Электра. Город молний

– Да ты у нас прирожденный падальщик. Такие детали подмечаешь. Не думал сменить профессию?

– Не смешно. – Тимми натянуто улыбнулся, но быстро стал серьезным: – Давай свой браслет. Посмотрю, что можно сделать.

Я послушно стянула браслет.

Тимми принялся работать отверткой.

В возникшей тишине сквозило неловкостью.

Несправедливо – хранить тайну одного друга и лгать другому. Точнее, недоговаривать. Но разве это не одно и то же? Айка догадывалась. Тоже неглупая. Даже пару раз говорила, что Тимми порой странно на нее смотрит. Я отмалчивалась и пожирала себя изнутри. Поклялась Тимми, что не расскажу о его чувствах. Каждый раз замечая грусть в глазах друга, мое сердце неприятно сжималось.

– Ладно. Прости.

– Что она в нем нашла?

– Может, он дерзкий болван? Такие часто нравятся девчонкам. Еще немного красивый.

Тимми оторвался от работы и произнес с раздражением:

– Немного красивый? Ты издеваешься? Да?

– Ты знаешь, какой вкус у Айвори. Она не западает на умных мальчиков.

– Знаю.

Я смотрела, как Тимми возится с браслетом, а потом придвинулась ближе и остановила нервное движение его пальцев:

– Но, может, ей понравится целеустремленный, заботливый и гениальный?

Тимми закатил глаза и мягко убрал мою ладонь.

– Да, брось! Когда ты собираешься ей сказать?

– Никогда. Я ей не подхожу.

– Боги молний! Мужчины все одинаковые! Один никогда не женится, второй никогда не скажет.

Я взяла со стола странную железную штуку и стала вертеть в руках.

– Эй! Положи на место! – Тимми выхватил ее и вернул на подставку, – Это прототип усилителя для сферы. Пока недоделал.

– Интересно. И что он умеет?

– Будет ловить заряд в два раза больше. Еще думаю, получится усилить щит.

– Тимми! – я схватила его за плечи и развернула к себе, – Это же круто, псы тебя раздери!

Тим поморщился и аккуратно убрал мои руки.

– Будет круто, если у меня получится закончить.

– Ты поэтому про щит спрашивал? Что нужно, чтобы ты доделал?

– Нужны настоящие перчатки охотников.

– А мои? Те, что я тебе дала?

Тимми отъехал на стуле в сторону. Открыл ящик и достал перчатки.

– Я бы мог разобраться. Но ты запретила использовать щит. Да и не уверен, что после твои перчатки выживут. Прости, Райя. Но это рухлядь.

– В смысле? Щит не работает?

– Почему. Работает. Но как в наших браслетах только один раз. Перчатками активно пользовался бывший владелец. Они давно свое отслужили. И я надеюсь, на отборочных щит тебе не пригодиться дважды.

На этих словах комок из нервов застрял в горле. Я попыталась его проглотить, но горло продолжало сжиматься. Перчатки, которые я достала с таким трудом, оказались одноразовыми.

– Я подтянул крепления сферы и зарядил их.

– Зарядил? Откуда ты взял амперы? Я бы сама сделала. – Я взяла перчатки и стала разглядывать шлейки, которые держали шар. Потом до меня дошло: – Использовал амперы, что я отдала тебе?

Тимми уже отвернулся и продолжил колдовать над браслетом.

– Тим, я же подарила их тебе.

– А я подарил тебе обратно. Прости еще раз за Айкера. Чувствовал себя жутко виноватым после всего.

– Псы его догонят. Вот увидишь.

– Какая же ты кровожадная, Райя. Вот кому стоит подумать о смене профессии. Уверена, что способна соблюдать Кодекс?

Тимми слишком хорошо меня знал. Готова ли я отказаться от своих принципов, чтобы стать охотником? Смогу ли строго следовать правилам, подчиняться лидеру отряда, жить одним днем? Я тряхнула головой, чтобы отогнать навязчивые вопросы, на которые не могла ответить однозначно.

Перчатка идеально обтянула ладонь. Кожа приятно холодила. Я сжала кулак и нажала на кнопку. Сфера мягко опустилась в ладонь. Внутри вспыхнул электрический разряд.

– Говоришь, щит сработает один раз?

Тимми не поворачивая головы, кивнул.

– Криону придется найти способ оживлять трупы, если вы меня подведете. – Обратилась я к перчаткам, разглядывая их ребристую поверхность.

Нажала на кнопку снова, и сфера погасла.

– Уверена, что Айкер поможет? – отозвался Тимми.

– Я быстрее поверю падальщику, чем коменданту.

– Готово.

Тимми протянул браслет, и его лицо озарила улыбка.

– Неужели получилось?

– Даже лучше. Можешь зарядить его. Щит больше не сработает, но браслет все еще сделает тебя невидимкой.

– Как?

– Использовал ворталит для сердцевины накопителя.

Я несколько секунд ошарашенно пялилась на Тимми. Стянула перчатку и надела браслет. Нажала кнопку. Зеленый огонек вспыхнул.

– Это невозможно, Тим. Ворталит не раздобыть в Тандерфолле. Где ты его взял? Не поверю, что ты проник в инженерный цех.

Тимми странно замялся. Отвернулся и стал переставлять предметы на столе.

– Тим! – я вцепилась в него взглядом, – Где ты взял ворталит?

Он поджал губы. Собирался соврать.

– У тебя свои источники на черном рынке, – сказал он сухо. – У меня свои. Я починил твой браслет. Могла бы спасибо сказать.

– Спасибо, конечно. Я просто в шоке. Ворталит не достать уже много лет.

– А я достал.

Добивать Тимми вопросами было бесполезно. Он решил молчать, пусть так и будет. Если ворталит появился на черном рынке, я об этом узнаю. Такая новость не останется без внимания падальщиков.

Ворталит – редкий металл со свойствами, которые делали его незаменимым в нашем мире. На уроках истории рассказывали, что металл открыли за несколько лет до прихода молний. Добывал его один шахтерский город в горах, который был разрушен грозовой бурей. Часть запасов ворталита прибыла в Тандерфолл с инженерами и военными через год после начала катастрофы. Пока у нас есть ворталит – браслеты, накопители, громоотводы, защитная сеть на стенах, перчатки охотников работали. Больше простым жителям знать не нужно. Еще до моего рождения ворталитом торговали в открытую, но власть города быстро прикрыла эту деятельность. Конфисковала металл у торговцев, и теперь только инженерный цех имел к нему доступ. Все понимали, что запасы не бесконечны. Но предыдущий командор убеждал, что волноваться не о чем, и они контролируют ситуацию.

– Тимми – ты гений. Я уже говорила?

– Много раз.

Тим в сомнения пожевал губу и спросил:

– Волнуешься перед отборочными?

– До смерти.

Я могла говорить с Тимми начистоту. Он и Айка – люди, которым я доверяла свои мысли и переживания такими как есть.

– Снятся кошмары, что я не справилась. Или что отец вернулся раньше и запер дома.

– Все получится. Я не знаю человека смелее тебя. Ты мальчишку спасла сегодня. Хочешь рассказать?

Я рассказала. Но не так, как бы сделала несколькими часами ранее, если бы говорила с Киром. Я вылила на Тимми весь страх и отчаяние, которые наполнили меня в момент, когда мальчишка замер посередине улицы. Его изуродованные волдырями руки отпечатались в сознании. Мысль, что Альт мог сгореть, терзала душу. После смерти мамы я видела трупы. Но никто больше не погибал на моих глазах. Я боялась момента, когда придется пережить подобное вновь. Кир был прав. Смерть неизбежно случится. Если не моя, то того, кто будет рядом. Охотники и долгая жизнь – редкие спутники друг для друга.

– Я бы хотел быть хоть каплю таким, как ты. Чтобы уйти за стены вместе с тобой и Айвори. Хотел бы защитить ее там.

– Эй! – Я положила руку на плечо Тимми и почувствовала под тканью его рубашки напряженные мышцы и острые кости, – Айвори хорошо подготовилась к отборочным. Обещаю, что буду за ней приглядывать.

– А кто будет приглядывать за тобой? И если вы попадете в разные отряды?

– Мы что-нибудь придумаем. Попробую договориться с Айкером. Раз он хочет, чтобы я на него работала, пусть и мои условия выполнит.

Лицо Тимми так и не просветлело. Он снял защитные очки и потер глаза пальцами. Брови собрались на переносице в грозовую тучу. Тим снова зажевал губу.

– Тим, я сейчас сделаю то, что противоречит Кодексу гнева. – Я на секунду замолчала, чтобы собраться. – Я обещаю защитить Айку. Я быстрее сама умру, чем допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.

– Я читал, что мозг выделяет те же химикаты, когда рядом кто-то дорогой, как при настоящей зависимости, – сказал Тимми, глядя в сторону. – Дофамин, серотонин, все это. Мы привыкаем к людям, как к дыханию или свету. – Он тихо усмехнулся. – Думаю, я просто зависим от Айки. И это уже не исправить.

– Ты ее любишь, Тим. И это замечательное чувство.

Я потянулась к ладони Тимми, и наши пальцы переплелись. Он сжал мою ладонь в ответ. Тогда я добавила, больше успокаивая себя, чем Тимми:

– Вот увидишь, все будет хорошо. Я буду очень стараться.

Тимми отвлекся и потянулся к контейнеру с едой.

– Что шеф приготовил сегодня?

– Тушеные овощи по фирменному рецепту семьи Морган.

Тимми открыл крышку и глубоко втянул воздух.

– Вот бы мне такого брата.

– Прости. Кир произведен в единственном экземпляре.

Уголки губ Тимми дрогнули в улыбке. Он взял вилку и положил кусочек в рот. По лицу прокатилась блаженная волна, и он замычал от удовольствия.

Я оперлась подбородком на руку и наблюдала, как Тим уплетает рагу. Аппетит у него был что надо. Только следить за тем, чтобы Тим регулярно питался, будет некому, когда мы с Айком уйдем. Тимми днями и ночами пропадал в мастерской и забывал, что у организма существуют естественные потребности в сне и еде.

– Если ты угробишь моего друга, пока меня не будет, я нашлю на тебя огненных псов.

Тимми закашлял. А я похлопала его по спине.

– Умеешь ты испортить аппетит, Райя.

– Пообещай, что будешь о себе заботиться. Тандерфоллу нужны твои мозги.

Тимми смущенно улыбнулся и продолжил есть.

Еще час мы провели в разговорах о предстоящем отборочном туре. Все, что мне удалось выяснить у Кира и тех, кто проходил экзамен, не вызывало страха.

В прошлом году новобранцев отправили собирать искры. Крошечные разряды, которые оставались от молний. Такие я ловила не раз. Они вспыхивали и быстро гасли, не успевая даже напугать. Главное, найти лунку, точно выставить накопитель или вовремя перехватить заряд перчатками, когда молния била в землю. Максимум, чем это грозило – пара обугленных пятен на рукаве.

Когда отбор проходил Кир, они ловили светлячков. Тогда набор новобранцев был сильнее. Почти все дети охотников. Шаровые я тоже ловила. Чуть сложнее, но при должной подготовке справишься.

Я была уверена, что тех, кто учился в подготовительной школе вместе со мной, не отправят за шаровыми. В этом году все могло быть иначе. Состав потока был смешанным. Среди нас было несколько медиков, включая Айку, и тех, кто претендовал на должность следопытов. По сути, падальщики, но официально их так не называли. Падальщики нарушили Кодекс, когда связались с собирателями гнева и стали помогать местным выходить за стены и ловить молнии. Должность переименовали, но смысл ее в отряде охотников не поменялся. Были и добровольцы из горожан. Детей охотников – всего трое, включая меня.

На отборочные должны были отправиться двадцать шесть человек, если никто не струсит до начала. А такие случаи тоже бывали. И вполне понятно, почему некоторые отказывались. Выйти за стены, лишиться защиты и остаться один на один с миром молний – удовольствие сомнительное.

У организаторов не было цели спалить нас. К молодым людям, как ресурсу, поддерживающему город на плаву, они относились бережно, насколько это возможно.

Для меня же искры и светлячки были детской игрой. Я не боялась ни зарядов, ни физических испытаний. Тренировки в зале Тора и с братом, участие в подпольных боях на зарядах, вылазки за стены сделали свое дело. Я легко выходила победителем из учебных спаррингов с горожанами или медиками. С сыновьями охотников было сложнее. Они били сильнее, а я брала скоростью и ростом. В ближнем бою без перчаток почти всегда проигрывала. После пары встреч с матом научилась хотя бы падать правильно.

Я трезво оценивала свои пределы и понимала, где могу провалиться. Обещание Айкера помочь, только сильнее подстегивало желание доказать, что справлюсь сама. То, что я связала себя обязательствами, оставляло неприятный осадок.

Но вместе с уверенностью жило и чувство вины. Совесть зудела, как заживающий ожог на ладони, напоминая о том, на что я согласилась. Если охотники узнают, что я нарушила Кодекс еще до вступления в отряд, то живой меня не оставят.

И когда боги молний решат покарать меня за предательство, то я знала, кого потащу с собой.

Домой я брела с удивительным ощущением легкости. От цели, к которой я шла пять лет, меня отделяла всего одна ночь.

Пальцы гоняли в кармане винтик. Я утащила его со стола Тимми, как напоминание о данном другу обещании.

Глава 11. День отбора

Утром я еще раз проверила рюкзак, который собрала для отборочного тура. Достала куртку, надела перчатки охотника и несколько минут рассматривала себя в зеркале. Та, кто смотрела на меня из отражения, выглядела замечательно. Я улыбнулась, стянула куртку и пошла завтракать. Кир уехал рано утром. Я слышала, как он гремел посудой на кухне. На столе меня ждала тарелка, накрытая полотенцем, а под ним два еще теплых бутерброда. Рядом лежала записка:

«Помой посуду. Люблю тебя, мышка-малышка. Кир».

Меня грела мысль, что скоро мы с Киром будем пересекаться чаще.

Я присела на подоконник и откусила бутерброд. За окном моросил дождь. Грозовые облака сомкнули свои ряды и нависли над городом. Несколько молний вспыхнули над крышами домов. Громоотводы тут же их поглотили. Сирена молчала и этим подтверждала, что уровень опасности низкий. Но люди все равно медленно исчезали с улиц.

Я все-таки помыла посуду, хотя терпеть не могла это занятие. Но сегодня у меня было отличное настроение, что даже ненавистные дела я выполняла с улыбкой на лице.

Долгие пять лет я жила и работала, чтобы этот день настал.

Перед выходом заплела волосы в косу и натянула шапку, потому что куртка охотника капюшона не предполагала, а дождь не прекратился. Еще раз подмигнула своему отражению в зеркале и отправилась в школу, где проходила подготовительные курсы.

Школа находилась в старом административном корпусе, пережившем, кажется, все возможные катастрофы. Снаружи фасад треснул у самого фундамента, штукатурка осыпалась, а окна держались на честном слове. Вывеску когда-то сорвало ветром, и теперь на стене остались лишь ржавые крепления.

Но внутри все было по-другому. Новый ремонт и технически оснащенные классы.

В центральном зале располагались тренировочные ринги. Здесь мы до изнеможения отрабатывали приемы в спаррингах. За рингами тянулась полоса препятствий: бетонные барьеры, тоннели, стальные решетки под напряжением. Если не успел проскочить, то получал небольшой разряд. Нас приучали к ощущению электричества на теле, чтобы мы не реагировали на слабые заряды. Тренер каждый раз повторял: «Охотник – порождение молнии. Электричество должно стать частью вашей сущности».

В боковом крыле находился зал для работы с электроразрядами. Помещение, обтянутое защитной сеткой, было разделено на секции. Там мы учились управлять перчатками. Пока тренировочными, с ограничителем мощности. Но даже они могли прожечь насквозь пластиковый манекен, если приложить чуть больше усилий. Стены испещрили черные следы ожогов, которые оставляли новобранцы.

А за всем этим располагался лекционный зал. Ряды сидений, тусклые лампы, и старый проектор, который зависал на каждом третьем кадре. Мы изучали классы молний, их характеристики, уровень угрозы и поведение. Также прошли базовую медицинскую подготовку, научились работать с картами местности. Новобранцы, кто претендовал на роль медиков и следопытов, посещали углубленные курсы по некоторым темам. Будущие охотники проводили больше времени на физических тренировках. Владение перчатками должны были освоить все. За стенами молниям неважно, какая роль тебе отведена в отряде охотников. Ты должен позаботиться не только о своем выживании, а также при необходимости прийти на помощь любому члену своего отряда.

Коридоры пустовали. Только мои шаги отдавались эхом. Я уже подумала, что опоздала, когда впереди донесся гул голосов. Стоило толкнуть тяжелую дверь, как меня обдало волной шума и горячего воздуха.

Лекционный зал был набит людьми. Охотники в черной форме стояли вдоль стен, переговариваясь между собой. Я заметила знакомые лица из отряда Дрейка и узнала тех, кто часто бывал в баре Сора. Илиана и Дэрила не было, зато теперь я знала имена остальных из его команды: Сиера, Шторм и Мур. Сиера первой заметила меня. Она вскинула бровь и неожиданно подмигнула. Шторм, видимо, уловил ее взгляд. Обернулся и тоже посмотрел на меня. В его глазах мелькнула вспышка раздражения. Видимо, Шторм все еще злился на меня за настойку. Он опустил руки и дернулся в мою сторону, но Мур едва заметно удержал его за плечо и что-то сказал.

Совесть неприятно ужалила под ребрами. Не хотела бы я остаться наедине с этим охотником. Такая гора мускулов легко размажет меня по стенке.

Я отвела взгляд и пошла к стульям, где расположились новобранцы. Айки пока не было, но я все равно решила разместиться около медиков. Эти ребята внушали чувство спокойствия, и на лекциях я всегда подсаживалась к ним.

На заднем ряду устроились Рой и Бут – дети охотников.

Рой сидел развалившись и закинув руки за спинки соседних стульев. Самоуверенная улыбка скользнула по его лицу, когда наши взгляды пересеклись. Рядом с ним находился Бут. Он вел себя скромнее, но копировал каждое движение друга. Парни были неразлучной парочкой и вели себя так, словно место среди охотников уже у них в кармане.

– Морган! Все-таки пришла. Я уже решил, что ты одумалась после последней тренировки. – Усмехнулся Рой.

По телу пробежала фантомная боль. В последнем спарринге с Роем мне здорово досталось. Огромный желтый синяк под ребрами до сих пор не сошел.

– Отвали, Рой! – бросила я, сбрасывая с плеча рюкзак.

– Следи за языком. За такие словечки тебя скоро научат отвечать.

– Как рука? Надеюсь, она тебе не пригодится на отборочных.

Рой выпрямился и поправил шапку. Он никогда ее не снимал, даже в помещении. Желваки заходили на его лице. Я почти услышала, как скрипнули его зубы. Во время спарринга я использовала запрещенный прием и ударила Роя в плечевой нерв. Коротко и точно, как учил Кир.

Рой после валялся на полу, сжимая онемевшее плечо, а я стояла над ним и старалась сдержать улыбку. Тренер отчитал меня и отстранил от занятия.

– Хочешь совет, Морган? Бесплатный. – Рой чуть подался вперед, понижая голос. – Тебе не место за стенами. Фартук домохозяйки на голое тело тебе подойдет больше.

– Фантазируешь обо мне по ночам?

Улыбка сползла с лица Роя.

– Осторожней, Морган. Я могу и проверить, кто из нас…

– Меньше компенсирует, да? – перебила я, опираясь на спинку стула. – Говорят, качки всегда пытаются что-то доказать. Например, качают мышцы, потому что там не выросло.

Я перевела взгляд на область между ног Роя.

Его челюсть напряглась. Бут тихо хмыкнул, но, поймав взгляд Роя, тут же уставился в пол.

– Посмотрим, сколько эта дерзость продержится за стеной. Ну или подождем, когда папочка все узнает. – Процедил Рой.

– Дольше, чем твоя самоуверенность, – бросила я и отвернулась.

С Роем мы не поладили после первой тренировки, на которой я обошла его по количеству успешно пораженных мишеней. Рой и Бут были в курсе, что отец не позволил бы мне учиться. Все в школе знали. Только запретить не могли. По законам Тандерфолла в двадцать лет ты можешь делать со своей жизнью что угодно. Даже выйти за стены и броситься в объятия молниям. Хотя власти сначала попробуют тебя отговорить или запрут на время в лечебнице.

Добровольцы из горожан зашли в зал одной группой. Среди них я сразу заметила Айку. Она помахала рукой и, лавируя между людьми, добралась до меня.

– Привет, народ! – Айка одарила всех фирменной улыбкой.

Ее будущие коллеги-медики сразу оживились. У них была какая-то своя традиция – при встрече непременно обниматься. Теперь две девушки и парень поднялись и по очереди заключили Айку в объятия. Закончив ритуал, Айка села рядом и принялась бегать глазами по залу.

– Не верится, что мы дошли до этого дня. – Выдохнула она.

Людей становилось все больше. Охотники перемешались с новыми лицами и нашими тренерами.

Я проследила, куда направлен взгляд Айки, и сказала:

– Его здесь нет.

– Кого? – слишком быстро отозвалась она.

– Не делай вид, что не поняла.

Айка закусила губу и посмотрела на меня.

– Так заметно, да?

– Ты сейчас сожрешь их глазами. Малыши Дрейка уже пялятся на нас.

Сиера и Мур действительно уставились в нашу сторону. По выражениям лиц было понятно, кто именно стал центром их внимания.

– Черт! – Айка сползла вниз по стулу, прикрываясь рюкзаком. – Теперь подумают, что я правда влюбилась.

– А это не так?

– Не знаю. Мы просто поболтали немного.

Я развернулась к подруге и выразительно подняла бровь. Айка сдалась.

– Он приходил вчера в бар. Мы поговорили. Так. Ни о чем.

– Айка?

– Да не было ничего. Честно! – она обреченно вздохнула и отпустила рюкзак на пол, – Я все понимаю, Райя. Он охотник. Живет одним днем. Но… Боги молний! Дэрил такой сексуальный в этой своей черной форме.

– Влюбилась. – констатировала я.

Она улыбнулась виновато, а у меня неприятно кольнуло внутри.

Тимми оказался прав. Имя охотника Айка произнесла с особой интонацией, будто пробовала его на вкус.

– Все пройдет, – пробормотала Айка. – После отборочных мне будет не до романтики.

– Ага. Ведь мы попадем в самое ее сердце, где охотники на каждом шагу.

Айка закусила губу.

– Твой тоже там будет.

– Он не мой. – раздраженно бросила я.

Илиан Дрейк – просто задание. Просто охотник. Просто… слишком четкий образ в голове.

Я хотела рассказать Айке, как он спас меня, но вовремя прикусила язык. Серые глаза и без того слишком часто всплывали в памяти.

Мне нужно было оставаться хладнокровной. Но почему-то каждый раз, стоило подумать об охотнике, внутри будто вспыхивала молния. Я убеждала себя, что так проявляются зарождающиеся искры ненависти. Потому что если трезво оценить, то мне не за что ненавидеть Илиана. Пока.

Движение в зале прекратилось, и когда я выплыла из своих мыслей, увидела, что охотники ровным рядом выстроились вдоль стен. Посередине у стола преподавателя стояли трое.

Колтон – наш главный тренер. Высокий, с сединой на висках и вечной складкой между бровями. Его взгляд умел прожигать насквозь, а спина всегда оставалась идеально прямой.

Рядом стоял мужчина в черной форме. Военная выправка читалась в том, как он заложил руки за спину. Его лицо одолело время, и складки неровными бороздами пересекали высокий лоб. Над левым глазом не было брови, но виднелся шрам от ожога.

Колтон окинул нас взглядом, и его хрипловатый голос разнесся по залу:

– Приветствую вас, новобранцы.

Стулья заскрипели по полу, и мы поднялись с мест. Вытянули руки вдоль тела и устремили взгляды прямо перед собой.

Колтон одобрительно кивнул и продолжил:

– Пусть псы убегают в страхе, когда встретятся с охотниками!

– Мы ярость небес! – хором ответили мы.

– Вольно!

Мы сели обратно.

– Новобранцы! Пришел день, когда вы отправитесь за стены, чтобы показать миру молний, на что способны охотники. Каждый из вас сделал выбор. Не самый легкий и точно не самый безопасный. Быть охотником – значит смотреть в лицо буре и не отводить взгляда. Мы не прячемся от молний. Мы встречаем их первыми. И иногда не возвращаемся. Я всегда говорил с вами честно. За стеной погибнут не все, но и не все вернутся. Вы знали это, когда шли сюда. Знали и все равно остались. Потому что внутри каждого из вас живет дух охотника. Пока хотя один из вас стоит на ногах – Тандерфолл жив.

Колтон сделал паузу, оглядывая нас.

– А теперь познакомьтесь с теми, кто примет вас в свои ряды.

Он кивнул мужчине рядом. Тот вышел вперед и заговорил глухим басом:

– Приветствую новобранцев! Обращаться ко мне можете – полковник Восс. С этого дня я отвечаю за ваше пребывание на базе охотников.

Я внимательнее присмотрелась к мужчине. Тот самый полковник, о котором ходили слухи. Он руководил базой охотников так долго, что никто не помнил, кто был до него. В лицо полковника я видела впервые.

В этот момент дверь в зал резко распахнулась и ударилась о стену.

Тишина накрыла помещение.

На пороге стояли двое. Промокшие до нитки, с волос стекали капли воды, оставляя темные пятна на полу.

Илиан и Дэрил.

Молния осветила окна в зале, и через несколько секунд прозвучал гром. Очень вовремя. Он будто подыгрывал охотникам и поддерживал их мрачный вид.

Дэрил первым пересек зал и занял место рядом с охотниками. Встал около Сиеры, которая ему улыбнулась.