Тени мафии: игра Розали

Когда я сообщала по телефону Лауре о том, что жду близнецов, она снова плакала, все твердя, что скоро Дженовезе снова будут все вместе, а я соглашалась. Лгунья. Какая же я лгунья.

Меня жутко мучил токсикоз: все, что бы я не съела, выворачивалось обратно. Даже виноград уже не радовал. К концу шестнадцатой недели мне казалось, что у меня отвалится поясница. Болело все так, будто бы я тягала мешки кирпичей.

Бледная Мария влетела ко мне в комнату и заставила выпить какую-то мутную гадость. Я быстро привыкла, что из-за осложнений мне только и приходится, что постоянно пить какие-то гадости, и лежа смотреть в окно. Подивившись странному привкусу, я вопросительно посмотрела на своего лечащего врача.

– Ты слишком бледна, Мария, тебе явно стоит больше отдыхать, а то ты совсем себя загонишь, – я осуждающе смотрела на женщину. Она все также тряслась надо мной, как наседка, несмотря на то, что я даже не особо двигалась.

– Рози,– это имя больно резануло по ушам. Я больше никогда на него не отзывалась, с тех самых пор, как ушла моя мама. – Ох, прости, Розали, но… я просто не верю, что это происходит, я просто не представляю, что мне теперь делать…и…

– Остановись, – начала я спокойным голосом. В конце концов профессионализм не пропьешь, – медленно вдохни и так же медленно выдохни. Смотри мне в глаза. Вот так… Молодец. – С каждым вздохом Мария становилась все спокойнее и сосредоточеннее. – А теперь скажи мне, что произошло? Что-то с Хельмутом? Или что-то не так с моими анализами? С детьми?

– Нет, нет, с ними и с тобой все замечательно. Оба ребеночка развиваются как им и положено, лежат тоже хорошо, все прекрасно и…

– Мария!

– Я не знаю, как тебе сказать. Лаура … она … – договаривать уже было не нужно.

– Как это произошло? – как-то слишком спокойно спросила я. Вроде как должна биться в истерике. – Так это было успокоительное, да? – Мария кивнула, и сказала:

– Полиция говорит, что она сама…сама себя, да еще и записка… -Женщина тихонько всхлипнула, а я стала быстро проворачивать в голове все моменты и события из нашей жизни.

Глупо было бы предположить, что чья-то вендетта закончится на мужчинах семейства.  К тому же, во мне жила уверенность, что Софи с ребеночком были далеко не случайными жертвами. Я ни на минуту не сомневалась, что это лишь продолжение чьей-то мести.

Главным доказательством того, что моя свекровь не наложила на себя руки, были мои дети под сердцем. Лаура знала, что у нее будут внуки. Она молилась на них, она ждала их. Благодаря самой же донне о моей беременности знало всего четыре человека: я, сама Лаура и супруги Беккеры. Даже дон Пьетро считал, что мой отъезд в Берлин связан просто с ухудшением психического здоровья на фоне депрессии.

Нет, кто-то подчищает хвосты, меня явно ждет та же участь, но умирать я не собираюсь. Не теперь, хотя…

Глава 6.

– Алекс! – кричала из окна небольшого двухэтажного дома красивая женщина, махая кому-то рукой. В этот же момент из сада с визгом и воплями выкатился клубок из тел, а за ним спешила расслабленная платиновая блондинка в полосатой пижаме. Она резко вскинула голову на оклик из окна и ослепительно улыбнулась.

– Так, мальчики, если вы сейчас же не прекратите, никаких мультиков и сказок вечером. – спокойно и отчетливо сказала женщина. Шум мгновенно прекратился, и клубок распался на две части, явив миру двух абсолютно одинаковых мальчиков. В руках одного из которых была маленькая игрушечная машинка.

– Мики, а где твоя машинка? – спросила она, поднимая сначала одного, а затем и второго ребенка с земли.

– Ну…

– Да сломал он ее!

– Ах ты!

– Тихо! – авторитет женщины был непоколебим, – во – первых, Микаэль, если ты ее сломал, нужно было дать машинку мне, я бы ее починила. В крайнем случае, я хотя бы знала, что ее у тебя больше нет. А ты, Габриэль, запомни, никогда не ябедничай. Ябед не любит никто. Не мне вам объяснять, мальчики, что нужно вести себя обычно и не выделяться среди других.

После такого странного напутствия, женщина махнула рукой, подзывая детей к себе:

– Пойдемте в дом, пора ужинать. А если кто-то будет себя хорошо вести, тогда будут и мультики, и книга на ночь, – дети радостно запрыгали и повисли с двух сторон на ней.

– Мам, а тетя может нам почитать? – вдруг спросил один из них. Они уже зашли в дом и разделись, отдавая экономке свои вещи.  Оба ребенка замерли, ожидая ответа от матери. Дав некоторые указания пожилой женщине, блондинка развернулась и ответила мальчику:

– Ну я думаю она нам не откажет. Может спросим ее саму? – И она вопросительно посмотрела на вышедшую в холл брюнетку.

– Тетя Ирма, а ты нам почитаешь книжку на ночь? – хором накинулись на бедную красавицу дети. Блондинка прыснула:

– Думаю еще немного, и вам, дети, уже некому будет читать, – с иронией высказалась она, глядя на падающую под весом мальчишек подругу.

Вся компания прошла в столовую, и как только дети плюхнулись на свои места, Ирма строго спросила:

– А вы ничего не забыли?

Мальчики переглянулись, быстро вскочили из-за стола и понеслись наперегонки в сторону ванны. Блондинка отодвинула стул и тоже встала.

– А ты куда, Алекс? – мягко улыбнулась брюнетка.

– Ну я как бы тоже с улицы… а то вдруг я руки не помою, и ты меня накажешь? – игриво улыбнулась ей женщина и прошла вслед за детьми.

– А почему ты считаешь, что хорошее поведение не повод для наказания? – Ирма облизала губы, – быть всегда хорошим тоже плохо,– протянула она, смотря ей в глаза.

– С каких это пор я считаюсь хорошей? –  ухмыляясь, спросила Александра, как ни в чем ни бывало проплывая в сторону ванной. Ирма голодным взглядом посмотрела ей вслед, а потом заметила притихших и наблюдающих за всей этой ситуацией детей. Женщина им улыбнулась, и похлопала по стульям с двух сторон от себя.

Александра

Как так получилось, что я связана с такой женщиной, как Ирма Крамер?  Все довольно просто и прозаично – мне пришлось умереть. Да, именно так, в этом мире нет больше последней донны Розали Дженовезе.

Розали умерла от рака, который врачи обнаружили слишком поздно – на последней четвертой стадии. Молодая донна, успевшая похоронить всю свою семью, благополучно переписала все состояние Дженовезе на двух людей, что были к ней ближе всего в последние дни ее существования – на супругов Беккеров. Лучшему другу ее отца достались остатки последней роскоши Дженовезе: все пять винных заводов. Знаменитые виноградники бывшего клана Джузеппе отошли через третьих лиц какой-то немке. Как позже пояснил поверенный, зачитывая завещание: за неоценимую услугу и помощь, когда Розали была в беде.

Все скорбели над усопшей, восхваляли ее врачебные таланты, и жалели за такую нелегкую судьбу. На похоронах присутствовало много людей: пациенты, партнеры по бизнесу. И, поговаривали даже, что там была половина итальянской мафиозной элиты. Там же присутствовала и та самая немка, что заполучила гектары виноградников Дженовезе, под ручку с какой-то беременной женщиной.

Розали хоронили в закрытом гробу: женщину кремировали, исполняя последнюю волю усопшей. В кулуарах сплетничали о том, что дон Пьетро, успевший навестить женщину буквально незадолго до ее смерти, еле узнал в теле серой полуживой мумии зеленоглазую красавицу Дженовезе.

Девушка с трудом говорила и почти не двигалась. Именно его она и попросила о кремации: не хотела, чтобы знакомые видели ее такой. И это было понятно – такая красивая женщина явно не желала оставаться в памяти других той, кем ее сделала болезнь.

Немного странно смотреть на «собственную» кремацию. Но ради двух маленьких жизней, которые я носила под своим сердцем, пойдешь и не на такое. Я подарила свою смерть этому загадочному мстителю.

Ирма держала меня под руку, помогая передвигаться. В нашу сторону шел дон Вальери. Поцеловав дамам ручки, мужчина представился и сразу повернулся в сторону брюнетки: