Смерть приходит осенью

– Ты о чем? – уточнил Ян.

– Я про новые правила. Они же не могут по-настоящему удалить твой блог? – с надеждой спросила мама, а затем запричитала: – как же мы тогда будем жить? Что же делать? Надо было отказаться от этого конкурса!

Ян снял ботинки и поставил их на коврик у входа.

– Нельзя. Люди бы решили, что я струсил. Тогда и моей популярности конец, – объяснил Ян.

Мама всхлипнула.

– Мам, ну ты чего? Еще же ничего не случилось! – Ян почувствовал вину, которая медленно разъедала сердце, словно кислота. Из-за него мама переживает. Он не должен был этого допустить.

– Неужели ничего нельзя сделать? – снова спросила мама.

Ян покачал головой.

– Тогда ты должен выиграть, сынок. Просто обязан! – Мама вцепилась ногтями в его плечо. – Победитель получает все, помни это. Если не победишь, мы все потеряем. Я этого не вынесу.

Мама снова всхлипнула и схватилась за голову, словно вот-вот готова упасть в обморок. Ян испуганно взял ее под руки и проводил на кухню. Усадив на стул, он полез в аптечку за Корвалолом. Руки дрожали. Чувство вины все сильнее вгрызалось в его сердце. Яну было страшно и больно. Кроме мамы, у него никого не было, и он ужасно боялся потерять еще и ее.

– Вот, выпей. – Ян протянул маме стакан с лекарством.

Она сделала несколько глотков и тяжело вздохнула.

– Пойду, прилягу. Что-то сердце нехорошо стучит, – пожаловалась она и пошла в свою комнату.

Ян поставил чашку в раковину и посмотрел в окно. Как хорошо зажили они с мамой, когда он добился успеха. Больше никаких старых хрущевок с картонными стенами, когда по ночам слышно, как ругаются соседи. Никаких старушек-из-ада на лавочках перед подъездами. Никаких унижений. Новый дом. Своя территория. Шлагбаум. Состоятельные соседи. Мама всегда о таком мечтала. Она надеялась, что отец разведется с женой-стервой и заберет их в свою квартиру. Не вышло. Трешка в сталинском доме, так же как и дача, и фирма достались Той семье. А Ян с мамой остались в своей убогой хрущевке. Ян помнил, как мама переживала из-за этого, и не мог допустить, чтобы она испытала такое снова. Он должен выиграть конкурс!

Похлопав себя по щекам, Ян пошел в свою комнату и сел за компьютер. Медлить нельзя. У него всего две недели, а значит, каждая минута на счету. Нужно не только придумать саму идею, но и написать сценарий для видео, потом снять, смонтировать и загрузить на страницу «РуСтара». Не то, чтобы четырнадцать дней это совсем мало для такого задания. В конце концов, они же не документальный фильм должны снять. Но зрители ждут не просто обычное видео, которое регулярно публикуют блогеры-участники. Чтобы проголосовать за конкурсанта, они должны увидеть что-то особенное. С одной стороны, соответствующее стилю и теме канала, но с другой, превосходящее то, что блогер снимал раньше. Короче, задачка непростая.

Для начала нужно накидать несколько идей, чтобы потом выбрать самую перспективную. Ян открыл свой канал, затем достал блокнот с заметками и контент-планом и перелистнул новую страницу. Итак, идеи…

Неожиданно смартфон Яна разразился трелью. Входящий звонок с неизвестного номера. Ян нахмурился. Опять мошенники? Кто на это раз: главное полицейское управление или служба безопасности банка? Ян хотел было проигнорировать звонок, но номер показался ему смутно знакомым. Он явно видел его раньше. Может, это организаторы конкурса? С другой стороны, Ян же добавился в звездный чат для финалистов «РуСтара». Если бы организаторы захотели связаться с участниками, сначала написали бы туда. Ян колебался. Он не любил отвечать на звонки с незнакомых номеров. Но страх пропустить что-то важное на этот раз оказался сильнее, и он принял звонок.

– Да, – привычно сказал Ян, хотя мошенникам вроде бы лучше отвечать «алло». Вдруг они запишут твое «да» и потом используют?

На том конце послышалось шуршание, но никто так не заговорил. Ян выждал пару секунд, готовый в любой момент сбросить звонок. Наконец, он услышал тихий мужской голос.

– Ян? – спросил незнакомец.

– Да, это я. Кому вы звоните? – Ян был раздражен. Если выяснится, что это очередная реклама, то…

– Привет, – снова тихо сказал голос. Казалось, человек на том конце сильно волнуется. – Это Леша. – Пауза. – Твой брат… единокровный брат. Ты… меня помнишь?

Глава 3

Глава 3

От неожиданности Ян чуть не выронил смартфон.

Стоп, стоп, стоп!

Леша? Тот Барчук? Сам звонит? Но с чего вдруг?

Ян пытался осознать происходящее. Получалось с трудом. Впервые в жизни он почти вживую услышал голос Барчука, которого так ненавидел и столько раз вел мысленные споры. И теперь это событие казалось сном. Неужели Барчук сам ему позвонил? Сердце Яна забилось с бешеной скоростью, словно на марафоне. Ладони вспотели. В комнате внезапно стало душно. Яну хотелось бросить смартфон и сбежать, и одновременно он боялся, что Барчук больше ничего не скажет.

– Эм, ты там? Слышишь меня? – раздалось из динамика.

Ян понял, что молчит уже слишком долго. Барчук может решить, что Ян испугался, а этого допустить нельзя. Он кашлянул, придавая голосу твердость. Ян очень давно хотел поговорить с Той семьей, чтобы высказать им все, но, как назло, звонок Барчука застал его врасплох, и он не мог собраться с мыслями.

– Что тебе надо? – как можно более равнодушно бросил Ян.

– Я… эм… – Кажется, Барчук тоже не мог подобрать слов. – В общем, я хотел поговорить.

– Ну так говори! – в голосе Яна появилась злоба.

– Это не совсем телефонный разговор… Вообще, мы же ни разу не виделись, давай встретимся где-нибудь и пообщаемся. Познакомимся хоть, столько времени прошло… – предложил Барчук.

Ян начал закипать. После всего зла, которое Барчук с мамашей причинили его семье, он вдруг решил протянуть оливковую ветвь мира?! Нет уж!

– Познакомимся?! С чего мне вообще с тобой встречаться?! – прокричал Ян.

На том конце снова раздался тяжелый вздох.

– Я понимаю, все это немного… просто… я не хочу, чтобы это выглядело… ну, сейчас будто…

– Хватит мямлить! – рявкнул Ян, стукнув кулаком по столу, – говори, что тебе надо, или я бросаю трубку.

– Да… ясно. – Послышался очередной тяжелый вздох, затем пауза, и только потом Барчук снова заговорил: – в общем, мне нужна помощь. Я заболел и…

– Чего?! – закричал Ян, – после всего, что ты и твоя мамаша сделали, у тебя хватает наглости звонить мне и о чем-то просить?! Совсем совести нет?! Вали к дьяволу! – проорал Ян и сбросил вызов, а затем отшвырнул смартфон на кровать.

Ян задыхался от ярости и возмущения. Он сидел за столом, сжимая кулаки. Из-за слишком частых вдохов закружилась голова, а перед глазами поплыли цветные пятна. Яну хотелось крушить, рвать и грызть все вокруг. А еще сильнее он жаждал вцепиться в глотку ненавистному Барчуку.

Какого черта?!

То есть, этот Барчук звонил не для того, чтобы извиниться за свою подлость? После всего, что они сделали с ним и мамой после того, как свели в могилу отца и заграбастали себе все наследство, он смеет звонить и просить денег?! У них там совсем совести нет, что ли? Что это Барчук о себе думает?! Еще и встретиться хотел! Чтобы познакомиться, ага! А самому только деньги нужны! Неужели он думает, что после всего кто-то станет ему помогать?!

Ян вскочил и принялся метаться по комнате, попутно пиная все, что валялось на полу. Его душила ярость. Он ненавидел Барчука так сильно, что это причиняло боль. Если бы Ян оказался сейчас лицом к лицу с ним, то просто порвал бы на куски. А вместо этого вынужден выплескивать злость на вещах. Яну хотелось выть и кричать. Легкие горели, одежда сдавливала грудную клетку, и Ян вцепился в нее ногтями, пытаясь порвать плотную ткань толстовки.

В комнату заглянула мама, видимо, услышавшая его крик.

– Что случилось? – взволнованно спросила она, – какие-то проблемы на конкурсе?

Ян обернулся на мамин голос, но из-за ярости не смог сразу заговорить. Пришлось взять паузу, чтобы хоть немного успокоить дыхание.

– Как у него только наглости хватило мне позвонить?! – прокричал Ян, забыв, что мама не в курсе ситуации.

– Ты о ком? – удивленно спросила она, с беспокойством оглядывая разбросанные по полу вещи.

– Этот Барчук! Леша! – Ян выплюнул имя, словно яд.

Мама вздрогнула, на ее лице отразился страх.

– Сын этой стервы? И чего он хотел? – настороженно поинтересовалась она, вцепившись взглядом в Яна, – что бы он там ни говорил – не слушай. Они с этой стервой такие лжецы! Такого наплетут! И вообще, не надо тебе было с ним разговаривать. В следующий раз бросай трубку! – напутственно затараторила мама.

– Откуда мне было знать, что это он?! У меня же нет его номера! – завопил Ян, но потом осекся. Мама ведь ни в чем не виновата.

Мама скрестила руки на груди. Ее лицо стало бледным, а мышцы еще сильнее напряглись.

– Так зачем он звонил? – спросила она с нажимом.

– Денег просил! – Ян со злости пнул стул.

– Чего?! Какие еще деньги?! – минуту мама переваривала слова Яна, а потом ее лицо покрылось красными пятнами, – они там совсем с ума сошли, что ли?!

– Вот именно! Он вроде как заболел, и теперь ему нужны деньги, вот и вспомнил о моем существовании! Только мне-то какое дело до его проблем?! За идиота меня держат?! Я лучше сожгу все эти деньги, чем стану ему помогать.

Странно, но после этих слов мама вдруг расслабилась.

– Правильно, сынок, правильно. – Она активно закивала. – Нельзя их прощать. Такие, как они прощения не заслуживают. Еще неизвестно, правда ли он болен. Его мать-стерва – такая хитрющая дрянь, наверняка это она сынка подговорила. Да-да, это вполне в ее духе, а потом окажется, что и болезни-то никакой нет.

– Да плевать мне, болен он или нет! – воскликнул Ян.

– Правильно, сынок, правильно. – Мама продолжала кивать, как кукла-болванчик. – Они после смерти отца все деньги себе прибрали, вот пусть теперь их и тратят. И квартира есть, и дача. Люди не бедные! А то иж любители халявки, узнали, что мы теперь хорошо живем, и налетели на чужое добро!

Ян все никак не мог успокоиться, а слова мамы только сильнее разжигали в нем гнев и ненависть к Барчуку и его матери. Теперь он жалел, что так быстро закончил разговор. Надо было все высказать. Так, чтобы у Барчука даже мысли не возникло снова позвонить. Яна подмывало взять телефон и написать пару нецензурных сообщений, потому что говорить он был не в состоянии.

– Вот я сейчас ей позвоню и все выскажу! – заявила мама и направилась к выходу из комнаты.

Ян быстро спохватился и успел рукой перегородить ей дорогу.

– Не надо, ма! – Ян убрал руку и, глядя на удивленную маму, пояснил: – не трать на них нервы. Я сам разберусь.

Он помнил, как тяжело мама переживала смерть отца и дележ наследства. Это были мрачные дни для них обоих, и Ян не хотел, чтобы мама снова страдала. Он должен был ее защитить. В конце концов, теперь это его битва.

– Правда, ма, не надо им звонить. Делать нам больше нечего. Я этому Барчуку уже все высказал, поверь, впредь он к нам не сунется. – Чтобы успокоить маму, Ян через силу улыбнулся. – И вообще, нам нет никакого дела ни до них, ни до их проблем.

Уже немного успокоившись, Ян обнял маму.

– Какой ты у меня хороший. Мой защитник, совсем как твой отец, – нежно сказала она, – ладно. Я не буду им звонить. Но и ты должен пообещать, что больше не станешь связываться с ее сыном. Помни, они нам никто. Это из-за них погиб отец. А теперь, когда они видят, как хорошо мы живем, наверняка захотят напакостить. Знаю я эту породу. Поэтому ни в коем случае не иди у него не поводу. Он нарочно давит на жалость, знает, что ты у меня хороший мальчик. Не поддавайся! Ни в коем случае больше с ним не разговаривай. Ладно? Обещаешь?

Мама вцепилась в Яна взглядом, ожидая его ответа.

– Да зачем мне вообще разговаривать с этим Барчуком?! Лучше сдохнуть. У меня даже номера его нет, – соврал Ян.

– Вот и умница! – На лице мамы появилась довольная улыбка.

– Ладно, мне надо готовиться к конкурсу. – Ян кивнул на компьютер.

– Конечно-конечно, ухожу, – сказала мама и, напоследок бросив на Яна внимательный взгляд, вышла из комнаты.

Ян прикрыл за ней дверь, а затем схватил подушку и принялся лупить ее, сколько было сил. Вместе с усталостью немного поутих и гнев. Ян сел на пол около кровати, тяжело дыша. Он все еще не мог до конца осознать произошедшее. Ему звонил Леша. Тот самый Леша, который отнял у него отца.

Болезненные воспоминания нахлынули на Яна, воспалив и без того незаживающие раны.

Ян вспомнил детство. Как любил отца и как ждал встречи с ним. Как надеялся, что отец сможет прийти на школьные праздники, на соревнования, на Новый год… Ян ужасно завидовал своим одноклассникам, которые жили с мамой и папой.

Несправедливо, что отцу приходилось скрывать любимую женщину и любимого сына из-за каких-то общественных правил. Почему один только штамп в паспорте имел значение? Разве любовь не важнее?

Каждый раз приходя к ним, отец говорил, как сильно скучал. Он любил Яна и его мать и очень хотел жить с ними, но не мог, потому что мамаша этого Барчука, эта чокнутая стерва, обещала, что если отец уйдет от нее, то она превратит его жизнь в ад и запретит видеться с сыном. И ради Леши отец терпел, потому что был хорошим человеком.

Но попытки защитить одного сына отнимали время, которое отец мог провести с другим. В итоге отец приходил очень редко, и Яну оставалось только мучительно скучать по нему.

Эта несправедливость до сих пор не давала Яну покоя. Он помнил грустное лицо отца, который страдал в своей законной семье, и ему хотелось уничтожить Барчука и его мать.

Ян взял в руки смартфон. Зачем он соврал маме? Ведь номер Барчука сохранился в журнале вызовов. Ян разблокировал смартфон и уставился на строчку с телефонным номером.

Надо его удалить, что бы ни осталось никаких напоминаний о разговоре и вообще о существовании Барчука.

Ян коснулся холодного экрана смартфона, и над Лешиным номером всплыло окно выбора: «удалить» или отмена», словно красная и синяя таблетка в «Матрице». Ян замер. Такое простое действие. О чем тут думать? Он ненавидит Барчука и уж точно не собирается больше ему звонить. Поэтому и номер лучше удалить. Все так, но. Но палец Яна коснулся слова «отмена» и номер остался на месте.

Черт! Он не мог себе объяснить, почему не в состоянии удалить номер человека, которого ненавидит практически всю свою жизнь. Но, возможно, именно крепкие нити этой ненависти против воли привязали Яна к Барчуку, не давая отпустить прошлое и двигаться дальше.

Из-за этого Ян злился сам на себя, а еще больше злился на Барчука, но в итоге подумал, что у такого решения тоже может быть польза – если Леша еще раз позвонит, Ян будет в курсе и сможет не отвечать на звонок. Контроль над ситуацией останется за Яном. Поэтому он добавил Лешин номер в список контактов под именем «Барчук».

***

Весь следующий день Ян старался не думать о Леше, но чем сильнее пытался отвлечься, тем чаще в голову прокрадывались мысли о Барчуке. Казалось, все вокруг напоминало ему о Той семье, подло лишившей его отца.

На полке в книжном шкафу сидел бумажный журавлик. Тот самый, которого Ян хотел подарить отцу и не успел. Теперь журавлик пожелтел и помялся, его склоненная бумажная головка как будто выражала скорбь по прошлому, которое уже не исправить и не вернуть.

На прикроватной тумбочке лежали отцовские часы – старые, с толстым круглым циферблатом и потертым кожаным ремешком – как-то раз отец остался у них с ночевкой, пока его жена с сыном уехали к родителям. Это был самый счастливый день в жизни Яна. Потому что отец был только его. Но как всегда бывает со счастливыми днями, они пролетают за один миг. Утром Ян не хотел отпускать отца. Плакал и умолял, чтобы тот остался с ними. Но отец только похлопал его по спине, сказав что-то вроде «вырастешь, поймешь». Яну было очень горько и обидно. Тогда он тайком пробрался в родительскую комнату и стащил отцовские часы. На память. Ему хотелось иметь хотя бы одну материальную вещь, которая бы связывала его с отцом. Потом отец долго искал свои часы, но Ян так и не признался. И вот теперь, спустя десять лет, эти часы лежали у Яна на прикроватной тумбочке, вызывая в душе только боль и сожаления.

По дороге на кухню Ян проходил мимо своей «стены славы»: стенда с почетными грамотами за победы на школьных олимпиадах и медалями за спортивные успехи – наград, которые он завоевал ради отца, но тот так этого и не увидел. И не только потому, что умер. Даже когда отец был жив, он не мог прийти и поболеть за сына, разделить с ним радость победы или утешить в случае поражения. Ведь Ян не был законным сыном, им был Барчук. Барчук, который никогда ничего не выигрывал и ничем не выделялся на фоне одноклассников, получал отцовское внимание без усилий. Хотя должен был его заслужить.

В буфете стояла чайная пара, из которой когда-то пил отец. При переезде мама выкинула много вещей, но все, что, так или иначе, было связано с отцом, оставила. И теперь эти безмолвные предметы с укоризной смотрели на Яна каждый раз, когда он заходил в квартиру. Они требовали, чтобы он отомстил за отца.

Из-за этого его мысли постоянно возвращались к недавнему разговору с Барчуком. Ян никак не мог успокоиться. Гнев терзал его душу, жег внутренности, причиняя боль.

Как после всего Барчук посмел позвонить и попросить денег?! И почему Ян так и не высказал ему все, что хотел?! Почему Барчук остался безнаказанным?!

Ян тряс головой, отгоняя эти мысли, но они возвращались снова. Из-за этого он не смог придумать ни одной стоящей идеи для конкурсного задания. Хотя времени до дедлайна оставалось все меньше. Зато в Звездном чате, куда добавились все шесть финалистов конкурса, царило безудержное веселье. Соперники обменивались мемами, какими-то забавными историями и заверяли друг друга, что для первого задания у них почти все готово. Ян понимал, что это, скорее всего, бравада и хвастовство, но не мог не нервничать. Поэтому почти не участвовал в переписке, ограничиваясь смайликами и гифками.

Даже ночью он не смог нормально спать, стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором возникали болезненные воспоминания. Ян всю ночь ворочался с боку на бок, то и дело переворачивая подушку холодной стороной.

В итоге утром он проснулся совершенно разбитым. Дальше так продолжаться не могло. Видео само себя не снимет. Нужно было срочно брать себя в руки, иначе он рисковал сойти с дистанции в самом начале.

У Яна был только один способ вернуть душевное равновесие: когда воспоминания начинали его мучить, он заходил на страницу Барчука в соцсети, убеждался, что тот по-прежнему ничего из себя не представляет, и успокаивался. Ян делал так каждый раз, когда нужно было вновь обрести уверенность в себе, и самоутвердится в собственных глазах. Ему жизненно важно было знать, что Барчук проигрывает в их заочном противостоянии.

Ян зашел в свою учетную запись, а затем быстро отыскал страницу Барчука, заранее готовясь праздновать триумф. Действительно, что выдающегося Барчук мог сделать с последнего раза, когда Ян проверял его страницу (а это было совсем недавно)? Устроиться на работу в какую-нибудь шарагу, чтобы целыми днями сидеть за компьютером в уродливой рубашке? Это не достижение. Вот Ян попал в финал «РуСтара», обойдя сотни других блогеров. И прямой эфир с его участием смотрела вся страна.

Ян довольно улыбнулся. Зачем этот Барчук вообще завел страницу в соцсети? Постить видюшки с щенятами? Все равно ничего важного в его жизни не происходит.

Открыв знакомую страницу с дурацкой фотографией на аватарке, Ян опустил взгляд на ленту новостей, чтобы посмотреть последний опубликованный пост, и замер.

Этого просто не может быть…

Глава 4

Глава 4

«Вчера сходили с моей любимой девушкой в театр на «Вишневый сад». Обожаю Чехова. Каждый раз обнаруживаю в его пьесах новые смыслы. Постановка потрясающая. Всем рекомендую» – гласила подпись под фотографией. А на самом снимке был изображен широко улыбающийся Леша, а рядом Настя – первая любовь Яна.

Ян ошеломленно смотрел на экран компьютера. Кажется, от удивления у него даже приоткрылся рот.

Это какая-то шутка, да?

Ян моргнул, надеясь прогнать наваждение. Но фотография не исчезла.

Тогда он зажмурился и ущипнул левую руку. Получилось так больно, что Ян даже ойкнул. Но когда он распахнул глаза, все было на прежних местах: стол, компьютер, открытая вкладка с персональной страницей Барчука и Настя на фотографии.

Это не могло быть правдой! Просто не могло! Как? Настя и этот?! Почему?! Нет, невозможно!

Яну почувствовал, что его вот-вот стошнит. А потом его накрыла такая волна ненависти, какой он никогда раньше не испытывал. Чувства были настолько сильными, что на секунду Яну показалось, будто он умирает. Все тело скрутило спазмом, а сердце превратилось в вулкан, извергающий кипящую лаву.

В какой-то момент неподвижного сидения перед светящимся экраном Ян понял, что смеется. Только это был не веселый, а злой смех. Так что Ян сам себя испугался. Он сжал и разжал дрожащие ладони, а потом немного успокоил дыхание.

Сейчас нельзя сходить с ума.

Ян снова посмотрел на фотографию. Улыбающийся Барчук в какой-то убогой рубашке и пиджаке на пару размеров больше обнимал за талию Настю. На ней было стильное небесно-голубое платье с закрытыми рукавами, а на голове повязан шелковый платок на манер тюрбана.

Неужели это и правда Настя – первая и пока единственная любовь Яна?

Снова и снова разглядывая фото, он издал нервный смешок, а затем со злостью ударил кулаками по столу, до боли стиснув зубы.

Как это могло получиться? Почему из всех девушек мира именно Настя?

Ян учился с Настей в одной школе. Она была на два года и на класс старше него, но они все равно общались, ведь Настя была яркой, веселой девушкой, которую невозможно было не заметить и без которой не обходилось ни одно школьное мероприятие. Она была главной активисткой.

Ян впервые заметил ее лет в двенадцать, когда девочки уже перестали восприниматься как враги и начали вызывать незнакомое волнение. Точнее, первой девочкой, вызвавшей в нем бурю новых эмоций, стала именно Настя.

Ян должен был читать стихи на школьном концерте и очень волновался. Он стоял за сценой, ужасно потел и постоянно теребил в пальцах верхнюю пуговицу белой рубашки, то расстегивая, потому что дышать нечем, то застегивая для более строгого вида. Тогда к нему подошла Настя, которая, несмотря на возраст, была одной из ведущих концерта к Восьмому марта.

Странно, но даже спустя столько лет Ян помнил этот момент до мельчайших подробностей. Широкая искренняя улыбка Насти, маленькие белые цветочки в ее русых косах, пятно от синей гуаши на правом манжете блузки (дорисовывали поздравительный плакат в последний момент). Как Настя положила ладонь ему на плечо. Как смеялась в голос, не стесняясь и не сдерживая эмоций в отличие от других девчонок. Ян помнил даже исходивший от нее запах сирени – мыло? Шампунь? Духи? – такой нежный и весенний.

В тот день он впервые по-настоящему заметил Настю, а потом уже не мог не замечать. Его взгляд сам выискивал Настин силуэт в толпе на переменах, в тени актового зала, на мероприятиях, среди болельщиков на спортивных соревнованиях. Очень быстро Ян научился безошибочно отличать ее походку и тембр голоса, так что мог бы опознать Настю даже в темноте. В один из дней он тайком проследил за ней до самого дома. Оказалось, что Настя жила в другой части района в новой шестнадцатиэтажке. Ян долго смотрел на окна седьмого подъезда, в который зашла Настя. Ян надеялся, что она выглянет на улицу и тогда он узнает еще и номер ее квартиры, но этого, конечно же, не произошло. Зато потом Ян стал часто гулять в том районе, рассчитывая случайно столкнуться с Настей вне школы. Потому что в учебное время она постоянно была чем-то занята.

Настя организовывала и проводила конкурсы и концерты, участвовала в заседаниях ученических советов, помогала кружкам. Казалось, она всех знала и со всеми дружила. На каждой перемене Настя была окружена людьми – и старшими, и младшими. Ян не мог понять, как раньше он не знал о ее существовании, ведь Настя была везде, словно неугомонный веселый дух школы.

Скоро интерес Яна к Насте из абстрактного стал вполне конкретным – он понял, что влюбился.

Ян и раньше участвовал во всевозможных активностях, чтобы доказать, что лучше Барчука, теперь же он удвоил свои усилия, надеясь чаще быть вместе с Настей. И это принесло плоды. Они стали общаться, а потом подружились. Ян жутко ревновал Настю ко всем, втайне желая, чтобы она принадлежала только ему. Одновременно ему хотелось, чтобы все вокруг видели, какая потрясающая у него девушка. Точнее, какая потрясающая его будущая девушка.

Настя действительно была самой яркой в школе, и завоевание ее сердца стало бы очередной победой Яна над Барчуком, который наверняка мог только мечтать о девушке. И уж точно не о такой потрясающей, как Настя.