Под прицелом твоей души

– Ладно, Громовы слишком мелкая рыба, – признал дядя, махнув рукой. – Но есть ещё Лапины. Они ненавидели Диму, и не скрывали этого. Особенно ублюдок Гордей, – выплеснул он едко.

– Слишком рискованно для них, – сказал Михаил, качая головой. – Они в первую очередь ценят своё положение. Напасть на Диму, значит подписать смертный приговор.

– Ещё варианты? – в голосе Николая зазвучало нетерпение. Он оттолкнулся от стены и сложил руки на груди. – Если не Громовы, не Лапины, не соседние кланы, то кто мог осмелиться на такое?

– Возможно, это кто-то изнутри, – тихо произнёс Борис, и все разом замолчали.

Эти слова повисли в воздухе, словно удар молнии.

– Изнутри? – переспросил я, нахмурившись. – Отец, ты думаешь, что это кто-то из нашей семьи?

– Не обязательно из семьи, – произнёс отец, медленно постукивая пальцами по столу. В его голосе сохранялась внешняя сдержанность, но за ней ощущалась тревожная внутренняя напряжённость. – Те, кто сделали это, располагали точными сведениями. Они не просто знали, когда Дима выйдет из дома, им было известно, куда тот направится, что он будет один, без охраны и предупреждения. Такие визиты никогда не согласовывались заранее, он часто принимал решения в последний момент. Поэтому появиться там именно в ту минуту, когда он подъехал, было возможно только в одном случае – если за ним давно следили. А значит, это не случайность. Это слежка.

Отец сделал паузу, словно позволял остальным переварить сказанное, а сам в это время будто прокручивал всё в голове ещё раз.

– За ним наблюдали. Не день, не два и даже не неделю. Они собирали его распорядок, выжидали, подбирали точку. У них был чёткий, выстроенный план. И самое страшное – мы этого не заметили. Ни одна тварь в этой чёртовой семье не заметила, что за моим племянником идёт слежка. Мы упустили момент, когда угроза прошла мимо всех наших кругов.

Михаил нахмурился ещё сильнее, его взгляд стал колючим, как натянутая проволока.

– Хочешь сказать, что у нас предатель?

– Это всего лишь предположение, но оно самое логичное. Такое не совершается без помощи изнутри, – заверил Борис, его голос был наполнен точной уверенностью. – И я хочу, чтобы вы начали с него.

– С кого именно? – уточнил Антон, поднимая бровь.

– Сначала с ближайшего круга. Я должен знать, кто был рядом с Димой в последние недели. Все, до единого.

По телу прокатилась волна холода. Этот разговор может привести к вещам, которые я не хотел бы знать, но сидеть и молчать я тоже не мог. Михаил переводит взгляд в мою сторону, его голубые глаза пристально изучают выражение моего лица, словно пытаются найти в нём ответ.

– Нужно проверить место нападения на Ирину и Николая, – спокойно, но твердо произнёс он, опираясь руками на стол.

– Мы уже проверили всё ещё вчера вечером, – перебил Ник, его голос звучал жестче, чем обычно. – Там ничего нет. Ни следов, ни зацепок. Нападавшие знали, что делают.

– Ты так уверен? – Михаил прищурился, обращаясь к сыну, но не сдвинулся с места. – Я знаю таких, как они. Эти твари могли оставить след, даже сами того не осознавая.

– Например? – Я вмешался, скрестив руки на груди. – Что ты ищешь?

Он задумался на секунду, а потом, словно решившись, заговорил:

– Во-первых, маршрут нападения. Это не случайное место, а точка, которую выбрали заранее. Кто-то знал, что вы поедете именно этой дорогой. Значит, есть информатор.

– И ты думаешь, мы найдем его следы там? – с недоверием спросил Николай, но в его голосе появилась тень сомнения.

– Марк, – голос отца был особенно тихим. Теперь четыре пары глаз были устремлены в мою сторону. – Твой план с переездом Ирины… – он словно прочитал мои мысли, – в данной ситуации, это невозможно. Слишком опасно, чтобы рисковать жизнью моей внучки. Как я уже и говорил, ей лучше остаться в Москве. Так будет безопаснее.

– Да, отец, – я сглотнул. – Мы уже поговорили, она остается. – отец ободряюще кивнул, снова переведя взгляд тёмно-серых глаз к бумагам, лежавшим на столе.

– Война или предупреждение, – вдруг произнес Антон, отходя к камину. Он долго молчал. – Если Громов действительно замешан, то он не мог сделать это в одиночку. Кто-то здесь дал ему доступ. Человек изнутри.

Все замолчали, осознавая вес его слов. В этот момент отец медленно встал из-за стола, и его глаза вспыхнули холодным блеском, от которого становилось не по себе. Бумаги больше не волновали его, мы пришли к тому, с чего начали.