Попутчица

У него был тако стиль общения постоянно, он забывал часть диалога или вовсе настолько не контролировал то, что говорит, что повторял людям одно и тоже по несколько раз. Доходило даже до такого, что за минуту он одну и ту же тему озвучивал пять, а то и шесть раз, словно песня на повторе. Митю эта особенность сильно раздражала, ведь из-за этого минутный диалог перерастал в длинный рассказ, где новых действий после начала не добавлялось.

Митя устало выдохнул.

– Ладно, я позвоню, как освобожусь, подготовь машину к пяти, чтобы сели и поехали.

– Да, да я вот, выхожу уже из дома, одетый стою. Свободного времени у его отца было всегда навалом.

У него был собственный «бизнес» хотя это было ближе к шабашке, где он работает от силы день в неделю. Он поставлял на рынки автотовары. Брал их в соседних городах у производителя и доставлял на рынок, а маржу забирал в карман.

Назвать это работой у обычного, среднестатистического человека язык не повернется, хотя средний заработок региона при чувствительно меньших затратах в силах он имел, а значит, не важно, как это называется, главное, чтобы работало.

Глава 5

После того, как Митя вместе со своей бригадой разобрался с аварией. Он пожелал всем хорошей и спокойной рабочей недели и пулей полетел домой за вещами.

Этот незапланированный инцидент его безумно расстроил. Он постепенно начинал нервничать ведь несколько недель до поездки, он дотошно высчитывал каждый час, потраченный на дорогу. Он считал, когда они и куда приедут, высматривал ремонты дорог на картах в интернете, прокладывал для себя альтернативные маршруты и максимально хотел оптимизировать затраченное время.

Сегодня была только среда, но зная возможности их Газели, Митя отпросился у начальства сразу на всю неделю, чтобы не нервничать в непредсказуемых ситуациях.

Вместе с желанием максимально сократить затраченное время в нем еще и росла тревога. Он боялся дорог. Не в том плане, что там может произойти все, что угодно, а в плане аварийности. Самый большой процент смертей приходится на автомобили, а он еще не настолько опытный водитель, хотя уже и на своей машине проехал более ста тысяч километров. Не важно, сколько ты проехал, глуп тот человек, что не боится смерти на автодороге. Такова была главная мысль в его голове.

К половине шестого он уже добрался до своего верного коня на следующие несколько дней.

Газель представляла из себя большой, синий фургон. Помимо ряда водительских сидений, у нее были еще четыре места сзади, правда на время поездки сиденья вынимались из машины, чтобы больше вместилось товара, а также кузов в два метра длинной. Небольшой синий корабль был не многим младше Мити.

Его отец еще ни раз повторит, что в лучший свой 1999 год он смог позволить себе купить сразу две машины, когда все остальные вообще не могли себе их позволить. Вот с того момента Газель и стала частью их семьи. В этом году ее юбилей, только обычно, это она преподносит подарки владельцам.

– Здарова… – протяжно поздоровался отец и широко улыбнувшись протянул руку.

– Привет, пап. Ты все закончил, мы готовы ехать?

– Митя пожал руку и принялся перекидывать свои вещи из багажника своей машины в синий фургон.

Митя старался взять с собой как можно больше своего удобного инструмента, уже неоднократно продемонстрировавший свою полезность в таких поездках.

– А то! – уверенно сказал отец. – Только вот надо аккумулятор перекинуть с моей машины в Газель. – уже тише сказал отец, ожидая, что Митя может начать бурчать.

Однако Митя решил, что попытается держать себя в руках. В прошлой поездке они сильно разругались, и он пообещал, что вообще больше никогда не поедет, но вышло как обычно и вот он перегружает документы в бардачок.

– Сюда подъедешь или за ним надо ехать?

– Надо ехать, у меня машина во дворе стоит.

– Тогда давай ключи, я съезжу и вернусь, а ты пока вещи поудобнее расположи.

– А ну давай… – отец положил черный ключ на сидение рядом с Митей.

Аккумулятор с Газели украли в прошлом году. Так- как машина редко используется, было принято решение не восстанавливать пропажу, а просто перекидывать с отцовской Нивы «Шевроле» на время поездки.

Митя обернулся за считанные минуты и вот в шесть часов Газель тарахтела на всю округу.

Карбюраторный двигатель был чертовски громким, даже закрытый капот не спасал от его рева, что, впрочем, неудивительно, ведь там нет ни грамма шумоизоляции и огромные щели со всех сторон.

В прошлые разы у них возникали большие проблемы с стартером, вернее с проводкой на идущей к стартеру. Они даже пробовали поменять его на новый в процессе, но результата это не принесло. Сейчас же машина завелась без особых проблем и по словам отца, то, что происходило с стартером в прошлый раз пропало само собой.

Вспомнив прошлое, Митя решил поинтересоваться, что отцу сказали в автосервисе, на диагностике.

– А че в серваке сказали то? – начал Митя, пока Газель прогреваясь оглушала округу. – Есть какие слабые места?

– А… – на секунду замешкался отец. – Да какие слабые места?! Видишь? Работает как часы! – хвалился отец.

– Как двадцатилетние часы. Ты че так и не загнал машину в сервис? – догадался Митя. – Я же просил тебя?

– Да че с ней будет, движок даже обкатку еще не прошел. – в очередной раз повторил отец.

Митя лишь устало выдохнул понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Он в очередной раз проверил все документы, ключи и зарядки. Посмотрел на работу приборов в машине. В очередной раз вышел и проверил закрыл ли он двери в своей машине и на этом моменте их поездка официально началась.

Машина шла уверенно и работала ровно.

Мите нравилось управлять этой машиной. В ней приятно сидеть с ровной спиной, а еще сверху смотреть на дорогу интересно и не привычно. Ремень, только ужасно короткий, из-за чего, если ты что-то выронишь придется расстёгивать сначала его, а уже потом пытаться достать утраченное.

Самое главное неудобство заключалось в педали сцепления. Она была жутко жесткой для нажатия и, если приходилось долго ехать по светофорам или пробкам, нога моментально начинала болеть, это было основной причиной, почему отец не мог самостоятельно управлять ей с его больной ногой.

Отцовский дом находился вблизи к выезду из города и достаточно было только пересечь пару крупных улиц, и ты попадал на главную трассу М5, а на ней уже не так много светофоров.

В этот раз быстро пересечь улицы не получилось. Стоило Мите сделать несколько поворотов, как что-то в заднем правом колесе захрустело и так громко, словно вырывался кусок метала. Пришлось остановиться и осмотреть поломку.

Внешний осмотр не выявил повреждение, однако звук никуда не пропал.

– Я же говорил, что нужно ее обкатать перед выездом, ну почему ты никогда меня не слушаешь?! – устало и с раздражением спросил Митя.

– Да блин, первый раз такое, я даже не знаю, что это может быть. – защищался отец.

– Да, ты не знаешь, а в сервисе знают, поэтому машины и готовят к выезду ЗА-РА-НЕЕ – последнее слова он произнес по слогам, чтобы акцентировать на нем внимание. – Че делать то будем? – с отчаянной надеждой спросил он.

– А… – задумчиво сказал отец. – я даже не знаю, в сервис надо, так-то.

Митя лишь в очередной раз устало выдохнул и медленно покатился в уже знакомый автосервис неподалеку, который специализировался на ремонте именно Газелей.

Глава 6

Мама вернулась домой, когда время уже перевалило за обед. В последнее время выглядела она, мягко говоря, не очень, что и стало причиной её поездки к врачу. Глаза потеряли привычный блеск, лицо приобрело болезненный вид, очень стала уставать и немного похудела. От всех описываемых проблем она отмахивалась, предполагая, что дело просто в возрасте.

Правда ей было всего сорок четыре и внешне заметные изменения начались не более полугода назад. Стас постоянно подсаживался на уши со своими «Да ладно, сходи к врачу, может поможет…», и в конечном итоге победил.

Вернулась она в подавленном состоянии и первое время избегала разговоров с сыном, хотя он и пытался настаивать, выяснить у него так ничего и не получилось.

Стас обещал помочь соседке с ремонтом крыльца. Значило это то, что он, собственно, и должен починить крыльцо, а соседка потом его поблагодарит чем-нибудь вкусненьким. Самогон он принципиально никогда не брал. Пить пил, но платой не брал, так как считал, что дома такие вещи храниться не должны, поэтому ему платили разной выпечкой или фруктами.

Он всегда старался помогать тем, кто просит, так его воспитал отец. По этой причине он предпочел не допытываться до матери, а оставить разговор на потом.

На месте проведения ремонтных работ не оказалось нужного инструмента. Старушки молоток весь потрескался и после первого же удара ручка развалилась в щепки, поэтому Стасу пришлось вернуться домой за собственным, где он обнаружил заплаканную мать.

Мама раньше никогда не плакала. Даже, когда они с отцом разводились она держалась бодрячком и сама была инициатором развода. Все же отец часто запойно пил и жить с таким человеком, тем более, пока Стаса нет дома, она не смогла и он, Стас, её никогда не осуждал за это решение.

Сейчас, когда Стас незаметно зашел в дом, она сидела за столом и уперевшись в ладони лбом тихо подрагивала.

– Что сказал доктор? – серьезно спросил Стас и сев на стул рядом накрыл ладонь матери своей.

Женщина немного оживилась, подняла голову и принялась вытирать слезы.

– Да ничего, сказал там что-то, ну и ладно. – нервно тараторила мама.

– Ма, ну хватит, я же серьезно спрашиваю. – Стас пристально посмотрел ей в глаза.

Женщина хотела было в очередной раз отмахнуться от рассказа, но встретилась с взглядом сына, и её голова поникла.

– Онкологию нашли, по женской части. – тихо сказала мама, а из глаз снова начали собираться слезы. – доктор сказал, что стадия еще только начальная и при должном лечении… – ей не хватило воздуха чтобы договорить.

– Лечение поможет? – уточнил Стас.

Женщина закивала.

– Так, а в чем проблема, почему ты плачешь?

– Просто страшно. – отмахнулась мама. – не обращай внимания.

– Я понимаю. – погладил по руке Стас. – Но главное, что это лечится, остальное не так важно.

– Лечение дорогостоящее. – с горечью в голосе сказала Мама.

– Мам, ну перестань, деньги – это не большая проблема, ну сколько там сто, двести тысяч? – пытался успокоить сын, но сделал только хуже.

– Без малого миллион. – с надрывом разревелась женщина.

Миллион – это уже большая проблема.

Большая проблема она для их деревни. Стас, работая несколько лет на две ставки смог набрать только четверть необходимой суммы, у мамы зарплата была и того меньше, её деньги в основном покрывали коммунальные расходы и некоторую часть еды, все остальное было на Стасе.

Занять деньги, можно, но Стас на вскидку не вспомнил ни одного человека, что был в состоянии это сделать. Все его знакомые были, в основном, бедные. Есть еще вариант взять кредит, но там такие проценты, что с его зарплатой он сможет его закрыть только лет за десять, так у него еще в прошлом был грешок, после чего кредитная история испортилась в ноль.

– Найдем, мам, – пытался успокоить маму Стас. – там сразу все деньги нужны или можно постепенно?

– Лечение размазано на полгода.

– Ну вот, полгода – это огромный срок, мы справимся, я обещаю.

Мама лишь горько покивала, но успокоилась, что уже было хорошо.

Остаток дня у Стаса прошел в некоторой прострации. Он прикидывал возможные варианты заработка или предметы для продажи, но кроме старого дома и телевизора, что они купили полгода назад, ничего конкретного на ум не приходило.

Он закончил с крыльцом и долго шатался по деревне, то и дело здороваясь с соседями, а у самого голова была занята более важными делами.

Глава 7

Вечер в городе опускался плавно, окрашивая серые дома и улицы в тёплые оттенки заката. Высокий крепкий мужчина в возрасте терпеливо ждал перед крупной дилерской мастерской, где в данный момент находился его верный конь. Постоянные проблемы с электрикой, заставляли его нервничать, но мастер уверял, что всё было проверено, и теперь Мерседес будет работать как часы.

Мужчина с недоверием посмотрел на мастера, вспомнив, как много раз ему уже приходилось возвращаться сюда с теми же жалобами. Казалось бы, техника – вещь надёжная, но современная электрика могла сыграть злую шутку в самый неподходящий момент. Сейчас же он ждал, когда гаражные ворота откроются, чтобы наконец выехать и отправиться домой. Он поправил аккуратные солнцезащитные очки и сжал в руках ключи, чувствуя усталость всего уходящего дня.

Наконец двери с визгом открылись, и мастер в зеленом комбинезоне поздоровался еле слышно, жестом показывая, что всё готово. Мужчина сел в машину, на мгновение закрыл глаза, представляя, как сейчас заведёт двигатель и пустится в путь. Запуск прошёл без сбоев – мотор тихо урчал, и всё, казалось, на своих местах.

Он медленно выехал из сервиса и влился в поток вечернего движения. Сквозь стекла Мерседеса город мерцал разноцветными огнями реклам, вывесок и уличных фонарей. Шум машин смешивался с далёким гудением, и, хотя город казался привычным и спокойным, в каждом знакомом повороте и светофоре визжала нотка непредсказуемости.

Легкое покачивание автомобиля отдавалось в спине, а мягкий шелест шин на асфальте создавал ощущение уюта и спокойствия. Мужчина задумчиво наблюдал за трафиком, что пытается покинуть душные цементные джунгли.

Вдруг, перед его взглядом с правой стороны дороги внезапно рванула синяя Газель. Она, словно бурная волна, пронеслась мимо, оставляя после себя шлейф пыли и налет ветра. Гул мотора Газели был громче всех звуков городской суеты, и машина с ревом вписалась в трафик.

Мужчина не продемонстрировал ни единой эмоции, однако, заинтересовался. Газель казалась полной энергии и движения, словно олицетворяя дух дороги и приключений. Синий кузов сильно выделялся на фоне черно-белых машин. Создавалось впечатление, что это было что-то иное, недодуманное и свободное, в резком контрасте с ухоженным чёрным Мерседесом, двигавшимся плавно и размеренно.

Этот миг пролетел быстро – синий фургон исчез за поворотом, и мужчина вернулся обратно к умиротворённому созерцанию серых стен домов.

Глава 8

Средина июня в центральной России – это время, когда природа переживает пик своего летнего буйства, и в дороге особенно ощущается богатство и щедрость окружающего мира.

Трасса несётся среди широких полей, кое-где ещё покрытых остатками ярких весенних одуванчиков, но уже преобладающих всеми оттенками сочной зелени. По обе стороны в дали от дороги можно увидеть, как простираются рощи молодых сосен, их кроны сливаются в густой, безбрежный шатёр, сквозь который солнечные лучи пробиваются золотыми копьями.

Воздух в жару кажется маслянистым и неподвижным. Впрочем, иногда мимо открытого окна в кабине проскальзывает струя лёгкого ветерка, принося с собой признаки лета: терпкий запах пыльной дороги, тяжёлый аромат нагретого поля и еле уловимый запах луговых цветов, цветущих где-то в низинах. Асфальт сверкает, как зеркало, и высвечивает самые малейшие движения – проносящихся птиц, кузнечиков, перескочивших через полосу, или редкие пятна тени от облаков на небе.

Восемь часов вечера – самое красивое и волшебное время лета: багровое солнце начинает медленно склоняться к горизонту, окрашивая небо в тёплые розовые и янтарные оттенки. Длинные тени ложатся поперёк трассы, отдаляя деревья и придавая всему пейзажу удивительную глубину и спокойствие. Изредка вдали мелькают деревенские силуэты, переливы крыш и колодца – всё утопает в густом, тяжелом воздухе, наполненном утихающим гулом дня.

На обочинах дрожит марево: остатки дневной жары уходят в высушенную траву, где изредка мелькают жёлтые головки сурепки или фиолетовые колокольчики. В стороне от дороги протекает узкая речушка, над которой кружат редкие чайки.

И кажется, будто именно сейчас – во всей этой цветущей, прогретой солнцем вечерней природе, в бескрайней свободе дороги – таится простое и настоящее летнее счастье, в котором растворяются тревоги, спешка и суета большого мира.

Ремонт поломки не занял много времени. У тучного мастера в пропитанной пролитым машинным маслом одежде на определение и ремонт поломки ушло не больше получаса. Шпилька, удерживающая болты раскололась и осыпалась между сдвоенных колес и при каждом обороте колеса царапал диск изнутри.

Однако Митя считал это плохим знаком. Если уж они не смогли из собственного города выбраться без проблем, то дальше будет только хуже, но все замечания упирались в железное «Да, ладно, все будет нормально» и застревали в головах.

Митя хотел бы настоять на своем и остаться, он бы даже сам занялся машиной, даже за свои деньги отогнал бы ее в сервис и оставил на диагностику. Только вот раньше он этого не сделал, а сейчас, когда он уже отпросился с работы, собрал вещи и переборов страх дороги начал движение и вовсе смысла не имело и он это понимал.

Он все понимал, но хотел он не того. Если бы он залез поглубже в свои чувства и разобрался почему он так противится этой поездке, то смог бы обнаружить простой страх. Страх, который заставляет его ныть на каждом шагу. Страх, который накаляет обстановку и делает все, чтобы машина так никуда не поехала, ни сейчас, ни потом.

Хорошо, что в этой ситуации обе мысли двух людей накладываются друг на друга, вступают в противостояние и укладываются где-то на средних параметрах. Отцу надо ехать, а Мите страшно ехать, и они поедут, потому что НАДО больше, чем СТРАШНО, но отец будет выслушивать все недовольство, и он к этому готов.

Тем не менее машина, проскочив вечерние пробки на выезд из города по обочине с включенными аварийками, ехала по слабо загруженной трассе на Ульяновск. Мотор ревел. Пустая Газель с такими габаритами весело подпрыгивала на каждой кочке, словно плохо накачанный футбольный мячик.

Хоть солнце уже достаточно опустилось к горизонту, его жар все еще не сходил, а в Газели 99-го года, где по естественным причинам и не могло быть кондиционера, а окна были сконструированы почему-то так, что поток ветра из окна уходил назад и практически не попадал на водителя, казалось, было даже жарче.

Митя ловко, одними лишь пальцами открутил запаянную крышку с бутылки колы без сахара и сделал несколько мелких глотков, но чувство насыщения, теплая, сладкая жидкость ему не принесла.

– А у на есть вода? – спросил Митя.

– А Мить – небольшая пауза. – Есть… но она сзади, давай я перелезу и возьму.

Такие кульбиты в салоне Газели отец исполнял часто, но, когда его нога была здорова, а сейчас это может привести к плохому результату.

– Не надо, потерплю до заправки. – не громко буркнул Митя.

Так прошли мимо приближенные к городу поселения и после крупного села «Красный Яр» началась гряда сосновых лесов, внутри которых прятались детские лагеря и различные турбазы.

В Советском детстве они были популярны, и Митин отец часто посещал их, потому что их дедушка работал преподавателем музыки и на лето всегда отправлялся вместе с сыном в такие лагеря. Вернее, все было наоборот – это сын отправлялся с отцом в лагеря по его путевке.

Митя неоднократно слышал эту историю, настолько неоднократно, что если бы он всегда внимательно вслушивался в каждый рассказ, то мог бы по секундам расписать все время проведенное там отцом. Этот раз не стал исключением и когда отец начал свой рассказ, Митя закатил глаза и просто уставился на дорогу.

– …Помню нас десять человек, мы сбежали с лагеря и отправились в Екатериновку на дискотеку, а там был наш физрук и он нас всех спалил и потом заставил бегать. – естественным смехом засмеялся отец, находя эту историю очень забавной.

Сын не видел в этом ничего смешного, или просто не понимал, он лишь натянул улыбку неестественно до щек и повернулся к отцу, буквально на секунду для демонстрации и вернул лицо в обратно в скучающее положение.

Спустя три четверти часа поднявшись на гору, Митя щелкнул поворотником и съехал с дороги на газовую заправку. В этом месте они заправлялись каждый раз, когда выезжали в Ярославль, так как отец считал, что здесь самый дешевый газ, но в этот раз он заметил ценник в двадцать один рубль в городе, но здесь же он стоил больше, целых двадцать четыре рубля, что сильно подпортило ему настроение. Лучше бы он не смотрел на стоимость газа в городе…

– А Мить… – он часто так странно обращался к сыну, делая паузу, когда ему нужно было время на подумать. – Ну что? Сколько заправим?

Он спросил это скорее для того, чтобы сын принял его сторону и подтвердил его желание заправить тут минимум, а дальше поискать заправки с более дешевым газом, ведь на целый баллон разница составляла уже четыреста пятьдесят рублей, что в его глазах казалось существенным.

Однако Мите же было в целом плевать, он не хотел бы лишний раз останавливаться, но в целом его это не сильно волновало.

– Да мне все ровно, заливай сколько хочешь. – сказал сын, делая глоток из пятилитровой баклажки с водой.

Вода в ней оказалась теплая и неприятная, он так же не утолила жажду, как и бутылка колы ранее.

– Нет, ну так-то нам хватит. – оправдывался скорее перед самим собой отец. – А под Нижним еще раз заправимся, там на нашей заправке всегда дешевле.

По итогу в машину было заправлено около ста литров газа. Этого должно было хватить до въезда в Нижний Новгород, где располагалась вторая любимая заправка на маршруте.

– Погнали! – сказал отец, изменяя голос, чтобы он звучал, как тихий крик или призыв к бою.

На что сын, так же безэмоционально завел машину, еще раз проверил, в зеркала заднего вида, чтобы шланги не были прицеплены к машине и нажал на педаль газа.

Село Елховка проходило с боку от основной трассы. Слева от него была дорога, а справа небольшая посадка, что росла вдоль речки «Кондурча», которая в свою очередь тянулась на расстоянии аж в триста километров, но в некоторых местах ее ширина достигала всего пары метров.

Газель тяжело поднималась в гору. Митя переключался на более низкие передачи, чтобы машина смогла вкарабкаться. Она ревела и Мите приходилось следить за оборотами и нагревом двигателя, потому что казалось, что она вот-вот лопнет от усилий.

Скорость постепенно начала набираться и Газели становилось все легче и легче, поэтому Митя расслабился и вернулся к наблюдению за дорогой. Тут же его вниманию привлекло движение на обочине.

Где-то в километре от машины из-под тени рекламного щита вышла девушка и протянув руку выставила большой палец.

У Мити было хорошее зрение, и он смог отметить, что она не дурна собой. Невысокий рост, рыжие, длинные волосы, загорелые ноги, прикрытые лишь маленькими шортиками, красная, клетчатая рубашка, подвязанная на загорелом животике так, что большая часть животика была видна и сандалики с декоративным бисером. Лицо, он не мог видеть полностью, так как большую часть закрывали очки, но он был уверен, что под ними скрываются такой же красоты глаза или как минимум не хуже.

Он чувствовал, что сквозь очки она смотрит прямо на него, а он не мог отвести от не взгляда.

Так как гора еще не закончилась, а Митя машинально перестал давить на педаль газа. Газель постепенно начала снижать скорость.

Его одолело странное ощущение некоторого притяжения. В обычной жизни он старался не смотреть людям в лицо и вообще старался, по возможности приносить окружающим минимум дискомфорта, но тут он откровенно пялился. Для полноты картины не хватало только рот открыть и выкатить язык, как у котов в мультике.

Чем ближе приближалась Газель, тем меньше становилось скорость ее движения.

Отец тоже не оставил девушку без внимания и вывел Митю из оцепенения своим вопросом.

– Че? Подберем? – с некоторой ухмылкой посмотрел он на сына.

А вот до сына, вышедшего из оцепенения, не сразу дошел посыл его слов, и он просто глупо посмотрел на отца.

– Да я шучу, расслабься, куда мы ее посадим. – отец отвернулся и вытащив из пачки половину сигареты, прикурил.

Митя с некоторой грустью посмотрел на отца. Он сам бы ни за что не остановился. Он боялся брать попутчиков, а еще она была так красива, что он подсознательно боялся ее красоты. Их шкалы уверенности в себе были совершенно на разных уровнях, но вот отец, отец мог и даже сделал, то, чего Митя сейчас так желал, и на что ему не хватило бы внутренних сил.

Он предложил, а Митя просто соглашается и виноватым в этом становится отец, он же сделал первый шаг и тогда Мите боятся не имело смысла, ведь ответственность на себя взял не он.

Испортив все последней фразой, он порушил все надежды Мити и освободил его от подобных размышлений. Нет смысла думать, как все могло бы быть, если уже не будет. Но Митя об этом точно помечтает, потом, когда в голове нарисуется картина его с этой девушкой счастливого будущего, он точно помечтает.