Опасное лето

На свежем воздухе любая еда вкуснее. Необыкновенно здорово было наворачивать горячее картофельно-макаронное варево, с хрустом кусая злющую луковицу, от которой на глаза наворачивались слезы, и закусывать хлебом с кусочками жареного и отдающего дымом, сала. В костер закинули всю оставшуюся картошку, тщательно присыпав ее золой и углями.

От костра веяло жаром. Все согрелись, наелись, и Костик подумал, что поход – это здорово, даже не смотря на дождливую погоду. И, словно в ответ на его мысли, тучи разошлись, и сквозь них проглянуло солнце. Мальчишки сидели вокруг костра, щурились от дыма и клевали носами. Успокоился даже неугомонный и вечно голодный Будулай. Правда, ненадолго. Вскоре это ему наскучило, и он отправился рыскать по округе. Он бродил по полям пролесков, обрывал синие цветы и отправлял их в рот, объявив всем, что они не только очень вкусные, но и полезные. Остальные не разделяли его энтузиазма, хотя на всякий случай тоже попробовали нежные цветы на вкус. Ведь всегда есть шанс заблудиться в лесу. Тогда они будут знать, что кроме заячьей капусты в лесу есть еще что-то съедобное.

Артем сидел у костра и сушил мокрый ботинок. Ему тоже очень хотелось побегать по округе, но, брат строго-настрого запретил уходить далеко, пообещав привязать к дереву. Мысль о привязывании брата становилась уже немного навязчивой, и похоже впечатляла Илюху.

Вскоре подоспела картошка. Палочками ее выкапывали из костра. Не дожидаясь, пока она остынет, пацаны хватали пальцами, похожую на угольки картошку, разламывали пополам, посыпали солью и с удовольствием поедали. Костик разломил свою картофелину и лениво смотрел, как тают кристаллики соли и как от картофелины идет пар. От философских раздумий о картошке его оторвал вопль Артема.

Он все-таки ускользнул от всевидящего ока брата и теперь скакал в одном ботинке, пронзительно вереща и показывая рукой куда-то на другой берег. Мальчишки, привлеченные его криками, столпились вокруг, пытаясь рассмотреть, что он там увидел. Кто-то большой двигался по той стороне реки. Иногда в просветах между деревьями мелькала его темно-бурая шерсть. Зверь шел, не торопясь, и вдруг остановился как раз напротив того места, где застыли мальчишки. Всем это как-то сразу не понравилось. Воображение рисовало им свирепого хищника. Скрытый от их глаз кустами, он стоял и принюхивался. Его терзал голод, и запах добычи будоражил и побуждал начать охоту.

Всем сразу стало не по себе. Встал вопрос – сможет ли он перебраться через реку? Кто-то вслух озвучил мысль, что медведи прекрасно плавают, и переплыть через реку для них не представляет сложности. Возможно, это был и не медведь, но такая мысль, тем не менее, никому не понравилась. Не раздумывая ни минуты, мальчишки бросились собирать вещи. Потом, подхватив велосипеды, наперегонки помчались к дороге. Никто не хотел быть последним. Им казалось, что зверь уже перебрался через реку и гонится за ними. Эта мысль необычайно будоражила и придавала скорости.

Выскочив на дорогу, они запрыгнули на велосипеды и налегли на педали. Никогда никто из них еще не ездил так быстро. Костику казалось, что он уже слышит хриплое дыхание зверя за своей спиной. Ноги гудели, дышалось с трудом, но они продолжали нестись вперед. Костик отважился посмотреть назад и, внезапно, с ужасом осознал, что их стало меньше. Естественно, не хватало Илюхи с братом.

– Пацаны, подождите! – заорал Костик. – Илюха пропал!

Пришлось останавливаться. Все притормозили и стали думать, что же делать дальше. Будулай высказал мысль, что, возможно, их уже съели. Однако бросать братьев тоже было нехорошо. Возвращаться обратно никому особо не хотелось, объяснять тете Лиде, что ее сыновей съел неопознанный хищник, тоже. Пока они думали, что делать дальше, из-за поворота показался Илюха. Он отчаянно крутил педали. Артем сидел сзади, вертел головой и тихонько подвывал от страха, кулаком размазывая слезы по чумазой физиономии. Стало ясно, что никого пока не съели, да и гнаться за ними тоже никто не торопится. Видимо, опасность все-таки миновала.

Дальше решили не торопиться и поехали организованной толпой. По пути все наперебой обсуждали случившееся и вспоминали различные способы умерщвления медведей и других не менее кровожадных животных. Оказалось, что каждый из них знает не менее десяти способов, так что хорошо, что этот медведь, или кто он там, к ним не сунулся.

Домой пацаны возвращались победителями. История обросла небывалыми подробностями, и необходимо было срочно поведать ее всем ребятам во дворе. Однако триумф слегка был подпорчен Артемом. Оказалось, что в ходе поспешного бегства он потерял ботинок, тот самый, который так основательно сушили у костра и который он не успел как следует надеть. Почти у самого дома их настигли тревожные известия в виде девчонки с их двора. Она поведала, что Андрея по всему поселку ищет папа с ремнем, а Илюху искала мама с хворостиной. После им встретились старшие сестры Будулая, которые отобрали у него велосипед и погнали домой. Костику же сообщили, что его тоже искала мама, правда без какого-либо предмета экзекуции в руках.

Эта новость заставила Костика приуныть. Отсутствие тяжелого вооружения у мамы в руках еще ничего не означало. Думая о том, что лучше бы его съел медведь, Костик поплелся домой.

Глава 4.

Операция «Спасение»

Столь необычному беспокойству родителей имелось объяснение: в районе стали пропадать дети. Версий было много. Одни говорили, что это цыгане воруют детей, другие утверждали, что виноват медведь-людоед, которого рано разбудили, и теперь он стал охотиться на людей. А кто-то был уверен, что в районе завёлся маньяк-убийца. Слово «маньяк» было непонятным и новым, отчего вселяло в местных обывателей ещё больший страх. Как бы то ни было, ни одна из этих версий не могла восприниматься родителями спокойно, особенно с такими беспокойными отпрысками, которые вечно шлялись непонятно где.

На всякий случай Костик решил не рассказывать маме про медведя, которого они видели в лесу. Причём скорее даже ради своего спокойствия, чем маминого. Все участники похода подверглись дома разного рода экзекуциям, в зависимости от методов, применяемых родителями. Тем не менее теперь всем категорически запрещалось выходить за пределы городка. Хотя городом это место можно было назвать с натяжкой – скорее, посёлок городского типа. Что-то, что больше деревни, но до города ещё не доросло.

Шататься по посёлку было нестерпимо скучно. Но, в отличие от Ильи и Андрея, которых вообще не выпускали из дома, Костик мог перемещаться относительно свободно. Стало уже совсем тепло, вокруг всё зазеленело и зацвело. Мир радовался жизни. Костик с Вовкой за школой вяло пинали мяч о стенку спортзала. Игра называлась «Козёл». Каждый игрок по очереди бил ногой по мячу, тот отскакивал от стенки, и ход переходил к следующему участнику. Если же игрок по какой-то причине не успевал перехватить мяч, он зарабатывал штрафное очко. У спортзала играть было неинтересно: пинать мяч в полную силу мешали окна и злобный физрук. А в школьном дворе, где была широкая стенка, тем же самым занимались пацаны постарше, и Костика с Вовкой туда не пускали.

– Э, пацаны! Хотите конфету? – из окна на третьем этаже торчала конопатая физиономия Верхмана.

Костик с Вовкой бросили игру, подошли поближе и изобразили заинтересованность.

– Помогите мне вылезти, – Верхман наполовину высунулся из окна и хитро прищурил глаз. – А я вам конфету, шоколадную.

Костик с Вовкой переглянулись. Они понятия не имели, как достать Верхмана из окна и чем его не устраивали обычные способы покидания школы. Хотя вторая причина была понятна: у главного выхода, в школьном дворе, ошивались агрессивно настроенные старшаки, которые не упустят возможности лишний раз отпинать «бедного» еврея.

Пока Костик вспоминал, какие имеются способы доставания людей из окон, Вовка торговался с «бедным» евреем.

– Две шоколадных конфеты. Нас же двое, – Вовка показал рукой на Костика, словно подтверждая, что он человек и он тоже здесь.

– Две карамельки или одна шоколадная, – заявил Верхман.

– Не-е, только шоколадные. Две, – для верности Вовка показал Верхману два пальца.

Верхман пробурчал что-то насчёт того, что надо было сначала карамельки предложить, но согласился. Вовка было потребовал оплату вперёд, но тут Верхман упёрся: сначала спасение, потом конфеты.

Первая идея, которая возникла у Костика, – притащить верёвку. Хотя где её взять, он не представлял. Он также сомневался, что сможет докинуть её до третьего этажа, и то, что Верхман сможет по ней спуститься, тоже было весьма сомнительно. Тут Вовка вспомнил, что недавно видел, как Ванька с Шуриком из соседнего подъезда хотели сделать тарзанку, и верёвка у них определённо была.

Оставив Верхмана висеть в окне, Вовка с Костиком отправились на поиски означенных товарищей. Ванька с Шуриком скоро обнаружились, однако с верёвкой вышел облом. Шурик, почесав зад, сказал, что бельевая верёвка не выдержала даже его и оборвалась в самый неподходящий момент. Но подходящая верёвка есть у Карапета в гараже, Шурик сам видел.

Вся компания отправилась к Карапету. Шурик с Ванькой решили присоединиться к спасению, тем более делать было нечего, а шоколадные конфеты за спасение евреев дают редко. Костик с Вовкой были не против. Хотя Карапету сообща решили про конфеты не говорить, не то придётся брать и его в долю, а то и вовсе прожорливый Карапет заберёт всё себе.

Карапет был дома, но как раз собирался уходить. В руках он держал трёхлитровую банку с аквариумной рыбкой, которую собрался на что-то там обменять. С ним обнаружился Исай, ещё один пацан из старших. Костик не знал, можно ли ему доверять, и постарался изложить суть проблемы, избегая лишних подробностей. Карапет сказал, что верёвку он уже сменял на новый аквариум, но знает одно место, где можно взять то, что нужно. Не верёвку, но тоже надёжное средство.

«Одно место» оказалось стройкой, а то, что «не верёвка, но тоже надёжное», оказалось доской с прибитыми к ней рейками. Стройка была вялотекущей, то замораживалась, то вновь возобновлялась и, несмотря на вредного сторожа, часто использовалась всеми пацанами для своих игр и прочих мальчишеских потребностей.

Дальше возник вопрос – как это отсюда вынести? После предварительной разведки решили протащить доску через всё здание и выбросить с задней стороны, в окно второго этажа. Доска оказалась тяжеленная. Пока пацаны, пыхтя, пытались дотащить её до окна, явился Карапет. Теперь у него с собой была другая банка поменьше, наполненная подозрительной бурой субстанцией, которую Карапет именовал «ибакситка». Исай тоже был с ним. Вшестером процесс пошёл веселее. Доску, которую более опытный Карапет назвал сходней, выпихнули в окно. К радости всех собравшихся, она достала до земли, потом спружинила, на мгновение застыла вертикально в воздухе, и с ужасающим грохотом повалилась на асфальт.

Пацаны не стали ждать, пока сторож их всё-таки услышит. Они подхватили сходню и, насколько это возможно, стараясь не привлекать внимания, поволокли её к школе. Внимание они всё же привлекли. Братья Стрекаловские – старшие братья Андрюхи, который сидел под домашним арестом, – заинтересовались странной процессией, волокущей куда-то непонятную доску. Вскоре компания уже из восьми человек прибыла к месту, где томился несчастный Верхман.

Он по-прежнему маячил в окне в надежде на спасение и был немного ошарашен таким вниманием к своей особе. Очень скоро выявился некий просчёт – доска доставала только до второго этажа. На предложения спрыгнуть или повиснуть на руках Верхман ответил отказом. Тогда один из братьев Стрекаловских вспомнил, что у сторожа на той же стройке, за вагончиком, валяется лестница, которую оставили маляры. Идея была хорошей. Осталось только как-то умудриться утащить её прямо из-под носа у сторожа Веньки.

Вся честная компания отправилась обратно к вагончику сторожа. Верхману сказали никуда не уходить, не то будет хуже. Операция набирала обороты. Пока дошли обратно до стройки, народу ещё прибавилось, ведь если где-то собирается толпа, значит затевается что-то интересное.

– Пацаны, вы куда?

– За лестницей, Верхман с третьего этажа вылезать будет…

– Спорим, не вылезет…

– На что…

Костик подумал, что контроль над ситуацией стремительно уходит у них из рук. О первоначальном плане уже все забыли, и теперь, в любом случае, Верхман сможет покинуть школу только через окно.

Сторож Венька был на месте. Он слышал шум, устроенный похитителями, обошёл вверенный ему объект, никого не обнаружил, преисполнился подозрениями и вернулся к себе в вагончик. Кроме охоты на малолетних раздолбаев у Веньки было ещё одно хобби. Он любил вечерами сидеть в своём вагончике, выжигать на фанере разные фигурки, а потом выпиливать их лобзиком. И он очень не любил, когда его отрывали от этого занятия.

Тут же был составлен хитроумный план, как выманить Веньку из его убежища. Рядом с вагончиком на дереве висел щит с рубильником, от которого к вагончику шло электричество. Братья Стрекаловские, как главные разработчики плана, разделили всех присутствующих на две группы. Одна должна была отвлекать сторожа, вторая – похищать лестницу. Костик с Вовкой, как быстроногие, попали в первую группу.

Карапет первый подобрался к вагончику и опустил рубильник. В вагончике раздалось ворчание, из него вылез Венька. Карапет спрятался за вагончиком, остальные залегли за забором. Едва сторож зашёл внутрь, из-за вагончика, хихикая, выскочил Карапет и снова рубанул выключатель. Ворчание в вагончике переросло в сдержанный мат. В этот раз сторож выскочил гораздо проворнее. Отойдя на пару шагов от двери, Венька подозрительно осмотрел округу и снова скрылся в вагончике. Осторожный Карапет выждал некоторое время, а потом опять опустил рубильник. Дверь открылась от удара ногой изнутри, Венька с криком «Убью!» резво выскочил из вагончика. Тут, словно озарённый мыслью, он метнулся за вагончик, как раз туда, где прятался Карапет.

Карапет выскочил с другой стороны и побежал в сторону забора, где сидели остальные. Венька обежал вагончик и, увидев улепётывающего Карапета, рванул вслед за ним. По пути он подхватил с дороги камень и метнул в убегающую фигуру. Камень попал в центр мишени, то есть прямо Карапету в спину. Тот ойкнул, пригнулся и попытался бежать зигзагом, прижимая к животу заветную банку с «ибакситкой». Добежав до забора, Карапет, не задерживаясь, рванул дальше.

Костику пришла в голову здравая мысль – «а не пора ли сматываться?». И только он подумал, что пора, как понял, что такая мысль пришла в его голову с запозданием. Остальные уже неслись со всех ног в сторону стройки. Венька выскочил из-за забора и, увидев убегающую толпу, остановился. Он погрозил им вслед кулаком, пообещал всех поймать и поубивать и с тем вернулся в свой вагончик.

Через некоторое время все собрались обратно. Костик на этот раз держался немного позади. На всякий случай. Подходить близко никому не хотелось. Проблему решили братья Стрекаловские. Один из них запустил камнем, и тот грохнул по металлической обшивке вагончика. Тут же, как чёрт из табакерки, из вагончика выскочил Венька. Наверняка он всё это время ждал в засаде за дверью. Пацаны бросились врассыпную.

Костик и еще несколько человек побежали вокруг стройки. Мимо его головы просвистел обломок кирпича. На самом краю сознания вдруг появилась запоздалая мысль – а что было бы, если бы он попал? Додумать Костик не успел. Он увидел, как бегущий перед ним Шурик вдруг резко свернул и сиганул в какую-то дыру. Не раздумывая, Костик бросился следом.

Чудом не напоровшись на торчащую из бетонной стены арматуру, он проскользнул дальше, и через еще одну дыру они спрыгнули в некое полуподвальное помещение. Тут уже сидели Ванька и кто-то еще из пацанов. Через выходящее наружу окошко было видно, как мимо пробежал Исай. За ним, матерясь и тяжело отдуваясь, пронесся сторож. Все отпрянули от отверстия и затаились. Если Венька их здесь обнаружит, то бежать уже будет некуда.

Какое-то время они сидели, боясь даже пошевелиться. Вылезать было страшно. Им казалось, что взбешенный сторож стоит там, наверху, и тихо ждет, пока они вылезут, чтобы тут же учинить над ними жесточайшую расправу, на которую способен только очень хитрый и коварный враг. Все же, решившись, они выбрались из своего укрытия и короткими перебежками, выглядывая из-за каждого угла и поминутно оглядываясь, побежали к школе.

За школой собралась уже довольно значительная толпа. К прежним участникам операции примкнуло еще несколько сочувствующих и интересующихся. Верхман наполовину торчал из окна и руководил установкой спасательного оборудования. Лестница почти доставала до окна, но опасно прогибалась посередине. Чтобы до нее дотянуться, Верхману пришлось бы полностью вылезти из окна.

Наконец все было готово. Сначала из окна вылетела сумка Верхмана. Ее попытались поймать, но неудачно. Она брякнулась на газон, и из нее посыпалась всякая мелочь – карандаши, ручки, резинки, какие-то рисунки. Костик с Вовкой, который тоже оказался здесь, бросились подбирать верхмановское имущество и складывать обратно в сумку. Взяв один из рисунков, Костик вдруг восхищенно замер. На простом тетрадном листе в клетку цветными ручками был нарисован корабль – настоящий военный эсминец или крейсер. Костик видел нечто подобное на картинках в «Военно-морском альманахе», который любил листать в гостях у дяди. Ему всегда нравилось море и все, что было с ним связано. Он залюбовался рисунком и подумал, что непременно попросит Верхмана подарить его ему или нарисовать еще один. Хотя, конечно, вряд ли тот согласится…

Внезапно его раздумья прервал крик Вовки:

– Атас! Мотаем!

Он повернул голову и увидел сторожа Веньку, с утробным рыком выбегающего из-за угла. Особую грозность ему придавал черенок от лопаты, зажатый в руках. Весь народ, занятый спасением Верхмана, бросился врассыпную. Венька, недолго думая, метнул свою дубину прямо в толпу, надеясь нанести отступающим максимальный урон. Палка попала в Исая и срикошетила в пробегающего мимо Карапета. Тот споткнулся и растянулся на асфальте. В кармане что-то хрустнуло – это разбилась банка с ибакситкой, которую Карапет так бережно оберегал.

Подбежавший Венька сцапал Исая за шиворот и попытался ухватить за ногу уползающего Карапета. Но тут, чудом никого не задев, рядом с ужасающим грохотом рухнула лестница. Вслед за этим откуда-то сверху раздался вопль Верхмана.

Когда Венька выскочил из-за угла, Верхман только-только перелез через подоконник, и его нижняя половина свисала наружу – он ногами пытался нащупать верхнюю перекладину. Добровольные помощники, державшие лестницу, разбежались. Лестница стала съезжать в сторону и в итоге окончательно свалилась. Верхман остался висеть, вцепившись руками в жестяной подоконник и отчаянно пытаясь найти ногами хоть какую-то опору. От страха он взвыл не своим голосом, чем сам того не ведая, привлек внимание Веньки и спас Карапета от расправы.

Сторож, матерясь пуще прежнего, схватил лестницу и, пыхтя от натуги, принялся устанавливать ее обратно.

– Чего вылупился, сука?! Давай помогай! – крикнул он Исаю, добавив для верности подзатыльник.

Исай ринулся помогать. Вдвоем они установили лестницу, по которой, дрожа всеми конечностями, спустился Верхман. Озлобленный сторож в воспитательных целях наградил его еще одним подзатыльником, а потом заставил вместе с Исаем перетаскивать ценное имущество обратно на стройку.

Позже, сидя на лавочке в тени деревьев у себя во дворе, пацаны делились впечатлениями и обсуждали события этого вечера. Карапет сокрушался по поводу штанов, залитых ибакситкой и порванных на коленях. Родители еще не забыли прожженную куртку, и его снова ожидала взбучка. Вовка горевал по поводу конфет и размышлял, как их стрясти с Верхмана, который наверняка теперь пойдет в отказ.

А Костик сидел и думал о рисунке корабля. Он так и не успел положить его обратно в сумку, зажав листок в руке во время поспешного бегства. Теперь рисунок лежал у него под курткой, и он беспокоился, как бы случайно его не помять. Получается, что он его украл, и, как настоящий пионер, должен вернуть его Верхману. Но возвращать нарисованный кораблик очень не хотелось.

Формально, они ведь помогли Верхману, значит, Костик имеет право вместо обещанных конфет взять рисунок себе, а конфеты пусть забирает Вовка. Возможно, потом он отдаст рисунок… Хотя зачем? Верхман себе еще нарисует.

За деревьями раздались шаги. Все встрепенулись и приготовились снова спасаться бегством.

Из темноты вышел Ероха, одноклассник Карапета. Пряча в кулаке сигарету, он затянулся, выпустил струйку дыма. Весь такой небрежный и невозмутимый, он окинул взглядом всю компанию, посмотрел на Карапета и сказал:

– Слышь, Лех, Поляна пропал…

Глава 5.

Шалаш в лесу

Сегодня Костик проснулся сам, даже без помощи мамы и будильника. Он открыл глаза и увидел лучи солнца на обоях. В открытую форточку с улицы доносился оглушительный птичий щебет. Первый день лета, а значит, начались каникулы, и не нужно больше ходить в школу. Хотя… как это не нужно?

С тех пор как начали пропадать дети, учителя в преступном сговоре с родителями придумали создать летний лагерь. Так они решили контролировать все перемещения своих неугомонных чад. И теперь, вместо того чтобы весь день бегать где захочется, придется снова тащиться в школу и торчать там целый день. Причем эта несправедливость распространялась почему-то только на учеников младших классов.

Костику стало грустно. Им, конечно, обещали походы, поездки, разные игры и в целом расписывали жизнь как вполне неплохую. Некоторые мальчишки, вроде Илюхи и Будулая, даже обрадовались. Им было все равно, где валять дурака, лишь бы не сидеть дома. Подумав немного, Костик решил не расстраиваться, главное, что и все остальные пацаны там, а это уже неплохо.

Настроение снова улучшилось, и Костик отправился на кухню. На завтрак мама пожарила картошку – до золотистой корочки, с укропом, как он и любил. Еще на столе стояли порезанные помидоры, посыпанные крупной солью.

Костик прищурил один глаз и смотрел, как солнце блестит на сочной помидорной мякоти. И тут ему пришло в голову, что, возможно, так же солнце играет бликами на поверхности моря, когда волна с тихим шелестом накатывает на берег, а прохладная вода щекочет пальцы.

Костик пошевелил под столом босыми ногами, и ему нестерпимо захотелось увидеть море. Вот бы маме опять дали путевку в пансионат, размечтался он.

В дверь позвонили.

Мама открыла, и Костик услышал голос Будулая:

– Здрасьте! А Костя дома?

Вид у него был боевой. В футболке, шортах и с деревянным автоматом за плечом он напоминал нечто среднее между кубинским партизаном и разбойником Бармалеем. На вопрос, зачем ему автомат, он ответил, что в лагерь всем разрешили принести свои любимые игры и игрушки. У Будулая любимой игрушкой оказался макет автомата Калашникова.

Пока Костик думал, что такого же крутого есть среди его игрушек, Будулай умял пол сковородки картошки и почти все помидоры. Так ничего и не придумав, Костик решил пока посмотреть, что принесут другие. А то вдруг Будулай все наврал?

В школу они явились первыми. Поносившись по пустым коридорам, они были отловлены техничкой Анной Михайловной и выставлены на улицу – ждать остальных, ибо нечего пыль поднимать раньше времени.

Первый день особо впечатлений не принес. Сначала была линейка. Все построились во дворе и слушали, как старшая пионервожатая, она же главный школьный организатор, рассказывала, чем они здесь будут заниматься. Затем их распределили по отрядам. В принципе, отрядов было всего два – мальчики и девочки.

Им показали их «палаты» – место, где предполагалось проводить «тихий час» и остальной досуг. Для этого выделили целое крыло на первом этаже школы. С ужасом Костик узнал, что в распорядке дня значится тихий час. То есть с часу до трех им полагается спать. Совсем как маленьким детям в детском саду! Этот факт сначала его очень расстроил и возмутил. Но, естественно, никто в тихий час спать не собирался, и два часа пролетели быстро и весело.

Еще сегодня по плану был сбор лекарственных растений – под которыми подразумевались листья мать-и-мачехи. Их собирали на поляне за городом. Там одного мальчика укусила собака, и его повели в медпункт делать сорок уколов от бешенства. За исключением этого события, больше ничего интересного не произошло.

Вечером, после пяти часов, всех отпустили домой. Возвращались они уже всей компанией. Правда, без Андрюхи – его родители отправили на все лето к бабушке в Волгоград. По пути им встретился Карапет. Он тащил откуда-то рулон толи. Естественно, Костику и остальным сразу стало интересно – зачем она ему? Карапет по большому секрету рассказал, что они в лесу строят шалаш. Их одноклассник Женька Поланин, он же Поляна, никуда не пропал. Просто сбежал из дома. И теперь будет жить в лесу.