Город Забытых Душ

Трактирщик застыл с тусклым кубком в руке, морщины на лбу легли глубже.

– Не скажу, – неуверенно произнёс он. – Не слыхал такого. – Он метнул взгляд в угол и вновь на Саливана.

Прежде чем детектив продолжил, к стойке подошла женщина – шаг уверенный, взгляд жёсткий. На вид – около сорока; черты лица говорили о пережитом. На плечах – потёртый платок, простое платье, видавшее лучшие дни.

– Детей ищете, значит? – с насмешкой сказала она. Обошла его кругом, не сводя глаз, и опустилась на высокий табурет рядом.

Саливан повернулся к ней, увидел в осанке – вызов, а в стальном взгляде – боль.

– Да. Я Саливан. Могу узнать ваше имя?

Она сухо усмехнулась.

– Раз уж спрашиваете – Мериэн. – Прищурилась. – И чем эти дети особенные, что на поиски прислали такого, как вы?

– Каждый пропавший ребёнок особенный, мисс Мериэн, – тихо ответил он. – Их семьи отчаянно ждут их возвращения.

Её лицо ожесточилось.

– Вот как? Забавно. Когда наши дети пропадали – из домов, с улиц – годами, никому дела не было. Ни вам, ни вашему драгоценному королю.

У Саливана свело внутри.

– Годами? – мягко спросил он. – Дети пропадают годами?

Она покачала головой с горькой усмешкой.

– Наконец-то слышит. Да, годами. Только вот прислушиваются к нам, когда плачут богачи. Мы тоже люди. Наши дети – ничуть не меньше.

Тяжёлая тишина нависла над стойкой. Мысли метались: как он мог не знать? Как власти могли закрывать глаза на стольких пропавших?

– Мисс Мериэн, прошу, – сказал он. – Любая деталь поможет. Знаете ли вы, куда могли исчезать дети? Кто за этим стоит?

Она взглянула холодно, горькая усмешка тронула губы.

– Пройдитесь-ка на Переулок Резчика. Поговорите с теми, кто потерял больше, чем вы способны представить. Может, тогда поймёте.

Она резко встала – ножки табурета заскребли по полу.

– Но я не стану ждать, – добавила глухо. – Мы научились не надеяться на обитателей замков.

– Подождите, – протянул Саливан. – Я хочу помочь. Я… не знал.

Она остановилась, глаза заблестели.

– Не знали. В этом и беда, правда? – Она растворилась в толпе.

Саливан смотрел ей вслед – с совестливым смятением. Сколько людей страдали, пока он оставался в неведении? Шум трактира словно сдвинулся ближе – глухие жалобы, тяжёлые вздохи.

Трактирщик кашлянул:

– У Мериэн полгода назад пропали двое – мальчик и девочка. Хорошие были. С тех пор она… не та.

– Сочувствую, – прошептал Саливан. – Не представлял масштаб.

– Большинство не представляет, – кивнул тот. – Пока их мир не заденет. Кричим, да только шум знати громче.

– Я намерен это изменить, – тихо сказал Саливан, ощущая, как крепнет решимость.

– Дай-то бог, – устало усмехнулся трактирщик.

Он вышел на улицу – под тяжестью открытий. Вдохнул глубже, будто смывая с себя неведенье, в котором жил.

Сумеречный город переходил на шёпот. Фонари растапливали золотом мокрый камень. Мысли клубились, как туман у ног. Всё оказалось больше и страшнее, чем он предполагал: это – не череда частных трагедий, а давний, запущенный морок.

«Кто за этим стоит? – думал он. – И почему столько лет исчезали дети бедняков, не привлекая внимания?»

Ночь опустилась, когда он вновь замер у высоких ворот Вальторов. Шпили особняка торчали на фоне беззвёздного неба как часовые.

Он пришёл ради той горничной – её скованность таила секреты. Возможно, среди лжи и умолчаний именно у неё нашлась искра правды.

Он терпеливо ждал у дверей для прислуги, прислонившись к холодному железу. Слышно было только собственное сердце да шорох листвы. Минуты перетекли в час. Наконец из боковой двери вышла молодая женщина в простом платке – шла лёгкой, осторожной походкой. Это была она.

– Мисс, – негромко окликнул Саливан.

Она вздрогнула, плотнее закуталась.

– Детектив Саливан? – глаза расширились.

– Не хотел вас пугать, – шёпотом сказал он. – Надеялся поговорить с вами наедине.

Она оглянулась на дом и снова на него.

– У меня… мало времени.

– Этого достаточно, – так же тихо ответил он. – Думаю, у вас есть сведения, которые помогут найти пропавших детей.

Она колебалась, опустив взгляд.

– Я не знаю…

– Пожалуйста, – попросил он. – Здесь всё не так просто, как кажется. Любая мелочь может оказаться решающей.

Она подняла глаза – в них встретились страх и решимость.

– Если узнают, что я говорила…

– Обещаю: то, что вы скажете, останется между нами.

Дыхание её дрогнуло.

– Хорошо, – прошептала она. – Но не здесь. Идите за мной.

Они укрылись в уединённой нише у сада, где высокие дубы давали тень. Свет фонарей мягко высветил её тревожное лицо. Она ещё раз оглянулась и заговорила:

– Детектив, я должна вам кое-что сказать, – она теребила пальцы. – Пару месяцев назад, убирая в кабинете леди Эвелин, я наткнулась на бумаги, оставленные на столе. Они не были спрятаны – просто лежали. Я… взглянула.

Она сглотнула.

– Там были имена, которых я не знала, и рядом – очень большие суммы. Думаю, деньги. Это показалось мне… странным. Но не успела я разобраться, как вошла леди Эвелин. Она страшно разгневалась, что я смотрю её документы. Я пыталась объяснить, что случайно, без намерения…

– Вас выгнали? – мягко спросил Саливан.

– Нет, – покачала она головой. – Оставили, но после того она словно остыла ко мне. Смотрит внимательно, будто ждёт новой ошибки. Я молчала… но теперь, после всего…

– На тех бумагах были печати? Знаки? Что-то, откуда они?

– Была гербовая печать, которую я не узнала. Не Вальторов. И пергамент – очень дорогой, не как у обычных писем.

Саливан вспомнил счёты на столе у лорда Марлоу – чужие имена, крупные суммы, непривычная печать. Ниточки тянулись между семьями.

– Спасибо, – искренне сказал он. – Вы поступили смело. Это может быть ключом.

– Это поможет найти детей? – спросила она – и надежда, и страх дрожали в голосе.

– Верю, что да, – кивнул он. – Но действовать надо осторожно. Никому больше об этом не говорите.

Она согласилась и, бросив последний тревожный взгляд, ушла к служебному крылу. Прохладный ночной воздух прояснил мысли. Вечерние откровения давили на сердце, но давали и направление.

Одинаково загадочные бумаги – в двух домах. Связь между Марлоу и Вальторами. А что с баронессой Элирой? Он вспомнил исчезновение её дочери: ни взлома, ни свидетелей, лишь безмолвие.

Саливан принял решение. Утром – к баронессе Элире.

ГЛАВА 4

«Нити отчаяния»

Саливан шёл по лабиринтам древнего замка, и факел растягивал его тень по сырым, холодным стенам. Воздух пах плесенью и смертью; каждый шаг отдавался глухим эхом, будто сам замок был жив и нашёптывал утерянные тайны. Сердце билось чаще – от отчаянного стремления найти… что-то. Что именно – он не знал, но должен был идти дальше.