Я не Кейси Райбек

О том, чтобы катить чемодан по трапу, не было и речи – пришлось нести его. А потом была череда крутых лестниц то вверх, то вниз.

– В первый раз кажется, что отсюда невозможно выбраться без навигатора, – хмыкнул Леош, скорее всего подозревая о том, что именно такие мысли крутились в голове у Бьярне. – Но через пару дней ты тут уже будешь нормально ориентироваться. В моторный отсек только не суйся – там, не знамши, можно голову разбить.

Бьярне и не собирался. По контракту его местом работы был камбуз. А в свободное от этой самой работы время он собирался тренироваться в имеющемся на корабле спортзале, проходить уровни свежекупленной игры и спать.

Каюта оказалась больше, чем он себе представлял. Не люкс на круизном суперлайнере, конечно, но и не убогая конура из морских баек.

Во-первых, имелось окно, точнее, иллюминатор. Во-вторых, полноценная «полуторная» кровать, причем конструкторы не пожалели пространства, и Бьярне удовлетворила не только ширина, но и длина ложа. В-третьих, – и вот это был самый большой сюрприз – в каюте имелся телевизор. Не слишком большой, но зато Бьярне не придется подстраиваться под вкусы остальных членов команды.

Кстати о команде – ему ж велели пошевеливаться. Бьярне мог возразить, что от лишних десяти минут ничего не зависит, но решил не нарываться в свой первый рабочий день, так что раскрыл чемодан и принялся искать одежду.

* * *

Ему повезло – первая же лестница привела Бьярне на камбуз.

– Наведи порядок в комнате приема пищи, – без вступления и вводных слов распорядился кок. – Какой же бардак!..

В его голосе не было ничего искусственного, а только искреннее неприятие происходящего. Такое, на грани с физической болью.

«Педант», – подумал Бьярне и пошел за тряпкой и моющим средством, благо направление, где все это взять, ему указали.

И вправду было грязно. Бьярне протер от крошек отделанные металлом поверхности обеденных столов, отчистил с них давно засохшие пятна. Потом по указанию кока проверил сроки годности у стоящих в специальных корзинах соусов.

– Все, что негодно, сразу в мусорку, – получил он новое распоряжение. – Потом сходи в холодильник и возьми новые… – секундная пауза. – Только сроки тоже проверь.

За столами была уборка в холодильнике-витрине, где стояли порционные йогурты, пакеты с молоком и сливками для кофе, соки. Переместившись к столу раздачи, Бьярне взял второй двухсотлитровый мешок для мусора – там обнаружилась целая колония прогорклых мюсли, каменно-твердых печений и заплесневевшего хлеба.

– Неплохо, – прокомментировал кок. – Идем, поможешь чистить овощи.

– Бьярне Бек, – наверное, стоило с этого начать, но лучше поздно, чем никогда. Бьярне протянул своему временному начальнику руку.

Тот посмотрел на нее, как на невиданное чудо, и Бьярне заподозрил, что предложение рукопожатия останется без ответа, но тут его руки коснулась жесткая ладонь.

– Андре Новак, – представился кок. – Давай, становись чистить картошку. Нам через час народ кормить.

Наверное, надо было сказать Новаку, что готовить Бьярне не умеет от слова совсем. Но тот и правда «зашивался» – перемещался по камбузу бегом, ожесточенно стучал ножом по доске, с грохотом опускал «купол» промышленной посудомоечной машины, так что Бьярне решил, что как-нибудь справится с несчастной картошкой.

Он успел почистить половину из того, что ему дал Новак, когда тот обратил внимание на своего помощника.

– Экономку возьми, – бросил сухо.

– Я не знаю, что это, – признался Бьярне, орудуя ножом с максимально возможной скоростью. У него страшно устали руки, но он скорее откусил бы себе язык, чем признался в этом.

Новак сказал что-то – Бьярне не расслышал в царящем на камбузе шуме. А потом сунул ему под руку странную приспособу.

– Вот так, – схватив картофелину в одну руку, а «экономку» в другую, Новак движением «от себя» как бы погладил корнеплод. В прорези экономки появилась ленточка кожуры. – Как будто ее бреешь.

Пояснение оказалось исчерпывающим – Бьярне за пару движений просек, что к чему, и быстро расправился с оставшейся картошкой.

Новак забрал у него таз с очищенными корнеплодами, а на его место поставил еще один – с морковью.

– Закончишь – почисти еще лук.

Бьярне уже начал привыкать к манере общения Новака. Да и, по правде говоря, на камбузе именно так и было лучше всего – постоянный шум не располагал к диалогам в стиле: «Быть или не быть?»

Час пролетел незаметно. По воздуху уже плыли будоражащие аппетит запахи жареного мяса, тушеных морепродуктов и запеченного картофеля, а Новак отчаянно стучал ножом, нарезая салат, когда на камбуз заглянул бородатый.

– Парни, как дела? – поинтересовался он.

– Нормально, успеваю, – огрызнулся в ответ Новак. – Бек, дай гастроемкость.

Чего?.. Бьярне, уже изрядно уставший от сегодняшнего дня, «завис».

– Вот тот металлический тазик, – подсказал бородатый. Окинул Бьярне взглядом. – Ничего, освоишься.

И свалил с камбуза.

* * *

Ужин оказался благословением. Как выяснилось, кок и помощник не ели вместе с командой, но во время приема пищи было не принято шуметь, а поскольку между камбузом и столовой не было двери, это время автоматически становилось перерывом.

Бьярне пристроил зад на табурет и прижался затылком к полированной нержавейке переборки. Скорей бы в душ, и плевать, что он общий для всех, а потом в кровать.

– Андре, все, как всегда, вкусно, спасибо, – на камбуз зашел викинг – так сильно проступали скандинавские корни во внешности мужчины. Очистил тарелку от мусора, поставил ее в раковину.

– Благодарю, – снизошел Новак. – Брифинг как обычно?

– Да, – скандинав посмотрел на часы. – В восемь в кают-компании.

Бьярне посмотрел на часы: половина восьмого.

– Минут через десять будем замываться, – словно прочитал его мысли Новак. – Ты можешь поесть сейчас или после брифинга – столовая не закрывается.

– Лучше сейчас, – Бьярне не хотел в этом признаваться, но есть хотелось зверски.

Новак кивнул, и Бьярне счел это за разрешение. Схватив из стопки чистую тарелку, он двинулся к столу раздачи.

От ужина осталось немного, но Бьярне досталось по порции свинины и воздушного пюре. Салата он положил себе целую гору, а вот пирог его не впечатлил. Его готовил не Новак, а предыдущий повар, и выглядел он как-то не очень. Положив на свою тарелку два куска хлеба, Бьярне налил себе сока и присел за один из столов. Запрета на это не было, а значит, так было можно.

Стакан с закрепленной на дне металлической пластиной тут же «прилип» к столу, и Бьярне понял, зачем понадобились такие затейливые украшения в виде металлических лент по периметру: это были магниты. Простое и надежное решение, не дававшее тарелкам и чашкам падать во время качки. Бьярне поднял стакан, снова поставил его и отметил про себя, что сам бы до такого точно не додумался.

Глава 4

Брифинг был короткий, но информативный. Викинг – оказалось, что это капитан «Кассиопеи» Хьюго Рамсен, и его предки действительно ходили по морям под парусами – поприветствовал вновь прибывших.

– Наверняка вы уже знаете, кто мы и чем занимаемся, но я все-таки расскажу, – он улыбнулся. – «Кассиопея» – PSV, то есть судно снабжения буровых и нефтедобывающих платформ. Мы привозим им оборудование, запчасти, прочие грузы. Выполняем требуемые работы. Наш экипаж – двадцать один человек. Я рад, что большинство из вас решило заключить повторные контракты, но так же мне приятно видеть здесь новые лица. Прошу любить и жаловать – Томас Андерсен, наш новый радист. Также он будет исполнять обязанности фельдшера.

– Ура, наконец-то ключ от лазарета будет не у Кейси! – крикнул кто-то из экипажа. – А то из всех лечебных средств у нас были слабительное да антидиарейное.

– Завали, Боб, ты-то чаще всего либо дрищешь, либо просраться не можешь, – послышалось насмешливое.

– Дальше, – капитан говорил тихо, но шуточки насчет пищеварения Боба утихли. – В этот раз у нас новый кухонный помощник, Бьярне Бек.

– Привет, Бек! – хором крикнули Леош и Войтек.

– Я уверен, что каждый из вас будет рад прийти на помощь нашим новичкам, – закруглился Рамсен. – Кейси, у тебя есть что сказать?

– Да найдется пара слов, – бородатый вышел к капитану. – На случай, если кто-то не знал или забыл, – он ухмыльнулся. – Я Кейси и я – ваш боцман.

– Привет, Кейси! – хором грохнули моряки. Видимо, это была привычная всем шутка.

Боцман? Правда?.. Они до сих пор существуют?

Недолгая экскурсия в интернет принесла ответ: еще как существуют. Боцман – это начальник над всеми матросами, то есть рядовыми членами экипажа, и без преувеличения незаменимый человек на судне. Именно боцман руководит всякого рода погрузками-разгрузками, определяет, куда что ставить, решает, когда и что ремонтировать.

Примерно как премьер-министр, решил про себя Бьярне – пока президент решает внутри– и внешнеполитические вопросы, он следит за тем, чтобы в стране все работало как надо.

Вот и сейчас вслед за программной речью капитана Кейси быстро и четко определил задачи на ближайшие дни. Бьярне понял не все, потому что речь боцмана изобиловала жаргонными словечками, но вроде как они должны отвезти на одну платформу новый генератор, на вторую – запчасти для насоса. Потом вернуть в порт неисправный генератор.

– Вот такие приключения ждут нас в ближайшие дни, а сейчас вахтенные – марш на свои места, а остальным – отдыхать, – распорядился Кейси.

– Бек, – окликнул Бьярне Новак. – Завтра в шесть утра жду на камбузе.

И кок быстро покинул кают-компанию. Бьярне не спешил – он уже давным-давно привык спать по четыре-пять часов, так что даже с учетом джет-лага может позволить себе еще час до отхода ко сну.

Свобода ушел, как и большинство матросов. Зато Валенски удобнее устроился в кресле с посвященным автоспорту журналом в руках.

Бьярне посидел немного, раздумывая, присоединиться ли к играющим в домино, но потом решил прогуляться.

* * *

На этот счет правила были строгими: если корабль находился в море, посторонним на палубе было делать нечего. Особенно в темноте. Но «Кассиопея» еще была пришвартована к причалу, так что Бьярне ничего не нарушал.

Вообще-то «Кассиопея» должна была отчалить сразу после смены экипажа. Но генератор, который нужно было доставить на платформу, задержался в пути, вот и пришлось остаться до утра.

Порт жил своей жизнью. Бьярне не удивился тому, что краны работают в темноте – простои стоят дороже, чем установка освещения. Отовсюду слышались гудки машин и судов, лязг металла, когда контейнеры опускали на суда или сгружали на сушу. Что-то текло, сыпалось, кричали люди, ревели моторы. На все это накладывался почти неслышный плеск волн, бессильно бьющихся о бетон. Пахло холодной водой, топливом, краской и рыбой.

На грузовую палубу Бьярне не пошел – не хватало еще споткнуться обо что-то в темноте. Остался на площадке у выхода, облокотился о поручень. Хотелось курить, но, скорее, это не тело требовало никотина, а сработал стереотип: моряк с непременной трубкой во рту.

Внизу послышались шаги, гулко отдававшиеся по металлу палубы. Освещенная со спины фигура моряка прошествовала через палубу, потом направилась к лестнице. Ритмичные шаги по узким ступеням – и на площадку к Бьярне поднялся боцман.

– Осваиваешься? – спросил он у Бьярне.

– Есть такое, – согласился Бек.

– И то верно, – Кейси сунул руку в карман куртки, выудил какой-то пакетик. – Орехи в глазури. Будешь? – протянул пакетик Бьярне.

– Спасибо, – он запустил пальцы в пакетик, взял несколько прохладных гладких орехов.

– Решил бросить курить, вот сублимирую, – пояснил Кейси. Забросил в рот несколько орехов. – Если так и дальше будет, скоро мне придется бросить еще и ужинать, – усмехнулся он и похлопал себя по животу.

– Я не заметил, что у вас проблемы с весом, сэр – Бьярне положил в рот орех. Он ожидал, что это вариация арахиса в молочном шоколаде, но ошибся. В пакетике был соленый миндаль в острой панировке.

Причем перца было так много, что перехватило дыхание. Бьярне крепче ухватился за поручень, хватая ртом воздух.

– Ко мне на «ты», – скомандовал Кейси. – Расслабься, сейчас отпустит, – посоветовал уже мягче.

Да, он был прав – пожар во рту утих. А когда Бьярне закинул в рот второй орех, острота не доминировала, а лишь оттеняла вкус.

– Вообще их закупают как средство от морской болезни, – заметил Кейси. – Но и тягу к куреву они неплохо осаживают.

– Морская болезнь? – Бьярне ухватился за актуальную для него тему. – А разве ее не таблетками лечат?

Кейси снова залез в пакетик, потом протянул его Бьярне.

– Все таблетки вызывают сонливость, а на вахте лучше не спать, – пояснил он. – Так что если тебя просто мутит – лучше пожуй орешков. А если начнется голова-ноги – то никакие таблетки не спасут.

– Голова-ноги? – переспросил Бьярне.

Кейси повернулся к нему, кивнул.

– Прости, забыл, что ты новичок. Это качка с носа судна на корму, – а потом окинул Бьярне очень внимательным взглядом. Прямо в душу заглянул. – Ладно, давай расходиться. Новак тебя сожрет завтра, если проспишь.

– Я привык рано вставать, – возразил Бьярне. – Но сегодня мне действительно нужно больше времени на отдых. До встречи.

– Не забывай убирать вещи в шкафы и запирать дверцы, – напутствовал его Кейси. – Телефон держи или под подушкой, или в ботинке.

* * *

От душевой кабины Бьярне не ждал чего-то особого, но все равно остался доволен: размера помещения хватило, чтобы не биться головой или локтями, краны были не ржавыми, напор воды – отличным. И горячая вода была по-настоящему обжигающей, а холодная – правильно ледяной.

Закончив с гигиеническими процедурами, Бьярне вернулся в свою каюту и разобрал вещи. Понял, о чем говорил Кейси: все шкафы и ящики были оборудованы специальными запорами. И нужно было не просто их захлопывать, а следить, чтобы они закрылись.

Из необычного Бьярне заметил «бортики» на полках и поручень по краю кровати. Сейчас он был опущен вниз, но при необходимости его можно было поднять и зафиксировать. Фиксаторы были и на ставне, закрывающем иллюминатор.

Решив, что, пока они в порту, качки ему опасаться не стоит, Бьярне не стал поднимать поручень. Разделся, поставил телефон на зарядку и забрался в кровать. Думал, что не уснет из-за переизбытка эмоций, но провалился в сон, едва голова коснулась подушки.

Глава 5

Платформа высилась неприступной громадой, и Бьярне безумно хотелось рассмотреть ее.

Но, как назло, у Новака было для него сто и одно задание.

– Закончишь с посудой, проверь овощи, – отдал он распоряжение. – А потом сходи в прачку и забери полотенца.

Бьярне поднял купол посудомойки и принялся вынимать тарелки из корзины. Ладно, в свой перерыв спустится к себе и посмотрит в свой иллюминатор.

Работы оказалось много, и это было ожидаемо. Но вот что стало неожиданностью для Бьярне – это то, что к концу каждого дня он подходил прилично уставшим.

Новак не подпускал его к готовке: во-первых, потому что Бьярне не обладал нужными для этого навыками, а во-вторых, потому что подобное не входило в его обязанности. Помыть палубу – да-да, пол на судне назывался палубой независимо от того, был ли он на открытой части или в каютах – это работа Бьярне. Почистить овощи, принести продукты, навести порядок – тоже да. Но, например, нарезать хлеб – уже нет.

В первые два дня Бьярне был несказанно рад такому положению вещей. Потому что стоило «Кассиопее» выйти из порта, как морская болезнь дала о себе знать. Закупленные в оптовых количествах таблетки убрали тошноту, но без малого двое суток Бьярне провел как во сне. Отойдя, он убрал таблетки подальше и решил прибегнуть к рекомендованным боцманом солено-перечным орехам.

К четвертому дню или Бьярне адаптировался, или волны в открытом море были меньше. Его не просто не мутило, но вернулся аппетит. Он с удовольствием выпил чашку кофе ранним утром, пока Новак включал плиты и цедил свой зеленый чай. Яичница-глазунья в этот день вызвала не дурноту, а заставила желудок голодно заурчать.

Сегодня, на шестой день пути, Бьярне даже решил дойти до спортзала, если только Новак не решит, что пришло время помыть все стены на камбузе и в столовой.

К счастью, генеральная уборка в планы повара не входила. Он, насвистывая, ловко шинковал капусту. Бьярне даже залюбовался, отрешенно подумав, что, если Соммерс хочет получить подобные кадры в своем фильме, ему придется брать дублера. Впрочем, Бьярне и не нанимали махать ножом.

Но присмотреться к тому, что делает Новак, не мешало бы.

Совсем хорошо было бы попробовать что-то на практике – хотя бы переворачивать обжаривающиеся овощи без помощи лопатки. Но к плите Новак Бьярне не подпускал, даже чтобы помыть ее или сменить прогоревшую фольгу.

Ну зато Бьярне уже знал, что профессиональные повара делают эдакие «фартучки» на плиты из фольги. Удобство уборки налицо, особенно учитывая, что во время качки содержимое кастрюль запросто может вылиться.

А еще – и вот это было так неожиданно, что Бьярне даже попросил пояснения – кольцо из фольги, положенное на конфорку, позволяло регулировать нагрев. Промышленные плиты были так же похожи на домашние, как карьерный экскаватор – на лопату. Их поверхность была разделена на равные площадки, и они нагревались целиком. Никаких тебе больших, маленьких и средних конфорок. И пользовался Новак только одним режимом нагрева – максимальным. Так что у него была целая коллекция кружочков и колечек из фольги.

Еще больше, чем плита, Бьярне завораживал прибор, именуемый Новаком «па́рик». Добравшись до документации, Бьярне узнал, что его полное название «пароконвектомат», и это гибрид духовки с конвекцией и пароварки. Новак нажимал на кнопки – и прозрачная дверца чудо-шкафа размером с встраиваемую духовку запотевала от влаги. Выставлял другой режим – и замороженные круассаны бодро раздувались и золотили бока.

* * *

Бьярне как раз закончил выставлять в холодильник соки, когда «Кассиопея» крупно вздрогнула и замолчала. Гул движков, в первые часы раздражавший, а потом ставший таким же привычным, как шум воды за бортом, исчез.

– Легли в дрейф у платформы, – снизошел до пояснения Новак. Сморщился, будто у него в ухе застреляло. – Будет качать, – не сказал, выплюнул. С грохотом засунул кастрюлю с супом в термокожух и ушел на камбуз.

С уточнениями пришлось подождать, потому что начался обед, и парни потянулись в столовую. Следующий час Бьярне был занят, а потом решил все-таки посмотреть на буровую. Вот только дождется, пока боцман закончит обедать, и сходит.

Кейси всегда приходил под конец приема пищи и довольно долго сидел за столом, уже расправившись с тем, что было в его тарелке. Пил сок или чай, уткнувшись в экран смартфона, иногда вставлял в ухо наушник. Очевидно, что эти несколько минут безделья были почти единственным временем отдыха боцмана, не считая сна, и все на судне по возможности уважали его право на одиночество. Заведенный порядок был нарушен только раз старпомом Муракисом. Как понял Бьярне, возникла проблема с каким-то грузом, и требовались срочные усилия по его фиксации. Или нужно было его переставить – тут Бьярне не очень разобрал акцент грека-старпома. Но очевидно, что проблема была серьезной, потому что Кейси тут же покинул столовую, только походя взял бутылку питьевой воды.

Сегодня, к счастью, все было в порядке. Кейси сделал себе большую чашку капучино и теперь сидел у иллюминатора, неспешно потягивая кофе и увлеченно высматривая что-то на экране. Бьярне протер все столы, убрал в пакеты остатки хлеба, принес со склада две упаковки воды и счел, что вполне заслужил перерыв.

– Бек, – позвал Кейси, застав Бьярне уже в дверях. – Хочешь глянуть на малышку «Гретту»?

– Хочу, – Бьярне аж в жар бросило. Ему разрешат выйти наружу?

– Только, чур, без фото и видео, сам понимаешь, – предупредил Кейси.

Бьярне кивнул.

– Хорошо, – решил, что просто жеста мало, нужно словесное подтверждение. – Могу телефон сдать.

Кейси усмехнулся, огладил рыжеватую бороду.

– Оставить, юнга, мы не в Шоушенке, – сказал он. Допил кофе, убрал телефон в карман. – Пойдем, выдам тебе жилет и каску. Андре, спасибо! – крикнул, сунув голову в камбуз. – Все, как всегда, супер!

Новак что-то ответил, Бьярне не разобрал. Кейси оставил пустую чашку на раздаточном столе – нарушение правил конечно, но боцману, как и капитану, никто не ставил это в вину – и зашагал по коридору.

Они с Бьярне пришли в раздевалку, где Кейси быстренько пошарил по шкафам с маркировкой «вещи общего пользования» и упаковал Бьярне в кислотного цвета жилет со светоотражающими полосками и ярко-желтую каску.

– От меня далеко не уходи, – предупредил, тоже надевая каску. Только, в отличие от безликой «общественной», на ней было написано «Кейси». Большими буквами с двух сторон, чтобы любой, кто глянет на палубу, мог сразу найти боцмана. – Море спокойное, но бывает всякое. За борт не вывалишься, конечно, но тряхнуть так, что сшибет с ног, может.

И повел Бьярне на грузовую палубу.

* * *

– Сколько же она весит?.. – протянул Бьярне, разглядывая махину. – Особенно учитывая то, что над водой только верхушка айсберга.

Он стоял, задрав голову и придерживая каску рукой у макушки. Упасть она, конечно, не упала бы, ведь Кейси собственноручно затянул ремешок у него под подбородком, но Бьярне казалось, что, если отпустить, этот самый ремешок его удушит, вдавившись в мягкую плоть под челюстью.

– Много, – весело ответил Кейси. Зашуршал пакетиком, и до носа Бьярне долетел запах перца. – Хочешь? – последовало дежурное предложение орехов.

– Нет, спасибо, – Бьярне не хотел орехов. Он хотел как можно внимательнее рассмотреть высившуюся перед ним махину. Когда еще выдастся такой случай?

Тем более что посмотреть-то было на что.

Ни одна фотография не передавала даже тень той мощи и высоты инженерной мысли, что торчала сейчас из морской воды. Ну и размеров тоже.

– Эта платформа среднего класса, если можно так о них говорить, – Кейси будто бы подслушал мысли Бьярне. Но, конечно, нет, даром телепата он не обладал. Просто, если притащить сто человек, далеких от нефтедобывающего бизнеса, в море и поставить рядом с платформой, мысли у всей сотни будут одинаковы. – Она способна работать на глубинах до тысячи метров, и ее экипаж насчитывает порядка двух сотен человек.

– Двух сотен? – переспросил Бьярне. Сначала хотел сказать, что где ж они там все ютятся, но потом еще раз посмотрел на платформу, вмещавшую в себя не только миллионы всяких вентилей и труб, но и административное здание размером со школу в его родном городе, и вопрос отпал сам собой.

– Говорят, на российских и китайских платформах-гигантах экипаж за пятьсот человек переваливает, – Кейси закинул в рот орех. Прожевал. – Но я бы на такую работать не пошел.

– Почему? – изумился Бьярне. – Наверняка там шестизначные суммы в контрактах.

– Никаких денег не надо, если на этой гигантской нефтяной бочке что-то пойдет не так, – неожиданно резко ответил Кейси. Потом будто бы вспомнил, что говорит не с одним из матросов-работников палубы, а всего лишь с кухонным помощником, и улыбнулся. – В числе прочих функций PSV-суда осуществляют и спасательные работы. У нас есть достаточно мощные насосы и рукава для того, чтобы тушить пожары, вопреки подколкам экипажа все фельдшеры проходят подготовку по медицине катастроф, ну там травмы, переломы, переохлаждения, ожоги и отравления ядовитыми веществами, газами и продуктами горения. Но знаешь, чему научила мир ситуация на «Пайпер Альфе»? – он посмотрел Бьярне в глаза. – Иногда ты вообще ничего не можешь сделать.

– Ты давно работаешь боцманом? – спросил Бьярне отчасти потому, что ему было интересно, но больше желая сменить тему. Он был подростком, когда случилась какая-то беда с вышкой в Мексиканском заливе, и не следил за новостями, но все равно запомнил, что последствия были ужасными.

– Я в чине боцмана шесть лет, а в море с восемнадцати, – Кейси, видимо, намек понял, потому что с готовностью перешел с разговоров о риске на личные темы. – На свой первый контракт пришел помощником, как ты. Только не на кухню, а к мотористам.

– Мечтал о море? – ну а для чего ж еще на такую работу идут в восемнадцать. Только за романтикой и наслушавшись рассказов о Летучем Голландце.

– Нет, денег хотел заработать побыстрее и побольше, – снова шуршание пакета, снова по воздуху поплыл аромат перца. – А вот учиться я терпеть не мог.

– Я тоже, – поддержал его Бьярне. – Только курсы стоили так дорого, что пришлось отрабатывать каждый цент.

Слова сорвались с языка раньше, чем Бьярне успел его прикусить. Мысли о том, как спасать легенду, еще только начали зарождаться в его голове, когда все надежды рухнули.

– И ты их точно отработал, – кивнул Кейси и его улыбка стала очень понимающей.