Попутчица

Митя открыл откатную дверь, достал из своей сумки бутерброды и усевшись на ступеньку принялся активно жевать, восполняя пропущенные на ужин калории.

– Это серьезно? – спросила подошедшая к нему Надя.

– Угу… – не проживав, с бутербродом во рту ответил Митя. – Пару часов, при условии, что мы найдем новый радиатор и вентилятор, но время уже ночь, так что не найдем.

Он подвинулся в сторону позволяя Наде сесть рядом, что она без сомнений сделала.

– Будешь? – Митя протянул девушке бутерброд перевязанной стретч-лентой.

– Не хочу вас объедать… – дружелюбно улыбнулась девушка.

– Брось, у нас есть еще колбаски и хлеб, так что бери, а я пока налью чай.

– Хорошо, если это не создаст вам проблем, то спасибо, я и правда проголодалась.

Митя вытащил из своей сумки новенький термос, в крышке которого находилась еще одна крышка, поменьше, которая использовалась, в качестве стакана и открутив крышку налил себе и девушке.

Тут из-за капота показался отец.

– Че делать, то теперь? – он прикурил сигарету.

Митя, специально потянул время, дуя на стакан с чаем, охлаждая его.

– Сдать ее на металлолом. – съязвил Митя.

– Да брось, я серьезно.

– А если серьезно, то надо искать круглосуточный магазин и сервис, где нам поменяют радиатор и вентилятор.

– Ну ехать на ней сейчас нельзя. – воспротивился отец. – Движок моментально стуканет.

– И что ты предлагаешь сейчас, в половину одиннадцатого вечера? – с нескрываемым ехидством спросил Митя.

– Не знаю, можно на такси смотаться и купить, а потом поймаем машину и на тросе дотянем до сервиса, может они смогут запаять радиатор. – отец говорил так, словно его план совершенно не имел слабых сторон, хотя по мнению Мити, он и был весь слабой стороной.

– Ну давай, занимайся, а я пока поем. – сказал сын и сделал очередной укус от бутерброда.

Отец немного растерялся, размышляя с чего правильнее будет начать, тогда Митя проявил благоразумие.

– Ладно, сейчас я гляну, что есть открытое на картах.

Он достал телефон из кармана и принялся вбивать такие слова как: «автосервис ГАЗ», «автозапчасти ГАЗ» с включенным флажком «открыто сейчас». Однако на расстоянии ближе, чем в двадцать километров не было ни единого открытого автосервиса, а ближайший магазин закрывался через двадцать минут, о чем он незамедлительно сообщил отцу, что все еще пытался что-то сделать у капота.

– И че будем делать? – снова спросил отец, надеясь, что у сына уже есть план.

– Не знаю, сейчас мы ничего не можем сами сделать. – констатировал Митя. – надо ждать утра.

– Тогда надо подготовить спальное место… – сказал отец и ушел в сторону задней части салона, от куда через мгновение появилась Надя.

– Все плохо? – спросила Надя, а на лице у нее была такая приятная, снисходительная улыбка, что разом успокоила Митины внутренние психи.

– Да, нам придется тут остаться, но ты можешь добраться до отеля и переночевать в цивильных условиях.

– Значит… все же нельзя остаться с вами? – слегка приуныв спросила девушка.

– Можно, но зачем тебе это надо? – Митя закрыл крышку капота и опёрся об нее. – Это не последняя наша проблема в пути, уверяю тебя.

– А я совершенно никуда не тороплюсь, – Надя опёрлась на капот рядом с Митей и смотрела как мимо проезжают огни фар. – скажи, по-твоему, короткое приключение лучше, чем длинное и наполненное событиями?

– Лучшее приключение то, что идет по плану.

– А мне так не кажется… – ее голос стал немного тише. – случайности хорошие или плохие делают любое приключение стоящим.

– Может быть, но для меня это не приключение, а работа.

– Разве? – девушка с улыбкой посмотрела на парня. – Работа не может включать в себя приключение?

– Может быть и может, но я к этому так не отношусь.

– Вот… – протянула девушка. – вся проблема кроется только в этом, важно только то, как ты смотришь на вещи, а не то какие они есть на самом деле.

– Как-то это глупо звучит… – констатировал Митя.

– Возможно так и есть… – девушка широко улыбнулась. – Просто я, скорее всего, глупая.

Митя с интересом следил за девушкой. Она безмятежно улыбалась, стоя в луже охлаждающей жидкости и радуясь тому, что ей придется провести ночь с малознакомыми мужчинами в одной машине, действительно глупая, но с каким шармом…

– Так я могу остаться? – прервала тишину девушка и серьезно посмотрела на Митю.

– Как хочешь, я не против, но предупреждаю, это твое «приключение» будет не самым приятным.

– Кто знает…

Они оба стояли, опершись о прохладный капот, и смотрели туда, где то и дело мелькали огни грузовиков и легковых машин, с шумом проскользающих мимо магазина. На небольшой парковке царила полная тишина, нарушаемая только редкими раскатами моторов и шуршанием шин по асфальту.

Совсем недалеко мерцал неоновый свет вывески, а над трассой медленно сгущалась настоящая ночь. Вместо привычной суеты дороги появилась редкая отстранённость, позволяющая заметить, как в темноте звучит даже легкий вздох прохладного воздуха.

Митя в этот момент чувствовал тревожное желание завести разговор, подобрать какие-то простые слова, но не мог. Внутри словно скребло нетерпение, подталкивающее его начать диалог, обсуждать мелочи дороги, поломки, да и просто спросить, как настроение у Нади. Но слова не находились, оставались на уровне внутреннего волнения, превращались в молчание.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросила Надя.

– Двадцать шесть, а тебе?

– Пару дней назад исполнилось восемнадцать…

– И ты, получив законные права на территории РФ, первым делом решила пуститься во все тяжкие? И без плюшевого медведя?

Девушка улыбнулась в ответ на Митину шутку.

– На самом деле, есть причины, которые сподвигли меня на этот поступок… – в голосе девушки прозвучала грусть, или Мите показалось, он так и не понял. – А что на счет тебя? Ты в свои восемнадцать не хотел приключений? Или сейчас? У нас, вроде, небольшая разница в возрасте…

Митя, задумавшись, погрузился в воспоминания о своих восемнадцати. Тогда жизнь казалась нескончаемой чередой событий: большая студенческая компания, шумные вечера, спонтанные поездки и вечная потребность что-то организовывать, куда-то нестись, открывать новые места. В их кругу всегда собирались люди с разными характерами – спокойные и взрывные, мечтатели и прагматики. Именно эта смесь и была настоящим топливом для всех безумств и затей, которыми они так гордились и потом долго вспоминали.

Но стоило окончить учебу, как круг начал редеть. Каждый постепенно находил свой путь, кто-то уехал в другой город, кто-то с головой ушёл в работу или семью. Остался небольшой костяк школьных друзей – те, с кем можно было встретиться пару раз в год, выпить чаю на даче или выбраться на майские на шашлыки. Сначала от этого становилось грустно, хотелось вернуть былое волнение, когда любое утро могло превратиться в новое приключение. Со временем пришло ощущение, что иное не только немыслимо, но и не так уж нужно: работа, обязанности, бытовые вопросы выстраивали жизнь по-новому, оставляя приключения лишь в воспоминаниях и редких разговорах.

Теперь редкие выезды на природу или случайные встречи почти устраивали, такая жизнь стала для него нормой. Но, наблюдая за Надей, такой юной и лёгкой на подъём, Митя вдруг поймал себя на мысли, что в её возрасте он правда был готов к тому, что называют приключением. К риску, новым знакомствам, поездкам без плана и ночёвкам под открытым небом. Интересно, что теперь изменилось? Почему в прошлом всё казалось легче, а сейчас перемены скорее пугают, чем манят…?

– Да, возможно, в твоем возрасте и я размышлял примерно так же. – с некоторой грустью высказался Митя.

– А что же изменилось? – на лице девушки легко читался интерес.

– Дай подумать… – парень взял паузу пытаясь сформулировать все в одно предложение. – Работа, ответственность, обязанности. Работа лишает тебя избытка времени и ограничивает в силах, ответственность не позволяет творить разную дичь, так как тебе же ее и разгребать, а сил, для разгребания тебя лишает, опять же, работа. Обязанности… они просто есть или появляются, это как маленький ангелочек, что на плече шепчет, и в силу своей испорченности ты решаешь в какой момент слушать его, а в какой момент нет.

– А работа? Тебе не нравится твоя работа?

– Нет, почему ты так решила? – Митя с удивлением посмотрел на девушку.

– Ты ездишь по городам и видишь столько всего нового, но переживаешь из-за любой поломки. – девушка пожала плечами.

– Это не моя основная работа, – улыбнулся Митя.

– я просто помогаю отцу, он уже не может самостоятельно несколько суток вести машину, устает.

– Ааа… – задумчиво произнесла девушка. – А какая у тебя основная работа?

Митя было открыл рот, но девушка его остановила.

– Стой! Не говори! Дай я угадаю… – она приложила палец к подбородку и устремила взгляд куда-то вверх, словно там лежали подсказки. Митя даже проверил, нет ли там чего на верху. – Ты начальник. – громко сказала девушка и улыбнулась.

– В двадцать шесть лет? – с некоторым удивлением переспросил Митя, а потом слегка задумавшись, ему стало интересно, с чего она так решила.

– Как ты до этого дошла?

– Ну… у тебя есть все признаки начальник или лидера… – девушка подняла руку, чтобы загибать пальцы.

– Ты ответственный, можешь принимать самостоятельно решения, заботишься о подопечных, строишь планы и расстраиваешься, когда они рушатся и не боишься показывать свое недовольство…

Митя улыбнулся, выслушивая все перечисления его качеств. Хоть ему и не казалось, что он настолько хорош, во всем перечисленном, кроме, разве что, горечи от крушения планов, но притянуть за уши все характеристики и правда было возможно.

– Может быть… маленький начальник. – констатировал Митя. – у меня есть бригада и я руковожу ремонтными работами, там, в обычной жизни. – он кивнул в сторону, откуда они приехали на эту парковку. – Но, я не считаю себя начальником, я считаю себя частью коллектива, только той частью, что отвечает за регулирование работ.

– А я считаю, что полностью попала. – сказал девушка и неожиданно показала язык.

– А вот это очень по-взрослому. – скептически закатив глаза сказал Митя и улыбнулся.

Он удивлялся, насколько легко ему теперь разговаривать с этой девушкой, и не мог понять, почему раньше так переживал из-за каждой фразы. Возможно, из-за накопившейся усталости, но какая-то незримая грань ушла, и беседа пошла своим чередом. Они обсуждали вещи, которые час назад казались либо слишком личными, либо попросту не интересными, а теперь вдруг оказались нейтральными и приятными. Им обоим было любопытно слушать друг друга, не боясь затронуть чьи-то границы.

Надя убрала язык назад, широко улыбнулась, и в её глазах что-то блеснуло – то ли свет вывески перелился в хрусталике, то ли вспыхнуло настоящее, живое веселье. Мите уже было не важно, чем вызвано это сияние, её улыбающийся образ словно отпечатался где-то глубоко внутри, а сердце заметно ускорило ход. Всё вокруг уплотнилось, наполнившись мягкой теплотой и чуть ли не волнующей радостью.

Идиллию нарушил звук приближающихся шагов. Они были неравномерные, с лёгкой тупостью – явно хромал их обладатель. Надя первой уловила этот шум и повернулась в сторону откатной двери салона, откуда из полумрака неспешно выдвигался отец, заметно прихрамывая на одну ногу.

– Ммм… – промычал от боли отец.

– Что случилось? – Митя отпрянул от машины и с тревогой посмотрел на отца.

– Д… пока стелил подушки ударился о печку, сука… – не стерпев выругался отец.

– Сильно болит? – так же встревоженно спросила Надя.

– Сейчас пройдет… – мужественно крепясь перед девушкой ответил отец.

Но Митя знал, что не пройдет…

Отец страдал с болью в суставах уже почти год. Он ходил с небольшой тростью в обычной жизни и отказался от нее буквально на этой неделе, так как боль постепенно начала угасать. Если он повредил ее сейчас до боли, то к утру, стопа снова опухнет, и он точно не сможет вести машину, а значит оставшийся путь, вести придется Мите одному.

– Ложись, отдыхай. – скомандовал Митя и пошел посмотреть, как обстоят дела в салоне.

– А… Я там положил подушки, кто-то ляжет спереди на сиденьях и двоя сзади, один на подушках, а второй на одеяле. – отец посмотрел вслед Мите.

В салоне действительно всё было подготовлено к ночёвке. На левом борту лежал ряд подушек, снятых с кресел и сложенных друг на друга для мягкости, а справа просто постелили старое одеяло, другого варианта не нашлось. Митя предусмотрительно взял с собой спальник и целую кучу тёплых вещей, поэтому сам мог обойтись без одеяла.

Оценив обстановку, он вернулся обратно и обратился к Наде.

– Ничего, если ты поспишь на подушках рядом со мной? – на последней фразе он понял, что просит от девушки и сразу решил объяснить причину. – Отец часто курит и часто просыпается ради этого по ночам, ему нужен доступ к окну, чтобы он не хлопал всю ночь дверью.

– А… Да. – подтвердил отец. Митя кивнул.

– Я отдам тебе свой спальник, – продолжил он, обращаясь к девушке. – А ты… – он посмотрел на отца.

– Заберешь второе одеяло, а я просто приоденусь получше, у меня много теплых вещей с собой.

– Хорошо. – кивнула девушка.

– А… Тогда давай так и поступим. – ответил отец.

– Как нога? – спросил Митя, кивая в ее сторону.

– Ты знаешь… – он демонстративно потер коленку. – Резкая боль проходит, но зудящая остается…

Все так, как и думал Митя. Завтра утром нога опухнет, и отец не то, что ездить, он ходить нормально не сможет… Ну ничего, Митя к этому был готов с самого начала.

– Ладно, тогда я пойду оденусь и буду готовиться ко сну. – констатировал Митя и удалился.

Они устроились на ночлег, строго придерживаясь заранее обговорённых позиций. Митя с готовностью уступил свой спальник Наде, дал ей маленькую подушку под голову, а второй комплект постельных принадлежностей выдал отцу. Сам он, не без некоторой самоиронии, сложил все свои мягкие вещи под голову и расположился на простом одеяле, утеплившись тёплой одеждой.

Когда объявили отбой, в воцарившейся полутьме, слышно стало только редкое покашливание отца и приглушённое шуршание ткани. Однако сон никак не приходил к Мите. Он постоянно ворочался. Он чувствовал лёгкий, приятный цитрусовый запах, исходящий от Нади, который перебивал даже навязчивый сигаретный дым, впитавшийся в салон. Странные мысли лезли к нему в голову, и он просто не мог от них отделаться.

В какой-то момент, открыв глаза, он неожиданно встретился с её взглядом. Лицо девушки в слабом электрическом освещении было каким-то хитрым и весёлым.

– Знаешь… – шепотом начала девушка. – А ты первый мужчина, после папы, с которым я разделила ложу.

– сказала девушка и хихикнула.

– Перестань. – ответил смущенный Митя и специально отвернулся.

А сон так и не шел к нему, пока в какой-то момент он просто не провалился в него полностью.

Глава 13

Ночь уже полноценно вступила в свои права и пришло время Стасу отправляться на работу. Его смена начиналась с полуночи и длилась ровно сутки, потом сразу же шла вторая и следом двое суток выходных. Работы было не много, поэтому по ночам он чаще всего спал и редко когда приходилось прям поработать.

У него была привычка, заскакивать к Нате перед работой, чтобы она пожелала ему легкого труда. Вот и сейчас он направлялся к её дому.

Судя по всему, приехали они совсем недавно. Её отец перетаскивал сумки из багажника в свой гараж.

– Добрый вечер. – поздоровался Стас, но руку не подал, так как знал, что тот её проигнорирует.

– Опять ты… – не отвлекаясь от сумок сказал её отец.

– Ага… Как съездили?

– Нормально.

Закончив с сумками, он сел в старую Калину и принялся загонять её в глубь гаража.

Посчитав диалог совершенным, Стас зашел в зеленую калитку и постучал в окно.

Ната всегда быстро подходила к двери, словно бегом. Для парня это был некоторый обряд, слушать как девушка топает своими маленькими ножками по деревянному полу.

Дом у нее был не большой, как у Стаса и его мамы, но у Наты еще имелась мансарда, где и была оборудована комната девушки. Сам дом был свежий, после ремонта.

Её мама работает в школе учителем истории и хорошо знала Стаса, а вот её отец ездит на вахту месяц через два, куда-то на север, поэтому деньги в семье водились, но сейчас они были нужны на образование единственной дочери.

В этот раз все сразу было как-то не так, как-то иначе. Девушка, почти бесшумно открыла входную дверь и Стас, стоящий спиной к ней и рассматривающий посадки в дали, не сразу среагировал на это.

– Привет. – безэмоционально сказала девушка.

– Привет, солнышко, а я тебя не заметил. – улыбнулся парень.

Девушка надела сланцы и вышла за дверь. Стас подошел к ней поближе, обнял и хотел было поцеловать, но девушка не поддалась на встречу и ему пришлось поцеловать её лишь в щеку.

– Как дела? – неуверенно спросил Стас.

У них такое бывало часто. Девушка легко поддавалась настроению и Стасу всегда приходилось изгаляться, если оно у неё плохое, но сейчас девушка выглядела как обычно, поэтому он немного растерялся.

– Нормально. – сухо сказала она, отводя взгляд в сторону.

– А у меня не очень… – посетовал парень. – Мама к врачу ходила, результаты анализов пришли, рак на начальной стадии.

Лицо девушки изменилось на жалостливое, она аккуратно погладила его по плечу, но обнимать так и не стала.

– Все будет хорошо. – тихо сказала Ната.

– Да… – протянул Стас, понимая, что девушка и правда не в настроении и нагружать её своими заботами сейчас не стоит. – Так как съездили?

– Нормально. – все так же сухо продолжила она.

– Не хочешь разговаривать? – поинтересовался Стас.

– Ага. Устала.

– Ну тогда отдыхай, потом все расскажешь.

Стас снова приблизился, чтобы поцеловать девушку.

От неё пахло чем-то сладким, даже слишком приторным. Этот запах затмил привычный запах корицы почти полностью. Ната снова увернулась от его губ и подставила свою щёку.

– Да, хорошо, пока. – быстро сказала она и моментально спряталась за дверью.

Парень не понимающе похлопал глазами, но сославшись на усталость девушки принял её прощание и то, что она не пожелала ему «легкого труда», как делала это обычно.

Он закрыл зеленую калитку снаружи и пошел в направлении автотрассы.

Автосервис удобно разместился прямо у шоссе, где бесконечный поток машин прорезает степь, будто сверкающая металлическая река. Здесь не было никакой вычурности: ни броских вывесок, ни свежей отделки – только будто случайно забытое временем здание старого пожарного депо. Кирпичи его стен порыжели от лет, кое-где на них виднелись тёмные подтеки, а у самой земли цвела вечная ржавчина. На фасаде сохранилась старая табличка с едва читаемой надписью «ПОЖАРНАЯ ЧАСТЬ 1962», и это было единственное, что напоминало о другой эпохе.

Входные ворота – тяжёлые, двустворчатые, обиты железом и девятью слоями краски, поддавались только тогда, когда их открывал кто-то из работников, навалившись всем телом. Над воротами висел выцветший баннер, на котором красовался лаконичный лозунг: «Ремонт любой сложности. Всё для дороги». Часто утром у ворот скапливался небольшой плотный ряд – легковушки, старые фургоны, пыльные грузовики, а иногда и огромные, бестолково пахнущие фуры, за ночь проехавшие полстраны.

Внутри царила та самая смесь отчего-то уютного и бесконечно рабочего хаоса. У стены, где раньше висели пожарные рукава, теперь стоял стеллаж с инструментами – разводные ключи, молотки, горелки, редкие спиртовые лампы, и целые сотни блестящих и ржавых гаек. В углу сиротливо ждал своего часа компрессор, а рядом – бочка с отработкой, баррикадируя путь к бывшему щиту пожарного водоснабжения.

При входе сразу наваливал запах автомасел, жжёной резины, солярки и чего-то едва уловимо сладкого – так пахли антифризы и старые тряпки, сушившиеся под гудящим промышленным феном. Пол был выстлан тяжёлыми резиновыми коврами, под которыми скрывался сгнивший бетон, а следы от колёс и грязных ботинок впивались в их поверхность словно татуировки в коже.

Вся жизнь сервиса крутилась вокруг четырёх подъёмников, забранных под потолок, откуда свисали жирные провода, и полумертвых неоновых ламп, отчаянно мерцающих даже в солнечные дни. Каждый из мастеров держал свою зону почти как личную мини-лабораторию: на верстаке всегда стояли банки с самодельной смазкой, на столе у Стаса – набор старых карбюраторов и грубая зубная щётка, которой он чистил фильтры даже у грузовых «Скании».

В сервисе редко, бывало, тихо, только по ночам, а днем постоянно слышались удары металлического по металлическому, хрипы пневмоинструментов, короткая ругань или глухой смех механиков. Где-то у дверей вечно стояла неприкаянная старушка – роль охраны, а иногда и талисман удачи: она варила им чай и следила, чтобы никто не таскал запчасти просто так.

А за окном, если выглянуть из душного цеха, растягивалась трасса, по которой время от времени проходили гружёные автовозы, зевали дальнобои, мелькали случайные мотоциклы. Чуть дальше росли чахлые кусты и покосившийся забор из гнилых досок – но на его фоне сервис казался чуть более живым.

Работы этой ночью было мало и слегка поникший Стас гипнотизировал пустым взглядом выключенный телевизор, когда в помещение слесарки влетел взъерошенный Пашка.

– Стасян, здорова! – подлетел парень и протянул руку. – Сегодня ты за главного?

– Да, Паш, ты опять опоздал. – не изменившись в лице констатировал Стас.

– Д, да, сорри, мы с Женькой сегодня в Улик ездили, в геникологичку. На обратном пути опоздали на автобус, пришлось мотор искать.

Пашка был одноклассником Стаса. Все классы начальной школы Стас и Пашка постоянно враждовали, но став постарше все обиды постепенно испарились, а им на смену пришла дружба. Пашка был разгильдяем, учился плохо и после школы остался в деревне перебиваясь за счет родителей и мелких калымов, пока Стас не пристроил его к себе.

Пашка был маленького роста, черноволосый и дрищавый, хотя он чуть ли не постоянно что-то жевал. Это была его своеобразная особенность, он ел в любую свободную минуту. Орешки, сухарики, семечки и пакетики сухой лапши всегда находились либо в его руках, либо рядом. Объяснял он это просто: «Не твоего ума дела, ем сколько хочу и когда хочу!».

От этой его особенности их семья выглядела совсем карикатурно, ведь был он женат на крупной девушке по имени Женя. Женя – полная девушка, тоже одноклассница Стаса и Пашки. При своих ста семидесяти сантиметрах роста, весила она чуть меньше девяносто, но на лицо была достаточно симпатичной и поэтому пьяный Пашка на их общий выпускной в девятом классе не побрезговал уложить пьяную Женьку в постель.

Подумать о защите, на пьяную голову, они посчитали лишним и через пять месяцев живот у Женьки стал еще больше, а на шестой их родители приняли во внимание положение девушки и теплые отношения между ними, приняли решение о свадьбе. Так у Пашки и Женьки в семнадцать лет появился их первый ребенок – Толя. Симпатичный мальчуган, что лицом пошел в мать, а телосложением в отца, скрепил отношения молодой пары и их брак стал хоть не идеальным, но вполне себе нормальным.

– Ты как обычно, Пашок. – слегка обиженно сказал Стас и наконец пожал руку.

– Ну сорян, повод реальный, у нас ещё один детёныш будет, Стасян. – улыбаясь сказал Пашка.

– Поздравляю, Паш. – встав с кресла приобнял друга Стас, но почувствовал, как неприятное жгучее чувство ревности растекается по груди.

Стас был искренне рад за парня и даже на момент забыл о своих собственных проблемах в семье и неприятном разговоре с Натой. Дело в том, что Стас тоже хотел детей, но Ната была слишком юна и вообще отказывается от ранней беременности аргументируя желанием пожить для себя. Стас уже пожил для себя и ему хочется пожить для других, для близких, желательно.