Любимый враг

– Вы знаете, что такое личные границы?? – она убрала телефон в задний карман брюк и сложила руки на груди.

– Как тебя зовут? – проигнорировал я ее замечание.

Наши глаза сейчас были на одном уровне, хотя она стояла на ступень выше и была на каблуках.

– Вам незачем знать мое имя, вряд ли мы с вами еще встретимся. – и сделала шаг в сторону.

– Ты же не знаешь, что происходит на самом деле. – Спокойно произнёс я. Она замерла и непонимающе посмотрела на меня. – То, что между мной и твоим отцом. – уточнил.

Меня разозлил ее взгляд как на ничтожество, которое пришло в их прекрасную жизнь и внесло туда разлад и проблемы. Девочка явно уже не маленькая, пусть снимет розовые очки.

Но с критическим мышлением у нее было все в порядке, что– то в происходящем она понимала, потому что после моей фразы немного поникла, но взгляд не опустила.

– Отец должен вам денег?

– Да.

– Много?

– Много.

Она устало прижалась спиной к стене, к которой шагнула, чтобы обойти меня.

– Вы заберете завод?

Я медлил с ответом, но рано или поздно она узнает.

– Заберу.

Девушка медленно закрыла глаза и глубоко задышала, пытаясь принять услышанное.

Мне никогда никого не было жалко. Отвратительное, мерзкое, липкое чувство. Подавляющее большинство людей, которое вызывают у вас жалость, осознанно или неосознанно сами завели себя в такие обстоятельства, чтобы питаться эмоциями и сожалениями других людей, потому что на что– то продуктивное, благородное и правильное они не способны. И наоборот, в противовес им, люди, которые объективно могли бы претендовать на жалость, инвалиды или те, кто обременен тяжелым или неизлечимым диагнозом, зачастую, достойны наивысшего уважения. Они продолжают работать и вести обычный образ жизни. Не требуют внимания к своей персоне и не ноют.

А сейчас, я смотрел на хрупкую красавицу, чей мир в ближайшие дни перевернется на сто восемьдесят градусов, и что– то неприятное растекалось в груди. Но холодный мозг напомнил мне, что это не мои проблемы, и даже если ее папаша, не оставил дочери подушку безопасности, то с ее внешностью, такую быстро приберут к рукам. Не пропадет.

Ей потребовалось несколько секунд чтобы взять себя в руки. Оттолкнувшись от стены, девушка собралась спуститься по лестнице к выходу.

– Уйдите с моей дороги. – четко произнесла, глядя сквозь меня своими глубокими карими глазами. Звучало как приказ.

Я отошел, давая ей дорогу, но она не успела сделать и шагу.

– Мира! – из шумного помещения вынырнула одна из ее подруг. – Хорошо, что ты еще не уехала! – с интересом забегала глазами по нам обоим. – У тебя браслет слетел, наверно застежка сломалась, мы нашли на диване. – И протянула золотое изделие.

Мира невидящим взором посмотрела на украшение и на автомате, без эмоций забрала его с ладони подруги. Потом развернулась и быстро пошла вниз. Я проводил ее взглядом.

– Это же вы нам шампанское подарили? – услышал сбоку и без интереса посмотрел на девушку в чем– то розовом и откровенном. Она призывно улыбнулась. – Так приятно, когда мужчина делает щедрые комплименты. – намотала темную прядь на палец. – А у меня сегодня день рождения, не хотите присоединиться к нам?

– Нет. Не хочу. – улыбка сошла с ее лица, а я пошел за пиджаком.

Глава 4

Ян.

Завтра утром я вылетал в Калининград. Сейчас все мое внимание занимали устаревшие верфи, которые я планировал модернизировать, и хотел это сделать частично за счет государства, поэтому мне нужна встреча с губернатором.

Уже несколько часов я изучал анализ, сделанный по всем верфям мира, моими аналитиками. Я никогда ни во что не ввязывался без тщательного изучения ниши и полного понимания перспективы.

– Да. – меня прервал звонок юриста.

Всю эту неделю мои юристы готовили документы для перехода права собственности на завод Логинова. Встречаться с ним еще раз у меня не было никакого желания, поэтому я отправил людей со всеми бумагами к нему домой, чтобы он подписал.

– Ян Александрович, поздравляю вас с новым активом. Виктор Логинов все подписал.

– Отлично. – завод уже был делом отработанным, поэтому я переключился на то, что актуально. – Дима, успеешь посмотреть до завтра судебную практику по верфям? – вопрос был риторический, кроме «да», другие ответы не предполагались. Со мной работали специалисты только высокого уровня, заточенные на результат. – Сделай мне краткую сводку, я в полете почитаю.

– Сделаю к вечеру.

На улице уже стемнело. Я так погрузился в рабочие моменты, что даже свет не включил, только экран компьютера освещал кабинет холодным светом. Откинувшись на спинку кожаного кресла, потер переносицу пальцами, чтобы немного расслабить уставшие глаза.

В коридоре послышались шаги и голоса, которые становились все громче. Дверь в мой кабинет распахнулась и в комнату ворвался свет вместе с взъерошенной заплаканной Мирой, моим секретарем и парой охранников на заднем плане. Мне потребовалось несколько секунд чтобы понять, что здесь вообще происходит. Охранники пытались схватить девушку за руки, она вырывалась и оскорбляла их всеми возможными словами. Секретарь причитала и всплескивала руками, иногда поглядывая на меня со страхом.

Я медленно поднялся из– за стола опираясь на обе руки, и чтобы успокоить этот балаган, со всей силы ударил ладонью по столу.

– Тихо!

Все замерли. Мира резко выдернула руку из лап одного из охранников и уставилась на меня.

– Хватит смелости поговорить с девушкой без охраны? – глаза блестели от слез, кончик носа и пухлые губы алели даже в сумраке кабинета.

– Все вышли! – Я посмотрел за ее спину на своих подчинённых.

Когда дверь захлопнулась, она сделал два шага ко мне.

– Ты мерзкое ничтожество! – прошипела с презрением. – Я знаю, как все было на самом деле! Все эти годы ты вился как гиена возле моего отца, зная, что он пережил страшную потерю и уязвим как никогда! Ты появлялся каждый раз, когда происходили трудности и под видом помощи вливал свои деньги прекрасно зная, что отец никогда не сможет тебе их вернуть. Ты дождался нужного тебе момента и потребовал все назад! – Я слушал и не перебивал, мне было интересно какую историю ей рассказал ее отец, пытаясь выгородить свой провал. Обойдя стол, я оперся о него и сложил руки на груди. – Ты ублюдок, у которого нет ничего святого! – С каждой фразой ее и без того сорванный и хриплый голос становился все громче. Она размахивала руками, от чего полы ее черного пуховика разлетались в разные стороны. – Ты подсовывал ему документы на подпись, когда он был не трезв!

Тут я уже откровенно, засмеялся опустив голову себе на грудь. И не заметил, как Мира, как дикая кошка, набросилась на меня с кулаками. Я успел перехватить ее руки за запястья, но она извивалась и вырывалась.

– У отца случился инфаркт! Он в реанимации в тяжелом состоянии! Ты доволен Майер? – Слезы бурным потоком текли по ее щекам, она стала захлебываться и оседать на пол. Я потянул ее на себя, развернул и прижал спиной к своей груди, заблокировав ее руки. Она билась как в конвульсиях, пытаясь вырваться.

– Не трогай меня! Не прикасайся! Я ненавижу тебя! Ненавижу! – Она мотала головой в разные стороны.

– Отпущу, когда перестанешь истерить. А теперь слушай меня. – Я встряхнул ее чтобы она перестала дергаться и наклонился к уху. – Это мир больших денег и больших дяденек, в котором ты ни черта не понимаешь. Да у твоего отца случился непростой период в жизни из– за чего он сделал несколько неправильных решений которые оказались фатальными для завода. Если бы не пришел я, завод перестал бы существовать еще год назад.

Рассказывать более подробно в какую яму скатился ее отец и как он все похерил, я не считал нужным, она все равно всегда будет на его стороне. То, что он в реанимации было хреново, но я своей вины в этом абсолютно не чувствовал.

Тело девушки обмякло в моих руках, она притихла и успокоилась. Я убрал руки, давая ей свободу. Она пошла к выходу, не оглядываясь. Уже стоя в дверях, Мира посмотрела на меня и с трудом разлепив губы сказала.

– Если он не выживет, я прокляну тебя Ян Майер.

Вышла и тихо закрыла за собой дверь.

Через три дня я узнал, что Виктор Логинов скончался.

Глава 5

Мира.

Три месяца спустя.

Щелчок зажигалки показался очень громким в гудящей тишине. Я поднесла огонь к тонкой свечке, которая одиноко украшала шоколадный маффин, и он тут же перекинулся. Сегодня мне исполнялось двадцать лет. Я смотрела на плавящийся воск и думала о том, что надо бы загадать желание… Но желаний не было. Все, о чем я когда– то мечтала, стало неактуальным. Карьера, планы на жизнь, отпуск летом, даже образование, которое я получала специально, чтобы перенять управление заводом. Ничего больше не имело смысла и будущего. Я осталась абсолютно одна на этом свете. В первое время эта мысль причиняла мне почти физическую боль. Я выла сутками напролет. Я спрашивала Бога зачем он так со мной поступил. Я засыпала и просыпалась в слезах. В какой– то момент, мысли о смерти стали все чаще появляться в моей голове. Ник Ник как будто чувствовал это. Стал регулярно звонить и спрашивать, как у меня дела. Рассказывал какие– то личные истории работников, которых я знаю, спрашивал, что мне нужно и даже порывался приехать. Всеми силами пытался вернуть меня к жизни. Про то как идут дела на заводе – умалчивал, а я и не спрашивала. Меня это больше не касается.

После сорока дней стало полегче. Я устала плакать, а может просто слезы закончились. Съездила в университет и перевелась на заочное. Оно дешевле. Этот год был полностью оплачен, но мне предстояло еще два. Встретилась со своими подружками, они искренне пытались мне посочувствовать, но обсуждение кто где провел зимние праздники было для них веселее, и я их не осуждаю. Их жизни не закончились два месяца назад. Я посидела для приличия час и сказала, что мне нужно бежать. В метро думала о том, что между нами теперь колоссальная социальная яма. Они обсуждают Сент– Барт на летние каникулы, я могу только рассказать, как срочно ищу работу.

После смерти отца, вскрылось все, что было от меня спрятано. Я думала, что потеряла только завод, но отец заложил все наше движимое и недвижимое имущество, чтобы поддержать производство на плаву. Все было кинуто на спасение завода, который отобрал Майер. Банки в первую же неделю после кончины подали в суд на компенсации и, естественно, выиграли тяжбы. У меня осталась только моя машина, которая была записана на мое имя. Жемчужная малышка, которую папа подарил на восемнадцатилетие. Пришлось попрощаться с ней на прошлой неделе, чтобы у меня были хоть какие– то деньги на питание и жилье.

Я обняла себя за плечи. В доме было зябко. Как быстро он остыл. Сегодня утром отключили свет и отопление. Еще месяц назад дом перешел банку за долги, но они не отключали тепло, чтобы дом не перемерз, а сегодня, видимо, по их мнению, пришла весна. Я должна съехать в течение двух недель и могу забрать с собой только личные вещи.

Я посмотрела на кекс, залитый воском свечи, которую я так и не задула, встала из– за стола и пошла спать.

Первым делом мне нужно найти квартиру и работу. За первый пункт я не переживала, а вот со вторым были большие проблемы. Я студентка без опыта, с распростертыми объятиями меня точно нигде не ждут. Может мне устроиться на наш завод? Там бы я могла работать на любой специальности так как знакома со всеми сферами. Хотелось бы посмотреть на лицо Майера в этот момент. Я зло засмеялась, а потом сжала челюсть до хруста. Ненавижу.

Я попыталась найти вакансию личного ассистента (побуду на побегушках, ничего страшного), но везде требуется опыт и наличие собственного автомобиля. Рассматривала такие варианты как администратор в салон красоты или медцентр. Так же думала про офисную работу, например помощником бухгалтера. Там требования не велики, сиди и забивай первичную документацию. Все эти вакансии подходили мне как неопытной студентке, но зарплата была катастрофически мала. А у меня больше нет мамы и папы, которые могут подкинуть деньжат, как большинству других молодых людей, и нет крыши над головой, которую так же обычно обеспечивают родители. Мне нужна работа, где хорошо платят.

Сидя с ноутбуком на кровати в своей комнате, я усердно перебирала все предложения на «HH». В глаза бросилась зарплата, которая меня бы более чем устроила. Официант? Это где у нас так официанты зарабатывают? Щёлкнув на объявление, я провалилась на страницу работодателя. Один из лучших ресторанов города расширяет штат. Я знаю это заведение, была там пару раз, место действительно высокого уровня. Зарплата, как я и думала, указана с учетом чаевых и не является гарантированной, есть фиксированный оклад, и он такой же как в других ресторанах. Но я прекрасно знаю какой контингент туда ходит и знаю, какие чаевые оставляют эти люди. Пробежалась по требованиям. Чистоплотность, аккуратность, быстрая обучаемость, знание языков приветствуется, так как много иностранных туристов посещают это заведение. В целом, между строк я прочитала, что ищут красивых, молодых, обаятельных, услужливых и шустрых, чтобы являлись одной из визитных карточек ресторана. Прислуживать я не умела и не очень хотела, но у меня была одна замечательная черта, если мне что– то надо, а сейчас мне очень нужна большая зарплата, я подстроюсь под обстоятельства и буду делать, то что нужно. Если там действительно можно заработать такие деньги значит я буду приятно улыбаться и очень быстро уносить грязные тарелки. Плюс я очень хорошо владела английским языком благодаря лучшей частной школе, в которой я училась.

В ресторан меня взяли сразу. В чем я и не сомневалась. Внешностью и умом я всегда выделялась. И мой идеальный английский послужил жирным плюсом. Дальше, нашла небольшую квартиру-студию недалеко от работы и перевезла свои вещи.

Работать оказалось не сложно. Да, я уставала и ноги к вечеру гудели. Но заведение никогда не было загружено на сто процентов. Люди приходили отдохнуть и приятно провести время, поэтому спешки, беготни и аврала не возникало. Меня обожали деловые пузатые дядечки в костюмах, которые проводили у нас деловые обеды, а я обожала их, потому что за мою улыбку они мне очень щедро отстегивали. При этом все было культурно и без намека на пошлость, потому что контингент был интеллигентный и приятный. Я даже иногда шутила с ними, чтобы расслабить их забитый рабочими вопросами мозг. В коллектив тоже быстро влилась. Все были примерно на одной волне, молодые, неглупые, целеустремленные. А с одной девушкой мы даже очень сблизились. Так незаметно наступило лето.

Глава 6

Мира.

– Ира, мне завтра последний экзамен надо сдать, ну пожалуйстааа. – канючила я у подруги, зная, что уже немного обнаглела.

– Логинова, у тебя ни стыда, ни совести. Я вообще без выходных работаю! – Ира пробивала только что принятый заказ в R– Keeper.

– Все следующую неделю возьму на себя! А там как раз погода хорошаяяя. Съездишь на пляж. – продолжала я подмазываться.

– Лучше я домой съезжу, маме что– то поплохело. – потом повернулась ко мне лицом и закатив глаза, мол: «ну что с тобой делать?», кивнула. – Ладно. Но это в последний раз.

Я чмокнула ее в щеку и побежала в зал. Утром был зачет, поэтому я только пришла на смену. Столиков было занято немного, меньше половины. Бегло пробежала глазами по гостям, может кому– то что– то надо. Вдруг мое сердце застучало сильнее и лицо бросило в жар. Человек, которого я бы мечтала не видеть и не знать никогда в жизни. Ян Майер сидел за столом с каким– то мужчиной и внимательно слушал, как тот что– то торопливо ему рассказывал. Как всегда весь идеальный. Дорогой костюм, прекрасно сидящий на спортивном теле, волосы безупречно уложены, а осанка и стать сразу всем транслируют, что он лидер, перед которым желательно пресмыкаться. Мне хватило одного взгляда на этого человека, чтобы вспыхнуть как спичка. Я вспомнила отца в одном халате на снегу и ветру, и как он до срыва голоса орал на Майера пока тот равнодушно натягивал перчатки, вспомнила как папе стало плохо после ухода его адвокатов, и я в слезах умоляла его держаться до приезда реанимации пока он хрипел на моих руках. Отца больше нет, его детища нет и смысла моей жизни тоже нет. И все это из– за НЕГО. Человека, который как ни в чем не бывало сидит сейчас в одном из самых дорогих ресторанов страны, прекрасно выглядит и живет свою лучшую жизнь. Меня отвлек звон кружек сбоку, и я посмотрела на баристу. Парень за стойкой передавал Ире две чашки кофе, а она устраивала их на подносе.

– Ира, это кофе для тех мужчин? – я подошла к подруге и кивнула в сторону интересующего меня столика.

– Да.

– А давай я отнесу. Скажи кому какой?

Ира хмыкнула, но пропустила меня к подносу.

– Американо – красавчику, капучино – второму, с пузиком.

Я кивнула и обратилась к парню за барной стойкой.

– Вася, дай пару кубиков льда.

Он непонимающе посмотрел на меня, впрочем, как и Ира, но протянул лед на специальной лопатке. Я схватила пару кусочков и бросила их в черный кофе. У меня в голове возникла шальная идея, подпортить кое– кому настроение, но отвечать за нанесение ожогов я не хотела. Быстро взяла поднос со стойки и не обращая внимание на возмущенное шипение подруги за спиной направилась к мужчинам. Они даже не подняли головы, когда я подошла к ним вплотную. Первым поставила капучино. Пусть незнакомый мужчина насладится своим напитком и шоу. А американо я практически демонстративно вылила на белоснежное полотно рубашки Майера. Он рефлекторно откинулся на спинку стула расставляя руки в стороны и под его весом стул немного проехал по скользкому полу. Все вокруг замерли.

Ян очень медленно поднял на меня, пылающий яростью взгляд.

– Ох, как же так. Приношу свои извинения. – Я зажала поднос подмышкой и приложила обе ладони к щекам. При этом очень плохо отыгрывая сожаление я хлопала невинно ресницами. Мне было весело и мои глаза это выдавали.

– Мира? – его взгляд на секунду смягчился, но услышав мое издевательское извинение он опять сжал челюсти и свел брови на переносице.

– Давайте я принесу вам влажное полотенце. – произнесла я с приторной улыбкой, предвкушая как идеальный Майер трет грязное пятно на своей рубашке. Но не успела даже развернутся.

– А давай– ка мы сделаем по– другому. – Он поймал меня за запястье, резко встал, с шумом отодвинув стул и потащил в сторону уборных.

Все что я успела заметить это огромные испуганные глаза Иры и Вани.

Ян резко распахнул дверь первой попавшейся уборной и впихнул меня внутрь. Я остановилась на середине просторного помещения и развернулась в тот момент, когда он закрывал замок на два оборота. Потом он резко сдернул пиджак со своих плеч, кинул его на закрытый унитаз и стал расстёгивать пуговицы на груди.

– Ч– что ты делаешь? – я попятилась назад и уперлась в раковину вцепившись в нее руками за спиной. Я как заторможенная смотрела на его пальцы, которые уже расстегнули манжеты и теперь выдергивали рубашку из брюк. Мамочки, кто– то же должен меня спасти, может закричать? Он делал все очень быстро, рваными четкими движениями. В каждом жесте сквозило раздражение. Сняв сорочку, он бросил ее в меня, но я успела поймать, меня обдало запахом мужчины, терпкого парфюма и кофе.

– Застирай. Быстро. – Скомандовал он.

Я возмущенно уставилась на мужчину напротив, собираясь послать его куда подальше, но вид обнаженного тела, да еще какого тела, лишил меня дара речи. Моментально стало жарко и мои щеки порозовели. В горле пересохло. Я нервно втянула воздух и опять почувствовала его запах. О, Боже, что со мной происходит?

Я прикусила губу, что не осталось незамеченным для Яна, потому что его глаза опустились на мой рот, и резко повернулась к раковине, чтобы не смотреть на него. Хотела поиздеваться над ним, а в итоге, это он издевается надо мной. Я намочила залитую кофе полу рубашки и нанесла немного жидкого мыла. Отстирывалось плохо. Можно было бы предложить ему оплатить новую сорочку и не унижаться, но сейчас это обошлось бы мне в ползарплаты, я прекрасно знала этот бренд.

Он подошел сбоку и оперся плечом о стену сложив руки на груди. Даже боковым зрением было заметно как надулись мышцы на руках и груди в этой позе. Мне стало жарко то ли от стирки и горячей воды, то ли от прожигающего взгляда Майера.

– Зачем ты это сделала? – голос был уже не такой агрессивный как пару минут назад.

– Захотела и сделала. – я пожала плечами.

– Теперь довольна результатом?

– Нет, не довольна! – я отжала мокрую часть рубашки и встряхнула ее так, чтобы брызги попали на него. Ян поморщился и отступил на шаг. Автоматическая сушка для рук висела за его спиной и мне пришлось обойти Майера, чтобы посушить рубашку, при этом мои глаза предательски скользнули по гладкому торсу и прессу.

Мне потребовалось еще пару минут чтобы посушить рубашку, благо она была из тонкого хлопка. И все эти минуты мой затылок жгло от взгляда Яна.

– Застегнешь сам или тоже помочь? – я кинула ему рубашку и повернулась к выходу. Но только я схватилась за ручку как Ян уперся ладонью в дверь, не позволяя мне открыть.

– Мира, тебе нужна помощь? Деньги? Где ты живешь? – я посмотрела на него как на дурака, пару раз хлопнула ресницами, а потом истерично рассмеялась. Я так долго хохотала, что он успел надеть рубашку и застегнуть почти все пуговицы. Все это время он не сводил с меня взгляд.

– Когда ты разорял моего отца, тебя не волновало, где и на что я буду жить? – чересчур весело спросила я. Ян поморщился на это фразе, но спорить не стал.

– Выпусти меня! – было невыносимо находится с ним в одном помещении. – И сделай, одолжение, больше не приходи сюда.

Я вышла первая, он сразу за мной. Ира стояла недалеко от двери, я взглядом показала, что ничего страшного не произошло. Жива. Майер вернулся к своему собеседнику, который с интересом проводил меня взглядом. А я ушла в подсобку перевести дух.

Глава 7

Мира.

– Мира, тебя там мужчина спрашивает за столиком в углу. – Катя торопливо забрала тарелку с десертом, и исчезла. Я вышла в зал и увидела мужчину, с которым здесь был Ян два дня назад. Странно, что ему от меня нужно?

– Добрый день, вы хотели, чтобы я вас обслужила? – Я вежливо улыбнулась.

– Добрый день, Мира. Меня зовут Михаил и я хотел бы с тобой поговорить.

Мужчине, на вид, было лет пятьдесят. Полноватый. В темных волосах уже виднелась седина. Глаза светлые, почти прозрачные, хитрые. Судя по костюму и часам, уровень персоны не меньше Майера.

– Слушаю вас. – дежурная улыбка уже приросла к моему рту.

– А можем мы это сделать, когда у тебя закончится смена? – и увидев изменения в моем лице, поторопился оправдаться. – Я уверяю, дело, которое я хочу предложить может тебя очень заинтересовать и это никак не касается ничего такого, о чем ты подумала.

Очень хотелось отказать этому странному мужчине, но любопытство взяло верх.

– Ну хорошо, давайте завтра, перед сменой. В 11.00. В соседнем здании есть кофейня с ярко– розовой вывеской, мимо не пройдете. У меня будет тридцать минут.

– До завтра. – он довольно кивнул.

Я подходила к кофейне и размышляла, о том, что друг Майера, наверняка, послан им самим чтобы выведать как у меня дела. Видимо этого дьявола немного замучила совесть, когда он увидел меня в костюме официантки.

Михаил уже ожидал меня за столиком. Я поздоровалась, стянула сумку с плеча, и села напротив.

– Здравствуй, Мира. Закажешь что– то? – он прокатил меню по столу в мою сторону, тут и официантка подошла.

– Мне только воды. – я добродушно улыбнулась коллеге.

– Я слушаю вас, о чем вы хотели поговорить? – я вернула все внимание на мужчину. Пусть быстрее выкладывает, что у него за дело, рассиживаться с ним не хотелось.

– Ты же дочь Виктора Логинова?

Я удивилась. Не помню его в рядах приятелей моего отца.

– Да. – недоверчиво сузила глаза.

– Прими мои соболезнования.

Я кивнула, и он продолжил.

– Я наслышан о том, что произошло с твоим отцом и о том, что Ян Майер завладел вашим заводом. Если не ошибаюсь, это и стало причиной ухудшения здоровья Виктора, да? – я молчала, не понимая к чему ведет этот человек. – Я знал его не близко, но знал. Мы часто виделись у общих знакомых. Прекрасный был человек. Всеми уважаемый. Столько сил и лет потратил чтобы поднять такую махину, а какой– то щегол обскакал его и обвел вокруг пальца.

– Я думала вы друг Майера.

– Друг? Что ты! У Майера нет друзей. Он может приблизить к себе кого– то только чтобы использовать с пользой. А потом пережует и выплюнет за ненадобностью.

– Кхм. – я прокашлялась. – Так, а я здесь при чем? Зачем вы меня позвали?

– Ты знаешь, что твой отец не единственный, с кем он провернул такую схему и отжал бизнес?