Любовь по назначению Спустя…

И в этих словах не было разочарования или страха – лишь спокойное, выстраданное право идти своим путем, в своем ритме, не оглядываясь на чужие ожидания.

Это решение принесло неожиданное успокоении, словно она нашла наконец правильную ноту в сложной мелодии. Теперь оставалось последнее – выбрать фотографию. «Раз уж я «секретарь», – с легкой иронией подумала она, – то пусть все будет соответствовать образу». В ее воображении уже рисовался портрет: скромная, деловая, не привлекающая излишнего внимания.

Она нашла в цифровом архиве снимок, сделанный на прошлой конференции. На нем она была изображена в элегантном лаконичном костюме цвета темной ночи, с аккуратной папкой документов в руках. Строгая, собранная, с чуть отстраненным взглядом, устремленным куда-то за кадр – идеальный портрет серьезной деловой женщины.

«Подойдет. Вполне соответствует образу», – мысленно заключила она, и не дав себе времени на сомнения и внутренние дебаты, решительно нажала заветную кнопку «Разместить».

Совершенный шаг вызвал внезапный приступ странной, почти детской легкости и… предательское урчание в желудке. «Что-то захотелось перекусить», – осознала она и направилась на небольшую офисную кухню. Там, в шкафчике, она отыскала заветную коробку с шоколадным печеньем, взяла несколько штук и с этим простым трофеем вернулась в кабинет.

Переступив порог, она бросила беглый взгляд на экран и замерла на полпути к столу. Рядом с ее только что созданной анкетой уже мигали цифры просмотров, а в чате одиноко, но уверенно висело первое сообщение. Сердце на мгновение екнуло – смесь любопытства и легкой паники. Она медленно опустилась в кресло, отломила кусочек печенья для храбрости и открыла несколько профилей.

Перед ее взглядом предстали улыбающиеся, вполне доброжелательные лица. Мужчины, чьи профили сайт посчитал «подходящими». Заметно полноватые мужчины. Один позировал с пиццей, другой в уютной бургерной. Адель медленно выдохнула, и уголки ее губ сами собой поползли вверх, складываясь в сдержанную, но искреннюю улыбку. Она закрыла вкладку браузера. Темный экран отразил ее слегка смущенное лицо.

«Да уж, – тихо произнесла она вслух, – с булочками, я, кажется, немного перестаралась. Создала не тот флер».

Встряхнув голову, будто отгоняя наваждение, она с новым, свежим энтузиазмом вернулась к рабочей презентации. Странным образом, это маленькое виртуальное приключение прочистило голову, и новая, блестящая идея для проекта оформилась сама собой, ясная и законченная.

«Ладно, – решительно сказала она себе. – Сейчас быстренько доделаю, пока мысль свежая, и отправлюсь домой. Хватит на сегодня подвигов».

И в тишине кабинета, под мерцание бесчисленных огней города за окном, ее пальцы вновь застучали по клавиатуре, но теперь уже с совершенно иной, деловой и сосредоточенной энергией.

Глава 3

Солнечный свет, нежный и прозрачный, заливал кабинет, превращая пылинки в танцующие золотинки. Дверь бесшумно приоткрылась и на пороге возник Роман. Его взгляд скользнул по привычному порядку и остановился на неожиданной детали: на широком кожаном диване, под легким пледом цвета слоновой кости, спала Адель. Лицо ее, обычно собранное и сосредоточенное, сейчас было размягчено сном, безмятежным и глубоким, а прядь волос выбилась из аккуратной прически и лежала на щеке.

– Когда я вчера говорил «не задерживайся», – его голос, тихий и бархатистый, бережно разрезал утреннюю тишину, – я, конечно, имел в виду уйти до полуночи, а не устраивать ночлег в офисе с полным пансионом.

Адель, не открывая глаз, лишь слабо улыбнулась, уткнувшись носом в мягкую складку пледа.

-Доброе утро, и тебе, Роман, – ее голос был хрипловатым от сна.

-Доброе утро, Адель, – он мягко ответил, подходя ближе. Его взгляд скользнул по столу, заваленному листами с графиками, стрелочками и энергичными пометками на полях. – И что это на тебя вчера нашло? Приступ сверх продуктивности, достойный Книги рекордов?

– На меня снизошло озарение, – лениво протянула она, наконец приоткрыв один глаз и щурясь от яркого света. – Прямо как в древнегреческих мифах. Только вместо музы – диаграммы.

– Озарение? – Роман с легким стуком присел на край тяжелого дубового стола, скрестив руки на груди. На его лице играла улыбка, смешанная с искренним любопытством.

– Ага. Вчера я написала столько, что сама себе завидую, – она потянулась, как котенок, и слабо зевнула. – И знаешь, чего мне сейчас больше всего на свете хочется?

– Слушаю с величайшим вниманием.

– Чашки вкусного, обжигающе-горячего кофе. И такого же вкусного, хрустящего круассана с маслянистыми слоями. Идеально, если еще теплого.

– Сейчас организуем, – с деловой серьезностью, в которой, однако, ясно угадывалась теплая забота, пообещал он. – Кофе, круассан. Возможно, даже с миндальной начинкой, в виде исключения.

– Я совершенно серьезно, – пробормотала она, с трудом приподнимаясь на локте и сгребая волосы с лица. – Это не каприз, а насущная необходимость для дальнейшей генерации гениальных идей.

– И я тоже совершенно серьезен, – ответил Роман, отходя к дивану и облокачиваясь спиной на его мягкую спинку, глядя на нее с той самой смесью дружеской снисходительности и безмолвного восхищения, которую он хранил для нее все эти годы. – Миссия «Утреннее спасение затворника» принята к исполнению. Пару минут, и твой скромный завтрак будет здесь.

Как по волшебству, дверь приоткрылась, впустив в кабинет Алену. В ее руках был изящный деревянный поднос, на котором красовалась чашка с дымящимся ароматным кофе и идеальный золотистый круассан, от которого исходил соблазнительный запах свежей выпечки и сливочного масла. Она молча, с легкой улыбкой, поставила поднос на низкий столик перед диваном.

– Доброе утро, Адель, – тихо произнесла она, словно боясь нарушить умиротворенную атмосферу.

– Доброе утро, Алена. Благодарю тебя, – с искренней теплотой ответила Адель, встречая ее взгляд. В ее глазах читалась не только благодарность за завтрак, но и за своевременное появление.

Секретарь так же бесшумно удалилась, оставив их вдвоем. Адель, наконец, села, подобрав ноги, закутанные в плед. Она сделала долгий, бодрящий глоток кофе, и по телу разлилось долгожданное тепло. Сладко потянувшись, как довольный котенок на солнышке, она с наслаждением выдохнула.

– Как же блаженно… – прошептала она, и по ее лицу разлилось полное удовлетворение.

– Ну, так вернемся к самому интересному, – не унимался Роман, с интересом наблюдая за ее преображением. – Что за озарение стоило тебе ночи в не самом удобном офисе? Я надеюсь, оно того стоило.

– Тот самый проект, презентацию которого мы должны будем показывать меньше, чем через месяц, – ответила она, смакуя каждый звук.

– Напомню, в нашем распоряжении еще почти целый месяц, – улыбнулся он, наслаждаясь ее воодушевлением.

– Не суть, – отмахнулась она, с наслаждением отламывая хрустящий кусочек круассана. – Главное, что я вчера нашла несколько ключевых моментов, которые кардинально меняют всю картину. Расскажу чуть позже, во всех красках. Ладно? Можно я пока просто позавтракаю?

– Пожалуйста, позавтракай, – согласился Роман, – а заодно приведи себя в порядок

– А я разве не в порядке? – она игриво встряхнула растрепанными волосами, и в ее глазах блеснул озорной огонек, который он так давно не видел.

– Ты меня прекрасно поняла, – покачал головой Роман, стараясь сохранить строгость, но тщетно. – Позвонишь или зайдешь, как только сочтешь возможным явиться миру в подобающем виде.

– Хорошо, – покорно ответила Адель, с наслаждением откусывая очередной кусочек тающей во рту выпечки.

Роман уже был в дверях, но обернулся, чтобы бросить на прощание:

– Знаешь, а может, тебе все-таки завести кого-нибудь? Хотя бы котенка. Или… мужчину.

– Подумаю, – протянула она, пряча зарождающуюся улыбку в чашке с кофе.

– О котенке? – уточнил он, с притворной наивностью.

– Нет, о мужчине, – не поднимая глаз от чашки, ответила она.

– И что же остановило раньше? – искренне удивился он.

– Ну, за котенком придется каждый вечер ехать домой, чтобы его покормить, – с притворной серьезностью объяснила она. – А мужчина, я надеюсь, справится с этим самостоятельно.

Роман рассмеялся, и его смех приятно заполнил комнату.

– В таком случае, я готов подарить тебе котенка. Для начала.

– Только не вздумай! – тут же воскликнула она, делая испуганные глаза. – Он тогда будет жить здесь, в офисе. И станет твоим директором по мурлыканью и всеобщему умилению. Представляешь какие указы будет издавать?

– Понял, принял, – сдался он, поднимая руки в шутливом жесте капитуляции. – Подарок отменяется. Оставляю тебя наедине с твоим круассаном и гениальными мыслями.

Уголки его губ дрогнули в сдержанной улыбке, и, кивнув на прощание, он вышел, бережно прикрыв за собой тяжелую дверь, оставив в кабинете звенящую тишину. Адель осталась сидеть на диване, согревая ладони о теплую фарфоровую чашку. И в душе ее, вопреки физической усталости и слегка затекшим мышцам, шевельнулся легкий, почти неуловимый ветерок надежды – тот самый, что предвещает перемены.

«Что ж, – тихо произнесла она, кутаясь в мягкий плед, словно в защитный кокон, – давай теперь поговорим о моих перспективах на личном фронте».

С этими словами она переместилась в свое просторное рабочее кресло, которое с легким шумом приняло ее вес. Открыв ноутбук, она с затаенным трепетом, смешанным с любопытством, запустила браузер. И вот перед ней снова замигали разноцветные огоньки уведомлений на сайте знакомств. Однако с первых же секунд стало ясно, что что-то пошло не так. Она с нарастающим разочарованием, словно перелистывая страницы неудачного романа, закрывала одну анкету за другой.

«Кажется, я все-таки переборщила с упоминанием булочек, – с легким вздохом сожаления констатировала Адель, наблюдая, как на экране сменяются улыбающиеся лица незнакомцев, чьи интересы явно вращались вокруг гастрономии. – Нет, определенно этот путь не для меня».

Решительно собравшись с мыслями и уже мысленно попрощавшись с этим цифровым экспериментом, она уже протянула руку к мышке, чтобы раз и навсегда удалить свой профиль. Но в этот самый миг ее взгляд, скользя по экрану, зацепился за одну-единственную фотографию.

Пальцы замерли в сантиметре от мыши. Сердце внезапно сделало в груди громкий, болезненный толчок, отдаваясь глухими ударами в висках. Кровь отхлынула от лица, оставив легкую прохладу.

«Не может быть… – прошептала она, вглядываясь в знакомые, до боли родные черты, в разрез глаз, который она когда-то знала лучше собственного отражения. – Это он… Как? Каким образом?

С резким, почти оглушительным щелчком она захлопнула крышку ноутбука, отрезая себя от нахлынувшей лавины воспоминаний, которые, казалось, вот-вот сметут все на своем пути.

«Стоп! Мне нужно собраться. Должно быть, это просто показалась, обман зрения, игра усталого воображения» – пыталась убедить себя Адель, резко вставая с кресла. Ее руки слегка дрожали. «Мне срочно нужен душ. Холодный. Очень холодный душ».

К счастью, небольшая душевая комната была оборудована прямо за перегородкой ее кабинета, словно предусмотренная для таких моментов, когда реальность требует смыть. Направляясь туда, она надеялась, что струи воды смогут смыть не только следы бессонной ночи, но и это призрачное видение, ворвавшееся в ее привычную, выстроенную реальность.

Стоя под душем, она вся содрогалась от мелкой, непроизвольной дрожи. Вода была почти обжигающей, горячей, но странное внутреннее оледенение, сковавшее ее изнутри, никак не отпускало. Она повернула кран еще сильнее, и на кожу хлынули огненные струи, заставившие ее вздрогнуть и инстинктивно отстраниться. Следом накатила новая волна – леденящий озноб, пробирающий до самых костей, до сокровенной глубины души.

И так по кругу: жар, боль, холод. Она замерла под потоками воды, не в силах сдвинуться с места, объятая полным, оглушающим шоком. За стенами из матового стекла, в клубящихся облаках пара, вставали призраки.

Он.

Тот самый человек, что когда-то, одним мгновением, перевернул всю ее жизнь с ног на голову. Не строитель ее мира, а его безжалостный разрушитель, обрушивший привычные стены и оставивший после себя лишь голый, холодный фундамент из воспоминаний.

Но какой прочный оказался этот фундамент. Отпечаток его присутствия в ее судьбе оказался вечным, несмываемым, словно клеймо, выжженное на самой душе. Все эти пятнадцать лет он был тенью, незримым эталоном, с которым она бессознательно сравнивала каждого нового мужчину. И каждый раз эта тень оказывалась длиннее, значимее, ярче любого реального человека. Он стал призраком, который стоял за ее плечом, шептал на ухо о том, что истинное, всепоглощающее чувство уже было в ее жизни, отзвучало своей мелодией и больше не повторится.

И вот этот призрак, все эти годы тихо живший в потаенных уголках ее памяти, материализовался – не в смутных снах и не в случайных воспоминаниях, а на холодном экране ноутбука, в бездушной базе данных сайта знакомств. Он возник близко, слишком близко – на расстоянии вытянутой руки и одного неосторожного клика. От этой внезапной, оглушительной близости перехватывало дыхание и кружилась голова, смешивая прошлое и настоящее в один болезненный вихрь, где боль и страх сплетались с щемящим, запретным любопытством.

Выйдя из душа, она словно пыталась смыть с себя не только усталость, но и навязчивые тени прошлого. Мягким полотенцем она тщательно, почти механически, высушила каждую прядь волос, пока они не стали послушными и мягкими, как шелк. Легкий макияж – всего лишь несколько штрихов, чтобы вернуть лицу свежесть, а взгляду – привычную собранность. Запасной костюм, всегда ждущий ее в шкафу, лег на плечи знакомым, успокаивающим весом.

Наконец она опустилась в свое рабочее кресло, но внутренний покой был обманчив. Мысли кружились вокруг одного-единственного образа – призрака, внезапно возникшего из цифрового небытия.

Пальцы сами, помимо ее воли, потянулись к ноутбуку. Еще один взгляд – и последние сомнения растаяли. На экране на нее смотрел Олег Филиппов. Тот самый. Черты лица, когда-то ставшие роднее собственного отражения, застыли в немом приветствии с фотографии. И тут ее взгляд уловил значок непрочитанного сообщения. Сердце на мгновение замерло, а пальцы инстинктивно отпрянули от клавиатуры, словно обжегшись.

Она быстро, почти панически, свернула вкладку, решив отложить это испытание. «Нужно к Роману, обсудить проект», – попыталась убедить себя Адель, вставая с места. Но слова в голове путались, а цифры на слайдах презентации расплывались перед глазами в бессмысленный, бесполезный узор. Прошлое, такое далекое и такое живое, решительно отказывалось уступать дорогу настоящему.

В надежде взять себя в руки, и вернуть хоть каплю самообладания, она попросила Алену принести крепкий кофе, а сама, сделав несколько глубоких, выравнивающих дыхание вдохов, снова открыла ноутбук. Главный вопрос сверлил сознание, не давая передышки: он узнал ее? Или это просто вежливый, шаблонный отклик на симпатичную, но совершенно незнакомую анкету? Фотография в ее профиле сделана издалека, да и годы прошли… Но любопытство – острое, неподдельное и непреодолимое, в конце концов превысило осторожность.

Она начала читать. Он писал о себе сдержанно, лаконично, выверенными фразами. Предприниматель, увлечение – плавание, бег, баскетбол, путешествия. Рядом были фотографии, и он, к ее изумлению, почти не изменился. Все тот же прямой, уверенный взгляд, та же легкая, чуть асимметричная улыбка, что когда-то заставляла ее сердце биться чаще, выстукивая неправильный, лихорадочный ритм.

И тогда она дошла до самого главного, до его предложения, скрывавшегося в конце сообщения. Ощущение было словно удар током – резкое, пронзительное, заставившее похолодеть кончики пальцев и на мгновение перехватить дыхание. В этот самый миг дверь кабинета бесшумно приоткрылась, и в него вошла Алена с чашкой дымящегося, ароматного кофе.

– Вы в порядке? – тут же спросила она, с мгновенной, чуткой тревогой вглядываясь в лицо начальницы. – Вы кажетесь такой бледной…

Адель попыталась собраться, натянув на лицо подобие легкой, ничего не значащей улыбки, которая, как она чувствовала, получилась кривой и неестественной.

– Все хорошо, Алена просто… немного шокирована неожиданными новостями.

– Надеюсь, это не последствия вчерашнего сайта знакомств? – мягко, стараясь разрядить обстановку, пошутила Алена. – Там порой встречаются весьма колоритные персонажи.

– Нет, не оттуда, – Адель покачала головой, и ее голос, к собственному удивлению, снова обрел твердость и привычные деловые интонации. – Но что касается колоритных персонажей, тут ты абсолютно права.

Алена, кивнув, вышла, оставив ее наедине с кружкой бодрящего напитка и захватывающей дух тайной, которая теперь пульсировала в тишине кабинета.

Адель снова уткнулась в экран, перечитывая его сообщение снова и снова, словно пытаясь разглядеть между лаконичных, вежливых строк не только слова, но и отголоски далекого прошлого, шепот когда-то оборвавшейся мелодии и тень человека, которого она когда-то любила.

Последний глоток кофе оказался горьковатым и холодным, оставив на языке привкус остывших мыслей. Адель медленно отставила пустую фарфоровую чашку на стол и откинулась на спинку кожаного кресла, закрыв глаза. В тишине кабинета, нарушаемой лишь ровным гулом компьютера и отдаленным гулом города за окном, ее разрозненные мысли наконец-то начали собираться в стройную форму.

«Стоп!» – твердо проговорила она вслух, обращаясь к пустоте, но находя опору в звуке собственного голоса. – Я сама написала «легкие отношения». А что такое легкие отношения? Как раз ни к чему не обязывающее общение.

Логика выстраивалась сама собой, звено за звеном, принося с собой странное, почти ледяное облегчение. Значит, он не узнал меня. И это… это хорошо.

Но тут же, из самых глубин души, поднялась другая волна, смывая хрупкое спокойствие. Она поднесла ладони к вискам, и ее голос стал тише, почти шепотом, полным горького осознания:

-Но я-то… я-то узнала его. Вот в чем вся загвоздка.

Она резко провела ладонью по лицу, словно стирая не только усталость, но и навязчивые образы прошлого, пытаясь стереть само воспоминание о том, как когда-то билось ее сердце.

– Ладно, хватит, – выдохнула она, открывая глаза. Взгляд ее был твердым, устремленным на монитор. – Я на работе. И буду думать только о работе.

С решительным видом, не позволяя себе ни секунды сомнений, она закрыла вкладку браузера. Улыбающееся лицо Олега исчезло, похороненное в цифровом небытии. На мгновение в воздухе повисла тишина, словно комната выдохнула вместе с ней.

Перед ней раскрылся файл презентации – ее детище, ее настоящее, ее реальность, созданная собственными руками. И она погрузилась в него с головой, как ныряльщик в спасительные прохладные глубины, где царили ясность, логика, точные цифры и понятные цели. Здесь не было места призракам. Здесь были только факты. И это было ее спасением.

Время текло иначе, когда сознание полностью растворялось в работе. Прошло пару часов, а может, и больше –в потоке сосредоточенности минуты теряли свой вес и смысл. Дверь кабинета бесшумно приоткрылась, впуская в тихое царство графиков и цифр долгожданное оживление. На пороге возник Роман, его силуэт вырисовывался на фоне освещенного коридора.

– Я уж думал, ты испарилась в параллельное измерение, – в его голосе звучала легкая, почти отеческая упрека, но в глазах плескалась безграничная доброта. – Ни звонка, ни твоего сияющего лика в моем кабинете. Начинал волноваться.

– Ой, прости, Ром! – встрепенулась Адель, отрываясь от экрана, и на ее лице расцвела искренняя, немного виноватая улыбка. – Я тут так закопалась, сама не заметила, как время пролетело. Проходи, сейчас все покажу! Сразу предупреждаю – будет жарко.

Роман вошел, его присутствие сразу наполнило пространство теплой, живой энергией. Он пододвинул к ее столу еще один стул и устроился поудобнее, как зритель в ожидании долгожданной премьеры.

И она начала свой рассказ. Сначала робко, подбирая слова, будто переступая по невидимым камням, а потом все увереннее и страстнее, ее голос набирал силу и убежденность. Она водила его по слайдам, раскрывая суть своих ночных озарений, рисуя смелыми мазками картины будущего проекта, который под ее пальцами оживал и начинал дышать.

Роман слушал, не перебирая, его внимательный взгляд был прикован к экрану и к ее сияющему лицу. И по мере ее рассказа его собственное лицо озарялось – сначала интересом, потом одобрением, а в конце – безоговорочным восхищением.

– Слушай, да ты у нас гений, – наконец выдохнул он, когда она, запыхавшись, закончила. – Ты всегда была умницей, но сейчас… сейчас ты гений в квадрате. Такое ощущение, что тебе нужно срочно учредить персональную премию. Немедленно.

– Денежную или Нобелевскую? – рассмеялась Адель, чувствуя, как от его искренних слов по всему телу разливается приятная, согревающая душу теплота.

– И ту, и другую. Одновременно, – без тени сомнений заявил Роман, и его глаза смеялись. – Но есть вопрос поважнее. Ты сегодня вообще планируешь домой, или нам стоит заказать тебе доставку ужина прямо в кабинет и принести пижамку?

– Конечно, пойду, – с легкостью ответила она, и сама удивилась, как сильно ей этого захотелось. – Я даже, пожалуй, готова прямо сейчас.

– Прямо сейчас? – Роман с комичным удивлением взглянул на часы. – Ну, если на то пошло… Может, тогда заскочишь к нам? Анна будет рада, а Софийка, я уверен, уже скучает по тете.

– С огромным удовольствием, – ответила Адель, и это была чистая правда. Мысль о теплом, шумном доме друзей, о звонком смехе маленькой Софии и неторопливой, душевной болтовне с Анной показалась ей лучшим лекарством от всех тревог и призраков прошлого. – Поиграю с нашим солнышком, поболтаю с Аней.