Последний натюрморт

– Маленький шаг для человека – огромный шаг для всей милиции России.

Сверившись с показаниями приложения на смартфоне – искомая прелесть была примерно в 500 метрах.

Ступать нужно было аккуратно: рядом была специальная мина из вздувшегося, как хлеб на закваске, пакета молока, готового обдать содержимым неосторожного искателя приключений. И такого счастья были целые свалки на каждом шагу.

Солнце разгорячилось, и Булдаков внутри шкуры начал пропекаться. Тень мусорных контейнеров манила своей прохладой.

«С душком, но прохладно… расслабься Иго, смотри позитивно – относись как к интересному приключению. Быть бомжом не так уж и плохо – может быть откроешь свою новую извращенную сторону: свободен 24/7, никаких конских налогов, телефона нет – нет ежедневных звонков с навязчивой рекламой, никаких мессенджерных хронофагов и на мир можно, наконец, посмотреть не через монитор. Как там было: «Лишь утратив все до конца – мы обретаем свободу». Поживешь свободно, выучишь, наконец пару языков: как называется человек, знающий множество языков – гражданин мира…»

Вдруг взгляд упал на блестящий предмет, засыпанный грязью и объедками: «Смартфон?» – подумал Булдаков. Сделав пару шагов, поднял неизвестный предмет – это оказалась грязная банка недоеденного консервированного ужина, хотя внутри его уже кто-то доедал. Рядом валялась банка чипсов – это даже плесень не переваривает, а его желудок, кормленный только рано утром, радостно заурчал.

– Не понял! – брезгливо, с отвращением хлопнул себя по животу и подумал, что это его судьба – бесконечно бродить по этой помойке в поисках 200 граммового куска пластика.

Пласт под ногами стал уходить, и Булдаков упал противогазом в грязь.

– Класс! Просто зашибись! Теперь один из многих бомжар: по уши в дерьме и бродящий по задворкам жизни. Не хватает только мятой майки с надписью: «Мой смартфон – мое будущее».

Поднялся и осмотрелся: шкура покрыта грязью и местами порвана. Боли не чувствовал, но это не значит, что нет разрывов кожи – а значит и заражения.

Голодный, покрытый грязью и оборванными лоскутами, шагал он между высокими кучами мусора. Глаза были усталыми и злыми. Он искал инструмент освобождения от удушливой атмосферы. Ветер нес свозь противогаз запах гниющих остатков.

Взобравшись на новые высоты своей жизни, он обнаружил архипелаг с электроникой. Машины, что были многообещающими, но не смогли пережить жизней своих владельцев: старые мониторы, телевизоры 60х, кнопочные Нокии… – Да начнется технологическая археология.

Видимо сегодня отличный момент для тренировки – он поднимал пакеты с мусором, как гири, бросал их в сторону и методично проверял каждый кусок грязи, словно хирург оперировал курильщика.

Еще никогда Булдаков не копался в отходах с таким рвением – будто искал спасение от апокалипсиса.

На том краю свалочного архипелага, оказался японский туалет с Wi-Fi модулем: «Ну да, сидишь такой и создаешь контент для соцсетей».

На этом архипелаге ютилась кучка бомжар, ищущих счастье в горах мусора. Группа энергично рылась. Сегодня в меню: куча ржавых консервов и испорченных продуктов. Находились пицца с плесневым покрытием и прилипшей мандариновой кожурой, остатки йогуртов и гнилых бананов, готовых к перезагрузке.

– Праздник живота! – кричал один из них, испытав тошнотворный экстаз.

Кощунственная комедия! Люди, не жалея сил и времени, устраивают археологические раскопки в поисках инструментов выживания: стеклотара, убитая электроника – все ради покупки или бартера на еду – рыночная экономика во всей красе. Грязная упаковка, открываемая в надежде обнаружить кулинарный шедевр, а там – объедки. Теперь это – твой завтрак, обед и ужин. Повезет, если найдешь больше 1 порции в течение суток.

Причин забросить гордость и отправиться рыться в дерьме до конца своих дней было не много. Основное – желание оставаться слабым и тупым, продать единственную квартиру ради бутылки водки.

Светлые воспоминания о свежей выпечке и хорошо прожаренном стейке с бокалом красного высоко танинного остались где-то там, за пределами серых контейнеров и пакетиков с остатками еды.

Теперь они прописаны на свалке отходов – место, где можно потерять всё, найти отработанные материалы и инфекцию.

Через месяц такой жизни перестаешь скучать по смартфону, скроллингу лент в соц. сетях. Бионастройки откатываются к каменному веку. Жизнь приходится познавать заново.

Группа охотников за провизией уже оккупировала площадку, куда подъехал мусоровоз. Водитель, увидев толпу, сначала растерялся, но потом просто пожал плечами и начал выгружать мусор. Люди, как стая голодных дворняг, бросились к машине, пытаясь успеть проверить последние пакеты. Алкаш с бородой, напоминающей выгоревший тростник, подошел в плотную к кузову, чтоб быть первым, но его быстро оттащили, чтоб не погребло.

– Эй, осторожнее! – заорала женщина в рваном, грязном, местами в заплатках пуховике, упав в кучу и выбираясь обратно, отряхиваясь.

– Не ори, Ника – башка и так раскалывается!

Когда низвержение отходов закончилось, тростниковая борода громко произнесла:

– Сегодня я хочу завтрак, сервированный по-царски!

– Ага! Сейчас бы зеленой картошечке неплохо бы побыть в теплой печи под слоем масла и соли. Какая тонкая грань между свежим и испорченным.

Остальные истерично рассмеялись, а он потер грязными руками свежие стыдливые шрамы на лице от женских ногтей – недавний первобытный пикап прошел удачно. Придется вспоминать, каково это – разговаривать с людьми.

– Нашёл! Еще работает! – вдруг закричал подросток, держа в руках блестящий экран.

Его открытие произвело эффект разорвавшейся бомбы. Толпа, замерев на мгновение, на радостях рванула к нему. Началась драка, и подростка чуть не растерзали.

Когда все немного успокоились – начался симпозиум.

– Что, если мы пустим его по кругу и каждый сможет закинуть в него свою неудачную историю? – предложил подросток, держа в руках артефакт былой жизни.

– Ага, настоящий тотем, чтобы выкинуть все наши невостребованные мечты в открытый мир – мы и так на помойке.

Рядом сидела молодая дворняга, заглядывала в глаза, улыбалась и усиленно махала огрызком хвостика, выпрашивая вкусняшку.

– Шарик! Не сейчас!

Вернувшись в мусорную юрту каждый проходил мимо старого кресла, обитого флером былой роскоши. Их основные разговоры сводились к размышлениям о том, что же могло упасть в могилу для гаджетов.

Собака решительно развалилась на куче использованных пластиковых пакетов, уверенно жевала их. Ее не волновало, что вокруг люди ведут очередную схватку за выживание. «Как же хорошо жить по старым законам». – думала она, подмигивая миру, где гаджеты служат больше для создания фантиков, чем для работы.

Юрта завалена хламом. У порога в земле торчал проржавевший штырь. Вошел озверевший человек в лохмотьях и противогазе. В левой руке горел экран смартфона, в правой удостоверение.

– Майор Булдаков, убойный отдел. Очень жаль, но я изымаю этот смартфон.

– А вот это хрен тебе! Мое! И ксива твоя – липа! И власти у тебя здесь нету!

Один из взрослых вышел из юрты. Подросток вперил глаза, прижав смартфон к груди.

Булдаков убрал смартфон и удостоверение и внимательно оценивающе оглядывал аборигенов и убранство. Взгляд скользил по окружающим предметам: металлические трубы, сковороды, старые ящики вместо стульев. Левая рука потянулась к поясу под шкурой.

– Лучше отдай по…

– А то че?! Убьешь?! Шарик! Отгрызи ему яйца!

Пес сорвался с места, приблизился одним прыжком и обнажил клыки, брызнув слюной.

Булдаков не успел направить перцовый баллончик, как собака вцепилась в руку.

Иго ударил пальцами в горло, высвободил баллончик, перехватил правой, прицелился и направил струю в глаза.

Собака взвизгнула, стала метаться по юрте, снося все на своем пути. Затем выбежала наружу.

– Охренеть! Мусора у бомжей помойку отжимают!

Бомжи бросились толпой. Иго выпустил в них струю, перебросил балончик в левую руку, задавив боль, и быстро правой рукой извлек пистолет из кобуры слева на поясе.

– Смарт! Живо! Или он! Или вы!

– Не выстрелишь! Глаза закрыли и бей его!

Со спины захватили шею. Иго резко проворачивается на месте, выставив правую руку. Удар рукояткой пистолета пришелся в висок. Тот падает на пол, схватившись за голову и задыхаясь.

Второй сделал шаг вперёд, выставив вперед нож.

Выпад.

Иго встретил его затворной стороной пистолета и выпустил струю газа в глаза. Тот в конвульсиях зверски закричал. Ни черта не видя бросился на него.

Иго сделал шаг в сторону, ударив рукояткой по темечку. Тот упал на порог, и глазом напоролся на штырь.

Баба потянулась за сковородкой. Иго кинул пистолет ей в голову. Та не успела закрыться и упала.

Подняв с пола цепь с собачьим ошейником, подросток стал обходить сбоку.

– Отдай и проваливай, дебил.

– Нет! У меня цепь – не достанешь. А пестик ты сам выкинул. – И улыбается ехидно, замахиваясь.

Иго схватил сковородку. В момент выброса цепи он присел и выставил сковороду вверх и вперед. Как только намоталась – рванул сковороду на себя, схватился за цепь, притянул к себе ребенка. Тот отпустил цепь, рванул к пистолету, поднял и наставил на Булдакова.

– Я ребенок – меня нельзя бить, дядя милиционер. – И надавил на крючок.

С разбега Иго ударил ногой по ребрам. Второй прилетел в челюсть.

Дыхание восстанавливается. Тишина возвращается в голову. Взгляд Иго холоден и решителен.

– Проверяй патрон в патроннике, дебил. Господи, как все сложно… прямо каменный век. – Сетовал, поднимая пистолет.

На полу валялся смартфон в грязи.

– Иди ко мне, моя прелесть!

Булдаков отряхнул и протер экран о свою рваную шкуру и включил смартфон. Удача соизволила его посетить. Экран загорелся, и он увидел знакомый интерфейс – требовался ввод графического ключа.

– Забавно, ключ в поиске убийцы сам требует ключ для разблокировки. Ну не может же быть все так просто.

Когда он вышел и поднялся на вершину, чтоб осмотреться и найти дорогу обратно к машине – увидел машину и группу людей.

Булдаков взобрался на холм из мусора и осмотрелся. Слева был такой же холм, вздымавшийся в небо. В низине, впереди и справа четыре черные бороды закапывали сумку, эмоционально обсуждли по-восточному. Один из них резко выпрямился и указал пальцем на высоту перед ним.

– Гланка, у нас гост. – указал один из них пальцем на аборигена в разорванной шкуре.

– Уходым. Быстро.

– Именем закона! Стоять!

– А, ну это мэнаэт дэло! Аткрыт агон! – косматая борода выхватила пистолет.

Машинально Булдаков быстро выхватил из кармана пистолет в правую руку, выстрелив двумя двойками не глядя, пригнулся за укрытием. В ответ прилетели 7 пуль, оставив горячие следы на тонком рифленом куске ржавого металлолома.