Единственная для авторитета

Половину дороги я намеренно пялюсь в окно автомобиля и стараюсь никак не смотреть на Рустама. А затем, напротив, то и дело поглядываю на него, чтобы попытаться понять, что же я такого ему сказала. Сам он никак не выдает этого. Едет молча, уткнувшись в телефон и даже не глядя хотя бы мимолетом на город.

Видимо, ему неинтересно. Или он был уже здесь не раз. Это у меня даже загранпаспорта не было, а Рустам, наверняка, посетил множество стран. И теперь ему все это неинтересно. А что интересно? Бизнес, деньги, бесконечные переговоры? В этом смысл жизни?

Нет, конечно, деньги важны. Мне ли об этом не знать? Ведь я без этой работы оказалась бы в затруднительном положении. Так или иначе, а деньги решали многое, если не все. Любви, заботы и тепла не прибавляли, но улучшали качество жизни и добавляли комфорта. Вон, один бизнес-класс в самолете чего только стоит. Я ведь спала, как дома, даже не поняла, что мы были в полете!

Отель наш оказывается довольно далеко от аэропорта, но зато близко к центру города. Это я понимаю по резко изменившимся пейзажам и множеству красивых исторических зданий. Я рассматриваю их с большим интересом и едва ли не открытым ртом.

Как и на наш отель. С виду он, конечно, ничего такого в себе не имеет, обычное симпатичное здание, не выбивающееся из общего вайба исторического центра, но стоит нам только заселиться, как я понимаю всю его прелесть. Вид из окна прямиком на Новую Ратушу.

Я не успеваю понервничать оттого, что Рустам не уходит сразу в свой номер, а на какое-то время заходит в мой. Не знаю, что он делает, потому что я напрочь прилипаю к окну и никак не могу себя заставить от него отлепиться. Людей, там, внизу, очень много, но это не мешает мне рассматривать все достопримечательности.

Даже не верится, что бывает так красиво. Нет, у нас тоже ничего, конечно. Есть посмотреть, на что обратить внимание, чем засмотреться и куда пойти. Но когда приезжаешь в новую страну, невольно наслаждаешься непривычным.

– Встреча назначена через два часа. Через час нужно выехать из отеля. Справишься? – Рустам останавливается рядом, смотрит на меня внимательно.

И явно не понимает, что я там нахожу за окном. По крайней мере, он с таким скучающим видом смотрит наружу, что я не понимаю, как так можно? Ему совсем не интересно?

– Ты был здесь раньше?

– В городе – да, в отеле – нет. Красивое место, лучшее из тех, где мне доводилось останавливаться.

Хочу сказать, что и стоит оно очень дорого, но я замолкаю, потому что это совсем не мое дело. Когда Рустам дал мне в руки планшет и попросил забронировать авиабилеты и отель, я не смотрела на цены, только на рейтинг и отзывы.

– Зайду за тобой через час, – говорит Рустам и, ухватившись за ручку чемодана, катит его к выходу.

Я же остаюсь стоять. И спохватываюсь лишь когда к выходу остается каких-то сорок минут.

З это время я успеваю не многое. Только помыть и высушить волосы, сделать кое-какую укладку и подкрасить ресницы. Из одежды выбираю ту же юбку и блузку, в которых летела. Они в идеальном состоянии. Уж точно лучше того, что было скомкано в рюкзаке. Мне определенно нужно все это погладить, потому что ходить мне будет катастрофически не в чем.

Когда в дверь номер стучат, мне остается только обуться. Что я и делаю сразу, как открываю двери. Хотя нет… сначала я зависаю на безупречном внешнем виде Рустама. Идеально выглаженный черный костюм, мягкого голубого цвета рубашка, запонки, которые я замечаю, когда Рустам поднимает руку.

Я никак не вписываюсь в образ. Сколько ни пытаюсь – смотрюсь рядом с ним как оборванка. И это да, это нормально, я всего лишь сотрудница его компании, мне не обязательно блистать. Это ему нужно показать достаток своим клиентам, а мне в этом нет необходимости.

– Я успела вовремя?

– Вовремя, идем.

Я подхватываю свой небольшой клатч и следую за ним. Машина за нами приезжает та же, с тем же водителем, из чего я делаю вывод, что это не просто такси, а нанятый на несколько дней нашего пребывания здесь трансфер.

Вопреки моим ожиданиям, автомобиль останавливается довольно быстро. Бросив взгляд на часы, понимаю, что мы приехали сильно раньше, а когда мы выходим, понимаю, что никакого приема здесь не будет, это всего лишь магазин. Дорогой брендовой одежды. Я только название нескольких брендов знаю, но это и неважно. Не имеет значения, потому что у меня бы не хватило денег даже швабру купить ни в одном из них.

Это я понимаю, когда мы с Рустамом заходим внутрь. Нам едва ли не кланяются, улыбаются и тут же спрашивают, чего бы мы хотели. Правда, я больше ничего не понимаю, а вот Рустам свободно общается с ним и как-то я не сразу понимаю, что пришли мы сюда не его образ дополнять, а мой менять. Стоит ему лишь переговорить с менеджерами, как меня заводят в гримерку и дают на выбор несколько вариантов.

Все – идеальные для того, чтобы быть рядом с Рустамом на высоте. Только вот… к чему это все?

Дорогая одежда, номер в сердце города. Для чего? Чтобы один раз сходить на встречу? Возникает вполне логичный вопрос, какой смысл был вообще брать меня, если я не та женщина, которая вписывается, но как только я меряю с виду обычное коктейльное черное платье, все мысли улетучиваются. Я даже из раздевалки боюсь выйти, но когда выхожу, сразу же понимаю, что консультанты попали в точку.

Взгляд Рустама меняется и мне приходится сделать вид, что я этого не замечаю. Иначе, если не сделаю, моя конспирация полетит к черту. Она и так готова, когда подхожу к нему ближе.

– Это берем. И обувь подберите, желательно без каблука, – говорит консультантам, а с меня глаз не сводит. И вот в этот момент он задает вопрос, который вынуждает меня чуть не хлопнуться в обморок:

– У тебя точно нет детей, Дария?

Глава 10

В голове промелькнули десятки мыслей. Почему он спросил? Он догадался? Но как?

По груди, которая изменила свою форму после года грудного вскармливания?

Или по округлившейся фигуре? Я не заплыла жиром, конечно.

И не потому что, подобно фитоняшкам ходила в зал и пахала над фигурой, чтобы радовать своего мужчину и показать себя красивую аудитории.

Просто времени расслабиться не было. Работа, детский сад, маленький ребенок и отсутствие денег не дадут растолстеть.

Но фигура, все же, изменилась.

Не знаю, как выгляжу в этот момент, но ощущение, что внутри меня что-то умирает от страха. Сердце колотится, руки лихорадочно дрожат. Я едва не делаю шаг назад, чтобы скрыться в кабинке, лишь бы не отвечать.

Я плохо вру. Очень-очень плохо вру. И вот ему сейчас врать тоже не хочется, но я все же произношу:

– Какие дети, Рустам? Какая мать оставит своего ребенка и уедет за границу?

Не могу понять, верит он мне или нет. В лице он не меняется, взгляд его тоже ничего не выражает. И Рустам молчит. Хорошо, что нас отвлекает подошедшая консультант.

Она приносит обувь. Идеально подходящие туфли. Красивые и жутко удобные. Снимая свои, я сразу же ощущаю контраст.

А вот когда на кассе узнаю стоимость всего, хочется тут же попросить отменить покупку. Проблема в том, что одежда и обувь уже на мне. Бирки срезаны, коробки оставлены в магазине. Мои шмотки упаковали в красивый мешочек, который держит в руках Рустам.

В машине он бросает его между нами и снова теряет всякий интерес ко мне, утыкаясь в телефон.

– Какая тема встречи? – спрашиваю, потому что пока совершенно не понимаю, куда мы едем.

Рустам сказал не брать ни блокнот для записи, ни планшет. Да и куда бы я его упаковала, у меня с собой сумочка, которую Рустам отобрал и запихнул в тот же мешочек. Я без ничего. Даже без связи. Если останусь в какой-то момент одна – даже не смогу вызвать себе такси.

– Мы пытаемся выйти на международный уровень, собираемся сотрудничать с одной местной компанией. Всем тут заправляет наш земляк. Я пытался выбить встречу не с ним, а с его начальником, но проблема в том, что он решает, с кем тот будет видеться, а с кем нет.

– Но может, мне нужны какие-то записи, я не смогу ничего запомнить, если вы будете говорить терминами.

– Тебе не нужно ничего запоминать. Ты здесь не как моя помощница, а как моя женщина. Павел должен решить, что ты не стоишь внимания, а ты в это время постарайся подметить мелочи. Поведение, смех, неестественность, потом мне расскажешь.

– Моя задача заглядывать ему в рот?

– Если потребуется.

– Поэтому ты меня так упаковал?

– Да, поэтому. Моя женщина не могла прийти в обносках.

– Вот и взял бы свою женщину, а не меня.

Отворачиваюсь и почему-то злюсь. Вместо работы мы теперь будем изображать пару? Разве о таком не стоит предупреждать заранее?

– Выпишу тебе премию и шмотки можешь оставить себе.

– Все привык покупать? – язвительно.

– Почему нет? Все продается.

– Люди тоже?

– Люди в первую очередь, – говорит невесело. – Тебе ли не знать.

– Мне? – стреляю в него взглядом. – Я не продавалась.

– Ну да. Бесплатно меня за решетку отправила.

Я знала, что рано или поздно это всплывет. Поэтому и не хотела работать.

– Приехали, – говорит, когда автомобиль останавливается.

Когда я выхожу, он с кем-то разговаривает по телефону, а потом просто берет меня за руку и ведет ко входу в ресторан.

Слова оправдания застревают в горле. Говорить их сейчас неуместно. Как только мы заходим, нам навстречу выходит хостес и проводит нас к нашему столику. Уже на подходе я хочу развернуться и сбежать, потому что мужчину за ним я узнаю сразу же. Павел Литвинов. Друг Ромы, который пытался за мной ухаживать. Его не останавливало ни то, что я беременна, ни то, что я не хотела отношений. Он шел напролом, добивался. А потом мы с Аминой уехали, я заблокировала его номер и мы больше не виделись и не общались.

Но я вижу, что он меня узнал.

По взгляду его, вмиг загоревшемуся, замечаю. И вспоминаю, как он смотрел на меня так же, если не откровеннее. Взглядом раздевал.

Пока мужчины здороваются, я молча стою в стороне. Не знаю, как себя вести, показывать, что мы знакомы или делать вид, что нет?

Вопрос решается сам собой, когда Павел поворачивается ко мне и произносит:

– Здравствуй, Дария.

Не знаю, от чего меня пробирает сильнее. От того, как липко Павел смотрит или от прожигающего взгляда справа и от неожиданной боли в руке, потому что Рустам не контролирует себя и сжимает мою ладонь сильнее.

– Вы знакомы? – спрашивает.

Я хочу ответить вместо Павла, боясь, что он скажет больше необходимого, но он меня опережает.

– Знакомы. Я ухаживал за Дарией. Но теперь понимаю, почему она мне отказала.

Все это он произносит с легкой полуулыбкой на и равнодушно, но мне все равно кажется, что время вокруг замирает. Я вдруг отчетливо понимаю, что человек передо мной знает о сыне и о том, кто его отец.

– Вы… вместе, я так полагаю? И ваш…

Он переводит взгляд с Рустама на меня. Смотрит внимательно и пристально. А мне остается только гадать – скажет или нет?

Глава 11

– Может, присядем? – проговариваю слишком громко, так что безошибочно привлекаю к себе внимание сразу обоих мужчин. – Устала с дороги, – давлю глупую улыбку и пытаюсь сделать шаг к столу, но Рустам удерживает на месте.

Зато Павел все понимает без слов. Кивает и вдруг улыбается, решив что-то для себя. Мороз по коже от его улыбки. В воспоминаниях тут же всплывают его попытки ухаживать за мной. Настойчивые, решительные. Мне тогда казалось, что Павел не знает границ и готов пойти на что угодно, лишь бы я была с ним.

– Да и правда, давайте присядем, – предлагает он и первым садится за стол.

Рустам подталкивает меня к стулу, слегка надавливая на поясницу.

Нам приносят меню и у меня появляется лишних пять минут для того, чтобы перевести дыхание и не смотреть на взгляды мужчин, направленные в мою сторону. То, что они смотрят, каждый по очереди или одновременно, я прекрасно чувствую кожей. У меня горят щеки и бешенно колотится сердце, а потому когда приходит официант, я невпопад делаю заказ и беру греческий салат, который мне совершенно не нравится.

– Вы, кажется, и правда, устали, – говорит Павел, протягивая мне стакан с водой. – Выглядите бледной.

Не знаю, замечает ли мое состояние Рустам, но Павел точно понимает, что я сейчас чувствую. И намеренно на этом акцентирует внимание. Так что когда разговаривать начинает Довлатов, я выдыхаю и тихо жую свой салат, где-то на середине встречи вспоминая, что должна была, вообще-то, перетягивать на себя внимание.

Проблема в том, что я никак не могу собраться. Сердцебиение не приходит в норму, а нервы ни к черту. Я хватаю со стола стакан с водой и, не удержав его в руках, слышу звон разбивающегося стекла и чувствую, как вода попадает мне на ноги.

Вот и привлекла внимание. Не только Павла, но и половины посетителей ресторана, которые смотрят на меня так, будто я не стакан здесь разбила, а по меньшей мере взорвала бомбу.

– Я… отойду, – проговариваю, поднимаясь с места.

Аккуратно обхожу осколки, которые уже направляется убрать официант и иду в сторону туалетов.

Сначала закрываюсь в кабинке и стою так, наверное, минут десять, все никак не решаясь выйти. Я не смогу привлекать внимание Павла, потому что он и так не сводит с меня взгляда. При каждом удобном случае смотрит. И столько всего в этом взгляде смешано, что у меня мороз пробирается под кожу.

Выйдя из кабинки, иду к умывальнику и несколько раз плещу холодной водой в лицо. Протираю кожу влажными полотенцами, выбрасываю те в мусор и застываю, подняв голову и встретившись взглядом с Павлом.

– Это женский туалет, – понятия не имею, откуда беру силы на то, чтобы голос звучал ровно. – Мужской левее.

– Да что ты, – усмехается и идет прямо на меня. – Правда решила, что я пришел в туалет?

– Не понимаю, о чем вы, – намеренно говорю с ним на вы.

Всегда говорила! Даже тогда, когда он настаивал перейти на ты и приезжал едва ли не каждый день.

– Любопытно… вы вместе, а он не знает о сыне, да? – ловит мой испуганный взгляд в зеркале.

– Мы… Я не успела рассказать, – говорю первое, что приходит в голову.

– Вот как… – цокает языком. – А мне кажется, вы пытаетесь меня наебать…

Глава 12

– Или же… ты наебываешь его. М-м-м, Дария? – обхватывает мое лицо пальцами и внимательно рассматривает.

Я дергаю головой и отхожу в сторону.

– Что вы себе позволяете? И вообще почему вы здесь, Рустам может…

– Он вышел с кем-то поговорить по телефону. Но даже если бы была вероятность, что он войдет в эту ебаную дверь, ты думаешь меня бы это остановило? – он смотрит на меня исподлобья. – Я искал тебя, – говорит неожиданно.

Озноб проходится по телу, меня будто ледяной волной окатывает, когда он это говорит. Я не подозревала даже. Представить было страшно, что он может искать и найти, да и тогда я больше переживала о Рустаме.

– Если бы знал, что найду с бывшим, искал бы тщательней.

Меня спасает то, что дверь открывается и в помещение заходят девушки. Они удивленно смотрят на Павла, кто-то даже начинает, судя по всему, возмущаться и в конце концов он выходит. А я остаюсь. Трясусь вся от встречи с ним. И только сейчас понимаю, что значит бояться по-настоящему.

Он не сделал мне ничего ужасного, да, ухаживал напористо, местами грубо и переходя границы. Но дальше намеков, шуток, откровенных разговоров и взглядов никогда не заходило. Вот так, как сегодня близко, было лишь однажды. Он тогда выпил, а сегодня был трезвым. Это пугает.

Он вообще пугает. Как ему в рот заглядывать и перетягивать на себя внимание – не представляю. Так что решаю потом просто извиниться перед Рустамом, отдать ему одежду за то, что не справилась. Если хочет, может меня даже уволить. Аллах, да я сама после всего напишу заявление!

Девушки смотрят на меня странно. Даже представить боюсь, кем они меня считают.

Из туалета я выхожу последней. Цепляю на лицо подобие улыбки и выхожу в зал, лавирую между столиками и к счастью, когда нахожу наш, вижу там и Рустама тоже. Сажусь рядом с ним, избегая его взгляда.

Он берет меня за руку, крепко сжимает пальцы, всматривается в лицо. Молчаливо спрашивает, все ли хорошо. Не знаю, видит ли в моем взгляде страх, но я замечаю, как сжимает челюсти. Наш контакт не остается незамеченным Павлом, но он молчит. Сверлит меня взглядом и молчит, а затем мужчины, наконец, поднимаются.

Понятия не имею, о чем они договаривались и договорились ли, но пожимают друг другу руки.

– Так сколько вы еще здесь пробудете? – это спрашивает Павел.

– Послезавтра утром вылет.

Я точно помню, что планировала вылет на завтра на вечер, но говорить об этом сейчас не рискую. Молчу.

– Назначим встречу на завтра? Думаю, вечером, я буду свободен.

– Сейчас не могу сказать, когда буду свободен я.

– Разве ты прилетел сюда не ради сотрудничества с компанией, в которой я работаю? – дерзко спрашивает Павел.

– Уже не уверен.

Ответ Рустама поражает, но я отчего то радуюсь этому. Павел мутный, непонятный, иди знай, какие схемы он раньше проворачивал вместе с Ромой.

– Зря… я как раз собирался рекомендовать тебя моему начальнику. Заинтересовало меня твое предложение.

– Рекомендуй, – отбивает Рустам. – К чему еще одна встреча?

– Я должен быть уверен.

– Я позвоню, если решу.

Рустам берет меня за руку. Сжимает, кажется, сильнее обычного и ведет к выходу. Спиной чувствую, что Павел смотрит и от этого становится не по себе. А уж когда мы садимся в машину и Рустам блокирует двери, не по себе становится еще больше.

Глава 13

– Что у вас с ним было?

Мы едем по трассе с какой-то запредельной скоростью. Я только и успеваю замечать, как машины, что были впереди, остаются позади. От напряжения и страха сковывает плечи.

Вопрос Рустама повисает в и без того напряженной обстановке дополнительным грузом. Я не знаю, что ему отвечать. Между мной и Павлом по моему мнению не было ничего. Он ухаживал за мной, да, но я ему этого не позволяла. Но когда мы сидели за столом все, возможно, выглядело иначе.

– Ничего. Как он и сказал, он ухаживал за мной. Ты не сказал мне, с кем будет встреча, так что я не могла предупредить. Мне очень жаль, что не помогла.

– Не помогла… блядь.

Вижу, как сжимает руль крепче. То ли нервничает, то ли злится.

Не могу понять. Раньше понимала его и без слов, сейчас – нет, но я пытаюсь. Присматриваюсь.

Напряженные плечи, сжатые челюсти, побелевшие костяшки пальцев. То, что недоволен, понятно. Почему – нет. Павел же вроде предложил сотрудничество? И встретиться с ним завтра еще можно, перенести перелет не проблема.

Однако Рустам отвечал так, будто не заинтересован. И ведет себя сейчас так, будто в этом виновата я. Но я ничего не сделала. Действительно – ничего. Даже поговорить толком не смогла за столом, только смотрела в тарелку и отсиживалась в туалете.

Скорость Рустам все же сбрасывает. Я с облегчением выдыхаю. Обратно к городу мы едем уже медленней. Понятия не имею, почему вообще выехали на трассу. Он хотел погонять? Выпустить пар? Или напугать меня хотел? Столько вопросов, ответить на которые может только Рустам. Но я спрашивать не стану.

Едем молча. На этот раз – к отелю. Мой номер находится по соседству с его, но дальше. Когда выходим из лифта и сворачиваем – его дверь расположена первой, но он ее проходит. Зачем-то идет за мной.

Остановившись у своей двери, вдруг вспоминаю, что ключ-карта у Рустама. Как и мой телефон. Он прикладывает карту к двери, следует короткий звук и щелчок. Рустам толкает дверь, пропускает меня первой и идет следом.

Нервничаю, потому что все это без единого слова с его стороны. Только давящее молчание, от которого становится не по себе.

– Расскажи мне все, – летит в спину.

– Что «все»?

– О нем. Все, что может быть важным.

– Я ничего не знаю.

Рустам усмехается. Вижу, что не верит. Он когда-нибудь вообще будет мне верить?

Прохожу вглубь номера. Не глядя на кровать, подхожу к окну, где стоит два кресла и маленький журнальный столик.

Вид из номер потрясающий, но в душе такой раздрай, что насладиться им не успеваю. Кажется, что инеем покрывается все тело. Я принимаю одну позу и смотрю на Рустама в ожидании вопросов. Они же последуют или он ждет, что я буду изливать душу сама?

– Информацию на Павла мне собрали, Дария. Много, самой разной. Тебя в этой папочке не было. Была бы – запомнил.

Таким тоном произносит. До мурашек.

Кажется, что выдерживаю, но на деле сердце стучит в сбитом ритме. Вспоминаю все. И его внимание, и его руки на себе, и поцелуи. Аллах… он просит рассказать об ухаживаниях Павла, а я помню только его.

– Потому что меня не было. Его ухаживания были недолгими.

Можно сказать – тайными. Ни в какие рестораны он меня не водил, даже на улице не гулял. Приходил домой, привозил цветы. Иногда – угощал сладостями и фруктами. Такие были ухаживания.

Я об этом только думаю, вслух ничего не говорю.

– До или после развода?

Бьет меня наотмашь своими словами. Потому что если бы у меня был выбор, я бы не разводилась вовсе. А он спрашивает, насколько верной я была. При том, что у самого… была Катенька. Я помню. Я видела их вместе. И свадьбу их, новости о которой на первую полосу газеты вышли, тоже помню.

– После.

– И что, ничего интересного о нем не знаешь?

– Он опасный.

Усмехается.

– Еще что?

– Я правда ничего не знаю.

– Может, разговоры какие слышала?

– Это было очень давно. Если бы слышала, сейчас не вспомнила.

Рустам разочарованно выдыхает. Не ожидал, да. Видимо, надеялся, что телегу с секретами перед ним переверну.

– Ты решил отказаться от сотрудничества?

– Думаю.

– Мы приехали сюда разве не за этим?

– Удивительно, Дария… как при твоем любопытстве ты нихера не знаешь о Павле? Или оно распространяется только на меня?

– Он просто… я его боялась.

Взгляд напротив вспыхивает. Пока не могу понять, с чем связан этот лихорадочный блеск.

– Он что-то позволял себе?

– Нет, он… просто опасный, настойчивый очень, не понимает слова нет. И сегодня…

Я резко замолкаю, встретившись с тяжелым взглядом Рустама. Уже жалею, что начала говорить.

– Что сегодня?

– Неважно.

– Дария…

Ему даже голос не нужно повышать, чтобы заставить меня нервничать. Но при этом, атмосфера другая. Когда я нахожусь рядом с Рустамом, все тело покалывает от волнения, руки потеют, сердце ускоряется. Но этот страх другой. Привычный, что ли.

– Он со мной разговаривал. Наедине. Пока ты с кем-то по телефону, он… в туалет зашел.

– И что? Угрожал? Приставал? Я не умею читать мысли.

– Не приставал, просто поговорил, руки не распускал.

Беспощадно вру. Как Литвинов меня трогал предпочитаю умолчать. Самой противно об этом вспоминать.

– Обо мне что-то говорил? О работе.

– Нет.

Только то, что я наебываю с ребенком, но это тоже остается при мне.

– Только шуточки пошлые, не очень приятные.

– Об этом тебе стоит с мужем поговорить, со мной только о том, что касается работы.

Глава 14

Пока пытаюсь переварить информацию о несуществующем муже, Рустам поднимается с места, хватает со спинки кресла свой пиджак, который бросил туда, когда зашел, и уходит, громко хлопнув дверью.

Решение ничего не спрашивать я принимаю не спонтанно. Мне хватает пары мгновений, чтобы все взвесить и промолчать, дождавшись, пока Рустам уйдет. Вероятно, он решил, что я замужем из-за моей новой фамилии.

Конечно, я не буду его разубеждать. Если он не знает о моем статусе, значит, не проводит никаких проверок и не знает о Дане. И не узнает, потому что как только мы вернемся домой я подам заявление на увольнение. Не думаю, что это будет сложно сделать, учитывая, что даже испытательный срок не прошел. Возможно, меня даже не успели трудоустроить.

Беру свой телефон с журнального столика, на котором Рустам его оставил. Набираю Амину и спустя три гудка вижу ее на экране.

– Как вы? – спрашиваю, чувствуя, как все в груди сжимается.

– Держимся. Даня плакал, искал тебя.

– Говорить с ним – плохая идея, да?

– Думаю, да, я еле его успокоила и отвлекла.

По растрепанным волосам Ами вижу, что она устала. В этот момент мне очень жаль, что я скинула на нее все обязанности и уехала, но по крайней мере я заработаю денег в этой поездке. Это, конечно, не то, на что я рассчитывала, но это лучше, чем и дальше задерживать оплату за сад и с сожалением говорить, что денег пока нет.

– Мне очень жаль, Ами…

– Все нормально. Ты как?

Подруга закрывает дверь в ванную, чтобы поговорить со мной.

– Он тебя не достает?

– Нет, но…

Хочу сказать подруге про Павла, но неожиданно решаю промолчать. Литвинов был близким другом Романа и если кто-то что-то и может знать о нем, то только он. Когда началось расследование, Павел пропал так же, как и Роман. Его, конечно, потом нашли и допросили, но в страну он так и не вернулся, закрепился в Германии. Не хочу, чтобы Амина волновалась, решив, что через меня Павел может выйти на нее. А через него и Роман, если… если он все еще жив. Я в этом сомневаюсь, а вот Амина верит в это больше, чем в его смерть.