Обратная дорога

   Вера Степановна перестала меня доставать своими рассказами о проблеме своего брата-таксиста. От медицинской сестры как бы случайно узнал, что брата Веры Степановны отпустили из-под стражи на подписку о невыезде за пределы Благовещенска.

За недостаточностью улик против него. По уголовному делу о краже церковного инвентаря в храме и в мужском монастыре. Воры и краденый церковный инвентарь из монастыря до сих пор не найдены. Сейчас к поиску исторических церковных ценностей подключён Интерпол.

Так как многие считают, что церковный инвентарь огромной исторической ценности ни один коллекционер в России не купит. Поэтому считают, что воры украли церковный инвентарь по заказу иностранных туристов, посещающих часто этот храм и мужской монастырь.

Однако меня не выпускали на волю из больницы и в камеру предварительного заключения не сажали. Так как по любому уголовному закону в любой стране меня должны были выпустить.

Ведь против меня нет никаких улик в моем участии по краже церковного инвентаря. Даже по краже грузового автомобиля стекловаты ментам нечего сказать в адрес моего обвинения.

Кроме слов водителя, что участвовал в краже стекловаты, больше никаких доказательств нет. Тем более что во время продажи одного автомобиля стекловаты находился далеко за пределами Благовещенска.

Поэтому не мог получить прибыл после реализации машины стекловаты. Машинами управлять не могу. Мне неизвестно по какой причине меня держали в больнице в одиночной палате за решёткой целый месяц.

Вроде в реанимацию не годился. Меня давно вывели из комы от сильного истощения организма.

Наверно, был один уголовник на всю больницу и меня держали в одиночной больничной палате под охраной и с решётками на окнах? В любом случае мне не было скучно. Отдыхал в больнице, как на курорте.

Всё время за мной ухаживали медицинские сестры и откармливали меня от истощения. Вот и сейчас в канун нового 2005 года ко мне в палату явились с новогодними поздравлениями медицинские сестры, а главврач принесла мне новогодний подарок. Так и не понял до сих пор, кто эта Вера Степановна, главврач больницы или подсадка от ментов? Никому из людей давно не доверяю.

– Юрий Сергеевич! Поздравляем Вас с новым 2005 годом! – торжественно, сказала мне, Вера Степановна. – Желаем Вам в новом году выти из больницы здоровым и честным во всех отношениях. Как говорят на зоне "На свободу с чистой совестью!". Сколько могла, столько Вас держала у себя в больнице в одиночной палате. После новогодних праздников Вас ждёт одиночная камера. Не знаю, что решили менты в отношении вас. В любом случае, от души желаю Вам хорошего здоровья, свободы и счастья в личной жизни! Пускай все ваши желания сбудутся в новом году.

– Спасибо, Вера Степановна! Постараюсь оправдать ваше доверие. – сказал первое, что взбрело мне на ум. – Вам и вашим прекрасным медсёстрам, желаю быть всегда такими красивыми и счастливыми! Спасибо!

   Медсестры одарили меня своими улыбками и комплементами перед уходом из моей больничной палаты. Вскоре остался один на один с огромным пакетом новогодних подарков.

Заглянул в пакет новогодних подарков. Там были разные конфеты, печение, фрукты и бутылка пива. Теперь мог в одиночестве хорошо отметить встречу нового 2005 года, в котором мне и моему брату близнецу на двоих будет юбилей сто лет жизни.

Хорошо бы нам на двоих ухитриться встретить юбилей в 200 лет жизни. Но едва ли мы дотянем до такого возраста.

Сергею тяжело долго жить с эпилепсией, а мне тяжело долго жить с моими проколами в жизни.

Скорее бы все закончилось, вышел на свободу. Первого января 2005 года весь день меня никто не трогал. Наверно, весь медицинский персонал отходил после новогодней пьянки?

Сам сходил кушать в столовую на завтрак, обед и ужин под охраной дежурившего мента у двери моей больничной палаты. С того времени, как мне разрешили вставать с постели, постоянно нахожусь под присмотром мента, который сопровождает меня до дверей столовой, туалета, умывальника, душа и обратно в мою одиночную палату.

Пару дней оставляли меня без присмотра. Наверно, хотели дать мне возможность удрать, чтобы после обвинить меня в тех преступлениях, которые на меня вешали?

Но не клюнул на такую приманку. Мне не хотелось мотать срок, а в больнице мне было хорошо, прямо как на курорте. Здесь даже в своём весе сильно прибавил.

– Ну, что, уважаемый зек! Собирайся в дорогу. – сказал капитан милиции, который прибыл за мной утром второго дня нового года. – Твой курорт в больнице закончился. Теперь тебя ждёт длительный срок на зоне в таёжном лесу.

   Два сержанта милиции повели меня в ординаторскую, где меня ожидала моя чистая гражданская одежда. Переодевшись под охраной сержантов милиции, без наручников вышел на улицу, засыпанную снегом.

Белизна снега буквально ослепила меня, а чистый зимний воздух перехватил моё дыхание. Сильный мороз пробежался по моей душе и телу. Так давно не был на свежем воздухе.

Поэтому на улице едва не потерял сознание у крытого "воронка". Сержанты милиции подхватили меня руками и впихнули в открытую дверь "воронка". Ментовский автомобиль медленно тронулся с места и запетлял по улицам Благовещенска.

Наверно, меня обратно везли в туже самую каталажку, где сидел в одиночной камере предварительного заключения до того времени, как меня чуть живого от истощения отправили на длительный отдых в больницу?

Хотя едва ли моё истощение было причиной моего заключения в больницу. Просто менты не могли меня держать в камере предварительного заключения длительный срок.