Клятвы самозванцев

Другие драконы рычали и как будто вели разговор, которого Лин, конечно же, не понимал. Они держались в стороне, но с интересом «обсуждали» происходящее.

Лин не смог удержать себя на месте и бросился к Мышу. Тот заметил хозяина и приветливо мурлыкнул, потянувшись мордой навстречу. Не обращая внимания на крики служащих, что мельтешили неподалеку от драконов, Лин врезался в морду Мыша и обхватил обеими руками. Дракон заурчал, обрадованный встречей, а Лин едва сдержал слезы. Малыша обижали, и он понял это. Мышь казался нескладным подростком по сравнению с другими драконами. В свои десять лет он никак не мог считаться взрослым, потому за него вступился отец. Лин вдруг проникся к Разящему острым чувством благодарности.

– Позовите всадников! Пусть утихомирят драконов! – крикнул кто-то из служащих, а в ответ ему прилетело:

– Уже позвали! Поздновато ты допетрил до этого!

Лин не обращал внимания ни на кого вокруг. Он прижимался в горячей морде своего дракона, поглаживал гладкую, будто мрамор, чешую, и улыбался.

– Ты не давай себя в обиду, Мышонок, – ласково убеждал он, не отлипая от дракона. – Ты у меня грозный и сильный. Можешь дать отпор. Да и отец твой новоиспеченный, как я посмотрю, вступается за тебя. Я, хоть и смелый, но защитить тебя от драконов не смогу. Они меня поджарят просто, да и все. Но я бы очень хотел, Мышонок, очень.

Мышь его понимал – с самого рождения он слышал шанъярский язык, на котором говорили в Хаате. Правда, ответить не мог. Зато его любящий взгляд всегда говорил с Лином без слов.

– Всадники здесь, – прокатился шелестящий шепот над полем.

Лин оторвался от Мыша и взглянул на Аман Нарана, что торопливо подошел к Разящему, тут же склонившемуся к хозяину, и что-то ему сказал. Дракон рыкнул и мотнул головой в сторону Мыша. Наран кивнул, потом подозвал к себе Тархана и незнакомого Лину мужчину лет сорока. Они тихонько переговаривались, кивая то на Мыша, то на остальных драконов. Лин тем временем рассмотрел еще шесть фигур, рассредоточившихся между драконами. Кажется, его пока не заметили.

Стоило подумать об этом, как суровый взгляд Аман Нарана пронзил его насквозь. Лин поджал губы, решив, что оправдываться не станет. Пусть завидуют те, у кого нет такой связи с драконами.

– Я приказал тебе оставаться в жилом павильоне, – грозно заявил Аман Наран, отчего взгляды всадников и служащих сошлись в одной точке – на лице Лина. – Приказы командира обязательны для каждого всадника. Неужели ты настолько глуп, что не понимаешь простых слов?

– Я все прекрасно понял, командир, – ответил Лин, особенно выделив последнее слово.

– Значит, ты нарушил приказ намеренно?

– Я спешил к своему дракону. Его обижали.

– Никто не обидит его, пока рядом Разящий, – отрезал Аман Наран, приближаясь к Лину. Угрожающе приближаясь, надо отметить. Его алая с золотом накидка угрожающе развивалась на ветру кровавым парусом. Любой испугался бы этого внутреннего величия, но не Лин.

Он лишь снова удивился, как при их небольшой разнице в росте этот человек умудрялся выглядеть статным и суровым? Тренировал испепеляющий взгляд перед зеркалом, чтобы слушались всадники в два раза старше него?

– Я должен был убедиться, что он цел.

– Я не услышал ответа на свой вопрос, акробат: ты намеренно нарушил мой приказ? – еще холоднее процедил Аман Наран, сурово вглядываясь в лицо Лина. Казалось, глава Крылатого войска вот-вот проткнет его своими янтарными глазами, как клинками, исполосовав тело и вывернув наружу кишки.

Лин задрал подбородок, показывая, что не боится. И вправду не боялся. Что могли сотворить с ним такого, чего Лин еще не переживал? Разве что убить и навсегда отобрать Мыша.

– Наказание за нарушение приказа – карцер. Ты сейчас же отправишься туда.

Лин усмехнулся и произнес:

– Что-то я не припомню, чтобы вы отдавали мне приказ оставаться в павильоне, командир. Мне передал его стражник, но могу ли я доверять ему? Сказал ли он правду или добавил что-нибудь от себя? Услышь я приказ из ваших уст, никогда не посмел бы ослушаться.

Лин замолчал и самодовольно сложил руки на груди, ожидая реакции командира.

– Это ты сейчас меня подловил? – угрожающе сведя брови на переносице, уточнил Аман Наран.

– Как бы я посмел, командир? Всего лишь разобрался в ситуации. Согласитесь: несправедливо обвинять меня в нарушении приказа, которого я не слышал своими ушами.

Со стороны послышалось фырканье, которым кто-то пытался замаскировать смех.

– Наран, кажется, сегодняшняя битва за этим мальчишкой, – сказал тот самый мужчина, которого глава отчитывал вместе с Тарханом. Он окинул Лина одобрительным взглядом и усмехнулся.

– У тебя слишком хорошо подвешен язык, – с ехидцей добавил Тархан. – Никогда бы не поверил, что ты циркач. Скорее, актер и мошенник.

– Разве один человек не может вмещать в себе несколько талантов? – Лин приподнял бровь и улыбнулся. Аман Нарана даже передернуло от его жизнерадостной улыбки. Кажется, с ним не найти общего языка, как ни старайся.

– Сегодня я освобожу тебя от наказания. Но только сегодня. Иди спать, акробат. Завтра мы с Ее Величеством допросим тебя.

И он ушел, взметнув за собой полы широкого одеяния. Лин удовлетворенно выдохнул. Победа осталась за ним.

– А ты молодец. Не растерялся, – услышал Лин веселый женский голос и обернулся. Девица одного с ним роста и, возможно, возраста оказалась рядом совсем неслышно, как змея. – Таких здесь любят.

– Кто любит? Что-то я пока не заметил.

– Я люблю. Разве кто-то еще нужен? – самоуверенно хохотнула девица, чем вызвала у Лина ответную улыбку. Кажется, одного союзника в этом змеином клубке он все же отыскал.