это те же ребята? – шепнула мне на ухо Искра

– Не знаю, я не запомнила, – так же тихо ответила подруге – а где Преслава?

– Вон шляпа торчит. – указала мне на другую сторону она.

Лицо Преславы не было видно, она стояла за двумя мясниками, из-за которых была видна лишь ее приметная шляпа.

– И так, по достижении определенного возраста, который позволяет юношам проходить обучение в Лицее Дружинников, Великий Правитель отобрал двоих из деревни Предлесье. – снова вещал приехавший, он развернул небольшой лист и начал оглашать список. – Феофан Бородский и Тит Вереск. Эти двое должны незамедлительно явиться в Столицу и начать свое обучение. Вам отводиться время собрать необходимые вещи и попрощаться с близкими, но все это вы должны успеть сделать, пока мы будем седлать ваших лошадей.

Нас с Искрой будто окатили ведром холодной воды.

Мы растерянным взглядом смотрели то на друг друга, то на Тита, который в этот момент тоже выглядел ошарашенным. С одной стороны, было очень радостно за друга, что он сможет развить свои способности, которыми обладает. Ведь в Столице неимоверные возможности добиться успеха, а он сможет, даже нет ни каких сомнений в этом. Но с другой стороны, в сердце расцветал цветок потери, его больше не будет рядом, не кому будет задать интересующий нас вопрос и услышать правдивый ответ с множеством интересных дополнений, не кому будет пожаловаться на дураков мальчишек, и никто не придет на помощь в тот момент, когда очень тяжело. Мы смотрели друг на друга, и казалось, что сейчас вокруг нас одна пустота. Родители Тита появились рядом с нами из ниоткуда и быстро уводили друга собираться, он не сопротивлялся, но смотрел на нас, будто надеялся, что мы освободим его от этой хватки или скажем, что это все глупая шутка.