Полная версия
– Ну ты даешь, конечно, удивила! – Тиба подошла к Ёсиде, слегка удивленная. – Но знаешь, что-то мне тебя так жалко стало… аж самой противно от себя. Прости, если я наговорила тебе гадостей.
Та вытирала слезы с лица.
– Ничего, я сама виновата…– она улыбнулась.
– Да ладно тебе, Тиба просто пытается сыграть в хорошую девочку, – толкнула её в плечо Яно.
– Эй! Чего это ты ухмыляешься? И еще смеешься, да так ехидно! Прямо как злая колдунья!
Снова воцарилась комфортная обстановка. На лицах светились улыбки, в воздухе витала атмосфера примирения и всеобщего счастья. Ёсида наконец выглядела счастливой. Каждый старался её поддержать. Это не могло не радовать. И вот я стояла у своего шкафчика с обувью.
– Хорошо то, что хорошо кончается, правда? – Сиэми подошла ко мне, лукаво улыбаясь.
– Да… – Переобувшись, я продолжила. – Кстати, я тоже хотела бы извиниться.
– И за что же? – Я услышала смешок в ей голосе.
– Ну, я тоже тебе грубила. Хотя ты уже извинилась.
– Да ладно, проехали. Сама виновата, нечего было тащить твой блокнот, как воровка.
В тот день я изменила своё отношение к Сиэми. Она больше не казалась мне такой раздражающей и лицемерной. Даже наоборот, я смогла увидеть больше её хороших качеств. Мы вышли со школы вместе и болтали.
–А ты состоишь в каком-то клубе?
Она взглянула мне в глаза и ответила:
– Да, в театральном.
– И что, часто играете на сцене?
– Сейчас как раз репетируем несколько пьес. В одной из них мне даже доверили главную роль!
Чуть погодя Мори спросила меня:
– А что на счет тебя?
– Я занимаюсь дзюдо.
– Круто! А ты не покажешь мне пару своих приемов? Очень интересно.
– Ахаха, может быть, если будешь хорошо себя вести.
Когда мы подошли уже к моему дому, я сказала:
– Ну, вот и мой дом. Была рада поболтать. Пока!
Сиэми одарила меня лучезарной улыбкой и помахала на прощание. Я решила подождать и посмотреть, в какую сторону та пойдет. К моему удивлению, она зашла в дом, что стоял напротив моего. От удивления у меня вырвалось:
– Значит, мы соседи?!
*
Общий язык с Мори нашелся на удивление легко. Будто мы знали друг друга целую вечность. Блокнот остался в прошлом. Все обиды были забыты. Воскресенье. День, когда можно было забыть о школе и прочих заботах.
– Юки, куда это ты опять собралась? Хоть комнату прибрала?
– Да, мам, давно уже…
– Может, хоть пообедаешь?
– Не, спасибо, – я быстро обулась и открыла входную дверь, – вечером буду!
– Вечно ее дома не дождешься… Куда только бегает?
Солнце било в глаза, словно тысячи осколков, ослепляя и обжигая. В воздухе трещали цикады, асфальт плавился под ногами, а пот струился по спине. Черт бы побрал мою забывчивость! Кепка или шляпа сейчас бы не помешали. Десять минут под палящим солнцем казались вечностью. Дорога до леса превратилась в настоящий ад.
Тень деревьев, прохладный ветерок – блаженство после раскаленного города. В этот раз я пришла сюда не за вдохновением, а просто прогуляться. А потом меня ждала Сиэми. Она давно мечтала о совместном шопинге.
Прошедшие дожди оставили после себя лишь воспоминания, да влажную землю. Вокруг высились изумрудные великаны, их кроны тихо шелестели под порывами легкого ветерка. Жаль, что нигде не видно зверушек. Обычно здесь можно встретить белок или зайцев.
Но вдруг, словно по щелчку пальцев, сочная зелень сменилась угрюмым черным цветом. Деревья стояли мертвые, без листьев и цветов. А потом и вовсе началось царство пепла и обугленных пней. Словно здесь прошла страшная война. Вдали виднелась хижина. Полумрак окутывал это место, словно скрывая какую-то мрачную тайну. В воздухе чувствовалась какая-то гнетущая, незримая сила. Сердце предательски забилось быстрее. Я не помнила, чтобы в этом лесу когда-либо существовала деревня или хоть какие-то постройки. Откуда она здесь взялась?
В углах висели клочья паутины, а крыльцо опасно просело. Казалось, еще один шаг – и провалишься в преисподнюю. Любопытство настойчиво шептало: "А может, стоит зайти внутрь?". Избушка была одноэтажной, ветхой, словно ее вот-вот сдует ветром. Стены оплетал дикий виноград, скрывая разруху. Вместо стекол – грязные доски. В щели не проникал ни один луч света. Вместо ручки – зияющая дыра. Дверь поддалась с трудом, издав протяжный, жалобный скрип.
– Бу! – раздался резкий голос сзади.
Сердце подскочило к горлу, и я с грохотом рухнула на землю.
– Сиэми!? Дура! Какого черта?
Вместо того, чтобы помочь мне встать, она схватилась за живот и безудержно хохотала.
–Погоди! Аххахаха! Ты бы видела своё лицо! – Аж слезы виднелись.
Не стала я её дожидаться, сама встала. Вся одежда в грязи. Пришлось отряхиваться, ругая свою любопытность.
– Да чтоб тебя! Чуть инфаркт не хватил…– Я потерла ушибленный лоб. – Ты то тут что делаешь?
– Как видишь, ничего интересного. Просто наслаждаюсь свежим воздухом и созерцаю окрестности.
– Это ясно, а если честно?
– Нууу… – Сиэми замялась, отводя взгляд в сторону. Явно что-то недоговаривает.
Я махнула на нее рукой и сказала что-то в роде «бог с тобой». Снова мой взгляд устремился на дверь. Необъяснимое чувство дежавю сдавило грудь. Это место казалось до боли знакомым. Но откуда?
– Там смотреть не на что. Просто заброшенная хижина старого лесника. Говорят, он помер здесь лет двадцать назад.
– С чего вдруг такие познания?
–Откуда – не важно! Просто поверь на слово. Забудь об этом месте. Пошли лучше по магазинам, как и договаривались.
– Ааа… кажется, я поняла, – я подошла чуть ближе к ней. – Да ты просто трусишь! Не может быть, чтобы бесстрашная Мори Сиэми боялась какой-то развалюхи в лесу! – Наконец-то и на моей улице перевернулся грузовик с пряниками. А вот кому-то сегодня явно не повезло.
–Чего? Я не испугалась! Просто не вижу смысла тратить на это наше время!
– Ц, просто признай уже, что тебе страшно! – ухмылка натягивалась уже сама и не хотела сползать.
Несколько минут Мори отчаянно пыталась отговорить меня от этой затеи. Как бы она ни старалась скрыть свое волнение, я видела, как дрожат ее руки. Ее странное поведение заставило меня насторожиться. В моем представлении, Сиэми была бесстрашной авантюристкой, для которой такие приключения – обычное дело. С победным видом я распахнула старую, скрипящую дверь. Зловещая темнота поглотила нас.
– Не ходи туда! – закричала она, хватая меня за запястье. В ее глазах плескался неподдельный ужас.
– Да ладно, брось… Чего ты трясешься? Здесь совсем не страшно!
Я легко высвободила свою руку из ее хватки. Едкий запах сырости и гнили обрушился на нас, словно тяжелая волна, заполняя каждый уголок хижины. Под ногами хрустели осколки стекла, валялись истлевшие тряпки и обломки мебели, заставляя то и дело спотыкаться и перепрыгивать через этот хаотичный навал. Комнат было всего четыре. Первая из них – зал. На стене висел календарь, время безжалостно стерло большую часть рисунка. Едва различимый год – 1998. Даты после третьего августа были безжалостно вырваны, словно кто-то пытался вычеркнуть их из памяти. Лишь третье число обведено жирным черным контуром, словно траурная рамка. Еще, на что я обратила свое внимание, это телевизор тех лет. Весь покрыт пылью. Я впервые видела такой артефакт вживую.
– Берегись!
– Че?
Я очутилась на полу. Доска с потолка свалилась прямо на телевизор. Нас не задело. За это я поблагодарила Сиэми, ведь она вовремя меня оттащила. Еще чуть-чуть, и я бы лежала с пробитой головой. Повезло.
– Ну вот! Я же говорила, нечего нам тут делать! Давай уходим, пока на голову еще что-нибудь не свалилось!
Я посчитала, что лучше с ней согласится. Эта лачуга дышала на ладан, казалось, еще один неосторожный шаг, и она рухнет нам на головы. Из зала мы вышли в коридор и направились к входной двери. В дверном проеме маячила фигура женщины. Высокая, неестественно стройная. Лица не было видно – его скрывала темная доска, словно прибитая вместо головы. Она стояла и молчала. Даже не двигалась.
Можно было предположить, что она увидела, как мы, две школьницы полезли в заброшенный дом. И женщина решила пойти за нами, чтобы мы тут не шлялись. В этом нет ничего странного, ведь это правильное решение.
– Мы…
Стоило мне рот открыть, как чья-то ладонь мигом прикрыла мне его. Сиэми смотрела на меня и взглядом говорила: «Молчи!». Я кивнула, и она убрала руку с моего лица. Девушка смотрела на даму снаружи. Её зрачки были сужены, а руки дрожали. Тогда я подумала, что та испугалась. Но смотрела на даму снаружи. Её зрачки были сужены до размера булавочных головок, а руки дрожали как в лихорадке.
Женщина всё стояла. Не говорила, не шевелилась. Лишь белое платье, усыпанное выцветшими голубыми цветами, колыхалось на ветру, словно саван.
– Не говори с ней, – прошептала подруга мне на ухо.
Жестами Сиэми показала, чтобы я следовала за ней. Бесшумно, как тени. Мы шли, приседая и не торопясь. Один неверный шаг, и какая-нибудь сгнившая доска подаст звук. Оборачиваться не хотелось. Мы вышли за дверь, которая была с другой стороны дома. Женщины не видно.
Глава 2
Наши дни.
– Яно, а ты что с собой в поездку возьмешь? – поинтересовалась Тиба, после того как она перечислила всё, что собирается брать сама
– Я не поеду
– В смысле? Это ещё почему?!
– У меня соревнования в это время
– Чего?! Ну как так-то?!
Всем потоком первогодок мы должны были вскоре поехать в Окинаву на экскурсию. Каждый был в предвкушении поездки, и я в том числе.
– Кстати Яно, а каким спортом ты занимаешься? – улыбнулась Мори
– Я хожу на фигурное катание.
Мори:
– Здорово, а вы выступаете с каким-то танцем или как это работает?
Первая мысль, которая залезла ко мне в голову, так это «Почему Мори так спокойно общается?». Хоть мы и договорились, что забудем о хижине, но мой интерес никуда не пропал. Ведь это невозможно не думать об этом! Какие-то существа, странные места, вот что это все было?
А самое странное то, что Мори точно знает об этом многое. Но от куда? Она ведь лишь недавно сюда переехала, а уже в курсе что это была за хижина и где она находится. Даже я об этом не знала! И ни разу не слышала о каком-то леснике, который там жил.
Не то что я, даже остальные этого не знают! У кого бы я не спросила, никто даже о её существовании не знал. Тогда почему знает она? Это выше моих сил делать вид, что ничего не знаю!
Помимо того, мне сняться странные сны с тех пор. Самый запоминающийся был о том, как я гуляла по туманному саду. Цветы не были яркими, тропинка узкой. А спереди меня дверь, заросшая этими цветами.
Я слышала голоса с той стороны. Они говорили шепотом, перебивая друг друга. Но каждый и них твердил мне одно и тоже:
«Зайди во внутрь»
Тропинка сужалась, пока я шла навстречу двери. Кусты цветов начинали давить на бока, словно не пускали меня. Оказавшись у самой двери, мой путь перегородил подсолнух. Он был единственным, кто имел яркие цвета.
Красивый, залюбуешься. Голоса становились громче, настойчивее. Аккуратно отодвинув подсолнух, дверь распахнулась со скрипом.
Что было внутри? Не помню. Возможно, что я проснулась сразу же, как открыла её.
Спустя пару дней мы уже отправились в путь. Заняло всего часов шесть на самолете.
– Ура-а-а! Окинава! – восторженный голос Тибы, полный предвкушения, эхом отозвался у меня за спиной.
То был поздний вечер. Мы только что приехали и должны были заселиться в рёкан. Завтрашний день обещал быть насыщенным, ведь с самого утра нас ждали экскурсии. Нужно выспаться.
Улицы купались в мягком, золотистом свете фонарей. Легкий, прохладный бриз нежно ласкал кожу, принося с собой запах моря. Воздух был свежим и чистым, словно глоток прохладной воды после долгой дороги. Усталость и сонливость, казалось, окутали всех, как мягкое одеяло. В этот момент единственным желанием было сбросить с себя дорожную пыль, переодеться в уютную, мягкую пижаму и, наконец, рухнуть на футон, слившись с ним в одно целое.
Словно по течению реки, мы, единым потоком, быстро добрались до рёкана. Я, Тиба и Мори расположились в одной комнате, футоны наши лежали рядом. Мори оказалась слева от меня, а я – как всегда, посередине, между двух огней.
– Дети, после девяти – отбой! – строгий, но заботливый голос учителя Коно разрезал тишину. —Прошу вас не шуметь, давайте уважать других постояльцев.
И учительница исчезла за дверью соседней комнаты.
– Наконец-то мы здесь! – выдохнула Тиба, сбрасывая с плеч рюкзак. – Знаете, девчонки, это же такой офигенный шанс отдохнуть, развеяться, увидеть что-то новое! Я так мечтала об этой поездке!
– Смотрю, ты действительно сильно ждала этого, – с улыбкой заметила Мори.
– Да еще как! А как же иначе! Если нам еще и разрешат съездить на горячие источники… – глаза Тибы засияли от восторга, – …то это будет вообще зашибись! Просто космос!
Девочки весело щебетали, перебивая друг друга, делясь впечатлениями и планами. Я молчала, погруженная в свои мысли. Просто слушала их звонкие голоса и улыбалась, чувствуя, как на душе становится тепло и спокойно. Изредка вставляла какие-то фразы, поддакивала, поддерживая разговор. Время пролетело незаметно, словно стайка быстрых птиц. Наступил час отбоя. Свет погас, и в комнате воцарилась мягкая, обволакивающая тишина.
Я чувствовала себя измотанной, но заснуть никак не могла. Сон словно играл со мной в прятки. Вроде бы и хотелось закрыть глаза и провалиться в темноту, а вроде бы и нет. Я долго ворочалась, пытаясь найти удобное положение. Переворачивалась с одного бока на другой, взбивала подушку, пыталась укрыться одеялом, но ничего не помогало. Может, все дело в том, что я не дома? Просто непривычная обстановка, чужие стены, незнакомый запах… Вероятно, это все. Лишь около часа ночи, измученная и обессиленная, я, наконец, провалилась в долгожданный сон.
– Где я?
Место казалось до боли знакомым. Хижина. Я стояла позади нее, у задней двери. Каждая клеточка моего тела кричала, предостерегая от того, чтобы заходить внутрь. Какое-то время я стояла неподвижно, словно вкопанная в землю. Вокруг царила неестественная тишина. Словно здесь не было жизни. И все тот же тошнотворный, металлический привкус крови витал в воздухе, саднил нёбо.
Я двинулась вперед, не сворачивая, идя по прямой от хижины. Ушла далеко. Бродя по мрачному лесу, я видела лишь развалины домов, словно призраки былого. И, наконец, наткнулась на целую деревушку, затерянную в этой глуши. В ее центре возвышалась статуя мужчины. Высотой чуть больше двух метров, она словно пыталась прорвать серую пелену неба. Мужчина простирал руку вперед, к невидимому солнцу, навеки скрытому за вечным туманом.
С каменной руки статуи свисала грязная веревка. А позади нее, словно в тени, стоял дом. Кто-то был внутри, затаившись, не выходя наружу. Он смотрел на меня, я чувствовала это всем своим существом. Его лицо… оно было невыразимо. Невозможно описать это чудовищное зрелище словами. Просто не существует таких слов! С каждой секундой лицо искажалось, меняясь на другое, еще более жуткое. Но во всех этих масках проглядывали черты человеческого облика. Холодный пот пронзил спину, словно ледяные иглы. Оно пересекло порог дома, ступив в серую реальность. «Бежать» – первая и единственная мысль, что обожгла мозг, как раскаленное клеймо. Попятившись назад, я сорвалась с места и бросилась бежать, словно за мной гнался сам дьявол.
Не разбирая дороги, я неслась сквозь лес, мимо серых, безжизненных деревьев. Они были настолько высокими, что их верхушки терялись в тумане. Я старалась не оглядываться, знала, что если обернусь, то упаду, сломаюсь, не смогу двигаться дальше. Сбоку, краем глаза, я заметила движение, чью-то тень. Ну и ладно! Я прибавила скорости, сжигая последние запасы сил. Вновь я стояла у хижины. Задыхаясь, с трудом переводя дыхание, я присела возле нее, прислонившись спиной к шершавым бревнам. Этого чудовища, что гналось за мной, нигде не было видно. Вокруг царила зловещая тишина. Трава под ногами была мокрой, словно после недавнего дождя.
Кто-то за деревом. Но уже другой. Черт! Почему каждый здесь кажется таким знакомым? Оно выглядывало из-за ствола, медленно, осторожно. Смотрело в упор. В его взгляде читалась не то насмешка, не то злорадство.
– Отец?..
Он тянулся ко мне, лицо искажено в болезненной гримасе. Хотел что-то сказать, но опущенная вниз голова скрывала взгляд. Я замерла, превратившись в каменную глыбу, парализованную ужасом. В горле пересохло, а руки дрожали так, словно были мне чужими.
– Доченька… – его голос был тихим и сладким, как будто он собирался запеть колыбельную. – Ты знаешь, а ведь тогда… в тот самый день…
Неожиданно он замолчал, вскинув голову и посмотрев мне прямо в глаза. Но перед собой я видела нечто похожее на моего родного отца, но чуждое и зловещее. Глаза… они были мертвыми, нечеловеческими.
– Я погиб по твоей вине! Ахахах, знала бы ты, как я тебя за это ненавижу!
– …
– Тебе не жалко свою маму? Свою младшую сестру? Они остались без отца! Ты их лишила меня! – он перешел на шепот, от которого кровь стыла в жилах. – Они тебя ненавидят до такой степени, что их чуть ли не рвет от одного взгляда в твою сторону. В такие моменты их органы словно перемалываются изнутри.
«Отец» схватил меня за волосы и с силой ударил головой об стену. Мир вокруг поплыл, голос этого существа отражался эхом в черепе, усиливая боль.
–Однако они позволяют тебе жить в их доме и питаться их пищей!
Дыхание стало затрудненным, а разум затуманивался. Собрав последние силы, я прошептала:
– Почему же?..
Мой вопрос доставил ему удовольствие. Злобный и насмешливый оскал расплылся на его лице.
– Потому что ты настолько жалко выглядишь, что даже если бы они выгнали тебя из дома, им было бы мало. Скорее всего, они просто поджидают подходящего момента, чтобы доломать тебя…
– Хахаха, а знаешь, у тебя изо рта пахнет гнилью, – прохрипела я, улыбаясь то ли от страха, то ли от безысходности.
Но тому, кто сейчас притворялся моим отцом, это не понравилось. Оскал мгновенно исчез, уступив место ярости. В следующее мгновение мое лицо снова врезалось в каменную стену. Отстранив меня, он повторил удар. В ушах звенело, в глазах потемнело… Больше я ничего не видела. Темнота.
В полчетвертого меня словно пронзило током, и я резко распахнула глаза, подскочив на футоне, словно от удара. Сердце колотилось так неистово, что казалось, будто оно сейчас вырвется из груди и улетит в ночную тьму. Сон был… слишком четким, слишком реальным. Воспоминания о нем давили на меня, словно тяжелый камень.
Внутри поселилась смутная тревога, ледяными пальцами сжимающая сердце. Я лежала неподвижно, пытаясь прогнать наваждение, но образы ночного кошмара настойчиво возвращались. Веки словно намертво склеились, не давая мне уснуть снова.
*
Солнце безжалостно палило, припекая макушки тех, кто забыл дома кепки. Мы стояли, словно стадо овец перед воротами замка Сюри, а учителя безуспешно пытались удержать нас в куче. Воздух гудел от возбужденных голосов, каждый делился своими впечатлениями и ожиданиями.
– Эй, Маэ, – кто-то легонько тронул меня за плечо, и я обернулась.
В первую очередь в глаза бросились непокорные кудряшки Тибы.
– Тиба? Что случилось?
– Да у меня все в порядке, а вот на тебя смотреть страшно. Глаза запавшие, вид какой-то… вялый. Ты что, опять всю ночь не спала?
Вопрос Тибы попал прямо в цель. После вчерашнего кошмара я так и не смогла сомкнуть глаз. Чувство вины, горечи и необъяснимого страха сплелись в тугой клубок, отгораживая меня от реальности и погружая в пучину мрачных мыслей. Но мне совсем не хотелось портить всем настроение своим унылым видом.
– Да, что-то не спится. Наверное, просто новое место так действует. Акклиматизация, знаешь ли, – постаралась я изобразить беззаботную улыбку.
– А-а.. ну, если что, обращайся, вдруг чем-то смогу помочь, – Тиба внимательно посмотрела на меня и, кажется, поверила в мою ложь.
Я лишь кивнула в ответ, не находя в себе сил на дальнейший разговор.
В этот момент экскурсовод, сбросив с плеча видавший виды рюкзак, улыбнулся нам и, словно дирижер, привлек к себе внимание. В руках он держал старинную карту замка Сюри, потрепанную, с выцветшими красками, но излучающую неповторимое очарование.
– Добро пожаловать в замок Сюри! – его голос звучал торжественно и немного приглушенно, как будто само это место заставляло говорить тише, с большим уважением. – Жемчужина Окинавы, свидетель ее взлетов и падений. Сегодня мы совершим путешествие сквозь века, проследим за хитросплетениями легенд и трагедий, чтобы вы смогли почувствовать пульс этого места. Поверьте, Сюри – это гораздо больше, чем просто замок. Это сердце Окинавы, ее символ, ее гордость… и, к сожалению, ее боль.
Он развернул перед нами карту, показывая замысловатый план крепости.
– Посмотрите на этот план. Он упрощен, конечно, но дает представление о масштабе. Замок Сюри – это не просто крепость, а целый комплекс укреплений, дворов и святилищ, опоясанный могучими стенами. Обратите внимание, как изгибаются стены, повторяя рельеф местности. Это не случайность! Архитекторы древности были не только мастерами своего дела, но и стратегами. Они использовали особенности ландшафта, превращая Сюри в практически неприступную цитадель.
– Сенсей, а насколько неприступной? – выкрикнул бойкий мальчик по имени Кенджи, чем вызвал тихий смех у остальных.
Экскурсовод улыбнулся.
– Очень, Кенджи! Взять Сюри штурмом было крайне сложно. Но, к сожалению, никакие стены не могли противостоять современной военной технике.
Экскурсовод направил нас к огромным, выкрашенным в ослепительно-алый цвет воротам.
– А вот и главные ворота, – объявил он, подойдя ближе. – Посмотрите на надпись над аркой: "Страна, соблюдающая моральные нормы". Эти ворота возвели еще в шестнадцатом веке. Они символизируют уважение Королевства Рюкю к моральным принципам и искусству дипломатии. Только представьте себе, сколько послов, сколько влиятельных гостей проходили через эти врата, направляясь на аудиенцию к королю!
Мы прошли под массивной аркой и оказались на территории замка. Экскурсовод провел рукой по грубой каменной кладке.
– Почувствуйте эти камни, – сказал он. – Они нагрелись под окинавским солнцем. Эти стены – безмолвные свидетели истории. Они выстояли под натиском времени, пережили тайфуны и кровопролитные войны. За этими стенами кипела жизнь, плелись интриги, вершились судьбы.
– А какие интриги, сенсей? – прошептала любопытная девочка с большими глазами.
Экскурсовод загадочно улыбнулся.
– Ох, если бы эти камни могли говорить, они бы рассказали вам такие истории, что не поверите! Но это секреты, которые Сюри хранит в своем сердце.
Мы поднимались по широкой каменной лестнице, пересекая один двор за другим.
– Королевство Рюкю – уникальный перекресток культур. Здесь смешались влияния Китая, Японии и Юго-Восточной Азии. И это отразилось во всем – в архитектуре замка, в его убранстве, даже в традициях и обычаях. Окинавцы умели впитывать лучшее из разных культур, создавая что-то совершенно самобытное."
– А почему так получилось, сенсей? Почему здесь столько разных влияний? – спросил серьезный мальчик в очках.
– Хороший вопрос! – похвалил его экскурсовод. – Рюкю был важным торговым центром, связывающим разные страны. Сюда приезжали купцы и послы со всего мира, принося с собой новые идеи и культуры.
Наконец, перед нами предстал Сэйдэн – главное здание замка, яркое и величественное.
– И вот он, Сэйдэн – сердце замка Сюри! – в голосе экскурсовода звучала неподдельная гордость. – Это воплощение власти и величия Королевства Рюкю. Обратите внимание на этот насыщенный алый цвет. Он символизирует силу и энергию. И на этих драконов, извивающихся на крыше. Они – символ королевской власти и защиты, оберегающие замок от злых сил.
Мы вошли внутрь Сэйдэн. Экскурсовод с увлечением рассказывал о королевских церемониях и повседневной жизни обитателей замка.
– Здесь, внутри Сэйдэн, вы увидите трон короля, залы для приемов и святилища, где совершались молитвы предкам. Закройте глаза. Представьте себя на месте короля Рюкю, сидящего на этом троне и принимающего решения, от которых зависела судьба целого народа!
Экскурсовод замолчал, обводя взглядом наши лица. В глазах многих читалось восхищение. Но в моих мыслях все еще клубились обрывки ночного кошмара, словно все происходящее было затянуто дымкой.
– К сожалению… – в голосе экскурсовода появилась печаль, когда он заговорил о трагедии, постигшей Сюри. – В 1945 году, во время битвы за Окинаву, замок был практически стерт с лица земли американскими бомбардировками. Представьте себе, какой это был удар для нас, для всей Японии. Это была потеря не просто памятника архитектуры, но и части нашей души."