Гибрид. Книга 6. Печать мастера

Не знаю, что уж между ними произошло за эти сутки и на какие рычаги нажала маленькая провидица, но обозленная до предела охранница лишь скрипнула зубами и послушно отступила. Тогда как я зашел следом за Арли в беседку. Еще раз оценил случившиеся с девчонкой перемены. И, решив, что правильно понимаю их причину, тихо спросил:

– Испугалась?

Арли быстро кивнула. А потом уронила взгляд в пол и тихо-тихо спросила:

– Ты меня теперь ненавидишь?

– За что тебя ненавидеть?

– За то… – она вдруг прикусила губу и быстро отвернулась, чтобы я не успел увидеть заблестевшие на ее глазах слезы. – За то, что из-за меня тебе было плохо. Это я во всем виновата! Я тебя заставила!

Я только вздохнул.

– Да, я уже понял, что с клятвой ты меня перехитрила. Но ты ведь сделала это не ради баловства, правда? Для этого была причина?

Юная лэнна Хатхэ сжала кулачки.

– Меня мучают кошмары, Адрэа. Каждую ночь, когда я закрываю глаза, я вижу, как ты умираешь. Сегодня, завтра, каждый день… Бабушка говорит, что так бывает и что это нужно просто пережить. Но я не могу больше, понимаешь?!

Твою ж мать…

Я потянулся к малявке, чтобы тронуть ее за плечо, но тут она сама повернулась, и я поразился тому, сколько боли плескалось в ее потемневших глазах. И сколько едкой горечи, невысказанной мольбы и одновременно мучительной вины виднелось в ее потухшем взгляде.

Арли… ох, Арли…

Да что ж за дар тебе достался проклятый?!

– Он не проклятый, – устало отозвалась Арли, кажется, умудрившись случайно прочесть мои мысли. – Он просто не для всех. И поначалу он показывает только близких людей. Их ошибки, их боль, их смерть, их потери. На это трудно смотреть, хотя бабушка говорит, что дар провидца необходим именно для того, чтобы это предотвратить. И что на самом деле это не проклятие, а благо. Нужно только научиться правильно его использовать. Но я пока не очень хорошо умею это делать. Наверное, поэтому я так часто вижу и твою смерть тоже. Ее вероятности. И иногда они такие яркие, что в них очень сложно не поверить.

Она прерывисто вздохнула.

– Три дня назад у меня был именно такой сон. И мне надо было во что бы то ни стало тебя предупредить. Я видела несколько путей, в том числе и не самых очевидных, но только магическая клятва полностью меняла твое будущее и избавляла от удара в спину.

– Хочешь сказать, в будущем меня могла бы убить моя собственная жена? – осторожно поинтересовался я, убирая с ее бледного личика непослушный локон.

Девчонка качнула головой.

– Не она. Но ты погиб бы из-за нее. И случилось бы это в пределах тех десяти лет, о которых я сказала.

Она вдруг порылась в небольшой сумочке, которую, как всякая порядочная лэнна, с некоторых пор всегда носила с собой, и достала оттуда мой браслет.

– Вот. Я утащила у деда преобразователь магического сигнала, так что весь вчерашний день и часть сегодняшнего браслет показывал, что ты в академии. И звонков на него тоже не было, поэтому твоего отсутствия никто не заметил.

Я молча забрал идентификатор и с каким-то новым чувством посмотрел на расстроенную малявку.

Надо же. Ей всего шесть, а поди же ты… сообразила. И даже прикрыла меня перед суровым прадедом, умудрившись своими силами решить ту часть проблем, на которые я по определению не смог бы повлиять.

– Арли, а ты видела, что со мной было? – снова спросил я, когда девчонка снова замолчала. – Тебе приснилось это, как тогда, с монстрами?

– Нет. Мне просто стало страшно за тебя. Но мне сказали, что эту ночь ты непременно переживешь. А вот одну из тех, что еще только могли бы случиться, нет.

Я застегнул браслет на левом предплечье.

– Кто тебе сказал?

– Голоса, которые я иногда слышу, когда засыпаю. Они часто дают ответы на вопросы, поэтому я их не прогоняю. Они сказали: то, что ты пережил вчера, убережет тебя от многих опасностей. Поэтому я решила… и мне пришлось…

Она несмело на меня взглянула.

– Прости меня, пожалуйста, за это. Я знаю, что тебе было плохо, но так действительно лучше.

– А ты знала, что вчера я мог тебя поранить? – нейтральным тоном осведомился я, не зная, как относиться к такой странной правде.

– Да, – шмыгнула носом она. – Вчера ты мог меня даже убить. Одна из самых плохих вероятностей на это указывала, но она была всего одна. А хороших оказалось намного больше.

– То есть ты все равно заставила бы меня дать клятву? Даже если бы я потерял контроль над даром окончательно?

Арли серьезно на меня посмотрела.

– Я же сказала – я тебя не предам. И о твоей тайне от меня тоже никто и никогда не узнает.

Я задумчиво оглядел стоящую напротив, безумно уставшую, но отнюдь не утратившую решимости девчонку, и как-то совершенно иначе взглянул на наши непонятные отношения.

Говорят, провидцы странные. С ними тяжело дружить, общаться, строить семьи, с ними очень трудно просто находиться рядом. Именно потому, что они все (ну или не все, но многое) знают наперед, и порой это порождает ощущение, что ты в своей жизни ничего не контролируешь.

Нет, на самом деле мы и так далеко не все можем держать под контролем, а порой события и вовсе идут независимо от того, хотим мы этого или нет.

Задача же провидца – облегчить нашу судьбу, выбрать наименее болезненный для нас путь. Он видит лишь то, что еще только будет. Соответственно, способен на эти события повлиять. К примеру, предотвратить или, наоборот, подтолкнуть нас к тому или иному моменту в жизни. Само событие благодаря ему может случиться или же не случиться, может просто видоизмениться или вовсе исчезнуть из нашей судьбы. В то время как провидец…

Думаю, таким, как Арли, очень нелегко – день за днем видеть чужое горе и смерти близких людей, в том числе и те, которые так и не случатся. Знать про них хорошее и плохое. То, что непременно будет или же, напротив, никогда не произойдет.

Наверное, если бы у меня была жена и я регулярно видел, как она умирает…

Черт. Да я тогда, наверное, и не женился бы вовсе. Это же мука, а не жизнь! Хотя, возможно, оставаться вдали и умышленно отстраняться от близкого человека, зная, что мог бы ему помочь, было бы еще хуже.

И это я, взрослый парень. А каково со всем этим было столкнуться Арли?

Наверное, я никогда не узнаю, сколько ночей она просидела на кровати, обняв руками колени и с ужасом глядя в темноту. Как часто видела в этом то ли сне, то ли видении в том числе и мою смерть и каким образом все это на ней отразилось.

Впрочем, как отразилось, я уже вижу – вон как она исхудала и вон сколько горя поселилось в ее совсем уже не детских глазах.

Но надо ли все это ребенку? Стоило ли оно того?

– Солнце мое, давай-ка мы договоримся, – наконец проговорил я, присев на корточки и обхватив ладонями детское личико. – Отныне, если ты захочешь мне что-то сказать, ты скажешь это сразу. Напишешь, позвонишь, передашь через дедушку Даэ, придешь в мой сон… неважно. А я в свою очередь обязуюсь тебя выслушать. Клянусь честью и родом. Хорошо?

Меня, как и вчера, снова на мгновение окутала яркая золотистая дымка, и при виде нее у Арли на губах наконец-то появилась неуверенная улыбка.

– Старший род… у младших дымка блеклая. Но за тобой стоит сильный род. И твои предки тебя слышат.

Я мысленно хмыкнул.

Фиг знает, кто там меня слышит и означает ли на самом деле клятва какую-то реальную связь с родом, но, по крайней мере, я воочию убедился – вчера мне не почудилось, и клятва действительно была. Да и сегодня, похоже, меня и впрямь услышали.

– Так ты сделаешь, как я прошу?

– Я не смогу сказать тебе всего, – с виноватым видом отстранилась Арли. – Предвидения не всегда конкретны. А иногда для того, чтобы помочь, нужно просто остаться в стороне и ни во что не вмешиваться.

– Не возражаю. Оставайся в стороне, если тебе это покажется наилучшим решением. Но если окажется, что тебе необходимо что-то сказать, то будь добра, сообщи.

– И ты меня послушаешь? – недоверчиво переспросила малявка.

Я легонько стукнул кончиком пальца ее по носу.

– Я же поклялся, глупенькая. Да, я к тебе прислушаюсь. Хотя бы для того, чтобы тебе не пришлось меня шантажировать, а у меня, в свою очередь, не появился бы повод тебя убить.

Арли опустила плечи.

– Хорошо, я попробую, но это будет нелегко. У меня ведь еще нет своего идентификатора, а использовать чужой опасно. К тому же этой осенью меня отправляют в закрытую школу для девочек, так что мы с тобой теперь долго не увидимся.

– Какая школа? – удивился я. – Тебе же всего шесть!

– У меня слишком быстро развивается дар, – еще больше понурилась малявка. – Обычных блокираторов уже не хватает, поэтому я даже с ними вижу то, чего, по заверениям бабушки, видеть не должна. Дедушка Даэ хотел отдать меня на обучение только в следующем году, но бабуля сказала, что рисковать нельзя. Поэтому уже на следующей неделе я уеду из Таэрина. Надолго. В закрытую зону, откуда вряд ли смогу с тобой связаться.

Я погладил огорченную девчонку по голове.

– Ничего. У нас всегда останутся для связи сны.

– Да, – слабо улыбнулась она. – Только на них и надежда. А еще я попросила бабушку зачаровать твой кулон. И если ты дашь мне каплю своей крови, то я всегда буду знать, жив ты или нет.

Я недоверчиво проследил, как она вытаскивает из-под воротника платья золотую цепочку с крошечным золотым йорком – почти точной копией того, что сейчас дремал у меня за пазухой. Причем над кулоном и впрямь виднелось слабое магонорическое поле, как если бы кто-то превратил обычную безделушку в простенький амулет.

– Можно я тебя об этом попрошу? – не слишком уверенно произнесла юная лэнна Хатхэ, когда я ненадолго задумался. А после того, как я проколол палец найниитовой иглой и капнул кровью на кулон, с неимоверным облегчением выдохнула: – Спасибо. Теперь он теплый. И до тех пор, пока это так, я буду знать, что с тобой все в порядке.

Она еще немного постояла, подумала, а потом утерла застывшие на ресницах слезинки.

– А теперь мне пора. Прости, Адрэа, что так сумбурно вышло. Но если мы задержимся, Лусине может здорово попасть.

– Пока, Арли, – кивнул я, не став ее задерживать. – Береги себя.

– Я буду скучать, – тихо призналась маленькая принцесса. После чего отступила, глядя на меня так, как будто хотела сказать что-то еще. А может, запомнить? После чего решительно отвернулась и, взмахнув косичками, выбежала на улицу, оставив меня одного.

* * *

Вечером того же дня, ровно в шесть, я уже выходил из ворот академии с большой дорожной сумкой наперевес.

К тому времени я успел и отдохнуть, и несколько раз перекусить, и незаметно подпортил газон в нескольких городских парках, и даже простерилизовал округу в пределах доступных мне десяти майнов. Благодаря этому потерянную в капсуле массу я почти добрал. Силы восстановил. После возвращения в академию даже успел немного потренироваться, прекрасно зная, что это ускорит адаптацию к обновленному телу. А перед уходом еще и в зеркало посмотрелся, чтобы убедиться, что следов недавнего истощения и в помине не осталось.

Однако, когда я вышел на улицу и подошел к стоящему на стоянке служебному ардэ с эмблемой школы Ганратаэ, наставник моментально насторожился.

– Адрэа, с тобой все в порядке? – спросил он вместо приветствия. – Ты выглядишь усталым.

Дайн. Да у него что, чуйка какая-то особая есть?!

Я как можно беззаботнее отмахнулся.

– Пустяки. Просто бессонная ночь выдалась, но от этого вроде никто не умирал.

Лэн директор с сомнением меня оглядел, но, хвала тэрнэ, с расспросами не полез, так что я просто закинул сумку в багажник и полез в ардэ, радуясь тому, что всего через несколько рэйнов окажусь дома.

– Нет, – сказал наставник, когда я собрался, как обычно, усесться на переднее сиденье. – Назад садись. Хоть поспишь в дороге, а то на тебя смотреть больно.

Я поначалу хотел возразить. Не настолько уж мне было фигово, чтобы сидеть сзади, как какому-то первоклашке. Но в конечном итоге так действительно оказалось лучше, потому что уснул я чуть ли не сразу после того, как ардэ взлетел, а продрал глаза лишь после того, как мы приземлились на площадке перед нашим домом.

Пять с половиной рэйнов продрых, это ж надо…

Впрочем, наставник и после приземления сразу погнал меня наверх, досыпать, не позволив даже сумку достать из багажника. Видать, в его понимании выглядел я действительно хреново. Поэтому в тот день… вернее, уже ночь… мы так и не поговорили, ну а утром в одэ-рэ[9], когда я наконец-то выспался, дома уже никого не было. Просто потому, что каникулы случились исключительно у меня, тогда как у наставника отпуск должен был начаться только через три дня, с первого ардэля, и лэн Даорн, как ему и положено, отправился на работу, предоставив дом в мое полное распоряжение.

Дом, кстати, был не очень большим. Я, когда сюда переехал, даже удивился, что ублюдок Моринэ, когда-то занимавший эту жилплощадь, удовольствовался малым. Гостиная, кухня, кабинет, хозяйская и гостевая спальни, подсобные помещения плюс уборная с ванной – вот, собственно, и все, чем мог похвастать первый этаж. Ну а второй лэн Даорн отдал всецело под мои нужды, поэтому в моем распоряжении оказалась просторная спальня, еще один кабинет, а также гардеробная и свой собственный санузел, за который я был наставнику премного благодарен.

Надо сказать, что в доме еще со времен Моринэ осталась довольно дорогая мебель и всевозможная техника, которую новый владелец решил не менять. Но при этом я еще год назад заметил, что всем этим богатством практически не пользовались. А сам дом, несмотря на недурственную обстановку, недавно проведенный ремонт и обновленный интерьер, по большей части стоял невостребованным.

Вот и сейчас, спустившись вниз и зайдя на кухню, я испытал смутное чувство, что нахожусь не дома, а где-то в торговом центре или в мебельном салоне, и смотрю на красивый, блестящий чистенькими фасадами и прямо-таки идеальный выставочный образец.

Нет, сама кухня мне нравилась. Техничные решения и лаконичный дизайн я всегда уважал. Но все же обычно там, где живут люди, присутствуют уют и, что греха таить, некоторый беспорядок. Скажем, забытая на столе кружка, из которой этим утром пили чай, несколько не замеченных капелек воды возле раковины, случайно оставленная на столе газета, неровно висящее полотенце…

А тут – ничего. Ни пылинки, ни крошечки. И даже тарелки с блюдцами в стенном шкафу стояли идеально ровно, словно их никто и никогда оттуда не доставал.

Впрочем, если лэн Даорн большую часть времени проводил в школе, то кому тут было наводить беспорядок? Лэн Нортэн как-то обмолвился, что по весне наставник едва ли по разу в неделю навещал предоставленное ему министерством жилье. Но, насколько мне известно, он и до министерской проверки им редко пользовался. Просто раньше я не придавал этому значения. Да и в самом доме успел пожить от силы месяца полтора. Но вот сейчас взгляд неожиданно зацепился за несоответствия, и я поневоле задумался, почему же лэн директор так не любит сюда возвращаться.

Обнаружив на обеденном столе короткую записку, я подошел и пробежался по ней глазами.

– «Буду поздно. В девять придет лаира Лумна, принесет продукты, приберется и приготовит завтрак. Пропуск у нее есть».

Угу, лаиру Лумну я помнил. Она жила по соседству и время от времени приходила, чтобы проведать дом и навести здесь порядок. Низенькая такая, полноватая и весьма говорливая дама лет пятидесяти, которая, впрочем, не вызывала у меня неприязни.

Значит, она придет в девять?

Отложив записку в сторону, я машинально бросил взгляд на часы.

Семь двадцать.

Отлично. Как раз успею на пробежку. Каникулы каникулами, но от тренировок меня никто не освобождал, и будет нехорошо, если через месяц я вернусь к мастеру Даэ в худшей форме, чем уезжал.

Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, я влез в спортивные штаны, натянул футболку, кроссовки и, прихватив с собой сонно зевающего йорка, выскочил из дома.

По привычке кинув быстрый взгляд по сторонам, я подметил исправно работающую видеокамеру у калитки. Чуть позже отыскал еще две, включая ту, что висела на заднем дворе. Заодно убедился, что площадка под служебный ардэ, как и собственно задний двор, действительно пустуют. Неожиданно обнаружил, что с другой стороны дома за время моего отсутствия появился достаточно просторный навес, под которым могла бы поместиться моторная лодка. Но, кроме этого, ничего нового больше не увидел и, добравшись до металлической калитки, венчавшей такой же металлический и достаточно высокий забор, протянул к ней левую руку с браслетом.

Встроенный в калитку электронный замок приветливо пискнул и выпустил меня на улицу, где шагах в десяти от забора начинался густой, практически нехоженый лес.

Стоило признать, что в плане расположения служебное жилье лэна Даорна оказалось построено весьма удачно. Формально дом, правда, относился к деревеньке Верная, располагавшейся буквально в половине дийрана[10] в стороне. Деревенька сама по себе небольшая, домов на двадцать, не больше, но там имелась общественная остановка, миниатюрная Сетевая вышка, туда же с периодичностью раз в три-четыре рэйна приходили курсирующие между Нарком и ближайшими населенными пунктами аэробусы. Да и вообще, жизнь там была достаточно оживленной. Но поскольку между деревней и участком имелась достаточно густая лесополоса, то если не знать, что к чему, можно было подумать, что дом находится в первобытной тайге и до цивилизации отсюда так просто не добраться.

Еще одним несомненным плюсом такого расположения являлось то, что сравнительно недалеко от дома, только уже со стороны фасада, за еще одной стеной высоченных деревьев, начиналось огромное и на удивление чистое озеро, на котором была отличная рыбалка. Причем и само озеро, и немалая часть прибрежных территорий также являлись собственностью школы Ганратаэ, но, в отличие от Моринэ, лэн Даорн не стал огораживать их высоким забором, за что местные рыбаки были готовы его боготворить.

Вы, конечно, скажете: а на фига такое соседство? И на фига нужны незваные гости, гораздые шуметь, пить, буянить и мусорить чуть ли не под самыми нашими окнами?

Но, во-первых, в Норлаэне не было традиции прихватывать на рыбалку или охоту крепкие спиртные напитки, как не было и традиции выезжать на природу ради шашлыков. А во-вторых, пьянство не являлось здесь распространенным пороком, поэтому нашествия буйных деревенских алкашей можно было не опасаться.

Что же касается мусора, то я в свое время приятно удивился, узнав, что в тэрнии отнюдь не формально относились к вопросам охраны окружающей среды. Более того, все производства в стране были ориентированы на минимизацию вредных выбросов. Автомобильная промышленность давным-давно отказалась от обычных двигателей, а все авто перешли с синтетического топлива на магические накопители. Электричество и атомные электростанции тоже постепенно уходили в тень. Газовые печи и примитивные угольные топки канули в лету еще раньше. На их место пришли новые, более безопасные, экономичные и, что немаловажно, экологичные маготехнологии. Да и пропаганда по соблюдению чистоты велась в стране настолько давно, что теперь просто так выбросить мусор в лесу или на улице для среднестатистического норлаэнца стало попросту неприемлемым.

Скажете, все это пустяки? Мелочи? Фигня, которой не стоит уделять столько времени?

Что ж, может, и так. Но лично мне нравилось дышать чистым воздухом, ходить по чистым улицам, смотреть на чистый, не тронутый присутствием человека лес, бегать вдоль чистого берега, где нет ни грязи, ни бутылок. И где не надо было заходить в воду, при этом внимательно следя, чтобы не напороться пяткой на битое стекло.

Отбегав положенные пол-рэйна и честно отзанимавшись еще рэйн, я ополоснулся в озере и прямо там, на берегу, занялся первостепенными вещами, откладывать которые было уже нельзя.

Во-первых, надо было все-таки детально поговорить с Эммой о нашем житье-бытье, обсудить договор о взаимовыгодном сотрудничестве, согласовать дальнейшие действия и решить все спорные вопросы. Во-вторых, вплотную заняться нашим новым телом, которое по-прежнему требовало вдумчивого изучения. Наконец, в-третьих, мне, раз уж подруга предоставила такую возможность, пора было опробовать прямую работу с управляющим полем, причем заняться этим следовало как можно скорее.

В итоге все дела мы утрясли достаточно быстро. С Эммой в этом плане вообще было легко работать. Договор она составила отличный, с учетом и ее, и моих, естественно, интересов. Сама же его проверила, исправила, обозначила сомнительные места и предложила несколько вариантов решений. Мне после этого оставалось только согласиться с ее поправками и внести незначительные изменения. Ну а потом мы наконец скрепили его магической клятвой, чтобы ни у нее, ни у меня не возникло соблазна что-то там исправить или переиграть, не ставя в известность вторую сторону.

С телом тоже все оказалось достаточно просто. Эмма, словно опытный учитель, провела для меня подробный экскурс в анатомию и физиологию, использовав мое же собственное тело в качестве практического пособия. После чего разбираться в протекающих в нем процессах я стал намного лучше. Ну а все остальное решил постепенно осваивать уже по ходу, благо на это дело у меня в запасе имелся без малого месяц.

Оставалось самое важное – определиться с Талантом, и, так сказать, со своим новым-старым модулем, который отныне перешел в мою полную собственность.

И вот тут я столкнулся с неожиданными трудностями.

Несмотря на то, что примерно четверть найниита была задействована в работе моей нервной системы, еще четверть, не считая найта, прочно засела у меня в костях, некоторая часть находилась в коже и под ней на случай непредвиденной опасности и по факту только четверть частиц могла использоваться свободно, мне все равно не удалось вот так сразу с ними освоиться. Ведь одна четвертая от моих запасов – это без малого десять акрионов найниитовых частиц. И они, как следовало ожидать, на месте не сидели. Большая их часть постоянно перемещалась в пространстве, следила, не появится ли где какое-нибудь новое маготехническое устройство, распознавала при встрече чужое управляющее и магонорическое поле, изучала попадающиеся на пути одушевленные и неодушевленные предметы. При этом частицы вовремя отлетали в сторону, если на что-то натыкались, а при необходимости снова сближались, попутно снимая с предмета или человека доступные им параметры…

Раньше все эти параметры Эмма в режиме онлайн добросовестно фиксировала, анализировала и на основе этой информации принимала те или иные решения. Так вот, когда я попробовал сделать это сам… честно скажу, чуть не спятил. Десять акрионов крошечных пылинок, которые перемещались со строго заданной скоростью, по строго заданной траектории и реагировали тем или иным способом на столкновение с препятствием…

Нет, человеческий мозг, конечно, штука мощная, но даже ему оказалось проблематично контролировать столько частиц одновременно. Причем, что интересно, сразу после пробуждения, когда я действовал на голых инстинктах, у меня очень даже неплохо получилось. Однако как только я полез копаться в деталях и захотел досконально во всем разобраться, то оказалось, что тотальный контроль за таким количеством частиц – дело не то чтобы невозможное, но хлопотное просто до крайности.

«Вопрос опыта, – не согласилась Эмма, когда я с досадой признал, что пока не в состоянии делать то, что делала она. – Модуль должен на тебя настроиться. Не отбирай у него функционал. Наоборот, дай ему конкретную задачу и переложи на него часть работы так же, как передавал мне. Остальное он сделает сам».

«Хм. Чтобы передать ему какую-то функцию, с ним надо для начала как-то связаться».

«Просто сосредоточься. Для работы с ним, как и с даром, требуется мысленное усилие».

Да?

Честно говоря, я сомневался, что автоматизированным модулем удастся управлять так же легко, как и моими молниями, но потом вспомнил, что йорку для этого даже разум не требовался, и успокоился. А спустя некоторое время решил, что для лучшего восприятия мне для начала следует визуализировать нужную мне структуру. Точно так же, как я визуализировал свой дар, границы пространства, времени или же простую магическую фигуру.

И вот когда до меня дошло, что принципиальной разницы в управлении между модулем и магическим даром нет, дело наконец-то пошло на лад и я совершенно неожиданно выяснил для себя целый ряд преинтересных вещей.

Во-первых, для связи с модулем действительно хватало одной только мысли, так что от меня требовалось только направить ее в нужную сторону.

Во-вторых, модулю и правда можно было отдавать приказы, но при этом он улавливал даже легкие, мимолетные, порой даже противоречивые желания, поэтому вскоре я пришел к выводу, что все свои мысли и стремления мне отныне придется жестко контролировать.