Как Пятёрка Храбрых медвежонка домой провожала. Сказка

Сергей Чувашов

Как Пятёрка Храбрых медвежонка домой провожала. Сказка

На опушке Солнечного Леса была одна полянка, которую знали все-все звери. Знаменита она была не алыми цветами-колокольчиками, не сладкой земляникой, а тем, что была главным штабом, космодромом, палубным кораблём и гоночной трассой для самой весёлой и шумной компании на свете.

А возглавляли эту компанию три неразлучных друга. Первым был зайчонок Прыгун, у которого уши вибрировали от нетерпения, а задние лапки подрагивали в предвкушении очередного прыжка. Вторым – лисёнок Рыжик, хитрец и выдумщик, чей рыжий хвост был вечным генератором идей, как хороших, так и откровенно бедовых. И третьим – волчонок Серый, серьёзный и сильный, который на самом деле был большим добряком и всегда прикрывал друзей своей широкой спиной.

Однажды к этой троице присоединились зайчонок Скок, который прыгал так высоко, что, казалось, вот-вот щекотнёт облако носом, и бельчонок Лёгкий, чьи трюки на деревьях заставляли даже старого филина хлопать ушами в знак одобрения. С тех пор их и стали звать Пятёркой Храбрых, хотя их «храбрость» проявлялась в основном в умении съесть пирог без спроса или устроить салки с таким ветром, что с ёлки шишки сыпались.

Их день был расписан по минутам: утром – гонки за бабочками, днём – строительство крепости из поваленного бурей дерева, вечером – игра в прятки, где Прыгун всегда прятал только уши, а Рыжик – кончик хвоста.

Мамы зверят – Зайчиха с вечно встревоженным взглядом, Лиса с умными, смеющимися глазами, Волчица, суровая, но справедливая, а также мама-Белка и вторая мама-Зайчиха – периодически загоняли свою ораву домой, чтобы впихнуть в них суп, ягоды и прочие полезные вещи, мешающие вселенской важности игр.

– Прыгун! Рыжик! Серый! Домой! Каша стынет! – разносилось по лесу.

– Скок! Лёгкий! Орехи ждут! – вторили им другие голоса.

И компания, вздыхая, расходилась по норам и дуплам, чтобы через пятнадцать минут, словно из-под земли, снова вырасти на полянке с криками: «А теперь я паровоз! Цепляйтесь за вагоны!»

Но однажды случилось нечто, что перевернуло их привычный, шумный мирок.

Они как раз играли в «Заколдованный ручей» – перепрыгивали через воображаемую воду, в которой, по легенде от Рыжика, водились крокодилы-прилипалы. Прыгун, разбежавшись, совершил головокружительный тройной прыжок с переворотом.

– Вот это да! – восхищённо свистнул Лёгкий, вися вниз головой на ветке. – Десять баллов!

– Не десять, а все двенадцать! – поправил его Рыжик, хитро прищурившись. – Два дополнительных балла за художественное вращение ушами.

Внезапно Серый насторожил свои острые ушки. Он поднял лапу, призывая к тишине.

– Тс-с-с! Слышите?

Все замолкли. Из-за густых зарослей папоротника доносились тихие, но очень горькие всхлипы.

– Крокодил? – шёпотом спросил Скок, прижимая уши к спине.

– Наши крокодилы не плачут, они только прилипают, – отмахнулся Рыжик. – Это что-то другое.

Осторожно, гуськом, выстроившись за Серым, который бесшумно ступал своими волчьими лапами, они прокрались сквозь папоротник. И увидели того, кто плакал.