Оскал Панды

«Впрочем, надо изучить местные паблики. Может, что полезное и напишут бдительные жители», – подумал Петр.

Потом вспомнилась фраза с требованием сообщить о любой находке. Поразмыслив, детектив решил ослушаться главного полицейского района.

«Допустим, я нашел лабораторию по производству «Панды» и сообщил об этом полиции. Они накроют производство, а владелец об этом узнает и смотает удочки. Не оптимальный исход. Сначала выйду на организаторов бизнеса, а потом уже сообщу».

Конечно, лучше всего ловить дельцов в спальных районах. Там они чувствуют себя спокойнее и потенциально более уязвимые. Но тут все же стоит послушаться подполковника.

Петр прекрасно понимал, что формально он совершил преступление. Спрятанную в карман закладку запросто можно квалифицировать как хранение, а пару шагов с ней – как транспортировку. Размер, конечно, маловат, а потому большой срок не грозит. Но даже три года в местах лишение свободы – много. Не говоря уже о том, что вторая судимость – плохой знак. Фактически крест на дальнейшей жизни.

Так детектив и дошел до ЖК «Эльбрус», где у него была своя двушка. Квартира, ставшая гонораром за одно дело, связанное с поиском любовниц. Точнее, взяткой от неверного мужа за «удобную» версию.

Петр приложил ключ к домофону, устройство запищало, приглашая жильца внутрь. В подъезде и лифте никого не наблюдалось. Это сыграло на руку: никто не помешает настроиться на нужный лад.

*************************************************************

Начать поиски Тимофеев решил с районного паблика типа «Подслушано в…». Подобные сообщества – рай для человека, желающего узнать что либо о местных особенностях. И пожаловаться на закладчиков там тоже любили.

Петру пришлось отсеивать много лишнего: очередные дети лазят по крышам («Куда смотрят родители?»), очередной мусорный мешок, брошенный возле подъезда («торопливая свинья»), а еще жалобы на парковку («Опять встал на газоне, урод») и другие мелочи, которые Тимофеев называл информационным шумом. Разбавлялось это все новостями, не связанными с районом. Общегородская, федеральная и международная повестки…

Тимофеев методично листал дальше, пост за постом. Рано или поздно что-то должно быть. Это не интуиция или и не надежда. Теория вероятности.

Наконец нужная публикация нашлась. Она начиналась со слов: «Крик души! Простите, нет сил терпеть». Автором была пенсионерка по имени Нина Филипповна.

Пост оказался слишком большим, в интернете такие называют «пастой». Петр приступил к чтению.

Выяснилось, что ее двор буквально облюбовали закладчики и наркоманы. Если первые аккуратно закапывали пакетики, практически не повредив окружение, то вот их «клиенты»… Если опустить нечитабельные полуцензурные обороты, то они разворошили все, что только можно. Автор поста растила во дворе Гортензии. После пары визитов от этих красивых цветов не осталось ничего, кроме воспоминаний. Пострадала и другая трава.

Далее женщина пожаловалась, что, несмотря на все угрозы и мольбы, сомнительный контингент «продолжает шастать».

«Все ясно. Это ровно то, что мне нужно. Надо проверить профиль», – подумал Петр.

Профиль оказался открытым, сообщение пользователю также мог отправить любой желающий. Недолго думая, детектив этим воспользовался. Он написал и отправил следующее:

«Здравствуйте. Меня зовут Петр Тимофеев, я частный детектив. Заинтересовал Ваш пост про закладчиков, как раз работаю по связанному с ними делу. Вы можете мне очень сильно помочь! Готовы обсудить?»

Осталось только дождаться, когда собеседница войдет в сеть и прочитает сообщение.

****************************************************************

Ответ застал Тимофеева в туалете в процессе бурной дефекации. Хоть детектив и не испытывал эмоций, естественные потребности ему были свойственны. А после крепкого кофе желудок мог сказать свое «фи», вызвав желание как можно быстрее сходить по-большому.

Петр открыл сообщение:

«Здравствуйте! Слава Богу, хоть кто-то услышал мой крик отчаяния! Эти закладчики уже достали!» Дальше пошло повторение написанного в посте, только с добавлением личных деталей и эмоций. Затем Нина Филипповна снова вернулась в рациональное русло: «Вы же пишете, чтобы помочь? Верно?»

«Да», – ответил Тимофеев, – «У меня есть идея. Всех деталей раскрыть не могу. Скажу лишь следующее: я планирую устроить засаду на закладчика. Далее выяснить, на кого он работает и прочие детали. А далее уже передам всю собранную информацию полиции».

Детектив отправил это сообщение, следом зарядив еще одно:

«Можно будет устроить засаду в Вашей квартире? Дабы не привлекать внимание. Судя по сделанным Вами фото, видимость из окна хорошая. Это ровно то, что мне нужно».

Филипповна ответила практически моментально:

«Да, конечно! Вот адрес». Далее она действительно приложила адрес. Петр отметил, что эта местность ему знакома. Он отправил еще одно сообщение:

«Мне нужны детали. Вы сказали, что закладчики приходят регулярно. В какое время суток? Это важно для удачной засады».

В этот раз ответа пришлось ждать несколько минут. Видимо, пенсионерка отошла куда-то. Либо силилась вспомнить, что к чему. Тем не менее, сообщение от нее таки пришло:

«Утром они приходят. Примерно в период с 9 до 11 часов. Вы придете?»

Петр задумался. Если устроить засаду завтра утром, то к вечеру какая-то информация уже будет. А дальше надо действовать в зависимости от того, что удастся раздобыть.

Детектив отправил ответ:

«Да. Буду в 8 часов. Предварительно напишу. Или позвоню, как Вам удобнее».

Нина Филипповна снова ответила быстро:

«Пишите. Я человек старой закалки. Встаю в 6 утра».

– Все решено, – сказал Тимофеев вслух. Потом принял снотворное и лег в кровать.

Глаза закрылись сами собой.

Глава 8

– Пей, внучок. Чаек то с малинкой. Вкусный. А главное полезный.

Нина Филипповна налила Петру уже третью чашку чая. Детектив предпочитал кофе, но тут не отказался. Ровно по двум причинам.

Во-первых, как бы банально не звучало, но в чае больше кофеина, чем в самом кофе. Во-вторых, чай обладал принципиально другим принципом действия. Если его извечный соперник бодрил сразу, то индийский напиток давал энергию постепенно, как зарядка для смартфона. Оценив все перспективы, Тимофеев понял, что чай – то, что нужно.

За окном ничего интересного не происходило. Туда-сюда проходили мамочки с колясками, школьники и студенты, работяги и пенсионеры. Но никто из них не делал того, что могло бы привлечь внимание.

Иной бы уже начал тосковать, но Тимофееву понятие «скука» было непостижимо. Он ждал, как хищник на охоте. Настоящий зверь готов ждать свою жертву сутками и даже неделями, если потребуется. Вот и Петр ждал.

Беглый взгляд на часы. 9:45. Еще 1 час 15 минут в запасе. Сомнений в том, что кладмэн придет, не было никаких. Наркоманам доза нужна каждый день, поэтому и доставщик явится. Вопрос времени.

На исходе третьей чашки внимание Тимофеева привлек молодой парень. Он шел, сгорбившись, держа руки в карманах, то и дело оглядываясь по сторонам.

«Похоже, это он», – подумал Петр.

– Нина Филипповна, открывайте входную дверь, – быстро скомандовал он, – Возможно, я сейчас побегу.

Тимофеев не следил за дальнейшими действиями женщины, но спустя минуту услышал:

– Открыла.

– Хорошо, – бросил он, не прекращая смотреть в окно.

Тем временем таинственный незнакомец огляделся по сторонам, опустился на колени под деревом и начал что-то делать руками.

«Вот оно», – подумал Петр.

– Благодарю за содействие! Я побежал, – на бегу прокричал детектив, рванув на выход из квартиры.

В голове у него крутились расчеты. Оставить закладку и прислать фото с гео-меткой – 90 секунд. Сбежать с третьего этажа на первый – 45 секунд. Покинуть квартиру и толкнуть две двери – еще плюс 15 секунд. Итого Тимофеев в плюсе на полминуты, что позволяет выждать и схватить цель «тепленькой».

Но он снова опоздал.

****************************************************************

Выскочив на улицу, Тимофеев застал следующую картину. К «цели» подошли трое молодых парней в черных толстовках. Один из них ударил оппонента в челюсть, тот упал.

А потом началось жестокое избиение. Пострадавшего били ногами везде, где можно: по голове, животу и почкам. Жертва могла только орать и просить пощады. Крик прерывался новой порцией ударов и стонами боли.

«Необходимо пресечь незаконные действия», – смекнул Тимофеев.

Дальше он действовал на автоматизме: достал травматический пистолет из кармана, выстрелил в воздух и крикнул:

– Прекратить!

Двое остановились, глянули на вооруженного Петра испуганными глазами и быстро сбежали, бросив назад пару взглядов. Третий же нанес еще пару ударов ногой в живот жертве.

Тимофеев рефлекторно выстрелил ему в спину. Парень упал, крича от боли. Детектив подбежал к лежащему агрессору, ногой повернул его на спину и поставил ее на грудь. Потом навел ствол на его лицо и спросил:

– Кто такой? По какой причине беспределим?

– Корицкий Сергей Алексеевич, – простонал тот, – Активист движения «Город против наркотиков».

– Наслышан о ваших методах. Что делали сейчас?

Сергей ответил сквозь хрип:

– Поймали закладчика. Решили отбить желание заниматься незаконным делом.

– Такими же незаконными методами. Плюс едва не сорвали нам операцию. За это придется ответить.

Тимофеев пошерстил по карманам, нашел паспорт, раскрыл его и сделал несколько фото: первая страница (с ФИО, серией и номером документа, кодом подразделения и местом выдачи), а также прописка.

– Свободен, – ответил Петр, но потом передумал, – Только напоследок закрепим полученные знания. Все проблемы надо решать законным путем, не препятствуя при этом другим лицам.

Сказав это, Тимофеев выстрелил в паховую область активиста. Судя по стону боли и крикам, детектив попал точно в цель. Еще в школьные годы он усвоил, что информация лучше всего запоминается через боль. Вот поэтому и не преминул использовать этот метод. Никакой ярости, исключительно педагогика.

«Логика проста», – подумал Тимофеев, – «Словесные предупреждения и административные штрафы для подобный граждан – просто шум. Их модель поведения строится на уверенности в безнаказанности и превосходстве силы. Чтобы скорректировать такую модель, необходим стимул, который они не смогут игнорировать. Физическая боль, сконцентрированная в области, символизирующей их примитивную «силу», – наиболее эффективный и экономичный метод. Это не месть. Это перепрошивка поведенческого кода. Вероятность рецидива у Корицкого после данного воздействия снижается на 73 процента»

– Теперь уходи! Пока при памяти.

Активист услышал эту фразу, отдышался, встал и поспешил скрыться, прихрамывая.

Закладчик, молча слушавший этот разговор, наконец, подал голос:

– Спасибо вам! А то эти психи меня бы убили, ей Богу.

– Рано благодарить, – возразил Тимофеев, – Отплатишь ответной услугой. Пойдешь со мной и сделаешь все, что я скажу. Либо сдам тебя полиции. Что выбираем?

– Й-й-й-а иду ссссс вами, – заикаясь, ответил парень.

– И учти, – Тимофеев демонстративно перезарядил пистолет, – При попытке к бегству буду стрелять.

– Я не убегу, – заверил закладчик.

– Тогда пошли.

Детектив схватил парня за руку и потащил к себе домой. Недели охоты наконец дали свои плоды.

Вот только насладиться триумфом Тимофеев, в силу своих особенностей, не смог.

Глава 9

Тимофеев сразу же набрал сообщение своему давнему знакомому и напарнику Матвею Николаеву:

«Приходи ко мне домой. Срочно! Будет тебе еще одно раскрытие».

Тот пообещал явиться в ближайшие полчаса. Петр ответил, что будет ждать.

Тем более, что занятий хватало и без лейтенанта. Детектив привел закладчика домой, благо, последний не сопротивлялся. Оно и понятно: перспектива попасть в полицию с «весом» его совсем не грела.

В квартире Тимофеев сразу приковал гостя наручниками к батарее.

– Чтобы не было желания сбежать, – пояснил он и достал у закладчика из кармана телефон.

Потом написал знакомому хакеру:

«Надо взломать чужой телефон. Отследить контакты, перемещения и иную активность. Прямо сейчас».

Тот ответил молниеносно:

«Сделаем. Но учти, работа сложная. Дружба дружбой, но сатоши вперед».

Детектив знал эти слова. Без лишних уточнений он открыл криптовалютный кошелек и посмотрел. На балансе оставалось 0,167 биткоина. Тимофеев перевел всю сумму и отписался в мессенджер:

«Работаем».

В этот раз ответа пришлось ждать чуть дольше. Наверно, хакер входил в кошелек, проверял баланс и последние поступления. Либо обдумывал план дальнейших действий.

Наконец пришел ответ:

«Слушай, придется созвониться. Знаю, ты это не любишь, но текстом я замараюсь писать».

Тимофеев ответил согласием.

****************************************************************

Прибыв на место, лейтенант Николаев сначала переволновался из-за открытой двери в квартиру. По всем законам детективного жанра и по практике тоже, это говорило только об одном: внутри труп. Возможно, даже несколько.

На деле перед ним предстала необычная картина. Тимофеев сидел за компьютером в больших наушниках, держал в руках телефон и говорил во встроенный микрофон рубленые фразы:

– Да…. Сделал…. Нажал… Вижу…. Да.

Возле батареи сидел парень, прикованный к металлической конструкции наручниками. Он был в сознании, выглядел слегка побитым, но, судя по глазам, смирился со своим положением.

– Что тут происходит? – спросил Николаев.

Тимофеев поднял вверх указательный палец левой руки, призывая к тишине. Лейтенанту пришлось ждать.

– Понял… Хорошо… Держи в курсе, – проговорил Петр, снял наушники и, наконец, обратил внимание на гостя, – Объясняю, зачем я тебя выдернул.

И детектив начал подробный рассказ. История полностью повторила ту, что услышал подполковник Завьялов, с небольшими уточнениями.

– Сегодня удалось захватить курьера. Вот он, у батареи, – Тимофеев кивнул головой назад, – Только что мы установили ему на телефон программу удаленного доступа. Сейчас мой хакер выгрузит все данные о перемещении смартфона, находящихся рядом устройствах и диалоги из мессенджеров, а также всю возможную информацию о пользователях и контактах. Но на это нужно время.

– Хрена себе! А я тебе зачем?

– Все просто. Задам ему пару вопросов, а потом можешь забрать клиента и оформить его по статье 228 УК.

– Какой оформлять? – подал голос закладчик, – Вы же обещали…

– Я предложил выбор, куда пойти сначала. Сдать преступника полиции я обязан по закону, – парировал Тимофеев и снова вернулся к Николаеву, – И проследи, чтобы он написал заявление на тех молодчиков, которые его поколотили. Позднее приду и дам свидетельские показания.

– Что за молодчики?

– Активисты «Города без наркотиков». Втроем избивали нашего клиента. Так что тут полный набор: группа лиц, предварительный сговор, ненависть к определенной социальной группе как мотив. Тебе зачтется, товарищ с новым званием.

– Это то да, – лейтенант задумался и рефлекторно почесал макушку, – Ну, задавай свои вопросы.

Тимофеев повернулся к закладчику, посмотрел ему холодно в глаза и проговорил:

– Вопрос только один: где взял наркотики?

– Из тайника, – выпалил тот.

– Местоположение тайника.

Закладчик сначала не хотел отвечать. Лейтенанту пришлось вставить классическое:

– Говорите! Это в ваших же интересах. На суде зачтется.

– Ладно, – буркнул парень и отвел взгляд, – В спорткомплексе на Космонавтов. Раздевалка в правом крыле. Там батарея у окна. За ней, батареей, есть дыра в стене. В ней лежал моток, уже расфасованный на дозы. Я взял ровно семь. Внутри еще много осталось.

– Спорткомплекс на Космонавтов. Помнишь это место, Петр? – спросил Николаев.

– Дело отравленной волейболистки. Помню, – Тимофеев сделал паузу, – Интересно получается: наркоторговля фактически цветет в логове здорового образа жизни. Отвези нашего подозреваемого и потерпевшего в одном лице…

После паузы детектив добавил:

– А я проверю информацию и позвоню, если подтвердится.

На том, казалось бы, и сошлись, но возникла проблема: лейтенант не взял с собой наручники. Тимофеев предложил одолжить его браслеты, предупредив, что они были куплены в секс-шопе, следовательно «качество может быть ниже полицейских аналогов».

Лейтенант заверил, что это не проблема, и предупредил задержанного о последствиях вероятного побега. Тот не возражал, а также подтвердил желание написать заявление на избивших его активистов.

Тимофеев прислал Николаеву фото паспорта Сергея Корицкого, объяснив, что это один из участников нападения.

Напоследок детектив посмотрел на часы. Рабочий день был в самом разгаре. Посовещавшись с напарником, он решил, что ехать за кладом лучше всего вечером.

– Логично. Сейчас там дети занимаются, а я не полицейский при исполнении и не веду уголовное дело, – подумал вслух Тимофеев, а потом спросил у закладчика, – Еще кто-то должен сегодня прийти за дозой?

– Вроде нет. У нас там сложная логистика, подробнее изложу на допросе. Но, если вкратце, то этот тайник условно «мой».

Напарники отметили, что закладчик успокоился и начал мыслить здраво, а также говорить связно.

Выпроводив гостей, Тимофеев прикинул. Хакер, по его словам, будет возиться минимум часов шесть. Осталось уточнить график всех занятий в комплексе, но и тут проблем не возникло. Охранник, чей контакт остался со времен дела волейболистки, сначала прислал фотографии с расписанием секций, а потом текстом уточнил, что сегодня до 20:00 будет индивидуальная тренировка у некой Ольги Кононовой, которая работает там тренером по легкой атлетике.

«Значит, поеду в девять вечера», – рассудил Тимофеев и решил поспать, пока есть возможность.

Глава 10

«Еще кружок и можно заканчивать», – подумала Оля.

Тренеры, как известно, не играют. Но поддерживать себя в форме все же надо, поэтому раз в неделю девушка себе устраивала небольшую индивидуальную тренировку: отжимания, подтягивания, планка и, как вишенка на торте – бег три километра.

Обстановка для этого самая что ни есть располагающая: изолированное крыло, где вечером нет людей, музыка в блютуз-наушниках и любимые кроссовки. Все, что нужно для настроя на нужный лад.

Последние метры прошли под трек «Stressed Out» группы «21Pilots». Финишировала Оля как раз на припеве:

Wish we could turn back time to the good old days

When our momma sang us to sleep but now we're stressed out.

Остановка, одышка. Волосы слиплись, капельки пота скатываются с подбородка на грудь. Костика эта картина возбуждала.

«Нет! К черту Костика!».

Вытерев лицо полотенцем, Ольга посмотрела на часы. Ровно 20:00. Дальше по плану: сходить в душ, высохнуть, сходить в ближайшую кофейню за стаканом кофе и ждать Федора Х.

Девушку терзали смутные предчувствия. Вряд-ли он одобрит ее желание выйти из «дела». Разговор точно будет тяжелым. Но в каком ключе? Что предпримет влиятельный дядя? Будет угрожать, шантажировать или умолять? Предугадать заранее нельзя.

Одно Оля решила для себя четко: деньги ему она не вернет, если тот потребует. Скажет, что потратила. И пусть делает, что хочет.

Хотя нет. Стоило подумать о младшем брате Пете. Хоть ему и 17 лет, но для Оли он все еще оставался картавым недотепой в смешной кепке с пропеллером, который не может выговорить букву «С». Его постоянные «Шпашибо», «Шпорт» и «Штакан» в детстве смешили всех. Но сейчас…

Да и родители будут переживать в случае чего. Хватило им расставания с Костей и всех потрясений, связанных с последствиями того разрыва.

Нет, деньги лучше вернуть. Спокойствие близких важнее.

Оля продолжила думать уже в душе. Струи воды, упавшие на тело и голову, окончательно остудили сознание и настроили на рациональный лад.

«Буду беседовать осторожно, без провокаций и истерик. Возможно, мы и договоримся. Он говорил, что помнит добро. Вот и проверим», – подумала Кононова.

Высохла девушка быстро, полотенце оставила сушиться в душевой. Немного подумав, решила не собирать волосы в хвост или пучок, оставив распущенными.

Далее Оля подошла к своей сумке, достала из кошелька банковскую карту, сняла с крючка штаны и…

Произошло странное.

Кто-то зажал ей рот рукой. Оля испугалась, ведь шагов она не слышала. Да и вообще была уверена, что находится в раздевалке одна.

Потом сильная рука в черной кожаной перчатке резко запрокинула ей голову, обнажая шею. Перед глазами появился потолок. Белый, но не идеально. Пара серых трещин все же прослеживалась, хотя по документам «ремонт был проведен в соответствии с планом».

А затем резкая боль.

Боль в горле.

Острая.

В детстве Кононова часто болела всем, чем только можно болеть в том возрасте. Один раз даже заразилась трахеитом, перешедшим в бронхит. Два месяца на больничном, еще 40 дней освобождения от физкультуры. Тогда тоже горло и легкие болели страшно. Но…

Не так!

Ощущения были слишком острые. А еще совсем невозможно вдохнуть. Да и во рту копится какая-то жижа.

Рука резко дернулась к горлу и вляпалась во что-то вязкое.

Колени подкосились. Оля глянула на ладонь, упавшую на скамейку. Там было красное пятно.

Кровь.

Девушка так до конца и не поняла, что ей только что перерезали горло. Причем профессионально, шансов выжить практически никаких. Остались лишь секунды, в которые можно что-то увидеть.

Вот только никому об этом не расскажешь.

Кононова ударилась головой о скамейку и упала на спину. Картинка перед глазами размывалась, а потом совсем потемнела.

Легкое дуновение ветра. Ее перевернули на живот.

Темнота смешалась с кроваво-красным пятном. Оно выползло снизу, постепенно разрастаясь и занимая собой все новые и новые пространства.

Издав последний хрип, 25-летняя Оля Кононова затихла и погрузилась в темноту.

Навсегда.

Глава 11

Тимофеев проснулся по будильнику ровно в 20:00. Сразу проверил уведомления.

Два сообщения в мессенджере:

«Все сделано. Явись завтра по возможности для дачи показаний. Задержанный написал заявление», – от Николаева.

«Дело затянется. Материала масса», – от хакера.

– Все ясно, – проговорил Тимофеев вслух, – Из дел только забрать груз и незамедлительно отвезти Завьялову.

Далее Петр сделал кофе, залил его в недавно купленную термокружку и отправился во двор к машине. Ехать 10-15 минут, пробок в такое время быть не должно. Благо спорткомплекс расположен недалеко от центра города, а ближайший путь идет по малозагруженной трассе.

Тимофеев ехал, по пути попивая кофе, который он сам называл «пища для мозгов». Все же научные аргументы в пользу чая ничто по сравнению с привычкой.

Привычки – явление иного порядка. Это не эмоции, а этакий «программный код» человека, свойственный даже психопатам со справкой.

Машин практически не было. Конечно, кто-то ехал домой, но работяги не стали преградой. В отличие от светофоров.

Первые настоящие трудности начались возле спорткомплекса. Проезд загородили две крупных машины: «скорая помощь» и катафалк. Пришлось парковаться во дворе.

«Это не спроста», – подумал Петр.

Тем не менее, детектив решил пройти в здание комплекса. На пороге он встретил охранника, который нервно курил.

– О, это вы! – воскликнул мужчина вместо «здравствуйте».

– Да, это я. Что случилось?

– Убийство, товарищ детектив. Тренера нашего, Оленьку порезали. Жаль… Хорошая была девочка.

– Я пройду? – спросил Петр.

– Да, пожалуйста! Только там балом правят другие….

Тимофеев не дослушал. Он поспешил на вход, кивнул патрульным и направился внутрь.

«Не факт, что убийство произошло именно там, где расположен тайник», – подумал он.

Петр шел по озвученному закладчиком маршруту. Помогли и полученные ранее знания, из которых сделан вывод, что раздевалок на первом этаже немного.

Того, что тайник мог находиться на другом этаже, Тимофеев не допускал. Раз подозреваемый не дал соответствующих уточнений, вывод прост: цель находится на первом уровне. Да и это логично. Меньше «палева», меньше шума, меньше…

Из размышлений детектива вывел патрульный. Он холодно проговорил:

– Стоять! Проход на место преступления гражданским лицам запрещен.

«Все же убийство произошло именно там», – подумал Петр, после чего предъявил удостоверение и произнес:

– Частный детектив Петр Тимофеев, добровольный помощник полиции. У меня есть оперативная информация, которую необходимо донести до криминалистов. При наличии сомнений имеете право уточнить информацию лично у подполковника Завьялова.