Следствие ведёт некромант. Том 5. Хирургические убийства

Савара кивнул и сказал:

– Не так давно Ирвин заявил, что все эти листья веселильного куста и сок бесцветного мака – просто детские игрушки, что их употребляют слабаки или нищие духом. Да, да, он так и сказал: «нищие духом». Для истинных ценителей духовной свободы существует кое-что получше.

– Он пояснил, о чём идёт речь?

– Нет, – покачал головой паж, – и вообще потом ни о чём таком даже не упоминал, а я, по честности сказать, и не интересовался. Мало ли на свете всякой гадости наизобретали. Сам не употребляю, да и другим не советую.

– Вам не бросились в глаза какие-нибудь изменения в характере, поведении или личности вашего приятеля?

Паж задумался, даже позволил себе качнуться с пяток на носки, потом ответил:

– Пока вы не спросили, я не концентрировался на этом вопросе, но вот теперь, – он кивнул, словно поддакивая своим мыслям, – изменения были. Исподволь, не такие, чтоб прямо сразу в глаза бросались, но всё же были. Ирвин стал одновременно и более замкнуто-отстранённым, и чрезмерно оживлённым: начинал громким голосом вещать на самые разные темы, смеяться, пускался в рассказы о каких-то, как мне казалось, вымышленных любовных победах. Утверждал, что его почтила своим вниманием одна взрослая опытная дама высокого положения при Кленовой короне. Но внезапно такое веселье и активность сменяли периоды апатии и полнейшего безразличия к происходящему. Мой приятель становился сонным и вялым, практически не общался, отделываясь общими фразами, прозрачно намекая, будто бы его усталость вызвана любовной лихорадкой. В такие дни он мог проспать чуть ли не сутки.

– Вполне типично для любителя порошка из листьев веселильного куста, – прошептала чародейка Вилу, – перемены настроения, возбуждение, избыточная энергия.

– Только доктор определил вовсе не то, что вызывает подобные симптомы, – также шёпотом ответил коррехидор, – он говорил что-то про нефтепродукты.

– А ещё, – привлёк их внимание Савара, – на прошлой неделе Ирвин на боль в голе жаловался. Покашливал, будто першило постоянно.

– Ирвин рассказывал вам, где он бывал в городе? – спросил коррехидор, переглянувшись с чародейкой, которая многозначительно прикрыла глаза, подтверждая, что першащее или больное горло согласуется с тем, что покойный паж закидывал снадобье себе в рот.

– Могу я сесть? – попросил Савара и, воспользовавшись разрешением бухнулся на кровать, – по поводу отлучек в город он всегда отмалчивался, однажды обмолвился, когда кто-то из молодёжи об игорных домах рассуждал. Тохи тогда и заявил, что в обычных казино ровным счётом ничего интересного нет, а вот настоящие мужчины, знающие толк в удовольствиях, предпочитают закрытые заведения.

– И при этом он, естественно, говорил не о королевском мужском клубе «Красные и зелёные клёны», – усмехнулся коррехидор.

– Да, – серьёзно подтвердил собеседник, – с его слов выходило, что не то, что – попасть, узнать о его существовании не каждый может. А «Клёны» – самый престижный клуб в столице. Тохи со всем его гонором и козырянием принадлежностью к Еловому клану туда и на порог не пустят.

– Спасибо, – Вилохэд поднялся, – Савара, вы нам помогли. Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя рассчитывает на ваше молчание. Не стоит обсуждать нашу беседу ни в кругу друзей, ни в семье.

– Милорд, – обижено воскликнул паж, – я – древесно-рождённый! Нет нужды напоминать мне о моём долге перед Кленовой короной.

– Что скажете? – Рика снизу вверх заглянула в лицо коррехидора.

– Пока ничего нового, и вряд ли нам удастся узнать что-то ещё от остальных пажей.

– А мне вот в голову залетела шальная мыслишка о мети обиженного сослуживца, – как бы небрежно заметила чародейка, радуясь в душе, что опередила четвёртого сына Дубового клана.

– Вы о несчастном рябиновом Дубби?

– Да, – подтвердила девушка. Досадно, что Вил тоже запомнил имя, – и иронию, что я расслышала в вашем вопросе мне кажется неуместной. Смотрите: Дубби постоянно подвергается насмешкам, а иногда и откровенным унижениям со стороны старшего и более знатного товарища. Противопоставить ему прямую силу он не может. Младше, слабее, старшие пажи, либо открыто принимают сторону его обидчика, либо предпочитают оставаться зрителями. Униженный парень прознаёт, что его главный гонитель не чужд разного рода веществ.

– Каким, интересно знать образом?

– Случайно увидев, как тот закидывается порошком на службе, – пожала плечами Рика, – или намеренно следит за Тохи в надежде выведать какие-нибудь позорные тайны последнего. И в голове Дубби зреет план мести: он тайком прокрадывается в комнату своего врага и подменяет безобидный порошок адской алхимической смесью. Напрасно вы столь скептически улыбаетесь, есть немало ядов, что вызывают похожую картину смерти.

– Неужели вы столь заинтересованы в исполнении мною своего желания? – вскинул бровь Вил, – довольно будет просто попросить своего жениха, и всё, что у меня есть в распоряжении, будет к вашим услугам.

– Допустимо ли называть младшего сына Дубового клана дураком? – насупилась Рика.

– Для некоторых особ допустимо, но нежелательно.

– Я просто рассматриваю все возможные варианты, – пристальный взгляд карих глаз немного смущал и заставлял чувствовать себя не в своей тарелке, – отомстить обидчику посредством его слабостей – не такая уж редкость.

– Да, но не в пятнадцать лет, – возразил Вил, – и потом слишком много «если»: если узнал, если знает алхимию (без хорошего образования, заметьте!), если сумел проникнуть в комнату, если нашёл заначку, если заменил, если Тохи не заметил… Вас не смущает чудовищно большое количество условностей? – чародейка промолчала, – из вашей версии вырисовывается буквально какой-то гений преступного мира в отроческие годы: он вездесущ, неуловим, способен проникать в запертые комнаты, отыскивать спрятанное и подменять содержимое. Уж не снабдила ли вас ваша очаровательная соседка новым детективным романом?

– Нет, не снабдила, – отрезала Рика, – я вообще не читаю ни любовных романов, ни детективов.

– Интересно, а что вы читаете?

– Справочник по криминалистике.

Вил захохотал. Они препирались как раз неподалёку от комнаты Тохи. К их удивлению, дверь отворилась, и оттуда вышел лакей с передвижной тележкой, на которой грудой лежали разные вещи. Коррехидор вытащил свой амулет в виде золотого кленового листа с проблёскивающими драгоценными камнями и поинтересовался у слуги, что именно он делает. Тот выпучил глаза на амулет, сробел и, теребя рукав лежащего сверху кашемирового зимнего пальто, ответил:

– Дык, я, это, приказание выполняю. Ведь господин Тохи преставился, вот его родные и велели все евойные вещи собрать и им отправить. Мне сказали пойти сюда, сложить барахло и вниз отвести. Тама запишут, упакуют и Еловому клану передадут.

– Вы видели это пальто? – спросил чародейку Вил.

– Видела, оно в шкафу висело.

– Карманы проверили?

– Зачем? – пожала Рика плечами, – на улице потеплело, ни один нормальный человек в такой одежде гулять не пойдёт. Если Ирвин Тохи и надевал зимнее пальто, то, как минимум, случилось это недели три-четыре назад. Вчера он вообще в пиджаке выходил, пиджак на вешалке у двери висел. В карманах кроме бумажника и носового платка ничего не было.

– Я проверю пальто, – заявил коррехидор потерянному слуге, – вдруг что-то осталось забытое.

Вилохэд запустил руку в правый карман. Но карман к его великому сожалению оказался пуст. Во втором кармане обнаружились забытые мелкие деньги и дырка. Подкладка слегка разошлась по шву. Когда коррехидор рассматривал прореху, в глубине кашемировых просторов пальто что-то утробно звякнуло. Видимо, часть мелочи завалилась за подкладку. На свет божий оттуда были извлечены несколько монет и смятых купонов по двести ригов.

– Видите? – он победно продемонстрировал находку спутнице, – начало положено. Какая-никакая отправная точка у нас имеется.

Слуга пытался издалека безуспешно разглядеть то, что было в руках у Вилохэда, но был отправлен по своим делам. Чародейка взяла в руки купоны. Коричневатые бумажки ей ровным счётом ничего не сказали: какие-то билетики с нарисованными оскаленными мордами собак, цифрами и странным названием «Нет вредителям!».

– Не понимаю, что это за билетики и куда? Неужели наш наркоман посещал просветительские лекции, да ещё платил за это по двести ригов?

– О, Эрика, – засмеялся коррехидор, – Ирвин Тохи платил означенную сумму вовсе не за лекции о борьбе с вредителями, и у вас в руках отнюдь не билетики. Это букмекерские купоны, проще говоря, ставки на травле крыс собаками.

– Неужто кто-то готов платить за подобное зрелище?

– Представьте, да. В Кленфилде сыщется несколько подобных заведений. Оттуда и начнём, – коррехидор убрал вещественные доказательства, – надеюсь, кто-то видел нашего красавца и запомнил. Магографическая карточка нам в этом очень поможет. Будем идти по следу.

Глава 3 ПО СЛЕДУ ПОВЕСЫ

Посещение странного заведения с названием «Нет, вредителям!», при придумывании коего использовался принцип: чтобы знали свои, и не понимали чужие, Вилохэд не стал окладывать.

– Поедем нынче же, – проговорил он, когда они с чародейкой покинули Кленовый дворец, – заедем к вам, переоденетесь, пообедаем, и в бой.

– Мой теперешний наряд сгодился для его величества, а для травли крыс собаками – ну, никак!

– Ваш сегодняшний наряд, вполне мил на мой вкус, – примирительно проговорил Вил, почуяв в вопросе знакомые интонации раздражения. Так чародейка обыкновенно начинала разговор, если собиралась сказать какую-нибудь резкость, – но, если мы намерены влиться в сообщество граждан, любящих пощекотать нервы разного рода диковинными аттракционами, то будет лучше не особо среди них выделяться. Предлагаю вам одеться в материковом стиле, помниться, мы перед поездкой в Оккунари заказывали вам подходящий визитный наряд. И, кстати, ваш знаменитый макияж окажется как нельзя кстати.

Рика с подозрением покосилась на четвёртого сына Дубового клана. Когда она только пришла работать в коррехидорию (для того, чтобы все с одного взгляда понимали, что перед ними не абы-кто, а потомственная некромантка), чародейка подкрашивала глаза и губы несколько вызывающим образом, что порождали немало пересудов, и было непонятно, шутит Вил сейчас или нет.

– А вы? – прищурилась девушка, – ведь ваш наряд древесно-рождённого лорда тоже не особо вписывается в общество завсегдатаев кленфилдского дна?

– У меня, дорогая Эрика, в последние пару лет сложилась такая репутация, что появление четвёртого сына Дубового клана даже в самых злачных местах столицы не вызовет подозрений у обывателей, – он подмигнул, – в кои-то веке газетные выдумки сыграют мне на руку.

– Выдумки? – засомневалась чародейка.

– Заверяю вас, дела обстоят, именно так.

– Значит, вы – ни что иное, как счастливое исключение из правила про то, что дыма без огня не бывает!

– Желаете услышать всю историю и про дым, и про огонь из первых рук? – смоляная бровь коррехидора иронично приподнялась.

Чародейка задумалась на секунду и кивнула.

– Два года назад мой почтенный батюшка схлестнулся с одним ретивым газетным магнатом, тот рискнул использовать не особо честные способы получения голосов избирателей. Очень уж жаждал пройти в Палату общин, – начал повествование коррехидор, – и этим самым магнатом оказался ни кто иной, как владелец «Вечернего Кленфилда» – господин Ёки Табу́ра, собственной персоной. Отец с позором публично переворошил его грязное бельё, и после слушаний в Палате Корней и листьев Табура навсегда был исключён из списков кандидатов, – Вил улыбнулся, – но это позорное происшествие положило начало его кровной, точнее, правда, будет сказать, чернильной мести. Газетчик вознамерился всеми силами опозорить Дубовый клан, вернув долг собственных постыдных разоблачений. Отец занимает слишком высокое положение, и поэтому возводить его в объект своих пасквилей господин Табура не рискнул. Наш старший брат Дайчи к этому времени как раз получил портфель помощника министра в Министерстве Армии, а из этого следовало, что трогать своими грязными ручонками репутацию старшего наследника Дубового клана отнюдь не безопасно, это позволило Дайчи выпасть из сферы интересов «Вечернего Кленфилда», – Вил выразительно показал два следующих загнутых палеца, – далее у нас на очереди близнецы Шон и Кин. Эта парочка оболтусов была сущим кошмаром моего детства, пока родители не отправили их в Морской кадетский корпус. Однако ж, смелости выискивать и смаковать грехи контр-адмирала его величества Шонари Окку смелости у Табуры тоже не хватило, как, и собственно, второго брата. Кин возглавляет тот самый Морской корпус, в котором сам учился, следовательно, обиженному газетчику оставался один последний Окку – ваш покорный слуга. На тот момент я был всего лишь обычным древесно-рождённым парнем, прожигающим жизнь в высшем свете Артанского королевства. По этой причине моя персона и стала объектом внимания газетёнки Ёки Табуры. Он выискивал любые, даже самые незначительные, происшествия, к которым я имел отношение, многократно приукрашивал их и подавал в скандальном ключе. Не брезговал он и банальными светскими сплетнями, а, если оных не хватало, вдохновенно выдумывал сам. Причём старался, чтобы всё выглядело правдоподобно. Меня видели в «Доме шоколадных грёз» с госпожой К., значит, младший Окку совратил молодую деву из такого-то клана. Я стрелялся на дуэли с господином Н. – само собой был схвачен за руку при нечестной игре в «Красных и зелёных клёнах», либо обманутый супруг защищал поруганную честь своей семьи. И всё то же, разными словами и под разными соусами, – Вилохэд вздохнул, – вот так и появился на свет самый отпетый из всех мужчин рода Окку, бесчестный соблазнитель, побывавший в спальнях большинства кленфилдских красавиц, завсегдатай квартала Красных фонарей и участник кутежей и множества несуществующих скандалов.

– А вы весь такой белый и пушистый? – сыронизировала чародейка.

– Да нет, я – брюнет, – в тон ей ответил Вил, – но вот в публичном доме и правда побывал всего единожды в компании друзей-студентов. С тех самых пор решил, что продажная любовь не про меня. Когда я поступил в Королевскую службу дневной безопасности и ночного покоя, Табура поутих. Видимо, решил, что придирки властей его газете ему ни к чему. Но репутация повесы и любителя повеселиться сейчас сыграет нам на руку, просто все решат, что коррехидор взялся за старое.

– А я? – спросила Рика, – за старое не берутся в паре со своей невестой. Хоть наша помолвка не взаправдашняя, и мы оба делаем вид из-за неких выгод данного положения вещей, другие-то не в курсе дела. Как вы объясните моё присутствие?

– Ну, вы в Кленфилде не столь известная особа, чтобы вас узнавали в лицо, – протянул Вил, – но, главное – я не собирался делать вид, что мы просто развлекаемся.

Чародейка удивлённо поглядела на него.

– Да, да, я уже придумал для нас подходящую легенду, одним из действующих лиц которой и будет никто иной, как наш покойный Ирвин Тохи. Не стройте такой скептической мины, – засмеялся коррехидор, – вам она абсолютно ни к лицу. Я уверен, что парень избегал появляться в сомнительных заведениях под своим именем. Слишком велик риск, могут прознать родственники или, не приведи боги, слухи дойдут до Кленового дворца, значит, он представлялся вымышленным именем. Заметка в газете в разделе некрологов о безвременной кончине пажа его королевского величества для большинства его знакомцев из других слоёв общества вообще окажется пустым звуком. Значит, мы смело сможем расспрашивать о нём, как о пропавшем родственнике. Такое случается не так уж редко. Парень мог загулять, попасть в нехорошую историю, стать жертвой грабителей, в конце концов. Вот вы и разыскиваете его, а я просто помогаю вам в поисках кузена, племянника, да хоть возлюбленного.

– Нет уж, от последнего меня увольте! Довольно будет двоюродного кузена.

– Отлично: кузен, так кузен, – Вил оглянулся назад и вывел магомобиль со стоянки у дворца, – пускай мы примемся искать вашего кузена, которого зовут, к примеру, Денни.

Имя не имело для чародейки совершенно никакого значения, и она согласно кивнула головой.

Переоделась Рика быстро: светло-коричневый наряд для визитов, изящные ботинки, сумочка в тон. Коррехидор, что наслаждался чаем госпожи Призм в гостиной, одобрительно кивнул. Весь обед чародейка изнывала от нетерпения, у неё буквально руки чесались приступить к расследованию, да и посещение таинственного развлечения с травлей крыс приятно щекотало нервы.

Место, куда они приехали, несколько разочаровало девушку. Вместо нарисованной богатым воображением картины отвратительных грязных трущоб, где на каждом шагу можно встретить вооружённых кинжалами и пистолетами бандитов в живописных лохмотьях, коррехидор привёз её к небольшому особняку. Особняк этот располагался не так, чтобы уж совсем плохом районе столицы, был в меру потрёпан, и возле него не валялись кучи отбросов со снующими крысами (именно таким образом Рика представляла себе Кленфилдское дно), а просто стояли курящие мужчины, тёмные одежды которых временами расцвечивали яркие пятна платьев доступных женщин, заливисто смеющихся каждой шутке спутников. Вил припарковал магомобиль, вытащил из специального отделения уже знакомый чародейке по Оккунари револьвер и засунул его за пояс, спрятав под длинным сюртуком. Рика поняла, что четвёртый сын Дубового клана настроен серьёзно и готов к плохому повороту событий.

– Возьмите меня под руку, – посоветовал он, – независимые и свободные дамы сюда не ходят, если только они не ставят целью поиск мужчины. А так каждому станет понятно, что вы со мной.

Рика послушно выполнила просьбу.

Внутри дома было оживлённо и шумно. Девица с утомлённым лицом, спрятанная в решётчатой будочке, меланхолически принимала ставки и выдавала те самые купоны, что они нашли в кармане покойного пажа. Множество таких же билетиков валялось на полу. Видимо, проигравшие с досады выбрасывали свои не оправдавшие ожиданий купоны прямо тут. Пахло дешёвым спиртным, табаком и почему-то жаренными тыквенными семечками.

– Господа у нас впервые? – им навстречу шагнул местный распорядитель – улыбчивый кудрявый мужчина, облачившийся в узкие материковые брюки, жилет и сомнительной свежести рубашку, – просим, милости просим, сегодня ожидается поистине эпическая битва: Отгрызатель хвостов и голов выйдет против орды серых грызунов! Удастся ли ему побить свой собственный рекорд? – пафосно вопрошал он, суровым взором окидывая гостей, словно от их мнения зависел успех собаки, – в прошлый раз, когда Отгрызатель хвостов выступал на манеже, ему за три минуты удалось справиться с двадцатью одной крысой. Такими темпами Отгрызаетель разорит наше заведение! Мы не успеваем отсчитывать денежки крысоловам.

– Идёмте, – потянул за собой чародейку Вилохэд, – обычный зазывала, старающийся раскрутить публику на ставки.

– Может у него и спросим по «кузена Денни», – негромко предложила девушка.

– Ни в коем случае, – Вил небрежно взял программку соревнований, бросив на поднос одноглазому малому мелкую монету, – сначала осмотримся, понаблюдаем за публикой, выделим завсегдатаев, а уж потом примемся за расспросы. Любопытно, что нам предлагают организаторы этого высокоинтеллектуального развлечения. Отгрызатель хвостов помечен тремя звёздочками. Рискну предположить – он фаворит сегодняшнего действа, – Вил с видом скучающего аристократа изучал программку, – далее идут под двумя звёздочками Шарки и Дутень. На них ставки пониже. А тут однозвёздочники – Первозубка, Рвач и почему-то Бамбуковая палочка. Ладно, хозяин, видимо, большой эстет. И в конце, на закуску, дебютирует Ланка. То есть нас ждут семь боёв, не думаю, что у меня хватит терпения выдержать сие зрелище от начала до конца.

Коррехидор бросил заинтересованный взор в сторону буфета, где желающие с аппетитом угощались пирожками, бутербродами и спиртным.

– Не советую, – перехватила его взгляд чародейка, – антисанитария жуткая. Да и кто поручится, что они, – на этих словах она хихикнула, – не утилизируют убитых крыс, пуская в начинку для пирожков, что с таким удовольствием уписывает почтеннейшая публика?

– Если даже если меня и посещали мысли о буфетной стойке, – склонился к Рике спутник, – вы задушили их в зародыше. Теперь пирожки с крысятиной станут вставать перед глазами всякий раз, когда мне вздумается перекусить на улице.

– Какие же мы нежные! – заметила чародейка и успокоительно произнесла, – я ж просто пошутила. Однако, настаиваю: здесь ничего не брать в рот кроме бренди. Крепкое спиртное прекрасно обеззаразит бокал, и избавит вас от завтрашних проблем с животом.

– Пожалуй, воздержусь, – ответил Вил, увлекая девушку за собой в коридор, куда следовала большая часть посетителей.

Рика с интересом разглядывала публику. Полюбоваться на охотничьи подвиги псов пришли разные люди: владельцы собак со своими питомцами на руках прохаживались словно звёзды сцены, важные и чуточку надменные. Взгляды, которые они исподволь бросали на своих соперников бывали порой презрительными, а иной раз – заинтересованно-оценивающими. Владелец фаворита, тучный краснолицый мужчина под пятьдесят курил сигару и поглаживал чёрного, как смоль, терьера, скалящего зубы на всякого проходящего мимо. К удивлению чародейки, в «Нет, вредителям!» присутствовали и приличные люди. Группа хорошо одетых юнцов (Рика могла бы отнести их как к деткам богатых промышленников, так и к худородному дворянству) оживлённо обсуждала шансы собак, периодически шикая друг на друга. Видимо, они считали, что получили секретную инсайдерскую информацию, которая не предназначается для чужих ушей. Мужчины постарше, тоже все знакомые между собой, беседовали совсем как на обычных светских приёмах. Она попыталась представить, с кем из присутствующих мог быть знаком Тохи, но как-то не получалось. Юнцы? Нет, они одновременно слишком скованы, при этом пытаются выглядеть независимо. Чересчур громко разговаривают и смеются. Явно – не завсегдатаи. Парочка, похожая на молодожёнов, вытягивая шею, заглядывала в яму манежа, где, собственно, и должно было происходить основное действо. Нет, эти тоже не тянут на друзей пажа. Они вообще целиком и полностью поглощены друг другом. Вил тоже вертел головой, разглядывая разношёрстную публику.

– Пожалуй, – вот та группа мужчин кажется мне наиболее перспективной, – Рика проследила за его взглядом и увидела двоих мужчин, спокойно куривших поодаль от манежа. У каждого в руках были купоны с сегодняшними ставками.

– Прошу прощения, – сказал коррехидор, подходя к ним, – не могли бы вы нам помочь?

– Господа впервые в клубе, – не выпуская изо рта сигару, поинтересовался стоящий слева, более высокий с явно припомаженными волосами, – увы, молодые люди, никаких консультаций или советов я по поводу травли и ставок вам дать не могу. Не имею права. Таковы правила заведения. Каждый разбирается самостоятельно.

– Да, да, – поддакнул ему второй, пониже и поплотнее. Он щеголял в полосатой паре с ярким платком на шее. Курил он значительно более дешёвые папиросы, – и, уж вы поверьте моему опыту, удовольствия и замираний сердца вы получите куда больше, коли станете изучать травлю крыс на своём собственном опыте. Это, доложу вам, такой спорт, что ни скачки лошадей, ни боксёрские битвы ни в какое сравнение не идут.

– Видите ли, – Вил улыбнулся своей мальчишеской открытой улыбкой, – нас интересует несколько иной аспект, нежели травля.

– Да? – удивлённо приподнял брови высокий, – и какой же?

Вилохэд незаметно подтолкнул чародейку, и та вступила в беседу.

– Три дня назад пропал мой дорогой кузен Денни, – она постаралась, чтобы и её голос, и выражение лица были беспомощными и слабыми, чтобы у любого мужчины сразу же возникло непреодолимое желание помочь бедняжке, – я просто в отчаянье! Денчик всегда был таким увлекающимся, таким бесшабашным. Боюсь, не приключилось ли с ним какой беды.

– Если ваш кузен бывал здесь, то весьма вероятно, что его личность покажется нам знакомой, но вот имени, какое вы назвали, не припомню.

– Видите ли, – опустила ресницы чародейка, – Денчик увлекался приключенческими романами, и любил придумывать себе разные героические имена. Он с самого детства полагал собственное имя банальным и простонародным.

Вил улыбнулся про себя, как ловко Рика намекнула на происхождение разыскиваемого кузена.

– Он, знаете, такой высокий, – девушка приподняла руку, показывая примерный рост пажа (она прикинула по длине пальто, которое они осматривали в коридоре), – стройный и красивый. Девушка уже собиралась предъявить магографическую карточку, как вздрогнула от внезапного удара гонга, который, казалось, проник во все уголки обобняка. Все повернулись в сторону появившегося распорядителя, и тот громким голосом возвестил, что ставки на открывающий раунд уже сделаны.

– В первой травле покажет своё мастерство, смелось и твёрдость характера, – он выдержал паузу, как бы создавая интригу, – красавица-Шарки! Ей, согласно жеребьёвке, выпала честь открыть сегодняшние соревнования!