Незаметная мисс Валент

Мистер Валент улыбался. Это не была широкая улыбка, скорее, спокойная, но полная торжества. Несколько секунд Хелен смотрела в его лицо, не смея оглянуться в поисках своего жениха, но вдруг ее отец несколько крепко сжал ее ладонь. «Где твоя прекрасная улыбка, моя дорогая?» – услышала Хелен едва различаемый шепот, сорвавшийся с губ отца. Девушка поняла, что ведет себя совершенно неподобающе молодой благородной мисс, и поспешила улыбнуться. Но эта улыбка не была радостной – она была вымученной, фальшивой, но необходимой для этого небольшого театрального акта, в котором «счастливая» невеста с трепетом и робостью впервые встречает будущего спутника ее жизни.

– Хелен, моя дорогая! – Высокий женский голос заставил Хелен вздрогнуть от неожиданности.

Хелен быстро окинула гостиную взглядом, и ее взору предстала невысокая, стройная женщина, которая показалась ей довольно знакомой. Гостья была одета в зеленое платье, которое совершенно не шло ее слегка желтоватому оттенку кожи. Но ее лицо было красивым для ее возраста, даже, благородным. Настоящая леди. И такая знакомая памяти Хелен… Но где и когда они могли иметь встречу? Было очевидно, что гостья знала ее, иначе не стала бы выражаться так фамильярно и использовать по отношению к Хелен слово «дорогая».

– Я рада встретить вас, мадам, – выдавила из себя Хелен, усиленно пытаясь вспомнить, где она видела эту даму.

Музыкальный вечер. Скука. Фальшивое, неприятное сопрано. Фальшивые, неправильные ноты блестящего черного рояля.

Миссис Бранвелл!

Миссис Бранвелл? Знакомая ее матери, которую Хелен видела лишь раз в своей жизни, но с которой ее мать вела долгие беседы за закрытой дверью этой самой гостиной, не позволяя детям беспокоить их? Зачем она здесь? Почему она стоит у камина и смотрит на нее, Хелен? И не просто смотрит – оценивает. Хелен чувствовала на себе подобные взгляды каждый вечер, каждый бал, проведенный среди высшего общества Лондона, поэтому ошибки быть не могло – миссис Бранвелл оценивала ее. Впрочем, как и в тот первый и единственный раз, когда миссис Валент коротко представила своей знакомой свою старшую дочь – дебютантку сезона.

– Ваш дом не в моем вкусе, – слишком тесен, моя дорогая миссис Валент, – улыбнулась миссис Бренвелл своей подруге. – Но, должна ответить, он довольно мил. Напоминает мне загородный дом моего отца, в котором я провела свое детство, вдалеке от шума и блеска дорогого мне Лондона. Но эти воспоминания мне дороги.

«Какое элегантное и унижающее сравнение. Я уверена, что далее этой довольно уютной гостиной ее нога не ступала. Чтобы она сказала, увидев наши маленькие, темные спальни?» – подумала Хелен, не со всем понимая, было ли речь гостьи похвалой или оскорблением.

– Этот дом, действительно, не так презентабелен, как нам бы того хотелось, но, поверьте мне, моя дорогая мисс Бранвелл, это был единственный вариант, который был нам доступен во всем Лондоне. Всему виной мой забывчивый супруг. Слишком поздно он спохватился, и вот, нам достался этот дом, – добродушно сказала миссис Валент, подходя к подруге.

Черные, густые брови Хелен невольно приподнялись: ее мать лгала! Лгала прямо в лицо своей подруге! Этот дом был арендован отцом не потому, что во всем огромном городе не оставалось других доступных для аренды домов. Отец арендует этот дом, потому что только он был по средствам семейству Валент. Но, кажется, ее мать пыталась оправдать себя и это жилище ложью. Но к чему лгать? Семейство Валент не было богатым, но и бедным тоже не было. Ее отец умел жить по средствам, только и всего. И в этом, считала Хелен, нет никакого стыда, скорее, напротив – мудрость.

Визит миссис Бранвелл, ложь и странное поведение матери, костюм и улыбка отца – все это обескуражило Хелен. Обескуражило настолько, что она совсем позабыла о том, что находится в одной комнате со своим женихом. Неожиданное осознание этого факта заставило ее отвести взгляд от подруги матери и внимательно, но в то же время с робостью, окинуть гостиную в поисках того, кто только что попросил ее руки.

– У вас прелестный дом, моя дорогая. Не огорчайтесь: желающих провести сезон в Лондоне всегда слишком много, и, увы, не каждой благородной семье достается достойный ее дом. Но, мистер Валент, в следующий раз помните позаботиться об этом намного ранее, – ласковым тоном пожурила миссис Бранвелл хозяина дома, на что тот тотчас дал ей свое обещание и добродушно рассмеялся.

– Я рад нашей встречи, мистер и миссис Валент, – вдруг раздался позади Хелен незнакомый мужской голос.

«Это он!» – с ужасом и предвкушением одновременно подумала Хелен и обернулась.

– Рад нашей встречи, мисс Валент, – приятным голосом сказал незнакомый молодой мужчина-будущий супруг Хелен и принес ей довольно глубокий, вежливый поклон.

В ответ Хелен присела в элегантном книксене, а затем внимательно, с большим интересом взглянула на своего жениха.

«Боже, я ведь забыла ответить на его приветствие!» – вдруг вспомнила она, и это обстоятельство заставило ее занервничать.

– Я тоже рада нашей встречи, мистер… – она запнулась и бросила взгляд на своего отца, желая найти у него помощь и поддержку.

– Мистер Бранвелл, моя дорогая Хелен, – громко сказала миссис Бранвелл и быстрым шагом подошла к молодому джентльмену. – Мой единственный сын и наследник. Только-только приехал из Оксфорда. – Она с гордостью взглянула на своего сына и широко улыбнулась. – Вот она, мой дорогой, миссис Валент. Твоя невеста.

Мистер Бранвелл ничего не сказал.

Хелен, со своей стороны, тоже не могла найти слов и надеялась, что отец или мать спасут ситуацию. Но пока в гостиной царило молчание, она с улыбкой смотрела на мужчину, который желал жениться на ней. Ее будущий супруг. Отец ее будущих детей.

Он был невысок, но строен. У него было приятные, несколько острые черты лица, светлые волосы, светлые брови, и серые глаза. Его костюм был элегантен, манеры – превыше всех похвал. Он был джентльменом, сыном английской леди, наследником, должно быть, прилежным студентом, получившим престижное образование в Оксфордском университете – месте, доступном лишь избранным.

Он смотрел на свою невесту, но на его лице она не могла прочесть ни одной эмоции, ни одной мысли. Он слегка улыбнулся ей. Она улыбнулась ему.

– Я очень рад нашему знакомству, мистер, миссис и мисс Валент, – сказал мистер Бранвелл. – Однако, я должен принести вам мои искренние извинения. Я вынужден покинуть ваше приятное общество. Дорога из Оксфорда была долгой и неуютной, и я невероятно устал.

– Какая жалость! – растеряно промолвил мистер Валент. – Но, конечно, езжайте домой и набирайтесь сил, мистер Бранвелл.

– Смеем ли мы надеяться увидеть вас завтра на ужине? – с надеждой спросила миссис Валент. – Наша кухарка имеет невероятный кулинарный талант. Она приготовит для вас лучшие свои блюда.

– Звучит весьма заманчиво. Желаю вам приятного дня, мадам. А также вам, мистер Валент, – ответил мистер Бранвелл и принес им поклон. Затем он взглянул на свою невесту. – И, конечно, вам, мисс Валент. – Он поклонился ей и вышел из гостиной, оставив семейство Валент растерянно смотреть ему в след.

Глава 6

– О, конечно мы с удовольствием посетим вас завтра к ужину, – ласково сказала миссис Бранвелл. – Прошу, простите невежливое поведение моего сына. Однако в его защиту должна сказать, что его путь из Оксфорда в Лондон был не только утомляющим, но и полон неприятных неожиданностей. Его едва не ограбили… – И прежде, чем Валенты поспешили принести ей слова сожаления, она быстро продолжила. – Но мы обязательно будем у вас завтра. Хелен, моя дорогая, на брачной церемонии в церкви ты будешь просто очаровательной невестой. Я буду рада стать твоей второй матерью.

– О, я… Я безмерно польщена, мадам, – не зная, что еще сказать на это заявление, выдавила из горла Хелен.

– Ах, наши дети – такая прекрасная пара! Ведь ваш сын – невероятный красавец, моя дорогая миссис Бранвелл! Моя Хелен – тоже весьма миловидна, – гордо улыбнулась миссис Валент. – Говорила ли я вам о том, что ее полным именем является Офелия Хелен?

Слова мисс Валент заставили щеки и шею Хелен запылать от стыда.

Офелия. Ее первое имя, которое она получила в честь шекспировской красавицы – возлюбленной Гамлета. Символ чистой красоты, покорности и нежности. Это имя Хелен ненавидела и не желала, чтобы ее им называли. К счастью, это имя произносилось очень редко, словно родители стыдились того, что дали своей старшей, смуглой дочери это имя, которое больше подошло бы Луизе – светловолосой, белокожей и голубоглазой, девочке, которая с каждым годом становилась все краше и в год своего дебюта будет просто красавицей.

– Ах, как я люблю Шекспира… Будь у меня дочь, я бы также нарекла ее Офелией или Розалиндой. – Миссис Бранвелл мечтательно улыбнулась. – Но наш милосердный Господь дал мне моего Годфри, и я никогда не устану благодарить Его за это. – Она взглянула на Хелен. – Тебе достался просто великолепный жених, моя дорогая Офелия Хелен. Вы будете счастливы вместе. Мой Годфри обладает чуткостью, острым умом и уважением к прекрасному полу.

Вновь не зная, что сказать, Хелен фальшиво улыбнулась и опустила взгляд на пол, притворяясь весьма впечатленной этими достойными качествами своего будущего супруга.

Миссис Бранвелл не осталась на чай, но поспешила вслед за своим сыном.

Бранвеллы должны были приехать завтра, к семи вечера. И ведь это будет не просто ужин – это будет момент, когда Годфри официально попросит у Хелен ее руки. Пусть родители уже договорились о браке, пусть жених уже получил разрешение отца Хелен, – последнее слово было за ней. И, конечно, она ответит согласием. Ничего иного от нее не ожидалось.

***

– Годфри. Годфри Бранвелл, – сказала Хелен и улыбнулась, неожиданно для себя самой.

Ее будущий супруг. Годфри. Она будет называть его так. Конечно, не сразу, но со временем. Если он разрешит ей. «Мой дорогой мистер Бранвелл» тоже звучит неплохо, но вдруг у нее совсем не будет желания называть его «дорогим»? Что, если их отношения не будут теплыми? Брак не по любви. Брак по договоренности. Могут ли на этой сухой почве взойти цветы любви и понимания?

– Миссис Хелен Бранвелл… Супруга мистера Бранвелла… – Сидевшая рядом с сестрой Луиза глубоко задумалась. – Будет так нелегко привыкнуть к твоему новому родовому имени! И ведь когда-нибудь я тоже перестану быть Валент! К счастью, родовое имя нашего отца все же продолжит жить – через Эдмунда и его будущих сыновей… Он красивый? – Недоуменно поднятые брови Хелен заставили Луизу рассмеяться. – Да не Эдмунд! Твой жених Годфри Бранвелл!

– Красивый ли он? – переспросила Хелен.

Но она не имела ответа на этот вопрос: знакомство с Годфри было таким мимолетным и странным, что у нее не было достаточно времени обдумать то, что произошло в гостиной. И все же, помня свои первые впечатления и мысли в тот момент, когда она увидела его лицо и фигуру, Хелен решила положиться на них.

– Он одного роста с нашим отцом… Нет, несколько ниже. Но все же выше меня. – Хелен приложила палец к губам и попыталась вспомнить лицо Годфри. – Он… Довольно привлекательный молодой джентльмен. Только-только закончил Оксфорд. Единственный сын миссис Бранвелл и ее единственный наследник. Жаль, что ты не увидишь его завтра – мне было бы любопытно узнать твое мнение о нем.

– Отец сказал, что я и Эдмунд будет ужинать в своих спальнях. Это очень важный для всех нас вечер, а дети будут лишь мешать. – Луиза недовольно поморщилась. – Но ведь мне не шесть лет, я прекрасно умею владеть собой! Пусть я еще не дебютантка, но уже самая, что ни есть, настоящая леди!

– О, так оно и есть, моя дорогая. Ты самая настоящая маленькая леди. – Хелен потрепала волосы сестры и улыбнулась. – Я надеюсь, что я и мой супруг будем жить в уютном отдаленном поместье, конечно, недалеко от Брайстед-Манор. Я надеюсь, что ты и я сможем посещать друг друга так часто, как это будет возможно.

– Знаешь, что? – вдруг просияла Луиза. – Завтра за ужином я спрячусь в гостиной и буду подсматривать за вами в скважину! Нас будет разделять только старая дверь! Если я не пойму, как выглядит твой жених, я не смогу найти покоя!

– Луиза! – нахмурилась Хелен: затея сестры показалась ей невероятно детской и не к месту.

– Ну, хорошо, хорошо, только не смотри на меня так! – Луиза прильнула к сестре и заглянула в ее темные глаза. – Я буду в библиотеке, читать неинтересную книгу, которую задала мне прочесть мисс Шардин. Но пообещай мне, что хоть раз навестишь меня там во время твоего ужина с женихом, и расскажешь мне о нем побольше! Уверена: завтра он раскроется тебе, как раковина с жемчужинкой!

– Моя милая затейница. Ну как я могу отказать тебе? – рассмеялась Хелен и поцеловала светловолосую макушку Луизы.

Поздно вечером, когда весь дом готовился к ночному отдыху, Хелен не могла сомкнуть глаз. Она сидела на краю кровати и размышляла. Теперь, когда ей не нужно было притворяться и играть роль счастливой невесты, она представляла, каким будет ее будущее. Она думала о том, как много в ее жизни изменил этот день. Она приехала в Лондон, чтобы найти супруга, и вот – она его нашла. Завтра, когда он попросит ее руки, она улыбнется и скажет: «Да». И все будут счастливы. А может, со временем счастливой станет и она сама.

«Господь, что на небесах, умоляю тебя – пусть Годфри полюбит меня, и пусть я полюблю его!» – мысленно взмолилась она, а затем потушила свечу, легла в свою тесную кровать и заснула тревожным сном.

После полуночи Хелен проснулась, вновь зажгла свечу, села у окна и долго смотрела на пустую улицу и соседние дома, немного желтые при свете больших красивых уличных фонарей.

Скоро эти фонари, эта улица, этот дом, даже ее родной, любимый Брайстед.-Манор останутся позади, станут прошлым, свидетелями того времени, когда Хелен была свободна от брака и всех обязанностей, которые падают на замужнюю женщину.

«Мистер Бранвелл не только молод и хорош собой, но и богат. Бог Свидетель, тебе досталась прекрасная партия, моя дорогая, и ты ни в чем не будешь нуждаться! Миссис Бранвелл сказала, что увидела в тебе свою будущую невестку еще на том музыкальном вечере, но я не приняла ее слова всерьез. Но она стала поднимать эту тему вновь и вновь, и рассказала мне о своем сыне, Годфри… Да, я видела его несколько раз, когда он был маленьким тихим мальчиком, но, как ты сама убедилась, этот мальчик превратился в красивого джентльмена, и, да простит мне Господь, к счастью его отец скончался в тот год, когда Годфри поступил в Оксфорд, – и ведь он единственный ребенок… Наследник всего состояния! Он богат, богаче твоего отца. У него имеется свой собственный дом в Лондоне, в котором сейчас живет его мать, но она примет тебя под свое крыло и станет для тебя второй матерью. Она пообещала мне это.» – Так сказала дочери миссис Валент, после того как жених и будущая свекровь Хелен покинули дом. Миссис Валент взяла Хелен на прогулку по маленькому саду, и, круг за кругом, расхваливала персону Годфри Бранвелла. Также миссис Валент не забывала делать комплименты миссис Бранвелл, чтобы убедить дочь в том, что ее переход в семью ее будущего супруга не должен ни страшить, ни тревожить ее душу. «Все будет просто идеально! – уверенно заявила миссис Валент. – Ты выйдешь замуж, мы выплатим твое приданное и будем копить средства на дебют Луизы. Надеюсь, она сделает партию не хуже твоей, а может, даже и лучше. Все вокруг говорят, что Луиза имеет высокие шансы даже на титулованного жениха. Знаешь, что сказала наша лисичка? Она сказала, что, если, в год ее дебюта, мистер Энтони Крэнфорд все еще будет холост, она сделает все, чтобы заполучить его!»

Ночь была холодной, но в комнате Хелен было тепло: в небольшом камине все еще тихо потрескивали поленья, а сама девушка сидела, завернувшись в теплый, мягкий плед.

«Если все так идеально и прекрасно, как утверждает моя мать, – почему мистер Бранвелл покинул дом так быстро и так уверенно? Неужели у него не было ни малейшего желания узнать меня поближе? Долгий путь из Оксфорда в Лондон – разве это причина не быть заинтересованным хоть в короткой прогулке по саду со своей невестой? Хотя бы час, хотя бы недолгий разговор… Неужели ему совсем не интересно узнать, что она, Хелен, ищет в браке, о чем она мечтает, что она думает о своем новом статусе невесты, каковы ее ожидания, и на что он может рассчитывать в браке с ней? Как странно, что он не задает себе эти вопросы, потому что это именно то, о чем я желаю спросить его. И я обязательно сделаю это сегодня за ужином. Мне нужно… Мне необходимо узнать, что меня ожидает и к чему мне нужно готовиться. Но, каким бы ни был этот джентльмен, боюсь, у меня не будет выбора, кроме как выйти за него, ведь моя мать права: Луиза ждет своего дебюта, а пока я остаюсь незамужней, она не сможет выйти в свет. Ее будущее зависит от моего, и я не позволю никому, и мне в том числе, испортить его. Мне никогда и ни за что не стоит забывать о том, что я не единственная дочь в этом семействе,» – подумала Хелен, возвращаясь в свою постель.

***

Миссис Валент проснулась рано, но не желала будить своих домочадцев. Пусть поспят подольше и набираются сил, особенно ее дорогая Хелен. К этому вечеру Хелен должна блестеть здоровьем и красотой.

«Если мисс Валент не проснется до девяти часов, – разбуди ее, Кейт. Помоги ей принять ванну и вымыть волосы. Если будет возражать – скажи, что это приказ ее матери. Как только закончишь с туалетом Хелен – ступай к Луизе. Разбуди и вымой и ее. Мы ждем очень важных гостей. Ах, да, пусть мистер Валент и Эдмунд тоже приведут себя в порядок. Луиза и Эдмунд не будут ужинать с гостями, накройте им в одной из их комнат. Но оба должны быть чистыми, ухоженными и одеты в свои лучшие наряды – я представлю их гостям, но затем скройте их с моих глаз,» – отдала приказы мисс Валент горничным и гувернеру, которые слушали свою хозяйку и послушно кивали, мысленно сокрушаясь о том, как мало времени у них имелось и как много требовала от них эта женщина, ведь кроме благородных мисс и обоих мистеров Валент вымыт должен быть и дом – внутри и снаружи.

Затем выслушивать приказы пришла очередь кухонной челяди: миссис Валент желала к ужину самые изысканные блюда, и продукты для них должны быть самыми свежими. Пусть это выйдет неприлично дорого для семейства Валент, но на этот ужин хозяйка дома решила не экономить.

Будить Хелен и Луизу не пришлось – они проснулись сразу же после того, как одна из горничных уронила на лестнице серебряный поднос и подняла громкий шум, сопровождаемый сердитым окриком миссис Валент.

– Матушка, прошу, не кричите на бедную Кейт! – громко попросила Хелен, выйдя из своей спальни и спускаясь по лестнице на первый этаж. Спустившись, она застала у подножья свою мать, красную в лице от гнева, и пожилую горничную Кейт, стоявшую перед своей хозяйкой, судорожно сжимавший в руках серебряный поднос, и молча, с полными слез глазами, выслушивавшую укоры в свой адрес.

– Матушка, ну, что вы так разгневались! – удивилась Хелен, подходя к миссис Валент. – Я уверена, что Кейт…

– Ни слова больше! – строго перебила ее миссис Валент. Она окинула дочь порицательным взглядом и нахмурилась. – Хелен, я говорю тебе в первый и последний раз: леди не выходят из своих покоев в ночном платье и халате!

– О, прошу прощения, матушка, я так спешила, что… – смутилась Хелен, тотчас осознав, что, действительно, поставила себя в неловкое положение.

– Ступай в твою комнату и приведи себя в порядок! Но, что это? – Миссис Валент приблизила свое лицо к лицу дочери и неодобрительно покачала головой. – Моя дорогая, ты выглядишь просто ужасно. Луиза уже проснулась?

– Право, не знаю…

– Если она все еще в постели, разбуди ее. Кейт, одень этих нерях и приведи их в порядок, да поживее. Хелен, возьми свою сестру, и сделайте пятьдесят кругов по саду. Вы должны выглядеть свежими, как утренние цветы. После прогулки Кейт вымоет вас. И, ради Бога, не сердите меня сегодня – мои нервы вот-вот оборвутся. Этот ужин…

– Должен пройти идеально, я знаю, – устало закончила фразу матери Хелен. – Мы сделаем все, как скажете, матушка. Пойдем, Кейт.

Хелен была не по душе грубость матери, но она молча начала подниматься по лестнице. Кейт, с виноватым лицом и благодарностью в душе, поспешила за молодой мисс.

– Ах, да, мистер Бранвелл, вероятно, пожелает просмотреть твои альбомы! Надеюсь, они аккуратно и красиво оформлены. Если нет – укрась их лентами либо чем-нибудь еще. И напиши несколько новых стихотворений. О нем. Пусть подумает, что произвел на тебя огромное впечатление и что ты уже влюблена в него! – вдогонку дочери сказала миссис Валент. Затем она закрыла лицо ладонями и глубоко вздохнула.

Она понимала, что накричала на горничную ни за что – поднос был старым и кое-где покрыт царапинами, и это маленькое происшествие не должно было вызвать в благородной леди такой гнев и такое невообразимо-грубое поведение. И она не за что оскорбила свою дочь. Всему виной был предстоящий ужин с Бранвеллами. Годфри должен быть впечатлен и должен жениться на Хелен как можно скорее. Тогда огромный камень, лежащий на сердце миссис Валент, упадет, и к ней придет покой знания того, что ее старшая дочь, такая непохожая ни на нее, ни на своего отца, будет хорошо пристроена.

– Прошу прощения, мадам. Свежая почта, мадам, – вдруг услышала она робкий голос лакея.

Миссис Валент отняла от лица ладони.

– Прекрасно. Ступай.

Когда лакей удалился, миссис Валент сломала печать со знакомым ей гербом, и быстро пробежала взглядом строчки, написанные романтическим, несколько экстравагантным почерком мисс Бранвелл.

– О, Господь, за что Ты испытываешь меня? – вырвался из ее горла тоскливый шепот. – Кейт! – вскрикнула она во всю силу своих легких. – Сейчас же принеси мне ромашкового чаю! Чаю и конфет!

– Моя дорогая, что с вами? – На плечи миссис Валент вдруг легли теплые большие ладони ее супруга. – Вы сегодня сама не своя.

– Они не будут ужинать с нами сегодня! Но ведь они обещали! – тихо перебила его супруга, и ее подбородок задрожал. Она молча передала мужу записку миссис Бранвелл.

Мистер Валент поспешно прочитал записку, и на его чело легла глубокая резкая морщина.

Глава 7

– Он передумал! Иначе, к чему это письмо? – с отчаянием спросила миссис Валент, сидя в кресле и прижав ладонь к сердцу.

После прочтения письма Бранвеллов чета Валент поспешно укрылась в библиотеке, чтобы обговорить сложившуюся ситуацию.

Злосчастное письмо ввергло миссис Валент в панику. Ее сердце колотилось, глаза наполнились слезами, руки дрожали. Ромашковый чай, который должен был помочь ей успокоиться, стоял рядом, на низком деревянном столике, однако хозяйка дома была так расстроена, что позабыла о чае напрочь.

– Это вы себе так надумали, моя дорогая. В письмо ясно сказано, что мистер Бранвелл чувствует себя слишком усталым, чтобы прийти к нам сегодня, – тихо, но решительным тоном ответил мистер Валент своей супруге. Несмотря на то, что новость расстроила и его, он не мог показать свою обеспокоенность своей супруге. К тому же, решил он, кто-то из двоих должен размышлять трезво, а не поддаваться чувствам.

– Отчего он так устал? – закатила глаза миссис Валент. Она прекрасно понимала, что ее супруг пытается найти Бранвеллам оправдание, и это было ей вовсе не по душе.

– Вы же сами прочли его письмо, моя дорогая. Долгий путь, переживания, новая обстановка. Не забывайте и о том, что его едва не ограбили, – терпеливым тоном сказал на это мистер Валент. – Но пейте же ваш чай, моя дорогая. Вам нужно успокоиться. Ни дети, ни прислуга не должны видеть вас такой слабой. Особенно Хелен.

– Ах, Хелен, моя Хелен! – простонала миссис Валент и все же сделала пару глотков ромашкового чаю. – За что ей все это? Я уверена: он увидел ее и передумал.

– Это говорят ваши нервы, а не ваше сердце. Наша Хелен обладает необычной красотой, но, при всем при этом, она английская леди, и ее родословная ничем не уступает родословным других знатных английских семей, – напомнил ей мистер Валент. Но он лукавил: подозрения о том, что Хелен пришлась мистеру Бранвеллу не по душе, закрались и в его душу, однако он не желал верить этому. Пусть Хелен не похожа на него, пусть она выглядит экзотичной птицей в клетке с белыми попугаями – она его дочь, его радость и гордость.

– Что мы ей скажем? Что мы скажем нашей бедной девочке? – тяжело вздохнула миссис Валент и пригубила свой чай. – Она так расстроится, так… – Она не завершила своей фразы, но ее супругу было очевидно, что осталось несказанным.

Супруги Валент знали: Хелен смущалась себя. Стыдилась. Ее смуглая кожа, доставшаяся ей от ее итальянского предка, была бы прекрасным украшением, родись она в Сицилии. Но здесь, в Англии, смуглая кожа считалась некрасивой. Смуглая кожа слишком напоминает загорелую, а загар – признак бедности, труда за деньги. Пусть нищие и рабочие массы покрывались загаром лишь летом – для английских аристократов, которые почитали белоснежную кожу, и для английских аристократок, которые прятали кожу от солнечных лучей под зонтами и под тенью шляпок, – смуглая кожа мисс Хелен Валент была неприемлемой. Даже больше: как-то раз, в один из вечеров, когда джентльмены укрылись в библиотеке, чтобы выкурить по сигаре, выпить немного скотча и виски, а также подискутировать о политике, мистеру Валенту был задан вопрос о том, уверен ли он в том, что Хелен приходилась ему дочерью. Этот наглый вопрос прозвучал завуалировано: «Но, согласитесь, мистер Валент, ваши дочери так непохожи. Возможно ли, что ваша достопочтенная супруга имела роман с каким-нибудь привлекательным лордом-испанцем или итальянцем? Грех молодости, знаете ли. Идут слухи.» К счастью, мистер Валент не стал прибегать к рукоприкладству, хотя ему очень хотелось ударить наглеца кулаком в глаз или сломать ему его длинный нос, но он прекрасно владел собой, а поэтому лишь холодно усмехнулся и ответил, что явился для затейливой беседы с умными и образованными джентльменами, а не для того, чтобы обсуждать сплетни. Этот эпизод, и еще много других, с которыми супруги Валенты, к несчастью, успели столкнуться, и которые старательно скрывались от Хелен и Луизы (от Хелен – по понятным причинам, от Луизы – чтобы она ненароком не разболтала сестре), заставляли родителей не только волноваться, но и страшиться за судьбу их старшей дочери.