Логосфера

– Именно, – кивнула Ева. – Но для этого нам понадобится доступ к центральному процессору на "Вавилоне". И помощь того, кто обладает достаточными полномочиями для прямого доступа к системе.

– Полковник Диктант, – повторил Алекс. – Бывший военный куратор программы "Логос". Если кто и может помочь нам проникнуть на "Вавилон", то только он.

Они использовали оставшееся время для отдыха и подготовки к предстоящему путешествию. Алекс распределил запасы из рюкзака, который дал им пилот шаттла, – энергетические батончики, воду, компактные медицинские наборы.

Ровно через шесть часов они покинули гостиницу через черный ход и направились к указанным Корнем координатам. Ночь была безлунной, что затрудняло путь, но также помогало скрываться от возможных преследователей.

Заброшенная ферма оказалась старым каменным зданием с частично обрушившейся крышей. Но за ним, на небольшом поле, обнаружился компактный аэромобиль с вертикальным взлетом – высокотехнологичное транспортное средство, явно несоответствующее окружающей обстановке.

Рядом с аэромобилем стоял мужчина в тёмной одежде пилота гражданской авиации.

– Вавилон строился снизу вверх, – произнес Алекс пароль.

– И рухнул от смешения языков, – ответил пилот. – Корень передает привет. Мы отправляемся немедленно. Полет до ближайшего морского порта займет около часа, оттуда подводный транспорт доставит вас в Лексикон. Общее время в пути – приблизительно 10 часов.

Они быстро заняли места в аэромобиле. Как только дверь закрылась, пилот активировал двигатели, и машина почти бесшумно поднялась в ночное небо.

Глядя в иллюминатор на удаляющиеся горы, где скрывался комплекс "Словения", Алекс думал о странных "грамматических призраках", которые помогли им. Жертвы экспериментов, сознание которых было разрушено и перестроено лингвистическими технологиями. Предвестники того, что может ожидать всё человечество, если "Логосфера" будет активирована.

С кристаллом данных у них появился шанс предотвратить это. Но впереди ждал опасный путь в Лексикон – подводный город вне юрисдикции корпораций, контролируемый синдикатом "Глоссарий", известным своей непредсказуемостью и жестокостью.

И где-то там скрывался человек, которого Алекс когда-то считал погибшим, – полковник Диктант, державший в своих руках ключи от орбитальной станции "Вавилон" и, возможно, от судьбы всего человечества.

Глава 6: Фонемный фронт

Тихий океан встретил их свинцовыми волнами и низкими тучами, нависшими над самой поверхностью воды. Подводный транспорт – модифицированная гражданская субмарина – ждал их в небольшой бухте, принадлежащей компании, которая, как объяснил пилот, "оказывала услуги тем, кто мог за них заплатить, и не задавала лишних вопросов".

– Добро пожаловать на борт "Нептуна", – поприветствовал их капитан, коренастый мужчина с окладистой рыжей бородой и глазами, которые, казалось, видели все возможные виды контрабанды. – Наш путь до Лексикона займет около восьми часов. Советую отдохнуть – каюты маленькие, но комфортные.

Субмарина погрузилась под воду, и вскоре они уже двигались на глубине около ста метров, направляясь к одному из самых загадочных и опасных мест на планете.

– Ты бывала в Лексиконе? – спросил Алекс у Лины, когда они устроились в небольшой кают-компании.

Она покачала головой.

– Только слышала о нем. Подводный город, построенный международным консорциумом ученых как нейтральная территория для лингвистических исследований. После Лингвистических Войн стал независимой зоной, где не действуют законы поверхности.

– Звучит опасно, – заметила Ева, устраиваясь в кресле с планшетом, на котором она продолжала изучать данные с кристалла.

– Так и есть, – кивнул Алекс. – Но также это единственное место, где можно найти технологии и людей, недоступные на поверхности. И где мы можем встретиться с полковником Диктантом, не опасаясь слежки "ЛогоТех".

Капитан принес им легкий ужин и горячий чай.

– Как только войдем в территориальные воды Лексикона, нас встретит эскорт, – сообщил он. – Не волнуйтесь, я уже передал все необходимые коды. Ваш друг Корень позаботился о формальностях.

– Капитан, что вы знаете о текущей ситуации в Лексиконе? – спросил Алекс, отпивая крепкий черный чай.

– Неспокойно там сейчас, – покачал головой капитан. – "Глоссарий" раскололся на фракции после смерти старого Лексикографа. Идет борьба за власть между "Этимологами" и "Синтаксистами". В доках стреляют каждый день, а в Нижнем Лексиконе даже дети носят лексиканоны.

– Замечательно, – саркастически заметила Лина. – Мы попадем в самый эпицентр лингвистической гражданской войны.

– Можно и так сказать, – усмехнулся капитан. – Но если вам нужно что-то найти или кого-то встретить в Лексиконе, сейчас самое удачное время. Стражи порядка заняты внутренними разборками и меньше внимания обращают на приезжих.

– А что вы знаете о человеке по имени Феликс Грамматик? – осторожно спросил Алекс, используя псевдоним полковника Диктанта.

Капитан сразу посерьезнел, его глаза сузились.

– Серьезные у вас связи, – тихо произнес он. – Грамматик контролирует нейтральную зону между территориями фракций. Его людей уважают все стороны конфликта. Говорят, он бывший военный, но конкретно никто не знает. Лишних вопросов ему не задают.

– Как нам с ним связаться?

– В Лексиконе есть бар "Семема" – нейтральная территория, где встречаются представители всех фракций. Его владелец, старый Морфем, если правильно попросить, может организовать встречу с кем угодно.

Алекс кивнул.

– Спасибо за информацию.

– Не благодарите, – капитан поднялся. – Я просто выполняю заказ. Через шесть часов будем приближаться к внешнему периметру Лексикона. Советую поспать до этого – кто знает, когда в следующий раз у вас будет такая возможность.

После его ухода Алекс, Лина и Ева собрались вокруг небольшого стола, на котором Ева разложила схематичную карту Лексикона, которую удалось найти в базе данных её планшета.

– Лексикон состоит из трех основных уровней, – объясняла она, указывая на различные секции карты. – Верхний Лексикон, где находятся административные здания и лаборатории, Средний Лексикон – жилая и коммерческая зона, и Нижний Лексикон – технические помещения, доки и районы с сомнительной репутацией.

– "Семема" должна находиться где-то на границе между зонами, – предположил Алекс. – Нейтральная территория обычно располагается на стыке враждующих районов.

– Что нам известно о фракциях "Глоссария"? – спросила Ева. – Если мы попадем в зону боевых действий, нужно хотя бы знать, кто есть кто.

– "Глоссарий" изначально был синдикатом, контролирующим черный рынок лингвистических технологий, – объяснил Алекс. – После смерти их лидера, которого называли Лексикограф, организация раскололась. "Этимологи" – традиционалисты, выступающие за сохранение классических форм лингвистического воздействия и контроль над технологиями. "Синтаксисты" – реформаторы, стремящиеся к расширению использования лингвистических технологий и более открытому рынку.

– И где в этой схеме Диктант? – уточнила Лина.

– Судя по словам капитана, он занимает нейтральную позицию, – ответил Алекс. – Что логично для человека с его прошлым. Полковник всегда был прагматиком, предпочитающим наблюдать и выжидать, прежде чем принимать сторону.

Ева продолжала изучать данные на своем планшете.

– Я нашла кое-что интересное в файлах с кристалла, – сказала она. – Здесь есть информация о ранних прототипах "семантического вакуума", разрабатывавшихся в Лексиконе до того, как "ЛогоТех" свернула проект. Если эти прототипы все еще там, они могли бы значительно ускорить создание действующей системы защиты от "Логосферы".

– Еще одна причина найти Диктанта, – кивнул Алекс. – Если кто-то и знает, где искать эти прототипы, то это он.

После совещания они разошлись по каютам, чтобы отдохнуть перед прибытием в Лексикон. Алекс, несмотря на усталость, долго не мог заснуть. Мысли о предстоящей встрече с полковником Диктантом вызывали смешанные чувства. Человек, который когда-то был его наставником и почти отцом, а затем просто исчез, считаясь погибшим. Какие тайны он хранил все эти годы?

– Приближаемся к внешнему периметру Лексикона, – голос капитана по внутренней связи разбудил Алекса. – Всем пассажирам прибыть в кают-компанию для инструктажа.

Алекс быстро оделся и присоединился к остальным. Капитан стоял перед голографической картой, показывающей их текущее положение относительно подводного города.

– Через десять минут нас встретит патрульный катер Лексикона, – объяснял он. – Они проведут стандартную проверку и сопроводят нас к доку для посетителей. У вас есть временная виза, оформленная на имя Алекса Нортона, лингвистического консультанта из Нового Пекина, и его ассистентов. Этого достаточно для входа в город, но избегайте контактов с официальными представителями власти.

Он передал им пластиковые карты – временные идентификаторы посетителей Лексикона.

– В доке вас встретит проводник, который доставит в "Семему". Дальше вы сами по себе. Мой контракт заканчивается, как только вы сойдете на территории Лексикона.

– Спасибо за помощь, – сказал Алекс, протягивая руку.

Капитан крепко пожал её.

– Удачи вам. Чем бы вы ни занимались, кажется, это нечто важное. Корень не стал бы связываться с обычной контрабандой или шпионажем.

Через иллюминаторы они уже могли видеть очертания Лексикона – грандиозного подводного сооружения, которое казалось почти органическим, словно выросшим из морского дна. Серия куполов разного размера, соединенных туннелями и опоясанных светящимися линиями – транспортными магистралями. Вся конструкция была покрыта биолюминесцентными организмами, создавая впечатление гигантского подводного существа.

Патрульный катер Лексикона приблизился к ним – обтекаемое судно с логотипом города на борту: стилизованное изображение раскрытой книги, из которой поднимаются пузырьки. Два офицера в форме перешли на борт "Нептуна" для проверки.

Проверка прошла быстро и формально. Офицеры лишь сканировали их идентификаторы и провели поверхностный осмотр багажа. Кристалл данных и прототип "семантического вакуума" были надежно спрятаны в специальных экранированных контейнерах, которые не вызвали подозрений.

Наконец, субмарина пришвартовалась в доке для посетителей – просторном ангаре, заполненном различными подводными судами, от небольших частных подлодок до крупных грузовых транспортов. Атмосфера была наэлектризована: повсюду сновали люди с напряженными лицами, усиленные патрули проверяли грузы, а в воздухе ощущалась тревога – явные признаки продолжающегося конфликта.

Как и обещал капитан, их встретил проводник – невысокий мужчина с азиатскими чертами лица, одетый в неброскую серую форму гида.

– Добро пожаловать в Лексикон, – произнес он, слегка поклонившись. – Меня зовут Ли. Я проведу вас в "Семему".

Он повел их через лабиринт туннелей и переходов, соединяющих различные части подводного города. Лексикон оказался гораздо больше, чем представлялось снаружи. Под основными куполами располагались многоуровневые комплексы – настоящий подводный мегаполис с населением в сотни тысяч человек.

– Сейчас мы проходим через Средний Лексикон, – комментировал Ли, указывая на оживленные торговые улицы под прозрачным куполом, сквозь который виднелись тёмно-синие воды океана и проплывающие косяки экзотических рыб. – Это нейтральная зона, но будьте внимательны – агенты обеих фракций наблюдают за всеми входящими и выходящими.

На одной из площадей они увидели группу людей в черных униформах, проводящих публичный допрос молодого человека. На их нарукавных повязках был символ древнего свитка – знак "Этимологов".

– Они ищут информаторов "Синтаксистов", – пояснил Ли, ускоряя шаг. – Лучше не привлекать их внимания.

Они свернули в менее оживленный переулок, спустились по винтовой лестнице и оказались в тускло освещенном коридоре, ведущем в глубину города.

– Мы приближаемся к границе между зонами влияния, – сказал Ли. – "Семема" находится в специальном секторе, признанном нейтральной территорией обеими фракциями. Там действуют свои правила.

Наконец, они вышли в небольшую круглую площадь, окруженную разномастными зданиями с неоновыми вывесками. В центре располагалось приземистое строение из темного металла с пульсирующим красным знаком над входом, изображающим абстрактную языковую конструкцию.

– "Семема", – указал Ли. – Здесь моя работа заканчивается. Внутри спросите Морфема. И будьте осторожны – в Лексиконе слова имеют больший вес, чем на поверхности.

С этими словами он развернулся и быстро скрылся в одном из боковых проходов, оставив Алекса, Лину и Еву перед входом в бар.

– Готовы? – спросил Алекс, глядя на своих спутниц.

– Насколько это возможно, – ответила Лина, незаметно проверяя свой лексиканон, спрятанный в рукаве.

Ева лишь кивнула, крепче сжимая кейс с прототипом "семантического вакуума" и кристаллом данных.

Они вошли внутрь "Семемы" и сразу погрузились в атмосферу странного, тревожного веселья. Полутемный зал был заполнен людьми самых разных национальностей и возрастов. Посетители группами сидели за столиками, разговаривая на множестве языков. Над баром висел голографический фильтр – устройство, искажающее речь для посторонних ушей, обеспечивая конфиденциальность.

За стойкой стоял крупный мужчина с полностью белыми глазами – признак нейроимплантов для восприятия семантических полей. Это, должно быть, и был Морфем.

Алекс подошел к бару, сделав знак Лине и Еве держаться чуть позади.

– Что будете заказывать? – спросил Морфем голосом, который звучал одновременно на нескольких языках благодаря встроенному синхронному переводчику.

– Мы ищем слова, которые меняют мир, – произнес Алекс на древнегреческом, используя фразу, которую дал им Корень как пароль для Морфема.

Бармен замер, его белые глаза уставились на Алекса с новым интересом.

– Давно я не слышал этой фразы, – ответил он, переходя на обычный русский. – Кто вас прислал?

– Корень.

Морфем чуть заметно кивнул.

– И кого вы ищете в Лексиконе?

– Феликса Грамматика, – тихо ответил Алекс.

Бармен долго изучал его лицо, затем перевел взгляд на Лину и Еву.

– Грамматик осторожен в выборе собеседников, – наконец произнес он. – Особенно сейчас, когда Лексикон на грани открытой войны. Что вы можете предложить ему, кроме проблем?

– Информацию о проекте "Логосфера", – ответил Алекс. – И способ его остановить.

При упоминании "Логосферы" Морфем вздрогнул, его белые глаза на мгновение сверкнули голубым – нейроимпланты реагировали на эмоциональное возбуждение.

– Подождите здесь, – сказал он, указывая на свободный столик в углу зала. – Я передам ваше сообщение. Но не могу ничего обещать.

Они заняли указанное место и заказали напитки у проходившего мимо официанта. Напряжение в зале было почти осязаемым – посетители периодически бросали настороженные взгляды на вход и на другие группы. Разделение на фракции было заметно даже здесь, на нейтральной территории: "Этимологи" с их традиционными одеждами темных тонов сидели по одну сторону зала, "Синтаксисты" в ярких, футуристических нарядах – по другую.

– Чувствуешь что-нибудь необычное? – тихо спросил Алекс у Лины, заметив, что она напряженно всматривается в пространство над головами посетителей.

– Сложные семантические паттерны, – ответила она, слегка морщась. – Здесь такая концентрация лингвистических полей, что трудно отделить одно от другого. Похоже, в баре используются несколько типов семантических фильтров одновременно.

– Защита от подслушивания? – предположила Ева.

– И от лингвистических атак, – кивнула Лина. – Я вижу рассеивающие контуры и отражающие барьеры. Владелец бара серьезно относится к безопасности своих клиентов.

Официант принес их заказ – три бокала с мерцающей голубой жидкостью. Напиток имел слабый мятный аромат и, судя по всему, был безалкогольным.

– "Фонетический флюид", – пояснил официант. – Фирменный напиток "Семемы". Обостряет лингвистическое восприятие и защищает от семантического сканирования.

Алекс осторожно отпил глоток. Жидкость оставляла странное покалывающее ощущение на языке, и он почувствовал, как его мысли становятся четче, а речь окружающих – яснее, несмотря на голографический фильтр.

Они просидели за столиком около часа, наблюдая за постоянной сменой посетителей. Бар постепенно заполнялся, атмосфера становилась всё более напряженной. Дважды между представителями разных фракций возникали словесные перепалки, которые Морфем быстро и жестко пресекал, активируя локальные лингвистические глушители.

Наконец, к их столику подошел невысокий подросток с бритой головой и татуировками синтаксических символов на висках – типичный курьер синдиката "Глоссарий".

– Феликс Грамматик согласился встретиться с вами, – сообщил он тихим голосом. – Следуйте за мной. И ничему не удивляйтесь.

Они встали и последовали за курьером через зал к неприметной двери в задней части бара. За дверью оказался узкий коридор, ведущий к грузовому лифту. Они спустились на несколько уровней вниз, затем прошли по еще одному коридору, пока не оказались перед массивной металлической дверью без опознавательных знаков.

Курьер приложил свою ладонь к сканеру, и дверь бесшумно отъехала в сторону.

– Феликс ждет вас, – сказал он, указывая внутрь. – Только без резких движений. Охрана здесь нервная.

Они вошли в просторный зал, оформленный в минималистичном стиле. Вдоль стен стояли молчаливые фигуры в черной форме с лексиканонами нового поколения наготове – личная охрана Грамматика. В центре, за низким столом в японском стиле, сидел человек, которого Алекс не видел более пяти лет.

Полковник Диктант почти не изменился – всё те же острые черты лица, военная выправка и пронзительный взгляд. Только в его некогда темных волосах теперь преобладала седина, а вокруг глаз появились новые морщины. Он был одет в простую темно-синюю одежду без знаков различия, но его осанка выдавала в нём бывшего военного.

– Командир Вербин, – произнес он, глядя на Алекса. – Или, может быть, мне следует называть вас профессор Вербицкий? У вас было много имен за эти годы.

– Как и у вас, полковник, – ответил Алекс. – Или предпочитаете Феликс Грамматик?

Полковник чуть заметно улыбнулся.

– Здесь можно использовать настоящие имена. Комната экранирована от любых форм лингвистического наблюдения. – Он перевел взгляд на Лину. – Лейтенант Речева. Рад видеть, что слухи о вашем выживании оказались правдой.

Затем его взгляд остановился на Еве.

– А вы, должно быть, доктор Омега. Молодой гений, создавший "семантический вакуум". Ваша работа произвела фурор в определенных кругах.

– Спасибо, – сдержанно ответила Ева. – Хотя я предпочла бы, чтобы о ней знало меньше людей.

– Информация – самый ценный товар в нашем мире, – философски заметил Диктант. – Особенно сейчас, когда "ЛогоТех" готовится к запуску "Логосферы".

Он жестом пригласил их сесть.

– Корень сообщил мне о вашем прибытии. И о том, что вы нашли уязвимость в системе.

– Откуда вы знаете Корня? – спросил Алекс, усаживаясь на подушку напротив полковника.

Диктант помедлил с ответом.

– Скажем так, у нас общие интересы. Мы оба считаем, что "Логосфера" представляет угрозу, выходящую далеко за рамки простого корпоративного контроля. Это экзистенциальная опасность для человечества.

Он повернулся к помощнику, стоявшему рядом.

– Чай для наших гостей. И убедитесь, что нас не побеспокоят.

Когда помощник удалился, Диктант продолжил:

– Я знаю, что вы хотите попасть на "Вавилон". И я могу помочь вам в этом. Но сначала расскажите, что вы узнали в Словении.

Алекс кратко изложил их находки: встречу с "грамматическими призраками", обнаружение кристалла данных с информацией о "Логосфере" и, самое главное, выявленную уязвимость системы – неспособность "Логосферы" полностью контролировать концепции, определяющие саму себя.

Диктант внимательно слушал, иногда задавая уточняющие вопросы. Когда Алекс закончил, полковник долго молчал, обдумывая услышанное.

– Это согласуется с моими собственными исследованиями, – наконец произнес он. – "Логосфера" – гениальная система, но в ней есть фундаментальный изъян, заложенный в саму её природу. Любая самореферентная лингвистическая конструкция сталкивается с парадоксом самоопределения.

– Мы можем использовать этот парадокс, чтобы остановить систему, – сказала Ева. – Но для этого нам нужен прямой доступ к центральному процессору на "Вавилоне".

– А также средства защиты от воздействия "Логосферы" во время операции, – добавила Лина. – Иначе мы рискуем потерять способность мыслить независимо в момент атаки.

Диктант кивнул.

– С этим я тоже могу помочь. У меня есть доступ к экспериментальным прототипам "синтаксических щитов" – устройств, отражающих лингвистические атаки. Они разрабатывались как часть программы "Логос", но так и не были введены в массовое производство.

Помощник вернулся с подносом, на котором стояли чашки с ароматным чаем. Когда все были обслужены, Диктант продолжил:

– Но прежде чем мы начнем планировать операцию, есть одна проблема, которую нужно решить. Синдикат "Глоссарий" контролирует все выходы из Лексикона. И в текущей ситуации гражданской войны никто не сможет покинуть город без их одобрения.

– Что вы предлагаете? – спросил Алекс.

– Есть традиция, уходящая корнями в раннюю историю Лексикона, – объяснил Диктант. – "Фонемный поединок" – формализованное лингвистическое сражение между представителями разных школ семантики. Победитель получает право аудиенции с лидерами синдиката и может просить о любом разумном одолжении.

– Лингвистическое сражение? – переспросила Ева. – Что это значит?

– Это как словесная дуэль, но с использованием специальных лексиканонов, настроенных на невербальные семантические конструкции, – объяснила Лина. – Я слышала о таких поединках, но никогда не видела их.

– Именно, – кивнул Диктант. – Каждый участник использует лингвистические конструкции для атаки и защиты. Цель – не физическое уничтожение противника, а семантическое доминирование – способность навязать свой языковой паттерн и заставить оппонента принять его.

– И вы предлагаете нам участвовать в таком поединке? – уточнил Алекс.

– Тебе, командир, – ответил Диктант. – Ты был лучшим оперативником "Логоса", твое прозвище "Лексикон" стало легендой среди лингвистических солдат. Если кто и может победить в "фонемном поединке", то это ты.

Алекс почувствовал тяжесть в груди. Прошло пять лет с тех пор, как он использовал свои навыки в полную силу. Кроме того, его семантическое отторжение прогрессировало, делая определенные лингвистические конструкции недоступными для него.

– Кто будет моим противником? – спросил он.

– Представитель одной из фракций "Глоссария", – ответил Диктант. – Возможно, даже их чемпион. Поединок будет проходить на Арене Фонем – специальной площадке в центре Лексикона, где сходятся семантические линии города, усиливающие лингвистическое воздействие.

– Когда?

– Сегодня вечером, – сказал Диктант. – Я уже договорился с организаторами. Они всегда рады новым участникам, особенно с поверхности. Это добавляет зрелищности.

– А если я проиграю? – спросил Алекс, уже зная ответ.

– Тогда мы все застрянем в Лексиконе, – серьезно ответил Диктант. – И, вероятно, не доживем до запуска "Логосферы". "Глоссарий" не любит проигравших чужаков.

Алекс задумался. План был рискованным, но других вариантов, похоже, не было. Если они хотели покинуть Лексикон и добраться до "Вавилона", им требовалось содействие синдиката.

– Я буду участвовать, – наконец решил он. – Но мне понадобится время для подготовки. Я не использовал эти навыки уже пять лет.

– У тебя будет несколько часов, – кивнул Диктант. – Я предоставлю тренировочное помещение с необходимым оборудованием.

Он повернулся к Лине:

– Лейтенант Речева, ваши способности видеть семантические поля могут оказаться бесценными во время поединка. Вы будете выступать как секундант, подсказывая командиру слабые места в конструкциях противника.

– С удовольствием, – кивнула Лина. – Хотя мое восприятие нестабильно, особенно в стрессовых ситуациях.

– А что насчет меня? – спросила Ева.

– Вы, доктор Омега, займетесь адаптацией вашего "семантического вакуума" для работы в условиях Лексикона, – ответил Диктант. – Если командир победит, нам понадобится функционирующее устройство для операции на "Вавилоне". В вашем распоряжении будет моя личная лаборатория.

Полковник поднялся, давая понять, что встреча окончена.

– У нас мало времени. Возвращайтесь в "Семему" через три часа. Мой помощник встретит вас там и проводит на Арену Фонем. А пока отдыхайте и готовьтесь – сегодняшний вечер определит судьбу нашей миссии.