Пустельга

Я видел что он мне не доверял. Но выбора у него особенно не было. Мы вошли в коридор-перешеек между куполами.

– Он прав, Марк. Статистический шанс конфликта больше девяноста процентов, – Пустельга звучала отстранённо. – К слову, со мной всё в порядке. Я успела зависнуть в паре тысяч над землёй. Сейчас приземлилась в какой-то каверне. На регенерацию энергии уйдёт не меньше трёх часов.

Я незаметно кивнул.

Парень странно посмотрел на меня:

– С тобой всё в порядке?

Я посмотрел на него и слегка улыбнулся:

– Да, не беспокойся. Главное, помни – если дело будет дрянь, – постарайся убежать в направлении ангара. Я смогу его задержать на какое-то время. Если ты долетишь хотя бы до центральной станции, то будешь в безопасности. Декс там не посмеет тебя тронуть.

Мы вышли из коридора в предпоследний купол.

Здесь коридор расширялся и был лучше освещён. Достаточно, чтобы увидеть, как с противоположного конца купола к нам идёт Декс с помощником. Все мои мысли выветрились из головы.

– А как же ты… – начал говорить парень, но повернул голову и замолчал.

– Марк, ты нашёл его за нас!

Между нами было метров сто, поэтому Декс почти прокричал эти слова. Я решил не утруждать себя ответом и дождался, когда мы сблизимся.

Когда они подошли, на его лице сияла самая паскудная улыбка из всех возможных.

– Вот ты где, Девятый, – он подошёл ещё ближе, смотря на парня. – А мы тебя везде обыскались. Ну что, пора возвращаться домой?

Я подумал как выйти из положения. И тут меня посетила гениальная идея.

– Подожди-ка, Декс, – я отвёл его руку, готовую забрать бывшего «Девятого» раба. – Ты верно сказал что я нашел его. И я это сделал первым. Поэтому забираю его себе.

Он помрачнел:

– Какой неожиданный поворот.

Я видел насколько он разозлился.

– Ты не можешь так сделать, Марк. Этот раб – наш, мы его выкупили. И ты знал что мы идем за ним.

Он был прав настолько, насколько позволяла ему сила. И он был в курсе что нападать на капитана Пустельги будет очень опасно, поэтому не решился на конфликт. Только поэтому.

Я лишь пожал плечами:

– Ну и что? У тебя есть на него документы, Декс?

Это и была моя гениальная идея.

Технически, рабство не было разрешено на Краю, но так как Край никем толком не управлялся, то было безусловно везде. Многие уважающие себя невольничьи рынки давали покупателям нечто вроде «паспорта раба», по которому решались спорные вопросы.

Но я был уверен, что такой человек, как Декс, не станет платить за рабов, а скорее заберёт их силой или иным, менее приятным способом. И по его лицу я понял, что попал в яблочко.

– Вот и я думаю, что нет. А в таком случае, Декс, кто первый нашел его себе, тот и хозяин.

Парень понял мою задумку, взял за руку и с вызовом посмотрел на Декса.

Я продолжил:

– Но я не собираюсь с тобой ссориться, Декс. Нам это не с руки. Зная сколько ты его искал, я предложу тебе компромисс.

Он молча смотрел на меня, не выражая никаких эмоций. Чувство пребывания на очень тонком льду не покидало меня не на секунду.

– Я щедро на него заплачу. Достаточно, чтобы покрыть твои расходы.

Я надеюсь что в нем проснется коммерческая жилка.

Он только рассмеялся.

– Не думаю что у тебя хватит, Марк. Это очень хороший юный раб. Мы оба с тобой знаем, сколько престарелые мужчины с особыми вкусами на Линии Соглашения будут готовы заплатить за него.

Я догадывался. Хотя сама мысль об этом была тошнотворна.

– Хорошо, Декс. Заплачу сколько скажешь.

Ну, засранец маленький. Ты у меня отработаешь свой выкуп.

Декс стоял какое-то время в задумчивости. Затем внезапно спросил:

– А почему ты просто не возьмёшь его себе силой, раз он так приглянулся тебе? Я знаю, что ты можешь хотя бы попробовать это сделать.

Он сделал паузу, обдумывая:

– Разве что…

Он наклонил голову вниз, будто говоря с кем-то ещё:

– Сайко, где сейчас Пустельга? Что?

О, чёрт. Это было не к стати. Я потянулся к Пистолету. Его напарник, который всё это время внимательно смотрел за мной, резко достал свой и покачал головой. Я медленно опустил руки.

Декс тем временем поднял голову вверх и посмотрел на меня:

– Судя по всему, капитан остался без птички.

Он посмотрел на своего напарника:

– Не знаю, как это вышло, но нам несказанно везёт.

Снова взглял на меня:

– Говоришь заплатишь сколько скажу? Хорошо, вот моя цена. Пустельга. Взамен на раба.

Я даже думать не стал:

– Не говори глупостей, Декс. Назначь нормальную цену и мы с тобой договоримся. Ни один капитан не расстанется с… своим кораблем.

– Это так мило, – не к месту вставила Пустельга. Разумеется она слышала весь разговор. К сожалению без какой-либо реальной помощи.

Декс плотоядно улыбнулся:

– Очень жаль. Хотя я на это и не рассчитывал. Что-ж. В таком случае я просто заберу что и так мое. Сайко!

В эту же секунду я почувствовал скручивающую боль во всём теле, будто мне ввели самый токсичный яд на земле и вдобавок ударили электрошоком. Я закричал и упал на землю. Боль была невыносимой. Всё тело начало сотрясать в судорогах. Меня стошнило.

Я повернулся другим боком и увидел затуманеним взглядом, как Декс подошёл к остолбеневшему «Девятому», грубо схватил его за руку. Парень тут же начал вырываться.

К сожалению, сила взрослого мужчины несопоставима с силой четырнадцатилетнего подростка. И Декс был силён. Он почти поднял одной рукой мальчишку в воздух, а другой залепил ему пощёчиной обратной стороной ладони. Голова парня дёрнулась, и кровь брызнула на металлический пол.

Затем он потащил его за собой, но юноша не переставал вырываться.

Какой храбрый. Или отчаянный, подумал я, вырывая всё, что успел съесть ещё пару часов назад. Боль была невыносимой. Я не знал что рецепторы человека способны такое испытывать.

Декс прошёл пару шагов, когда парень сделал того, что никто не ожидал. Вместо того, чтобы вырываться, он подскачил к нему, достал нож, который болтался у Декса сбоку на ноге, – и всадил его прямо в грудь своему бывшему рабовладельцу.

Тот выпустил парня и резко вздохнул, не в силах захватить лёгкими кислород.

Его напарник, шедший в нескольких шагах впереди, обернулся на вздох и начал доставать оружие, но парень был ближе. И быстрее.

Каким бы сильным мужчиной ты ни был – удар в пах гарантированно отключает любого. И парень явно бил не в полсилы. Напарника скрутило пополам, и он так-же свалился на пол.

Я тем временем почувствовал, что боль резко отпустила. Это произошло так быстро, что я сначала не осознал это. Все ощущения от силы Сайко испарились, будто их не было.

Я встал, вяло пошатываясь. На полу лежал Декс. Я подошёл к нему. Нож был всажен по самую рукоять в правое лёгкое. Выживет. Любой медицинский бот даже на такой удаленной станции штопает подобные раны за полчаса.

Парень подошёл ко мне. Я видел, что он от адреналина не соображает, где находится. Взял его за плечи и встряхнул:

– Эй. Парень. Успокойся. Ты молодец. Дыши глубоко.

Он послушался. Начал дышать. Его вгляд стал более осознанным и он осмотрелся как будто только что зашел сюда.

– Это все я??

– Ну не я же.

Я осмотрелся. Достал Пистолет. Подошёл к напарнику. Посмотрел на его корчившееся небритое, с усами лицо. Затем, не говоря ни слова выстрелил в левую ногу.

Кровь брызнула во все стороны. Он страшно закричал и схватился за простреленную конечность. Но мне до этого не было дела. Я пошел обратно.

– Зачем ты это сделал?!

– Что?

– Ты прострелил ему левую ногу насквозь!

Я остановился. Задумался. Да, парень прав. Затем развернулся, подошел к кричащему напарнику и не прицеливаясь прострелил теперь правую ногу. Тот завопил и потерял сознание. Черт, весь термокостюм будет в крови.

Затем я пошел к Дексу, попутно отвечая юноше:

– Расслабься, с ним всё будет в порядке. Я выстрелил в мышцы. Через несколько дней сможет снова ходить, – но он все еще смотрел на меня осуждающе, поэтому добавил. – Если бы я этого не сделал то через пять минут он снова захотел бы в нас пострелять. Ты ведь не хочешь этого?

Он подумал и нехотя покачал головой:

– Нет, не хочу. Но ты мог хотя бы его связать.

– И его развязал бы первый вышедший на помощь ученый.

На это ему было нечего возразить. Поэтому взамен он спросил:

– А что делать с Дексом?

Я посмотрел на задыхающегося мужчину в луже своей крови:

– Если хочешь, можешь его добить. Или оставить так. В любом случае нам пора идти. Хотя… еще кое-что.

Я Взял его шлем и положил ровно на поверхность. Когда небольшой глазок камеры уставился на меня – в теле опять начала появляться боль. Я быстро выстрелил в камеру, пробив солидную дыру в шлеме. Затем нагнулся к динамику шлема и прошептал:

– Сделаешь это ещё раз, Сайко, и мы с Пустельгой придём за тобой.

Затем я подошёл к парню, взял его за руку и пошёл к выходу, оставив за собой два стонущих тела.

––

В ангаре нас ждала Мия. На этот раз вместо зимней куртки и ботинок на ней была форменная одежда учёных – синие брюки, унисекс пиджак, черные туфли. Мы подошли к ней, заляпанные кровью. Я бодро сказал:

– Тебе идёт этот стиль.

Она смотрела только на юношу.

– О боже мой, с тобой всё в порядке? – она испуганно подошла к нему.

Парень посмотрел на меня и бодро улыбнулся:

– Со мной всё в порядке. Ты бы видела, как я отделал тех двоих.

Она сказала:

– Да, я видела по камерам. Это было ужасно. Но я рада, что с тобой всё в порядке.

Она обняла его.

Я в это время сначала взглянул на планер, который был явно готов к взлёту, а потом на них двоих.

– Пока ещё нет. В небе где-то парит Сайко, и я не уверен, что она очень обрадуется тому факту, что парень сделал дырку в груди её капитана. Нам нужно лететь. Прямо сейчас.

Он посмотрел на меня:

– Куда?

– Сначала на главную станцию, затем подальше отсюда. И это ещё надо провернуть. Пойдём.

Мия посмотрела на нас, потупившись:

– Я…

Тут я кое-что вспомнил, игнорируя ее:

– Парень, у тебя планшет всё ещё с собой?

Он похлопал себя по нагрудному карману:

– Да, а что?

– Дай-ка его сюда.

Он молча достал и передал его мне. Я включил экран и нашёл нужное видео. Затем дал Мии:

– Посмотри это позже, как мы улетим. И как Декс улетит. Не раньше. Понятно?

Она что-то хотела спросить, но, понимая, что сейчас не время, молча кивнула, принимая планшет.

Я подошёл к планеру, нажал на кнопку выпуска трапа и надел шлем. Затем повернулся к ним:

– Давай, парень. Прощайся, и полетели. Каждая минута на счету. Пока, Мия. Был рад знакомству.

Она посмотрела на меня с теплой улыбкой, сказала:

– Пока, Марк, взаимно. Надеюсь, ещё встретимся.

Я бы на это не надеялся, но кивнул в ответ и стал взбираться по трапу.

Когда забрался в планер, то увидел, как он ей что-то говорил, потом она ему что-то говорила. Я уже хотел снова позвать его, но он сказал что-то явно в духе «прощай», неловко обнял её и пошёл взбираться по трапу.

Юноша сел рядом, и я нажал на кнопку старта. Кабина начала сдвигаться, закрываясь, а створки купола с тяжёлым скрежетом, наоборот, – раскрываться.

Когда я посмотрел назад – Мии уже не было. Я сказал парню найти термокостюм и шлем. Как правило, все транспортные средства экипировались запасными как раз на такие случаи. Он покопался где-то сзади, нашёл комплект и начал неловко натягивать.

Это было трудно сделать, когда сидишь в небольшом кресле. Но это было и не важно – взлёт на силовых полях всегда крайне плавный и без перегрузок.

Как только он натянул костюм и защёлкнул герметично шлем – мы выстрелили в небо белёсой сигарой. Я слегка расслабился.

Есть некое необычное ощущение, которое появляется всегда, когда ты уходишь с опасного места. И сейчас на полминуты мне показалось, что всё позади, когда планер плавно – а на самом деле с безумной скоростью – поднялся на высоту уже нескольких тысяч километров и начал раскрытие крыльев. Я повернулся назад, чтобы что-то сказать парню, но тут в нас выстрелили.

Это произошло бесшумно и почти без ощущений. Раз – и половины правого крыла как не было. Только завыла аварийная система. Планер резко дернулся вбок. Мы начали быстро падать. И оба закричали, когда планер завертелся и закружился как волчок штопором, уходя вниз.

– Это Сайко!

– Да неужели? А я думал это генерал межгалактического флота, гений!

Слабая попытка отшутиться. То, с какой лёгкостью снаряд откусил половину крыла, ужасало. Возможно, я был и прав. Я не видел такие снаряды нигде кроме как на огромных, километровых дредноутах. Через какое-то время ещё один снаряд вспышкой промчался буквально в десяти метрах от кабины, с задержкой обдав нас ударной и звуковой волной.

– Какого хрена? Что у него стоит за оружие? Артиллерийская гаубица?!

Мой голос сорвался на крик, хотя в этом не было нужды – кабина всё ещё герметично закрыта.

– Я не знаю, Марк, но с виду очень большая! – так же прокричал мне парень.

До земли оставалось не более трёх тысяч километров. Автоматическая система в начале падения включила стабилизацию маневровыми двигателями, но я по-наитию их отключил, поэтому мы выписывали сумасшедшие зигзаги в воздухе.

– Какова частота стрельбы этой пушки??

– Понятия не имею! Но она не стреляет очень быстро.

Какой надёжный источник. Я и сам догадался об этом. Окей, теперь придётся совсем жарко:

– Держись за что-нибудь! Если в нас не попадут, то на последних пятьсот метров я включу аварийную стабилизацию. Мы должны успеть резко затормозить и спланировать на землю. По идее.

– По идее? – завопил он.

До земли оставалась тысяча метров. Девятьсот. Восемьсот. В этот раз гораздо дальше, мимо нас пронёсся ещё один снаряд, по размерам чуть меньше фонарного столба.

Семьсот. Шестьсот. Пятьсот. Я посмотрел вниз. По этой траектории мы приземлялись на плато рядом с горной грядой. Четыреста… Я включил двигатели.

Вот теперь перегрузки вдавили нас обоих в кресло. В глазах помутнело и стало тяжело дышать. Я попытался поднять руку, но ничего не вышло. Искуственный Интеллект продолжал пробиваться сквозь шум в ушах:

– До экстренного приземления триста… двести… сто…

Я почувствовал слабый толчок. Мы проскользили метров пятьдесят по снежной глади и плавно врезались в гигантский снежный сугроб.

В ста метрах от нас на землю с оглушительным грохотом упал снаряд, вспахивая снег и лёд, мгновенно образуя воронку размерами с наш планер. Мы сели.

4

Я с трудом открыл глаза и попытался осмотреться. Не получается сфокусировать взгляд – всё плывёт. Я повернул голову назад.

Парень сидел почти без движения.

– Ты в порядке? – громко спросил я.

Он посмотрел на меня немигающим, совершенно пустым взглядом. Рукав его левой руки быстро намокал кровью.

Я повернулся к панели и начал быстро нажимать кнопки. Нужно выбираться отсюда, пока Сайко не залепила ещё один снаряд с орбиты. Я закончил череду команд и нажал на рычаг экстренного открытия кабины. Прозрачный пластик тут же выскочил пробкой вверх, поменявшись местами с ледяным ветром. Я быстро встал с кресла, перелез назад и расстегнул ремни своего подопечного. Кабина шлёпнулась неподалёку.

– Сейчас, вот прямо сейчас прилетит, – почувствовал я спинным мозгом, пока пытался поднять тело ошарашенного юноши.

– Эй, парень. Твою… Девятый! Вставай! Бегом! – я понял, что так не достучаться, и отвесил небольшую оплеуху. Несмотря на шлем, удалось достичь эффекта.

– А? Что? – недоумённо начал он. Его взгляд приобрёл осмысленный оттенок. С руки начало капать красным.

– Бегом! – ещё раз крикнул я, и он окончательно пришёл в себя. Мы спрыгнули из планера и побежали.

Едва преодолели метров пятнадцать, как позади приземлился снаряд. В этот раз он упал дальше – может, метрах в ста, но нас всё равно отнесло взрывной волной. Мы отлетели по инерции на несколько метров вперёд и упали в снег. Я почувствовал во рту привкус металла. Ну, Сайко, – пронеслась у меня мимолётная мысль, – если мы выживем…

Я быстро встал. Впереди, буквально в полукилометре, виднелась цепь небольших пещер. Я поднял парня за шкирку, и мы побежали опять. В небе ясно светило местное солнце.

– Осталось чуть-чуть, парень. До тех пещер, – я показал вперёд.

Он только коротко ответил:

– Хорошо, – и побежал, роняя красные капли на снег. Он не мог поспеть за моим взрослым темпом бега, поэтому мне пришлось подталкивать его в спину рукой.

Я кинул быстрый взгляд на руку. Рана вряд ли серьёзная, но потеря крови беспокоит. Лишь бы успеть. Мы бежали, и я считал секунды. Выстрел был примерно каждые сорок пять-шестьдесят секунд. Я то и дело смотрел вверх и считал – тридцать две, тридцать три, тридцать четыре. Смысла в этом никакого нет – если упадет на нас, то я не успею это даже осознать. Но счет давал мне хоть какую-то иллюзию контроля. Сорок шесть, сорок семь, сорок восемь.

Я начал задыхаться, когда оставалось не более ста метров до входа. Странно. Следующий снаряд должен был уже упасть. Парень повис у меня на руке. Он показался мне удивительно тяжёлым.

– Давай, мелочь, ещё чуть-чуть, – сказал я на последнем дыхании. Глаза застилал пот.

Юноша упал в снег, но я вовремя подхватил его и донёс последние метры. Мы вбежали в тёмный свод пещеры. Он хотел упасть опять, но я понимал, что если сейчас остановимся и прилетит снаряд – нас здесь погребёт. Поэтому я заставил нас обоих пробежать ещё метров тридцать перед тем, как рухнуть без сил на тёмный пол.

-–

Прошло несколько минут. Я повернулся на спину. Единственный свет был от входа в пещеру. Потолок терялся в темноте. Я восстановил дыхание и прислушался. Больше взрывов не было. Других звуков тоже, кроме завевающего снаружи ветра.

Я встал, снял рюкзак и достал портативный осветитель – небольшой металлический шарик. Затем нажал на кнопку сбоку и подбросил его вверх. Шарик завис и начал медленно давать всё больше света, будто нагреваясь изнутри. Тьма вокруг нехотя расступалась, уступая место тёплому свету.

Я огляделся. Пещера была гораздо больше, чем казалось на первый взгляд – она явно имела продолжение, уходя куда-то вниз.

Парень сзади меня зашевелился. Я повернулся на звук.

Он полусидел-полулежал, ожидая, что я буду делать.

Я указал пальцем на руку:

– Болит?

Он посмотрел на неё. Кровь почти не текла, но я только сейчас заметил небольшой кусок металла, торчащий из предплечья.

– Ещё как, – он ответил так, будто сам только увидел.

– Сейчас подлатаем, – сказал я и начал копаться в рюкзаке. Наконец я нашёл маленькую красную коробочку с белым крестом. Присел, чтобы получше осмотреть рану. Мой шар-фонарик опустился следом, изменяя наклон теней на сталактитах вокруг.

Черт. Я совсем забыл, что он был в термоскафандре. В пробитом термоскафандре. И не то, чтобы на улице была летняя погодка.

– Послушай, парень. Мне придётся снять скафандр по крайней мере на время, чтобы вытащить металл и залатать дыру. И это не получится сделать тут.

Он коротко спросил:

– Почему?

Я посмотрел на наручные часы.

– Потому что тут минус сорок пять градусов. Пока я обработаю рану, ты успеешь заработать обморожение.

Он кивнул, и сел, скривившись, держась за повреждённую руку:

– Что тогда делать?

Я задумался, но только на минуту. Открыл мед-сумку, достал капсулу и протянул ему.

– Это обезболивающее. Я сниму шлем, ты проглотишь, потом помогу тебе надеть его обратно. Понял?

Он ответил:

– Хорошо.

Я дал ему капсулу, быстрыми движениями отстегнул шлем. Он сначала вдохнул ледяной воздух, закашлялся, затем быстро проглотил капсулу. Я надел шлем обратно.

– Ну что, легче? – универсальные обезболивающие действовали почти мгновенно. Он слегка улыбнулся. В шлеме это больше было похоже на гримасу.

– Да, спасибо. Боль прошла. Что теперь?

– Теперь ты мне объяснишь, что это, мать его, была за пушка на борту Сайко.

– Я же говорил, что не знаю.

Я вздохнул. Хотел потереть виски, но в шлеме это, разумеется, сделать не получится.

– Послушай, парень. Есть очень большой шанс, что Сайко нас просто так не оставит в покое, пока мы выбираемся с планеты. Мне нужно что-то большее, чем “не знаю”. – Я постарался обьяснить, – Какой вообще смысл в такой огромной пушке? В космосе шанс из неё попасть в корабль размера Пустельги будет нулевой.

– Это была идея Декса. Ты уже на себе почувствовал способность Сайко. Он нарушает нервные импульсы там, где проводится электричество. На человека это действует очень сильно, но на корабль нет – Сайко может только слегка замедлить работу двигателей. Этого обычно хватает, чтобы выстрел был успешный. Тем более такая пушка спокойно пробивает щиты большинства кораблей, на которых его команда охотится. Просто подлети поближе, выстрели в двигатели – и всё. Очень просто.

Все ясно. Разумеется, битвы в космосе проходят на гигантских расстояниях, если это возможно. Никто в своём уме вплотную к кораблю подлетать не будет. И когда в тебя летит такой большой снаряд на расстоянии полумиллиона километров – увернуться проще простого. Но в случае Сайко, разумеется, всё было иначе.

– Моя догадка оказалась почти верна, Марк. Теперь, когда мы знаем его способность, он не представляет особой угрозы, – внезапно сказала в ухо Пустельга.

Я сначала хотел ей ответить, но потом задумался. Не получится долго скрывать от парня, что мой корабль является Сентом. Он так или иначе об этом узнает. Так что…

– Послушай, парень. Тебе кое-что нужно знать, прежде чем я займусь твоей раной. Мой корабль – Сент.

– Да я уже сообразил, – на лице, под действием обезболивающего, отобразилась настоящая ребяческая улыбка.

– Неужели?

– Конечно. Догадаться было легко. Как ты делаешь паузы иногда, когда говоришь, или как ты знал, что у меня под подушкой Пистолет. Какие у него силы? Что-то связанное с предвидением?

– Надо же, – удивилась Пустельга.

"А он молодец", – подумал я.

– Что-то вроде того. А у тебя зоркий взгляд, парень. Сейчас, погоди минуту. – Я вывел на руке голограмму настроек, нашёл ближайший шлем и разрешил общее соединение.

– Приветствую, юный гуманоид. Меня зовут Пустельга, – тут же по общей сети раздался голос корабля.

Парень слегка занервничал. Видно было, что он только что осознал, с кем говорит.

– П-п-… здравствуйте. Меня зовут S2L-9. Очень приятно.

– Рада знакомству. Надеюсь, ты предоставишь свой генетический материал для изучения при нашей встрече.

– Солнышко, прекрати паясничать, – я закатил глаза.

– Не понимаю, о чём ты, Марк. Его ДНК может оказаться очень полезным в моём изучении людей. Но я не думаю, что будет удобно обращаться к тебе по коду. Насколько я знаю, это неприемлемо человеческими традициями.

Я щёлкнул пальцами.

– Кстати, она права. Давно пора тебе дать имя. Что думаешь, парень?

Он пожал плечами:

– Девятый?

– Нет, так не пойдёт. С твоим рабским прошлым мы сейчас покончим раз и навсегда, – я задумался, но на ум ничего не приходило. – Пустельга, есть идеи?

– Я думаю, у меня есть для него имя.

– Да? Какое?

– S2L звучит почти как Сол. Как Солнце. Марк, я думаю, ему подойдёт это имя.

Я посмотрел на него. Даже в шлеме, через визор, были видны ребяческие золотистые кудри. Пустельга попала в точку.

– Что думаешь, парень?

Он думал недолго:

– Мне нравится.

Затем встал:

– А теперь можешь, пожалуйста, вытащить эту железяку у меня из руки?

– Для этого мы должны пройти вглубь пещеры, где температура будет хоть немного выше. – Теперь я обратился к кораблю: – Мы вряд ли будем в зоне доступа, Пустельга, так что жди, когда выйдем обратно. Сколько тебе нужно времени на дозарядку батарей?

– Пятьдесят восемь минут, сорок семь секунд. Согласна, Марк. Как только я восстановлюсь – вылечу в вашем направлении. Приятно было познакомиться, Сол.

Он немного помолчал, словно раздумывая над своим именем:

– Взаимно, Пустельга. Пойдём?

Я кивнул. Помог ему подняться.

Шарик над нами освещал путь вглубь пещеры. Мы пошли в направлении дыры, уходящей вниз. Проход был большим.

Мелкая пыль висела плотным слоем; движения шарика вызывали лёгкие завихрения, едва заметные в свете.

Когда мы немного прошли вглубь, Сол увидел на земле небольшой предмет.

– Марк, что это?

Металлический колышек зелёного цвета издавал небольшое свечение.

– Хмм… вообще похоже на геологический ориентир, – я наклонился и аккуратно вытащил его из земли. – Да, точно ориентир. Поздравляю, парень. Мы набрели на какие-то местные исследования.