Полная версия
Не лечи меня!
Лия Седая
Не лечи меня!
Глава 1
Я не слышала звуков выстрелов.
Закрыть уши ладонями было скорее рефлексом.
Присесть только не получилось. Мужская рука по-прежнему держала меня за пояс и прижимала к себе.
Но глаза-то у меня были открыты!
И я видела, что произошло.
Мужчина, шедший по лестнице клуба первым, резко дернулся и стал заваливаться вперед. По белой рубашке поплыло красное пятно.
Слева.
Там, где сердце.
Я разучилась дышать.
Этот маньяк убил человека на моих глазах?
Резкий тычок в спину и я упала. Не успела выставить руки и растянулась неуклюжим манекеном на гладком полу. В метре от меня, у подножия лестницы, лежал мужчина, в которого попала пуля.
Он был еще жив.
Дышал хрипло, судорожно сжимал окровавленную сорочку.
Мое тело будто онемело от увиденного.
Нужна «скорая», срочно!
Вокруг началась суета, раздался женский визг, резко захлебнулась музыка.
Крики, множество ног вдруг ринулись в сторону выхода. В какой момент и куда испарился стрелявший парень – непонятно.
Я встала на четвереньки, попыталась скинуть оцепенение. Подняла голову и поймала жуткий черный взгляд напротив.
Это он.
Тот, кого так тщательно охраняли.
Присел над раненым, но смотрел только на меня.
– Эту… Девку с собой!
Меня вздернули с пола как котенка.
Все закрутилось, пришло в движение.
Нахлынуло ужасное ощущение беспомощности и растерянности.
– Отпустите! Отпустите, пожалуйста!– я плакала и кричала, неуклюже брыкаясь в руках здоровенного качка.
Он волок меня по коридорам клуба с легкостью. Как будто я совсем ничего не весила. Шагал по бетонному полу, раз за разом вздергивая меня вверх, чтоб живее перебирала ногами.
А я тряслась и считала все до одной капельки крови на сером полу. Раненого несли чуть впереди нас.
Откуда набежало столько охраны, я заметить не успела.
Не донесут. «Скорая» не поможет. Слишком большая кровопотеря. Возможно, задета артерия.
Страх затапливал меня с головой, но мозг по привычке работал в нужном направлении.
– Да постойте вы! Он же сейчас кровью истечет!
Впустую.
Меня втолкнули в какую-то комнату и силой усадили в широкое кресло.
Я плюхнулась на мягкую кожаную подушку и натянула короткую юбку пониже. Вжалась спиной поглубже. Хотелось стать как можно незаметнее.
Зачем они меня схватили?
Страшно!
Божечки, как же страшно!
Но орать смысла не было, это я уже поняла. Здесь все зависит только от одного человека.
Подстреленного мужчину уложили на огромный массивный стол. Просто смахнули с него все и, пачкая кровью красивое дорогое дерево, забросили тело.
– Брат, ты как?– склонился над ним черноглазый.– Док уже на подходе, держись, давай!
Амбал что-то невнятно булькнул в ответ. Слабые пальцы медленно сжались в кулак на столе. Поднять руку он уже не мог.
– У пациента шок,– с готовностью отрапортовало мое сознание.– Большая кровопотеря. Нужна немедленная операция. Иначе…
– Послушайте!– я подскочила.– Я же не шучу, я действительно врач! Он сейчас просто истечет кровью. Нужна «скорая», нужно ему помочь до их приезда!
Охрана сразу же качнулась в мою сторону. Они что, думают, что я могу что-то сделать?
Идиоты!
Но я все же упала обратно в кресло. На всякий случай.
Ну их к черту.
Хмурый черноглаз поднял на меня тяжелый взгляд.
Сердце шандарахнулось об ребра и подскочило к горлу.
От него исходила давящая аура. Душная, жаркая. Дыхание перехватило моментально.
Хищный, ленивый зверь, что может свернуть шею одним движением.
Навыки медика, свободные от эмоций, с готовностью фиксировали: рост около 180 сантиметров, отлично развитая мускулатура, атлет. Гармоничное оволосение тела. Возможно травма носа в прошлом, он чуть горбинкой. Радужка глаза темная, почти черная издалека. Крепко сжатые губы, сдвинутые брови. Щетине три или четыре дня.
Красивый.
Но…
Он стоял так, что хотелось съежиться и зажмуриться. А еще лучше испариться отсюда к чертям!
– Врач, говоришь? Иди тогда, помогай. Если сделаешь что-то не так…,– он положил на стол серебристый пистолет.
Я судорожно сглотнула слюну и кивнула.
Вот дура.
Зачем полезла? Молчала бы в тряпочку.
Вечно мне больше всех надо.
Инстинкт самосохранения вопил, но иначе я не могла. Человек действительно умрет, если не помочь ему прямо сейчас. А я не для того пошла в медицину, чтобы равнодушно смотреть на такое.
– Нужно снять рубашку, помогите мне,– попросила я мужчину, не поднимая головы. Стала расстегивать скользкие от крови пуговицы, стараясь не подходить к черноглазому ближе,
На всякий случай.
А он заметил это.
Хмыкнул. Ухмыльнулся кривовато и просто рванул ткань. Резко, но аккуратно. Так, чтобы не потревожить раненого.
Я помощь оценила.
И размеры бицепсов тоже.
Но все мысли тут же выветрились. Переключились на осмотр пациента.
Пулевое отверстие было ровное, гладкое. Кровотечение сохранялось. Что было одновременно и хорошо, и плохо.
Хорошо, что кровь идет наружу, а не скапливается внутри. А плохо тем, что вылилось ее уже предостаточно.
– Надавите здесь,– я схватила руку стоящего рядом мужчины на автомате. Горячую, жестковатую, покрытую короткими упругими волосками на тыльной стороне ладони. Прижала ее к ране на груди пострадавшего.– Какие-то обезболивающие есть? Нашатырь? Бинты?
Сейчас я была не запуганной девчонкой в плену у непонятно кого.
Я была отличным специалистом. Профессионалом, который спасал жизнь.
– Принеси!– короткий приказ и один из охранников выскочил за дверь.
Минута и в моих руках оказалась аптечка.
Ура!
Стерильная перевязь, вата и нашатырь – все было.
Увидев шприцы и ампулы с анальгином, я обрадовалась еще больше.
Зубами разорвала упаковки бинтов. Завернула в них куски ваты и, убрав ладонь своего пугающего помощника, прижала к ране.
– Помогите его посадить, нужно найти выходное отверстие пули.
– Посадить? Ты рехнулась?
Я его понимала.
Большинство людей не знает, как нужно оказывать первую помощь при огнестрельных ранениях.
А может, он мне просто не доверяет.
Это более вероятно, я ж не идиотка. Вон как наблюдает за каждым моим движением.
Но сделать это было необходимо!
– Сажайте!– повысила я голос.– Я сама не смогу, он тяжелый.
Он охренел.
Секундная заминка показалась мне вечностью.
Я успела вспотеть под тонкой блузкой и сразу же замерзнуть.
На него, наверное, никто никогда не повышает голос.
Но черноглазый подчинился.
Очень аккуратно, бережно присадил раненого.
Пострадавший сразу застонал, но глаз не открыл.
– Вот черт,– заскулила я внутри себя.– Если пробили легкое, то выжить ему вряд ли удастся уже. Интересно, что с плеврой?
Мне было страшно.
Очень страшно.
Счет идет на секунды.
Что, если он сейчас умрет на моих руках?
Глава 2
Но останавливаться я не имела права. Есть пациент – есть знания и препараты. Делай все, на что способен. Только не навреди!
Я сжала зубы, задвигая страхи на задний план, и стащила остатки рубашки, кровавые лохмотья, с покатых плеч. Мне нужно осмотреть его спину. Нужно выходное отверстие.
Но его не было.
Пуля внутри. Это значит только одно – операция. Но ее здесь не провести! Нужны инструменты, нужна стерильность! Тихий стон коснулся моих ушей.
Я схватила аптечку, набрала в шприц обезболивающее и воткнула иголку в мощное плечо.
Попробую снять шок для начала.
Сунула ампулку нашатыря в руку черноглаза и велела дать вдохнуть раненому. Держать рану и артерию уже не было смысла, я просто приклеила бинты пластырем. Было бы выходное отверстие – перевязала бы.
Но, увы.
Раненый поморщился от резкого запаха спирта и приоткрыл глаза.
– Если пуля раздробила ребро, то осколки могли повредить легкое. Плевра скорее всего повреждена, иначе, откуда такой шок? Лучше бы, конечно, чтоб застряла в кости.
Я говорила вслух сама с собой. Раздраженно потрясла окровавленными пальцами. Постучала каблучком по полу.
Всегда так делала, когда задумывалась над чем-то.
И ахнула от догадки!
С силой попыталась развести челюсти раненого, чтобы открыть рот.
Не смогла.
– Помогите!
– Ты нормальная? Зачем, твою мать?!
– Если во рту есть кровь, значит точно повреждено легкое. Надо просто проверить. Понимаете?
На его злость и ругательства обращать внимание уже не было времени. Хотелось молиться, чтобы этого не было! Но я была врачом и в высшие силы не верила. Чутье, шестое чувство, подсказывало, что мне повезло.
И вот этому мужчине тоже.
Обезболивающее уже действовало, шок ослабел. Глаза уже не закрывались окончательно. Не полное сознание, но и не отключка.
Значит, все не так плохо!
– Вы охренели, что ли тут? Что за телка, Хан?
От неожиданности я подскочила и даже отступила от стола с лежащим на нем пациентом.
Почему они все тут кричат и угрожают?
Нормально разговаривать нельзя?
В комнату быстро, но с достоинством, вошел еще один мужчина. Невысокий, седовласый, в костюме и с пижонским платком на шее. Но я не обратила на него особого внимания.
То, что он держал в руке – вот что заинтересовало меня гораздо больше.
Яркий, но уже достаточно потасканный, чемоданчик медицины катастроф. Сокровище! Этот тот самый доктор, которого вызвали для раненого?
– Ты не забыл, с кем говоришь, Док?
Вопрос был задан тихо, но так, что меня продрало мурашками от страха. Спросили бы так меня – я бы в обморок упала.
– Извини. Это кто? Зачем ты подпустил к Русу эту телку?
Я съежилась. Вот сейчас достанется и мне.
– Я врач.
– Ах, врач!– доктор не останавливался на минуту. Сбросил пиджак, снял платок, закатал рукава рубашки, продезинфицировал руки до локтя и стал раскладывать препараты на краю стола.– Как интересно. А какой врач?
– Травматолог,– сглотнула я.
– Чудно! Интересно, откуда вы тут взялись, но это потом. Что ж, коллега, расскажете, что с пациентом?
Я никак не могла понять, он издевается или резко поменял ко мне отношение после окрика черноглазого.
– Огнестрельное ранение. Без выходного отверстия. Легкое не повреждено. Возможно, плевра. Целостность ребер под вопросом. Большая кровопотеря.
Я волновалась отчего-то как на экзамене. От моих ответов могла зависеть жизнь этого мужчины.
И мнение черноглазого обо мне.
Я задницей чувствовала, что это очень важно.
– Понятненько. Хан, прикажи всем выйти. Будем пулю доставать, да, коллега?– седовласый доктор бросил мне хитрый взгляд из-под густых бровей. Он уже раскрыл чемоданчик и вытягивал в шприц большую ампулу.– Мойтесь!
Я с готовностью бросилась к ящику. Схватила бутыль и щедро плеснула себе в ладонь.
Спирт!
Чистый медицинский спирт. Отлично!
Тщательно протирала руки, смывая кровь с пальцев и ладоней.
Запоздало охнула от того, что совершенно забыла о банальной осторожности. Чужая кровь! А если бы у меня были порезы? Могла бы заразиться чем-то.
Но нигде не защипало, травм на коже не было.
Охрана, повинуясь жесту Хана, потянулась на выход. Хмурые все, как один.
Я уже поняла, что никакой «скорой» не будет. Вот этот доктор будет спасать жизнь раненого прямо здесь и в одиночку. Прямо вот на этом столе.
И я буду ему ассистировать.
Если позволит Хан.
– Док,– тут же послышался его голос.– Ты работаешь один. Девку я забираю.
Черноглазый медленно отошел от стола, уступая место врачу. И шагнул ко мне.
– Хан, Рус поймал пулю в ребро, скорее всего,– доктор выпрямился и замер над раненым.– Мне нужна будет помощь.
– Возьми кого-то из ребят.
– Они не медики. А девушка сделала все правильно. Она фактически спасла Русу жизнь. Не сняла бы шок, он бы не дожил до моего приезда.
Черный взгляд обжег меня злостью.
Затаенной дикой ненавистью.
– Если б не эта сучка – Русу не пришлось бы спасать жизнь.
Глава 3
– Кто ты?
Ломая пальцы, я сидела перед Ханом.
– Повторяю, кто ты?
В голове вспыхивали флешбэки.
Вот Ленка убеждает меня пойти в клуб. Я отнекиваюсь. В перерывах между дежурствами я предпочитала отсыпаться. Хоть как-то приходить в чувство.
Работа в больнице была тяжелой, практически изнуряющей. Когда становилось совсем невмоготу, я закрывала глаза и повторяла как мантру: «Ты сможешь. Тебе очень это нужно, терпи. Это твой шанс»
– Ты скоро засохнешь здесь!– убеждала меня Ленка, закатывая глаза.– Я не спорю, твой труд чрез-звычайно полезен, но ведь и жить нужно когда-то. Мужика найти, сексом регулярно заниматься. Тебе всего двадцать четыре!
И я ей поддалась.
Как оказалось – зря.
Подваливший ко мне парень предлагал познакомиться и хорошо провести вечер. Всего-то!
Обычное дело.
Вот только, увлекая меня в танце к внутренним коридорам клуба, он замышлял совсем другое.
Он планировал совершить убийство.
Убить того, что стоял сейчас передо мной.
Он не кричал, не делал мне больно.
Просто вытащил из той большой комнаты, где лежал раненый и приволок сюда.
В пустую небольшую комнатку с обшарпанными стенами и одним-единственным стулом.
Довольно мрачную. Похожую на каземат, с глухой металлической, давно покрашенной зеленой краской, дверью.
Здесь нет окон. Тусклая лампочка под потолком единственный источник света.
От этого уже жутко.
– Я врач, я говорила уже!– вскидываю голову, упрямо глядя на мужчину.– И вообще, зачем вы меня сюда притащили? Мне нужно домой, меня подруга в клубе ждет!
– Тебя никто не ждет,– бесстрастно и негромко бросает Хан.– Клуб давно закрыт. Кто ты? С кем ты была, и кто вам меня заказал?
– Что значит, заказал?– теряюсь я.– Я вас даже не знаю! Я в клубе была с подругой. Мы просто пришли потанцевать!
– Не лечи меня, врачонок. Ненатурально врешь,– вдруг тихо произнес Хан.
Я испуганно вжалась в спинку стула и зажмурилась от страха. Хотелось заскулить, но я только втянула воздух носом.
Никогда я еще не пугалась простого шепота.
– Два ублюдка прошли в мой клуб с оружием. Пили мой алкоголь, сидели на моих диванах, ели мои закуски. А потом неожиданно, дождавшись, когда я с братом выйду в зал – стали в нас стрелять. Случайно? Я давно не верю в случайности! А ты, мой милый врачонок, стояла с ним рядом. Прикрывала?
Он говорил со мной спокойно. Но только сильнее подавлял приглушенным голосом и своей дикой энергией.
Заставлял сжиматься сильнее, пытаясь закрыться. Спрятаться от неконтролируемого ужаса.
– Что же ты молчишь, девочка? Отвечай!
Я всхлипываю.
– Отвечай!
– Я ничего не знаю,– истерически вскрикнула я.– Я действительно пришла в клуб просто отдыхать. А эти парни подошли к нам просто познакомиться. Пожалуйста, поверьте мне!
Хан выпрямился и отошел. Засунул большие пальцы обеих рук в карманы серых брюк.
Зло фыркнул, но на этом все.
И на том спасибо.
Осознание, что я крепко попала, настойчиво стучалось в сознание.
Это все не шутка.
И это серьезнее и страшнее, чем показывали в кино.
Тут все по-настоящему.
– С кем ты пришла в клуб?
– С подругой,– сдерживая нервную икоту, я размазывала слезы по щекам.– С Леной. Мы давно дружим, еще со школы.
– Вдвоем?
– Да.
В дверь негромко постучали и после разрешения Хана, она открылась.
– Босс, одного вычислили.
– Чей?
Короткий вопрос черноглазый мужчина выдохнул резко, отрывисто. Весь подобрался, словно пружина, готовая распрямиться.
– Файруза.
– Блядь!
Короткое ругательство и Хан ударил кулаком в стену.
Легкие чешуйки штукатурки брызнули в стороны. В серой стене осталась небольшая вмятина от его руки.
Я сжалась снова. Отвести взгляд от этой вмятины было невозможно. Какая же у него сила. И насколько он сейчас взбешен.
Ощущение было такое, что случилось что-то очень плохое.
Но что, я не понимала. Единственное, что совершенно точно – для меня ничего хорошего это не сулит.
– Понял. Работайте, – самообладание вернулось к мужчине. Он резко выдохнул воздух через нос и отвернулся от подчиненного.
Дверь закрылась.
– Рус – парень, которого подстрелил твой дружок,– голос Хана звучал глухо. Он развернулся снова ко мне и замер словно изваяние.– Мой младший брат.
Я отрицательно затрясла головой.
Стрелок не был моим дружком! Я никак не могла донести эту простую вещь до этого человека.
– И ты должна понимать, если он не выживет на столе у Дока, я начну убивать. И здесь нет ни твоей подружки. Ни твоего дружка. Здесь, у меня, есть только ты.
Я почти заскулила.
Съежилась в комок, захотелось поджать озябшие ноги, стать меньше.
А еще лучше – исчезнуть отсюда.
Испариться.
Он совершенно точно убьет меня, если тот раненый парень погибнет.
Но я не виновата!
– Ты, наверное, даже не предполагала, что подельники тебя бросят?– он усмехается едко.
Я вспомнила, как меня швырнули на пол.
Хан это имеет в виду?
– Меня никто не бросал,– стараясь сдержать слезы, я укусила себя за нижнюю губу.– Меня толкнули, просто толкнули. И я упала.
Хан издевательски оскалился.
– Сколько тебе, лично тебе, заплатил Файруз?– не мигая, черные глаза уставились на меня.
– Я не знаю никакого Файруза!– с надрывом простонала я.
Сил на споры и доказывание не оставалось. Как достучаться, донести свою честность, я уже не понимала. Хан просто меня не слышал.
Могло показаться, что он немного безумен.
Но если тот парень с пулей в груди действительно его брат – его можно понять.
Вот только почему Хан не может понять меня?
Или он просто не может меня понять?
– Я просто пришла в клуб отдыхать. Эти парни подошли к нам. Так бывает, понимаете? Мальчики знакомятся с девочками.
– Ты планировала с ними потрахаться?
Он что, задумался о моих словах?
Я немного воспрянула духом. Он меня слышит?
– Нет! Я не такая. Они мне даже не понравились. Но Ленка… Ей понравился тот, второй. Блондин.
– Дальше,– напряженно потребовал Хан.
– Они ушли танцевать,– ободренная его вниманием, я заторопилась.– Я хотела тоже, но Ник…
– Ник, значит. Как зовут второго?
– Виктор или Вадим. Нет, Виктор. Точно, Виктор!
Я стерла слезы с лица. Нужно было рассказать ему все. Может быть, тогда я останусь жива.
Нахрен мне вот это все?
Я хочу вернуться в свою съемную квартирку, а утром отправиться в свою серую скучную больницу.
Впервые за всю жизнь я отчаянно хотела оказаться в своем сумасшедшем травматологическом отделении городской больницы.
Вернуть свою скучную унылую жизнь себе.
– Дальше,– короткий приказ.
– Ник повел меня к лестнице. Он себя странно вел. Говорил, что сейчас мне что-то покажет интересное.
Скуластое мужское лицо помертвело.
Я запнулась. Прикусила язык.
Теперь-то мне стало понятно, что имел в виду Ник. Что он хотел показать.
Убийство.
Вот только зачем?
Глава 4
Организм отключался.
Стресс вкупе с легким похмельем давал о себе знать.
Я подтягивала коленки к груди, стремясь согреться, сгруппироваться на неудобном стуле, согреть руками пальцы ног. Но помогало мало. Я же в клуб приехала полуголая, в легкой блузке, короткой юбке и босоножках.
Сейчас они валялись под стулом, на запыленном полу.
Хан оставил меня в этой страшной комнате и ушел.
Сколько времени прошло?
Нет окна, нет возможности даже предположить. Сумочку с телефоном и часы у меня отобрали еще там, где лежал раненый.
Выжил ли он?
Наверное. Раз я еще до сих пор жива. Хан не похож на человека, который будет угрожать просто так или вообще кидаться словами.
Холодно. Здесь очень холодно.
Может, про меня вовсе забыли?
Мысли текли вяло, как-то отстраненно. Словно я думала не о себе.
То, что Ник просто подставил меня, я поняла только во время разговора с Ханом. Специально подтащил к лестнице и закрылся мной от возможных ответных выстрелов.
Это было спланированное покушение на Хана. Он его ждал. А мне просто не повезло. Не я, так была бы какая-то другая девушка.
Но какая в этом разница? Тут, в этой страшной комнатке сижу сейчас именно я.
Никаких звуков не было слышно. Я не понимала толком, где я и зачем я тут. Какая от меня польза Хану, если я просто случайно оказалась там, где не стоило бы?
Никакой.
Вот только он в это не верит.
Я устало прикрыла веки.
Чувства притупились. Не было злости. Не было страха.
Лишь тоска.
Липкая, опутывающая сознание как паутина.
Мерзкая.
Гадкая.
Я опять скатывалась в тупое равнодушие. Привычное равнодушие к себе и к условиям, в которых я оказалась.
Такого терпения было в моей жизни достаточно всегда. С самого детства. Равнодушие матери, которую больше интересовала своя личная жизнь. Мои же заботы казались ей глупыми, зря отнимающими время.
Количество мужчин, что она сменила, поражало. Хорошо хоть домой она их не таскала. За это я была даже ей благодарна. Но такой образ жизни самого родного человека наложил отпечаток и на мои отношения с мужчинами.
Я их боялась. Недоверяла. Постоянно ждала какой-то подлости, предательства.
И они предавали.
Легко.
Их было немного, этих мужчин. Всего двое в моей жизни. Но мне хватило.
И пару лет назад я поставила на отношениях крест. Поэтому Ленка все время меня и грызла.
Ленка.
За это время я вспомнила о подруге несколько раз.
Она же наблюдала за мной в клубе. Присылала сообщение даже, чтоб я прочла на часах. Почему она не стала искать меня после всей этой заварушки?
Если бы она обратилась в полицию, меня бы уже нашли. Обыскать клуб после перестрелки логичнее всего, да?
Значит, она меня не искала.
Хан говорил про то, что меня бросили. Он именно это имел в виду? Неужели что-то знал?
Вот черт!
Я непроходимо тупая.
Как же я не подумала!
Она ведь ушла куда-то с этим вторым парнем, Виктором! А что, если он ее тоже схватил и куда-то увез? Как Хан меня.
Что, если ей тоже нужна помощь? Или даже больше, чем мне?
Но как я помогу подруге, если сама сижу тут взаперти?
Я с силой растерла лицо ладонями.
Что же делать? Что же мне делать?
Не знаю, но что-то точно нужно. Невозможно просто так сидеть и ждать.
Я всунула ступни в босоножки и застегнула ремешки. Встала с нагретого стула и поежилась. В этой комнатке не было батарей и было холодно, несмотря на то, что на улице лето.
Затекшее тело заныло. Мышцы стонали, хотелось согнуться, скукожиться, обхватить себя руками.
И заплакать.
Но позволить себе это – значит, смириться окончательно. А я и так терпела достаточно.
До сих пор терплю.
Через силу я стала делать обычную зарядку. Такую, какую заставляют на уроках физкультуры в школе. Я медик, я знала, что именно эти простые упражнения очень хорошо разогревают мышцы. Разгоняют кровь и помогают ожить.
Помахала руками, покрутила ими, чтобы согреть суставы. Сделала несколько наклонов, шумно вдыхая и выдыхая. Задирать ноги было неудобно, короткая юбка мешала. Подтягивать ее я не решилась. Не то место, где можно себе такое позволить.
Я внимательно осмотрела углы и потолок. Мало ли, вдруг у них тут камеры стоят, а я буду скакать с голой задницей. На потеху этим громилам?
Обойдутся.
Немного разогревшись, я почувствовала себя лучше.
Живее.
Вот только вместе с теплом вернулся и страх.
Что делать-то? Долбить кулаками в дверь? А если по голове дадут?
Кидаться на амбразуру с шашкой наголо я точно не стану. Я же разумный, адекватный человек.
Вроде бы.
Надо договариваться, а не кулаками махать.
Единственная сложность – с Ханом вообще можно договориться?
Я опять потерла лоб.
Он не производил впечатление совершенного отморозка. Пугал меня до жути, да. Но вместе с тем, он думающий, адекватный.
Во всяком случае, я очень надеялась, что я не ошибаюсь. Потому что если это не так, то, что мне делать?
Я шумно выдохнула и решительно протянула руку к обшарпанной металлической двери.
Замок внутри нее неожиданно лязгнул и дверное полотно дрогнуло.
Глава 5. Хан
Рыженькая откровенно испугалась.
Распахнула опять свои глазищи и отпрянула от меня.
Ведьма зеленоглазая.
