Временный брак, или Любовь навеки

Алисандра Озерова

Временный брак, или Любовь навеки

Глава 1 Невеста № 27

Я застонала в бессильном порыве. Гадкое черное пятно расползлось на воротнике единственного мало-мальски приличного платья, которое я загодя приготовила для сегодняшнего выхода. Темно-синее, скромное, но элегантного кроя. Его изюминкой было легкое белое кружево, пущенное от горловины по корсажу. И вот на этом кружеве и маячила черная клякса. Уж я не знала точно, чем мачеха воспользовалась, но подозревала, что она позаимствовала чернила моего сводного брата-игрока. Единственное для чего Кай мог ими воспользоваться, так это для подписания очередной долговой расписки.

Мой отец при жизни слыл весьма состоятельным человеком. Крупное поместье на севере Магерра приносило солидный доход, но после женитьбы его на лойе (обращение к даме в Магерре) Кристе Валькстерской его состояние пошло прахом. Во многом из-за сына лойи Кристы – Кая Валькстерского, который понемногу выудил у отчима все имущество в счет уплаты по векселям и закладным. Криста ослепила отца своей красотой и льстивыми речами, и тот не сопротивлялся, когда мама и сыночек запускали руки в его мошну. Уразумев, наконец, что остался без эльга за душой (денежная единица в Рейме, а потом и в Магерре, как завоеванной территории) , отец свел счеты с жизнью.

Меня от окончательного обнищания уберегло материнское приданое. По закону Магерра, который Рейм с барского плеча не стал оспаривать и менять, материнское приданое, неистраченное при ее жизни, переходило по наследству старшей дочери, минуя иных наследников. Если дочери не было, то наследницей становилась ближайшая родственница по женской линии. От матушки мне достался приличный деревенский коттедж, несколько пристроек, а также мелкая живность с пастбищем. О былом состоянии нечего было и мечтать, но жить вполне безбедно, хоть и без изысков, я сумела бы. Заковыка была в том, что моим наследством я могла распоряжаться только по достижению совершеннолетия. И хоть мне давно минуло двадцать, совершеннолетие мне не грозило. Взрослой магерранка становилась лишь при одном условии – когда выходила замуж. В противном случае, ее опекуном становился ближайший родственник мужчина. Хм… Может поэтому Рейм и не стал менять принцип наследования приданого? Все равно им распоряжались по итогу мужчины.

Криста сразу поняла, что мое имущество – это то, что поможет уберечь ее сыночка от свежевания. Как я выяснила, Кай задолжал кому-то очень серьезному и в то же время не очень щепетильному. Для острастки остальных должников моего горе-братца могут пустить в распыл. Да только я здесь при чем? Если в ближайшее время я не найду себе мужа хоть на гран порядочнее Кая Валькстерского, то мой дом, земельный надел и скот отойдут загадочному лойю (обращение к мужчине в Магерре), я же пойду по миру. Жалости к родственничку я давно не испытывала. А после смерти отца осталось лишь презрение и глухое бешенство, ярость, что у меня связаны руки. Вот так я изводилась в страхе лишиться всего, когда очередной потенциальный покупатель придирчиво осматривал мой коттедж и остальные принадлежащие мне материальные блага. К моему счастью, брат и покупатели не сходились в цене, но Кая уже поджимало время, поэтому я всерьез опасалась, что сделке вскоре быть.

Спасение неверным болотным огоньком замаячило три дня назад, когда на городской площади я узрела объявление о регистрации в Ассоциации невест нашего города. У нас хоть и не совсем маленький город, но отделения Ассоциации здесь до этого не наблюдалось. И тогда я поняла, что это шанс! Ибо искать мне мужа не собирались ни Криста, ни ее сын. Я могла остаться в девках на всю жизнь. Любой брак лучше прозябания в нищете. Вот только я сглупила, когда заявила о своих намерениях мачехе и «опекуну». Они тут же принялись меня отговаривать, но это еще полбеды, поскольку я даже не удостоила их «аргументы» ни словом, ни жестом. Но такого коварства я от мачехи не ожидала. Видимо, она залезла в мою почту и прочитала приглашение на смотрины. Единственным требованием к невесте было чистое опрятное платье и наличие выписки из дворянской книги, подтверждающей статус дворянки. Я принадлежала к этому сословию и по материнской, и по отцовской линии. Чего не скажешь о лойе Кристе, чьи родители были из мещан. Впрочем, выгодно выйти замуж ей это не помешало. А для меня членство в Ассоциации было последним шансом, ибо в свет меня благоразумно не вывозили.

– Нечего тебе там пыль в глаза пускать вертопрахам светским, – бурчала привычно Криста. Кай ограничивался лишь презрительной усмешкой, дескать, кто ж тебя отпустит, пока у тебя есть хоть что-то, подходящее для уплаты долга. Брак через посредничество Ассоциации имел еще одно весомое для меня преимущество – я не нуждалась ни в согласии родителей, если бы они даже были еще живы, ни тем более в одобрении опекуна…

И вот теперь я оказалась на грани краха. Идти в таком наряде на смотрины к потенциальному супругу – глупость несусветная. Даже если жених и закроет глаза на мой внешний вид, то сваха просто не допустит меня в число претенденток. Может, конечно, там и жених не приведи Марг (заступник-покровитель Магерра. Остальных восьмерых заступников магерране не признавали, считая чужими). Ведь иначе с каких пирогов клирру-антару (в Рейме так обращаются к аристократам, имеющим родственные связи с королевской династией) Натаниэлю Кайяру посещать уездный город в Магерранской провинции, чтобы найти жену? В Рейме охочих до брака с отпрыском королевской фамилии предостаточно. Вполне вероятно, что у него какой-то физический изъян, или репутация подмочена, а может он садист, или предпочитает мальчиков… Ежели я почаще бы бывала в свете, пусть и в нашей провинции, я бы уяснила, что фамилия Кайяров настолько респектабельна, что обладай он даже всеми этими пороками сразу, ему не потребовалась бы помощь захудалой магерранской свахи, чтобы обрести супругу. Ему бы с рождения досаждали претендентки на его руку и сердце. Значит, здесь что-то иное. И пусть – сама я тоже не ищу большой и светлой любви. Меня устроит обычное брачное соглашение с гарантией сохранения за мной моего имущества.

– Чем черт не шутит, пойду в этом, – подмигнула я своему отражению в зеркале. Платье действительно смотрелось дорого. А безнадежно испорченные кружева можно прикрыть пелериной. К счастью, таковая у меня имелась. Бледно-розовый цвет, конечно, не слишком сочетался с темно-синей тканью платья, но это куда лучше, чем уродливое пятно от воротника до корсажа.

– Лойя Элия! – вывел меня из задумчивости голос единственной моей служанки и, как я подозревала, шпионки Кристы, – лойя Астарская и лой Валькстерский приглашают Вас завтракать.

При упоминании фамилии моего отца, которой теперь бравировала Криста, у меня во рту стало горько, будто я выпила настой из полыни.

– Спасибо, но передай, что я нездорова, – ответила я служанке. Та бросила торжествующий взгляд на платье, которое я продолжала держать в руках, и удалилась, даже не поклонившись. Сразу понятно, что Аурика замешана в порче наряда. Обидно то, что девушку нанимал мой отец, нанимал для меня. Но девица сразу смекнула, кто в доме хозяйка, а с чьим мнением можно не считаться. Вот и наушничает Кристе. Вполне возможно, о письме тоже она донесла. Что уж тут гадать. Впрочем, Аурика точно доложит моей мачехе, что я расстроилась из-за платья, а потому никуда не пойду, пока его не отстираю, или не куплю новое. С деньгами у меня туго. Братец выгреб все подчистую. А вывести это пятно не представлялось возможным. В роду у нас, к сожалению, не было не только магов-бытовиков, но и в принципе никаких. О пелерине, так случайно мною обнаруженной в сундуке, они либо не знали, либо не приняли ее в расчёт. Убедившись, что моё бесславное семейство завтракает, я быстро ввинтилась в платье, набросила пелерину, а выписку благоразумно спрятала за корсаж. При себе у меня меньше двух эльга. На извозчика этого не хватит, поэтому пойду пешком. Благо на улице тепло, лето в самом разгаре, хоть северный Магерр погодой обычно не балует. Рисковать я не стала и вышла через черный ход. Так, конечно, добираться чуть дольше, зато поменьше ненужных глаз. Голосок внутри твердил, что лучше пойти по центральным улицам, но я от него отмахнулась. Зря! Ох и зря!

***

Я даже не угадала его появления. Просто кто-то неожиданно схватил сзади и зажал рот сухой, шершавой, мерзко пахнущей ладонью. В бок мне уперлось нечто острое. Я затрепыхалась в хватке неизвестного, но мне на ухо мягко, почти ласково прошептали:

– Еще раз дернешься – прирежу!

Я застыла, как изваяние, больше не пытаясь вырваться. Неизвестный нежно развернул меня к себе. Даже если бы я не была так напугана, разглядеть нападавшего все равно не сумела бы. Это некто заросший бородой и усами настолько, что и глаз не различить было.

– Что Вам нужно? – прохрипела я. Голос от страха перестал мне служить.

В ответ разбойник только хмыкнул и полез своей ручищей мне за пазуху. Я едва не взвыла, понимая, что этот мерзавец собрался забрать у меня документ, подтверждающий мое дворянство. Недаром мне так легко позволили выскользнуть. За мной, очевидно, тянулся хвост от самого дома…

– Фи! Как неприлично! – раздался вдруг совсем рядом чей-то ледяной голос. – Эта лойя ничем не напоминает шлюху, а лапать других дам в подворотне – занятие недостойное даже для такого отребья, как ты.

Я вздрогнула, и уже не обращая внимания на подпирающий мое ребро нож обернулась, дабы взглянуть на неожиданного спасителя.

– Шел бы ты, господинчик, подобру-поздорову своей дорогой, – примирительно пророкотал супостат, пытаясь все же извлечь мой документ из-под платья. Мужчина, лица которого я так и не разглядела из-за того, что на нем оказалась шляпа с большим пером, отбрасывающим тень, сделал шаг назад, словно собираясь ретироваться.

– Пожалуйста, – взмолилась я одними губами. Я даже сама себя не расслышала, а вот ревнитель девичьей чести, видать, услыхал мой призыв, потому как отработанным движением двинул головорезу в челюсть. Тот рухнул на мостовую, как подкошенный и предпочел не подниматься, хотя я слышала его сопение.

– Спасибо, – прошептала я. – Я…

– Вот только не нужно мне никаких изъявлений Вашей признательности, лойя… Как Вас там?

– Лойя Элия Астарская, – сказала я уже уверенно и приосанилась. Хотя сделать это было сложно, поправляя сползшую пелерину.

– Хм, – пробормотал незнакомец. – Может, это судьба?

– О чем Вы? – поинтересовалась я и шагнула к спасителю навстречу.

– Я о том, что нам по дороге, – процедил он. – И дальнейший путь лучше проделать в карете.

– А кто Вы? И почему решили, что нам по по пути?

Вместо ответа он извлек из аккуратной мужской наплечной сумки свиток и ровным голосом произнес:

– Невеста № 27 – лойя Элия, виконтесса Астарская. 20 лет. Волосы светлые, глаза золотисто-карие, рост примерно 4 фрега (1 фрег – равен 41 сантиметру), сирота. Обеспечение – унаследованное приданое. Выписка о дворянстве будет доступна при встрече…, – продолжать?

– А Вы…

– Клирр-антар Натаниэль Кайяр, возможно Ваш будущий муж, – отрезал он и нетерпеливым жестом указал мне на карету, запряженную четверкой холеных лошадей гнедой масти.