На все руки доктор

– Ни разу не слышали о пилюлях из сурьмы? – удивился Саймон. – Очень жаль, потому что это прекрасное средство для очищения организма. Эти пилюли вызывают целебную рвоту, в крайнем случае диарею.

О да, я слышала о вечных таблетках из сурьмы. И теперь у меня неконтролируемо приподнимались волоски по всему телу, а по рукам ползли мурашки.

Ведь сурьма – это яд.

Но логика тут определенно прослеживается. Суровая такая логика. Нет пациента – нет проблем!

– Вы представляете, один умник придумал делать кубки из сурьмы, чтобы совмещать приятное с полезным! – аптекарь добродушно рассмеялся. – Налил напитка, выпил его – а потом и организм очистился, и похмелья нет. Ну не чудо ли?

– А вы вообще в курсе, что сурьма ядовита?

– Помилуйте, нейра, – Саймон поглядел на меня, как на неразумного ребенка, – такую пилюлю использовала еще моя бабушка, прожила семьдесят лет. Так я ее как реликвию храню. Не бабушку, а пилюлю. Они передаются по наследству, сурьма ведь не растворяется, выходит или сверху, или снизу. Потом просто помыть и в коробочку убрать. Можно пользоваться всей семьей.

Я услышала звон. Это разбилась вдребезги моя нервная система.

– Я вас поняла, нейт Саймон. Давайте перейдем к другим экспонатам.

Аптекарь – просто дитя своего времени. Однажды настанет миг, когда люди поймут, насколько губительны последствия такой «медицины». Не в моих силах исправить все здесь и сейчас, но я могу этот момент приблизить.

– Будьте добры, покажите нам ваш чудесный ингалятор.

Устройство оказалось вполне безобидным. Больного закрывали в той самой стеклянной кабинке, растворы целебных трав заливали в резервуар, снизу разводили огонь, и пар проникал в кабинку по трубе. Пациент дышал им десять-пятнадцать минут, это помогало выводить мокроту и лечить затяжной кашель.

– Я запатентовал его, – похвастал нейт Саймон. – И заключил договор с одной фабрикой. Теперь производство ингаляторов поставят на поток, а я буду получать процент.

– Но ведь с дыханием больной выделяет болезнетворные частицы, а они оседают на стенках вашей чудо-кабины. Тот, кто зайдет сюда следующим, с легкостью может подхватить чужую заразу. Люди будут заражаться друг от друга по кругу, а вы постоянно тут находитесь, не боитесь потерять здоровье? Вы ведь можете нанять человека, который будет заниматься обработкой, если у вас самого нет времени. Рекомендации столичной гильдии не пустой звук, а карболовая кислота уничтожает всю дрянь. Подумайте, вы будете платить работнику, зато сбережете здоровье.

Сначала аптекарь слушал без охоты, но под конец мне удалось его заинтересовать.

– А это неплохая мысль, – он поскреб затылок. – Я давно хотел взять помощника. Подумаю над вашими словами, нейра Олетта. Мне вообще удивительно видеть у молодой женщины такого рода любопытство. По секрету говоря, я считаю, что в графстве не хватает настоящих магов-целителей. Вы с нейрой Дафиной…

Вдруг наш разговор прервало покашливание. Мы так увлеклись, что не заметили еще одного посетителя.

– Какая интересная встреча, – произнес мужской голос.

Глава 21. Гильдия лекарей

Мы трое уставились на внезапно подкравшегося гостя. Им оказался мужчина невысокого роста, не старый, но его темные волосы вовсю серебрились на висках, а лицо было строгим и угловатым. Он смотрел на нас взглядом, полным превосходства.

Я обратила внимание на его костюм – черный, застегнутый под горло. И как воротник еще не задушил его? На плечи мужчины была наброшена меховая накидка, он небрежно поигрывал тростью с янтарной рукояткой.

Я уставилась на него, ожидая, когда он представится. Но Саймон меня опередил – бросился к гостю с подобострастной улыбкой.

– Ах, нейт Марагас. Давно вас не видел. Уже вернулись с научной конференции?

– Да, в столице сейчас так многолюдно, – лениво ответил мужчина, а взгляд его впился в мое лицо, словно выискивая знакомые черты. – Нейра Олетта, значит.

Я осторожно кивнула, пока не зная, как надо реагировать.

– Нейт Марагас. Доброго дня.

Гость постучал по ладони рукоятью трости и огляделся.

– Полагаю, дорогой Саймон, ты уже начал проводить обработки в своей аптеке? Наша верхушка обещает всевозможные кары тем, кто не следует правилам асептики и антисептики. Меня назначили главой комиссии чистоты в Ринке.

Кадык аптекаря судорожно дернулся, он что-то неразборчиво проблеял. Марагас посмотрел на него взглядом голодного волка и покачал головой:

– Как печально. Я ведь могу направить жалобу, и твою лавочку закроют, а на тебя наложат штраф и запретят заниматься твоей… самодеятельностью.

А этот мужик, несмотря на его желчность, начинает мне нравиться. Может, хотя бы угроза закрытия заставит лекарей и аптекарей бороться с заразой?

И тут этот человек снова обратил на меня свой внимательный, высокомерный взгляд.

– Я слышал ваши слова, нейра Олетта. Интересные рассуждения для молодой женщины. Скажите, действительно ли вы та, о ком я подумал? Дочь Алаиса Готара?

– Это именно я.

– Прошу прощения, забыл представиться. Барон Марагас. Хьюго Марагас. Я возглавляю гильдию лекарей в Ринке.

Ничего себе! Действительно, очень интересная встреча. Знает ли его Дафина? Сестра ни слова не проронила, а этот Хьюго делает вид, что ее вообще тут нет.

– Рада познакомиться. А я как раз направлялась к вам.

– И с какой же, позвольте спросить, целью? Вы больны?

– Я не больна, но мне очень нужно поговорить с вами. Ведь кто, если не вы, лучше всех разбирается в лекарском деле? А мы с вами, можно сказать, коллеги.

Он нахмурился. Остатки вежливости боролись в нем с предубеждением и какой-то неприязнью, которую глава гильдии почти не пытался скрыть.

– Хорошо, – ответил нейт Марагас. – Только у меня мало времени. Герцог Моро прислал запрос на новую группу лекарей. Как вы наверняка знаете, его светлость проводит крупную кампанию против нардов. А лекари оказались куда полезнее прославленных магов-целителей.

Опять герцог Моро. В последнее время я слишком часто слышу его имя. А этот Хьюго Марагас тоже хорош. Так пренебрежительно высказывается о магах, как будто они у него деньги заняли и не отдают. Кокордия рассказывала, что простые лекари и маги-целители враждуют уже многие века. Им бы работать рука об руку, вместе спасать жизни, а они грызутся как кошки с собаками.

Глава гильдии купил у нейта Саймона три баночки с каким-то порошком, жестом фокусника опустил их в карман, а потом небрежно указал мне следовать за ним.

– Вам повезло, нейра Олетта. У меня как раз свободны полчаса. А ты, Саймон, не надейся, что я забуду о тебе.

– Конечно, ваше благородие. Я понял, – ответил аптекарь понуро.

Мы с Дафиной сговорились встретиться здесь же, когда я закончу. Сестра хотела навязать мне в сопровождающие наших солдат, но я вежливо отказалась, а нейт Марагас окинул нас обеих нетерпеливым взглядом и процедил:

– Не тратьте мое драгоценное время понапрасну. Что может грозить нейре Олетте в башне гильдии?

Действительно, что?

***

До места назначения мы добрались быстро. П-образное здание госпиталя с башней посередине располагалось буквально за углом. Территория сего учреждения охранялась не хуже королевского дворца, как будто в графстве Готар образовалось еще одно государство.

Странно, что нейт Марагас согласился со мной поговорить. Он выглядел как самый настоящий маго— и женоненавистник.

По пути к башне мне встречались мужчины всех возрастов: от юношей до еле ковыляющих старцев. Одни скользили по мне равнодушными взглядами, иные не скрывали любопытства и сворачивали шеи. Все были одеты в одинаковую черную форму под горло и коричневые передники с глубокими карманами. В них угадывались очертания медицинских инструментов.

Интересно было бы взглянуть на них. Хотелось верить, что нейт Марагас окажется таким же любезным, как и аптекарь, и проведет мне экскурсию по своим владениям. Но с каждым шагом мои надежды рассеивались.

Этот невежа то раздраженно молчал, то цедил сквозь зубы что-то односложное.

Честно, я уже пожалела, что все это затеяла.

Завести знакомства, наладить связи, сотрудничать и вместе развивать медицину… Кому это надо, кроме меня? И если в Ключе я чувствовала себя уже как рыба в воде, там меня хотя бы уважали, то здесь я в полной мере ощутила, что значит быть изгоем. А еще молодой женщиной, которая, по мнению некоторых умников, разбирается только в лечении прыщей и простуд.

Марагас повел меня не через главный вход. Наверное, боялся, что я увижу лишнее. Но я успела заглянуть в приоткрытую дверцу одного из помещений, откуда доносился стон боли…

Это был кабинет стоматолога. Лекарь нависал над больным, ногой давя на педаль своеобразной бормашины. Вращалось огромное деревянное колесо, приводя в движение сверло – им медик орудовал во рту полубессознательного пациента.

– А каким обезболивающим вы пользуетесь?

Марагас бросил на меня взгляд через плечо и хмыкнул.

– Это профессиональная тайна.

Ах, какие мы! Ну ничего. Думается мне, ты, голубчик, сам еще приползешь ко мне и попросишь поделиться моими секретами.

Я давно научилась не принимать близко к сердцу чужую грубость и невоспитанность. Жизнь рассудит, а мне свои нервы беречь надо. Еще бы я переживала из-за этого заносчивого хама.

На самом деле он не уверен в себе и чего-то боится.

Наконец мы вошли в просторный и светлый кабинет. Хлопнула дверь, закрываясь, и на меня чуть не свалился скелет.