Свадебное агентство попаданки

Господи, да я тысячу лет никуда не спешила и не была на природе. Изредка из зарослей доносится щебетание птиц и шорохи мелких лесных обитателей.

Хорошо-то как! Бегу вперёд и, раскинув руки, кружусь от радости. Ликование наполняет меня до краёв. Тишина, спокойствие и никакой суеты. Отосплюсь, наконец-то.

Пожалуй, неплохо, что драконы меня вытащили в это чудесное местечко. Оно определённо лучше золотой столицы.

Тропинка петляет между могучих стволов, то поднимаясь на холмы, то спускаясь в небольшие овраги. Местами она едва различима, заросшая высокими папоротниками и кустарниками. Нам приходится внимательно следить за дорогой, чтобы не сбиться с пути.

– Я думала, что город золтов ближе к порталу, ― бурчу себе под нос.

– Нас должны были доставить к воротам их селения, ― зло отзывается генерал. ― Ох, уж эти воспитательные меры.

– Так это вас так наказали? ― злорадно спрашиваю я, развернувшись лицом к Райану.

– Сослали в ссылку за неповиновение приказам.

– Достойно уважения, ― серьёзно говорю я. ― Ну и компания у нас попаданка и ссыльно-каторжный.

– Меня, вообще-то, в ссылку наместником провинции сослали, ― надменно отвечает генерал, обгоняя меня на тропинке.

Не больно-то и хотелось идти в авангарде.

– Вы хотя бы имеете представление, где мы находимся? Не хватало ещё заблудиться.

Генерал пожимает плечами. Вот что это значит? Нельзя просто ответить словами через рот? Это так сложно? Невыносимый человек.

Мы входим на тот участок леса, где царит полумрак, создающий ощущение таинственности и опасности.

Время от времени сквозь деревья проглядывают солнечные лучи, освещая участки леса золотистым светом и вселяя в моё сердце надежду на скорейшее завершение пути.

Идём молча, сосредоточенно вглядываясь вперёд. По тому, как начинает оглядывать лес генерал, я чую неладное.

Неужели заблудились?

– Никак заплутали, господин генерал? ― не могу сдержать ехидства, глядя, как он озирается по сторонам.

Сколько самодовольства, сколько спеси было, что я не смогла удержаться от шпильки.

– Я не могу заплутать, госпожа свадебный организатор, ― с сарказмом произносит генерал. ― Я учился в Высшей академии и был лучшим на курсе. И генерала получил не за красивые глаза. На местности умею ориентироваться. Это вам не букетики по комнатам расставлять.

Если так пройдёт весь год, то я наловчусь в искусстве доставать дракона. И, может, даже открою свои курсы в Аурумской империи.

– Так скажите, когда же мы уже прибудем на место генерал с некрасивыми глазами, но с навыком ориентации в пространстве?

– Сколько же от вас лишнего шума, ― морщится от как будто лимон лизнул.

Вот гад! Всегда последнее слово за ним остаётся. Как он так умудряется? Надо поучиться, в будущем пригодится.

– Идём по этой тропе, никуда не сворачивая.

– Как умно!

– Через двадцать минут будем на месте, если вы никуда не свалитесь.

– Куда я могу свалиться, по-вашему? ― взрываюсь негодованием я. ― Что за высокомерие?

– Помолчите, Софи, ― кривит свой высокородный нос генерал. ― Вы ужасно негармоничны с природой.

Обидевшись на него, я решаю щёлкнуть зазнавшего генерала по носу. Отважно ступив в заросли травы, я пытаюсь обогнать его, чтобы идти первой. Не сбавляя шага, поворачиваюсь к нему с ехидной улыбкой. Цепляюсь ногой за ветку и лечу на землю.

Как же больно! Пытаюсь встать. Не получается. Пиджак за что-то зацепился. Лицо, грудь, ладони сильно жжёт. Куда это я опять вляпалась. Надеюсь, на этот раз осталась в драконьем мире.

– Поднимайтесь, Софи, ― с раздражением говорит генерал. ― Хватит уже валяться.

– Я не могу встать, ― отвечаю чуть не плача. И добавляю чуть слышно: ― Помогите мне.

Лежу, распластавшись, как лягушка. Оттого что всё это произошло на глазах у генерала, становится неловко. Отвернувшись от него, чтобы не видеть ехидной ухмылки, которую он даже не пытается скрыть, я снова пробую подняться.

– Что вы сказали? Неслышно! ― ёрничает Райан, ощущая себя хозяином положения.

– Помогите мне встать, ― чуть громче прошу я, дёргая ремешок сумочки, застрявшей где-то в траве.

– Софи, Софи, что ж это вы так победоносно шли на обгон и так позорно распластались?

– Послушайте, Райан, неужели вы считаете, что глумиться на упавшей женщиной достойно мужчины?

Клянусь, что генерал краснеет. Скрывая раздражение, подходит ко мне. Отцепляет пиджак, вызволяет сумку и поднимает меня на руки.

– Спасибо, ― с чувством произношу я.

– Лучшей благодарностью будет, если вы закроете свой рот, Софи.

Вот как с таком можно нормально разговаривать, и я замолкаю. Но только потому, что самой неприятно общаться с солдафоном.

Он несёт меня на руках словно пушинку, совершенно не ощущая моего веса. Смотрю на свою грудь, и волосы во всех местах начинают шевелиться. Всё в волдырях. Ладони тоже, а значит, и лицо. Господи, боже ты мой, что со мной такое? Как я теперь покажусь в селении золтов? За кого они меня примут? За чудовище?

Непрошенные слёзы катятся из глаз, а я даже их стереть не могу, потому что больно.

Понятно теперь, почему генерал на меня не смотрит. На такую уродину и смотреть неприятно.

Я пока погружаюсь в пучину отчаяния и самобичевания, генерал выходит к городу золтов.

Глава 4

Райан ди Роско

Вид городища вызывает сомнения, туда ли я вообще попал?

Нам преграждают путь массивные деревянные ворота, которые, кажется, готовы рухнуть в любой момент. Створки ворот перекосились и висят на одной-единственной петле, скрипя и покачиваясь от малейшего дуновения ветра.

Толстые дубовые брёвна, из которых были сколочены ворота, потрескались и покрылись глубокими трещинами, выдавая свой преклонный возраст. Местами доски потемнели и украсились плесенью, а некоторые подпёрты прогнившими жердями, пытаясь хоть как-то удержать их на месте.

Массивные петли, на которых должны были висеть створки, были наполовину вырваны из дерева, оставляя зияющие дыры. Ржавые ворота скрипели и дрожали при малейшем прикосновении, словно вот-вот могли рухнуть, погребая под собой всех, кто осмелится пройти через них.

Над самими воротами нет никакой надстройки или стены, они просто возвышаются посреди поляны, словно печальные остатки некогда могучего оборонительного сооружения. Их ветхость и заброшенность наводят на мысль, что это место давно покинуто и забыто.

Я стою как идиот перед этой карикатурой ворот селения с ещё более карикатурной девицей на руках: с растрёпанными волосами, ссадинами и волдырями на лице, в шутовском наряде.

Как можно быть такой милой и раздражающей одновременно? Это надо ж было угодить в волдырник. На всём протяжении пути он не встречался, но она как-то умудрилась отыскать небольшую колонию.

Надо сказать градоначальнику, пускай пошлёт вырубить. Волдырник – такая зараза, если не уничтожить, то разрастётся повсюду, вытесняя нормальные растения.

Я злюсь. На себя и на свою помощницу, которая, оказывается, не такая уж и простушка, как я решил.

Сбросить на неё организацию свадеб злосчастных золтов не выйдет. Придётся помимо поисков заговорщика ещё и устраивать судьбу неизвестного мне народца.

Раздражение закручивается по спирали. Долго я ещё буду стоять тут как монумент? Есть ли в этом богами забытом селении кто-нибудь живой?

– Вы уверены, что мы пришли туда, куда нужно?

Уверен ли я? Разорви меня горгулья, я не знаю. Но не признаваться же в этом? Поэтому я с уверенным видом киваю.

– Я сомневаюсь, ― оглядывает селение Софи. ― Такое ощущение, что тут давно никто не живёт.

Глубокий вдох, выдох. Надо успокоиться, иначе я придушу её прямо здесь голыми руками. Как же она меня раздражает.

Спускаю её на землю и отправляюсь на поиски выживших. Как ни странно, покосившиеся деревянные домики имеют жилой вид: занавески на окнах, цветы под окнами.

На городской площади стоит деревянное двухэтажное здание без опознавательных знаков.

Методом дедукции я прихожу к выводу, что это может быть магистрат.

– Эй, ты кто?

Я оглядываюсь, но никого не вижу. Тогда смотрю на крыши домов, в окна ― тоже никого. Опускаю глаза, кровь и коготь, да он же едва достаёт мне до бедра.

– Я наместник императора, ― отвечаю я, не в состоянии скрыть изумление.

Никогда не интересовался, как выглядят другие подданные Аурумской империи, кроме драконов, и сейчас испытываю шок.

– А я градоначальник столицы Интигора Ксандр Золотой Перст.

“Светлые Боги, да что же это!”, проносится у меня в голове, “куда я попал?”

Копаюсь в памяти, как же принято обращаться к золтам. Теперь раскаиваюсь, что пропускал уроки истории народов империи. Помню, что любят они помпезно выражаться. Чем проще разум, тем высокопарнее речи.

– Светозарный эрдан Ксандр, я прибыл не один. Со мной помощница, которая пострадала от волдырника. Прикажите доставить её от ворот сюда и определить на постой, но сначала к лекарю.

Градоначальник смотрит на меня незамутнённым взором, в котором не отражается даже фрагмент мысли. Пойдём другим путём.

– Светозарный эрдан Ксандр, вам нужно найти дом, где я буду жить.

Золт расплывается в улыбке. Слава драконьим яйцам, понял, наконец-то.

– Найдите кого-нибудь и распорядитесь насчёт дома.

Так, в течение часа мне удалось получить всё, что нужно. Софи отправил к лекарю. С волдырником не шутят.

После разговора с градоначальником я чувствую себя опустошённым, словно командовал битвой в течение пяти часов. Да и то, я так не уставал.

Боги, неужели я буду здесь жить? С ума можно сойти, если так всё время объяснять элементарные вещи. Месть кузена удалась на славу. А может проще жениться, чем провести здесь год?

Что за малодушие, Райан? Соберись. Миссия, порученная мне с каждой минутой, становится всё сложнее и сложнее.

Чтобы найти заговорщика, прежде всего надо понимать золтов, а я бешусь каждый раз, когда разговариваю с градоначальником. И как я понимаю, он ещё не самый тупой в провинции.

Кровь и пепел! Не думал, что всё настолько плохо. Ну и удружил мне кузен. Вернусь, точно морду набью несмотря на его положение.

Меня, боевого генерала, отправить в глушь. Ну, не сволочь, а?

Достаю медальон для переговоров и нажимаю на замочек. Идёт вызов.

– Риган, чтоб тебя гоблины драли, ― возмущаюсь я, когда кузен подключается к разговору. ― Ты куда нас сослал? Ты понимаешь, император недоделанный, что мне здесь даже жить негде.

Риган ржёт, как строевая лошадь, вальяжно развалившись на кресле в своём кабинете:

– Не переживай, я уже отправил к тебе грузовым порталом денщика с вещами.

– А девчонке, в чём прикажешь ходить? У неё одна одежонка, которая из-за того, что ты решил порезвиться и бросил нас в лесу, пришла в негодность.

– Кто пришёл в негодность? Девчонка? ― волнуется император. ― Что ты с ней сделал, любитель бесплатного чтения?

Риган вскакивает с кресла, приближаясь к стене, где находится большой переговорный экран.

– Не девчонка, а её одежда. С девчонкой всё в порядке. Относительно, конечно. Она ― ходячая неприятность, умудрилась найти в лесу единственный куст волдырника и упасть в него лицом.

– И где она сейчас? ― с беспокойством спрашивает кузен.

– Возле ворот городища. Я уже послал золтов отвести её к лекарю.

– Кого ты послал? Райн, ты в своём уме? Ты отправляешь недалёких золтов помочь девушке? Как ты себе это вообще представляешь?

– Всё, ты мне надоел, ― огрызаюсь я. ― Да, что с ней сделается-то? Ты лучше скажи, отправил ли ты для неё одежду?

Риган отворачивается.

– Я тебя спрашиваю, ваше императорское занудство.

– Отправил, конечно, ― отвечает кузен, старательно отводя взгляд. Ясно, что забыл. Зато теперь отправит вдогонку.

– Скажи моему денщику, чтобы взял походный шатёр, а то придётся нам ночевать на улице.

– Не трогай девушку, ― рычит Риган.

– Если тебе она так понравилась, то и надо было оставлять себе.

Мне нравится дразнить кузена. Девчонка не в моём вкусе. Пусть сама о себе заботится. Градоначальник выделит ей дом, там она и будет жить.

– Предупреждаю тебя, Райан, если хоть одна волосинка упадёт с её головы ― ты ответишь за это, ― угрожает мне кузен.

– Я не понял, ты меня, что ещё и в охранники её подрядил. Мы так не договаривались, ― уклоняюсь я от сомнительной чести. ― У нас с тобой чёткий уговор: я нахожу заговорщика, а ты…

– Чёткий договор только у Софи, а ты, кузен, будешь делать то, что потребуется.

– Мы так не договаривались, ― взрываюсь я фонтаном негодования. ― Ты обманщик, Риган. Наглый лжец!

– Ты мой подданный, генерал, и обязан выполнять приказы своего императора. Больше обсуждений я не потерплю.

Поспешно захлопываю рот, чтобы не наговорить лишнего. А то вместо того, чтобы сократить срок ссылки, я его себе увеличу. Ничего хорошего сказать кузену сейчас я не могу.

– Твой денщик появится с минуты на минуту. Портал перегружен тем, что якобы необходимо тебе для жизни. Потрудись найти Софи и обеспечить ей лечение.

– Я уже обеспечил ей дом для проживания и лечение у местного лекаря.

– С её вещами я пришлю мазь от ожогов волдырником. Проследи, чтобы она мазала раны.

– Ты что меня к ней в няньки записал? Не много ли чести иномирной бродяжке?

– Раны сам смажешь, а я у неё поинтересуюсь, кто её лечил и кто заботился.

Экран гаснет, и я не успеваю высказать кузену всё, что о нём думаю. Меня, боевого генерала, подрядил в няньки к девчонке, которая и сама не промах.

Недолго думая я бью кулаком по ближайшему дому, и он рушится. Час от часу не легче. Что мне теперь делать? Я развалил чужой дом.

Да это не дом, это хибара. И в такую развалюху поселят Софи?

А мне какая разница, где она будет жить? Я не люблю эту пронырливую девицу. Пусть сама разбирается. И распоряжения кузена я выполнять не намерен.

Глава 5

Софи Соколовская

Наглый генерал бросил меня посреди дороги, а сам отправился в город. Я оглядываюсь. Может, отползти на обочину? Мало ли кто соберётся проехать по дороге, а тут я сижу.

– Ты что тут делаешь? ― участливый женский голос слышится из-за спины. Я медленно поворачиваюсь.

Передо мной стоит невысокая женщина, примерно пятидесяти с лишним лет. Некогда чёрные волосы тронуты благородной сединой. Они аккуратно убраны под тёмный платок, завязанный под подбородком, оставляя видимыми лишь несколько непокорных прядей, обрамляющих лицо. Её лицо, загорелое и обветренное, излучает доброту и сердечность. Морщинки в уголках глаз и мягкая улыбка выдают её жизненный опыт и сострадание к людям.

Она одета в простое, но опрятное платье тёмно-зелёного цвета, украшенное лишь скромной вышивкой по подолу. Её натруженные, мозолистые руки держат большую корзину с травами и кореньями.

– У меня что-то с ногой, ― говорю я, показывая на распухшую лодыжку.

– И не только с ногой, ― добродушно улыбается она, ставя корзину на землю. ― Где ты нашла в нашем лесу волдырник?

Я лишь пожимаю плечами.

– Вот же бедолага, ― сокрушается она, ощупывая ногу. ― Перелома нет. Вывих у тебя. Сейчас вправлю ногу, и надобно полежать с недельку.

– Это хорошо, вот только я нездешняя и лежать мне негде.

Не сомневаюсь, что генерал не позаботился о моём проживании. Он же сказал, что действуем по отдельности и помогать он мне не собирается. Дошкандылять бы до начальства и потребовать, чтобы определили на постой.

– Так откуда ты?

– Император прислал, ― отвечаю я, не замечая, как замыкается в себе женщина. Становится холодной и отчуждённой. ― Как вас зовут? Не знаете, как добраться до здешнего начальства.

– Матушка Северина я, ― немного надменно представляется она, ― больше известная в округе как ведунья из Ивового Ручья.

– А я Софи, ― с энтузиазмом пожимаю ей руку. ― Вы мне поможете?

– Да куда уж деваться, ― обречённо произносит ведунья. ― Придётся помогать.

– Чем же я так тебе не угодила, ведунья из Ивового ручья?

– Тем, что послал тебя император.

– Не любишь императора? ― усмехаясь, спрашиваю я.

– Отчего же не любить? Люблю, но не всем сердцем, ― смотрит на меня колючим взглядом.

Несмотря на свою скромную внешность, в глазах Северины пылает внутренний огонь, заставляющий меня почувствовать себя песчинкой.

Ведунья поднимается, грациозно поворачивается и идёт к корзине. Её движения исполнены грации и уверенности, словно она парит над землёй.

– Матушка Северина, как хорошо, что мы тебя застали, ― кричат от городских ворот пара мужчин. ― Эрдан Ксандр приказал, чтобы ты вылечила девушку и взяла к себе на постой.

Ведунья что-то бормочет себе под нос, подозреваю, что ругательства.

– Несите её ко мне в дом, ― уныло произносит она. ― Сама она идти не может.

– Да как же мы её донесём? ― разочарованно спрашивают у ведуньи парни. ― Она же такая большая.

Гулливер в стране лилипутов. Так, сказки превращаются в жизнь.

– Это я-то большая? Да про таких, как я говорят: метр с кепкой в прыжке.

Парни прыскают со смеху, и даже матушка Северина снисходит до улыбки.

Чем же ей так насолил император, что при одном упоминании о нём ведунья мрачнеет.

– Принесите мне палку покрепче, ― прошу я парней. ― Доковыляю как-нибудь.

– А как ты до нашего городища добралась, красавица? ― спрашивает один из парней, и они дружно гогочут над обращением “красавица”.

Волдыри, покрывавшие руки, не дадут взять палку в руку. Как же я сразу-то не догадалась? Ползти по дороге, тоже не вариант: волдыри полопаются, и я получу заражение крови.

Что же делать? Снова обращаться за помощью к генералу?

Да, ни за что!

Сама допрыгаю как-нибудь.

Боль пронзает ногу с каждым прыжком, но я упорно продолжаю свой путь, подпрыгивая на одной ноге. Останавливаюсь и снова прыгаю, как лягушка.

Каждое движение даётся с трудом, но я стискивая зубы и продолжаю отчаянно прыгать вперёд. Волосы растрепались, а костюм испачкался, но я не обращаю на это внимания ― единственное, что имеет сейчас значение, – это как можно скорее добраться до дома ведуньи.

С каждым прыжком по ноге разливается жжение, а мышцы протестующе сокращаются.

Изо всех сил отталкиваясь здоровой ногой, стараюсь сделать прыжки как можно выше и дальше. Каждый новый шаг даётся с большим трудом, но я упрямо продолжаю движение.

Ведунья идёт за мной, а парни впереди, показывая путь. Уже никто не смеётся, а даже уважительно поглядывают на меня через плечо.

Благо дом ведуньи стоит на отшибе.

Делаю последний, отчаянный рывок, устремляясь к спасительному порогу, моля всех богов, чтобы хватило сил подняться в дом.

– Отчаянная ты, ― с уважением произносит ведунья, обходя меня на пороге и скрываясь в доме. Усевшись поудобнее на ступеньке, я отдыхаю, набираясь сил для последнего, отчаянного рывка камикадзе.

Поднимаю глаза в небо, глубоко вдыхая. Воздух чист и свеж. Я бы даже получила удовольствие, если бы так отчаянно не чесались волдыри и не болела нога.

– О, как, ― недовольно произносит ведунья, выглядывая в окно. ― Видать, не одна ты пожаловала.

Я смотрю на возвышающийся над городищем огромный шатёр. Ну, конечно, как же генерал и не расположится с удобством. Изнеженный аристократишка. Пижон.

Ругаю я его, отчаянно завидуя тому, что он может позволить себе устроиться с комфортом. У него не болит нога и жжёт лицо с ладонями. Мне так становится жаль себя. До слёз.

Вытащили в какое-то захолустье и бросили на произвол судьбы. Кажется, я разделяю чувства матушки Северины к драконам. Ненавижу их!

Забыв о волдырях на ладонях, сжимаю кулаки так, что слёзы брызгают из глаз. Ногти впиваются в раны, причиняя неимоверную боль. Я даже не сразу осознаю, что ко мне обращается ведунья.

– Чегось отмалчиваешься? Или не желаешь с золткой разговаривать? ― кипя от негодования, бросает мне обидные слова ведунья. ― Неблагородных драконьих кровей мы.

Большей ерунды я в жизни не слышала. Причём здесь благородная кровь. Я как бы тоже не дворянка и к драконам тем более никаким боком не отношусь. Из крестьян мы.

– Матушка Северина, ― изображаю я удивление, ― я же вроде не наступала вам на любимую мозоль? За что ж вы так на меня вызверились?

– Говор у тебя не как у драконов, ― задумчиво говорит она и скрывается в доме, бросив на ходу: ― Погодь.

– Да я не ухожу, ― бросаю я. ― Мне спешить некуда.

Куда мне идти? И так еле-еле дошкандыбала сюда. Опять это дурацкое слово!

Странно на меня действует это место. Когда я приехала из деревни в столицу, но долгое время избавлялась от лексикона, способного выдать, что я не городская. Тщательно следила за своей речью. А теперь провинциальное прошлое взяло вверх.

Ведунья возвращается, держа в руках колоду карт. Усаживается на нижней ступени крыльца. Зажигает свечу и это среди белого дня на улице. Какой в этом сакральный смысл, я не ведаю. Протягивает руку и снимает сухой пучок трав. Зажигает его и обводит им карты, а затем мою голову, я едва не задыхаюсь от дыма. Пристраивает эту чадящую пытку у себя над головой.

Она ловко тасует колоду, вдыхая дым от трав, и вытаскивает по одной три карты, раскладывая их на верхней ступеньке крыльца. Такой колоды я никогда не видела. Она не похожа ни на наши игральные карты, ни на Таро.

Может быть, отдалённо на Ленорман, но если честно, то я не сильна в них. Знаю лишь поскольку постольку, и то потому, что моя помощница была помешана на эзотерике и каждый раз раскидывала мне на любовный интерес.

Рисунок на первой карте – луна над тёмным лесом. На второй карте изображены красные цветы. А на третьей красный дракон.

– Ты не из этого мира, ― поражённо смотрит на меня ведунья, вновь вдыхая аромат чадящих трав. У меня от этого запаха кружится голова.

– Это вам карты сказали? ― скептически улыбаюсь я, пытаясь не дышать глубоко.

– Видение! Мне было видение, ― страшным, как в фильмах ужасов, голосом отвечает Северина. ― Ты пришла не просто так. Тебя направили драконы.

– Это я вам сама рассказала, ― робко напоминаю я, что цель своего визита я не скрываю.

– У тебя задание от императора драконов, касающееся нас.

Я закатываю глаза, весь этот балаган изрядно надоедает. Ещё и голова жутко болит.

– Вот только у императора есть скрытая цель, о которой ни ты, но твой дракон не знаете, ― продолжает вещать Кассандра местного разлива.

– Нет никакого моего дракона, ― раздражённо говорю я. ― Генерал, брат императора, а я лишь его помощница.

– Тайные цели императора касаются тебя и его брата, но он тоже не знает о том, что задумал император. Твой дракон поможет тебе.

Я скептически улыбаюсь. Никогда не верила в гадания. Общие фразы и никакой конкретики.

– В чём он мне поможет? ― раздражаюсь я ещё больше. Так происходит каждый раз, когда я думаю о нём. ― Это я ему помогу. Генералу без меня не выбраться отсюда.

– Наивное дитя, ― потусторонним голосом произносит ведунья, и глаза её закатываются, так что видны только белки. Её начинает трясти, как в эпилептическом припадке. ― Из раскалённого железа рождается меч, так же как из ненависти рождается любовь. Цель вашей миссии – любовь, и, лишь обретя её, ты вернёшься домой.

Будто и не она это говорит. Карты на ступеньке приходят в движение, и ведунья кладёт ещё одну. На ней изображена малина.

– Как я вернусь домой? ― нетерпеливо спрашиваю я. ― Император откроет портал?

Ведунья смеётся жутким смехом. У меня мурашки бегут по коже. Лучше бы она меня вылечила, ей-богу. В пророчества я не верю. А сейчас она меня лишь пугает. И с этой сумасшедшей мне предстоит жить в одном доме. я уже близка к тому, чтобы попроситься к генералу в его шикарный шатёр. Уж он-то комфортно устроился.

– Порталом послужит безусловная любовь, а откроет его поцелуй истинной любви, ― вещает Северина, вцепившись мне в плечо и тыча пальцем в выпавшую карту. ― Карта это ясно показывает.

Что за бред? Мне, что получается, нужно влюбиться в какого-нибудь золта, чтобы убраться от сюда?

– А ещё есть путь домой? ― спрашиваю я, сомневаясь в первом способе. Уж очень он какой-то ненадёжный, тем более для меня.

– Только если император выполнит свою часть договора, ― произносит ведунья, и я облегчённо вздыхаю.

Вот это меня полностью устраивает. Договор с императором – величина постоянная и более мне понятная, чем сомнительные пророчества.

– Ты послана золтам свыше. Небесная мать сжалилась над своими детьми, ― произносит ведунья, приходя в себя. ― Мы поможем тебе выполнить твою миссию.

– А вы знаете, какая она? ― усмехаюсь я.

– Конечно, ты принесла любовь народу золтов, ― так убеждённо говорит она, что я сама едва не поверила в свою особую миссию. ― С тобой наша жизнь изменится.