Не лечи меня!

Интересно даже, насколько ее глаза вообще способны расширяться? Казалось, что вот-вот и выпадут, но нет…

Красивая девка. Это было невозможно не заметить.

Женственная до одури.

Даже сейчас, довольно помятая после прошедшей ночи. Не выспавшаяся. Запуганная.

Такая нежная. Такая хрупкая. Такая беззащитная.

Я внимательно осмотрел ее с головы до ног.

Девчонка была весьма привлекательна. Стройненькая, грудь небольшая, но стоит торчком. Как раз в мою ладонь поместится. Юбка на высокой попке натянута плотно, открывает круглые коленки. Кожа на них чуть розовее, чем на икрах. Нежная, гладкая.

Как откровение.

Длинные рыжие волосы. Целая копна. Надо будет обязательно потрогать.

Я представил, с каким кайфом можно будет запустить в этот золотистый водопад руку, сжать пальцы, намотать на руку. Притянуть ее голову к своему паху.

Уфф.

Да уж.

Я бы с удовольствием покувыркался с ней в другое время. Возможно, оставил бы ее рядом с собой даже не на одну ночь.

Что-то царапнуло душу, но думать об этом пока было некогда.

Не сейчас.

Сейчас у меня на нее другие планы.

– Ждала меня?

Она смутилась. Отвела взгляд, закусила розовую нижнюю губку.

Блядь.

Красиво.

– Ждала!

В зеленых глазах сверкнула крохотная молния. Лобик наморщился, а взгляд уперся мне в переносицу.

Ух ты. Девочка решила показать зубки?

Зря.

– Ждала это хорошо. Созрела что-то мне рассказать? Признаться?

– Мне больше нечего вам рассказать. Все, что я знала – уже рассказала.

Она насупилась. В глаза не смотрит, но не отступает.

Обхватила плечи руками. Тонкие пальцы напряжены, видно. Царапает неосознанно ткань кофточки, сопит напряженно.

Да у нас тут бунт?

Ну-ну.

Я подхватил стул, на котором она сидела. Развернул к себе наоборот и сел, опершись локтями на спинку.

Уткнулся в смазливое личико тяжелым взглядом.

Девчонка переступила стройными ножками, одернула юбку и снова обняла себя за плечи.

Нервничает.

Это хорошо.

Когда люди чувствуют себя неуютно и в зависимости от другого человека, они незаметно для себя выдают нужную информацию. И даже не всегда словами.

Рыженькая нервничала. Но ничего не показывала.

Совершенно ничего.

Я уже все знал про нее. Мои ребята умели собирать информацию быстро и качественно.

Действительно врач. С красивым именем Роза. Оно ей удивительно подходило, я не мог этого не признать.

Даже удивительно, что такая девка жила так скромно и тихо.

Работа, дом.

Отсутствие постоянного мужика.

Может, у нее проблемы какие-то?

Блядь, Хан, о чем ты думаешь вообще? В твоем доме лежит подстреленный Рус. А эта вот зеленоглазка вполне может что-то знать об этом.

– Что тебе пообещали? Деньги? Другие ништяки?

Снова распахнутые глазищи.

Я наблюдал, как на дне зеленых омутов недоумение перерастает в досаду. Чувство странного облегчения разлилось в душе.

Что за херня-то?

– Мне никто ничего не обещал!– чеканит строго, смотрит прямо в глаза.– Я не знаю ничего про это покушение и этих парней видела впервые в клубе. Как вы этого не поймете? Я же рассказала уже сто раз!

Нервничает. Почти кричит.

Кричит, потому что боится. А значит, нужный мне эффект достигнут.

Но херово то, что меня это все не приближает к решению вопроса.

За кровь Руса я буду мстить жестоко.

Дело не в том, что хотели убить меня. Я бы даже предпочел, чтоб эту пулю поймал я, а не брат. И точно знаю, что он сказал бы то же самое.

Дело в том, что рыженькая оказалась замешана в этом дерьме. А мне надо в нем разобраться. И наказать тех, кто виновен.

И решить, я этот зеленоглазый тонкий стебелек ломаю нахер или нет?

Глава 6

Было неясно, то ли я хочу плакать от страха, то ли орать от злости.

Может быть, все одновременно.

Я стояла перед ним практически навытяжку.

А он сидел как царь.

Вальяжный, расслабленный внешне. Уверенный в своей силе и власти.

Как и тогда, на лестнице клуба, когда я впервые его увидела.

Настоящий хозяин жизни.

Не такой, как привычные всем мажорики в клубах или в магазинах города. Глупые, пустые, ни на что не способные, по сути. И не желающие это делать. Прожигающие жизнь и деньги своих родителей.

Таких, как Хан, я не встречала раньше. И это привлекало и пугало одновременно, если честно. Он был другим. Необъяснимо другим. Подавлял, заставлял пригнуть голову, опустить глаза, подчиниться. И при этом ему даже не нужно было что-то говорить. У него такая аура была.

И сейчас моя жизнь была в руках вот этого человека.

С момента перестрелки прошли почти сутки. Меня никто не искал, не пытался спасти. А значит, он может сделать со мной все, что угодно. Все, что захочет.

Значит, мне нужно вести себя соответствующе.

Я прекрасно понимала, что от моих слов и поступков зависит все. Выйду ли я отсюда, отпустит ли меня он вообще или нет.

И в каком виде выпустит…

– Скажите,– голос срывался. Горло перехватывало спазмом.– Скажите, что… Что со мной будет?

Мужчина прищурился.

Посмотрел на меня так оценивающе, что я почувствовала себя как породистая лошадь на выставке. Словно он решал, гожусь я ему для чего-то или нет.

– А что бы ты хотела, чтоб я с тобой сделал?

Я задохнулась.

Что?

Выпусти меня отсюда! Я хочу домой и забыть обо всем этом навсегда!

– Не надо со мной ничего делать. Пожалуйста! Я действительно ничего не знаю. И ничем не смогу вам помочь. Мне жалко вашего брата, честно!

Я затараторила, прижала руки к груди и даже шагнула к Хану. Мне очень надо было его убедить в своей невиновности. Успеть это сделать, пока он настроен разговаривать.

– Отсоси мне.

– Что?

Я захлопала глазами и даже рот раскрыла от удивления.

– Отсоси мне. Давай, прямо сейчас.

Он что, издевается?

Что это значит? Разве можно вот так взять и заняться сексом, неважно каким, с посторонним абсолютно мужчиной?

– Ну?– темные глаза Хана были непроницаемы.

Понять, что он чувствует или подразумевает было попросту невозможно. Абсолютная непроницаемость. Не человек, а каменная стена.

– Я не буду этого делать.

Опуская взгляд, шепчу едва слышно.

Хан даже не пошевелился. Не сдвинулся ни на миллиметр. Даже положения рук не изменил. Смотреть ему в глаза я не решалась.

Он же зверь.

Вдруг воспримет как вызов?

Молча стояла и ждала его решения. Заранее знала, что оно мне не понравится, но иначе себя повести просто не могла.

Ну не могла я сделать то, что он приказал!

Объективно, Хан был очень красивым мужчиной. Это нельзя было не признать.

Глупо было бы этого не признать.

Он внушал дикий страх, от его взгляда по телу скакали мурашки целыми табунами. Но он был красив дикой, хищной мужской красотой. Не качок с раздутыми бицепсами, наоборот. Он был мускулист, жилист, подтянут. С широкими плечами и узкими бедрами.

Идеальная мужская фигура.

И идеальная внешность. Пусть даже немного пугающая. Если бы он хоть разок улыбнулся, я уверена, я бы обратила на него внимание.

Эти его глаза…

Как крупные ягоды черной смородины.

Может быть…

Только не в этой комнате. В другом, безопасном и приятном месте.

И по-доброму.

А тут нет. Тут мне было дико страшно. Тело сковало, я не могла пошевелиться. Как мартышка перед удавом Каа.

Только Каа красивый очень. Это мешало реально оценивать ситуацию.

– Почему?– снова спокойный вопрос, без намека на угрозу.

Ровный темный взгляд, который без всякого стеснения неотступно следил за мной. Считывал малейшие эмоции с лица, что-то анализировал.

Понять, о чем он думает, было все так же невозможно.

Я судорожно вздохнула, прикрывая глаза на секунду.

Вот как ему объяснить? У него же наверняка толпы доступных шикарных девушек. Готовых только по щелчку пальца встать перед ним на колени и открыть рот. Или подставить какие другие отверстия.

А я не такая.

Я так не могу.

Секс это слишком личное. Интимное. Только с тем, кому доверяешь и кого сам хочешь.

Ладно, тут я перегнула. Хана вполне можно было хотеть. Возможно, если бы я его так не боялась, я бы почувствовала интерес. Возможно, при его правильном поведении, даже возбуждение.

Но, увы.

Ни о каком доверии речи не шло.

– Потому что я не занимаюсь сексом с первым встречным.

Я постаралась ответить так же спокойно и ровно, как он. До него мне было далеко, голос дрожал и почти сорвался. Я на такие темы никогда не разговаривала с мужчинами.

Да и с женщинами тоже. Даже Ленкины намеки воспринимала в штыки. Привет, детская травма, ага.

– Что ж,– вставая, мужчина провел ладонями по своим ногам. Отодвинул стул и выпрямился, засовывая пальцы рук  в карманы голубых джинсов.

Видимо, это его привычная поза. С развернутыми во всю ширину плечами, расставленными ногами и поднятой головой. Ни намека на какое-то замешательство или сомнение.

Я раньше и не представляла, что обычная с виду поза может так пугать и завораживать.

Красивый.

Смуглый, с ровной щетиной на скулах, с темными волосками в разрезе расстегнутой сверху белой сорочки. Закатанные рукава обнажали перевитые мускулами предплечья с округлыми костяшками запястных суставов.

Выглядит свежо и ухоженно.

Не то, что я сейчас.

Хан полоснул по мне своим взглядом-бритвой:

– Кое-кто создал мне трудности. С твоей помощью. Так что, хочешь ты или мне придется тебя заставить, но тебе придется отработать.

Глава 7

Вода.

Она хлестала сверху сильными упругими прозрачными струями.

Я подняла лицо кверху и наслаждалась ими.

Вода стекала по телу. Вырываясь из душевой лейки, шумела. Принося удовольствие на грани с болью, била меня. Оживляла, смывала усталость и напряжение последних суток. С журчанием уносила все через хромированную решетку стока.

Хан привез меня в свой дом сразу же, как только мы повторно поговорили в клубе. Просто взял за руку и вытащил из комнатки-допросной. Велел своим амбалам усадить меня в машину, а потом присоединился и сам.

Визжать и плакать было бесполезно.

Они просто не обращали на меня никакого внимания. Равнодушно протащили по коридорам клуба, равнодушно пристегнули ремнем на заднем сиденье автомобиля, равнодушно привезли в большой особняк за городом.

Я уже поняла, что на вопросы никто не ответит, и с моим мнением считаться не будет. Поняла и заткнулась. Ничего откровенно плохого мне не делали, не унижали, так что изо всех сил истерить не получалось.

Все это время мне никто ничего не сказал.

Вообще.

Хан сидел рядом, но даже не смотрел в мою сторону. Разговаривал по телефону, перекидывался фразами с сидящим впереди охранником и водителем.

Я тоже сидела молча. Смотрела в окно, размышляя о том, что моя жизнь мне уже не принадлежит.

Я во власти Хана.

Он с легкостью может решить, что мне сейчас придется делать. Стоит только ему приказать, и я буду не в состоянии отказаться.

Я с изумлением осознала, что в какой-то мере это даже принесло облегчение. Впервые за всю мою жизнь кто-то принимает решение за меня. До этого – никто и никогда. Маме было плевать, где я, с кем я и что делаю. Мои партнеры всегда признавали мое главенство в отношениях. Я всегда была паровозом.

И я устала.

А сейчас я не решаю, где мне быть, что мне делать. Даже то, что я буду есть, я не знала!

Боже, вот бы так было всегда…

На мысли о еде желудок откликнулся недовольным урчанием. Голод проснулся так резко, что я усмехнулась про себя.

Стресс отступил?

– Можно мне что-то съесть? Хотя бы печенья.

Хан, только что говоривший с кем-то по телефону на повышенных тонах, хмуро глянул на меня:

– Голодная? Решим.

А?

И все?

Я ему поверила сразу и безоговорочно. Почему – сама не могла объяснить. Такое уж впечатление он производил.

Место, куда меня привезли, было обалденным.

Это не просто загородный дом на обычном участке.

Я спрыгнула с подножки автомобиля и, завороженная красотой внушительного шале, замерла.

Живут же люди! Сколько же стоит такая красота?

Всего два этажа, но каких!

Молочного цвета фасады сменялись темно-коричневыми. По сторонам от центрального входа расположились два крыла. Панорамные окна сверкали солнечными бликами. Прикрывая ступени крыльца от непогоды, сверху нависла огромная терраса.

Дерево и камень.

Две стихии.

В этом доме не было показушности и нарочитой, кричащей вычурности. Он своим строгим видом говорил об уровне достатка и удивительном вкусе владельца.

Сколько же было заплачено архитектору и строителям?

Казалось, здесь сам воздух пах деньгами.

На прибыль только от клуба такое не построишь.

Наверное.

Мне-то откуда знать? Я живу на оклад. Даже ипотеку пока не осилю.

– Шагай,– хмуро буркнул охранник, легонько тыкая меня в поясницу.

Его хозяин уже шел к входу, не обращая внимания ни на кого. Он здесь на своей территории. Все остальные должны лишь подчиняться.

Я послушно прошла в дом.

Послушно поднялась в указанную комнату.

Послушно отправилась в ванную, чтобы исполнить приказ Хана и быстро привести себя в порядок.

Ничего не разглядывала. Сил не было. Просто действовала по указке, как заведенная хозяином кукла.

И вот – стою под водой.

Стараюсь немного прийти в себя, подумать. Хан сказал, что я должна отработать свой косяк. И не волнует его, что я невиновна.

А я не могу ему этого доказать.

Он с легкостью может заставить меня соблюдать правила его игры.

Да он уже заставил!

Так что теперь надо сообразить, как из всего этого выпутаться.

Найти Ленку.

И сменить квартиру.

Может быть, сменить и работу? Вообще переехать в другой город?

Растирая по коже горячие капли воды, я умыла лицо ладонями и тяжело выдохнула.

О чем я думаю вообще?

Я неизвестно где, практически в плену. И совершенно не представляю, что мне предстоит. Мне постоянно угрожают.

Какой, к черту, переезд?

Выжить бы.

Дверь в ванную комнату с шумом распахнулась. От неожиданности я вскрикнула, обхватывая себя руками и сжимаясь в комок. Шарахнулась к стене душевой кабины.

Что за черт? Как можно врываться к человеку, когда он принимает душ?

– Кто там? Выйдите немедленно!

Голос срывался от страха. И понимания того, что на мои слова вряд ли кто-то обратит внимание.

Толстое стекло кабины запотело, и я видела только силуэт вошедшего человека. Но почему-то сомнений, кто это, у меня не было. Мужчина стоял без движения.

Ничего не говорил, просто наблюдал и все.

Хотя, я была уверена, ему тоже было плохо меня видно.

Слабое утешение.

Вот же черт!

Ну не вломится же он и сюда, ко мне?

Глава 8. Хан

Девчонки в спальне не было. Я раздраженно огляделся.

Она что, издевается?

Из ванной донесся шум воды.

Ммм, отлично.

Дернул дверь на себя и шагнул внутрь. На кафельном полу валялись женские юбка и блузка. Наткнувшись на них взглядом, я слегка запнулся.

Вау, раздевалась на ходу?

Горячая штучка.

Дверь хлопнула за моей спиной, звонко щелкнув язычком замка.

Рыженькая услышала. Замерла в душевой кабине испуганным зверьком. Из-за пара ее было плохо видно. Но этого даже и не требовалось. Воображение тут же нарисовало хрупкую фигурку, стоящую под водой. Стройное, упругое тело.

Интересно, она сладкая или нет?

Усилием воли вернул мысли в нужное русло.

Блядь.

Нужно бы вызвать шлюх, что ли. Но пока некогда. Да и Русу активно трахаться рановато. Мы с братом делимся всем.

В ванной пахло гелем для душа или шампунем.

И… страхом

Губы невольно разъехались в улыбке. Рыженькая, спрятавшись за стеклянной стенкой кабины, так откровенно меня боялась, что это легко можно было почуять.

Какой же кайф.

Сейчас с ней можно делать все, что угодно.

Подчинять. Управлять.

Трахать.

Может, присоединиться к ней?

Подняв руку, я открыл дверку душевой кабины.

Горячий пар рванулся ко мне под прикрытием брызг. Роза взвизгнула, прикрывая руками грудь и лобок. Но ничего не сказала.

Я жадно оглядел ее.

Ухоженная. Изгибы фигуры плавные, женственные.

Взгляд скользил по ее шее.

Плечам.

Плоский живот подрагивал от резких вдохов и мелкой дрожи. Капли воды ныряли в глубокий пупок, а потом стекали ниже. Девушка сжала ноги, пытаясь максимально прикрыться.

Зря.

Она не понимала, что от этого ее фигура выглядит только соблазнительнее. Хорошо, что на мне джинсы. Хер бы торчал как кол.

Надавив на рычажок крана, я вырубил воду.

Слишком шумит.

Роза затравленно ловила мой взгляд. Ловила и тут же отводила свой. И снова ловила.

Красивая девка.

Реально красивая.

Это хорошо. Должно сработать.

– Пять минут. Я сказал, что у тебя есть всего пять минут.

Она хлопнула глазами. Растерялась.

Ждала, что наброшусь?

Пока рано, рыженькая.

Пока рано.

Да и не факт. Нахера мне тебя уговаривать, если есть куча согласных на все?

Почти не дыша, она судорожно сглотнула.

– Я… Я, простите. Мне нужно было в душ очень! Выйдите, пожалуйста. Я выйду за вами. Честно!

Ну, разумеется!

Бросив на Розу еще один взгляд, закрыл створку кабинки и вышел в спальню. Мать вашу… Через джинсы поправлять хер было неудобно, но и ходить так невозможно.

Я расстегнул ширинку и поправил член рукой.

Так-то лучше.

Шорох за спиной заставил повернуться.

Она стояла с круглыми глазами и молча смотрела на меня.

На голове тюрбан из полотенца, второе обернуто вокруг тела, прикрывая стратегические участки тела.

Теплая. Домашняя.

Остолбеневшая.

Стояла и глядела на мою расстегнутую ширинку.

Ну, да.

Есть на что посмотреть.

Щеки Розы медленно стали заливаться румянцем. Она вильнула взглядом и отвернулась.

Не понял.

Рыженькая стесняется? Вот это номер! А как же мы с ней в нашу игру играть будем?

Что ж, тем забавнее.

Для меня.

Я медленно застегнул молнию на джинсах.

– Одевайся. Поешь, и я тебе объясню, что ты будешь делать.

– А… Сейчас,– Роза скрылась в ванной.

Через пару секунд вновь появилась в дверях. Держала в руках свою мятую, несвежую одежду. И смотрела на нее с затаенным отчаянием.

– Выброси,– велел я.– В шкафу есть чистая одежда.

Она посмотрела на меня с удивлением:

– Как выбросить? Зачем? Это хорошие вещи, я постираю.

Черт.

Точно. Блядь!

Мне ведь докладывали. Она живет одна и обеспечивает себя сама. Что там зарплата у врача в больничке?

Копейки.

– Если хочешь, стирай,– я непроизвольно дернул уголком рта.– Но рядом со мной ты будешь ходить в том, в чем я скажу, поняла?

Рыженькая опустила голову и едва заметно кивнула.

Умница.

– Подбери себе что-то,– я кивнул в угол комнаты. Там, слева от входа, была дверь в гардеробную.– Даю тебе еще пять минут. Спустишься вниз, столовая в правом крыле дома.

Я был зол.

Но дверь за собой закрыл аккуратно.

Я был зол не на Розу. И пугать ее еще больше было не нужно. Она уже в нужной мне кондиции. Если ей будет страшнее, она не отработает так, как мне нужно.

А она мне была сейчас пиздец как нужна!

Если я хочу разобраться во всей этой срани – мне нужна эта девчонка.

Того страха, что она испытывает, уже достаточно, чтобы она выполняла мои указания.

Я сбежал на первый этаж. В столовой уже был накрыт стол.

Хорошо, когда твои приказы исполняются быстро и без ненужных вопросов.

Я кайфовал от власти. А власть приходит с деньгами.

И вся эта хрень с покушением произошла именно из-за денег.

У меня хотели отобрать то, от чего я кайфовал. Хер угадали. Я ощерился. Злость играла во мне. Хороший настрой для мести.

В коридоре раздался звук шагов.

Ого.

Не ждал так быстро. Молодец. Старается девочка. А значит, мы с ней сработаемся. Но я не угадал. И был рад этому до чертиков.

– Ну, привет.

Глава 9

Одежда тут действительно была.

И много!

Юбки, платья, брюки, блузки, футболки. И она вся была дорогой.

Катастрофически дорогой для меня. Я б себе такое никогда не купила точно. На каждой вещи висела бирка магазина.

Это что, все новое?

Но ведь это все – моего размера. Хан что, специально для меня это все купил и привез? Понятно, что не он сам лично. Его люди. Но…

Зачем?!

Если это так, то он заранее знал, что я останусь в его доме и мне нужно будет в чем-то ходить. В совершенном обалдении я выдвинула верхний ящик в огромном шкафу гардеробной.

Белье.

Ну, конечно. Не ходить же мне без трусов и тряся грудью. Я выудила из этой кружевной груды нечто. И удивленно уставилась на качающиеся перед глазами резиночки.

Это что? Пояс?

Я такое не ношу. Я такое даже надевать не умею! Так, ладно. Все потом. Я запихнула пояс для чулок обратно. Отыскала пару более приличных трусов с минимумом кружев и бюстгалтер.

Короткая футболка.

Джинсы с высокой посадкой.

На полке с обувью глаза опять разбежались от разнообразия. Черт подери. Во сколько же Хану обошелся такой гардероб? Видимо, я ему уж очень нужна, раз он решил так потратиться. Схватив простые белые кеды, я выскочила из гардеробной. Смущает меня такое изобилие и стоимость всего этого. Быстро нацепила все это на себя. Собрала подсушенные феном волосы в хвост и глянула на себя в зеркало у двери.

Хорошо выгляжу.

Отрицать глупо.

Синяки под глазами, правда. Но что уж тут поделаешь.

Я вспомнила рык Хана про пять минут и выскочила за дверь. Испытывать его терпение повторно не хотелось.

Ходить по его огромному дому в одиночестве было жутковато. Слишком большой и слишком шикарный для меня.

Но идти было надо.

Я спустилась по лестнице на первый этаж. Оглянулась вокруг. Может, тут есть кто-то? Охрана, домашние работники?

Ти-ши-на.

Дом словно вымер.

Непроизвольно передернула плечами. Тут всегда так пусто? Но кто-то же должен следить за порядком, готовить еду.

Воображение нарисовало мне картинку, как Хан с задорной улыбкой орудует шваброй и чистит картошку.

Я прыснула в ладошку, глуша смех.

Ну да, ну да.

Сориентировавшись, я пошла в правое крыло. Почуяла аппетитные запахи и обрадовалась, что не ошиблась. Кухня точно там.

Нет. Не кухня. Здоровенная столовая.

Я вошла в широкую арку и замерла от неожиданности.

Хана я ожидала здесь увидеть. Но вот того, с кем он разговаривал – нет.

Рус.

Тот самый парень, в которого попала пуля Ника.

Я испуганно отпрянула обратно в коридор.

Что делать? Что говорить? Как себя вести?

Я совершенно потерялась.

– Ух ты. А это что за малышка?– Рус чуть повернулся, придерживая рукой повязку на груди.

Ему что, врач не объяснил, что вставать сейчас нельзя ни в коем случае? Как он вообще встал?

Ладно, если пуля была неглубоко, и ее вынули легко, то встать можно, конечно. Но все равно, это просто глупо!

– Я тебе потом расскажу,– Хан нахмурился и хмуро глянул на меня.– Ты давай, вали в комнаты и отлеживайся, ясно? Я завтра к тебе зайду и поговорим. Сегодня будет некогда.

Он явно был недоволен тем, что брат не соблюдает режим.

Ну, не мной же?

Я ничего такого не сделала. Сказал прийти – я пришла.

– Чо ты меня гонишь?

– Рус, блядь! Мне работать надо, а не тебя развлекать, ясно?– Хан действительно был зол.

Братья посмотрели друг на друга. И плечи младшего чуть поникли.

– Ясно,– он медленно заковылял к выходу. Я посторонилась еще больше, чтобы оказаться подальше. Он пошловато ухмыльнулся, проходя мимо.– А ты красивая цыпа. Забегай потом ко мне, сказку на ночь почитаешь.

Я благоразумно промолчала.