Призраки темной материи

– Современная физика допускает такие возможности, – возразила Чен. – Особенно с учетом последних открытий в области квантовой гравитации и теории струн.

Лозовский поднял руку, останавливая начинающуюся дискуссию.

– Вернемся к практическим вопросам. Если доктор Крамер прав, и эти существа действительно пытались предупредить нас о чем-то, связанном с Великим Аттрактором, как нам следует поступить?

– С точки зрения безопасности, самое разумное – отойти на большее расстояние от аномальной зоны, – сказал Петров. – По крайней мере, до получения дальнейших инструкций от командования.

– Но это может затруднить дальнейшие исследования и контакт, – возразил Вонг.

– Безопасность экипажа важнее научных открытий, – жестко ответил Петров.

Лозовский внимательно выслушал все мнения, затем принял решение.

– Мы сохраним текущую позицию, пока ждем ответа от командования. Но будем готовы к немедленному отходу при любых признаках опасности. Усильте мониторинг гравитационных полей вокруг корабля. Если эти… существа могут манипулировать гравитацией, мы должны быть готовы обнаружить любые изменения.

Он повернулся к Вонгу.

– Инженер, проверьте защитные системы корабля. Убедитесь, что гравитационные демпферы работают на полную мощность.

Затем к доктору Киму:

– Доктор, я хочу, чтобы вы внимательно наблюдали за состоянием доктора Крамера. Если заметите любые признаки психологических проблем или последствий нейроинтерфейса, немедленно сообщите мне.

И наконец, к Петрову:

– Офицер безопасности, подготовьте протоколы на случай чрезвычайной ситуации. Если эти существа действительно разумны и решат проявить враждебность, я хочу, чтобы мы были готовы к любому сценарию.

Все офицеры кивнули, принимая свои задания.

– И последнее, – добавил Лозовский. – Пока держите информацию о "контакте" в секрете от остального экипажа. Пока командование не примет решение, как действовать дальше, нам не нужны слухи и паника.

Тем временем в научной лаборатории Олег, Захарова и Ева завершали подготовку отчета для командования. Они включили в него все объективные данные: записи гравитационных импульсов, обмен математическими последовательностями, визуализацию структур темной материи.

– Мы должны быть предельно честными в нашем отчете, – сказала Захарова, просматривая финальную версию. – Четко разделить факты и интерпретации. Что мы знаем наверняка, а что является лишь гипотезой.

– Согласен, – кивнул Олег. – Но мы также должны подчеркнуть важность продолжения исследований. Особенно учитывая то предупреждение о Великом Аттракторе.

Ева, работавшая за соседней консолью, внезапно подняла голову.

– Посмотрите на это, – сказала она, активируя голографическую проекцию. – Я проанализировала данные с пассивных сенсоров зонда, которые продолжали работать после прерывания нейроконтакта.

Проекция показывала область космоса, где находились структуры темной материи. Но теперь их конфигурация изменилась – они больше не формировали гуманоидную фигуру или сложные геометрические паттерны. Вместо этого они расширялись, распространяясь во всех направлениях, как будто ища что-то… или кого-то.

– Они продолжают активность, – заметил Олег. – Но без направленной коммуникации. Как будто… как будто они потеряли фокус после прерывания контакта.

– Или ищут способ восстановить его, – предположила Ева.

Она увеличила определенный участок проекции.

– Смотрите на эту область. Здесь формируются новые структуры, более плотные и организованные. И они ориентированы… в направлении "Гермеса".

Олег внимательно изучил данные.

– Ты права. Они как будто… пытаются дотянуться до нас. Но на таком расстоянии прямой контакт невозможен.

Захарова подошла ближе, анализируя проекцию своим острым взглядом.

– Интересно, – сказала она. – Эти новые структуры не соответствуют моей первоначальной теоретической модели. Они демонстрируют более высокую степень организации и, что важнее, активную адаптацию к изменяющимся условиям. Это характерно для живых систем, а не для пассивных физических структур.

Она повернулась к Олегу и Еве.

– Я считаю, что мы должны включить эти новые данные в отчет. Они подтверждают гипотезу о разумной природе структур, даже без субъективной интерпретации через нейроинтерфейс.

– Согласен, – кивнул Олег. – Чем больше объективных доказательств, тем лучше.

Он потер шрам на шее, погрузившись в размышления.

– Знаете, чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что эти существа изучали нас давно. Возможно, веками. Темная материя пронизывает всю Вселенную, включая нашу Солнечную систему. Они могли наблюдать за развитием человечества, изучать наши языки, культуру, науку…

– Это объяснило бы их способность так быстро найти общий язык с нами, – согласилась Ева. – И их знание человеческой формы, и структуры нашей галактики.

– Но если они наблюдали за нами так долго, почему решили вступить в контакт именно сейчас? – задала вопрос Захарова.

– Возможно, дело в Великом Аттракторе, – предположил Олег. – В том предупреждении, которое они пытались передать. Возможно, происходит что-то, что заставило их нарушить свое длительное молчание.

– Или это мы нарушили какое-то равновесие своим вторжением в их пространство, – добавила Ева.

Олег кивнул, соглашаясь с обеими возможностями.

– В любом случае, мы должны продолжить контакт. Если эти существа пытаются предупредить нас о чем-то важном, мы обязаны выслушать их.

– Но с большей осторожностью, – твердо сказала Ева. – Следующее погружение будет строго ограничено по времени, с усиленными протоколами безопасности.

– Согласен, – уступил Олег, хотя внутренне он хотел бы погрузиться в контакт как можно скорее и без ограничений. Что-то в этих существах, в их способе коммуникации, глубоко резонировало с ним, вызывая почти необъяснимое чувство родства.

Захарова завершила работу над отчетом, добавив последние данные.

– Готово, – сказала она. – Теперь нам остается только ждать решения командования.

– Будем надеяться, что они примут верное решение, – сказал Олег.

Но в глубине души он сомневался. Бюрократы и военные, сидящие в безопасности Земного Альянса, вряд ли могли полностью осознать важность и срочность ситуации. Они будут осторожны, будут требовать дополнительных проверок и доказательств, будут оценивать риски и выгоды…

А время, возможно, уходило. Что бы ни пытались сообщить им существа темной материи о Великом Аттракторе, это казалось срочным и важным. И Олег не мог избавиться от ощущения, что промедление может иметь катастрофические последствия.

Ответ от командования Земного Альянса пришел быстрее, чем ожидалось – всего через двенадцать часов после отправки отчета. Капитан Лозовский вызвал Олега, Захарову и Еву в свою каюту для обсуждения полученных инструкций.

– Командование ознакомилось с вашим отчетом, – начал он, когда все собрались. – И, должен сказать, ваши открытия произвели фурор в высших кругах Альянса.

Он активировал голографический экран, на котором отображался официальный документ с эмблемой Земного Альянса.

– Проект получил наивысший приоритет и новое кодовое название: "Нексус". Вам разрешено продолжить исследования и контакт с… – он сверился с текстом, – "предполагаемыми разумными структурами темной материи".

Олег облегченно выдохнул. Он опасался, что командование могло приказать прекратить контакт или даже отозвать экспедицию.

– Однако, – продолжил Лозовский, – есть строгие ограничения и протоколы, которые вы обязаны соблюдать.

Он вывел на экран список инструкций.

– Во-первых, все сеансы коммуникации через нейроинтерфейс ограничены максимум одним часом. Никаких исключений.

– Один час слишком мало, – возразил Олег. – Только на установление контакта и базовое взаимопонимание уходит около тридцати минут.

– Это не обсуждается, доктор Крамер, – твердо сказал Лозовский. – Медицинские эксперты Альянса считают, что более длительное погружение создает неоправданный риск для оператора.

Он продолжил:

– Во-вторых, все сеансы должны проходить под медицинским наблюдением. Доктор Ким будет контролировать ваши физиологические показатели в реальном времени.

– Разумная мера, – согласилась Ева. – Я уже планировала усилить мониторинг состояния оператора.

– В-третьих, – Лозовский прокрутил список дальше, – командование требует немедленно сообщать о любых новых открытиях, особенно касающихся предупреждения о Великом Аттракторе. Этот аспект вызвал особую озабоченность.

– Почему? – спросил Олег. – Они что-то знают о Великом Аттракторе, чего не знаем мы?

Лозовский покачал головой.

– Если и так, мне эта информация не предоставлена. Но я заметил, что эта часть вашего отчета вызвала наибольший интерес.

Он перешел к следующему пункту:

– И наконец, к вам направляется транспорт с дополнительным научным персоналом и оборудованием. Ожидаемое прибытие через три дня.

– Кто именно прибывает? – поинтересовалась Захарова.

– Полный список еще не предоставлен, но среди них специалисты по квантовой физике, нейроинтерфейсам и, что интересно, военные эксперты по стратегической оценке угроз.

Последнее упоминание заставило Олега нахмуриться.

– Военные эксперты? Они что, считают эти существа потенциальной угрозой?

– Командование просто хочет быть готовым к любым сценариям, – дипломатично ответил Лозовский. – Учитывая, что эти существа способны манипулировать гравитационными полями достаточно мощно, чтобы уничтожить исследовательский зонд, такая предосторожность представляется разумной.

Олег хотел возразить, но сдержался. В конце концов, ему разрешили продолжить исследования и контакт – это было самым важным.

– Когда мы можем провести следующий сеанс связи? – спросил он.

– Как только будут готовы усовершенствованные протоколы безопасности, – ответил Лозовский. – Доктор Крамер, – он обратился к Еве, – сколько времени вам понадобится?

– Если работать без перерыва, то к завтрашнему утру система будет готова, – ответила она.

– Хорошо, – кивнул капитан. – Тогда назначим следующий сеанс связи на 0900 завтра. И помните о часовом ограничении, доктор Крамер, – он посмотрел на Олега. – Я лично буду следить за соблюдением протоколов.

После совещания Олег, Ева и Захарова вернулись в лабораторию, чтобы подготовиться к следующему сеансу связи. Пока Ева занималась модификацией нейроинтерфейса, а Захарова разрабатывала новые теоретические модели структур темной материи, Олег изучал данные, полученные с зонда, который все еще находился в зоне контакта.

Структуры темной материи продолжали проявлять активность, формируя сложные паттерны и пульсируя с определенной частотой. Но без оператора нейроинтерфейса, способного интерпретировать эти данные и отвечать на них, настоящий диалог был невозможен.

Олег не мог избавиться от ощущения, что эти существа ждут, возможно даже нетерпеливо, возобновления контакта. Их последнее сообщение, предупреждение о Великом Аттракторе, казалось незавершенным, обрубленным на полуслове. Что они пытались сказать? Какая опасность или тайна скрывалась в этой загадочной области космоса?

Завтра, надеялся он, они получат ответы на эти вопросы. Или, по крайней мере, приблизятся к пониманию этой удивительной новой формы жизни, существовавшей рядом с человечеством миллиарды лет, оставаясь незамеченной и непознанной.

Но где-то глубоко внутри Олег чувствовал беспокойство. Как будто время утекало сквозь пальцы, как будто что-то важное ускользало от их понимания. И эта тревога не давала ему покоя, даже когда он, истощенный долгим днем и остаточными эффектами нейроинтерфейса, наконец позволил себе короткий отдых.

Глава 4: Реакция

Новость о возможном контакте с разумными существами темной материи распространилась по научным и военным кругам Земного Альянса со скоростью квантовой связи. Хотя официально информация оставалась засекреченной, слухи просочились за пределы высших эшелонов власти, порождая волну спекуляций и дискуссий среди ученых, военных и политиков.

На борту "Гермеса" утро началось с подготовки к новому сеансу связи. Ева Крамер работала всю ночь, модифицируя нейроинтерфейс для большей безопасности и эффективности. Когда Олег вошел в лабораторию, она как раз завершала финальные настройки.

– Выглядишь уставшей, – заметил он, наблюдая за тёмными кругами под её глазами.

– Говорит человек, который выглядит так, будто не спал неделю, – парировала она, не отрываясь от работы. – Тебе вообще удалось отдохнуть?

Олег пожал плечами.

– Несколько часов. Слишком много мыслей.

– О чём именно?

Олег подошёл к голографическому экрану, показывающему последние данные с зонда. Структуры тёмной материи всё ещё проявляли активность, формируя сложные паттерны.

– Я не могу избавиться от ощущения, что мы что-то упускаем, – сказал он. – То предупреждение о Великом Аттракторе… оно кажется незавершённым. Как будто они пытались сказать нам что-то критически важное, но мы не дали им закончить.

Ева на мгновение оторвалась от работы и внимательно посмотрела на него.

– Олег, ты должен быть объективным. Мы не знаем наверняка, было ли это предупреждение. Это твоя интерпретация, основанная на субъективном опыте через нейроинтерфейс.

– Ты же видела данные, – возразил он. – Они сформировали изображение Млечного Пути, затем указали на область Великого Аттрактора. Затем последовал жест, который можно интерпретировать как тревогу или предупреждение.

– Можно интерпретировать, – подчеркнула Ева. – Но мы не знаем точно. Возможно, они просто хотели указать на своё местоположение или на что-то совершенно иное.

– Именно поэтому нам нужно возобновить контакт, – настаивал Олег. – Чтобы прояснить эти моменты.

Ева вернулась к настройке интерфейса.

– Что ж, ты получишь свой шанс через час. Но помни о часовом ограничении. И на этот раз я не позволю тебе нарушить протоколы безопасности.

– Один час не достаточен для…

– Это не обсуждается, Олег, – твёрдо прервала его Ева. – Твоя безопасность важнее, чем научные открытия. И если ты не можешь это понять, я найду другого оператора.

Олег хотел возразить, но понял, что это бесполезно. Ева была непреклонна, когда дело касалось вопросов безопасности. И в глубине души он признавал, что она права – его почти одержимое стремление к контакту с существами тёмной материи могло быть опасным.

В лабораторию вошла Вера Захарова, держа в руках планшет с данными.

– Доброе утро, коллеги, – поздоровалась она. – Я провела дополнительный анализ паттернов гравитационных пульсаций. Результаты… интригуют.

Она активировала голографическую проекцию, показывающую спектральный анализ гравитационных волн.

– Смотрите на эти пики частот, – указала она на определенные участки графика. – Они демонстрируют почти идеальную гармоническую прогрессию, подобную музыкальным нотам. Это не может быть случайностью.

– Музыкальные ноты? – переспросил Олег.

– В метафорическом смысле, – уточнила Захарова. – Но принцип тот же – гармоническое соотношение частот, характерное для организованных, неслучайных процессов. В природе такие соотношения встречаются крайне редко и обычно связаны с самоорганизующимися системами высокой сложности.

– Например, с разумной деятельностью, – заключил Олег.

– Именно, – кивнула Захарова. – Эти данные подтверждают вашу гипотезу о разумной природе структур. Даже без субъективной интерпретации через нейроинтерфейс.

– Это важное подтверждение, – сказал Олег. – Нам нужно включить эти данные в отчёт для командования.

– Уже сделано, – сообщила Захарова. – Я отправила обновленный анализ капитану Лозовскому час назад.

Интерком ожил голосом капитана:

– Научная группа, прибыть в конференц-зал через пятнадцать минут. У нас новые инструкции от командования.

Олег, Ева и Захарова переглянулись.

– Так быстро? – удивился Олег. – Мы только вчера получили предыдущие указания.

– Возможно, это связано с моим обновлённым анализом, – предположила Захарова.

– Или с чем-то, о чём мы не знаем, – мрачно добавил Олег.

В конференц-зале их уже ждали капитан Лозовский, офицер безопасности Петров и корабельный врач доктор Ким. Лицо капитана было напряжённым, что сразу насторожило Олега.

– Произошли изменения в наших планах, – начал Лозовский, как только все заняли свои места. – Командование ускоряет график операций. Транспорт с дополнительным персоналом прибудет уже сегодня, а не через три дня, как планировалось изначально.

– Сегодня? – удивилась Ева. – Как это возможно?

– Они отправили гиперскоростной транспорт "Аполлон", – пояснил капитан. – Один из новейших кораблей Земного Альянса, способный развивать скорость, в несколько раз превышающую возможности обычных межзвёздных транспортов. Ожидаемое прибытие через шесть часов.

– Почему такая спешка? – спросил Олег.

Лозовский активировал защищённый канал связи на своём планшете, и над центром стола появилась голографическая проекция пожилого мужчины с седыми волосами и холодными голубыми глазами. Михаил Громов, директор Космического Агентства Земного Альянса.

– Доктор Крамер, – голос Громова был низким и властным, – ваше открытие произвело фурор в высших кругах Альянса. Потенциальный первый контакт с негуманоидной формой разума – это событие, которое изменит историю человечества.

Он сделал паузу, словно подбирая слова.

– Однако, не все аспекты вашего отчёта вызывают… оптимизм. Особенно нас беспокоит упоминание о возможном предупреждении, связанном с Великим Аттрактором.

– Вы что-то знаете о Великом Аттракторе, чего не знаем мы? – прямо спросил Олег.

Громов слегка улыбнулся, но его глаза остались холодными.

– Вы всегда были прямолинейны, доктор Крамер. Это качество… не всегда ценится в политических кругах, но в науке имеет свои преимущества.

Он сменил тему, проигнорировав вопрос Олега.

– Я лично возглавлю научную группу, прибывающую на "Гермес". Вместе со мной прибудут ведущие специалисты в области квантовой физики, нейроинтерфейсов, а также… определённые военные эксперты.

– Военные эксперты, – повторил Олег. – Вы рассматриваете этих существ как потенциальную угрозу?

– Мы рассматриваем все возможные сценарии, доктор Крамер, – спокойно ответил Громов. – Включая и те, где эти создания могут оказаться враждебными или их действия могут иметь непреднамеренные негативные последствия для человечества.

Он перевёл взгляд на капитана Лозовского.

– До нашего прибытия вы должны продолжать исследования согласно протоколам. Запланированный сеанс связи через нейроинтерфейс должен быть проведён, как запланировано. Но с одним изменением – вместо доктора Олега Крамера оператором нейроинтерфейса будет доктор Ева Крамер.

– Что? – возмутился Олег. – Но я имею опыт контакта с этими существами. Я знаю, как они коммуницируют, как…

– Именно поэтому вы слишком вовлечены эмоционально, – прервал его Громов. – Мы нуждаемся в более… объективном восприятии. Доктор Ева Крамер имеет обширный опыт работы с нейроинтерфейсами и не имеет предвзятых ожиданий относительно коммуникации.

Ева выглядела удивлённой этим решением, но не возражала.

– Я готова выполнить эту задачу, директор Громов, – сказала она. – Хотя я согласна с доктором Крамером, что его опыт мог бы быть полезным.

– Его опыт будет использован, – заверил Громов. – Доктор Олег Крамер будет консультировать вас во время сеанса связи. Но оператором будете вы.

Олег хотел продолжить спор, но понимал, что это бесполезно. Решение было принято на самом высоком уровне.

– Есть ещё одно изменение, – продолжил Громов. – Время сеанса связи сокращается до сорока пяти минут. Медицинские эксперты Альянса считают, что это оптимальный баланс между безопасностью оператора и эффективностью коммуникации.

– Сорок пять минут вместо часа? – не выдержал Олег. – Мы и так ограничены во времени, а теперь…

– Это не обсуждается, доктор Крамер, – жёстко сказал Громов. – Безопасность персонала приоритетнее научных открытий. Всегда.

Он обвёл взглядом присутствующих.

– У вас есть вопросы?

– Да, – вмешалась Захарова. – Директор, вы упомянули военных экспертов. Какова их конкретная роль в проекте?

– Консультативная, доктор Захарова, – ответил Громов. – На данном этапе.

Ответ был уклончивым, что не ускользнуло от внимания Олега. Он хотел задать ещё вопросы, но Громов уже завершал разговор.

– Я ожидаю полный отчёт о сеансе связи к моменту прибытия "Аполлона". Удачи вам, и помните – вы участвуете в историческом моменте для человечества.

Голографическая проекция исчезла, оставив команду в молчании.

– Что ж, – наконец сказал Лозовский, – у нас есть новые инструкции. Доктор Ева Крамер, вы готовы к роли оператора?

Ева кивнула.

– Система уже настроена. Мне понадобится час, чтобы перекалибровать нейроинтерфейс под мои нейронные паттерны.

– Сеанс связи переносится на 1100, – объявил капитан. – Доктор Олег Крамер, вы будете консультировать и наблюдать, но не вмешиваться в процесс без крайней необходимости. Понятно?

– Понятно, – сухо ответил Олег, не скрывая разочарования.

После совещания Олег и Ева вернулись в лабораторию, чтобы подготовиться к сеансу связи. Пока Ева занималась перенастройкой нейроинтерфейса, Олег молча наблюдал за ней, погружённый в свои мысли.

– Ты злишься, – констатировала Ева, не отрываясь от работы.

– Я не злюсь, – возразил Олег. – Я разочарован. Громов не понимает важности последовательности в контакте. Эти существа уже "знают" меня, они установили определённый паттерн коммуникации. Смена оператора может сбить их с толку или даже спровоцировать негативную реакцию.

– Или может дать им новую перспективу, – заметила Ева. – Разные операторы могут воспринимать их коммуникацию по-разному, что может обогатить наше понимание.

Она приостановила работу и повернулась к нему.

– И кроме того, ты слишком вовлечён эмоционально, Олег. Я видела твои показатели во время предыдущего сеанса. Ты был на грани нейронного перенапряжения. Ещё немного, и могли начаться необратимые изменения в структуре мозга.

– Риск стоит результата, – упрямо сказал Олег.

– Нет, не стоит, – твёрдо возразила Ева. – Никакое научное открытие не стоит твоей жизни или здоровья.

Она вернулась к работе, но через несколько секунд добавила тише:

– По крайней мере, не для меня.

Олег уловил эту фразу и мягкость, с которой она была произнесена. Несмотря на их развод, несмотря на годы разлуки, Ева всё ещё беспокоилась о нём. Это неожиданно тронуло его, заставив вспомнить о лучших временах их совместной жизни, о теплоте и близости, которые они когда-то разделяли.

– Ева, – начал он неуверенно, – я никогда не…

Интерком прервал его, объявив о входящем сообщении от Захаровой.

– Доктор Крамер, доктор Крамер, – голос теоретика звучал взволнованно, – я обнаружила что-то странное в данных с зонда. Вам нужно это увидеть.

– Что именно? – спросил Олег.

– Лучше лично. Я в аналитическом отсеке.

Олег бросил извиняющийся взгляд на Еву.

– Иди, – сказала она. – Мне всё равно нужно сосредоточиться на калибровке.

Он кивнул и направился к выходу, но у двери остановился.

– Мы поговорим позже, – сказал он. – Обещаю.

Ева слабо улыбнулась, не отрываясь от работы.

– Конечно. Как всегда.

В её голосе Олег уловил нотку скептицизма, и внутренне признал, что она имеет на это право. Сколько раз за их совместную жизнь он откладывал важные разговоры ради работы? Сколько раз обещал "поговорить позже", но этот момент никогда не наступал?

Но сейчас было не время для самокопаний. Захарова обнаружила что-то важное, и ему нужно было узнать, что именно.

Аналитический отсек представлял собой небольшое помещение, заполненное компьютерными терминалами и голографическими проекторами. Вера Захарова сидела за главной консолью, её пальцы быстро двигались по виртуальной клавиатуре.

– Что вы обнаружили? – спросил Олег, входя в отсек.

Захарова активировала голографическую проекцию, показывающую данные с зонда.

– Смотрите на эту область, – она указала на определённый участок в структурах тёмной материи. – За последние шесть часов здесь сформировалось нечто новое.

Олег внимательно изучил указанную область. Среди сложных переплетений структур тёмной материи появилось нечто похожее на… сферу. Идеально круглую сферу, внутри которой структуры формировали ещё более сложные паттерны.

– Что это? – спросил он.

– Я не уверена, – призналась Захарова. – Но геометрическая точность этой формы указывает на искусственное происхождение. Это не может быть результатом естественных процессов.