Безнадежные

– Ну а чё ты, Колёк? Ты ещё не привык што ли? У вас же давно не трансгаз, а притон какой-то, а щас будет более красочный, ваще синий, гы-гы-гы, – опять загоготал Олег, – ну, а ты теперь будешь у них за разводящего или как он там у них называется, – продолжил он ехидно лыбиться.

Тот смотрел на него огромными голубыми глазами, а в них ни искринки.

– Да ну тебя, мне-то не до смеха, серьёзно. Отмороженные они какие-то. Я уже не знаю, как им объяснять. А они прям требуют, наезжают да так, шо чувствуешь себя некомфортно. Ну а шо я им сделаю-то? – ещё раз показал он, что реально побаивается.

– Да просто отправляй их к руководству, у тебя ж его навалом, вот пусть там и разбираются. И чё ты ваще с ними разговариваешь, отсылай их и всё, – уже на полном серьёзе сказал Олег.

– Ну ладно, черт с ними, посмотрим, – вроде как согласился Николай, – а у меня ещё новость, раньше просто не хотел тебе говорить, шоб не сглазить. Я же фирму свою открыл, ремонтом подводных переходов будем заниматься. И сразу с одной фирмой договор заключил, а у них своя современная установка горизонтального бурения. И вот за счёт них я выиграл девять самых лучших объектов, – как обычно, похвастался он.

А давно зная его предприимчивую жилку, Олег совсем не удивился.

– О-о, а это ж ваще здорово! Давно пора, – искренне обрадовался он.

– Да, щас попрем, бабки приличные.

– Давай-давай, молодец!

– Фу, наконец-то укачала, – вошла его молодая жена, – А вы чё так просто сидите-то? Давайте ещё чайку, там же ещё тортик остался, Коль, доешьте, – открыла она холодильник и достала коробку.

Олег посмотрел на часы, а уже без пятнадцати одиннадцать.

– Да какой чай, Юль, на ночь-то глядя, всё, пойду я, – встал он и пошел одеваться, – завтра доедим.

– Да он же испортится.

– Ну, свежий возьмем, всё, давайте, спокойной ночи, я побежал.

2

В девять он у Токарева.

– Здрасти, я Рубицкий, можно? – приоткрыв дверь, представился он.

– Да-да, конечно, – вышел навстречу среднего роста симпатичный и примерно его ровесник, – здрасьте, вот, присаживайтесь, – пожал он руку и вернулся на место.

Олег огляделся. Кабинет просторный, слева у входа, в торце, большой буквой «г» диван. Он сел как обычно спиной к окнам, за приставной солидного тёмно-бордового стола, а напротив него стояли такие же книжный и одежный шкафы. Всё строго и уютно.

– Ну што, Олег Владимирыч, я пригласил Вас, штоб предложить перейти к нам. А то чё там этот ваш технадзор, прямо скажу, не серьёзно это, тем более для Вас, – сначала он поразил его сначала предложением и не менее точностью про, действительно, бесполезный технадзор.

Только сейчас у него отлегло. Ведь всё время он переживал и готовился объяснять про те Прахатинские переходы и еще, что он ничего не подписывал по дурацкой обваловке. А это было совсем неожиданно.

А Токарев, заметив его очевидную настороженность, продолжил:

– Насчёт Вас я навёл справки, – как-то оправдательно посмотрел он, – и не вижу в этом ничего предосудительного. Короче, Вы нам подходите, нам нужен такой специалист. У нас же все инспектора выходцы из эксплуатации, а я так вабще из нефтяников. А щас объёмы по ремонту растут, поэтому нам нужен строитель.

Вспомнив те объекты, являющиеся наглядным примером фактического бесправия независимого технадзора, и больше не желая участвовать в этой бутафории, он поспешил уточнить главный для себя момент.

– Сергей Валерьич, да я, честно, просто уже устал пыхтеть вхолостую. Да-да, бьюсь-бьюсь, а всё бесполезно, такой бардак тут у вас, просто ужас! Там же везде и такое творят, что волосы дыбом, и никому ничего не надо. Поэтому у меня вопрос, а насколько у вас независим инспектор?

– А-а, понял. Ну што сказать? Никаких ограничений в выявлении нарушений в отделе не существует ваабще, это абсолютно точно. Если предписание инспектором выписано обоснованно, никакой ревизии или отмене оно не подлежит. На моей памяти таких случаев не было. И сверху на нас никто ни разу не давил, – действительно идеально понял он Олега.

Такие правила «игры» его не могли не устроить. Но ещё раз вспомнив про «ожог» с Петечкой, и чтобы ещё навести кое-какие справки, он уже более осторожно ответил:

– Ну что сказать, надо подумать, но, а так-то я в принципе не против. Да-а, нужно бороться с этим бардаком и о-очень серьёзно, – немного освоившись, специально и для пущей эффектности отметил он «серьезно».

– Ну вот и отлично, пойдёмте, перекурим.

А когда вернулись, Токарев попросил его рассказать об опыте работы на «Большой земле». И Олег за два часа поведал ему о нескольких объектах, особо отметив, что там труба была настолько «гнилая», что приходилось менять до пятидесяти процентов, а последнее время и поболее.

– Ну всё понятно, всё правильно. Так и будем работать. Осталось только подождать нового штатного, и как получим, я сразу же Вам сообщу.

Фраза «так и будем» стала ключевой. Олег уже не сомневался, что можно переходить, и что взаимопонимание будет достигнуто.

3

Как и договаривались, Олег встретил друга на крыльце ресторана.

– Ну шо? – издалека спросил «хохол».

– Шо-шо, да ни шо, – как всегда передразнил его Олег, – пригласил на работу.

– Да? А ты?

– Ну, думаю, што надо идти.

– Да-а? – проходя мимо, как-то странно сказал Николай.

Сдав одежду, они прошли в большой зал, где было занято только два стола.

– Вот тот, шо белобрысый с красной мордой в сером костюме, это зам генерального по линейке, Купцов, мой прямой шеф, – пояснил Николай о кампании из трёх мужиков, сидящих у него за спиной и слева, у окна.

– Ага, ясно. Но ты мне лучше скажи, Токарев што за человек-то?

– Ну шо сказать, взяток он не берёт вааще, это двести процентов. Никто даже и не пытается ему предлагать. На дранной козе не подъедешь. У него ж свой, ну или как бы у его жены учебно-курсовой комбинат. Вот он и бегает с ним как с писанной торбой, задолбал уже всех, требует шоб все к нему людей отправляли обучать. А по работе кровь сворачивает капитально. Жесткий тип, конкретно. Одним словом, побаиваются его все, – красочно пояснил он.

А лучшей характеристики Олег и не пожелал бы. «Во-о! Это ж классика. Значит и палки мне не будет вставлять. А больше мне ничего и не надо»

Скоротечность перерыва не дала Олегу возможности обсудить не менее важные вопросы, и он перенес их на вечер. Придя в номер, он завалился на кровать. Сейчас у него уже были совсем другие мысли.

«Так, ну и что мы имеем. А то, что сейчас Коля для меня надёжная опора и хороший помощник, а когда я перейду, останется только помощником. А как только я начну закручивать гайки, то легко могу подставить его под удар. А чтобы избежать этого, нужно убрать причины, из-за которых он может пострадать. И проблема-то лишь одна, нет нормальных проектов. А когда они будут, то отвечать за брак будут только бракоделы. Значит, нужно сейчас его так накрутить, чтоб он вплотную занялся этим вопросом, заставил укс разрабатывать проекты на все объекты. Вот и всё! Так, так, ну что, пора и мне мобильник купить, а то как-то совсем не солидно» – встал он и побрел по магазинам.

Олег встретил друга на крыльце и опять в восемь. Пришли к Николаю.

– Ну што, Коль, надо срочно решать проблему с проектами, – начал Олег, как только они остались одни на кухне, – у вас же такой крупный проектный отдел, поэтому не должно быть вопросов с ними. А всего-то нужно, чтобы вместе с дефектными ведомостями каждое ЛПУ присылало им копии чертежей, по которым строились эти газопроводы. Всего лишь два – план и профиль. А нанести на профиль новые проектные решения даже для среднего проектировщика и дня не займёт. И пояснительную записку нужно сделать подробную, где описать все нормы на все виды работ. Это ж всё элементарно, они просто не хотят делать. И я знаю, почему, – на последней фразе Олег сделал особое ударение, потому что давно понял, что проекты явно никому не нужны.

– Да они ж говорят, шо нужны изыскания, а изыскателей у нас нет, – с недовольством обозначил он как бы весомую проблему.

А Олег давно не мог слышать этот абсурд.

– Да какие ещё изыскания, Коля? Они мозги вам всем компосируют! Вот, смотри, всплыл участок, любой, пусть двести метров или два километра, да хоть пять, и его нужно уложить на проектную отметку. Ну и што, для этого нужно проводить какие-то изыскания? Да это же бред. Чё, за двадцать или тридцать лет могло измениться? Новая гора какая-нибудь выросла, или река новая образовалась? Конечно нет! С этими изысканиями пусть они другим лапшу на уши вешают! Ведь достаточно отправить геодезиста на объект, который только пейзаж сравнит с чертежами и нанесёт на них фактическую картинку, сфотографирует просто, и всё. Там делов-то на день, а с дорогой на два-три, максимум. Мы дольше щас разговариваем, – выпалил Олег, хорошо зная, что крыть тому нечем, абсолютно.

– Ладно, на этой неделе пойду к ним и разберусь. А ты знаешь, шо в ПКО работают Надя и Оля, та, шо из близняшек, помнишь?

– Да я всех помню. А на втором курсе они вабще жили напротив меня в пятьсот шестой. Так што, пойдёшь, передай им мой пламенный привет, – специально обозначил Олег своё жуткое недовольство, – А ты знаешь, нет, одну очень хорошую и уместную поговорку, «делай всё по чертежу, и не будет п…жу!?» А это истина, Коля, с ней не поспоришь. Так што, так и передай им от меня. Вот, ты компрессорные строил, вы без чертежей хоть что-нибудь монтировали?

– Ну ты сравнил! Нет конешно. Но там-то строительство было, а здесь просто ремонт. И наши лэсовцы знают же, шо и как делать, – твердо сказал он.

А это уже чересчур, и взбесило Олега до небес.

– Да ты о чём говоришь-то? Ну, назови мне хоть одного, назови-и. Да никто ничего не знает, и знать не хотят. Я их всех уже раскусил. Может они и знают там, как краны свои обслуживать, но в ремонте газопроводов они ваще ничего не понимают. Я тебе точно говорю. Никто, ваабще никто! Полный ноль!

– Да ладно, хорош, – махнул рукой Николай.

– Да чё, ладно-то. Я тебе говорю, ваще ноль, да даже минус! – вскипел Олег.

– Да ты шо? Прям вот так?

– Да-а!

– Ну, ладно, завтра пообщаюсь. Неужели всё так печально?

– Да это не печально, Коль, а полный… И завтра ты в этом убедишься. Ладно, ты мне лучше скажи, как там поживает Малофейкин, гнида эта?

– Да ничего, вроде нормально, ходит себе на всякие там совещания. Граф же его только для этого и взял, шоб тот ходил на всякие такие мероприятия и отгребал. Мальчик для битья. А он наверно думает, шо после ухода Графа в УКС, Руднев-то на пенсию через год, шо он на его место сядет. Да дурачок. Казбек-то, вон, возле генерального только и крутится как ординарец по особым поручениям. На родине у него там церковь такую отгрохали, говорят, в два раза больше и красивее нашей. И еще асфальт от Калуги до его поселка проложили около сорока километров. Там, видать, всё давно решено.

А видя здесь новый красивейший храм, Олег обалдел.

– Понятно, а тот-то, чурек, как? Ты хоть с ним-то не связывался?

– Да было, один раз. На одном объекте осталось восемьдесят два лимона, просто не успели освоить, и шоб Москва не забрала, я ему предложил их оформить, шоб потом перекинуть на другой объект. Он забрал, а щас ходит и морду воротит, – с недовольством сказал Николай.

И этим он совершил двойную оплошность, видимо, позабыв, что друг в таких вещах соображает лучше него в сто раз.

«Ага, перекинуть. Ну-ну…»

– Да ты держись от него подальше, он же тебя подставит, Коль, знаешь же, как эта мразь меня хотел убрать, – злобно сказал Олег.

А Николаю была явно неприятна эта тема.

– Да ну его… А я же Миху нашего позвал главным инженером, – не меньше удивил он друга.

Ведь встретившись летом на юбилее, Олег сам тогда подумал о Манкове, но не сделал, так как тот был вроде при делах. А сейчас он почувствовал, как будто что-то живое оторвали. И долго вынашивая свою идею, он торопился:

– Ясно. А если вам предложить фирму по технадзору, это реально?

– Да вполне, я думаю. Я сам присутствовал на одном совещании, когда генеральный сказал, шо нужно создать конкуренцию газнадзору и орггазу. И шоб только фирма была состоятельной и могла контролировать по семь–восемь объектов, – также легко обрадовал он друга.

– Так давай, я предложу свою, надо ж наводить порядок.

– Да не вопрос, а лицензия есть?

– Ну, пока нет, но щас займусь и вместе с экспертной получим.

– Давай, а я-то шо, конешно, помогу. Объёмы же выросли, думаю, будет ваще без проблем.

По его энтузиазму Олег понял, что проблем действительно не должно быть, поэтому ему даже неловко стало за себя, что раньше не спросил.

– Да-а, жаль, конечно, шо ты переходишь. А я ж тебя хотел позвать, шоб ты моей фирмой руководил, – с досадой обронил Николай.

Только сейчас Олегу стала понятна его странная реакция перед обедом.

«Ё-моё, ну ты даёшь! А что ж ты вчера-то это не сказал! Ну…» – лишь выругался он про себя, а очень хотел покрыть его прям матом.

– Да ладно, и так можно работать, и будем помогать друг другу. Ну чё, поздно уже, пошёл я, – очень обидевшись, нашелся лишь что сказать он, хорошо понимая, что друга предложение было намного выгодней.

Но согласие Токареву он уже дал, и теперь отказываться не солидно. И с гигантской обидой побрёл он одеваться.

VIII глава

Постылые! Исчадье преисподней!

Мне жаль, что нет ругательств

попригодней!

И.В. Гёте

1

Предложение Токарева заставляло Олега несколько изменить подход к делу. Теперь ему было необходимо полнее и жёстче обозначить все требования. А если в чем-то даже не удастся, тогда хотя бы для того, чтобы потом никто не смог его упрекнуть в том, что раньше какие-то из них он не выдвигал. Но при этом ему ещё нужно было сделать так, чтобы никто не усмотрел в его действиях разницу, по которой кто-то смог бы догадаться о его переходе. Ведь тогда неизбежно пойдут разные кривотолки, что якобы до этого его требования были намного меньше и слабее. А это для него было абсолютно неприемлемо. Ведь он хотел и сохранить тайну о предстоящем переходе и, конечно, для пользы дела чётко и в полном объёме обозначить сейчас весь комплекс своих требований, который бы все уже не только хорошо знали, но и приступили к его выполнению. Да и всякое могло случиться, и прокол с Петечкой яркий тому пример. А в совокупности, как только Олег представил объём всех этих требований, задача обозначилась далеко не из легких.

Видимо забыв весенний конфликт, руководство опять поручило ему Ныринские объекты. Он повозмущался, но вариантов не было. А главное то, что сейчас он совсем не верил в эффективность, нет, это очень громко сказано, а даже в мизерную полезность своей миссии, поэтому и не рассчитывал ни на что. Ведь диспозиция заказчик–подрядчик и их весьма сплоченные, даже братские отношения напрочь исключали независимость технадзора. И если в других филиалах хоть как-то реагировали на его замечания, старались вникнуть и что-то предпринимали; звонили, писали какие-то письма в УКС и трансгаз, то здесь была и стена, и пропасть, одновременно. Более того, они даже пытались убедить его в том, что всё делается нормально.

И он как вспомнит, что «труба нашла своё место» и «её совсем не нужно трогать», его сразу клинило. А больше всего он не хотел встречаться с их начальником. Его не имеющая аналогов степень высокомерия широко известна, что Олег терпеть ненавидел больше всего, поэтому и не сомневался, что конфликтов избежать не удастся. Тем более, что ему уже известно о его предводительской роли в этом вредительстве.

Из общения по телефону с начальником ЛЭС, Удаловым, Олег вчера узнал, что проектной документации нет, а значит, и нормального ремонта. Но нужно же всё это увидеть и зафиксировать, поэтому он сразу выехал на объект. С подрядчиком «Газстрой» он столкнулся впервые, но наслышан об их художествах. С первых слов начальника ПТО, Олег быстро понял, что у них не просто всё запущено, а так, что хуже не бывает. А ещё наслышан, что, кроме хозяина фирмы Норика Погосяна, его заместителя и младшего брата, и еще начальника участка Мурадяна и этого Паргефа, по-русски не разговаривал никто. И в этом он только что убедился. Из его речи он с трудом понял отдельные слова. А уже достоверно зная, что в области нет ни одного инспектора Ростехнадзора из армян, у него автоматически возникли вопросы: «А как же все они сдавали экзамены? И как вообще на стратегических объектах страны находятся эти иностранцы? Да пусть даже у них есть миграционные документы, но если они ничего не соображают в ремонте, и общаться с ними невозможно, то о каком качестве работ вообще может идти речь?»

Проехав с ним более ста километров, Олег даже и не думал о чем-то поговорить. Вдали показалась крыша вагончика и разная техника. А стрел трубоукладчиков не видно, значит, опять производилась только обваловка.

Подъехали к вагончику, вышли. А прям в десяти метрах велись работы. Летали самосвалы, высыпая грунт, который тут же и с бешеной скоростью толкал бульдозер «сотка» на оголённый газопровод и даже без дорнита. К такому он никогда не привыкнет.

– Так, покажите разрешение на засыпку, – спросил он, хотя был уверен, что его нет.

– Какой ишо разришэня? Засыпам да и всо.

«Ну вот о чём ещё с ним говорить? Да австралопитеки наверняка и намного сознательней были»

– Да вы што творите-то?! А если бульдозер вспорет газопровод, они же сгорят тут все! – взорвался сам Олег, пытаясь образумить их.

– Как эта вспорыт? Он жа жылэзны.

– А, ну-ну! – развернулся Олег и к вагончику, чтобы сразу написать им предписание.

Вошел, а там такой бедлам, каких, наверное, не бывает даже у дикарей. Пола нет, видать, отвалился при разгрузке и валялся в стороне, в сугробе. Сам вагон покорежило, напротив, щель внизу с правой стороны небольшая, а с левой почти метр, и тот угол разорван так, что в проём можно спокойно пройти, лишь наклонившись. Посреди покореженная буржуйка, на ней что-то варили и жарили, вонь такая, что Олега стало выворачивать. Рядом такой же убогий стол, явно не руками сколоченный, вокруг кучи коробок с продуктами, а туша мяса, похоже, баранья, валялась прямо на песке. Справа несколько двухярусных кроватей с дырявыми замызганными маслом и соляркой матрасами и такими же одеялами, на которых спали прям в одежде и обуви. Тут не то, что писать, а находиться было невозможно. Олег выскочил как ошпаренный, за ним Паргеф.

– Эта втарой смэн одыхат, – поспешил пояснить он.

– Понятно, я щас, – сказал он и пошел за вагончик якобы по нужде, а так-то покурить, чтоб его никто не видел.

Теперь-то он поверил, что даже Танечка подписывала ему процентовки почти не глядя. Этот кадр до такой степени, видать, достал её своей тупостью, что даже она, считавшая всегда с точностью до копейки, подмахивала ему, лишь бы он только сгинул с её глаз, потому что знала, что за пределы сметы они всё равно не вылезут.

«Ну вот что взять с этих неандертальцев? Да им же только архаров пасти или укропом торговать! Куда вы лезете, если даже таких элементарных вещей не понимаете! Всё, надо дергать отсюда и быстрей! Не хватало только, чтоб меня с ними приравняли! А запросто, если я здесь, и позволяю им это. Нужно срочно написать, что работают на действующем»

– Паргеф, я всё! Кто меня обратно повезет? – выглянув, прокричал он.

– А, шас, мынутку, – обрадовавшись, кинулся тот, как гепард, остановил первый же самосвал, махая рукой.

Вернувшись, Олег быстро написал ставшее уже практически типовым предписание, побежал к Нариманычу и отправил во все концы.

Потом он мучительно ждал девяти вечера, зная, что Николай с работы не уходил раньше восьми. Набрал.

– Да, привет, Олег.

– Здорова, ну што, Колёк, я от армян приехал, ну и где твоя обещанная переизоляция?

– Да этот объект этого года, а переизоляцию мы начнем в следующем, – прогромыхал в трубку просто убийственный ответ.

Устав нервничать и давно понимая, что задача перед заказчиком и подрядчиком стоит только одна – как можно быстрей освоить, а точней, засвоить выделенные средства, в чем он помешать им абсолютно никак не мог, а также, не имея никакого желания усилить ощущение собственного бессилия, ему уже ничего не осталось, как только сказать:

– Да ну тебя, давай, всё, пока! – и отключился он.

«Ну теперь-то ясно, почему ликвидировали наш трест. Им нужны только сторонние подрядчики! Ведь с нас-то никаких откатов невозможно было получить. А мы-то работали по себестоимости, только зарплату платили и горючку с материалами списывали. И ремонт делали как положено и работали дешевле чем чужие в два раза. А сейчас-то они просто все эти деньги пилят и всё! У-ух, аж шестьдесят миллиардов и как будто, так и надо. И там теперь тоже всё так же делается, и вон, в Нижнем, ребята говорили. Да везде так! Это ж сколько они за год пилят? Да получается с триллион, не меньше! Да, одних трансгазов только двадцать и ещё газдобыч всяких с десяток, и даже если у тех поменьше объёмы, по двадцать-тридцать, по любому триллион! Вот, уроды, и не подавятся же!»

2

Чтобы сдать отчёт по командировке, Олег поехал в Ладым. Войдя в офис, он сразу почувствовал необычность обстановки, все сидели если не угрюмые, то озабоченные. Такого раньше не было.

– Здорова, коллеги! – дружественно воскликнул он.

А все только пробурчали «привет», даже Прокудин с ним не пошутил, как это всегда он делал, встречая его какой-нибудь новенькой шкваркой. Не нарушая столь загадочной атмосферы, Олег подошел к Петрову и положил документы на стол.

– Вот, Николаич, это по моей поездке в Подгорск.

Тот молча завизировал, поднял голову, одновременно открывая папку, где сверху было его предписание.

– Владимирыч, да вот ты армянам написал, што они не делают подсадку, но её же нет в проекте, – начальственно заявил он.

У Олега сразу стрельнуло: «Ну вот почему, как богатырь, добродушный, хороший человек и обязательно тюфяк?»

Ведь это сказал инженер, возглавляющий целый отдел специалистов высокого уровня, во всяком случае предполагаемого, которые обязаны знать этот вопрос в совершенстве. Остальные все слышали и ждали его реакции, поэтому и висела такая, могильная тишина. Олег сразу понял, что скорее всего это и обсуждалось ими до его появления. А сам Петров обязан это знать уж точно не хуже других.

– Николаич, да ты о чем? Вот же, в первом пункте написано, что проекта у них нет! В этом-то и дело. А если б был, то подсадка, как и полный ремонт изоляции обязательно были бы заложены в нём. Вот и всё. А иначе он бы не прошел экспертизу. И вабще, советую вам наконец-то задуматься, ведь это ж явное вредительство, – специально нарезал Олег, желая заранее оградить их от неприятностей, которые уже наметил.

– А я считаю, што за все эти годы труба отлежалась, нашла себе самое удобное положение, и её вабще не надо трогать, а только обваловать и всё, – прогромыхал сзади рык Парнасова, намного похлеще, чем у Джигурды.

«А-а, вот кто автор или соавтор этой дурацкой отмазки! И это технадзор! А он же ещё наверняка думает, что гениально придумал. И это говорит человек, который прошёл путь от мастера до начальника СМУ! И где? В СТПСе! Какой позор!»

У Олега было огромное желание покрыть его прям матом, но не стал. Всё-таки тот ему почти в отцы годился.

«Да я вас всех сейчас вылечу» – и лишь повернулся он.

– Это ты о чём, о трубе, которую кое-где даже аркой выперло? Может ещё скажешь, што поврежденную изоляцию не надо ремонтировать? И вабще, объект как называется, а? Да-да, устранение дефектов, подсадка, переизоляция и балластировка. Ну, и тогда, о чем речь?

Ответа он не дождался, тот даже головы не поднял.

«Вот так-то лучше. А то позоритесь тут, да ещё и больше всех. Ишь, сидят они, молчат. А-а, ясно, Самарин всё-таки сказал им про мой переход. Вот они и не хотят нарываться. Ага, чуют…! Ну, хотя бы так. А дальше еще посмотрим, я и с вами разберусь»

– Владимирыч, да што ты так переживаешь-то? Они ж свои деньги тратят, вот как хотят, пусть так и делают, – с легкостью сказал Петров.

– Чё? Какие свои? Пятьдесят процентов им выделяется из госбюджета, да и остальные тоже практически государственные! Да и в любом случае они обязаны делать всё как положено! Вы чё?!

Возражений не последовало. Далее полезного общения не предвиделось.

– Ну вот так-то. Ну что, Николаич, всё, поехал я? А то меня машина ждёт, – экспромтом придумал он отговорку, спеша повидаться с Вячеславом.

А уже спускаясь по лестнице, он только сказал:

– Да-а, вот это технадзор…! А что ж тогда от других-то ждать?

3

Придя с работы и поужинав, Олег прилег отдохнуть. Вдруг, в подъезде раздался перезвон и грохот, и похоже, что по перилам чем-то неслабо ударили, и те загудели эхом на пять этажей. Громкий перезвон, а еще гогот, шум, и по голосу он понял, что идёт его зазноба. Он выбежал. А там, она с подружками поднималась.