Олд мани

Продолжая осматривать пространство, где мне предстояло жить в ближайшее время, я начала замечать детали, на которые не обратила внимания сразу, когда вошла.

На красном журнальном столике в гостиной стоял ноутбук, а рядом лежал телефон. На тумбе у кровати я заметила книгу, массивные мужские часы и запонки. В ванной, помимо стандартных средств гигиены, оказался мужской парфюм, лосьон после бритья и зубная щетка с ирригатором.

– Подожди! – вышла я к Маркусу из ванной. – Это твоя комната!

– Конечно, веснушка! – невозмутимо усмехнулся Маркус, разваливаясь на диване. – Что тебя так удивляет?

– Я не буду жить с тобой в одной комнате! – взорвалась я. – Я с тобой знакома меньше получаса!

– Сдается мне, подруга, ты не в тех обстоятельствах, чтобы выбирать, – нахмурился Маркус, продолжая сверлить меня глазами. – Если ты согласна ради моего братца изображать мою девушку, придется с этим смириться. Никто не поверит, что я стал бы спать со своей избранницей в разных комнатах.

– Это какое-то издевательство! – продолжала возмущаться я.

– Согласен. Неприятная ситуация сложилась. Я про твои отношения с моим братом, если что, – подколол меня Маркус. – Если тебе нужно время, чтобы принять ситуацию, я могу сходить поплавать в бассейне, а ты тут можешь выпустить пар.

– Ну уж нет! Стой!

Маркус поднял руки, всем своим видом показывая, что готов повиноваться, и продолжил лежать на диване.

– У-у, веснушка. Да ты у нас боевитая, – хмыкнул он.

– Нам нужны правила, – решила я. – Раз тут есть гостиная, так и быть, я ее тебе уступлю, но спальня моя.

– То есть ты хочешь спать в трехспальной кровати, как королева, когда я буду ютиться на диванчике? – невинно уточнил Маркус.

– Маркус, ты можешь вообще спать в другой комнате, – вспыхнула я. – Уверена, тут найдутся еще спальни, а днем для поддержания нашей легенды я потерплю твою компанию. Думаю, это не составит труда. Все-таки мы в чем-то родственные души, всегда приятно заграницей с кем-то поговорить по-русски.

– Можно просто Марк, – невпопад сказал он, игнорируя мою тираду.

– Просто Марк, мы друг друга поняли? – хмуро спросила я, не давая ему заговорить мне зубы.

Но Маркус соглашаться не спешил:

– Веснушка, я буду спать с тобой в кровати, нравится тебе это или нет. Уверяю, она большая и мы в ней точно не встретимся. На диван уйду только если ты храпишь как бульдозер. И если тебе не по душе такой расклад, то еще не поздно уехать домой.

Вроде бы Марк говорил все это с невозмутимым видом, но в какой-то момент в его голосе появились циничные нотки, и он продолжил:

– Но, конечно, ты так не сделаешь. Тебе же нужен богатенький мешок, и ты не отпустишь своих цепких лапок от Адриана.

– Что ты сказал?!

Наверное, получить пощечину было бы менее больно, чем выслушивать его унизительные слова. Я даже не смогла сдержать подступающих слез.

Я никогда не гналась за деньгами Адриана. Я об этом не кричала на каждом углу, но мой доход с книг не уступал зарплатам топ-менеджеров в некоторых компаниях. Я сама смогла заработать себе на машину. У меня более чем обеспеченная семья. Я не была серой мышкой, которая всеми правдами и неправдами пытается сохранить доступ к кормушке. Даже если бы я не обладала всеми ресурсами, гордость не позволила бы мне строить отношения из корыстных побуждений. Упрек Марка казался до боли несправедливым и обидным.

Я здесь только из-за одного желания – дать своему будущему ребенку отца, а вместе с ним и счастливое детство. Но Марку об этом знать не обязательно.

Вместо того, чтобы защищаться, я расплакалась и ушла в спальню. Обида и гормоны – гремучая смесь.

– Эй, ну прости, – Марк понял, что немного перегнул палку, подскочил с дивана и пошел за мной.

– Вообще-то я хорошо зарабатываю, – сквозь слезы сказала я. – Я здесь не из-за денег, как ты мог подумать.

– Правда, прости. Не хотел тебя обидеть, – стушевался Марк, присаживаясь на кровать рядом со мной. – В любом случае, нам лучше быть друзьями и союзниками, чем жить тут как кошка с собакой. Мир?

Он протянул мне мизинец как в детстве и мне ничего не оставалось, как подписать это мирное соглашение, протянув в ответ свою руку.

– Мир.

– А у тебя натуральные кудри? – задал вопрос Марк, пытаясь сменить тему и разрядить обстановку. Затем легонько дернул меня за упругий завиток пшеничного цвета.

– Натуральные, – подтвердила я.

– Красивые… Кареглазая блондинка с кудряшками как у африканки. Необычное сочетание. И эти веснушки на носу и щечках тебе очень идут, – Марк решил завалить меня комплиментами, чтобы смягчить последствия нашей ссоры. – Понимаю, почему на тебя так запал мой брат.

– Ладно, хватит тебе подмазываться, – грустно заключила я, стирая последние следы от слез. – Я не злопамятная.

– Говорю правду и только правду, – положив руку на сердце, сказал Марк.

В его глазах снова появились безумные чертики как в первые минуты нашей встречи, призывая поддаться веселью вместе с их обладателем. Чтобы не грустить, я решила припомнить, в каком виде предстал передо мной Маркус в наше первое знакомство.

– Кстати, мне показалось, или ты и правда вышел на балкон после секса?

– Вот это у тебя зоркий глаз, – засмеялся Марк. – Ну да, было. Осчастливил одну горничную напоследок. Она как раз сегодня уволилась, получила расчет и уже уехала. Так что нашей легенде не помешает, не волнуйся.

– Да я и не думала волноваться, – пожала плечами я. – Просто удивилась. Не каждый день встречаешь мужчину, который бесстыдно выставляет свое достоинство на всеобщее обозрение.

– Классный член, – пародируя мой голос, передразнил меня Марк. – Веснушка, кто бы говорил о бесстыдстве!

Я почувствовала, как щеки заливает румянец, но не спешила признавать, что меня хоть капельку смущает разговор.

– Да, господи, я просто пошутила! Не могла же я сделать вид, что ничего не видела. Давай просто забудем об этом?

– Как скажешь, веснушка, – он подмигнул мне ровно как тогда на крыльце. – Думаю, нам будет весело жить вместе.

Ровно в этот момент дверь резко распахнулась и в комнату влетел взъерошенный Адриан.

– Маркус, какого черта?! – набросился он на брата, даже не взглянув в мою сторону. – Мы договаривались не об этом! Ты что творишь?

Марк лениво поднялся с кровати, нисколько не смутившись внезапным появлением разъяренного старшего брата.

– О, великий и ужасный явился, – протянул он на русском, повернувшись ко мне, а затем перешел на английский, – братишка, ты бы стучаться научился.

– Ты поселил ее в СВОЕЙ комнате?! – Адриан шагнул вперед, сжимая кулаки.

– Адриан, вообще-то я тоже здесь, – сказала я, но ни Адриан, ни Марк даже не повернулись в мою сторону.

– А где, по-твоему, должна жить моя девушка? – едко спросил Марк. – В соседнем крыле? В комнате для прислуги?

– Ты должен был выделить ей отдельную комнату! – рявкнул Адриан. – Я не для того просил тебя о помощи, чтобы ты затащил ее в свою постель!

– Никто никого никуда не затаскивал, – холодно ответил Марк. – Я просто делаю наш маленький спектакль убедительным. Хотя ты тоже мог бы постараться и тщательнее продумать детали. Кто из родителей вообще поверит, что я стал бы жить со своей девушкой в разных комнатах? Ты хочешь, чтобы Камилла прямо сейчас выперла из дома Теону, заподозрив неладное?

Адриан замер, явно не ожидая такого логичного отпора.

– Но это неприемлемо, – процедил он.

Повисла тяжелая пауза. Братья смотрели друг на друга и каждый не желал сдавать своих позиций. Воздух в комнате буквально потрескивал от напряжения.

– Если ты так беспокоишься о чести своей дамы, – с сарказмом произнес Марк, – то не стоило вынуждать ее ехать за тысячи километров и заставлять разыгрывать весь этот фарс. А теперь терпи. Если тебя что-то не устраивает, мы оба, – он кивнул в мою сторону, – можем уехать прямо сейчас.

Воцарилась тишина. Я переводила взгляд с одного брата на другого, не зная, стоит ли между ними встревать.

– Ты не станешь этого делать, – наконец произнес Адриан.

– Проверим? – Марк поднял бровь. – Заметь, я сейчас твою задницу прикрываю, чтобы ты не потерял свое великое наследство и эту девушку. Так что имей совесть.

Адриан сделал глубокий вдох, явно пытаясь успокоиться.

– Я просто считаю, что это неуместно, – сказал он уже спокойнее, обращаясь больше ко мне, чем к брату. – Я не хочу, чтобы Теона чувствовала себя неловко.

– Неловко ей будет, когда Камилла раскусит наш план и спустит ее с лестницы, выставив отсюда, – парировал Марк. – Но, если ты так настаиваешь, я могу предложить Теоне одну из гостевых комнат. Только не удивляйся потом, когда твоя мамочка спросит, почему мы живем порознь. От ее зоркого глаза такие детали не укроются.

Маркус повернулся ко мне:

– Теона, я не держу тебя. Если хочешь, я провожу тебя в другую комнату. Только скажи.

Я чувствовала себя ужасно. Не хотелось вставать между двумя братьями и становиться причиной их ссоры. К тому же, логика Марка казалась мне разумной – чтобы наша легенда выглядела правдоподобно, нам действительно лучше жить в одной комнате, хоть я от этого и не в восторге.

– Мне в целом не нравится идея прятаться и изображать чью-то девушку, но я думаю, Марк прав, – наконец произнесла я, избегая взгляда Адриана.

Все-таки осмелившись на него посмотреть, я увидела, как лицо Адриана исказилось от ревности.

– Видишь? – Марк хлопнул брата по плечу с наигранной дружелюбностью. – Даже твоя девушка понимает, что я прав. А теперь, голубки, если вы не возражаете, я оставлю вас наедине. Вам наверняка есть что обсудить.

Он подмигнул мне и, схватив со столика телефон, вышел из комнаты, демонстративно захлопнув за собой дверь.

Мы с Адрианом остались одни. Воцарилась неловкая пауза. Я ждала, что он кинется меня обнимать, целовать, скажет, как скучал – все это я представляла себе во время долгого перелета, чтобы убедить саму себя в правильности своих действий. Но он просто стоял, глядя на меня с задумчивым выражением на лице.

– Ты правда считаешь, что это хорошая идея? – наконец спросил он.

– Ты сам придумал этот план. Сам предложил изображать девушку твоего брата, убеждая меня в том, что сейчас так нужно. Что-то изменилось?

Адриан провел рукой по волосам, зачесывая их назад. Обычно он так делал в моменты крайней задумчивости, но сейчас он выглядел просто измученным.

– Нет, нет. Конечно, нет, – наконец он подошел и обнял меня. – Прости. Я просто не ожидал, что Маркус решит поселить тебя в своей комнате.

Я сразу расслабилась в его объятиях. Несмотря на нелепость ситуации, это был все тот же Адриан – мой Адриан. От него пахло тем же свежим парфюмом с минеральными нотками чистоты, его руки были такими же сильными и нежными.

– Я тоже не ожидала. Но с какими-то минусами приходится мириться.

– Через полчаса будут подавать ужин, – перевел тему Адриан. – Познакомишься с моими родителями.

– Жаль, что при таких странных обстоятельствах…

– Милая, мы когда-нибудь это исправим. Нужно просто немного подождать, – заверил Адриан.

– А как же слова великой Коко – у вас не будет второго шанса произвести первое впечатление?

– Вот как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, – вдруг подхватил Адриан, и я напряглась, почувствовав перемену в его тоне. – Прошу тебя, не говори моим родителям, чем ты занимаешься.

– В смысле? – не сразу поняла я.

– То, что ты пишешь любовные романы. Лучше просто скажи, что ты писательница прозы. Или журналистка. Но не вдавайся в подробности.

Эти слова стали еще одним ударом плети. Таким же обидным и унизительным, как просьба скрывать наши отношения от его родителей, притворясь девушкой его брата.

– Ты стыдишься того, что я пишу? – спросила я дрогнувшим голосом.

– Нет, конечно, нет! – поспешил заверить меня Адриан. – Я очень горжусь тем, что ты творческий человек. Просто моя семья очень заботится о своей репутации. Особенно мать. Ей и так будет непросто принять русскую девушку в своем доме, а если она узнает, что твои книги не о великом… Это просто даст ей еще один повод ополчиться против тебя.

Глава 5

– Ну что, веснушка, ты еще не передумала оставаться здесь? – спросил Марк, когда мы собирались на ужин. – Тебе предстоит знакомство с Феликсом и Камиллой. Уверяю, оно не будет сладким. Так что заранее не испытывай никаких иллюзий по поводу благородства этой семьи.

– Ты сейчас не подбодрил, – мрачно пошутила я.

После разговора с Адрианом, когда он просил не упоминать о жанре, в котором я работаю, в душе был полный хаос. Я понимала его точку зрения – он хочет, чтобы его родители относились ко мне хорошо, поэтому предупреждает о том, что может прийтись им не по вкусу. Это даже предусмотрительно с его стороны. Но как ни крути, все равно больно. Мне всегда казалось, что мой мужчина должен любить меня безусловно, но увы, это не распространяется на его ближайшее окружение.

Пока мы собирались на ужин, Марк проинструктировал меня по поводу правил этой семьи. Оказывается, у них есть обязательная традиция – собираться вечером за столом. В остальном у каждого Рошфора свой режим питания, и он не совпадает с другими членами семьи.

Например, Камилла, мать Адриана, никогда не завтракает и начинает свое утро с йоги. После тренировки с каким-то звездным тренером она пьет смузи из сельдерея и огурца, а потом занимается делами ювелирного дома, предпочитая работе в офисе, ноутбук в своем кабинете. Время от времени она уезжает в Париж или Лондон, когда бизнес требует ее личного присутствия, и в эти дни весь дом с облегчением выдыхает, потому что Камилла держит всех в кулаке.

У Феликса – отца Адриана и Маркуса – режим дня тоже свой. Он ранняя птичка. Встает в пять утра даже в выходные. Купается в море в любое время года. В этом плане мягкий климат Лазурного побережья позволяет ему быть полноценным моржом. Поскольку он завтракает самый первый из всех, происходит это обычно в гордом одиночестве на пару с газетой, а не с членами семьи.

Все считают, что Камилла держит Феликса под каблуком после того, как он загулял с русской женщиной. Хотя Марк эту точку зрения не разделяет. Возможно, Феликс уступает ей во многих вопросах, но он не стал бы приводить в дом ребенка от другой женщины, если бы во всем слушался Камиллу.

Образы жизни Адриана и Марка тоже не совпадают, но если они в родительском доме, то подчиняются тому же правилу: ужин – это святое. Это повод встретиться в большом доме, обменяться новостями и выгулять наряды.

Марк предупредил, что Камилла задохнется от возмущения, если на ужин кто-то из обитателей дома Рошфоров явится в пижаме и тапочках. Пришлось с этим считаться.

Я надела короткое темно-зеленое платье-трапецию с широкими бретелями и квадратным вырезом на груди. Длина была не особо целомудренной для первого знакомства с родителями, но при этом атласное платье скрывало мою фигуру. Волосы собрала в пучок, хотя спиральные пряди все равно создавали слишком много объема, а самые непослушные даже выбивались, обрамляя лицо. С макияжем особо не заморачивалась, лишь слегка подкрасила ресницы.

– Недурно, веснушка, – Марк окинул меня оценивающим взглядом, пока я крутилась перед зеркалом. – Камилла будет в бешенстве.

– Почему? – я замерла. – Что не так?

– Все так, – усмехнулся он. – Просто у тебя естественная красота. А моя мачеха готова тратить тысячи евро, чтобы выглядеть на десять лет моложе. У нее, конечно, получается, но все равно она не в восторге, когда рядом оказываются женщины, которым не нужны косметологи и пластические хирурги.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – нервно рассмеялась я.

– Просто предупреждаю, – Марк пожал плечами, – Камилла не сахар. Скорее сахарная пудра вперемешку с битым стеклом. Готова?

Я глубоко вздохнула:

– Насколько вообще можно быть готовой к такому.

Марк подошел ближе, беспардонно поправил прядь моих волос, а затем положил обе ладони мне на плечи, внимательно вглядываясь в мои глаза.

– Помни, ты никому ничего не должна. Ты здесь гостья. И ты со мной, – уверенно сказал он, и в его глазах проскользнули те самые лукавые чертики, с которыми я уже успела познакомиться. – Так что расслабься и наслаждайся шоу.

Мы почти дошли до гостиной, когда навстречу нам вышел Адриан. Как всегда, он выглядел безупречно. Наверняка я не ошибусь, если скажу, что классический костюм темно-шоколадного цвета был посажен по его подтянутой фигуре опытным портным. Глаза Адриана скользнули по мне сверху вниз, и я заметила, как его лицо напряглось.

– Милая, прости, что говорю это. Ты выглядишь потрясающе, но не могла бы ты сменить наряд? – обеспокоенно спросил он, глядя на мои ноги.

Я застыла на месте, не веря своим ушам. Мой любимый человек, оказывается, не только стыдится моей профессии, но и критикует публично мой внешний вид. Что еще я узнаю за время, проведенное на его территории?

Пока я пыталась взять себя в руки и убедить себя в том, что он просто не меньше меня волнуется перед встречей с родителями, на помощь пришел Марк.

– Ты охренел?! Не забывай, что сейчас она со мной.

Адриан сжал челюсти, но не отступил.

– Я говорю с Теоной, а не с тобой, – процедил он, глядя на брата, а затем перевел взгляд на меня, заметно смягчившись. – Тео, милая, пойми меня правильно, я просто защищаю тебя как могу. Я очень хочу сделать так, чтобы у моей матери даже не возникло повода косо взглянуть в твою сторону. Она любит, когда девушки одеваются сдержанно. Ты безумно красива, но длина твоего платья – это первое, на что она посмотрит.

Я понимала – в чем-то Адриан прав. Он действительно пытается предусмотреть каждую мелочь, которая придется не по вкусу его родителям. Но именно он поставил меня в это унизительное положение. И пока я изображаю девушку его брата, как-то странно пытаться казаться лучше, чем я есть на самом деле. Адриан мог бы диктовать свои условия, если бы на этот ужин я шла под руку с ним, а не с Маркусом.

Особенно обидно было из-за того, что мое платье выглядело более чем прилично. Я специально выбрала простой силуэт, чтобы произвести хорошее впечатление. И если это платье не подходит, то что же тогда родители Адриана считают приемлемым для семейного ужина? Монашескую рясу?

Марк, заметив мое замешательство, положил руку мне на плечо.

– Не слушай его, – сказал он мне. – Ты выглядишь великолепно. Адриан просто слишком зависим от мнения родителей, а у них свое представление, как должна выглядеть идеальная жена их золотого наследника. Но ты не обязана соответствовать чьим-либо ожиданиям. Просто будь собой.

Его слова немного успокоили, но из-за раздрая в душе все, что он сказал, было как лист подорожника на открытую рану. Недостаточно, чтобы полностью восстановить урон. И бесполезно, учитывая, что оба брата ведут себя как родители в разводе, которые не могут поделить свое чадо, и борются за влияние на него всеми правдами и неправдами.

Адриан тяжело вздохнул, но больше ничего не сказал, и мы втроем, сохраняя напряженное молчание, вошли в гостиную.

Камилла и Феликс уже были там. Оба успели расположиться за массивным столом с элегантной сервировкой. В позе Камиллы сразу считывалось царственное величие, будто она была не просто очень богатой женщиной, а самой настоящей потомственной аристократкой. Высокая, стройная, с осанкой балерины. Вполне могла бы стать третьей сестрой Олсен.

У нее было худое лицо с тонкой кожей, через которую виднелись контуры черепушки. Светло-голубые глаза сканировали нас как два рентгена. Русые волосы Камилла собрала в аккуратный пучок с идеально ровным пробором посередине. Кремовая блуза с изящной горловиной закрывала ее шею. Видимо, Марк прав, и его мачеха делает все, чтобы сохранить остатки былой молодости, а где это сделать невозможно, использует шелка поплотнее.

У Феликса был равнодушно-скучающий вид, хотя внешне он показался мне колоритным. Вместо копны волос – блестящая лысина, на которой ярким огоньком отражалась сияющая люстра. Кустистые темные брови и небольшая, наполовину седая бородка. Из-под очков для зрения в изящной красной оправе виднелись мелкие морщинки вокруг глаз, подтверждающие, что Феликсу не чужды юмор и улыбка. Такой себе породистый престарелый ловелас, все еще поджарый, но уже повидавший многое и уставший от жизни.

Глядя на родителей Адриана, становилось понятно, что старший сын больше пошел в мать. Просто он не доводил себя вечными смузи из сельдерея.

А вот Маркус для меня пока оставался загадкой. В нем было довольно много от Феликса. Те же широкие плечи, та же порода. Но, видимо, большую часть ген он взял и от своей родной мамы.

– Отец, добрый вечер! Мама, – поприветствовал родителей Адриан на английском.

– Наконец-то вся семья снова в сборе, – несколько воодушевленнее, чем нужно, сказал Марк. – Знакомьтесь, моя девушка Теона. Возможно, перед вами будущая мадам Рошфор. Прошу это учесть.

Я готова была ткнуть Марка локтем под ребра, чтобы он перестал паясничать, но видимо, это его стиль общения дома. Такая себе защитная броня.

– Oui, nous voyons, Marcus, que tu nous as amené une autre de tes petites amies, – с ледяными нотками в голосе сказала Камилла на французском, окидывая меня холодным оценивающим взглядом. 3

Адриан осторожно заметил:

– Maman, насколько я знаю, подруга Маркуса не говорит по-французски, – а затем он обратился ко мне. – Теона, мама сказала, что рада с тобой познакомиться.

Я ни капельки не поверила дипломатичной попытке Адриана перевести слова его матери. Вряд ли она так уж рада меня видеть. Ее тело, тембр голоса и надменное лицо говорили об обратном.

К тому же Камилла сделала вид, что не услышала просьбу Адриана перейти на английский, и все так же на французском начала задавать какие-то вопросы своему сыну. По всей видимости, к нам они не имели никакого отношения, потому что ни на меня, ни на Марка она больше не смотрела. Как будто нас просто не существовало в ее пространстве.

Я не знала, куда себя деть, а вот Маркуса такое поведение его мачехи, кажется, только развеселило. Феликс раздраженно посмотрел на жену и решил сгладить неловкость.

– Здравствуй, сын, – он встал и пожал руку Марку, а затем переключил свое внимание на меня. – Теона, добро пожаловать в дом семьи Рошфор. Располагайтесь.

Пригласив нас за стол, Феликс счел, что в достаточной степени выполнил свои обязанности гостеприимного хозяина и дальше поддерживать диалог не посчитал необходимым. Повисла немая пауза.

Марк галантно отодвинул для меня стул рядом с собой. Пока Камилла демонстративно не замечала нас и общалась с Адрианом на французском, он начал при мачехе говорить со мной на русском.

– Ну что, любимая, как тебе наш семейный ужин? Уже чувствуешь себя желанной гостьей?

Выдержка Камиллы не позволила ей поддаться на провокацию пасынка, но я заметила, как нервно раздулись ее ноздри от звуков русской речи. В попытке сдержаться Камилла схватила со стола салфетку, и раздраженно стала расправлять ее на коленях.

А вот Феликс, напротив, заметно оживился и с интересом посмотрел на меня:

– Так вы из России? – спросил он на английском. – Какой интересный сюрприз устроил мой младший сын! Из какого вы города?

– Я из Москвы, – вежливо ответила я, стараясь улыбаться.

– Да? Я мог бы догадаться, – удовлетворенно кивнул Феликс. – Мать Маркуса живет в этом городе.

– Вот мы как раз там и познакомились, – подхватил Марк.

Мы с Марком не успели обсудить легенду нашего знакомства, поэтому Феликс очень удачно додумал ее сам, а нам оставалось только подыгрывать. Но от того, что все это просто обман, становилось не по себе. Я не привыкла так нагло врать.

– Прелестно! Видимо, это зов крови, – усмехнулся Феликс, хитро сощурив глаза.

От такого явного упоминания матери Маркуса и без того непростая атмосфера за столом резко накалилась. Камилла побледнела, и так сильно сжала бокал с вином своими длинными изящными пальцами, что я испугалась – как бы не треснуло хрупкое стекло.

– Félix, – процедила она сквозь зубы, – je ne pense pas que quelqu’un ici s'intéresse aux vieilles histoires. 4

– Воу! Матушка утверждает, что никому не интересно ворошить прошлое, – успел шепнуть Маркус мне на ухо.

Но Феликс, видимо, не заметил предостерегающих ноток в голосе жены или просто проигнорировал их, продолжая задавать нам вопросы.

– Теона, Маркус уже познакомил вас с Мариной? Или мне, как отцу, первому выпала такая честь?

– Ты первый, пап, – ответил Марк вместо меня.

Камилла шумно поставила бокал на стол, но продолжала ядовито улыбаться, пытаясь сохранить лицо. Правда от ее улыбки становилось не по себе.

– Как трогательно, Феликс, – почти прошипела она, переходя на английский, чего не делала все это время, – и как предсказуемо, что Маркус идет по твоим стопам.