Да будет тень. Чародеи. Курс первый

Задание показалось странным, но нам обещали, что уже на следующем уроке по зельеварению, мы поймём, почему задача именно такая.

Обед сегодня просто радовал.

Был луковый суп, который оказался безумно вкусным. Дома мне не доводилось есть нечто подобное, да и вообще, считал такие блюда чистыми понтами, предпочитая им борщи и щи. А на второе подавалась рыба. Какая-то местная, в двух исполнениях, жаренная и отварная, жирная, что свинина. К рыбе можно было набрать всевозможных овощей, приготовленных на пару.

Пузо я набивал не стесняясь, ибо всякие диеты, это не для нас. Впрочем, чужое тело не сопротивлялось, и возможно, тоже было не прочь пожрать от души. Но главное, что после обеда будет мечта всех, кому уже к тридцати – послеобеденный тихий час. На Земле я совсем недавно отмечал двадцать восемь, так что, эта тема мне была близка.

После обеда и медитаций по возвращению магии, был первый урок алхимии.

Химию ещё в Земной школе недолюбливал, но тут, предмет заиграл новыми красками. Как-то не припоминаю, чтобы на уроках химии мне объясняли, что если смешать древесный уголь, серу и селитру, то получится порох. Причём, параллельно рассказали о пропорциях, и о том, за что отвечает каждый компонент смеси, что за горение, что за кислород, а что воспламенитель и цементирующий элемент.

Этот мир в курсе, что такое молекулы, и как электроны наяривают круги по орбитам вокруг ядер своих атомов. Знает, чем газы отличаются от металлов, и что такое агрегатные состояния.

Кабинет алхимии меня буквально сразил своим благородным блеском. Казалось, я вошёл в золотое хранилище, где всё, в буквальном смысле всё, было сделано из золота.

Но, на поверку оказалось, что золотые столы и скамьи, самые обыкновенные. Столы каменные, а скамьи, деревянные. Только всё это обёрнуто в тщательно подогнанные химиритовые накладки. Лабораторные приборы, штативы, держатели, часть лабораторной посуды, всё химиритовое. Даже стеллажи и корпусы фонарей выполнены из этого металла, а небольшая библиотека справочников по алхимии, та, что должна быть всегда под рукой, аккуратно упакована в химиритовые футляры.

Алхимическая лаборатория находилась наверху одной из башен школы и имела отличную вентиляцию, а попросту, хорошо проветривалась через слуховые окна под самой крышей, и максимально была удалена от башни пирокинеза. Когда одни готовят порох, а вторые пускают из глаз искры, лучше таких держать подальше друг от друга.

Сам по себе урок был схож с предыдущим, и в ходу, в основном были блокнот да карандаш. Я уж боялся себе представить, как будет выглядеть артефакторика, если там также основной упор делается на знание материалов. Сопромат не нравился мне ещё на Земле, и возможно это ещё одна из причин, моего нежелания поступать в высшее учебное, не считая того, что и лень-матушка вперёд меня родилась.

Потом нас, как раз, и перевели в упомянутую башню.

Даже не осведомлённый мог бы сразу понять, что здесь происходит. Опалённые стены, копоть и застоявшийся запах гари, давали понять, что тут по-крупному шалят с огнём.

В целях нашей же безопасности, каждому из нас был выдан амулет, защищающий от огня.

Преподавал вновь магистр Муссабад.

– Ну что, будущие коллеги, кто из вас знает, что такое температура?

Магия стихий, как оказалось, начиналась, по мнению состоявшихся магов, с элементарной манипуляции – конвертации энергии магической в тепловую.

Поскольку внятного ответа преподаватель не получил, то и продолжить ему пришлось самому.

– Предыдущее занятие у вас была алхимия? – уточнил он. – Думаю, вы все уяснили, что в её основе лежит взаимодействие мельчайших частиц вещества. Так вот, пирокинез, основывается на тех же принципах взаимодействия, только речь больше идёт не о свойствах материи, а о скорости, с которой эти частицы перемещаются. Кто мне расскажет, как нагревается вода?

– Огонь греет воду. – ответил кто-то из пацанов.

– Или на солнце нагревается. – добавила одна из сестёр-кошек.

– Совершенно верно. – согласился магистр. – И в том, и в другом случае, мы имеем дело с тепловой волной. В случае со звездой, мы эту волну не видим, а в случае с огнём, наблюдаем, в виде языков пламени. Кстати, само по себе пламя, это, своего рода, тоже тело или вещество. Одно из его агрегатных состояний, именуемой плазмой.

– Интересно, это при какой же температуре горит Роши? – раздалось сзади. – Если в Рият, жарит как в духовке.

– Роши не горит. – магистр улыбнулся. – Она кипит. Но этот процесс мы будем изучать гораздо позже, когда будем проходить магию материализации. А пока, нам достаточно знать то, что горение это процесс алхимический. Но, разжигать дрова мы тоже будем учиться позже.

И так, тепловая волна это энергия разогнанных частиц, которая передаётся относительно спокойной воде в кастрюле. В результате взаимодействия с частицами воды, энергия передаёт им свою скорость. Каждая молекула начинает двигаться всё быстрее и быстрее, и как результат, вода нагревается, и теперь уже сама начинает излучать тепло. Потом она закипает, и отдельные молекулы развивают такую скорость, что начинают отрываться от общей дружной массы, и переходят в газообразное состояние вещества. И мы видим пар.

– А если разогнать ещё больше? – спросил наш четырёхрукий, с которым, мне предстоит учиться боевой магии.

– Тогда молекулы воды распадутся на составные элементы, и мы получим два отдельных газа.

– А металл может испариться? – гном интересовался прям своим, родным.

– Конечно, может.

– А что быстрее всего? Есть какой-то предел? – спросила Яшма.

– Для физических тел и энергий, предел есть, но это условность. А быстрее всего, мысль.

– Это как? – продолжила допытывать Яшма.

– Вы, у нас из Рият?

– Да.

Сколько времени заняла телепортация в этот мир?

– Точно не знаю, – Яшма задумалась. – сказали, что не успею сосчитать и до пяти. Впрочем, я и правда не успела.

– Я тоже. – добавил к сказанному гном. – Это потому, что мы из крайних миров.

– Господин Фоум, – обратился к гному магистр. – пожалуйста, опустите руку в Ваш правый карман, только, пожалуйста, не вынимайте предмета. Как Вы думаете, что это?

– Похоже на перчатку. – ответил Фоум.

– Давайте представим. Что одна перчатка с Вами, а вторую, Вы забыли дома. Какая осталась в Ааркатике, левая или правая?

– Не знаю. Так не понять. Нужно вернуться домой и посмотреть.

– Но, чтобы вернуться, нужно время, не так ли? А если достать перчатку, ту, что с нами, можно ли будет определить, какая осталась?

– Конечно. – разулыбался гном. – Это же логично.

Перчатка из кармана оказалась левой. Соответственно, дома осталась правая.

– Наша мысль за мгновение преодолела огромное расстояние, определив перчатку. Ровно так же, наши мысли могут перемещаться на любые расстояния и путешествовать во времени. История – путешествие в прошлое, фантазия – в будущее. Но, мы отвлеклись. – магистр хлопнул в ладоши. – Так как же нам нагреть воду?

– Разжечь огонь. – поспешила проявить сообразительность Яшма.

– Тоже вариант, но зачем нам такой посредник? Да и как вы собираетесь греть огнём воду в душе?

– Воздействовать тепловой энергией. – вставил и я, свои пять копеек.

– Энергией, но не обязательно тепловой. У каждого из вас есть канал, и вы окружены неисчерпаемым источником энергии. Перед вами стоят сосуды, попробуйте нагреть в них воду.

Минут десять мы пыжились, кто на что горазд, держа ёмкости в руках, крутя их, и даже потирая.

– Не всю магию нужно изобретать с нуля. – улыбнулся магистр нашим потугам. – Телега уже существует, нужно только сесть в неё и научиться управлять. Опустите палец в воду. Теперь представьте, что ощущаете, как вода становится всё теплее и теплее.

Мы опустили пальцы в сосуды и принялись представлять. К счастью, с фантазией у меня всегда было всё неплохо, так что, я очень быстро себе представил, как вода нагрелась, стала нестерпимо горячей, и закипела.

Еле успел отдёрнуть руку.

Не хочу сказать, что передо мной стоял кипяток, но пар от жидкости валил вполне убедительно. Рядом взвизгнула Яшма, демонстрируя распухающий обваренный палец.

Мы были единственные, у кого получилось с первого раза.

– В такой магии важна концентрация, и ясное сосредоточение на ощущениях. – пояснил магистр. – Не пытайтесь себя обмануть, представляя, как держите руку в кипятке. В будущем, вы, конечно, сможете и такое, но сейчас, это непременно приведёт к ожогу.

К средине занятия не было не единого, без обваренных пальцев. Благо, магистр быстро устранял ожоги и остужал нам воду для новых попыток. Программа минимум на сегодняшний урок, довести воду до кипения, и у кого это получалось более менее стабильно, начали осваивать поддержание постоянной температуры.

– Даже, если у кого и получится на сегодняшнем занятии, не обольщайтесь. На данный момент ваш предел, это стакан, так что в душ, опять пойдёте с посторонней помощью. – напутствовал Муссабад.

После занятий я с огромным удовольствием вытянул прелестные ножки Сирены прямо на ступенях крыльца нашего общежития, и с упоением смотрел на то, как в сторону бухты уходят русалки, в то время, как мои одногруппники, дружно остались в школьной библиотеке. Мне бы тоже следовало думать о задании по зельеварению, но я лицезрел раздевание русалок.

Вокруг меня море, а я ещё ни разу не искупался, если не считать того случая на пирсе. Надо будет после ужина заглянуть за школьный причал, где, по моим наблюдениям, территория девчачьего пляжа.

– Привет. – поздоровался старшекурсник, усаживаясь рядом. – А ты ни чё так, бойкая.

В руках у него был пучок травы.

– О, да ты с букетом. – подколол я.

Тот даже глазом не повёл. Выбрал из пучка травинку посимпатичней, и на её кончике, прямо на моих глазах, распустился небольшой цветок, похожий на смешную мордочку.

– Подкат засчитан. – надо было вести себя всё-таки по-женски, так что, травинку принять пришлось. – Что за гербарий?

– Блудня. – заявил парень. – Я Сэм, а ты, если не путаю, Сирена?

– Получается, что не путаешь. – я достал трубку и принялся забивать табачок. – Так что за блудня?

– Да, – отмахнулся собеседник. – лет десять назад, может чуть больше, обратились к нам создать траву, для укрепления береговых скал. Ну, знаешь, эрозия там, всё такое. В общем, скрестили наши природники мох с плющом. Цеплючий жутко, на камнях себя чувствует, как у себя дома. Воды много не требует, да и вообще, не прихотлив. Вот только беда, разрастается быстро. Трёх дней не прошло, как половину школы заволок. Год его травили, ели избавились. Но и тут не всё так просто, у него иммунитет к ядам, каждый раз его теперь чем-то новым травить приходится.

– Сжечь не пробовали? – спросил я, пытаясь прикурить от пальца.

– Первым делом и жгли. – Ответил Сэм и помог барышне прикурить. – Теперь это вид огнестойкий. Ни яды его не берут, ни кислоты. Два года его в школе не было, и вот, вернулся наш блудня. За́мок-то каменный, как ни как. Завтра будем делать анализы, да решать, как его изводить.

– А разве его никто не ест? Трава ведь всё же.

– Горький, как падла, только змей травить.

Я сделал глубокую затяжку, задержал дым в себе, и удовлетворённо и продолжительно выдохнул.

– А ты, с какого курса? – поинтересовался я.

– Трудно сказать. Я ж второгодник рецидивист.

–Это как?

– На третьем курсе на второй год оставался за неуспеваемость, теперь вот решил четвёртый повторить. А что, мне нравится учиться. Думаю, в перспективе и на пятом задержаться. Я тут уж и в городе всех нужных людей знаю, и в порту. И с капитанами знаком, и с торговцами. Так что, обращайся, если что понадобится. Табачок вот, например, подешевле.

– Учту. – заверил я.

Заметив моё намерение подняться, Сэм вскочил, и галантно подал даме руку.

Незадолго до ужина, Сэм, ещё один парень и Мира, та самая стихийница-блондинка, отыскали нас в библиотеке. Сэм одарил меня очередным цветком, и направился со своим приятелем к нашим мальчишкам, а с нами осталась Мира.

– Девчонки, как на счёт небольшого приключения? – начала она. – Развеяться за пределами школы, так сказать.

– В чём подвох? – сразу парировал я.

– Ммм, – Мира поджала губы. – воровство. – с гордостью, и даже достоинством уточнила она. – Хотим добраться до соседнего острова, и немного, наворовать яблочек.

– А в столовой взять не судьба? – как-то мне эта затея не нравилась.

– Не судьба. – выдохнула Мира. – Яблочки нужны для лабораторной работы, мы из них будем молодильные делать.

– Так это же вам надо. – не унимался я.

– Сирена, так нельзя! – возмутилась не то Мони́к, не то Мали́к, не то Мари́к. – девочки нам с душем никогда не отказывают, а ведь им это вовсе не надо.

– Да помощь нам не нужна, девчонки. Дело ваше, не хотите, как хотите. Мы просто предложили не сидеть на заднице, а немного проветриться.

– Сирена, давай сплаваем. – попросила Яшма.

– Плыви, я же тебя не держу.

– Я как ты.

В принципе, вся эта авантюра могла закончиться только тремя вариантами. Безвредный розыгрыш, реальное, но вполне безвредное воровство яблок, и серьёзная подстава, если не хуже.

– Соглашайся, Сирена. – продолжала настаивать Яшма.

Позвал Яшму в сторонку. Было стойкое желание переговорить с глазу на глаз, уж больно привязана ко мне, стала эта ящерка. Где-то я даже понимаю, что она, очевидно, надеется на мою защиту, но справиться с её соплеменником, за два метра ростом и весом килограмм в сто сорок, это нежное и хрупкое тельце не сможет. Да что там говорить, даже я, Витёк, и то, не рискнул бы связываться с ануннаком.

– Ты объясни мне, почему себя так ведёшь? Почему ты за мной везде как хвост?

– Ты против? Тебе не нравится? – опешила Яшма.

– Не то, чтобы я против, просто хочется ясности. Может ты из этих?

– Из каких?

– Ну, которые с девочками спят.

– Да нет. – Яшма задумалась. – Мужчины мне нравятся, не все, конечно. Но и с женщинами в нашей расе принято и считается нормой. У нас мало мужчин, на всех не хватает. У нас и гаремы исторически по этой причине.

– Здорово, а каким боком я к вашим историческим гаремам?

– Ты же сама заявила на меня права, когда забрала у Эща́ра.

Я нахмурился, вспоминая, очевидно, эпичную битву, которую ненароком пропустил.

– Ну, тогда, в первую ночь. – напомнила Яшма. – Был конфликт, было оружие, ты заявила, что я твоя. Никто не возразил, да и я, не против.

Это всё я прекрасно помнил и сам, и в напоминаниях подробностей не нуждался, вот только никак в голове не укладывалось, что всего два слова могут иметь такое большое значение.

– Но ты же не вещь. – возмутился я.

– Не вещь. – Яшма согласно кивнула головой. – Но у нас женщины несколько ограничены в правах. Это тысячелетний уклад.

– Ладно, потом решу, что с тобой делать.

В принципе, постоянное присутствие Яшмы не напрягало, разве что её желание оказаться полезной, услужливой, что ли. Это тоже не особо плохо, если так рассудить. Понимаю, уклад укладом, но и пресмыкаться ей передо мной не стоит. Впрочем, если она настолько зависит от подчинённости, то можно будет и в приказном порядке поправить её поведение. Она совсем ещё девчонка, и на самом деле, рядом со мной, ей, возможно, будет чуть безопаснее.

Представляю, как сейчас наш разговор выглядит со стороны. Полутораметровая пигалица отчитывает двухметровую ящерицу-переростка.

Мы вернулись к столу, и дали своё согласие на авантюру.

– Тогда после ужина, встречаемся в городском порту, на причале за таверной. Там у нас приготовлена лодка, и корзины под яблоки. – сообщила Мира, и подмигнула нам.

В порт отправились малыми группами. То ли так случайно вышло, то ли заигрались в шпионов, ведь всё же, шли на дело. Но скорее всего, потому что девки капуши. Особенно кошки. Эти три красотки полчаса наводили марафет и выбирали наряд, будто собирались на свидание.

– Не помешаю? – раздался за спиной знакомый голос.

Я обернулся, и увидал тёзку, который как-то нелепо переминался с ноги на ногу.

– Тут, это, такое дело. – начал он крайне неуверенно, словно хотел пригласить, но боялся отказа. Всё же, я частенько забывал, что пребываю в привлекательном девичьем теле. – Магистр Муссабад просил меня позаниматься с тобой. Провести вводные занятия по некромантии.

– Вик, слушай, – потянул виновато, как если бы отмазывалась девушка. – сегодня никак. Мы уже обещали, что поможем Мире с яблоками.

– С молодильными? – Вик расплылся в улыбке.

– С молодильными.

– Ну, это святое. Ладно, не страшно, никуда от нас она не убежит.

Услышав «она», подумал, что речь о некромантии, а потому спокойно попробовал перенести первое занятие.

– Вик, до завтра терпит? Завтра после занятий, я в твоём распоряжении.

– Терпит. – ответил здоровяк и почти бесшумно удалился.

– Чего хотел? – поинтересовалась, подскочившая Пифита.

– Пригласил позаниматься вместе.

– Странно. – анубис повела бровью. – Раньше за ним такого не замечали.

– Не замечали что?

– Тяги к людям. Насколько я знаю, Вику нравятся девушки его расы.

– Да он некромантией звал заняться.

– Ну-ну, – насмешливо улыбнулась Пифита. – Теперь это так называется? Где это видано, студент учит студента, тем более, с другого факультета. Или он как наставник приставлен?

– В душе не е… – чуть не выругался я. – Эта всезнайка, сейчас же раздует из этого события сплетню, ибо кто, как не она, в курсе всего и вся.

– Ты всё же поосторожнее с ним, размер имеет значение. – ещё раз уколола Пифита.

– Ой, всёё! – фыркнул я, на манер, как это делала одна моя бывшая подруга.

За таверну мы пришли, естественно, с опозданием. Впрочем, кому было нужно, тот нас дождался.

Группа пьяненьких морячков оживилась при нашем появлении.

– Ой, а это кто у нас тут такой пушистый? – зачмокал губами один из выпивох.

– А эта смотри какая. – ещё один шагнул в сторону Яшмы. – Давай шуганём её, чтобы хвост отпал.

– Давай, – согласился третий. – Скорняк немало маки за него даст.

Честно говоря, я подумал, что это и есть тот подвох, на который я рассчитывал. А от того, охренел в край, от чувства полной безнаказанности.

– Слышь, а ты чё так базаришь? Тебя не учили, что нужно следить за словами? А когда общаешься с незнакомыми людьми, это принято делать с особой тщательностью. Я тебе сейчас хер отрежу, и на воротник пущу.

– Да ты, девка, берега попутала! – на центр вышел самый здоровый из матросов, а краем глаза я успел заметить, блеснувший справа нож.

Как же хорошо, что я экипировался в Сиренен комбез с ботинками, а не отправился, как девчонки, в сарафане. Теперь, если что, пару пинков увесистым ботинком я сделать успею.

Тело на блеск ножа отреагировало мгновенно. Рука сама выстрелила в сторону, и цепкие девичьи пальчики, впились в гортань нападавшего. Ладонь почувствовала, как хрустят хрящи трохеи. И я не уверен, что реакция эта, была моя собственная. Уж очень молниеносно это произошло.

Однако, не мой выпад остановил морячков, а что-то, что они увидели в моих глазах. Лица их проступили животным ужасом. Они попятились, и на брусчатку со звоном упало оружие напавшего на меня парня.

– Морская демоница. – выдавил из себя кто-то.

Получается, прозрачный был прав. Что-то было в этой девчонке такое, что позволяло ему быть уверенным, что Сирена, даже в бессознательном состоянии, может за себя постоять.

Я отпустил бедолагу, и тот, задыхаясь от кашля и рассыпаясь проклятиями, вместе с сотоварищами, исчез в темноте ночи.

Так я простоял ещё минуту, а когда обернулся, отозвавшись на голос Сэма, то ничего страшного во мне девчонки не разглядели. Подобрал нож, и мы пошли на приглашение.

Оказалось, не дошли самую малость. Чуть подальше трактира, за большими валунами за пирсом, была узкая тропа, ведущая к самой воде. Здесь нас и ждала лодка с её горе-экипажем.

Здоровенный шлюп, человек на двадцать, был в таком состоянии, что я не удивлюсь, если выяснится, что он совершил кругосветку.

– Лодка тоже, не совсем наша. – предупредил Сэм. – Так что, отваливаем тихо.

Но, тихо не получалось. Шлюп скрипел всем, чем только можно скрипеть. Скрипели банки под нашими задницами, скрипели сами доски шлюпа, а когда к какофонии подключились уключины, можно было святых выносить.

Парней с нашего курса было шестеро. Крепыш Фоум, которого всё хотелось назвать Фомой, четырёхрукий красавчик Агелай, что даже по моим, мужским меркам, был столь хорош лицом и телом, что гарантированно не оставался без женского внимания. По крайней мере, кошки с него глаз не сводили. Был снами тёмный эльф, по имени Адиль, тот самый, которого покусали кусты лабиринта, эльф светлый Ид, и пара парней-людей, по-моему, один Рам, а второй с греческим именем, интересным таким. Точно, Агамемнон. Но все его звали, просто, Ага.

В самом носу шлюпа сидел Фоум, налегая на два весла. Перед ним Агелай, от гребли которого кружилась голова. По крайней мере, у меня. Не представляю, как можно не запутаться в четырёх руках. Ну, а потом, и остальные пацаны.

Сэм командовал, его приятель правил лодкой, ну, а мы, девчонки, вооружившись черпаками и плошками, отчерпывали воду.

Когда отошли от порта на полкилометра, ночная, почти увеселительная прогулка, заиграла новыми красками. На море появилась качка, ощутимый боковой ветер, а наше плавсредство дало дополнительные течи. Работать черпаками пришлось интенсивнее. Лодку качало и кренило на волнах, но пацаны гребли как каторжные. Это был некий невидимый рубеж, где сталкивались капризы погоды и действие городского артефакта, и его нужно было перебороть. Спустя какое-то время и ветер стих, да и волна, заметно уменьшилась.

– Это правда, про хвост? – спросил у сидящей рядом Яшмы.

– Правда. – ответила та. – Только это большой позор, остаться без хвоста. В нашей расе так клеймят рабов и преступников. Если отсечь хвост слишком высоко, он уже не отрастает никогда.

– У вас и рабство есть?

– Сирена, ты из какого мира? – вмешалась Мира, слышавшая наш разговор. – Во всех мирах есть рабство, по крайней мере, долговое.

– Не, ну так-то и у нас есть. – тут же согласился я.

Всё-таки, политика держать язык за зубами, для меня была самая выгодная.

– Спасибо. – шепнула на ухо Яшма. – За меня ещё никто так не заступался.

Где-то на средине пути, к нам в шлюп забрались две русалки. Красивые чертовки.

Ничуть не стесняясь своей наготы, одна из них начала метаморфировать, и довольно быстро обзавелась человеческими ногами.

Как по мне, так уж лучше лицезреть один из готовых результатов, или хвост или ноги. А вот это разделение одной конечности на две, больше похожее на прорыв огромного гнойника, приводит к образованию в груди неприятного кома, с ещё более неприятным привкусом.

Впрочем, подобная побочка очень быстро проходит, когда смотришь на идеальное тело красотки. Не знаю, по каким причинам, но среди русалок, внешняя красота была возведена в настоящий культ. Ей буквально поклонялись. Не видел ни единой некрасивой русалки, впрочем, как не видел и мужских особей этой расы.

– Чего вам нужно, потаскушки? – рыкнула на них Мира.

– Ой, а что у нас тут за ревности такие у задохликов? – тут же парировала одна из русалок.

Задохликами они называли абсолютно всех, кто задыхался под водой.

– Что, всех морячков да рыбачков разобрали? – продолжила напирать на непрошенных гостей Мира.

Однако, она была единственная, кто был не рад появлению русалок. Все же остальные, включая девочек, откровенно пялились на земноводных. Сэм так и вовсе, из их появления извлёк выгоду. Как оказалось, в ночи мы несколько сбились с курса, и имели все шансы промахнуться мимо нужного нам острова.

– А ты, – русалка с ногами обратилась ко мне. – странная очень.

– Чего вдруг?

– Взгляд. Ты же меня буквально пожираешь глазами. Такой взгляд бывает только у мужчин. Такое чувство, что ты сейчас спустишь штаны, и чем-то меня удивишь. Может, ты меня и трахнуть хочешь?

– Хочу. – ответил я, перестав на какое-то время черпать воду.

– Да ладно, расслабься. Я пошутила. – русалке стало весело.

– А я, нет. – теперь стало весело мне, когда увидел замешательство провокаторши.

Русалка поднялась, прошла между мальчишек, с ушей которых вот-вот должен был валить дым, а от того, гребли они, как оголтелые, борясь с возбуждением. Каждого из них она постаралась задеть бедром, или коснуться плеча или волос рукой.

– Как тебя зовут, красавчик? – спросила русалка, присаживаясь напротив Агелая.

– Аге –лай. – в такт гребкам, ответил наш атлет.

– А я Юста. Если договоримся, то сможешь не только посмотреть, но и потрогать. – пропела русалка, и потянулась к уху парня, якобы чтобы ещё что-то шепнуть.